Старший сын Наследника Цесаревича и Великого Князя Александра Александровича (будущего Императора Александра III) и Великой Княгини (Императрицы) Марии Фёдоровны, он появился на свет в Александровском дворце Царского Села.
   При Св. Крещении, имевшем место 8/20 мая 1868 г. в Большом Екатерининском дворце Царского Села, был крещен во имя Св. Николая Чудотворца, Архиепископа Мир-Ликийских, и, таким образом, его имя совпало с именем ранее умершего в Ницце дяди, старшего брата отца, Наследника Цесаревича и Великого Князя Николая Александровича. Восприемниками новорожденного от купели (крестными родителями) стали Император Александр II, Королева Датская Луиза, Наследный принц Датский Фридрих и Великая княгиня Елена Павловна. Тогда же, согласно установленного церемониала, на новорожденного были возложены знаки ордена Св. Андрея Первозванного и ряда других русских и иностранных орденов. В тот же день он был назначен шефом Лейб-гвардии Преображенского полка и еще нескольких гвардейских частей и соединений.
   В первые годы своей жизни, вместе с младшим братом Георгием, воспитывался приставленным к ним дядькой, осевшим в России англичанином Чарльзом Хис (Charles Heath, 1826—1900), самые добрые воспоминания о котором Николай сохранял в течение всей своей последующей жизни. В 1877 г. воспитателем Великих Князей Николая и Георгия Александровичей был назначен генерал-лейтенант Г.Г. Данилович, под фактическим руководством которого будущий Император получил домашнее образование в рамках расширенного гимназического курса. Последний, в частности, включал занятия по Закону Божиему (преподаватель протоиерей Янышев), арифметике, чистописанию, русскому, английскому, французскому и немецкому языкам, истории, географии, рисованию, музыке, гимнастике, верховой езде. По предложению Г.Г. Даниловича учебный день великих князей был разбит на пять уроков по часу с переменами между ними по 15 минут каждая. Занятия начинались утром в 8 час. 15 мин. и заканчивались уже днём в 15 час. 15 мин.
   Кроме того, Великому Князю Николаю Александровичу давались задания на каникулы, включавшие, например, переводы с французского или изложение известий Нестеровой летописи.
В 1885—1890 гг. занятия с будущим Императором проводились уже по специально разработанной университетской программе, объединявшей курс государственного и экономического отделений юридического факультета с курсом Академии Генерального Штаба. Совокупная продолжительность учёбы Николая II составила 13 лет.
   Об уровне преподавания говорят сами имена преподавателей, учёных с мировым именем - Н.Н. Бекетов, Н.Н. Обручев, Ц.А. Кюи, М.И. Драгомиров, Н.Х. Бунге, К.П. Победоносцев и др.
В это же время Наследник Цесаревич проходит службу на разных офицерских должностях в Лейб-гвардии Преображенском и Гусарском полках, начиная с должности младшего офицера, а в 1892 г. он становится полковником. Одновременно Николай принимает участие в заседаниях Государственного Совета и Кабинета Министров.
   Завершением образования будущего Императора стало кругосветное путешествие на крейсере "Память Азова", предпринятое в 1890 г.: начавшись для Цесаревича в Триесте 19 октября 1890 г. оно завершилось во Владивостоке 16 мая 1891 г., откуда через всю Сибирь он вернулся сухим путем в Петербург.

Великий Князь Николай
Александрович. 1873 г.

Наследник Цесаревич и Великий Князь
Николай Александрович. 1889 г.

Александровский дворец. Царское Село. Современная фотография

   Чудотворная Старорусская икона Божией Матери была принесена в Старую Руссу греками из Ольвиополя (впоследствии в Херсонской губернии) и находилась там до XVII в.
   По преданию, в 1655 г., во время опустошительного морового поветрия одному "благоговейному мужу" было видение, согласно которому поветрие должно было прекратиться, если в Старую Руссу будет принесена Тихвинская икона Божией Матери, а в Тихвин - Старорусская. Известие об этом случае быстро распространилось в народе и всё было сделано так, как указывалось в том видении - Старорусскую икону перенесли в Тихвин, а из Тихвина в Старую Руссу прибыл список с Тихвинской иконы, после чего бедствие действительно прекратилось.
   Однако в дальнейшем жители Тихвина не пожелали вернуть Старорусскую икону по месту её прежнего пребывания, и 4/16 мая 1788 г. старорусский собрный староста Илия Красильников сняв копию с образа, остававшегося в Тихвине, привёз её в Старую Руссу. Подлинная же Старорусская чудотворная икона оставалась в Тихвине ещё сто лет, и была возвращена в Старую Руссу и поставлена в соборе городского Преображенского мужского монастыря только 17/30 сентября 1888 г.
   Как писал безымянный составитель одного из церковных сборников, изданных Московской Синодальной типографией в нач. XX в., и посвященных чудотворным и местночтимым иконам Божией Матери, "Старорусская икона отличается громадными размерами: высота её 3 аршина 14 вершков, а ширина 2 аршина 14 вершков". Т. е. размеры Старорусской иконы Божией Матери составляют 275,59 см на 204,47 см, что делает её самой большой выносной иконой в мире.

Старорусская икона Божией Матери

Старорусская икона Божией Матери
Умиление. XIII в.

