Как я понимаю, что у меня все плохо? Когда у меня все плохо, я не могу принимать душ стоя, опускаюсь на колени, сжимаюсь руками и кипятошными струями. Я могу просидеть так очень-очень долго, просто потому, что нет абсолютно никакой надобности и смысла в дальнейшем продолжении активной жизнедеятельности.

Прямо сейчас мне непосильно одиноко, гнусно, болит низ живота, я чувствую себя непонятой, непринятой, брошенной в 4 часа ночи, неудачницей.

Я сейчас заплачу.

 Никто не знает, как нежно я обожаю толстый, твердый (как камень),  несгибаемый хуй!

 

http://www.ridus.ru/news/95385/



Я сегодня вылезла на своих коротких ножках, я слегка ущербна в сравнении, знаю. Но обидного меньше, привыкается)


Слушаю хорошую песню, рассветы оттягиваются - по-южному, по родному. Любим темные ночи.

Общаюсь с систер 6-ти лет в "ватсапе". Покупаю ей лошадок и всякие игрули. Болтаю с удовольствием с каждым дитятей, что давит мне лыбу. Как грубовато) Мне опять надоели эти "взрослые", с их ногами, неправильными лицами (уродливыми, ничего не выражающими), сплетенки-шушуканья, жалковня-тусовня, изменения большегородские, яркие низкие платья цветастые, дым от их пудрово-модных духов, корявые голоса и хромой образ мысли. Я немножко подустала. А покоя нет ни тут, ни дома, за 1200 км (но я снова хочу в дальний бой выжимать газку), все напряженно, усиленно, переакцентированно - в каждом, за малым исключением. Я так хочу простоты и тишины.

Спасибо тебе, что позволяешь мне каждый день слегка залечь на дно. Я понимаю, что ненавижу лето - мне бы дожди и не выше 19-ти.

Да, бывает одиноковато, но это приятнее некуда.

Грустинка имеется. И, наверно, по всем, по вам, детки.

 

 Я приехала.
Клоунада бесконечна в своей глубине - и от этого я печалюсь.
Почему вы кидаетесь, почему так голодны, жадны? Словами расплевывая,  ладонями дозволяя.
Боже мой, где есть покой, степенность, выдержка?!
Я так устала, так устала. От всех этих лишних слов и мыслей, вообще от всех лишних, почему вы неудержимы ( читай поверхностны, горячи (горячностью нездоровой и животной))? Ну почему вокруг так много диких диких диких диких?!!!


 

Есть смирное, тихое. Случается.
 

 

 

Я так повзрослела. 

 Ну что, я сегодня свободный человек. Вцепившись в руль, гнала меж погасших фонарей, в кабинке, подсвеченной вечерним сапфировым небом. И так улыбалась. И закурила. И послушала песню. 

Мне немножко грустно, но я рада, что смогла принять такое решение.


Меня просто переполняет какое-то чувство, свежее, как глоток весеннего воздуха, мне давно не было так свободно.

 

Только сейчас я по-настоящему начинаю понимать, в каком рабстве унижения я жила эти долгие месяцы.

 

 

 

Боже, как свободно-то, боже мой, это я?!

Сколько сообщений после нижнего мне пришлось удалить под напором. Я мечтаю о тишине. Я стала курить. И во мне что-то угасло. Долго не имелось возможности сюда что-либо накрякать : притупились остроты восприятия, сникли те жадные и пульсирующие канальцы, обеднела способность к выражению. Я посерела. Почти что поседела. Стала дряхлой. Смотри, какие я выдаю никчемные предложеньица. Мне себя, признаться, жаль. Я опошлена, высмеяна. Мне грустно. Хочу домой, на свой желтый диван : спать на нем, скрипеть им, вдыхать его. Фифифочку жать на груди. Маму. Просто полежать там, почти как в клинике, насытиться, отогреться, ожить. Нажраться тишиной. Отчистить сломанный и жалкий СВОЙ СВОЙ ноутбук. Шлындать по родной земле, юному маршруту по Мичурина, Пушкина, Советской, Победы. Греметь на велосипеде. Там сердечко, там родинка, жилка.Я так волнуюсь перед встречей с домом, он как старый друг, которого давно не видала. Комната пуста, из нее выдрана каждая частичка меня, уплотнена в клетчатые пластиковые сумки с бирками, вывезенные за тысячу км в трясущихся вагонах. Что осталось там, на этих родных полочках, кроме пыли и запаха ушедшего детства? Господи, как грустно. Мой милый, любимый и родной город, дом, пристань жизни моей, Мама.
 

