Моя дорогая не блещет красою,

Ни ясной улыбкой, ни русой косою,

Ни модной прической, ни прелестью стана,

Чем могут похвастаться звёзды экрана.

 

И титулов, званий она не имеет

Но всё же за честь познакомиться с нею

Не только бродягам, по праву и лордам –

Поскольку она из Америки родом.

 

Подруга всех скромных и ветренных женщин –

От этого, правда, нисколько не меньше

Любовь моя к ней – без неё я тоскую,

Дрожу, как увижу мою дорогую.

 

О как я ревную! На то есть причины –

Все млеют и слюни пускают мужчины,

По вкусу и юным, и всем старикам –

Не зря говорится – пошла по рукам.

 

Она носит платье мышиного цвета

Его не снимает ни зимою, ни летом.

О, как же, друзья, мне, как стыдно, не скрою –

Я сам дорогую купаю и мою.

 

И платье снимаю рукою несмелой, –

Скорей бы увидеть желанное тело,

Губами прижаться к единственной в мире –

Моей дорогой... картошке в мундире!

 

Слова и музыка – народные

Исполняет Дмитрий Доценко

(укороченный вариант песни):

 

 

 

Мне нужно на кого-нибудь молиться.

Подумайте, простому муравью

Вдруг захотелось в ноженьки валиться,

Поверить в очарованность свою!

 

И муравья тогда покой покинул,

Всё показалось будничным ему,

И муравей создал себе богиню

По образу и духу своему.

 

И в день седьмой, в какое-то мгновенье,

Она возникла из ночных огней

Без всякого небесного знаменья...

Пальтишко было лёгкое на ней.

 

Всё позабыв — и радости и муки,

Он двери распахнул в своё жильё

И целовал обветренные руки

И старенькие туфельки её.

 

И тени их качались на пороге.

Безмолвный разговор они вели,

Красивые и мудрые, как боги,

И грустные, как жители земли.

 

Слова и музыка: Булат Окуджава

Исполняет автор:

  

 

 

Те, кто любовь придумают порой –

Живут непрочно, словно на вокзале.

А мы любви совсем не выбирали,

Любовь сама нас выбрала с тобой.

 

И всё же, если честно говорить,

То общих черт у нас не так и много.

Ведь все они, как говорят, от бога!

И ты попробуй их соединить!

 

Ну как тут склеишь: вспыльчивость и твёрдость?

Застенчивость – с уверенной душой?

Покорность чьим-то мнениям и гордость?

Любовь к вещам – со скромной простотой?

 

Чтобы с субботой слился понедельник,

А летний зной – с январским холодком,

Наверно нужен сказочный волшебник

Иль птица с огнедышащим пером!

 

Но все твердят: «Волшебники на свете

Бывают только в сказках иногда.

Ну, а в реальной жизни – никогда!

Ведь мы давным-давно уже не дети!»

 

А мы с тобой об эти разговоры,

Ей богу, даже и не спотыкаемся.

Мы слушаем и тихо улыбаемся,

И не вступаем ни в какие споры.

 

Что ж, мы и впрямь давно уже не дети,

У всех свои дела, и быт, и труд,

И всё же есть волшебник на планете,

Он с нами рядом два тысячелетья.

Любовь! – Вот так волшебника зовут!

 

А если так, то чудо получается:

И там, где песней вспыхнула весна,

Всё то, что было порознь, сочетается,

Различное – легко соединяется,

Несовместимость – попросту смешна!

 

Что нам с тобою разница в духовности

И споры: «почему и для чего?»

Различия во вкусах или возрасте,

Всё чепуха, и больше ничего!

 

Да, пусть любой маршрут предназначается,

И чувство в каждом разное кипит.

Но вот пришёл волшебник и сплавляются

Два сердца вдруг в единый монолит!

 

И пусть любые трудности встречаются

И бьют порой бураны вновь и вновь,

Буквально все проблемы разрешаются,

Когда в сердцах есть главное: ЛЮБОВЬ!

 

1999г.

Москва

 

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ... НАЧАЛО - В ПЕРВОЙ ЧАСТИ

 

 

ПАВЕЛ ЕСЬКОВ О СЕБЕ И О СВОЁМ ТВОРЧЕСТВЕ

«Я родился в Ленинграде в 1981 году. Живу и работаю в Петербурге. Профессиональное обучение начал в Академическом Художественном Лицее им. Б. В. Иогансона, затем окончил Институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина Российской Академии Художеств, мастерскую В. В. Пименова...

Интерес к изобразительному искусству появился у меня с самого раннего детства. Масляная живопись стала моим осознанным выбором, к которому я пришёл за годы профессионального обучения, как наиболее удобная пластически техника для реализации моих творческих замыслов. Мой стиль сформировался из опыта пленэрной живописи, в картинах я уделяю много внимания сиянию света, воздуху и воде.

 

Листопад у Смольного собора

 

 

Морозный день на Мойке

 

 

Зимний вечер на Никольской

 

 

Цикорий у дороги

 

 

Дождь на Пятницкой

ДАЛЕЕ...

Серия сообщений "Павел Еськов":
Часть 1 - ХУДОЖНИК ПАВЕЛ ЕСЬКОВ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)
Часть 2 - ХУДОЖНИК ПАВЕЛ ЕСЬКОВ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)
Часть 3 - ХУДОЖНИК ПАВЕЛ ЕСЬКОВ (ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ)

 

 

Пускай ничей их не видит взгляд,

Но, как на вершине горной,

На крыше моей день и ночь стоят

Два аиста: белый и чёрный.

 

Когда загорюсь я, когда кругом

Смеётся иль жарит громом,

Белый аист, взмахнув крылом,

Как парус, косым накренясь углом,

Чертит круги над домом.

 

И всё тут до пёрышка – это я:

Победы и пораженья,

Стихи мои – боль и любовь моя,

Радости и волненья.

 

Когда же в тоске, как гренландский лёд,

Сердце скуёт и душит,

Чёрный аист слегка вздохнёт,

Чёрный аист крылом качнёт

И долго над домом кружит.

