Ах, сколько раз в детстве я слышала в отношении себя эту словесную конструкцию, от которой я внутренне сжималась, не отдавая себе отчета в том, что же меня коробит в ней… Коробит так, что хочется аннигилировать, исчезнув до того, как я эту веру не оправдаю. 

А то, что её хочется не оправдать с первой же минуты, не было сомнений, несмотря на то, что до произнесения этой сакраментальной фразы, так хотелось совершить то действие, на которое кто-то теперь возложил большую-пребольшую Надежду. Как хорошо, что моё сердце помнит все эти нюансы юношеских переживаний, чтобы сейчас не только слушать, но и слышать чувства юных, только начинающих себя осознавать.

Теперь, разговаривая с подростками, я слышу от них, что они чувствуют то же внутреннее сопротивление, которое восстаёт против насилия над их волей быть просто так, по велению собственного сердца, а не по велению чьей-то безмерной веры в них, ограничивающей их свободу отказаться от своего намерения в любой момент. «Ведь если в меня так самозабвенно верят, то отказ от исполнения того, чем наполнена Вера, сродни преступлению перед тем, кто верит», - осознание, возникающее в ходе разговора ошарашивает говорящего своим откровением.

«Я верю в тебя» - за этим оборотом речи, они видят ожидания человека на их счет: я ему помогу, поддержу, выручу, заступлюсь, сделаю за него или вместо него нечто… Там ещё много чего из списка ожиданий, спешащих перерасти в перечень претензий в случае отказа, либо не исполнения чужих притязаний.

«Я верю в себя» - как печать, скрепляющая договор, начертанный кровью, как клятва верности своему слову, как вериги на ногах идущего, каждый шаг которого строго выверен соглашением никуда не сворачивать с намеченного пути ради того, чтобы оправдать свои или чьи-то надежды.

«Я верю в тебя… в себя...» - высасывает энергию свободного полёта. Предлог «В» отражает вложенные в ребёнка родительские мечты и надежды. Становится тягостно от перспективы подвести человека или себя самого. «Я чувствую тяжесть своего долга и заранее мучаюсь чувством вины за его неисполнение. Моё сердце наполняется страхами. Я ОБЯЗАНА теперь ОПРАВДАТЬ, чтобы обливаясь стыдом, не оправдываться», - так звучит не высказанная грусть.

«Я верю в людей» - завершающий аккорд отчаянного желания иметь весь мир в заложниках своего спокойствия в завтрашнем дне, не чувствуя уверенности в том, что самостоятельно справишься с любой задачей, соответствующей намерению сделать то, о чём мечтаешь.

«И тем не менее, я верю в людей, если говорить о масштабе всего человечества, потому что, по большому счету, понимаю - самостоятельно выстоять против мирового зла я не в силах. Я не могу предотвратить войны и катастрофы, которые являются результатом совокупной деятельности огромных групп людей. Но если сузить круг людей до размеров моей локальной реальности, то я не хочу перекладывать свою ответственность на людей в решении тех вопросов, которые реализуют мои желания и мечты. Я не хочу снова попасть в эмоциональную зависимость от тех людей, которые будут решать вместо меня задачи, жизненно важные для меня. Это означало бы снова наполнить свою жизнь напряжением ожидания, тревогой, страхом, беспокойством, что съело бы радость жизни», - они мудрее, чем мы думаем о них.

Как же помочь им не упасть, выстоять, справиться, найти и не растерять вдохновение?

Нужно ли учить ребёнка анализировать свои чувства? Допустимо ли запрещать ему выставлять свои чувства напоказ? Вы боитесь потерять уважение общества, смело высказывая свои мысли? Учите ли вы ребёнка жить по правде сердца или по правилам социума? Жить или выживать? 

Строить свою реальность через постижение себя или через манипуляцию сознанием окружающих? Каков ваш путь? И готовы ли вы отпустить ребёнка в свободное плавание в поисках своего собственного пути или вы ему расскажете обо всех подводных камнях и заранее укажете «правильные» ориентиры, раз и навсегда определившись с вектором собственного движения? 

Готовы ли вы быть частью толпы или вам по душе быть её манипулятором? Вы научите своего ребёнка, как нужно и как правильно служить людям или позволите самому выбрать способы взаимодействия с миром? Вы наслаждаетесь собой в гордом одиночестве или ищете опоры вовне? Кто вы? И кем видите своего ребёнка в будущем, забывая взглянуть в его глаза в настоящем? Вы боитесь за будущность своего ребёнка, потому что собственное прошлое вам шепчет на ухо сказку, пострашнее сказок братьев Гримм?

Вопросы не новы. Человечество веками вращается вокруг «непреложных» истин, затирая их до дыр и, тем не менее, всякий раз впадая в прострацию восторга от ощущения новизны. 

Если бы человек обладал бессмертием тела, которое способствовало бы развитию обретённых знаний, опираясь на вечную память, тогда отпала бы необходимость в проживании череды повторяющегося опыта? Прекратилось бы обнуление знания, заново открывающегося перед рожденным в этот мир (знак препинания в этом предложении выбирайте сами - точка или знак вопроса). Возможно, тогда мы получили бы свободу от власти подобных нам. И от мании сделать подобными тех, кто нам не подвластен - наших детей.

«Людям нельзя позволять искреннее самовыражение, потому что это опасно. Их всегда надо контролировать и они всегда будут этим недовольны… Человек должен быть недовольным, потому что это единственный способ держать его в рамках…» (Зигмунд Фрейд)

«Можно удерживать власть с помощью оружия, но эта власть неустойчива. Власть, заслужившая любовь через сердца людей, становится устойчивой» (Йозеф Геббельс) Любовь достигается через управляемые желания. Чего мы желаем больше всего? Счастья, признания, любви и одобрения? Недовольство перенаправляется на врага, угрожающего исполнению этого желания. Стержень управления толпой - любовь к лидеру и ненависть к врагу (любому). Так, рацио, смешиваясь с иррациональностью чувств, делает возможным добровольное рабство. 

«Сделать из людей потребителей, это означает увести их с пути активного поиска себя на путь пассивного поглощения тех идей, которые им скармливают признанные авторитеты. Тот, кто знает, как управлять инстинктивными желаниями и потребностями людей, может получить от них всё, что хочет… И любовь к лидеру… И ненависть к врагу…» (Эдвард Бернейс - племянник З. Фрейда)

«Внутри каждого человека скрыты агрессивные силы. Эти силы надо контролировать, перенаправляя в нужное русло…», считал З. Фрейд. Его дочь Анна была уверена, что людей можно научить контролировать свои внутренние иррациональные силы. Если этому возможно научиться, то способен ли человек потерять связь с собой, оказавшись в толпе, в толпе единомышленников? Можем ли мы этому научить своих детей? 

Деструктивное влияние толпы... Опасность коллективного сознания... Вопросы… Вопросы… Есть ли ответы? И совпадут ли эти ответы, если они найдены разными людьми, преследующими разные цели? И где их найти? И так ли уж реальны наша самодостаточность и автономность, свобода и независимость в суждениях? И даже если они реальны, то для чего мы стремимся обладать ими и учим этому своих детей? 

Если в ответ нет многоликости обратной связи, будет ли жизнь иметь смысл в отсутствии драйва борьбы за место в сложной иерархии сообществ, создаваемых потребностью быть созависимым? Не является ли желание служения людям отражением этой тяги к созависимости и страха одиночества?

«Хозяин подарил Добби носок! Добби свободен!» Вам подарили душеспасительную истину. Сделала ли она вас свободными и счастливыми?

Андрей Ярцев:
«Любовь, опять Вы про "договор между родными". Договор может быть во внешних отношениях. В семье нужно учить ребёнка служить родным и ПОЛУЧАТЬ ОТ ЭТОГО УДОВОЛЬСТВИЕ. Но научить этому нельзя словами! Только личным примером! Сначала нужно научить так жить СЕБЯ. А свобода счастливого человека может быть только если он соблюдает Законы этого мира, законы, которые сформулированы Писаниями. Наши несчастья начинаются тогда, когда мы начинаем их нарушать. При всём этом, человек должен себя любить и не думать о себе хуже, а думать о себе меньше».

Сгонник Любовь:
До соединения их друг с другом каждый из супругов получил некий жизненный опыт, и психика обоих реагирует не только на прямые взаимодействия друг с другом, но и получает стимулы из прошлого общения со своими родителями и теми людьми, которые воздействовали на них в период времени, предшествующий браку. Тогда даже следования «Законам этого мира» не сделает счастливым того человека, который психологически травмирован в детстве.

Если тот, кому мы служим, несчастен, то наше совместное счастье невозможно. Наше счастье становится зависимым от счастья-несчастья другого. Ведь если в условиях служения близкому этот близкий несчастен в силу его личной истории, то удовлетворение не может возникнуть: не могу же я быть удовлетворен несчастьем другого. Я могу получить удовлетворение, только если другой счастлив и удовлетворен тоже. 

Какой выход? Все силы и всю жизнь положить на то, чтобы осчастливить другого, чтобы только тогда почувствовать себя счастливым? Ответ на этот вопрос у вас звучит так: «При всём этом, человек должен себя любить и не думать о себе хуже, а думать о себе меньше».

Итак, вы служите детям, предполагая, что своим примером вы стимулируете их на служение близким и вам в том числе. Тогда, в случае, если дети не следуют вашему примеру и не служат вам в ответ, будете ли вы счастливы и удовлетворены своим альтруистическим служение им, не видя отдачи с их стороны? И будут ли счастливы дети, когда вы будете требовать от них «поменьше думать о себе»? Как без договора урегулировать такие отношения взаимного служения? И можно ли «Законы этого мира, законы, которые сформулированы Писаниями» считать неким договором между людьми, согласившимися следовать ему как некоему своду правил, регулирующих их взаимоотношения? Нарушение этих законов, как пишите вы, делает людей несчастными. Значит ли это, что вы признаете, что важно следовать договорённостям, прописанным в Законе? Тогда что мешает создать внутрисемейный договор?