 Мне очень грустно и одиноко. Хотя за стенкой Леша сидит. Но какое ему дело до меня. Господи, как грустно.

Поставила первый зачет. Сегодня у меня мини-юбилей, вообще-то. 5 месяцев назад я сошла с поезда, загадочная, желторотая, с телячьими распахнутыми и боязливыми глазами. Пошла вслед за тетенькой незнакомой, но решительно. Понаприезжала)
Все должно, в конце-концов, быть оки-доки.
Мама против. Против совместной жизни с Лешей. Я с ней сильно ссорюсь и мне нестерпимо противно от этого, как же все-таки ценно быть в ладу с близкими.
На шкафу лежит чемодан. Я лежу вдоль него. Согнув в колене правую. Слушая музыку. Как в поезде, ага? Как будто к новому и неоткрытому, это так обрадовало.
Леша про меня, похоже, знает всю правду. Всю-всю, вообще всю. Моя соломинка, мой любимый, не грусти. Все получится.

Выкрасила когти)

 Мне очень-оченьгрустно. Я пряммо счейчас сильно плачу. Рядом спит человек, которого я безумно люблю. 

Я задыхаюсь в паутине сомнений, страхов, тревоги, кошмарных снов, опасений. Я боюсь разонравиться, боюсь не оправдать, боюсь снова сдать, боюсь даже не столько метро, понимаешь. Каждый час как ожидание. Боль в мышцах ног, как бутдо хочется куда-то гнаться. Знакомо.

Все упростилось с его приходом. Все поменялось на корню. Я только учусь жить в этом мире и еще учусь жить сама, но мне пока это так тяжело дается. Вот, опять плачу.

Спасибо, что ты со мной, но будь СО МНОЙ, по крайней мере сейчас, потом я тоже научусь как ты, вот увидишь. Дай мне просто руку. Господи, вот это слезы. 

У меня, кстати, давно не получалось нормально заплакать.

Я слишком сильно дала спуску - не хочется ставить запятые, не хочется вставать с кровати, готовить еду, красить ногти. Я знаю, что это пройдет. Но вот только почему опять? почему сейчас? при тебе? нет, это гадко, прости меня, прости. я так тебя люблю.

мне страшно и я боюсь сорваться. мне также очень сты 

дно за это. но я молодец, потому что справляюсь. я не представляла такого раньше. 

 

но мне страшно страшно страшно. это почти как подводить. но больше никого нет рядом. мне не удается это скрывать никогда. прими это и погладь по голове. со ввсеми что-то иногда бывает.

Похоже на то, что я тут остаюсь. Я люблю вот этого храпящего рядом человека и совсем не хочу больше ничего другого. Я нашла.