 

Ну что ж, это тоже, пожалуй, я:

Обманутых чувств миражи,

Чьи-то измены, беда моя,

Полночь, чернее сажи...

 

А разлетится беда, как пыль,

Схлынет тоски удушье,

И тут подкрадётся полнейший штиль –

Серое равнодушье.

 

Тогда наверху, затуманя взгляд

И крылья сложив покорно,

Понуро нахохлятся, будто спят,

Два аиста - белый и чёрный.

 

Но если хозяин – всегда боец,

Он снова пойдёт на кручи,

И вновь, как грядущих побед гонец,

Белый рванётся к тучам.

 

Вот так, то один, то другой взлетит.

А дело уже скоро к ночи...

Хозяин не очень себя щадит.

И сердце – чем жарче оно стучит,

Тем время его короче.

 

И будет когда-то число одно,

Когда, невидимый глазу,

Чёрный вдруг глянет темным-темно,

Медленно спустится на окно

И клюнет в стекло три раза.

 

Перо покатится на паркет,

Лампа мигнёт тревогой,

И всё. И хозяина больше нет!

Ушёл он за чёрною птицей вслед

Последней своей дорогой.

 

Ушёл в неразгаданные края,

Чтоб больше не возвращаться...

И всё-таки верю: второе я –

Песни мои и любовь моя

Людям ещё сгодятся.

 

И долго ещё, отрицая смерть,

Книжек моих страницы,

Чтоб верить, чтоб в жизни светло гореть,

Будут вам дружески шелестеть

Крыльями белой птицы...

 

 

Настоящая летняя песня – лёгкая и вдохновляющая!..

 

 

Вы знаете, что есть авторы, книги которых люди перечитывают по много раз, и каждый раз получают от этого удовольствие. А других авторов не удается дочитать до конца хотя бы один раз.

Есть картины, на которые люди смотрят многие годы, и получают от этого удовольствие. А есть такие, что не вызывают никаких ощущений.

Есть иконы, перед которыми люди молятся и получают обратную связь. А есть просто иконы, с которыми можно выполнять ритуалы, но внутри ничего не ощущается.

Почему так получается? Вы скажите – это же классики! А почему эти люди стали классиками? У них такие же две руки, две ноги и другие части тела, как и у тех, чьи труды не вызывают интереса. Чем они отличаются?

Легче всего ответить на этот вопрос на примере иконописи. Вы слышали, наверное, что хорошие иконописцы перед написанием икон две-три недели постятся, молятся и не занимаются бытовыми делами. Они настраивают себя на написание иконы.

Что с ними при этом происходит?

За две-три недели меняется химический состав их тела, и меняются исходящие от них излучения. Они становятся энергетически другими. И в этом измененном состоянии они пишут свои иконы, но не просто пишут, а заряжают свою икону теми благостными энергиями, которыми сами обладают в моменты творчества. Потом люди ощущают эти энергии и говорят, что икона «настоящая».

То же самое происходит с хорошими художниками. Они тоже настраиваются на работу, входят в особое экстатическое (перевозбужденное) состояние, и «заряжают» картину своими энергиями. Понятно, что здесь энергии могут быть совсем нерелигиозные, но все равно они сильные. И если вибрации художника хоть немного совпадают с внутренними вибрациями зрителя, то последний испытывает восторг от созерцания картины.

Если же художник писал картину в расслабленном состоянии в ожидании ужина, то чем он может зарядить картину? Ничем. Люди не улавливают исходящих от нее вибраций и говорят, что она «пустая», неинтересная.

Все то же с авторами книг. Если автора буквально распирает желание поделиться чем-то с людьми, то его книги нравятся, их читают и перечитывают. Если же книга пишется, чтобы «срубить бабла» или для престижа, то хорошо, если ее прочитают хотя бы один раз. Множество даже изданных книг так и не находят своего читателя.

Классиками становятся те, кто заряжает свои произведения вибрациями, близкими к внутренним вибрациям множества других людей.

Если читатель (зритель, слушатель и пр.) берет в руки книгу, просматривает несколько страниц и откладывает ее со словами «это не мое», то что это значит? Это значит, что вибрации автора не совпали с вибрациями читателя, он уловил это и отложил книгу.

Если творение ничем не заряжено, то оно никого не интересует, каким бы умным или красивым оно ни было.

 

Автор:

Александр Свияш

психолог

 

 

В далёкие страны летят неустанно птицы,

А всё же обидно, что сверху не видно лиц, а?

Я тоже летаю, я тоже глотаю ветер,

И ждут меня всюду хорошие люди – дети.

 

Грустия, Оробения, Великоустания,

Гореландия, Голодандия, Великоблистания.

Винегреция, Нерыдания, Досвишвеция,

Досвидания.

 

А в небе я понял, что нету Японий и Африк,

Но делят на страны весь мир. Это странно... Ведь прав я?

И понял я всё же, что сверху похожи все горы,

Все страны похожи – поймёте вы тоже скоро.

 

Грустия, Оробения, Великоустания,

Гореландия, Голодандия, Великоблистания.

Винегреция, Нерыдания, Досвишвеция,

Досвидания.

 

А птица – не та, что от глаз до хвоста – в перьях,

А кто на века в ветра, облака верит.

И счастлив не тот, кто землю, как крот, мерит,

А кто – удивлён, земле, словно клён, верен.

 

И когда рассвет растает,

Я, устав от ожиданья,

Улетаю, улетаю.

До свиданья, до свиданья.

 

Песня «Мир сверху» (стихи и музыка Александра Дольского) из сборника

«Пора в дорогу с Задорной компанией» в исполнении агиттеатра МАИ «Россия»:

 

 

 

В конце 60-х годов прошлого столетия в среде интеллигенции появилась новая субкультура – походники. Мы привыкли, что субкультура – это что-то дерзкое и необычное: панки, готы, эмо...      Но туристы-походники советских времён тоже считаются субкультурой. Тогда люди уходили с палатками в леса и отчаянно романтизировали походную жизнь. А самым её экстремальным проявлением было – покорение горных вершин, воспетое самыми разными бардами. Свобода, простота, смелость и вечная красота природы – это то, что влекло молодых «физиков» и «лириков» в турпоходы. Штормовка стала обыденной интеллигентской одеждой, а центральной практикой этой субкультуры было коллективное пение у костра под гитару – в результате чего авторская песня превратилась в массовый жанр. Расцвет же её пришёлся уже не на «шестидесятников», а на следующее поколение.