И как можно научить ребёнка договариваться с другими людьми, если его не научить этому в семье? Или служение членам семьи предполагает то, что он и за рамками семьи посвятит свою жизнь служению людям, ожидая того, что и остальные так же посвятят свои жизни служению ему? Не станет ли он требовать от других людей, чтобы они «думали о себе меньше», чем о нем самом? Не есть ли это суть эгоизма?

Во внутрисемейный «общественный договор» я закладываю основы уважения свобод другого человека. Я учу ребёнка взаимодействовать в рамках двустороннего договора, где все его участники учитывают интересы друг друга. Именно в семье ребёнок учится быть самостоятельной и самодостаточной личностью. Все члены семьи заинтересованы во взаимодействии такого качества, чтобы соблюсти свои потребности и не нарушить потребности другого. Каждый член семьи реализует свои цели за счет ресурсов семьи и щедро делится плодами своего труда с теми, кто помогал ему, но только тогда, когда такой запрос есть. Это приучает ребёнка к честному и искреннему взаимодействию со взрослыми, которые свои запросы ему озвучивают. Но запрос взрослых не может быть осуществлён, если он нарушает планы самого ребёнка. 

Например, была договорённость, что ребёнок занимается выполнением своих задач в определённое время. Я не могу ворваться в его распорядок дня и потребовать от него того, что нарушает его расписание только потому, что я родитель и жду от него служения моим интересам. Иначе он так же будет поступать и по отношению ко мне, нарушая мой собственный цикл дня, где я заранее учла свои собственные интересы, направленные на исполнение собственных целей и целей семьи. Несоблюдение таких простых правил создаёт хаотичность взаимодействия и снижает эффективность решения задач, которые каждый член семьи перед собой ставит. 

Нам ничто не мешает договориться между собой таким образом, чтобы были учтены интересы каждого члена семьи. Если я начну требовать от другого исполнения моих ожиданий по мере их возникновения, я буду проявляться как эгоистка. Меня также раздражает, когда вместо того, чтобы заняться своими делами, другой ходит за мной и пытается угадать, чем бы мне сослужить. Меня такая услужливость не делает счастливой. В случае необходимости я всегда могу озвучить свою просьбу и не обидеться, если другой не может бросить все свои дела и кинуться тут же исполнять мою просьбу. Точно так же от любого члена семьи я жду уважения к моим собственным планам и не брошусь исполнять просьбу другого, если она нарушает мои планы. Исключения составляют обстоятельства, внезапно возникшие и требующие безотлагательности. Это честные отношения, не требующие самопожертвования. Жертвуя своими интересами, я заранее жду такой же жертвы от другого. И вместо того, чтобы жить, реализуя свои планы, я живу, посвящая себя планам другого. Это разрушает отношения. Возникают притензии друг к другу, что ведёт к обидам. Все конфликты возникают из-за неумения договариваться между собой и вырабатывать согласованность.

Таким образом, общественный договор, в котором заложены основы самоуважения и уважения другого человека, ведет к созданию гармоничных отношений, построенных на любви, согласии и взаимопонимании. Мы вместе, потому что любим друг друга, и это увеличивает наш общий потенциал путём сложения и согласованности потенциалов каждого из нас.

Я вернулась с семинара, который провела для своих земляков в Кемерово. Я родилась и выросла в маленьком поселке газовиков «Подземгаз», что находится в пригороде шахтёрского городка Киселёвска. Мои родители не имели даже среднего образования, поэтому не могли мне помочь в освоении школьной программы. Я по болезни не посещала школу в полном объёме, что позволило мне уже с детства получить изрядную долю инъекции того самого образования, которое я потом всю жизнь воплощала на практике - самообразование. Именно оно позволило мне сформировать системное мышление, способное выходить за рамки общепринятых картин мира, создавая свою собственную, как сублимацию увиденного, услышанного и прочитанного.

Я летела в Кемерово, переживая трепет от встречи с людьми, которые близки мне по менталитету. Эти люди соединили для меня те черты, которые присущи и мне до сих пор. Я рада, что жизнь в столицах, не помешала мне сохранить свою провинциальность, которая сродни наивности, то есть открытому взгляду на все процессы, которые происходят вокруг меня или которые я сама создаю. Я горжусь тем, что во мне именно на малой Родине вызрела тяга познавать иные миры, находящиеся за гранью известного.

Открытость, отзывчивость, внутренняя доброта - вот те качества, что присущи моим землякам. Они могут не соглашаться, они могут спорить, но в них есть природная доброжелательность и умение быть открытыми всему новому, с чем они ещё не сталкивались. В них нет агрессии, они с ходу не отвергают непривычное, они великолепные слушатели. Я рада, что наша встреча состоялась, а прощание вызвало во мне бурю эмоций, с которой мне нелегко было сладить. Теперь уже мне не хотелось расставаться с теми, с кем я провела долгие часы в беседах о них самих и об их детях.

Я благодарна всем, кто открылся навстречу мне и тем знаниям, которыми я делилась. И я снова готова повторить слова, выражающие самую суть моих ощущений: «Я получила от встречи больше, чем отдала».

Летела обратно с приключениями. Во-первых, над Москвой самолет попал в турбулентность. Был момент, когда в салоне началась паника, и пассажиры начали кричать и плакать. Я до этого момента очень боялась летать, переживая полеты, как сильный стресс. В этот же момент на меня вдруг навалилось несвойственное мне в таких случаях спокойствие. И я познала новый уровень ясности. Моя жизнь не напрасна, и если мне сейчас суждено умереть, то значит это своевременно и даже не обсуждается. Я превратилась в стороннего наблюдателя, который увидел нечто большее в том, что происходило вокруг меня. Я увидела себя в тех, кто был вокруг. Эти люди были уникальными срезами моей личности. Именно в этот момент я во всей полноте осознала, как я сильно люблю себя и людей, отражающих те или иные грани меня самой. «Люблю людей», - эти слова наполнились новым смыслом и его содержание было полновесным.

Во-вторых, мы приземлились в Шереметьево вместо Домодедово. Так, моё путешествие из Кемерово в Санкт-Петербург растянулось на целые сутки вместо нескольких часов. Дома меня ждали мои близкие друзья и семья. Мы сидели у камина, пили вино, пока наши дети с увлечением общались меж собой. Беседа вытекала из ниоткуда, проходила через наши сердца и возвращалась в никуда. Такого погружения в чужие миры я давно не испытывала. Не было напряжения и усталости, внутреннего спора и диалогов. Душа была настолько нараспашку, что слышала малейшие движения чувств другого, который другим и отдельным от меня перестал быть. Вот такой опыт я приобрела в этой поезке, завершившийся счастливыми часами единения.

Это магия, которая происходит именно в тот момент, когда глубоко и беспредельно познаёшь смысл своего теперешнего воплощения. То предназначение, которое привело меня в эту жизнь, теперь проявляется будто бы само собой. И я плыву в Потоке, отдаваясь ему со смирением, без борьбы, суеты и праздных вопросов к Мирозданию. Пришло понимание, что всё происходящее вершится не как суд над человечеством, проявляется не как «За что мне это?», а «Для чего мне это?», обогащая новыми осознаниями гораздо большего масштаба, чем знание «Зачем мы живём?».

«Не все дети готовы самостоятельно учиться. Есть ленивые дети, которым только дай шанс побездельничать!», - слыша эти слова, мне становится грустно от того, что взрослые уже заранее лишают детей возможности проявить свою свободу воли, которая не может сформироваться в атмосфере недоверия и тотального контроля.

Ответьте себе на вопрос: «Готов ли я осуществлять некий процесс с высокой эффективностью, смысла которого я не понимаю и не вижу причин делать то, что получает низкую оценку (не зависимо от моих усилий) со стороны тех, кто вынуждает меня к деланию?» Только будьте предельно честны, отвечая на этот вопрос.

А теперь представьте своего ребёнка, который не видит смысла в своей учебной деятельности, так как он не понимает, зачем ему учиться. «Стать успешным, много зарабатывать денег, достичь высокого статуса...» - всё, что он слышит от взрослых, не является тем действенным стимулом, который придавал бы осмысленность его каждодневным усилиям. Все взрослые установки имеют далёкую перспективу и не являются ценностью для детей. Они живут сегодняшним днём, имеют желания практического свойства на короткий промежуток времени. И вряд ли могут вдохновиться теми идеями, которые мы им передаем, как важные для взрослой жизни.

Вот и приходится для подкрепления родительских установок прибегать к внешним стимулам для того, чтобы в ближайшей перспективе получить от детей ожидаемый результат. Отсюда появляется потребность оценивать детей и сравнивать их достижения с достижениями других. А для того, чтобы снять с себя чувство вины за то, что мы, фактически, манипулируем сознанием детей, мы прикрываем свои действия высокими идеалами.

Когда ребёнок привыкает действовать не из внутреннего побуждения, а из внешнего, то формируется личность, неспособная самостоятельно ставить цели и их достигать. Деятельность, не имеющая смысла, может осуществляться только под влиянием идей, главной из которых является призыв, впитанный с детства - «Надо! Должно!». Зачастую, нет понимания для кого/чего «надо» и «должен» быть исполнен тот или иной процесс.

