Иосиф Сапожников был "полезным евреем". У него была идеальная память, а во время войны, когда никаких записей вести нельзя, это ценилось. Поэтому Йоселе служил в свите генерала (потом - маршала) Устинова и, как гордились им родственники, был "Любимчиком".
Когда война закончилась и настала пора возвращаться из эвакуации, Йоселе выхлопотал разрешение для своей семьи переехать в Москву. Ну, в Москву - не в Москву, но в ближайшее подмосковье ему разрешили. Его мама сказала, "у меня дети (имелись ввиду две маленькие внучки), мне их надо кормить; нашу козу мы берём с собой". - "Какую козу, мама?! Это Москва!" Но мама сказала, "без козы я не поеду".
Так и ступили наши на улицы деревни Ховрино. Впереди шла белая коза, за ней с хворостиной красавец военный, "Любимчик" маршала Устинова старший брат Иосиф, за ним его мама, за ней его сестра Мариам со своими дочками - одна на руках, другая за руку - за ними младший брат Матвей с чемоданами на тележке (много ли было тогда барахла?)...
...
Потом прошли годы; деревню Ховрино снесли и Сапожниковы расселились по разным местам в Москве.
А потом ещё прошло время. И теперь я каждый день езжу на работу через Ховрино. Но его давно ввели в черту Москвы, перестроили и заселили, и даже примерно уже невозможно представить где была та улица, по которой...
... вела нас Белая Коза, а за ней с хворостиной шёл мой дед.

когда-то сформулировал такую аксиому:

2+2=4
и
2х2=4

НО
(здесь очень важно прочесть это "НО" с правильной интонацией)

1+1=2,
а
1х1=1

я не помню как зовут этих людей. я помню название деревни: Магарацкари. (попробуйте это слово, как оно перекатывается на языке: Ма-га-рац-кари).
они вышли из стемневшего лесочка к нам, на стоянку на берегу Куры. они принесли с собой вина, мандаринов, палочки с нанизанным шашлыком и малиновый сок "для ваших девушек, если можно". мы, уставшие после дневного махания вёслами сидели у костра. они спросили, можно ли сесть с нами. мы ели-пили и разговаривали. поверите ли, о культуре. мы им что-то пели. они нам что-то рассказывали.
потом они сказали, что тут рядом - дом, где нас уже ждут: они увидели, что появились путники, а значит - гости, и пришли за нами, пока там накрывают столы.
мы - бывшие уставшие, в штормовках, пропахших костром сидели за столом, который был накрыт специально для нас и из маленьких тонких чашек пили кофе по-турецки, сваренный для нас. мы опять пели, а они ставили пластинки - "для ваших девушек, если можно?" и читали стихи.
я - не в анекдоте, а на самом деле! - улышал тост про "мой дом - твой дом". и теперь я знаю, что когда я опять окажусь недлеко от Магарацкари, я должен зайти и проверить: как он там, мой дом?
...
и другие встречи.
там же,
в Грузии.
волшебной стране,
населённой волшебниками.
я их очень люблю.

(диалог Л.Г. и Д.С.Дроздова)
- "восемь с половиной" - это, кажется, фильм такой был?
- да. только потом там что-то украли и их осталось восемь.

(кстати, Д.С. Дроздов утверждал, что это именно ему принадлежит авторство сентенции "любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда" и, зная Д.С., я нисколько в этом не сомневаюсь!)

рынок на тульской.
игрушечный сотовый телефон.
маленькая девочка нажимает на кнопочку: плим-плим! механический голос говорит: "алло. как дела."
девочка отвечает: "хорошо. я тебе звонила, было занято."
плим-плим! "алло. как дела." - "я тут хожу, хожу - уже немного устала."
плим-плим! "алло. как дела."
...

я выступаю за полное и безоговорочное развооружение соседей.
я предлагаю собраться всем и отнять у них все стучащие и сверлящие инструменты.
хотя бы на время выходных.

Саша Мельник:
"Вот, пришёл себя посмотреть и другим показать".

в салтыковке есть страусиная ферма.
осень. подмосковье. золотые берёзки, разбитый асфальт, ржавые в облезшей краске гаражи, серые избы, капуста на огородах,.. и страусы.
кстати, глаз страуса весит 60 граммов, а мозг - 40 граммов.

была страна советский союз, а я был студентом.
я зашёл в книжный магазин и ещё издалека увидел среди анонсируемых новинок книжку "смысл жизни".
через весь магазин я бросился к ней. тоненькая, в бумажном переплёте. "и недорогая", как говорилось в тогда известном анекдоте.
я стал её лихорадочно перелистовать: где? где специальным жирненьким курсивом выделен Самый Главный абзац!?
это был сборник жизнеописаний передовиков производства.