 

Как это нелегко – переживать покой,

Осознавать, что ты не всюду побывал;

А где-то далеко за каменной грядой

Друзья тебя зовут с собой на перевал.

 

Им трудно без тебя, а ты сегодня хмур.

Как будто оробев, ты правды не сказал.

А пальцы теребят лавинный красный шнур,

Который друг тебе на пояс повязал.

 

Над перевалом вновь закружится пурга,

Но если рядом друг, тебе во всем везёт.

Пусть для тебя готов заснеженный курган,

Поверь мне, он ещё немного подождёт.

 

А, может, вовсе нет волшебного руна,

И в суматохе дней упущен верный путь;

Но где-то есть во мне звенящая струна,

Которая сейчас мне не даёт уснуть.

 

Никто не устоит перед судьбой такой –

Надеяться и ждать, чтоб снова день настал,

Когда друзья твои за каменной грядой

Вернутся покорить не взятый перевал.

 

Слова и музыка: Сергей Данилов

Исполняют – Александр Гейнц и Сергей Данилов:

  

 

 

Вот твой билет, вот твой вагон –

Всё в лучшем виде: одному тебе дано

В цветном раю увидеть сон –

Трёхвековое непрерывное кино...

 

Слова – Владимир Высоцкий, музыка – Исаак Шварц

  

 

 

Как засмотрится мне нынче, как задышится?!

Воздух крут перед грозой, крут да вязок.

Что споётся мне сегодня, что услышится?

Птицы вещие поют — да все из сказок.

 

Птица Сирин мне радостно скалится,

Веселит, зазывает из гнёзд,

А напротив тоскует-печалится,

Травит душу чудной Алконост.

 

Словно семь заветных струн

Зазвенели в свой черёд —

То мне птица Гамаюн

Надежду подаёт!

 

В синем небе, колокольнями проколотом,

Медный колокол, медный колокол

То ль возрадовался, то ли осерчал...

Купола в России кроют чистым золотом —

Чтобы чаще Господь замечал.

 

Я стою, как перед вечною загадкою,

Пред великою да сказочной страною —

Перед солоно- да горько-кисло-сладкою,

Голубою, родниковою, ржаною.

 

Грязью чавкая жирной да ржавою,

Вязнут лошади по стремена,

Но влекут меня сонной державою,

Что раскисла, опухла от сна.

 

Словно семь заветных лун

На пути моём встаёт —

То мне птица Гамаюн

Надежду подаёт!

 

Душу, сбитую утратами, да тратами,

Душу, стёртою перекатами, —

Если до крови лоскут истончал, —

Залатаю золотыми я заплатами,

Чтобы чаще Господь замечал!

 

 

Слова и музыка: Владимир Высоцкий

Исполняет автор

Последняя съёмка артиста. Ленинград, 16 апреля 1980 года:

  

 

 

То ли мы сердцами остываем,

То ль забита прозой голова,

Только мы все реже вспоминаем

Светлые и нежные слова.

 

Словно в эру плазмы и нейтронов,

В гордый век космических высот

Нежные слова, как граммофоны,

Отжили и списаны в расход.

 

Только мы здесь, видимо, слукавили

Или что-то около того:

Вот слова же бранные оставили,

Сберегли ведь все до одного!

 

Впрочем, сколько человек ни бегает

Средь житейских бурь и суеты,

Только сердце всё равно потребует

Рано или поздно красоты.

 

Не зазря ж оно ему даётся!

Как ты ни толкай его во мглу,

А оно возьмёт и повернётся

Вновь, как компас, к ласке и теплу.

 

Говорят, любовь немногословна:

Пострадай, подумай, раскуси...

Это всё, по-моему, условно,

Мы же люди, мы не караси!

 

И не очень это справедливо –

Верить в молчаливую любовь.

Разве молчуны всегда правдивы?

Лгут ведь часто и без лишних слов!

 

Чувства могут при словах отсутствовать.

Может быть и всё наоборот.

Ну, а если говорить и чувствовать?

Разве плохо говорить и чувствовать?

Разве сердце этого не ждёт?

 

Что для нас лимон без аромата?

Витамин, не более того.

Что такое небо без заката?

Что без песен птица? Ничего!

 

Пусть слова сверкают золотинками,

И не год, не два, а целый век!

Человек не может жить инстинктами,

Человек – на то и человек!

 

И уж коль действительно хотите,

Чтоб звенела счастьем голова,

Ничего-то в сердце не таите,

Говорите, люди, говорите

Самые хорошие слова!

 

 

 

Твою игру прервала

Я летнею порой

И крылышки сломала

Небрежною рукой.

 

Похожа ль я на мошку,

Такую же, как ты?

И может быть, найдёшь ты

Во мне свои черты?

 

Беспечно я танцую,

Пою я как во сне,

Пока судьба вслепую

Сломает крылья мне...

 

В мышленьи – жизнь и сила,

Сияние и свет!

Без мысли – мрак могилы,

И жизни – вовсе нет...

 

Счастливой мошкою летаю,

Живу ли я, иль умираю...

 

Уильям Блейк

Перевод Е. Градиной

 

 

Скучны цветов названья по латыни,

Но сколько в них любви вдохнул народ!

Вот это имя мне сродни святыне,

Как сказ звучит и песнею поёт.

 

Его услышав, возвращаюсь в старь я,

Как будто в сказочные времена.

Два имени в одном: Иван-да-Марья –

Он верен ей, она ему верна.

 

Сияет Марья в жёлтом сарафане,

Она – невеста, а Иван – жених,

Он в сине-фиолетовом кафтане,

И дан им стебель общий на двоих.

 

Всегда вдвоём в союзе неразлучном

Среди лугов встречаются они –

Иван-да-Марья – в том названье звучном

Знак верной неизмеренной любви!