За призывами «надо» и «должен» нет осознания собственных целей и, как следствие, есть стремление удовлетворять интересы тех, по отношению к кому испытываешь чувство долга или страх наказания,. Работая на долг, теряешь энергию, которую восполнить стремишься за счет одобрения окружающих. Если одобрения нет, либо оценка работы низкая, то растёт отторжение к тому виду деятельности, который теряет смысл. Нет притока энергии, и состояние обесточенности приводит к снижению чувствительности к воздействию внешней мотивации. Так, родители обнаруживают, что ребёнок уже не реагирует на замечание, на приказы - все эти внешние стимулы, которые ещё недавно приводили к результату, теперь не работают. Ребёнок впадает в состояние апатии или активного протеста. Его побег от деятельности воспринимается как лень. Для того, чтобы вынудить ребёнка действовать, приходится выискивать всё новые аргументы, прибегая к дисциплинарным воздействиям.

Вы и сейчас готовы утверждать, что ваш ребёнок ленив?

Не важно, какие смыслы вы видите в учебной деятельности ребёнка. Важно только то, какие смыслы в ней находит он сам. Если смысл в учебе он видит, тогда не требуется его стимулировать. Он самостоятельно выстраивает стратегию своего развития. Если бессмысленность правит балом, то учебным процессом ребёнка надо управлять, подвергая его постоянному контролю. Как только контроль ослабевает, ребёнок сбегает в развлечения, чтобы подпитаться энергией позитива и снять то напряжение, которое растёт в нем день ото дня. И тогда выполнение любой бессмысленной работы затягивается - ребёнок «тянет резину» и живет в состоянии перманентных авралов. Так формируется пагубная привычка, переходящая во взрослую жизнь.

Лень - результат тотального контроля той деятельности, смысла которой не видишь.

Когда вы переводите ребёнка на семейное обучение, выведите его из оценочной системы и дайте ему возможность найти смысл своей учебной практики. И вы увидите, что ваш ребёнок не ленив. Только тогда он сможет достигать высоких результатов, когда они основаны на внутренней мотивации.

«Как тебе не стыдно!», «Побойся Бога!», «Хоть бы постеснялся такое делать/говорить!», «Ну-ка, извинись! Кому сказала!», «Как ты себя ведёшь?! Мне за тебя стыдно!», «Учись/веди себя так, чтобы мне за тебя стыдно не было!»...

Для чего родители говорят такие и подобные слова своим детям? Что стоит за всей этой словесной паутиной? Какую цель преследуют родители, взывая к совести своих детей?

Какими бы словами родители не упаковывали свой страх, он вылезает наружу. Чего боятся родители? Того, что дети вырастут безответственными. Но разве чувство стыда и вины за содеянное могут сформировать ответственность? 

Если ребёнок делает выбор самостоятельно, то его не надо даже подстёгивать для того, чтобы исполнить задуманное. Процесс развивается легко, энергично и, как правило, завершается вполне прогнозируемым результатом. Если совершается ошибка, то исправляется, результат корректируется. 

Если ребёнка вынуждают взять на себя обязательство, то неразумно ждать от него рвения. Ребёнок сопротивляется тому, что ему навязано. И это естественно. Попробуйте сами исполнить качественно и в срок то, что вас заставили сделать, вынудив согласиться. Что вы будете чувствовать? Радость? Злость? Может быть, подъём сил и энтузиазм? Почему в требованиях к ребёнку родители даже не пытаются встать на его место, чтобы понять его чувства?

Как часто родители относятся к детям, как программируемым роботам?! Нажал кнопку - он сделал. Нажал другую - он перестал делать. А если он вдруг вышел из под контроля и ведёт себя так, как родители считают себя не ведут «приличные дети», то им за него стыдно. За него ли? Может быть, их смущает то, что скажут о них люди? Вдруг их обвинят в том, что они никчемные родители, раз не могут «справиться» со своим ребёнком?

Взрослые боятся того, что кто-то увидит их родительскую некомпетентность и, что греха таить, уличат в нежелании заниматься собственными детьми. Когда собственный ребёнок раздражает, бесит, выводит из себя, то находятся любые поводы, чтобы оправдать столь постыдные чувства: находятся черты сходства ребёнка с нелюбимым мужем, свекровью, матерью... Не хватает честности признать, что собственное сердце - выжженная пустыня и нет в нем ни теплоты, ни нежности, ни любви: ни к себе, ни к ребёнку, ни к людям. Отсюда претензии и желание силой вырвать желанные крохи самоуважения. Потому, чтобы спасти себя от самоуничижения, на ребёнка сыплются обвинения в безответственности, подкрепленные словами о стыде, вине и совести. 

Однажды я делала опрос: «С какой целью вы родили ребёнка?». И чаще всего я слышала ответ: «Чтобы не чувствовать одиночества». Одиночество разъедает человека с самого детства, когда он чувствует свою отверженность и мамину отрешенность, холодность и погруженность в себя. Вырастая, он делает всё возможное, чтобы заслужить хоть капельку чьей-либо благосклонности. И даже получив внимание, такой человек сомневается, что достоин его. И тогда на выручку приходит простая идея: «Я рожу ребёнка и никого-то ближе у меня не будет. Именно он будет любить меня просто так. И в его любви я не буду сомневаться». 

Но проходит время, и ребёнок начинает проявляться своевольно: естественный процесс созревания личности. Это начинает раздражать. Особенно, если ребёнок начинает отстаивать свои границы и требует свободы проявления. Включается жесткий контроль со стороны родителей. Он больше похож на отражение той зависти, которая ещё с детства сидела внутри человека, когда он наблюдал свободный Дух в других людях. Тот, кто не может позволить себе свободу самовыражения, кто яростно цепляется за мнения и расположения окружающих, склонен строить отношения на привязанностях, контроле и манипуляциях. Вот тут как нельзя кстати возникают слова о чувстве вины и ответственности, которая понимается так, как «ты мне должен только потому, что я тебя родил/а». 

Стыдящий ребёнка мстит самому себе за то, что когда-то не отважился сделать, преступив свой страх наказания контролирующими родителями. А вот теперь его собственный ребёнок пытается отстоять своё право на свободу. «Я не смог и тебе не позволю!!!», - так кричит подсознание из глубин прошлого и, чаще всего, этот крик неразличим сознанием и даже не оформляется в слова. Контроль со стороны родителей увеличивается, вызывая в ребёнке ответную реакцию протестного поведения. И вновь в семье выросшего ребёнка, ставшего родителем, раздаются крики, которые он так ненавидел и клялся, что никогда не произнесёт их своим детям:

«Как тебе не стыдно!», «Побойся Бога!», «Хоть бы постеснялся такое делать/говорить!», «Ну-ка, извинись! Кому сказала!», «Как ты себя ведёшь?! Мне за тебя стыдно!», «Учись/веди себя так, чтобы мне за тебя стыдно не было!»...

Стокгольмский синдром родительско-детских отношений - вначале ребёнок ненавидит контроль со стороны собственных родителей, а когда он вырастает, то начинает сам активно подавлять уже в собственных детях желание развиваться в свободе.

Как вырваться из этого порочного круга? А, может быть, ничего не предпринимать, сказав себе, что «не все дети могут расти в свободе, многим нужен контроль»?

Сотрудники Высшей школы экономики (ВШЭ) проанализировали доклад «Об основных направлениях бюджетной политики РФ на 2013-2015 годы», в котором критически оценили предложения Министерства финансов России по сокращению расходов на образование, передает РИА «Новости».

Минфин предлагает к 2015 году сократить федеральные расходы на образование на 7% в номинальном (без учета инфляции) и 19,8% в реальном выражении по сравнению с 2012 годом.

Директор Центра социально-экономического развития школы Института развития образования НИУ ВШЭ Сергей Косарецкий сообщил, что при воплощении этих предложений вряд ли удастся обеспечить педагогам школ зарплату на уровне не ниже средней по экономике региона.

В свете этих событий, когда финансирование школ сокращается, родители могут оказаться перед фактом введения в стране платного образования. Того бюджета, который выделяется школам России, едва хватит для освоения детьми минимума знаний, что поставит их в условия невозможности получения высшего образования, если родители не смогут оплатить дополнительные часы занятий своим детям. Но при этом детей будут обучать по тем же учебным программам, которые уже сейчас приводят к снижению общего уровня образования.

По результатам ЕГЭ 2014 года специалисты ВУЗов отмечают небывалое ранее падение уровня грамотности выпускников школ. Школы закрываются. Их объединяют, укрупняя в образовательные комбинаты. А это значит, что уровень образования будет снижаться всё более и более.

Уже сейчас родители бьют тревогу, не видя выхода из создавшейся ситуации. Так что же делать? Как дать ребёнку такое образование, чтобы он был конкурентоспособными на рынке труда и мог в будущем не только обеспечить себя, но и своих родителей, которые так много сил и времени вкладывают в него с самого рождения?

Выходом из столь плачевной ситуации, которая сложилась вокруг образования, может послужить переход на семейное образование или экстернат. К сожалению, есть родители, которые даже не подозревают о том, что такая возможность в нашей стране существует с 1998 года. Но даже те родители, которые знают об этом, боятся сделать первый шаг в сторону улучшения ситуации. У них просто нет необходимых знаний о том, как правильно это сделать, как правильно подвести ребёнка к возможности самообразования.

По данным отечественных исследований, дети, получившие образование в семье, имеют более фундаментальные знания. http://www.riss.ru/demography/famille/2954-semejno...teli-svoikh-detej#.VE6EYUt4HDM

Такие данные уже накоплены в большом объеме. И мы стоим на грани больших перемен. Мир быстро и неуклонно движется к реорганизации системы образования в сторону самообразования. Но вы уже сейчас, как мудрые и дальновидные родители, можете предпринять шаги к тому, чтобы сделать своих детей успешными по сравнению с теми, кто боится происходящих перемен в силу привычки плыть по течению.

Записывайтесь на скайп-консультации, если вы не можете встретиться со мной лично. Для тех, кто живёт в Питере, есть возможность прийти на консультацию ко мне домой. Записаться на консультацию можете, написав мне в личку.