   Данилов мужской монастырь, ныне ставропигиальный, основанный в кон. XIII в. св. благоверным князем Даниилом Александровичем, младшим сыном другого св. благоверного князя Александра Невского и его супруги праведной княгини Вассы, является древнейшей московской обителью, подобно драгоценной ковчежице заключающей в себе чудотворные иконы, мощи святых, различные исторические реликвии.
   Начало первому московскому монастырю-крепости дал деревянный храм во имя тезоименитого князю преподобного Даниила Столпника, основанный не позднее 1282 г. в пяти верстах от Кремля.
   4 марта 1303 г. в возрасте 42 лет основатель обители св. благоверный князь Даниил, родоначальник московской ветви Рюриковичей, принявший незадолго до того монашеский постриг в схиму, отошёл ко Господу и, согласно оставленному им завещанию, был похоронен в монастыре. Отсюда вторым небесным покровителем Данилова монастыря стал его св. основатель. Рака с частицей его мощей находится в настоящее время в храме Свв. Отцов Семи Вселенских Соборов, к северу от иконостаса - на своем историческом месте.
   В 1330 г. монастырская братия была переведена в Кремль, в новый Спасский монастырь при храме Спаса-на-Бору, который, монастырь, в 1490 г., в княжение Ивана Великого, был переведен на Крутицкий холм над Москвой-рекой и стал именоваться уже Новоспасским. Таким образом Данилов монастырь дал начало одному из наиболее значительных московских монастырей. Сам Данилов монастырь, однако, в течение всего этого времени пребывал в фактическом запустении - на его месте оставались лишь небольшой приходской храм и кладбище.
   Новая страница в истории Данилова монастыря была открыта во времена Ивана Грозного. В это время в нём возрождается монашеская жизнь, отстраивается первый каменный храм, вышеупомянутый, во имя Святых Отцов Семи Вселенских Соборов.
   Важную роль Данилов монастырь, ставший главным форпостом на южных подступах к Москве, сыграл в 1591 г. во время нашествия крымского хана Казы-Гирея.
 В 1606 г. под стенами Данилова монастыря войсками Царя Василия Шуского были разгромлены отряды бунтовщиков под предводительством Болотникова.
 В 1610 г. монастырь был подожжен приспешниками бежавшего из столицы Лжедмитрия II, но вскоре обитель была заново отстроена и обнесена к тому же кирпичной стеной с семью башнями.
 В Отечественную войну 1812 г. французы осквернили и разграбили храмы Данилова монастыря, похитили серебряный оклад с гробницы св. князя Даниила. Однако и в этот раз предстательством его св. покровителей св. Даниила Столпника, св. Симеона Столпника (во имя этого святого был освящен престол надвратной церкви, построенной в 1731 г.) и св. Даниила Московского монастырь был заново восстановлен.
 В XIX в. на клабище монастыря упокоились многие выдающиеся деятели русской культуры: великий русский писатель Н.В. Гоголь, поэт Н.М. Языков, художник В.Г. Перов, музыкант Н.Г. Рубинштейн и др.
В 1930 г., во времена гонений на Русскую Церковь и всеобщего безбожия, монастырь был закрыт, его некрополь был уничтожен, храмы подверглись опустошению и были осквернены, а в 1937 г. бывшие его монахи были в большинстве своем расстреляны.

Ковчег с мощами свв. благоверных князей
Александра Невского и Даниила Московского

Московский Свято-Данилов мужской ставропигиальный монастырь. Современное фото

   Сегодня исполняется 165 лет со дня рождения Виктора Михайловича Васнецова (3/15 мая 1848 - 23 июля 1926), замечательного русского художника, славного уроженца Вятской земли. Ученик Н.Г. Чернышева и И.Н. Крамского, выпускник Рисовальной школы общества поощрения художеств, в 1873 Виктор Михайлович закончил Академию художеств в Петербурге. Убежденный монархист, после известных событий 1905 г. он был близок к "Союзу русского народа" и участвовал в финансировании и оформлении ряда монархических изданий. А в 1912 г. Виктор Михайлович был возведен в «дворянское Российской Империи достоинство со всем нисходящим потомством».
   В 1915 г. В.М. Васнецов вошёл в состав учредителей Общества возрождения художественной Руси.
   Умер Виктор Михайлович 23 июля 1926 года в Москве, и был похоронен на Лазаревском кладбище, после уничтожения которого его прах был перенесён на Введенское кладбище.
Наиболее известные работы Виктора Михайловича Васнецова: "С квартиры на квартиру", "Алёнушка", "Иван-царевич на сером волке", "Богатыри", серия из трёх акварелей - иллюстраций к поэме А.С. Пушкина "Песнь о Вещем Олеге" и др.

   Одной из богородичных икон, чья память совершается на Фоминой неделе, является Васьковская икона. История этой иконы такова. Около 1760 г. крестьянин села Мешковиц Мозырского уезда Минской губернии Иван Дидько, разыскивавший в вечернее время своих потерявшихся волов на острове Васькове, увидел на покрытом лесом холме, на грушевом дереве, близь колодца, икону Божьей Матери с Младенцем Иисусом в необыкновенном сиянии.
   Мелешковицкий помещик Казимир Осерко, узнав о явлении этой иконы, поставил на месте её явления сначала часовню, а затем Крестовоздвиженскую церковь. Икона же находилась в этой церкви, пока по распоряженю Минского гражданского губернатора Сулистровского её не перенесли в Ельскую Троицкую приходскую церковь в том же уезде. А в Васьковской церкви остался только список с явленной иконы, в несколько большем размере, чем её подлинник.
   В архиве Мелешковицкой Богородице-Рождественской церкви долгое время сохранялась рукопись на польском языке с описанием чудес, совершившихся над больными от Васьковской иконы в период с 1773 по 1787 гг.
   В лихие 1920-е гг. Васьковская икона пропала.

Энциклопедия "Святая Русь"