 

Александр Соловьёв

 

 

Что для нас лимон без аромата?

Витамин, не более того.

Что такое небо без заката?

Что без песен птица? Ничего!

Пусть слова сверкают золотинками,

И не год, не два, а целый век!

Человек не может жить инстинктами,

Человек – на то и человек!

 

Эдуард Асадов

 

Нашим телом по очереди управляют Разум, Эмоции и Инстинкты...

Зачем человеку инстинкты? Чтобы выживать в нашем непростом мире.

На планете имеются страны с мощной пенсионной системой, потерявшие работу люди там получают достойное пособие, полиция и суды честно выполняют свои обязанности, медицина доступна и заботится о здоровье людей. Так действительно бывает. Поэтому живущим там людям нет оснований тревожиться о своем будущем, в итоге инстинкты у них угасают за ненадобностью и практически не оказывают влияние на их поведение. Они принимают решения не инстинктивно, а Разумно. Поскольку Разум действует значительно медленнее инстинктов, то у инстинктивных людей возникает желание посмеяться над «горячими финскими парнями». А смеяться там не над чем – эти парни сначала думают и только потом действуют.

И есть в мире множество других стран, где плохая медицина, нет никаких пособий по безработице или нормальных пенсий, действует только одно право – право силы. Чтобы выживать в такой тяжелой среде, одного тугодума – Разума недостаточно. На помощь приходят инстинкты, которых всего три.

 

ИНСТИНКТ ПРОДОЛЖЕНИЯ РОДА

Инстинкт продолжения рода требует от женщины иметь много детей – медицина плохая, жизнь опасна, мужчины часто погибают в войнах, один-два ребенка могут не прожить долго, и тогда род прекратится.

У высокоинстинктивных мужчин задача продолжения рода решается по-другому – им нужно иметь возможность иметь детей от нескольких женщин, поэтому при наличии достатка мужчина может иметь несколько жен. Тем самым тиражируется хороший генофонд – сильный и успешный мужчина является отцом множества детей.

 

СТАЙНЫЙ ИНСТИНКТ

Следующий инстинкт – стайный. Если произошло что-то плохое, к кому может обратиться за                помощью человек в малоразвитой стране? К самым близким людям, естественно –                         к родственникам. Отсюда возникает деление людей на группы по родственным связям.

Более крупные группы – люди одной национальности, единоверцы, земляки, фанаты и т. д. Чем крупнее группа, тем более рыхлые связи в ней между людьми. В маленькой группе они очень сильные – это просто условие их выживания...

Как ощущает себя человек в стайном сообществе? Личностью или маленьким винтиком без прав? Естественно, второе. Все свои права участники высокоинстинктивного сообщества делегируют своему руководителю – пусть он все решает, ему виднее.

Поэтому западная система демократии, ориентированная на сообщество независимых и самостоятельных Личностей, буксует в слаборазвитых странах – там некому голосовать осознанно. Никто и не напрягается, а на выборах люди просто отдают голос за руководителя своего сообщества. И к власти на вполне «демократических» принципах приходят руководители наибольшего сообщества.

Поскольку уровень жизни очень низкий, то участники стайного сообщества легко отдают свою жизнь за религиозные или какие-то другие идеи. Здесь терять нечего, а «там» можно быстро получить какие-то блага.

Если вы не ощущаете себя Личностью, то у вас нет оснований считать окружающих за таковых, считаться с ними. Хочется поговорить с другом – останавливаю машину посередине дороги и разговариваю, а все остальные пусть корячатся, объезжают. Хочется что-то купить – расталкиваю всех и покупаю. Хочется послушать громкую музыку – включил и слушаю, и плевать мне на всех остальных. И так далее...

 

ИНСТИНКТ ВЫЖИВАНИЯ

Еще один инстинкт – выживания. Он говорит: хочешь выжить – карабкайся как можно выше по социальной пирамиде. Чем выше залезешь, тем безопаснее – вожди сообществ и их приближенные погибают в последнюю очередь, как известно.

Значит, нужно постоянно подтверждать свой высокий статус. Отсюда бессознательное стремление к постоянной конкуренции – «сделать» всех водителей на дороге, хотя спешить некуда. «Кинуть» покупателя не из своей «стаи» и гордиться этим. Получить в жены самую престижную женщину и тем самым «сделать» всех других мужчин, которые стремились добиться ее внимания. Завести себе самую «навороченную» тачку. Купить часы или украшения неимоверной стоимости и так далее.

Это все проявления заявки на занятие более высокого статуса в среде высокоинстинктивных людей. Забравшись на вершину власти, нужно очень жестко пресекать любые попытки посягательств на ваши права. Если вы проявите слабость, то вас немедленно свергнут те, кто находится ниже вас по статусу, но рвутся на вершину социальной пирамиды.

Отсюда же возникает необходимость мести в случае, если вам сделали что-то плохое. Вам сделали плохо и вы не отомстили? Значит, вы слабый человек, можно с вами не считаться.

Отсюда же становится понятным стремление высокоинстинктивных народов отделиться от всех других и создать свое государство. Затем начинается жесткая борьба за власть, и во главе остается тот руководитель, кто наиболее жестко пресекает все попытки сместить себя. Все логично и повторяется уже много тысяч лет.

Инстинкт выживания заставляет людей очень быстро реагировать на любую ситуацию, которую инстинкт рассматривает как опасную. А к таким он относит любые события окружающего мира. Отсюда высокая вспыльчивость и стремление навязать свое решение посредством силы.

Подобное поведение является совершенно непонятным для низкоинстинктивного, рассудочного человека. Разумные люди понимают, что удобнее жить вместе, строить единую экономику, помогать слабым странам становиться более цивилизованными...

 

КАКОВА ИНСТИНКТИВНОСТЬ НАШЕГО НАСЕЛЕНИЯ?

Каков уровень инстинктивности населения нашей страны? Она огромная, и люди в ней живут в разных условиях. Соответственно, жители больших городов, имеющие высшее образование и высокооплачиваемую работу, решившие свои проблемы с жильем, обучением детей, имеющие какой-то задел на будущее – их уровень инстинктивности достаточно низок, они более рассудочны. Они уже начали ощущать себя Личностями. Отсюда их странные требования считаться с ними и предоставить им какие-то права.