Вопросы, по которым вы можете получить мою помощь:

- перевод детей на СО: как это сделать практически;

- как преодолеть в детях сопротивление к учёбе;

- как устранить результаты психологических травм у детей и взрослых;

- как организовать учебную деятельность детей, учащихся на СО: составим план обучения и разберёмся в тонкостях «общественного договора» таким образом, чтобы сформировать в детях внутреннюю мотивацию;

- как организовать игровое обучение дошкольников и младших школьников;

- как вернуть детям тягу к знаниям;

- как устранить трудности в обучении;

- как вывести подростка на понимание своего предназначения;

- как наладить взаимоотношения с детьми, устранив конфликты и отсутствие взаимопонимания;

- как осуществить планомерное развитие детей с самого рождения таким образом, чтобы дети не испытывали трудности в обучении и могли выйти к 12 годам на уровень самообразования;

- как преодолеть родительские страхи и сомнения, сопряженные с переводом детей на СО.

После семинара мне захотелось сказать несколько слов родителям, беспокоящимся по поводу перевода детей на семейную форму образования (СО), и предложить направление для размышлений, увеличивающее шансы на успех.

Многие, принимая решение о выходе из школьной системы, стремятся прежде всего разобраться в хитросплетениях законов об образовании, чтобы начать отстаивать интересы своего ребёнка. Отстаивание этих интересов - это борьба с системой. И многие именно так начинают позиционировать своё право. Борьба эта многих начинает пугать. Появляются сомнения в том, что выйдешь из этой борьбы победителем. Поэтому многие отказываются от своего законного права учить детей вне школы именно из-за страха потерпеть поражение. Они пасуют и отдают ребёнка в школу, пока не становится очевидным, что он окончательно теряет интерес к учёбе. И тогда наступает понимание, что время потеряно и возникает вопрос: «Что делать?» Теперь к страху перевода ребёнка на СО добавляется проблема преодоления его сопротивления учёбе.

На мой взгляд, не надо разбираться во всех тонкостях закона об образовании для того, чтобы перевести ребёнка на СО. Достаточно просто знать, что такое право существует и поручить отстаивание своего права тем людям, у которых есть обязанности в продвижении этого закона. В каждом округе, в каждом районе есть отдел по образованию, а в нем есть специалист, который может дать родителям необходимые разъяснения по поводу всех нюансов закона. Именно с ним можно найти удобный вариант практического осуществления альтернативных форм образования.

От родителей лишь требуется намерение перевести ребёнка на СО. И не надо вступать ни в какую борьбу. И страхи, в большинстве случаев, оказываются надуманными. Как только вы делаете первый шаг, страхи отступают. Исчезновение страхов приводит к пониманию того, насколько просто и легко на самом деле бесконфликтно взаимодействовать с системой на уровне закона при поддержке органов, регламентирующих отношения между родителями и школой.

И ещё запомните: ваш ребёнок имеет право аттестоваться за весь курс начальной школы единовременно. И только в средней школе он сдаёт аттестации за каждый класс. И то, делать это можно в удобном для ребёнка режиме. И вовсе не обязательно идти на поводу у требований школы, которая очень трудно расстаётся с желанием контролировать вашего ребёнка пошагово, прописывая в договоре еженедельные контрольные точки. Если вы не находите смелости внести в договор свои поправки, то, тем самым, теряете свободу, которая изначально и была той идеей, ради которой затевался перевод на СО.

Вот и прошел мой семинар в Москве. Сижу одна, работаю и изредка зачарованно поглядываю в окно. Под окном в паутине тропинок обнажает свою суть старый парк. Опавшие листья припорошены снегом, но это добавляет осени хрустальной звонкости. Я ощущаю, как похрустывают остекленевшие листья под ногами суетливых прохожих. Мир замер в ожидании нового цикла зимней спячки, чтобы накопить силы для нового возрождения. Это умиротворение погружает в состояние внутреннего созерцания моего единства со всем сущим. Суетность мыслей замедлила бег по кругу каждодневных забот, и вместо неё возникла тишина, сродни пониманию того, что ум постичь не в силах. Я счастлива. И это состояние беспричинно. А может быть, причина моего состояния благодати в том, что я начала постигать смысл своего воплощения?

В последнее время моя жизнь сделала крутой вираж и вынесла меня на новый, более качественный виток моей личной эволюции. Я стала понимать людей на клеточном уровне. Осознания рождаются спонтанно, как отклик на столкновения с людьми, с которыми я общаюсь на уровне невероятной искренности, когда-то недоступной мне. Я вижу, как раскрываются передо мной иные миры – миры каждого отдельно взятого человека. И это меня завораживает своей необыкновенной красотой. Сколько же незамеченного пролетало мимо меня, когда я крутилась в колесе каждодневных проблем, в которых не умела распознать задач, решение которых, приводит к открытиям невероятной глубины?!

Мир – это игровое поле, где я ощущаю себя и игроком, и сценаристом, и режиссером. Жизнь – вектор движения вперед от одного решения к другому. И я рада, что я иду по этой жизни, встречая такое множество прекрасных людей. И мне грустно от того, что большинство из них даже не понимают, сколь они прекрасны. И когда мне удаётся снять пелену с глаз человека настолько, что он бывает охвачен восторгом от красоты собственной сути, то у меня за спиной расправляются крылья. И я понимаю, что моё воплощение здесь, на Земле, имеет глубокий смысл.

Я благодарна людям, собравшимся на мой московский семинар. Для них это был риск: они даже не представляли, что их ожидает, и они тем не менее рискнули. Они отчаянно захотели бороться за своих детей. Теперь они готовы бороться и за себя тоже.

Я больше всего начинаю любить моменты пронзительной тишины в конце семинарских дней, когда на меня устремлены глаза людей, наполненные живым чувством. Я превращаюсь в особого рода гурмана, утоляющего свою жажду лицезрения происходящих на моих глазах метаморфоз перевоплощения. Это сродни чуду, и оно всякий раз происходит. Это редкий и бесценный дар, который мне подарила судьба!

Вы даже не представляете, насколько вы все прекрасны! Я вижу, как вас вначале обуревают сомнения, ваша голова пухнет от вопросов, как на ваших лицах отражаются все движения души. И вот наступает момент, когда вы переполнены жаждой действовать, и у вас появляется какой-то определенный уровень ясности. Пройдет время, и новые вопросы начнут одолевать вас, но вы уже готовы смело искать ответы на них. В вас появилось мужество жить интересной, насыщенной жизнью с той степенью свободы, которую вы осмеливаетесь сами себе дать. Меняя себя, вы помогаете выстраивать новые сценарии своих жизней и имеете желание позволить своим детям прописывать свои по собственному усмотрению. Вы перестаёте быть церберами-наставниками и становитесь наставниками-помощниками.

В конце московского семинара родилась идея сделать единую группу выпускников семинаров, чтобы был перекрыт доступ людям, которые агрессивно настроены к тем умонастроениям, которые уже проросли, но ещё столь уязвимы и хрупки. Группа станет зоной свободного, вдохновляющего пространства, где каждый участник может без боязни делиться своими успехами, открытиями, сомнениями и искать поддержки друг у друга. Ещё у московских семинаристов возникло желание периодически встречаться для общения и общих игр с детьми. Они планируют сделать будущим летом выездной семинар на природе, чтобы разучить с детьми дворовые игры. Они загорелись теми же идеями, которые возникли у выпускников моих предыдущих семинаров. Видя всё это, я начинаю влюбляться в свою работу всё больше и больше.

Мы долго не могли расстаться, разговоры не затихали, даже когда мы все покинули зал. Кто-то уже делился планами друг с другом, кто-то задумался о своём предназначении. Вот так, прийдя на семинар, посвященный самообразованию детей, родители осознали, что путь, на который они встают, это путь их собственного личностного роста. Появилось понимание, что дети приходят к нам для того, чтобы поднять нас на ступеньку выше на пути к духовной зрелости. Помогая детям осваивать этот мир, мы вместе с ними открываем красоту и мудрость этого мира. Всё, что происходило на семинаре и после него, было так трогательно и пронзительно искренне. Я каждый раз частичку своей души отдаю людям, получая взамен гораздо больше, чем отдала.

На семинаре был 6-ти летний мальчишка. Он писал мне записочки. И так слушал меня! В перерывах он делился со мной своими откровениями. И мне так жаль, что я в своих заботах ничего ему не подарила. Прости, малыш. Надеюсь, что это не последняя наша встреча. Я вас всех люблю. Вы прекрасны!

В наше время умение обращаться со знаниями - ключевой навык для успеха в жизни. И что удивительно: умению этому не обучают ни в школе, ни даже в институте. А надо бы. Только представьте: многие родители ради передачи своему ребенку хоть капли знаний готовы просиживать с ним часами за выполнением уроков, нанимать репетиторов, затрачивают огромное количество ресурсов на то, что не дает самого главного - устойчивости результата. Чуть отойдешь в сторону, отпустишь контроль, и у ребенка мгновенно все вылетает из головы. И не потому, что родители не способны или плохо старались, а потому, что не знали и не имели необходимого опыта, чтобы привить любовь к учебе у ребенка. На семинаре вы сможете этот опыт получить. Благодаря ему вы значительно сократите свои временные и финансовые ресурсы, для того, чтобы дать своему ребёнку прекрасное образование, соответствующее его возможностям.

На семинаре вы узнаете о том:

- что такое «узнавать новое»;

- когда и откуда появляется желание узнавать мир;

- какие стадии есть в этом узнавании;

- какие препятствия встречаются на пути к знанию;

- как создать в ребёнке внутреннюю мотивацию к полезным, но трудным знаниям;

- как помочь ребёнку стать осознанным, дисциплинированным, умеющим ставить перед собой цели и самостоятельно их достигать, разумно используя ресурсы семьи.

И в результате у вас появится настоящий выбор там, где раньше была его имитация в форме «сдаться или продолжать насилие над ребёнком», добиваясь от него высоких показателей в учёбе.