   В обычае московских государей накануне Светлого дня было посещение тюрем и богаделен, щедрая милостыня нищим и заключенным, освобождение преступников и выкуп неимущих. Личный врач Царя Алексея Михайловича англичанин Самуэль Коллинс сообщает между прочим, что "ежегодно в великую пятницу царь посещает ночью все тюрьмы, разговаривает с колодниками, выкупает некоторых, посаженных за долги, и по произволу прощает нескольких преступников". В эти же дни государь обходил для прощения и некоторые монастыри, в частности, кремлёвский Вознесенский, служивший местом упокоения московских государынь, и Архангельский собор, в который он захаживал проститься у гробов прежних государей. В Страстную субботу после литургии патриарх присылал царю из собора освященные округи хлеба или даже целый хлеб и вина фряжские (то бишь иностранные).
   В самую Пасху, во время заутрени, после хвалитных стихир, государь, по установившемуся обычаю, прикладывался к евагелию и образам и "творил целование во уста" с патриархом и властями - митрополитами, архиепископами, а остальных жаловал к руке.
   После прикладывания к иконам и христосования с высшим московским духовенством, государь отходил на свое царское место у южных врат Успенского собора. Здесь он жаловал к руке и раздавал яйца боярам, окольничим, думным дворянам и думным дьякам, крайчему, ближним и приказным людям, стольникам, стряпчим и дворянам московским. Яйца государь раздавал гусиные, куриные и деревянные точеные, по три, по два и по одному, в зависимости от знатности и старшинства лиц. В помощь же ему были приносчик, стольник из ближних людей и десять человек жильцов, именовавшиеся подносчиками и получавшие за эту временную обязанность по 10 рублей каждый. Приготовлением яиц, расписанных по золоту яркими красками с узорами или цветными травами, "а в травах птицы и звери и люди", занимались токари, иконописцы и травщики Оружейной палаты и нередко монахи Троице-Сергиева монастыря.
   От заутрени из Успенского собора государь торжественно шествовал в Архангельский собор, где, согласно древнему обычаю, он вновь прикладывался к иконам и св. мощам и христосовался с родителями, т. е. поклонялся их гробам. Затем государь проходил в Благовещенский собор, в котором также прикладывался к образам и мощам. Благовещенский протопоп был духовником государя, и в это время государь жаловал своего духовника яйцами, а также целовался с ним в уста. Ключарей же, священников и весь прочий собор жаловал к руке и яйцами.
   После чего государь возвращался в Верх, т. е. во дворец, где жаловал к руке и яйцами бояр и сановников, оставленных там прежде для береженья - для охранения царского семейства и самого дворца на время государева выхода к утрене.
   Затем в Золотой палате (иногда в Столовой) следовал приём патриарха и властей, явившихся славить Христа и поздравлять, откуда вместе с патриархом, в сопровождении бояр, окольничих и прочих чинов, государь следовал к царицы, принимавшей их в своей Золотой палате, в окружении мам, дворовых и приезжих боярынь.
   В блеске великолепия церемонии христосования в самый день Светлого Христова Воскресения, однако, государь не забывал уделять некоторое время для заключенных, больных и немощных, посещая тюрьмы, больницы и богадельни, сообщая им "Христос воскрес и для вас" и, сверх того, одаривая их новой шубой. Во всяком случае таковы известия иностранцев того времени, вполне подтверждаемые нашими официальными записками.

   Где бы ни оказывалась семья Николая II на Пасху, в Петербурге, Царском Селе ли, Ливадии или в каком-либо ином месте, церемониал и процедура христосования оставались всегда неизменными. Счёт людям, окружавшим Императорскую Чету в тот день, шёл на несколько сотен, а потому сам процесс христосования, будучи ограниченным, вероятно, дворцовым протоколом по времени (столько-то часов в день), растягивался иной раз на два или даже три дня, переходя таким образом из Пасхи в Светлую седмицу. Собственно христосовался сам Царь, а Императрица раздавала пасхальные сувениры.
   Вот, например, фрагмент записи в дневнике Николая II на Пасху 2 апреля 1895 г.*: "В 12 часов началось христосование - Аликс раздавала яйца". А на следующий день Царь описал христосование с военными: "В 1 ^1/4 началось христосование с военным начальством и нижними чинами. Моя рота (1-я рота. - прим. автора.) Преображенского полка была тоже бывши в карауле в Аничкове в ночь на Пасху. Все окончилось к 2 ^1/2".
   Кстати сказать, Пасха 1895 г. была первой Пасхой в совместной жизни последней Императорской Четы, и первой православной в жизни последней русской Императрицы.
   А вот описание христосования на Пасху следующего 1896 г. В эти дни, на Страстной неделе и в Светлое Христово Воскресение, Императорская Чета пребывала в Петербурге, в Зимнем Дворце, что становится понятно из записи, сделанной молодым Императором в его дневнике в самую Пасху 24 марта того года: "В 11 ^1/2 час. началось христосование со всеми людьми в Малахитовой (гостиная Зимнего дворца. - прим. автора.); почти 500 человек получили яйца".
   Интересно, что на Праздник Пасхи в неспокойный 1905 г., пришедшийся на 17 апреля, в дневнике Царя о христосовании нет ни единого слова. Оно упоминается только на следующий день: "Происходило христосование со свитой, военным начальством и воен. учеб. заведен.", - записал Царь в своём дневнике 18 апреля 1905 г., - "В большой галерее со всеми нижн. чинами. Всего 960 чел.". И на следующий день, 19 апреля, совсем уж, казалось бы, неожиданное: "Христосовался со старообрядцами".
   В военный 1915 г. православная Пасха пришлась на 22 марта: "В 11 час. христосование со всеми придворными до 12 ^1/2". А на следующий день, т. е. 23 марта, оно продолжилось в несколько более "расширенном составе": "В 2 часа началось христо[со]вание в Большом дворце (Царского Села. -прим. автора.) со свитой, начальством округа и нижними чинами запасных батальонов шефских частей; между ними много раненных и поправившихся от ран". 24 марта: "В 2 часа было последнее христосование со старообрядцами и волостными стар[шинами]".
   В 1916 г. Царь был уже был Верховным Главнокомандующим, и на Пасху 10 апреля он находился в своей Ставке в Могилёве: "Встал в 9 ^1/2 ч. через час началось христосование со штабом, управлениями, духовенством городовыми и местными высшими чинами граждан". 11 апреля Николай II записывает: "В 2 часа поехал к Быховским казармам, где около полковой церкви я христосовался с казаками и нижними чинами всех частей, стоящих в Могилеве - всего 860 человек". 12 апреля: "В 10 часов вышел во двор и похристосовался с нижн. чин. Особого батальона и команды Штаба, кот. были в наряде в ночь на Пасху".
   Любопытное совпадение: в революционный 1917 г. Пасха, как и в 1895 г., отмечалась в православном мире 2/15 апреля - в этот день, ровно через месяц после своего вынужденного отречения от престола, "гражданин Император", находившийся в Царском Селе на положении заложника масонского Временного правительства России, писал: "Перед завтраком христосовался со всеми служащими, а Аликс давала им фарфор. яйца сохранившиеся из прежних запасов. Всего было 135 человек". Запись из дневника бывшей Императрицы уточняет время начала христосования и состав христосовавшихся: "...12 ^1/2 [часов]. Христосование. Иза, Трина, Настенька". Т. е. баронесса С.К. Буксгевден, гофлектрисса Е.А. Шнейдер и графиня А.В. Гендрикова.
   Последняя Пасха в жизни практически всеми покинутой и забытой Царской Семьи имела место в морозном Екатеринбурге (на дворе в этот день было -3⁰ C) 22 апреля/5 мая 1918 г. и была как никогда прежде скромной: "Утром похристосовались между собой и за чаем ели кулич и красные яйца, пасхи не могли достать" - записал в тот день "Николай Романов". Эту печальную картину дополняет запись из дневника Императрицы: "Мария читала мне Дух[овное] чтение, а Н[иколай] читал Евангелие и книгу на французском. 1 ч[ас]. Седнев приготовил нам обед из вчерашней еды (выделено нами)... Н[иколай] читал нам "Малое в Великом" (так в тексте, правильно "Великое в малом", авторства духовного лидера русских монархистов нач. XX в. С.А. Нилуса. - прим. автора.). 5 ч[асов]. ... Н[иколай] читал нам вечернюю проповедь...".