В тех же больших городах миллионы людей живут на уровне выживания – от зарплаты до зарплаты. Не говоря уже о жителях маленьких городов и сел – они реально нуждаются в помощи родственников или односельчан в случае очередных катаклизмов. Уровень зарплаты и прочие социальные сервисы там находятся в зачаточном состоянии – отсюда достаточно высокий уровень инстинктивности.

Конечно, это не уровень бедных стран Ближнего Востока, но до уровня стабильных стран Европы нам далеко. Если принять за 90 % уровень инстинктивности жителей самых бедных стран (10 % оставим на разумность), а 10 % – уровень инстинктивности жителей стран Северной Европы, то большинство жителей нашей страны живут на уровне 55–60 %. Это определяет, руководителя какого типа они хотели бы видеть во главе страны. Сильного, уверенного в себе, готового защитить свою страну от любых посягательств. Такого, к кому можно обратиться в тяжелую минуту и кто услышит вас и поможет. Это нормальные бессознательные ожидания большинства людей, и они, так или иначе, реализуются в нашей реальности...

Иногда политики придумывают и пытаются провести в жизнь самые странные и страшные идеи. Если им это удается, то происходят революции, войны и другие изменения, иногда приводящие к массовой гибели многих людей. Политик становится успешным, когда проводимые им идеи близки к массовым ожиданиям народа. А народ часто обладает какими-то коллективными ожиданиями, при разрушении которых он впадает в переживания. То есть у народа тоже могут быть свои коллективные идеализации.

Если взять Россию, то у ее народа всегда были сильны ожидания «хорошего» царя, умного барина, мудрого президента. Еще более ста лет назад русский поэт Некрасов выразил эту мысль в известных строках: «Вот приедет барин, барин нас рассудит»... Это есть типичная идеализация собственного (не)совершенства, выраженная в мыслях типа: «Я не знаю ничего и ничего путного придумать или сделать не могу. А вот царь (президент, губернатор, барин) – он умный, он сможет принять правильное и справедливое решение, он мне поможет». Именно поэтому на Руси и по сей день принято с самыми разными вопросами обращаться «на самый верх» – только там сидят справедливые люди, они нас рассудят и примут правильное решение.

Поэтому... Жизнь вынуждена разрушать эту коллективную идеализацию целого народа. Именно поэтому к власти в России уже много лет приходят самые странные руководители, которые либо уничтожают часть населения страны (в революцию, в гражданской войне или в массовых репрессиях), либо разваливают экономику страны... Так будет продолжаться до тех пор, пока народ не осознает, что все свои проблемы нужно решать не «в Москве, у умного барина», а самим, на месте.

 

 

ИСТОЧНИК:

Александр Свияш

«НЕВОЗМОЖНОЕ ВОЗМОЖНО»

«УРОКИ СУДЬБЫ В ВОПРОСАХ И ОТВЕТАХ»

 

 

Дождь выстроил стены воды.

Он запер двери в домах, он прятал чьи-то следы.

А мне хотелось дышать, дышать во всю грудь,

Но я боялся забыть, боялся уснуть.

 

Там, где вода, и в небе вспышки ломаных стрел,

Я руки протягивал вверх, я брал молнии в горсть.

Там, где вода рисует на земле круги

Ты слышишь, слышишь шаги, идёт дождь.

 

Будто впервые хохотал гром,

Он захлебнулся в словах, он рвал ставни с окон.

А я всё видел, я небу смотрел в глаза.

Всё очень просто – просто гроза.

 

Там, где вода, и в небе вспышки ломаных стрел,

Я руки протягивал вверх, я брал молнии в горсть.

Там, где вода рисует на земле круги

Ты слышишь, слышишь шаги, идёт дождь.

 

Слова и музыка: Константин Кинчев

Исполняет автор:

 

 

 

Её на свете нет. Она сегодня там,

Куда не заглянуть созданию земному.

Я ревновал её к деревьям и цветам,

И к шелесту волны, и к воздуху ночному.

Как следовало жить и какова цена

Того, что говорим любимым поневоле,

Не ведая того, что скоро тишина

Заставит ревновать ко времени и боли?

 

Валентин Нервин

 

В начале лета 1978 года вся съёмочная группа фильма «Мой ласковый и нежный зверь» собралась в подмосковной усадьбе Валуево. Туда же был вызван оркестр и соответственно композитор, чью музыку коллектив должен был исполнять и записывать. Первый вопрос, который режиссёр задал Доге, когда к нему зашёл в гостиничный номер, был вопрос о вальсе и, поняв, что музыки танца нет, он не на шутку разозлился. В ответ Евгений стал наигрывать один мотив за другим с эскизных нотных листков и музицировал до тех пор, пока Лотяну не сказал: «Это то, что надо». Затем импровизационно развив облюбованную тему, композитор окончательно успокоил режиссёра. Наконец около полуночи оставшись один, Дога засел за работу над произведением.

К утру вальс был готов и уже вечером исполнен оркестром, музыканты которого после первого проигрывания стали выражать свой восторг, стуча смычками по пультам. Впоследствии участники съёмочной группы как заворожённые раз за разом прослушивали произведение, восхищаясь тем, что такая очаровательная музыка могла быть придумана и написана за одну ночь.

Прошло время, и фильм «Мой ласковый и нежный зверь» был выпущен на экраны, сразу став лидером проката, а вальс, не успев отзвучать в кинотеатрах тут же «пошёл в народ».

 

Автор – Евгений Дога

Исполняет – Анатолий Ядрышников:

 

 

 

В далёком сиреневом небе

Мерцала шальная звезда...

Под этой звездой из большого похода

Казацкие плыли суда.

Заморские ткани и жемчуг

Несли боевые челны,

Печальных рабов и девчонку-Царевну

С глазами лазурной волны.

 

Эх, ты, горько-горька, чудо-Полоняночка

С непутёвой такою судьбой.

Была ты невестою Крымского хана,

А стала казачьей рабой.