Ребёнок похож на маленького котенка, любопытного, испуганного, готового к неожиданному. Он открыт миру, к своим чувствам и готов меняться. Он действительно видит других. Он способен на глубокие взаимоотношения. Ему только надо помочь раскрыть свой потенциал. Вы получите знания, как это сделать без насилия над ребёнком.

ПОЧЕМУ СТОИТ ПРИЙТИ НА СЕМИНАР?

Познавать, исследовать - это то, что я люблю больше всего, хорошо умею это делать и готова делиться этим умением с вами. Эти знания дались мне немалой ценой, они же выдержали испытание в общении с детьми. Моя дочка достигла высоких результатов только потому, что я, использовав все свои накопленные за долгую жизнь знания, деликатно провела ее по всем ступеням взросления, соблюдая принципы формирования мышления, памяти, навыков самообразования. Этому я научу и вас: как разрешать конфликтные ситуации, преодолевать лень ребёнка и его нежелание учиться, как распознавать его индивидуальный темп развития и вовремя реагировать на эти изменения, подкидывая ему «дровишки» полезных знаний, раскрывающих его природный потенциал.

На моём семинаре вы не будете переписывать умные мысли, чтобы потом их благополучно забыть. Вы откроете в себе осознанного родителя, поверите в свои силы и получите заряд вдохновения и мужества противостоять сопротивлению той среды, которая не готова к восприятию нового, выходящего за рамки стереотипов. Вы узнаете новые возможности, как продуктивно в игре развивать своего ребёнка, получая от общения с ним удовольствие и удовлетворение. Причем вы удивитесь, насколько просты будут эти шаги на пути к себе и собственному ребёнку и насколько глубоки будут их последствия.

Эгоист, для меня, - это человек, который решает свои задачи за счет ресурсов общества, не отдавая ему ничего взамен. Лидер - это тот человек, который ведёт за собой людей, решая не только свои задачи, но и задачи тех людей, которые за ним идут.

Как вырастить такого лидера?

В 21 веке информация уже не имеет того значения, которую она имела в прошлые века. На сегодняшний день информационный поток, обрушивающийся на человека, огромен, поэтому детей нужно учить работать с информацией таким образом, чтобы не терять понапрасну усилия на поиски нужного. В школе учебный материал уже систематизирован. И от ребёнка требуется воспроизведение готового к заучиванию материала. От него не требуется владение навыками обобщающего конспектирования и аннотирования.

Необходимо учить детей добывать информацию из разных доступных источников, структурируя её. Это умеют делать немногие взрослые. Но именно тот человек, который может строить такие структуры и может доступным образом изложить свою мысль, имеет успех в инфобизнесе: чтение лекций, докладов, проведение семинаров, презентаций, самопрезентаций, разработка проектов и написание книг. Если человек не умеет свои знания конвертировать в валюту, то он не достигает успеха ни личного, ни профессионального. Как работать с информацией, вычленяя главное из её потока, я учу на своих семинарах родителей, чтобы те передали знания своим детям.

Человек реализует свои знания через прямое взаимодействие с людьми. Если человек знает, как строить свои выступления, как увлекать своими идеями других людей, то он легко реализует свои цели и помогает другим людям решать задачи, которые те перед собой ставят. Поэтому, какими бы знаниями человек ни обладал, без умения продемонстрировать их миру он никого не сможет увлечь за собой. В школе же такие коммуникативные навыки не отрабатываются. Но именно такие умения востребованы нынешним веком. И именно такие навыки надо давать детям, используя все возможные ресурсы.

Это могут быть и летние лагеря с лидерскими программами, и тренинги ораторского мастерства, и курсы актерского мастерства. Ребёнок должен хорошо владеть монологической речью, координировать своё тело, чувствовать темп своей речи, знать, как структурно её строить, как взаимодействовать с аудиторией, чутко реагируя на её настроение, умея с ходу отвечать на вопросы. Без этих навыков он не сможет показать ценность своих знаний и продать их. А поэтому он обязан не просто глубоко знать ту предметную область, которую презентует. Он должен иметь психологическую устойчивость и доброжелательное отношение к людям, отработанные практически. Вот эти знания и умения нужно давать детям. Именно они будут востребованы в его взрослой жизни.

Все не могут быть лидерами? Если вы задумываетесь о личной истории ВСЕХ, упуская возможности развития своего ребёнка, то это статья не для вас. Кроме того, мне легче и проще было работать с теми, кто мог поставленную перед ним задачу самостоятельно реализовать в рамках проекта без пошагового инструктажа и поэтапного наставничества. Люди, умеющие самостоятельно справляться с решением проблем, всегда интересны для любого работодателя. Кто не умеет самостоятельно мыслить, быть инициативным, предприимчивым, проигрывают на рынке труда, не взирая на огромный багаж знаний в предметной области.

По поводу учебников расскажу такую историю. Приступая к освоению математики за шестой класс, Лиса не смогла понять того, что там написано. Прибегает к папе, а он у нас математик с университетским образованием и аспирантурой за плечами. Он читает пояснение к уроку и впадает ступор))) Его реакция была такова: «Как же любят недоучки всё усложнять! Вот у Фихтенгольца сложные вещи рассказаны таким простым языком, что каждый школьник поймет!». 

Конечно, про школьников это он так, для красного словца, понятное дело сказал, но мысль меня порадовала. Действительно, сколько раз я в жизни замечала, что профессионал может о теме своей специализации говорить часами простым и доступным языком. Как только человек сваливается в наукоемкие словеса и не может из них выбраться, чтобы донести то, что хочет сказать, могу понять, что этот человек только-только осваивает тему, то есть непрофессионал. 

Так вот большинство учебников бездарно написаны. СО позволяет не привязываться к таким учебникам. На аттестации учителю не важно на каком тренажёре освоены знания. Не требуется даже подтверждать домашними тетрадями, что работа проделана. Достаточно того, что ребёнок сел напротив учителя и решил задачи, написал упражнения, ответил на вопросы теста или устного опроса. Всё! Никаких учебников, которые нудны и скучны! 

И нет необходимости всё, что решает ребёнок ещё и переписывать для отчета в тетради, где снижают оценку за каждую помарку. Разве может вдохновить на учебу работа, которая бессмысленна?! За то время, что школьник тратит на переписывание, Лиса успевала перерешать кучу задач, чиркая в тетрадях вкривь и вкось, рисуя рисунки, схемы и не задумываясь об оформлении. Правильному оформлению можно научить быстро, и когда этот аспект не висит над ребёнком ежедневно, как дамоклов меч, ребенок справляется с ним без напряжения, а значит и безошибочно.

Ко мне иногда заходят адепты неких групп, которые занимаются продвижением не столько идей, которые раскрываются в этих группах, сколько сбором тех, кого они вовлекают в свои семинары. Они агрессивно нападают не на мои статьи, раскрывающие мои взгляды на воспитание, как может вначале показаться. Они уничижают меня, как автора статей, низводя меня до уровня дилетантства, не понимая, что таким образом привлекают ту часть людей, читающих их, которая не является моей целевой аудиторией. Моя целевая аудитория - люди думающие и способные самостоятельно принимать решения без дешевого вовлечения.

Причем люди, занимающиеся подобным агрессивным маркетингом групп, сами в этих группах могут и не состоять. Я тоже могла бы ходить по страничкам других проектов и «сливать» негативную информацию на головы так называемых конкурентов. Но я не могу себе позволить этого, так как для себя считаю такое поведение недопустимым, и вот почему. За всю свою долгую жизнь я вывела очень простое правило: успех приходит к тем, кто просто делает своё дело честно, вкладывая в идею, которой пропитался, силы своей души, а не ненависти к тому, кто идёт рядом тем же путём и к той же цели. В этом случае желание во что бы то ни стало на этом разбогатеть уступает по значимости тому удовольствию, которое испытываешь, занимаясь любимым делом.

Страх, что кто-то урвёт кусок успеха раньше тебя и кусок будет больше того, к которому стремишься сам, вскрывает страх иного рода: страх облажаться так, что все увидят, что ты этого недостоин. Как показывает мой опыт ведения дел в различных областях социальной жизни, агрессивно урвать кусочек успеха стремятся те, кто внутренне считает себя недостойным его.

Я начала этот проект не потому, что мне хочется успеха, а потому, что не делать этого я уже не могу, потому-то оно стало делом всей моей жизни. Чем бы я ни занималась: наукой, преподаванием в ВУЗе, бизнесом, политикой, жизнь меня каждый раз так или иначе выталкивала на тему образования детей. Вначале это была помощь друзьям, затем друзьям этих друзей. Постепенно всё больше и больше я понимала, что именно эта тема мне интересна и именно в этой теме я становлюсь всё более и более компетентной. Я смею говорить об этом, так как успех, к которому приходили люди с моей помощью, уже невозможно сбросить со счетов, проигнорировав их значимость.

Ко мне на эту страничку приходят ищущие люди. И всякий раз я благодарна им, когда они делятся информацией, которая может быть полезна всем подписчикам. Главное, все мы делаем полезное дело: расширяем горизонты восприятия этого мира. Каждый из нас разным путём идет к необходимости быть осознанным родителем. И каждый по-своему эту осознанность приобретает. Каждый раз какое-то событие или человек является толчком для такого разворота внутрь себя. Упрекать человека в дилетантстве и непрофессионализме только потому, что он отвлекает на себя какую-то часть аудитории, из которой человек пытается извлечь прибыль, это, по крайней мере, неуважение не к тому, кого хаешь, а к тем людям, которых считаешь настолько неразумными, что не оставляешь им права самим разобраться в вопросах, которые их привлекли. В этом случае у меня появляются большие сомнения в моральной чистоплотности людей, так себя позиционирующих. Люди не глупы и сами разберутся, что к чему. Они сами найдут ответы на интересующие их вопросы. Вот, почему я не предлагаю прописных истин. Я предлагаю своим слушателям и читателям те инструменты, которые лично меня множество раз приводили к успеху. Они проверены на практике, а не вычитаны в книгах.