Малахитовая гостиная в наши дни. Зимний дворец (Государственный Эрмитаж).

Яйцо пасхальное с вензелем императора Николая II. 1915 г.
Императорский фарфоровый завод, Санкт-Петербург.
Фарфор. Роспись надглазурная тонированным золотом,
цировка. Высота 6 см. Государственный эрмитаж.

   До революции в обеих столицах России на протяжении всей Светлой седмицы для простого народа устраивались качели, карусели, балаганы, это было время комедиантов и прочих зрелищ. Те же, кто был положением выше, и относился к "приличному обществу", посещали с поздравительными визитами родных и знакомых, катались в экипажах.
   Яйцо от первого христосования считалось "наисвященнейшим" и сохранялось в течение всего последующего года до нового христосования. По мнению простого народа в первый день праздника во время заутрени с этим яйцом можно было узнать колдуна, который покажется спиной к алтарю.
   В русских деревнях на Пасху занимались всевозможными играми - преимущественно мужчины бились крашенками (крашенными красными яйцами), катали их с каточков. Молодые девушки и парни качались на качелях и водили хороводы. Финны, подобно русским, также устраивали качели и водили хороводы, в которых в стародавние времена принимали участие даже старухи.
   В Малороссии и Белоруссии на Святой неделе повсюду звучали песни, именовавшиеся великоденными, которые сопровождала музыка. Песни эти пели ватаги, так называемые волочебники, ходившие по домам по ночам во главе с починальником, управлявшим их хором. Первая песня была адресована хозяину и хозяйке, в ней прославлялось благоразумное домостроительство, т. е. домашнее благоустройство и благочестие. Причём в песне упоминались св. Юрий (Георгий), запасавший для них коров, св. Николай - коней, св. Илья зажинавший жниво и т. д. и после всякой строфы обязательно следовал припев "Христос Воскресе".
   Пермяки на Пасху по утру с 8 или 9 часов традиционно разговлялись пельменями, а уже на второй день приступали к работе.

Пасхальные гуляния в юго-восточной части Верхнеторговой площади. Уфа. Нач. XX в.

   Воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу, единому безгрешному. Кресту Твоему покланяемся, Христе, и святое Воскресение Твое поем и славим: Ты бо еси Бог наш, разве Тебе иного не знаем, имя Твое именуем. Приидите, вси вернии, поклонимся Святому Христову Воскресению: се бо прииде Крестом радость всему миру. Всегда благословяще Господа, поем Воскресение Его: распятие бо претерпев, смертию смерть разруши.