 

Свой жемчуг и пышные ткани

За девку хорунжий отдал...

И лютых донский лошадей в поезжанье

На Троицу сам наряжал.

Весенние ночи вплетали

В судьбу полонянки мечты,

И: «Горько!», – на свадьбе казаки кричали

Чтоб дети росли как цветы.

 

Эх, ты, горько-горька, чудо-Полоняночка

С непутёвой такою судьбой

Была ты невестою Крымского хана,

А стала казачкой донской.

 

 

 

РОМАШКА

 

Ромашка, ромашка цветок полевой,

Рядом с той ромашкой колокольчик голубой.

Обещал ромашке век её любить,

Обещал ромашке росу ей подарить.

 

Эх, любит – не любит – к сердцу прижмёт,

Плюнет, поцелует – к чёрту пошлёт.

Всё равно ромашке с кем рядом стоять,

Всё равно ромашке чьи ласки принимать.

 

Сорвали колокольчик, а он ей росу

Бросил на прощанье, как прощальную слезу.

Обещал ромашке век её любить,

Обещал ромашке росу ей подарить.

 

Эх, любит – не любит – к сердцу прижмёт,

Плюнет, поцелует – к чёрту пошлёт.

Всё равно ромашке с кем рядом стоять,

Всё равно ромашке чьи ласки принимать.

 

Плакала ромашка, слёз не тая,

Плакала ромашка, словно любя.

От слезы ромашки горькой такой

Вырос на пригорке колокольчик другой.

 

Эх, любит – не любит – к сердцу прижмёт,

Плюнет, поцелует – к чёрту пошлёт.

Всё равно ромашке с кем рядом стоять,

Всё равно ромашке чьи ласки принимать.

 

От слезы ромашки горькой такой

Вырос на пригорке колокольчик другой.

Обещал ромашке век её любить,

Обещал ромашке росу ей подарить.

 

Эх, любит – не любит – к сердцу прижмёт,

Плюнет, поцелует – к чёрту пошлёт.

Всё равно ромашке с кем рядом стоять,

Всё равно ромашке чьи ласки принимать.

 

 

Слова и музыка – народные

Исполняет Лена Василёк:

 

 

 

КУКЛА

 

Дмитрий Кедрин

 

Как темно в этом доме!

Тут царствует грузчик багровый,

Под нетрезвую руку

Тебя колотивший не раз...

На окне моём – кукла.

От этой красотки безбровой

Как тебе оторвать

Васильки загоревшихся глаз?

 

Что ж! Прильни к моим стёклам

И красные пальчики высунь...

Пёс мой куклу изгрыз,

На подстилке её теребя.

Кукле – много недель!

Кукла стала курносой и лысой.

Но не всё ли равно?

Как она взволновала тебя!

 

Лишь однажды я видел:

Блистали в такой же заботе

Эти синие очи,

Когда у соседских ворот

Говорил с тобой мальчик,

Что в каменном доме напротив

Красный галстучек носит,

Задорные песни поёт.

 

Как темно в этом доме!

Ворвись в эту нору сырую

Ты, о время моё!

Размечи этот нищий уют!

Тут дерутся мужчины,

Тут женщины тряпки воруют,

Сквернословят, судачат,

Юродствуют, плачут и пьют.

 

Дорогая моя!

Что же будет с тобой? Неужели

И тебе между них суждена

Эта горькая часть?

Неужели и ты в этой доле,

Что смерти тяжеле,

В девять – пить, в десять – врать

И в двенадцать – научишься красть?

 

Неужели и ты

Погрузишься в попойку и в драку,

По намёкам поймешь,

Что любовь твоя – ходкий товар,

Углем вычернишь брови,

Нацепишь на шею – собаку,

Красный зонтик возьмёшь

И пойдешь на Покровский бульвар?

 

Нет, моя дорогая!

Прекрасная – нежность во взорах

Той великой страны,

Что качала твою колыбель!

След труда и борьбы –

На руке её известь и порох,

И под этой рукой

Этой доли – бояться тебе ль?

 

Для того ли, скажи, чтобы в ужасе,

С чёрствою коркой

Ты бежала в чулан

Под хмельную отцовскую дичь, –

Надрывался Дзержинский,

Выкашливал лёгкие Горький,

Десять жизней людских

Отработал Владимир Ильич?

 

И когда сквозь дремоту

Опять я услышу, что начат

Полуночный содом,

Что орёт забулдыга-отец,

Что валится посуда,

Что голос твой тоненький плачет,-

О терпенье моё!

Оборвёшься же ты, наконец!

 

И придут комсомольцы,

И пьяного грузчика свяжут,

И нагрянут в чулан,

Где ты дремлешь, свернувшись в калач,

И оденут тебя,

И возьмут твои вещи, и скажут:

«Дорогая! Пойдём,

Мы дадим тебе куклу. Не плачь!»

 

1932г.

 

 

Гитара была привезена в Новый Свет испанцами и португальцами. Со временем здесь появились разные новые стили, такие как румба, танго, босса нова... Как испанские, так и латиноамериканские ритмы пользуются большой популярностью во всём мире.

Композиторы-классики тоже нередко в своих сочинениях обращаются к данной теме.

Играть ритмы Латины – наслаждение!

Эта очаровательная и грустная пьеса позволяет гитаристу выразить свои романтические чувства...

Автор – Родриго Риера (Венесуэла)

Исполняет Гоар Варданян:

  

 

 

Моцарт на старенькой скрипке играет,

Моцарт играет, а скрипка поёт.

Моцарт отечества не выбирает –

Просто играет всю жизнь напролёт.

Ах, ничего, что всегда, как известно,

Наша судьба – то гульба, то пальба...

Не оставляйте стараний, маэстро,

Не убирайте ладони со лба.

 

Где-нибудь на остановке конечной

Скажем спасибо и этой судьбе,

Но из грехов нашей родины вечной

Не сотворить бы кумира себе.

Ах, ничего, что всегда, как известно,

Наша судьба – то гульба, то пальба...

Не расставайтесь с надеждой, маэстро,

Не убирайте ладони со лба.