К тому времени, когда у меня родилась дочка, я уже имела огромный багаж опыта, состоящего из своих личных достижений и умелого ведения к успеху других людей - детей и взрослых. Моя аудитория состоит из образованных жизнью людей, так как они никогда не оказались бы моими слушателями, если бы не имели тяги к поиску себя и истин в себе, поиском своего предназначения и желания к этому предназначению вывести своих детей. Эта высокая степень осознанности вызывает во мне уважение к ним, как и то, что передо мной люди, способные самостоятельно мыслить, люди, не ждущие прописных истин и пошаговых инструкций. Те, кто этого ждет, приходят в мою группу и уходят почти сразу, не найдя разжеванной пищи для ума, привыкшего употреблять удобоваримую информацию, снимающую с них ответственность думать своей собственной головой. И такие люди никогда не прийдут на мои семинары.

Я сама хожу на семинары и на лекции тех людей, кто способен дать мне информацию не в виде пошаговых инструкций, а тех, кто помогает мне вывести себя на новые уровни понимания этого мира. В 21 веке сама по себе информация не имеет уже той цены, которую имела, когда она добывалась трудным путём. Теперь она извлекается простым нажатием кнопок. Ценится не информация, а практический опыт, в данном контексте опыт такого образования, который выводит к успеху без потерь для личности, но с высоким градусом раскрытия внутреннего потенциала человека. И вот в такого рода опыте я пока встречаю очень мало людей, равных мне.

Проанализировать и систематизировать хотя бы свой личный опыт - это уже достижение. Но выходить на сцену перед людьми только с этим я не посмела бы. Я готова делиться всем богажом своих знаний и умений и не требую от аудитории быть ярыми своими последователями. Это их собственные дети вправе от них ожидать такой преданности, которая раскроет их внутренние ресурсы. Я говорю о том, что работает и как это работает. И каждый, пришедший ко мне за помощью, сам решает, каким образом распорядиться теми возможностями, которые я им показываю, для того, чтобы достичь как собственного успеха, так и привести к успеху своих детей.

Меня спрашивают люди старшего поколения: «Зачем специально заниматься развитием детей?». И добавляют: «В нашем детстве никто особо не занимался нами. Мы даже очень часто к школе не умели читать. А сейчас сплошь и рядом раздаются призывы о том, что детей надо готовить к образованию. Вот и вы об этом постоянно говорите».

Поколение 60-70-80-х годов ещё застало эпоху дворовых игр. Именно игры, которые переходили от одного поколения детей к другим, развивали те навыки, которые способствовали в дальнейшем усвоению школьной программы, так как развивали и память, и мышление, и скорость реакции, и умение концентрироваться. В игре ребёнок овладевал своим телом, координируя его, что развивало головной мозг. Это и была та универсальная подготовка детей к образованию, что веками существовала в истории каждого народа.

Когда я возглавляла муниципальное учреждение «Хамовники» центрального округа г. Москвы, то активно продвигала идею возрождения дворовых игр. Очень жаль, что эта идея так и не нашла должного развития, так как большинство взрослых людей воспринимают дворовые игры только как возможность отвлечь детей от «дурного влияния двора» или как способ занять досуг ребёнка, заполнив его чем-то позитивным.

В итоге, сегодняшние дети лишены возможности получить должную подготовку к целенаправленной учебной деятельности во дворе. Поэтому родителям самим приходится восполнять этот пробел. Для этого необходимы элементарные знания, в какой последовательности и каким образом развивается мышление детей, чтобы годам к десяти подвести ребёнка к восприятию абстрактных понятий. Тех, которые описывают предметный мир, который, зачастую, невозможно ни увидеть, ни потрогать. Эти знания я даю на своих семинарах.

Если у ребёнка оказывается недостаточно развито наглядно-действенное, наглядно-образное, образно-логическое мышление, с чем легко справлялись дворовые игры, то переход к словесно-логическому и абстрактно-логическому мышлению оказывается труднодостижимым. Как правило, ребёнок вынужден понятия, недоступные пониманию, зазубривать и относится к ним некритично, как неизменным догмам. http://www.gazeta.ru/lifestyle/style/2014/04/a_5986333.shtml

Анна Красова: «... мне очень хотелось бы не ограничивать свою дочь! Но как там было сказано? Свобода одного кончается там, где начинается несвобода другого? Если дочь шумит, бегает, засовывает повсюду свой нос, все хватает, я, в большинстве случаев, стараюсь ее не трогать. Если она приближается к запретному - ножи, дорогие мне хрупкие вещи, бытовая химия - я стараюсь мягко сказать: "Дорогая, этого лучше не брать/не делать/не трогать, потому, что ... (причина)". Если ее поведение на грани запретного, я спрашиваю, что она делает. Без вызова, таким интересующимся тоном. Если она, например, рисует фломастером на столе, игнорируя бумагу, я задаю следующий вопрос: "зачем ты это делаешь?" Ответить полноценно она пока не может, но иногда пытается))) Следующий вопрос - хочешь, я принесу тебе бумагу? Ну а пока я хожу за бумагой, я выдаю дочери тряпку для вытирания стола и прошу этим заняться.

Однако бывают ситуации, когда такие мягкие выходы из ситуаций невозможны. Например, я заболела, а дочь вот смертельно хочет на мне попрыгать или утащить у меня одеяло. Приходится выходить из них через маленький конфликт. Я всегда объясняю, почему мама повысила голос, и мы придумываем, как можно провести вместе время, не нарушая моего покоя. Ох, почему вместе с подарочным набором подгузников в роддоме не выдают мешок терпения?))))))».

Любовь Сгонник: Когда Лиса была маленькой, для того, чтобы в нашем доме не звучала бесконечная череда «НЕЛЬЗЯ!» и «НЕ ТРОГАЙ!», я убрала все опасные для нее предметы на полки, до которых она не могла достать. Все шкафы на кухне оборудовала специальными приспособлениями, ограничивающими доступ ребёнка к их содержимому. Такие продаются, например, в IKEA. Все углы у столов защитила специальными накладками, чтобы ребёнок не травмировал себя. Это избавило меня от постоянного напряжения и страха не уследить, а дочке позволило развиваться без окриков и запретов.

Вопрос о смысле поступка, о котором я писала, (https://vk.com/homeschooling2014?w=wall-73194091_1858) до определённого возраста ребёнку не понятен. Надо постепенно подводить его к этому пониманию. У маленького ребёнка смыслом является собственно игра. Свои действия он воспринимает как изучение мира вокруг. Потому любая его деятельность имеет цель: знакомство с объектной деятельностью: «кто? что?», «что делает/ют?», «какой/ая?». Пока он дойдёт до понимания причинно-следственных связей, пройдёт изрядное количество лет.

Маленького ребёнка в то время, когда отдыхает мама, другие члены семьи переключают на себя, говоря: «Мама отдыхает. Мама устала. Мы не будем шуметь». Так ребёнок на практике узнаёт о том, что в семье существует уважение друг к другу. Ребёнка ничто так не воспитывает, как пример старших.

Рисование на стенах я не поощряла. Я купила дочери детский мольберт с рулоном бумаги. Фактически это такая же плоскость, как стена, только меньшего размера. Если Лиза пачкала красками мебель, то я просила её убрать за собой и выдавала ей тряпку, говоря ей, что каждый убирает за собой сам. Если у вас есть возможность выделить для ребёнка часть стены для росписи, то сделайте это, ограничив его художества только этим местом. Чтобы всякий раз не перекрашивать стену, можете прикрепить на неё рулон однотонных обоев.

Если ребёнок игнорирует ваши просьбы, то это может означать, что он пытается вас разозлить. Значит, в нём вызрел внутренний протест против слишком большого количества ограничений. Как только ограничения снимаются разумной организацией пространства, о чем я писала выше, протестное поведение исчезает.

Когда ребёнок чувствует, что с ним считаются, он готов считаться с другими. У него не появляется повода для упрямства. Ребёнок, чувствующий любовь со стороны взрослых, не имеет причин сопротивляться просьбам с их стороны, если такие просьбы не нарушают его интересов. Всегда можно найти способы удовлетворить любопытство ребёнка, его активность так, чтобы он не нарушал и чужих свобод. Это требует вдумчивого отношения к нему.

Родителям кажется, что легче постоянно одергивать ребёнка. Распространенным заблуждением считаю, когда родители думают, что запретами они воспитывают в ребёнке послушание. И каждый раз сталкиваются с детским упрямством. Тогда ничего не остаётся, как увеличивать градус своих требований, чтобы сломить его волю. Отношения начинают походить на боевые: «кто кого одолеет». Это тупиковая ветвь развития взаимоотношений, чреватая развить в ребёнке конфликтный характер. А характер, как известно, будет иметь влияние на всю его последующую судьбу.

Я считаю, что в природе человеческого детёныша не заложена склонность к правонарушениям. Эта склонность развивается в нём, как результат недостатка в любви. Как только ребёнок понимает, что не может получить любовь естественным образом, он восполняет нехватку общения с родителями за счёт их раздражения на его деструктивное поведение. Раздражаясь, родители дают ему суррогатное внимание. Это закрепляется привычкой вызывать в родителях ответное чувство, пусть и не того качества, которое он подсознательно от них ожидал.

Когда в семье есть ещё дети, на которых обращают больше внимания, чем на нашего агрессора, то он проецирует на них свою подсознательную ненависть. Он, не отдавая себе в том отчёта, вынашивает в себе месть. Порой, можно заметить, что такой ребёнок тискает младших, чересчур активно их сжимая и причиняя им боль. Родители, видя это, резко одёргивают его. Внимание получено. Действие становится автоматическим.