   Купец 1-й гильдии и мануфактур-советник Петер Карл Густавович Фаберже, известный подавляющему большинству наших современников под своим вторым именем, продолжив дело отца, остзейского немца, основавшего в Петербурге в 1842 г. ювелирную фирму, довёл начатое им до совершенства. Свидетельством признания заслуг Карла Густавовича на самом высоком уровне является гордое звание «ювелира Его Императорского Величества и ювелира Императорского Эрмитажа» и потомственного почётного гражданина. Семейный "магазин золотых и бриллиантовых вещей" Фаберже на Большой Морской улице в доме № 24 был когда-то известен всему Петербургу.
   О том, насколько Карл Фаберже дорожил своим именем и строго следил за неизменно высочайшим качеством ювелирных изделий, выпускавшимся его мастерской, можно судить по дошедшим до нас рассказам о том, что ему ничего не стоило взять молоток и вдребезги разбить почти готовое уже изделие, если оно содержало хотя бы один, даже самый незначительный, изъян.
   Подлинную славу ювелирному дому Карла Фаберже, фактическим главой которого в последние годы перед революцией был его старший сын Евгений Карлович (в 1913 г. он - доверенный фирмы, товарищ председателя русского художественно-промышленного общества), принесла знаменитая серия пасхальных яиц, начало которой было положено ещё в 1885 г. в царствование Императора Александра III. По счастью, история сохранила для нас имена мастеров, так или иначе участвовавших в создании этой серии. Это ведущий мастер Карла Фаберже М.Е. Перхин, русский, выходец из крестьянской среды, золотых дел мастера шведы Август и Альберт Хольстром, Август Холлминг, Генрик Вигстрём, финны Эрик Август Коллин (в 1870 - 1886 гг. он был старшим мастером фирмы Фаберже), Виктор Ааре, Хъялмар Армфелт, Стефан Вякева, Алма Пихл и др. Биография каждого из них заслуживает отдельного рассказа. Между прочим, финка Алма Пихл была единственной женщиной, работавшей художницей-проектировщицей в мастерской Фаберже, это ей принадлежит честь разработки стиля "изморозь на хрустале", и это она является автором Зимнего яйца.
   Возможно, в основу идеи выпуска этой серии легла широко распространенная в дореволюционной России традиция подвешивания к иконам или киотам нарядно декорированных пасхальных яиц из папье-маше с шелковыми бантами или кистями. Некоторые из них, производства фабрики Лукутиных, преподносились ко двору. В росписях пасхальных яиц мастеров лукутинской фабрики изображались композиции Светлого Христова Воскресения, виды Московского Кремля, храмов Василия Блаженного и Христа Спасителя. В кон. XIX - нач. XX вв. пасхальные яйца с вензелями Императорской Четы выпускались и на Императорском фарфоровом заводе в Петербурге.
   К слову. Любопытное описание Светлого Праздника Воскресения Христова 1895 г., первого в совместной жизни Государя Императора Николая II и Государыни Императрицы Александры Федоровны находим в дневниковых записях Царя:
   "2-го апреля. Воскресенье. Служба закончилась в 1 ^3/4. Разгавлялись (так!) у Мама: Аликс, Ксения, Сандро и д. Алексей. Спали до 9 ч. разбирал яйца - хлопотливая и скучная трата времени. В 12 час. началось христосование - Аликс раздавала яйца. Завтракали: д. Владимир и т. Михень с детьми и Георгий (деж.). Поехали по всему семейству с визитами. День стоял ясный, холодный. Пили чай у себя - бедная Аликс устала и к вечерне не пошла. Обедали в 8 ч. По обыкновению читал".
   Однако вернёмся к главной теме нашего очерка. Всего на сегодня в серии пасхальных яиц Фаберже, ставшей символом богатства и роскоши Русского Императорского Дома, известно 71 яйцо, из которых до наших дней сохранилось 62 яйца. К числу же Императорских, предназначавшихся для членов царской фамилии, относятся 54 яйца той или иной степени сохранности. Первым в этой серии стало самое простое, которое в полной мере можно назвать классическим - белое, внутри желток из золота, потом курочка, а внутри неё находилась рубиновая корона (не сохранилась). Шли годы, росло мастерство ювелиров Карла Фаберже, и вот уже в 1897 г. из его мастерской выходит самое знаменитое в этой серии пасхальных яиц - "Коронационное", работы ювелиров М.Е. Перхина и Г. Штейна, заключавшее в себе точную копию Императорской кареты, задействованной в Москве в дни Священного Коронования Их Императорских Величеств.
   Последним в этой серии Императорских пасхальных яиц стало незаконченное пасхальное яйцо с условным названием «Синее созвездие царевича», предназначавшееся для Императрицы Александры Фёдоровны, обнаруженное в 2001 г. в фондах Минералогического музея Ферсмана в Москве.
   В настоящее время Императорские пасхальные яйца работы Карла Фаберже и его мастеров находятся в коллекциях Ваксельберга (бывшая Форбса), в Московской Оружейной палате, в Вашингтоне, художественных музеях Балтимора, Кливленда, Вирджинии и Нового Орлеана, в коллекциях английской королевы и принца Монако, Русском национальном музее.

Пасхальное яйцо "Курочка"

Пасхальное яйцо "Коронационное"

Пасхальное яйцо «Синее созвездие царевича"

Список дней, в которые в Российской Империи не должны были совершаться браки:

1. Накануне среды и пятницы в течение всего года.
2. Накануне воскресных и праздничных дней.
3. Накануне дней восшествия на престол и Священного Коронования Государя Императора.
4. С 14 ноября по 6 января.
5. От недели мясопустной в продолжение Великого Поста и праздника Пасхи до Фоминой недели.
6. Во весь Петров пост.
7. В Успенский пост.
8. Накануне и в дни усекновения главы св. Иоанна Предтечи и Крестителя Господня (29 августа) и Воздвижения Креста Господня.

   На практике же этого официального правила мало кто придерживался. Так, например, бракосочетание Императора Николая Второго и Великой Княгини Александры Фёдоровны состоялось в понедельник 14/26 ноября 1894 г. Правда, обусловлено это было неожиданной для всех смертью Императора Александра III (он умер 20 октября/1 ноября 1894 г. в Ливадии на руках у своего духовника Иоанна Кронштадского), поскольку в данных обстоятельствах Николай II, как новый Император и глава Императорской Фамилии, не мог оставаться вне брачных уз.

Л. Туксен. Свадьба императора Николая II и великой княгини
Александры Фёдоровны. 1894 г.

В.В. Пукирев. Неравный брак. 1862 г.

   Знаменитая Строгановская церковь в Нижнем Новгороде (иначе известная как Храм Собора Пресвятой Богородицы) была возведена в 1701 г. на средства известного русского солепромышленника и соратника Петра Первого Григория Дмитриевича Строганова. Однако вскоре случился пожар и новостройка сгорела дотла. Заново отстроенную церковь и поныне существующую на Рождественской улице в Нижнем Новгороде осветил в 1719 г. преосвященный Питирим, архиепископ Нижегородский. Это здание церкви было возведено уже на деньги жены Григория Дмитриевича Марии Яковлевны Строгановой.
   В 1722 - 1725 гг. храм был закрыт после его посещения Петром Первым, разглядевшем в лике Спасителя на одной из икон изображение Г.Д. Строганова. Впоследствии церковь неоднократно горела (в 1768, 1782, 1788 гг.). В 1807 — 1812 гг. внуком Г.Д. Строганова А.С. Строгановым в Храме Собора Пресвятой Богородицы был проведен капитальный ремонт.
   В 1820 – 1823 гг. Строгановская церковь была фактически реконструирована - под ней появилась стенка-крепида из кирпича разобранной древней Рождественской церкви, а отдельно стоявшую прежде колокольню соединили с папертью крытым переходом. Авторами проекта этой реконструкции выступили А.А. Бетанкур и И.Е. Ефимов.
   В 1870 — 1880 гг. церковь вновь подверглась капитальному ремонту. На этот раз в основу ремонтных работ были положены проекты Л. В. Даля (сына известного лингвиста) и Р. Я. Килевейна.
В 1887 г. верхние ярусы колокольни Строгановской церкви были разобраны и собраны заново по причине её отклонения от воображаемой вертикальной оси на 1,2 м. Тем самым был остановлен процесс, начавшийся ещё в 1860-х гг.
   Очередная и последняя реставрация Строгановской церкви в истории дореволюционной России имела место в юбилейном 1913 г.
   В советское время в Храме Собора Пресвятой Богородицы размещался городской музей истории религии и атеизма.