 Я сегодня сильно скучаю. По маме, по отцу, по их голосам, лицам, запахам, движениям. По старому доброму. Как лагерными вечерами, до крика саднящего в самом нутре. Господи, как я их люблю, как люблю.
 Сегодня мне не поверили. Это больно. Все, что хотелось, что можется, мною сказано тому самому неверующему, остерегающемуся, осторожничающему, сомневающемуся - следовательно, твердо решительному. Именно сегодня - и, да, имеется что-то свыше, что-то, улыбающееся над нами, глумящееся, нас туда-сюда вертящее. Обидно же, несправедливо. Рассказывай вот так, делись тем, что было "до", хотя я чокнутая, рисковая. Но так осточертело делиться уже, заново рассказывать. Я хочу тут остановиться, хоть почва и вязкая под ногами, зыбучая, но есть нечто, что зиждется на этой неустойчивости, ядовитости, колкости. И сама себя спрашиваю часто, что мной движет тут. Ответ не один, дело ясное, но там, помимо, есть даже нечно большее,  чем просто ответ. Знание, да, на знание похоже. Со мной вообще часто бывает : знаю, и все тут. Так и бывает потом, самое занятное. И тут. Знаю. Хоть обкрутись. Хоть обхотись-обнехотись, ничего не поделаешь.

 

Все равно обидно. Я просто наощупь ползу. Как слепой щенок. Но счастливый. Радостный.

 Я ни на что не претендую, мне просто бесконечно грустно и одиноко.   

 

За стенами люди, за дверью – тоже.  Гости. Гость оставил вмятину на покрывале, след от своего стакана на столе, свой запах, свой голос в моей голове, что-то там еще. Боже, бывают дни, когда меня совсем нельзя оставлять одну. Боже, я ребенок. Я не умею быть одна так прочно, мне тяжко знать, что никто не обнимет, не спросит, не вспомнит.

Сегодня я сильно плакала. Гость даже заметил, хотя я обычно бессимптомно как-то начинаю. Мне нравится и одновременно пугает возможность признаться в том, что я плачу, повернуть лицо.

До меня только сегодня дошло, что со мной никогда не вели себя так, как я бы очень хотела. На самом деле, это не сложно, поэтому так сложно.  Я стою у окна и представляю опять этих воображаемых друзей. Они всего лишь говорят : - я тут, не бойся, просто тут. Прямо с тобой.

Как бы не старалась я быть стойкой, жестоковатой, холодной и равнодушной – нутро переворачивается, в груди саднит, я слишком живая, наверно, слишком чувствую.

Мне нравится воображать, я представляю пустынные ноябрьские пляжи, слышу музыку, я смотрю на тебя и вижу особенное, чарующее, пугающее, ты поселяешься мимолетно в пустой вагон метро, шагаешь по блестящей мостовой в чернично-черном бушлате с отглаженным настрого воротом, ты можешь даже быть почти что богом, да кем угодно. Это мое увлечение. А вы думаете, что я грущу.

Да, пора бы завязать с этим в шестнашку, а то и раньше, но я уже и не подумаю.

Я часто думаю, что мне девятнашка и вы твердите, что живу по чему-то чуждому, иллюзорному, детскому, наивному. Не совсем так. Я могу веселиться и смеяться от всего сердца, и улыбаться и все дела. Просто сильно устала от одиночества, а по приезде меня просто-напросто оно накрыло.

Я жду в каждом, ищу хотя бы мизер человечности. Да, еще я хочу быть нужной. Признаюсь. Я хочу, чтобы меня любили. Это все, что мне необходимо.  Смотрели, как я сплю, теряли счет времени, просто так звонили и говорили бы : - привет, как дела? Ну или что-нибудь еще. Или, например : - я буду через час, спускайся. Мне никогда никто так не говорил. Боже, я такая романтическая девчушка.
А еще этот секрет. Он вынуждает постоянно быть с кем-то, почти что даже без разбора, с людьми, от которых тошнит, с  теми, кто просто делает больно совсем безобидными, казалось бы вещами, со случайными людьми; и так страшен тот  час, когда они натягивают на ноги свои ботинки.

Это моя самая большая на свете слабость. Самый страшный страх во всем мире. И сейчас он дышит мне в затылок.
Никогда не думала до сегодняшнего дня, что появись один человек в твоей жизни, как нет уже ни страха, ни бесконечного его ожидания, ни вообще грусти.  Просто уже что-то, вернее, кто-то есть. И больше ничего не надо.