- Марина, подойди сюда!
- Не хочу.
- Почему?
- Яйца к корове не ходят! Нет,.. корова к яйцам!.. Нет, к сену... Нет, сено к корове!...

мальчик и девочка в автобусе:
- Давай, я сказал "я - принц", и ты сразу влюбилась в меня.
- Нет, не давай.
- Тогда я не играю.
- Ладно, давай.
- Здравствуй, Принцесса!

у входа в метро.
стоит и очень громко жестикулирует.

tragedoi (греч.)- букв., козлиная песнь.
ме-е-е! ме-е-е!
Ром-ме-е-ео! и Джуль-(м)е-е-етта!

ахинея - (греч.) - букв. прославление Афин; т.е. доказывать нечто и без того очевидное. В русском языке наиболее адекватным аналогичным выражением было недавнее "агитировать за советскую власть".
советской власти больше нет; да и Афины теперь скорее привлекают туристов своими развалинами.

представил себе как св. Патрик объясняет многоединство Создателя на листке не клевера, а укропа

Очень мне нравится использование обращения "Господи!" (вариант произношения: "Хосспидя!") как начало любой фразы.
Из свежего (тётка-на-улице своей собачке): "Господи, я потеряла Тебя!"
Из старенького (Валера М. в телефонную трубку): "Господи, это Ты?". (Можно подумать, у нас тут не Москва, а Иерусалим!)
Из анекдота (обращение в автобусе): "Господи, да не пихайтесь Вы!"

Когда мама приходила с работы, бабушка встречала её фразой: "Ну? Что этот твой бандит?" Имелось в виду, "надеюсь, сегодня у тебя на работе не было конфликта с начальником?"

Настроение сейчас - 22 июня 2006 года

Манечка и Абраша жили в городе Черкассы. Манечка была преподавателем русского языка, а Абраша вёл петрографию в том же Черкасском Политехническом Институте. Впрочем, Манечка уже год как не работала, потому что она была в декретном отпуске - вот уже год была у них дочка Лиечка.
Весенняя сессия закончилась, все зачёты и экзамены у своих студентов Абраша принял и пора было готовить летнюю практику. Для этого Абраше надо было ехать договариваться в город Львов, в тамошний университет.
Абраша всё правильно рассчитал: он выезжает в субботу, приезжает в воскресенье, обустраивается, и в понедельник с утра идёт в ЛГУ.
Абраша в лёгкой белой рубашке - лето, жара! - и с чемоданчиком со сменой белья вышел из дома, а Манечка с Лиечкой на руках вышла на их угловой балкончик "помахать папе ручкой".
Они смотрели вниз, как папа уходит, Манечка помогала Лиечке помахивать пухленькой ручкой. Она, кстати, ещё не знала, что уже месяц как опять беременна.
А назавтра было воскресенье. И началась война.
В ноябре, уже в эвакуации, по дороге в Татарию, Манечка писала открытку, что, дескать, ты победишь всех немцев и вернёшься, а у нас будет ещё маленький - мальчик или девочка. Она не знала, что ещё в октябре Абраша был убит под городом Старый Оскол. Манечке потом вернулась эта открытка с пометкой "адресат пропал без вести". Но ведь пропал без вести - не обязательно что убит? Может и просто взят в плен? Или ранен - и без документов?
Так и прождала потом его всю жизнь.
В конце страшной голодной зимы у Манечки (и Абраши!) родилась ещё одна девочка. В роддоме Манечке сказали, Вы не волнуйтесь, просто ребёнка надо не кормить или простудить, тогда он умрёт и Вам легче будет, а хотите, мы сами его придавим? Но Манечка сказала, вот муж вернётся после войны - что я ему скажу?
...
...
Вот две - уже в возрасте - сестры, Лиечка и Диночка, мои мама и тётка, собираются 9го мая и - вдвоём, так получилось - пьют по маленькому глоточку кагора за свою мамочку, которой уже нет, за своего папочку, которого Лиечка ещё смутно помнит - в белой рубашке, внизу, на солнечной улице, а Диночка - никогда и не видела, она родилась после того, как её папу убили; за Арона Евсеевича, который убежал мальчишкой на фронт, прошёл войну и его уже тоже нет; за детей, чтобы у них всё было, и за их детей, чтобы у них всё было ещё лучше, и дай Бог ещё стать прабабушками...
...
...
Эльгорт Абрам (Аврумволф) Рувимович
Сапожникова Мария Борисовна (Мариам Боруховна); бабушка так и осталась с девичьей фамилией - бестолковая паспортистка всё переспрашивала: Эль-Горд? Эльгорова? - бабушка и махнула рукой на перемену фамилии
Должанская Лия Абрамовна
Эльгорт Дина Абрамовна
Гурвич Арон Евсеевич
ну и мы все тут рядом

собственно, сам плюшевый медведь:

как-то так...
необязательно...