 

Коротки наши лета молодые:

Миг – и развеются, как на кострах,

Красный камзол, башмаки золотые,

Белый парик, рукава в кружевах.

Ах, ничего, что всегда, как известно,

Наша судьба – то гульба, то пальба...

Не обращайте вниманья, маэстро,

Не убирайте ладони со лба.

 

1969г.

 

Слова и музыка: Булат Окуджава

Исполняет автор:

 

 

 

 

Учебно-егерский пункт в Мытищах,

В еловой роще, не виден глазу.

И всё же долго его не ищут.

Едва лишь спросишь – покажут сразу.

 

Еще бы! Ведь там не тихие пташки,

Тут место весёлое, даже слишком.

Здесь травят собак на косматого мишку

И на лису – глазастого Яшку.

 

Их кормят и держат отнюдь не зря,

На них тренируют охотничьих псов,

Они, как здесь острят егеря,

«Учебные шкуры» для их зубов!

 

Ночь для Яшки всего дороже:

В сарае тихо, покой и жизнь…

Он может вздремнуть, подкрепиться может,

Он знает, что ночью не потревожат,

А солнце встанет – тогда держись!

 

Егерь лапищей Яшку сгребёт

И вынесет на заре из сарая,

Туда, где толпа возбуждённо ждёт

И рвутся собаки, визжа и лая.

 

Брошенный в нору, Яшка сжимается.

Слыша, как рядом, у двух ракит,

Лайки, рыча, на медведя кидаются,

А он, сопя, от них отбивается

И только цепью своей гремит.

 

И всё же, всё же ему, косолапому,

Полегче. Ведь – силища… Отмахнётся…

Яшка в глину упёрся лапами

И весь подобрался: сейчас начнётся.

 

И впрямь: уж галдят, окружая нору,

Мужчины и дамы в плащах и шляпах,

Дети при мамах, дети при папах,

А с ними, лисий учуя запах,

Фоксы и таксы – рычащей сворой.

 

Лихие «охотники» и «охотницы»,

Ружья-то в руках не державшие даже,

О пёсьем дипломе сейчас заботятся,

Орут и азартно зонтами машут.

 

Интеллигентные вроде люди!

Ну, где же облик ваш человечий?

– Поставят «четвёрку», – слышатся речи, –

Если пёс лису покалечит.

– А если задушит, «пятёрка» будет!

 

Двадцать собак и хозяев двадцать

Рвутся в азарте и дышат тяжко.

И все они, все они – двадцать и двадцать

На одного небольшого Яшку!

 

Собаки? Собаки не виноваты!

Здесь люди… А впрочем, какие люди?!

И Яшка стоит, как стоят солдаты,

Он знает, пощады не жди. Не будет!

 

Одна за другой вползают собаки,

Одна за другой, одна за другой…

И Яшка катается с ними в драке,

Израненный, вновь встречает атаки

И бьётся отчаянно, как герой!

 

А сверху, через стеклянную крышу, –

Десятки пылающих лиц и глаз,

Как в Древнем Риме, страстями дышат:

– Грызи, Меркурий! Смелее! Фас!

 

Ну, кажется, всё… Доконали вроде!..

И тут звенящий мальчиший крик:

– Не смейте! Хватит! Назад, уроды! –

И хохот: – Видать, сробел ученик!

 

Егерь Яшкину шею потрогал,

Смыл кровь… – Вроде дышит ещё – молодец!

Предшественник твой протянул немного.

Ты дольше послужишь. Живуч, стервец!

 

День помутневший в овраг сползает,

Небо зажглось светляками ночными,

Они надо всеми равно сияют,

Над добрыми душами и над злыми…

 

Лишь, может, чуть ласковей смотрят туда,

Где в старом сарае, при егерском доме,

Маленький Яшка спит на соломе,

Весь в шрамах от носа и до хвоста.

 

Ночь для Яшки всего дороже:

Он может двигаться, есть, дремать,

Он знает, что ночью не потревожат,

А утро придёт, не прийти не может,

Но лучше про утро не вспоминать!

 

Всё будет снова – и лай и топот,

И деться некуда – стой! Дерись!

Пока однажды под свист и гогот

Не оборвётся Яшкина жизнь.

 

Сейчас он дремлет, глуша тоску…

Он – зверь. А звери не просят пощады…

Я знаю: браниться нельзя, не надо,

Но тут, хоть режьте меня, не могу!

 

И тем, кто забыл гуманность людей,

Кричу я, исполненный острой горечи:

– Довольно калечить души детей!

Не смейте мучить животных, сволочи!

 

1968г.

 

 

 

Вспоминаю я детские годы.

В коридоре стоял телефон.

С круглым диском, заложником моды,

С проводами. Тяжёлый, как слон.

 

Я из школы домой возвращаясь,

Всем друзьям своим юным звонил,

С ними по телефону общаясь,

Не обедав, гулять уходил.

 

Ни родители точно не знали,

Ни учитель, ни добрый сосед,

Где и сколько, и с кем мы гуляли,

Да и съел ли ребёнок обед.

 

А потом диск на кнопки сменили,

Номер стало легко набирать,

Но когда по квартире носили,

Провода приходилось держать.

 

Но уже стало ясно, что скоро,

Кардинально изменится он:

Чем он хуже машин и линкоров

Или радио – наш телефон.

 

Люди чудо создали такое –

Телефоны в кармане носить.

И с него сразу в место любое,

Стало очень легко позвонить.

 

И ему оказалось несложно

Быть часами и календарём.

Запихнули в него всё, что можно,

Чтобы ночью был нужен и днём.

 

Он в игрушку легко превратился,

И не только для наших детей,

Гаджет новый едва появился,

Сразу хвост в магазин из людей!

 

Мы попали в реальность другую.

Раньше был для звонков телефон.

А теперь он на трон претендует,

И зовётся престижно – СМАРТФОН.

 

Может он нам о деле напомнить,

Может дело придумать нам сам.

Может время убить и не вспомнить,

Что-то важное, нужное нам...

 

Утром, встав, его сразу хватаю.

В туалет я иду вместе с ним.