Дети в юном возрасте эгоистичны. Они тянут на себя одеяло родительского внимания, и, когда его не получают, их «Я» реагирует на это как на поражение в правах. Вы наверняка замечали, что стоит к маме прижаться одному ребёнку, как тут же остальные дети начинают отвоёвывать её внимание, даже если до этого спокойно занимались своими делами. Если в это время начать подавлять в ребёнке его жажду к власти, то в нем ативно начинает расцветать ревность, которая может перерасти в мстительность. Месть не обязательно проявляется явно. Чаще всего она принимает вид мелких пакостей. Если усилить давление на пакостника, то это может довести его до ярости. Долго подавляемая и неосознанная ярость может довести ребёнка до правонарушений, когда он достигает подросткового возраста. Подросток находит объект для ненависти и травли, а иногда прибивается к группе таких же неприкаянных. Их всех объединяет сублимированное чувство мести. Именно в такой группе ребёнок обретает власть и желание, чтобы им восхищались, даже если это восхищение замешано на страхе.

Когда у ребёнка нет возможности открыто проявить агрессию, или в нём она сильно подавлена, то он направляет её на себя. Это может выглядеть как самоуничижение, самообвинение или причинение себе телесного вреда вплоть до суицида. Лиса уже второй год спасает по всей стране детей, доведших себя до такой степени аутоагрессии. Родители даже не догадываются, что в то время, когда они мирно спят, их дети пишут им предсмертные записки. И даже если ребёнок и не думает всерьёз привести свои намерения в исполнение, то каково же его внутреннее напряжение, которое породило в нем такие мысли. Порой, именно подавляемая внутренняя агрессия является причиной ухудшения здоровья.

Наверняка, кто-то, прочитав это, воскликнет защищаясь: «Но что я могу сделать, если я так устаю от детей, что мне не хватает на них сил и я срываюсь на них не потому что не люблю их, а потому что сам/сама переживаю отчаяние». Я часто слышу оправдания вместо желания что-либо менять. Я знаю каково это быть уставшей от неустроенности жизни: нехватка денег, времени, сил, понимания со стороны близких. Всё это я и сама переживала не раз. И тем ни менее, осознание собственных чувств помогает мне не зацикливаться на собственных проблемах.

Несчастной я была до тех пор, пока не обрела внутренней свободы следовать своему предназначению. Несчастье делало меня глухой к нуждам ребёнка. Я всё время была поглощена только собой, своими внутренними переживаниями, а потому свои семейные обязанности несла как тяжкий крест, хоть и не отдавала себе в этом отчёта. Моя жертвенность усиливала мой негативизм. И только выйдя на уровень внутреннего благополучия, равновесия и удовлетворенности всем, что есть пусть даже самого малого у меня, я освободилась от подавленности. А вместе с этим освобождением пришла радость просто жить. Ушло напряжение и пришло понимание того, что жизнь скоротечна и я не хочу растрачивать её так бездарно.

А ещё мне помогает мужество признавать свои ошибки и честно об этом говорить. Искренность - это именно то, что протягивает мостик от сердца к сердцу, делая общение наполненным теплом и светом. И, видя это, ребёнок учится не отвергать себя, прислушиваться к себе и выводить свои неосознанные эмоции на сознательный уровень, принимая себя таким, каков он есть. И тогда легко дарить друг другу касания, улыбки, всё то, что вербально и невербально сообщает всем нам о приятии. Это не сложно. Для того, чтобы знать, что ты любим надо просто научиться доверять своим чувствам и иметь в своем сердце неисчерпаемый источник любви к самому себе.

Одёргивания детей относятся к особо изощрённой форме родительского наказания.

Каждый раз, оказываясь среди детей, их родителей или воспитателей, я вижу одну и ту же картину. Детей постоянно одёгивают, то есть мешают проявляться их внутреннему импульсу. «Не прыгай! Не бегай! Что ты кричишь, как полоумная! Ну-ка отойди! Кому говорят! Я тебе...». Идет бесконечный перечень того, что взрослые, якобы, готовы совершить по отношению к ребёнку, думая, что устрашения наверняка на него подействуют. Но прислушаемся, что при этом говорят детям взрослые...

«Я тебе голову оторву!», «Если не прекратишь, я отдам тебя в полицию... убью... брошу тебя, и оставайся здесь один!». Дети по большей части даже не реагируют на подобные одергивания, так как кому из них всерьёз прийдет в голову, что дело дойдёт до расчлененки или до смертоубийства. Это совсем маленькие ещё испытывают страх, но потом они учатся его подавлять, видя раз от раза, что угрозы эти пустые, и за ними ничего серьёзного не стоит. Могут побить, в угол поставить, наказать отсутствием удовольствий... И как только ребёнок постигает суть пустопорожних угроз, он перестаёт реагировать на замечания раздражённых взрослых.

А ещё есть сладкая разновидность одёргиваний. «Милая, не дружи с этой девочкой. Она тебе не ровня», «Осторожно, дорогая, ты упадёшь», «Нет, дорогой, ты не будешь заниматься футболом. Я с детства его ненавижу», «Нет, ты будешь ходить в школу! Так устроен мир. Все ходят, и ты будешь ходить. Мне тоже было плохо в школе, но трудности сделали меня сильным человеком». Да, ребёнку плевать на кичливость взрослого, уверяющего его в своей абстрактной силе, которую этот взрослый не может применить на деле, чтобы защитить его от реальных, а не надуманных страхов.

Постоянные придирки ограничивают свободу детей, вселяя в них неуверенность в своих силах. Слушая такие речи, я не вижу за ними любви к ребёнку, а чувствую родительский страх потерять ребёнка или власть над ним. Я слышу страх ответственности перед обществом, которое может повесить на родителя ярлык «ПЛОХОЙ, НЕДОСТОЙНЫЙ». Либо за одергиванием скрывается ненависть к той свободе, которая плещется в ребёнке, ища выхода. Эта свобода ненавистна многим, ее боятся, а потому жестко или мягко пресекают. Но какую бы форму такое пресечение не имело, оно неизменно по своей сути: направлено на подавление воли ребёнка. И оно имеет явное или скрытое желание подчинить ребёнка и сделать его удобным. А сделав его удобным, можно затем начать им гордиться, находясь в зоне комфорта.

Если разговор вести о подростках, то по отношению к ним угрозы становятся уже не столь безобидными пророчествами их беспросветного будущего: «Если будешь плохо учиться, то станешь дворником!». Это не только уничижение чужого труда, но намёк на никчемность ребёнка. И с этой никчемностью ему приходится либо мириться, либо идти на открытый бунт против всего свода морали, который витает в семье. И тогда он в порыве отвержения выбрасывает на помойку и то, что могло бы ему принести пользу. Этот антагонизм, как и конформизм, наносят ущерб его счастливой будущности.

Сколько раз в детстве, наревевшись до устали, я мстительно думала, забившись в угол: «Вот умру и посмотрю, как вы будете страдать без меня». Мне так хотелось увидеть родительские страдания, которые залечили бы мои раны отверженности. Мне казалось, что они будут сатисфакцией за мои страдания и восполнят ту пустоту в моем сердце, что жаждет их любви. А сколькие дети на моём долгом веку, пугая родителей своей смертью, действительно погибали. Они бросали вызов их ограничениям, но не успевали вовремя остановиться, чтобы узнать хотя бы у смертной черты, как их в действительности любят.

Если мы сами находимся под влиянием страхов, берущих своё начало в нашем детстве, то нам сложно вырваться из их пут и предоставить детям ту степень свободы, которой сами были лишены в детстве. Мы боимся, что свобода приведёт к вседозволенности, так как ещё в родительском доме часто слышали о том, что свобода ведёт к безнравственности и распущенности.

Я каждый раз, предоставляя детям свободу, убеждалась в том, что можно обойтись без наказания, регулируя взаимоотношения с ребёнком на основе прав и свобод каждого участника диалога. Я устанавливала вместе с ребёнком свод правил и распорядка дня, где находилось место и совместным делам и делам, которые мы исполняли автономно друг от друга. Дети любят порядок. Они готовы ему следовать, если он учитывает их интересы и не нарушает их свобод.

Когда ребёнка не наказывают и считаются с его интересами, то у него даже не появляется соблазна вести себя скверно. Только тот ребёнок ведёт себя вызывающе, который пытается выйти из-под контроля. Контроль для него является ограничением. И протестуя против границ, установленных без обсуждения с ним, он сопротивляется. И это сопротивление выглядит как агрессия, капризы, лень. Всё зависит от природного темперамента ребёнка и уровня его внутренней подавленности.

Когда я говорю об этом, то часто слышу: «Меня в детстве отец порол ремнём. И благодаря этому я стал человеком». Мне так и хочется спросить: «Ну, кем же вы стали? Оправдание насилия по отношению к вам разве не говорит за то, что вы так же можете легко его совершать? Для этого требуется только одно: найти причину, оправдывающую насилие. А она всегда находится не зависимо от того, существует ли она объективно».

Если родители радуются тому, что ребёнок сломлен настолько, что становится беспрекословно послушен любому требованию, нарушающему его интересы, то в их глазах такое поведение ребёнка выглядит так, словно они и правда успешны как воспитатели. Они даже не учитывают того, что лишили ребёнка его личного жизненного успеха. Страх, поселившийся в душе ребёнка, не позволит ему испытывать состояние радости от бытия, даже если он значительно продвинется по социальной лестнице. Такой ребёнок будет затрачивать огромные усилия, преодолевая страх, только во чтобы то ни стало достичь власти или славы. То и другое ему будет необходимо, чтобы компенсировать тот урон, который ему нанесли наказаниями. Власть дает такому человеку механизмы подавления других. Он знает, что теперь может отыграться на других, зависимых от него. А слава ему нужна, чтобы восполнить ту радость, которой он был лишён, когда стремился быть понятым, принятым и обласканным.