   Великий Четверг в дореволюционной России был днём действительно великим, воспоминание о котором соблюдалось всегда свято и торжественно. Вполне естественно этот день сопровождали старинные обычаи, начало которых давно затерялось в веках.
   Так, ещё в 1880-х гг. в Буе, уездном городе Костромской губернии в Великий Четверток девушки кликали весну и, если вода уже открылась, входили в реку и одна за другой, взявшись за руки припевали: "весна, весна красна, приди весна с милостью, великою благостью".
   В Пермском крае Великий четверток считался днём обновления всего крестьянского хозяйства на предстоящий год. В этот день, по утру, все в доме вставали задолго "до первых петухов". В дымное окно хозяйка кликала скот во двор, пока какое-нибудь животное не подаст голос, что считалось верным признаком, что в наступающем году не падет ни одно животное той породы. В это же время хозяин пересчитывал деньги, осматривал, передвигал с места на место хозяйственный инвентарь, делал на реке новую прорубь, чистил скребницей рабочих лошадей, кормил и поил их. Если хозяин был охотником, он трижды выстреливал в воздух. Выполнив всё это, хозяин успокаивался в полной уверенности, что в течение года у него и деньги будут водиться, и инвентарь не потеряется и не поломается, и лошади не падут, и охота будет удачной.
   В Ярославской и Московской губерниях в Великий Четверток замешивали соль на квасной гуще и бросали в затопленную печь. Эту соль затем употребляли в пищу и давали скоту в пойле для здоровья.

   Было бы, наверное, неправильно оставить без внимания такое громкое событие, как вчерашнее торжественное отречение королевы Нидерландов Беатрикс в пользу её старшего сына кронпринца Виллема-Александра Оран(-ского)-Нассау. Тем более, что оба, и бывшая теперь королева и новый король, имеют самое непосредственное отношение к истории России или, точнее, к истории Дома Романовых, его Гольштейн-Готторпской ветви.
   21 февраля 1816 г. одна из дочерей Павла Первого Великая Княжна Анна Павловна сочеталась браком с будущим королём Нидерландов Виллемом II, внуком прусского короля Фридриха Вильгельма II (таким образом он приходился двоюродным братом будущей же русской Императрице Александре Федоровне, супруге Николая I).
   Бракосочетание с представителями Дома Романовых, заметим мимоходом, считалось тогда в Европе делом престижа.
   В браке Анны Павловны и Виллема II родилось пятеро детей, один из которых, первенец кронпринц Виллем, появившийся на свет в Брюсселе в 1817 г., стал следующим королём Нидерландов.
   Вторым браком будущий Виллем III был женат на принцессе Эмме Вальдек-Пирмонтской. В этом браке 30 августа 1880 г. родилась будущая правящая королева Нидерландов (сначала при регентстве матери) Вильгельмина. В 1901 г. Вильгельмина стала женой герцога Генриха-Владимира Мекленбург-Шверинского, который, кстати, приходился Павлу Первому правнуком. С восшествием на престол королевы Вильгельмины в истории Нидерландов, как когда-то в истории России, начался женский век, прошедший без каких-либо политических потрясений (в отличие от России XVIII столетия), если, конечно, не считать Вторую Мировую войну.
   Дочь Вильгельмины Юлиана в 1948 г. стала следующей королевой Нидерландов. В 1980 г. дочь Юлианы Беатрикс сменила свою мать на престоле Нидерландов.
   Таким образом, новый король Нидердандов Виллем IV является потомком русского Императора Павла Первого в седьмом поколении, Петра Первого - в десятом и первого представителя династии Романовых на московском престоле Царя Михаила Фёдоровича - в двенадцатом.
   А если постараться, то в предках у нынешнего голландского монарха можно найти Великого Князя Киевского Ярослава Мудрого, а ещё через несколько поколений и легендарного Рюрика.
   И в заключение интересный факт из области географии: в честь Анны Павловны в Нидерландах названы небольшая община и город Анна-Павловна (нидерл. Anna-Paulowna), располагающиеся в провинции Северная Голландия.

Герб общины Анна-Павловна
в Северной Голландии

Нынешняя королевская семья Нидерландов

Вход Господень в Иерусалим. Икона

   "В Вербное Воскресенье, возвратясь из церкви с освященными прутьями вербы, деревенские бабы хлещут ими своих ребят, приговаривая: "верба хлест, бей до слез!" В Нерехте крестьянки пекут барашки в Вербное Воскресенье и, когда придут из церкви, то этими барашками кормят скотину, а вербу втыкают в сельнике и св. Икон и берегут ее круглый год до Георгиева дня. Это обыкновение сохраняется во многих губерниях. Известно, что у нас первый весенний выгон скота начинается с Георгиева дня. Крестьяне в этот день берут годовалую вербу, мочат в святой воде, окропляют ею скот на дворе и потом этою вербою хлещут скотину, приговаривая: "Господь благослови и здоровьем награди!" А иногда просто: "благослови тебя Господи и будь здорова"... и с вербою в руках доводят до места пастбища.
   Освященная верба у нас в России, тоже что пальмовая ветвь Палестины, уважается высоко и обыкновенно сохраняется у русского благочестивого народа за образами в течении целого года. В некоторых губерниях вербу освященную в Вербное Воскресенье употребляют, как симпатическое средство, и кладут в пойло больным коровам и телятам".

Из книги: Забылин М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. Москва, 1880 г.

Крестьянский быт. XIX в. Мытье в печке. Гравюра А.И. Зубчанинова по рисунку П. Е. Коверзнева. Начало 1880-х гг.

   Фёдор Иванович Тютчев - поэт-пророк? Когда 12/24 апреля 1865 г. на французской Ривьере в Ницце, на 23-м году от рождения, умер от чахотки Наследник Цесаревич Великий Князь Николай Александрович (полный тёзка последнего русского Царя, которому тогда ещё только предстояло появиться на свет), это большое русское горе вызвало злую радость в определённых кругах не только за пределами России, но и в самой России. Потрясённый до глубины души
Фёдор Иванович отозвался на этот злобный клёкот странно звучавшим стихотворением:

О эти толки роковые,
Преступный лепет и шальной
Всех выродков земли родной,
Да не услышит их Россия, -
И отповедью - да не грянет
Тот страшный клич, что в старину:
"Везде измена - царь в плену!"
И Русь спасать его не встанет.