Никто не знает, как сильно я нуждаюсь прямо тут, прямо в эту самую минуту, быть просто кому-то нужной, быть в голове у кого-то, знать, что я могу просто позвонить и услышать голос. Я никогда еще такого не чувствовала. Ни разу. Правда.
 

Боже

 Я приехала. Тут лучше, но по-прежнему сильно одиноко. Думаю, что это ничего страшного, хотя временами страшно.

Мне грустно от парочки, которая живет через несколько стенок. Это же круто, когда ты не один, наверно. Короче говоря, я пока грущу и вообще. Все дела.

 

 

 

Не могу описать всего того, что счс ощущаю. У меня дух захватывает. Грустно только, очень грустно. И никого нет.

Я врушка.

 Не обижайтесь на меня, пожалуйста. Или я вас сразу люблю, или нам с вами (вернее, вам со мной) приходится не совсем легко. Ну не сердитесь, хорошие мои.

 Сегодня подъезжаю к уни, а там папа в своей машине сидит. А с ним еще и мама! Так приятно... когда мне плохо, они всегда вместе, вот это я понимаю, можно даже и пострадать чуточек.

 Этот город, кстати, меня никак не отпускает, но я все равно вырвусь, так его и растак.

Я не хочу ни о чем думать, я усиленно переживаю, мне больно оставлять тут мадам Фиф, больно прощаться, я ничего сейчас не понимаю вообще, мне немножко одиноковато, но скоро все должно перемениться.

 P.S. Кое-кто ушел, и я даже не скучаю. Поразительно, насколько пусты и бессмысленны для меня отношения с людьми. И люди, кстати, тоже. Это меня огорчает.
 Немножко.

 У меня сердце уходит в пятки ежечасно. Все ближе день, когда меня больше не будет в этом месте. Я так хотела этого весь год, так к этому стремилась. Конечно, я сматываю удочки, но сомнения меня просто снедают изнутри. Но ничего, это вроде как нормик.

 

Как же мне страшно, как же дух захватывает, ёпрст.

НАЧУВСТВОВАЛАСЬ ДО БЕСЧУВСТВИЯ

 Уже час нахожусь в состоянии какого-то непонятного и отягощающего возбуждения.

Я трясусь в машине, я обнимаюсь, я ем на полу - все это обрело новую, неведомую доселе пропитку, от которой меня лупит дрожь.

Кто-то ушел, но никто и не пришел - мне это не нравится ( и поэтому я так откровенно скучаю в вашем обществе, прощайте )

И не стану я писать о вчерашнем.

Не грусти, Ксюша. Все будет оки-доки.

 Снился сон.

 

Рагину позирую. Он говорит : "Раздевайся. Сейчас нам придется вшить в твою талию бархатные ленты, чтобы показать, какую боль ты умеешь терпеть". 

Разделась. Показала. 

Но все равно у меня есть мечтушка : набрести на человека, которого я буду воспринимать всерьез.

Мне так все нравится. Сидишь одна в тачке, мусолишь картофель, пускаешь слезу. Кажется, что все говно, кроме мочи.

Через час для тебя играют песню на гитаре, набрасывают пальто на плечи, говорят "не грусти", и вот ты хихикаешь, и вроде как почти что даже счастливая.

Люди сменяют друг-дружку со скоростью света. Целая гирлянда из глаз разных цветов, степени разреза, уровня счастья, чего-то там еще. Вереница произнесенных милостей, милостей непроизнесенных, сигарет, чашек чая с бергамотом, историй, судеб, имен.

С кем я пью чай не сегодня, а сей час? Я почти уверена, что больше никогда не увижу никого из них. Но это так греет меня, поддерживает на плаву.

И все сразу, автоматически становится ок. Кто завтра будет смотреть на меня, рассказывать свою историю? Я понятия не имею. Боже, до чего просто, элементарно, я проношусь мимо вас, с ветерком,  словно в вагонетке. Вас море, в котором я купаюсь. Как же мне нравится это.