Хоть кто-нибудь может мне сказать: «Я побил своего ребёнка, и теперь он стал послушным и ласковым»? Чаще я слышу то, что после наказания ребёнок ходит подавленным, и тогда его требуется чем-то взбодрить. Еще больший вред совершают родители, когда после наказания, испытывая чувство вины, пытаются загладить её, и задабривают своих детей. «Я бью своего ребёнка, разговариваю с ним по душам, а он становится всё упрямее и упрямее и, словно, мне назло всё делает. Ну, разве можно его не наказывать?! Если его не наказывать, то он совсем выйдет из-под контроля», - вот, что я слышу чаще всего. Когда я говорю об общественном договоре, то слышу: «Если ребёнок нарушит договор, то как долго я должен не выполнять свою часть договора, чтобы ребёнок понял, что не прав?». И опять всё упирается в наказание.

Ребёнок, которого часто наказывают, теряет доверие к этому миру, и потому естественным образом на подавление реагирует своей агрессией и упрямством. До каких-то пор он находит силы к сопротивлению, но затем его Дух бывает сломлен. И тогда , вырастая, он начинает оправдывать насилие над детьми, чтобы защититься от той правды, которую познал в начале своего пути: мир жесток. Он применяет к своим детям наказания. Время от времени он испытывает чувство вины, и оно оправдывает его родителей, так как приходит понимание, что те тоже испытывали это тягостное чувство. Он даже может простить своих родителей, но разорвать этот порочный круг он не в силах.

Когда я вижу, что ребёнка наказывают за неуспехи в школе, то у меня возникает подозрение, что родители престиж и образование ставят выше интересов самого ребёнка. Но я так же точно знаю, что добиться высоких показателей в учёбе наказанием невозможно: можно добиться высоких оценок, но не знаний. Высокая оценка в этом случае будет отражать страх ребёнка перед наказанием, но не само стремление ребёнка к знаниям. Потому качество и глубина познания мира будет существенно отличаться друг от друга.

Я видела немало детей, которые, закончив школу блестяще, уходили в глубокую депрессию и нежелание жить. Они не имели стремлений, вкуса к жизни, у них были потухшие глаза. Но самым ужасным было то, что рядом с такими детьми я видела счастливых родителей, не замечающих всеобъемлющего несчастья своего ребёнка. Они хвастались достижениями детей и прочили им блестящее будущее, не чувствуя даже, что этого счастливого будущего они своих детей собственноручно лишили. И чтобы это произошло, не обязательно бить ребёнка. Вполне достаточно просто из раза в раз игнорировать чувства и интересы ребёнка и гнуть свою линию, жестко контролируя его свободу. Это и есть суть принуждения. Такая родительская глухота и слепота оправдывает их в собственных глазах и не считается ими как насилие.

Я слышала не раз от детей, что насилие над собой, которое терпели в школе, они автоматически связывали со своими родителями, даже если те сами его не проявляли в семье. Время сейчас таково, что дети уже знают о такой возможности, как обучение в семье. Поэтому они не понимают, почему его такие любящие родители вместо того, чтобы забрать его из школы, учат его в ней выживать. Ребёнок хочет жить, а не выживать! И однажды он может прийти к осознанию того, что родители лжецы, и на самом деле они его не любят, а любят его школьные успехи больше его самого, что именно ради этих успехов они его предают. Это совпадает с подростковым возрастом. Ребёнок, почувствовавший себя преданным, становится глубоко несчастным, а родителей начинает презирать за отсутствие в них мужества отстоять его свободу. И тогда ко мне приходят растерянные родители и приводят несчастного и озлобленного подростка, который и мне не доверяет, так как розачаровался в самых близких людях, что уж говорить о чужих.

Как ни странно, многие родители и нотации не считают наказанием. Они позиционируют их как разговор по душам. Но сколько глухой ненависти эти задушевные разговоры вызывают в ребёнке, если бы вы только знали! Однажды я увидела такую неземную тоску в глазах своего старшего сына, когда я пыталась, как многие родители, добиться в разговоре с ним согласия, что он поступил отвратительно. Я увидела эти потухшие, безжизненные глаза, когда потребовала: «Смотри на меня! Не отворачивайся! Я с кем разговариваю?!». Он поднял свои глаза на меня, и я в них увидела столько горя, что слова застряли в моем горле. Я разрыдалась от своей беспомощности. Страх и отчаяние меня раздавили. Я не знала, что делать. Я понимала, что так не может продолжаться и впредь. Но я боялась, что если я отпущу возжи, то мой парень сорвется с цепи и... А дальше меня захлестнул поток тех злых предсказаний, которые я сама не раз слышала в свой адрес в своём далёком детстве, вкупе с подолом, в котором мне пророчили какого-то ребёнка, когда я ещё толком-то не знала, что на свете есть секс. Я рыдала от того, что не знаю, как быть и что мне теперь делать. Потому мне так понятны страхи родителей, воспитанных на подавлении. Их страх перед детской свободой прошит в каждой клеточке их собственного тела.

Дети, воспитанные на нотациях, вырастают ханжами и лицемерами, хотя часто сами этого не осознают. Они красиво излагают свод нравственных предписаний. Говорят о свободах, Душе, о возвышенном, но сами так не проживают. И когда они приходят ко мне на консультацию, что чаще всего слушу: «Да, я знаю это всё!». Для них мои слова – прописные истины. Но фокус в том, что они даже не осознают, что если бы они этими истинами жили, то никогда не оказались бы у меня на приёме. Для них говорить правильные вещи равно так же правильно жить. Они даже не замечают, что их свод правил - это ограничение не только собственной свободы, но и чужой, хотя они с увлечением могут говорить о свободе личности часами, наслаждаясь своей правильностью и хорошестостью. Их тирания над близкими ими самими не замечается. Всё, что выходит за рамки их понимания, ими тут же отвергается. И тогда они становятся эдакими милыми тиранами, всех поучающими и всех осуждающими. В их присутствиии детям позволено дышать только в ритме их невидимой, но ощущаемой дирижерской палочки.

Особым видом наказания и наиболее изощрённым являются родителькие одергивания. Но об этом я расскажу в отдельной статье, так как это наиболее распространённый способ наказания и требует отдельного разговора.

Очень часто родители легкомысленно забывают о своих обещаниях, будучи погружены в свои текущие проблемы. Взрослые, вообще, редко отдают себе отчёт, какую травму наносят своим детям, нарушая свои договорённости с детьми. Они считают, что и так делают для детей многое: одевают их, обувают, кормят, развлекают. Подумаешь, какие глупости, помнить обо всех своих обещаниях, данных, порой, впопыхах так, чтобы отвязаться от бесконечных просьб своих отпрысков.

Сталкиваясь с раздражением взрослых, которым ребёнок напоминает об их обещаниях, он начинает избегать конфликтов, и потому не спешит говорить о своих потребностях. Вместо этого он учится манипулировать вниманием взрослых, изобретая способы для извлечения выгод из своей беспомощности. Однажды он приходит к выводу, что с ним что-то не так, поскольку настоящие его потребности раз от раза игнорируются. Обида, которую ребёнок испытывает ко взрослым, начинает им активно подавляться, так как она ещё больше раздражает взрослых, увлеченных собственной жизнью, наполненной бесконечными конфликтами друг с другом. Эта подавленная злость к родителям в совокупности с уверенностью в своей неполноценности, наносит непоправимый вред его психике.

Так ребёнок и живет, запрещая себе напоминать взрослым об однажды поданной надежде на исполнение заветных желаний. Он становится послушным и удобным. Время от времени его запертый внутри бунт против взрослых вырывается в виде неуправляемых эмоций, суть которых взрослым становится неочевидной, а потому поведение ребёнка для них выглядит неадекватным: мы для него всё делаем, а он такой неблагодарный.

Постепенно ребёнок начинает воспринимать мир, как поле борьбы против предательства. Становясь взрослым, такой ребёнок строит отношения по принципу, что все люди ему должны. Но прежде он ловит их в ловушку взаимоотношений, начиная усиленно заботиться о тех, от кого затем потребует расплаты за вложенные в них усилия. Эти отношения похожи на торгашеские: я тебе всё отдам, но ты потом мне вернешь долг, а не отдашь, превратишься в предателя. Но такие отношения заведомо ведут к проигрышу и потому такой взрослый ставит себя в ситуацию запрограммированного предательства.

Даже если близкие ему люди, которые вступили с ним в отношения, и пытаются о нём заботиться, то делают всё не к месту и не так, как хочется нашему выросшему ребёнку, так как он не привык честно и прямо выражать свои потребности: слишком силён укоренившийся с детства страх не получить того, что хочется получить от близости. В нем нарастает раздражение на людей, которые не могут догадаться о его желаниях, о которых он и сам уже ничего не ведает, так как разучился их распознавать. Но сила претензий к людям такова, что внутри накапливается раздражение на них. И однажды происходит эмоциональный взрыв. Отношения распадаются, и это лишний раз подтверждает, что никому нельзя доверять, а все люди предатели и сво...чи.

Так наш выросший ребёнок снова оказывается один на один с уверенностью, что мир соткан из обмана. Он озлобляется и перестает окончательно доверять людям, что ведёт его к отчуждению и одиночеству. Время от времени он предпринимает попытки завести новые отношения, но так как он вступает в них с уверенностью, что никому нельзя доверять, то они каждый раз заканчиваются разрывом. Так в нем нарастает злоба на мир, не одиножды предавший его в детстве. О своих потребностях он уже не может сказать ничего определённого, разве только одно: мучительно хочется быть понятым. Но как можно понять человека, который сам себя так и не научился понимать? Его этому не научили. А самому к такому пониманию ему невозможно было прорваться сквозь толщу бесконечной череды обид на предавших его.