   Пророческий смысл этих строк стал очевиден полвека спустя, в роковом для России 1917 г. когда практически эти же самые строки, ставшие теперь широко известными, вдруг вышли из под пера последнего самодержца 2/15 марта, в день его вынужденного отречения от престола: "Кругом измена и трусость, и обман!" Царь, напомним, оказался тогда в фактическом плену у своих генералов. И Русь спасать его не встала.

   Впрочем, тема пророчества горестного будущего России вообще, судя по всему, была характерна для русской поэзии XIX века. Как известно, "поэт в России - больше, чем поэт". Вот, например, знаменитое "Предсказание" Михаила Юрьевича Лермонтова 1830 г., в котором одинаково легко угадываются и Ленин и развязанный большевиками Красный Террор:



Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных, мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать,
И станет глад сей бедный край терзать;
И зарево окрасит волны рек:
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь - и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож:
И горе для тебя! - твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет все ужасно, мрачно в нем,
Как плащ его с возвышенным челом.

   И как тут не вспомнить не менее знаменитое пушкинское:

Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

   И ведь впрямь написали. На стеле из финского гранита в Александровском саду, посвящённой 300-летию Дома Романовых, и известной в первые три года своего существования как Романовский обелиск, после т. н. Великой Октябрьской революции вместо имён государей из династии Романовых появились имена Маркса, Энгельса, Либнехта и других "социальных мыслителей", русскому народу абсолютно чуждых. А "обломками самовластья", о которых пророчествовал великий Пушкин в 1818 г., стали обломки снесённых тогда же, после революции, памятников Александру II в Московском Кремле, Александру III у Храма Христа-Спасителя и других «памятников в честь царей и их слуг» по городам и весям в ту пору уже советской России.

   Икона Божией Матери Державная явлена была в подвале Вознесенского храма в подмосковном селе Коломенском в день отречения Императора Николая II 2/15 марта 1917 г. О её явлении сообщил в своём донесении Святейшему Синоду митрополит Московский Тихон, будущий патриарх. Согласно этому донесению, икона эта была написана в XVIII в., вверху овальная, иконостасная, и по своему типу она принадлежит к Цареградским иконам Богоматери.
   В течение довольно скорого времени икона Божией Матери Державная стала предметом стихийного почитания населения Коломенского и близлежащих окрестностей, чем объясняется и скорое появление списков с этой иконы во многих храмах сначала Московской губернии, а затем уже и по всей России. Почти одновременно были подготовлены служба и акафист иконе, в составлении которых принимал участие и сам патриарх Тихон.
   Считается, что наличие в руках Божией Матери скипетра и державы, символов царской власти, а также сам факт её обретения в день вынужденного отречения Николая II от престола даёт верным надежду на покаяние и возрождение русской государственности и России.
   В настоящее время икона Божией Матери Державная находится по месту её обретения - в Коломенском.

Патриарх Тихон (Белавин)

Величание иконе Божией Матери «Державная»:

Величаем Тя,
Пресвятая Дево,
Богоизбранная Отроковице,
и чтим Державный образ святыни Твоея,
имже подаеши велию милость
всем, с верою к нему притекающим.

Тропарь иконе Божией Матери «Державная»:

Града Сионска взыскующе,
под Твой покров, Дева Чистая, днесь притекаем,
и никтоже возможет на ны,
яко несть град силен, аще не Сущаго Бога,
и несть ина крепость, аще не милость Владычицы Девы.

   Слухи о том, что настоящим отцом Павла I был С.В. Салтыков, сын генерал-аншефа и видный царедворец своего времени, человек одинаково близкий и к Великому Князю Петру Фёдоровичу и к его супруге, начали циркулировать в русском высшем обществе вскоре после рождения Наследника Цесаревича 20 сентября 1754 г.
   Молва об отцовстве С.В. Салтыкова стала распространяться, как теперь представляется, благодаря двум обстоятельствам: во-первых, обязательный в таких случаях Манифест о рождении наследника престола последовал с большим опозданием, только 7 октября 1754 г. И, во-вторых, потому, что в тот же день, 7 октября, с извещением о таком радостном событии к шведскому двору, с которым русская великокняжеская чета была связана родственными узами (тогдашний король Швеции Адольф Фридрих приходился Великой княгине Екатерине Алексеевне, будущей Екатерине II, родным дядей), из Петербурга отправили именно С.В. Салтыкова.
   Кроме того, в пользу предполагаемого отцовства С.В. Салтыкова по отношению к Павлу I мог бы, на наш взгляд, свидетельствовать и тот факт, что всю последующую свою жизнь он как будто вынужденно провёл за границей, в Гамбурге и Париже, выполняя те или иные дипломатические поручения русского двора, оставив при этом свою супругу, Матрёну Павловну (урождённую Балк-Полев), в России "соломенной вдовой".
   Как бы там ни было, однако, но во всей этой истории следует учитывать то обстоятельство, что начало ей было положено... самой Екатериной II, подробно расписавшей роман с С.В. Салтыковым в своих "Записках":
"Во время одного из этих концертов (у Чоглоковых) Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений". - писала Екатерина, - "Я не сразу ему ответила; когда он снова стал говорить со мной о том же, я спросила его: на что же он надеется? Тогда он стал рисовать мне столь же пленительную, сколь полную страсти картину счастья, на какое он рассчитывал и т. д. …»
   Она же, надо думать, стала первой, кто "случайно проговорился" о том, что отцом новорожденного был, якобы, С.В. Салтыков. О целях же, которые она этим преследовала, и её истинных мотивах теперь можно только догадываться.