И в метро его сразу включаю,

И общаюсь с экраном одним.

 

А уставший, вернувшись с работы,

В него провод зарядки воткнув,

Я сижу и читаю чего-то,

К серой массе таких же примкнув.

 

Заменяет он видеосъёмку,

Может фоток наделать мильон,

Как пришить к вашей блузке каёмку,

Или как приготовить бульон.

 

Если утром его забываю,

И при сборах с собой не возьму,

Некомфортность везде ощущаю,

И обратно поеду к нему.

 

Если вдруг от меня нет известий

Пять минут! От родных слышу стон

Каждый раз с одинаковой песней:

«И зачем же тебе телефон?!!»

 

Стоит только денёк без смартфона

Мне в свободе такой провести,

Сообщений внутри телефона

Мне потом будет не разгрести.

 

Если раньше придумывал что-то,

И умел сам себя занимать,

То теперь думать мне неохото!

И за тапками лень мне вставать.

 

Но беря свой смартфон утром в руки,

Провожу по экрану, и вот...

Я – известная личность в Фейсбуке,

И меня уважает народ.

 

Только стоит чуток полениться

И неделю всего помолчать,

Как кумира забудет столица,

И меня все начнут забывать.

 

Круг общенья значительно вырос,

Я кого-то не знаю совсем.

Но на праздник картинки «на вынос»

Рассылаю практически всем.

 

Если вспомнить, как письма писали

В ящик их опускали потом,

Через месяц письмо получали

И читали с семьёй за столом...

 

Нынче всё у нас обыкновенно,

Сообщение пальцем смахнув,

Я о нём забываю мгновенно,

Будто день забываю, уснув.

 

Телефон заменяет прислугу,

В Интернете, что хочешь найдёт.

И уж скоро дождусь ту минуту,

Когда он на работу пойдёт.

 

Буду я отдыхать и лениться,

Телевизор всё время включать,

А смартфон на работе трудиться

За меня будет. Вот благодать!

 

Скоро сможет за нас он жениться,

Сможет нам он детей нарожать,

Жизнью нашей сумев насладиться,

Он сумеет за нас умирать.

 

И тогда человечества раса

Может смело сказать: это ОН

Все живое убил в нас, зараза,

Дорогая игрушка, СМАРТФОН!

 

Егор Киржаков

 

 

их светлой памяти...

 

Я не знаю, зачем и кому это нужно,

Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,

Только так беспощадно, так зло и ненужно

Опустили их в Вечный Покой!

 

Осторожные зрители молча кутались в шубы,

И какая-то женщина с искажённым лицом

Целовала покойника в посиневшие губы

И швырнула в священника обручальным кольцом.

 

Закидали их ёлками, замесили их грязью

И пошли по домам – под шумок толковать,

Что пора положить бы уж конец безобразью,

Что и так уже скоро, мол, мы начнём голодать.

 

И никто не додумался просто стать на колени

И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране

Даже светлые подвиги – это только ступени

В бесконечные пропасти – к недоступной Весне!

 

Я не знаю, зачем и кому это нужно,

Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,

Только так беспощадно, так зло и ненужно

Опустили их в Вечный Покой!

 

Москва

1917 г.

 

Слова и музыка: Александр Вертинский

Исполняет Борис Гребенщиков:

  

 

 

Человек – это тело, дух и душа. А каждый поэт с большим масштабом личности – всегда пророк. Он опережает своё время. Песня «ОЧИ ЧЁРНЫЕ», является ярким тому примером. Она была актуальна как при жизни Владимира Высоцкого, так и в наши дни.

Состоит она из двух частей. Первая называется «Погоня», вторая – «Чужой дом». Это две отдельные песни, но с одинаковой мелодией и связанные друг с другом определённым смыслом. Написанные в стиле символизма, они эмоционально и красочно передают как состояние человека, так и общества, где он живёт.

 

Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза!

Ведь погибель пришла, а бежать – не суметь, –

Из колоды моей утащили туза,

Да такого туза, без которого – смерть!..

 

Забыв о душе и поклоняясь телесным радостям («Золотому тельцу»), человек попадает во власть           инстинктов, которые ведут в погибель, и от зависимости которых приходится спасаться...       Для Западного мышления главными являются потребности тела, часто переходящие в страсти. Западный менталитет по-другому называется – «индивидуальное эго».

 

Двери настежь у вас, а душа взаперти.

Кто хозяином здесь? Напоил бы вином.

А в ответ мне: Видать, был ты долго в пути

И людей позабыл — мы всегда так живём...

 

«Коллективное эго» символизирует – дух человека. Это Восточное мышление, которое мы видим во второй части песни. Оно было характерно для СССР, где на фоне коллективизма процветали принудительный труд, воинская повинность, репрессии и т. п. Современная Россия во многом несёт черты восточной деспотии, пытаясь противостоять Западу, вплоть до военных конфликтов.

 

Я коней заморил, от волков ускакал.

Укажите мне край, где светло от лампад.

Укажите мне место, какое искал, –

Где поют, а не плачут, где пол не покат...

 

Душа обитает над телом и духом, над Западом и Востоком. Между западной и восточной системами мышления идёт конфликт. Это означает, что обе они несовершенны и идут к гибели. Выход из всего этого находится в психологической сфере...

Поднимаясь над индивидуальным и коллективным эго, преодолевая от них зависимость, человек встречается с собой, со своей душой, ищет точку опоры в себе самом, и становится способен строить светлую, свободную и счастливую жизнь.

Всё это касается и сообщества. В обществе осознанных людей такие проекты как «Нацизм», «Сталинизм», «Хиросима и Нагасаки»... становятся невозможными.

 

Я предлагаю вниманию два видеоклипа. В первом песню «Погоня» поэт исполняет для девушки,    а во втором песня «Чужой дом» звучит на фоне сменяющихся слайдов, которые наводят на определённые размышления...

 

ОЧИ ЧЁРНЫЕ: Часть 1 – «Погоня»:

 

 

ОЧИ ЧЁРНЫЕ: Часть 2 – «Чужой дом»:

 

Памятник Владимиру Высоцкому в Екатеринбурге