 

 

 Мне все чаще кажется, что я самый одинокий человек на свете.

 

Сегодня я гуляла по пыльным дорожкам в новых ботинках. Они  запачкались и натерли ноги.

Сегодня на моих ногтях был даже тот же самый лак.

Сегодня я специально пошла в парк, где однажды потеряла голову, а затем и ключи. Ключи, кстати, не нашла. Голову, наверно, тоже.

Ушла.

 

Я ненавижу этот город и приложу все услилия для того, чтобы окончательно сжечь все мосты. Поганая гниль, толстожопые пидеры, пустозвоны, коммерческие деятели (деляги), "стиляги", раскрахмаленное быдлецо, лажовые чики-прощалыжки в кожанках (не в косухах, просто в кожаных куртках), потные, сальноволосые, напудренные, волосатые, выпачканные в тональном креме,  вонючие выродки.

Давно не гуляла и теперь, чувствую, не скоро захочу. 

 

Во всех этих буфетах-шоко,etc - питейных заведениях, - рожи, РОЖИ ОДНИ И ТЕ ЖЕ! Матерь божья.

 

Меня тошнит от всех вас.

Только что я видела колесо, настоящее колесо, которое катилось самостоятельно вдоль некороткой такой и извилистой дороги. Я ждала, когда же оно, наконец упадет, возмущалась, почему оно так аккуратно повторяет каждый изгиб, обычное колесико, но такое настойчивое, уверенное. Ну что это такое?

Ночами молчат светофоры и парочки блуждают. Обнявшись. А я выкидываю руку в опущенное окошко и рассекаю ей теплый темный воздух. Мне бывает даже несоизмеримо радостно за них, ага... Наверно, они в один прекрасный день даже говорят друг другу : "Оставь у меня, наконец, свою зубную щетку". 

Я бы не оставила. Нет, ты только представь, что могут понавытворять этой твоей зубной щеткой, пока тебя нет! Почистить грязные ботинки, чей-то грязный рот, что-нибудь еще. Лучше всегда носить ее с собой, в кармане.

 

Никогда не оставлять свою зубную щетку в чужом стаканчике.

 

 

 хихи. Сегодня меня опять попытались прижать к стеночке.  Папина жена. Забавно, но я всегда держусь. Мне прямо страшно становится от того, каким холодным, размеренным тоном я отстаиваю себя.

Боже, как мне жаль некоторых ограниченных, бестактных, нескончаемо глупых людей. 

Да, она, конечно, права в том, что меня на каждом шажочке попытаются загрызть, в пыль стереть. Но я ведь давно знаю, что самое важное - сохранять в себе твердый стержень и всегда держать удар.

Вообще люди жалкие - очень уж любят поднюхивать чужое дерьмецо. Грустно мне.

 Вроде бы все так почти, но смотрит иначе. И гогочет. И вообще.

 

 

Мне шлют питерские мейлы. Боже мой, осталось совсем чуточек. 

Мне распрекрасно живется вдали от людей.  Сейчас меня лупит дрожь, но ничего, это из-за отмены лекарств. Я давно с таким упоением не вслушивалась в песни. Почти как в фильме : это ведерко для блевотины, это для мочи, etc. Только у меня джаз для озноба, хард - от головокружения и тошноты. Дети, Н И К О Г Д А не сидите на трицикликах ( прозак ваш не в счет).
 

Щас вот очухаюсь и буду мотыляться по просохшему асфальту (который всегда вызывает во мне какую-то дурную, животную радость) в своем новом, по-шлюшьи коротком платье, да я просто побегу. Это так чудесно - взять и побежать. Просто так. Вперед. 

Мне по-прежнему не хватает человека какого-то. Только он должен быть непременно поэтом ( а поэтам вовсе не обязательно писать поэмы ). 

Иногда обнимаешь кого-нибудь  всем сердцем, а он гад.

Но ничего страшного, все будет нормик, я всегда так думаю.