Великий Князь Павел Петрович

   В статье "Предисловие имён человеческих" одного из Азбуковников о происхождении древних славянских и русских имён говорится так (оцените музыку родной речи!): "Первых родов и времен человецы бывше и прежде закона и сущие в законе и в благодати до некоего времени даяху детем своим имена, якоже отец или мати отрочати изволит, или от взора и естества детища, или от времене, или от вещи, или от притчи... Такожде и словене прежде крещетни их даяху имена детем своим сице: Богдан, Бажен, Первой, Второй, Любим, и ина такова".
   С крещением Руси и распространением христианства уже с начала XI в. появляются у нас и первые христианские имена: Георгий, отрок князя Бориса (1015), князь Евстафий Мстиславич (1033), посадник Констянтин сын Добрынь (1018) и т. д.
   В это же время древние славянские имена тесно соседствуют ещё с христианскими: "в крещении Иосиф, а мирьскы Остромир" (1050), "нареченный в крещении Василий, руськым именем Владимир" (1096), "преставися князь Михайло, зовомый Святополк" (1113) и т. д.
   Уже с конца XIII в. князья всё чаще называются христианскими именами без языческих. Однако нельзя сказать, какие имена были главными, древние языческие или новые христианские, и каким из них отдавалось предпочтение. Так, в перечнях лиц одного и того же общественного положения XII - XIII вв., одинаково именитых, встречаются христианские и славянские имена: Гюргий Събышкинич, Ратмир Нежатинич (новгородцы, 1200), Никифор Дуров, Гнездило Савин (новгородцы, 1225), Контантин Луготинич, Юрята Пипещинич, Намест, Дрочило Нездылов (новгородцы, 1241).
Позже всего, во 2-й пол. XV в., соединение двух имён встречается в низшем классе - например, в Новгородской писцовой книге 1495 г. такое соединение уже обычно. Впрочем, отнюдь нередки в это время случаи, когда известное лицо обозначается и одним именем, христианским или русским. Причём до 2-й пол. XV в. низший класс использовал одно имя, преимущественно русское: "повар Глебов, именем Торчин" (1015), "имя ему Чернь", купец, торопчанин (1074), "Сновид Изечевич, конюх" (1097) и т. д.
   Любопытное наблюдение: начиная с XV в. встречаются примеры, когда русское имя в связке с христианским прямо называется прозвищем: князь литовский Иван, а прозвище ему Баба (1436), Отрохим Семенович, прозвище Курвель, крестьянин (1507), Иванец с Луцка, Кошель прозванием, житомирский мещанин (1552) и т. д.
Попутно заметим, что и в среде лиц духовного звания со времён принятия Русью христианства и вплоть до конца XVII в. встречаются прежние языческие имена: Упирь Лихый, новгородский священник (1047), Руда, священник псковский (1343), Щербак, священник на Дону (1688) и т. д.
   Со временем традиционные русские имена теряют былое значение личных имён, и трансформируются в фамильные прозвища: Ивашко да Юрко Палкины Глупые, своеземцы (1500), Микита и Судок Мясные, пристава (1598), Матвей да Федот Погорелые, торговые люди (1566) и т. д.

Да, да, почтеннейший мой книжник!
Заткни фонтан и не рюми
– Ведь косолапый шаромыжник
Произошел от cher ami.
В. Князев «Патриотическая филология»:
Русская стихотворная сатира 1908–1917-х годов»

   После Отечественной войны 1812 г. русский язык стал богаче, как минимум, на три бранных слова - "шаромыжник" (или "шаромыга", отсюда происходят ещё одно существительное "шаромыжничество", глагол "шаромыжничать" и прилагательное "шаромыжный"), "шантрапа" и "шваль".
   Шаромыгами или шаромыжниками для русских крестьян стали голодные, оборванные французы из некогда Великой Армии Наполеона, отступавшей из России осенью 1812 г., смиренно выпрашивавшие у них еду, обращаясь к ним не иначе как «сher ami» ("дорогой друг"). Не исключено, что в этой забавной метаморфозе сыграли свою роль и русские слова "шарить", то бишь искать, и "мыкать", то есть красть, воровать. Несколько позже это слово стало общеупотребительным и даже прочно вошло в русскую литературу: "Скверный попишка был этот о. Иван, шаромыжник - всю жизнь из одного прихода в другой перебегал". (М. Пришвин, "Бабья лужа").
   Не все французы покинули Россию после войны 1812 г., и многие из них, оказавшись в русском плену, подвизались по её завершению на педагогической и театральной ниве в качестве гувернёров и антрепренёров домашних театров в русской же провинции, у тамошних помещиков. Последние, новоиспеченные антрепренёры, подбирая актёрские труппы для своих театров из простого крепостного люда, раз за разом устраивали, разумеется, предварительное прослушивание, по результатам которого чаще всего выносили отрицательный вердикт: "Сhantra pas!" ("к пению не пригоден"). С тех пор шатрапою стали именовать в России дрянной, ничтожный народец, проходимцев вообще: "Вижу одно - коли ты так являешься, значит, уважения к хозяину дома у тебя нет. Опять говорю: кто ты? Нищий, шантрапа, рвань коричневая". (М. Горький, "Мещане").
   По-французски «лошадь» – cheval (отсюда же, к слову сказать, и хорошо известное современному русскому читателю, главным образом, из произведений А. Дюма слово «шевалье» – рыцарь, всадник). Однако по здравому разумению русских крестьян начала XIX в. в поедании лошадей особого рыцарства не было, а потому питавшиеся с голодухи полусырой кониной несостоявшиеся французские оккупанты были для них швалью, т. е. отребьем. Со временем это слово также вошло в русскую литературу: "- Сказано вам - не безобразить! Тоже называется образованный человек... Шваль!" (С. Сергеев-Ценский, "Маска").
   Интересно, что в результате Отечественной войны 1812 г., точнее, вследствие её заключительного эпизода - сражения на реке Березине при форсировании её остатками французской армии в обратном направлении 26 - 29 ноября 1812 г. французский язык также стал богаче - на одно-единственное слово. Это сражение оставило столь глубокий отпечаток в общественном сознании Франции, что до сих слово «Березина» (фр. Berezina) является во французском языке синонимом полного провала и катастрофы.

П. фон Гесс. Переправа через Березину 17 ноября 1812 г.