Мало того, что я каждый будний день качусь немного назад – со скоростью травалатора в аэропорту, и все-таки, все-таки.
Сегодня я готова отказаться еще и от своей нормы слов, от всех планов на нормы слов, на слова.
Мне ничего не нужно. Я устала в каком-то неосознаваемым человеком измерении. Устала стремиться, двигаться дальше. Мне говорил терапевт – как вы думаете, как человек, который пережил то, что пережили вы, должен себя чувствовать? Я промямлила – устало, промямлила тихо, потому что ненавижу отвечать на вопросы, ответы на которые очевидны. Он говорит – да. Я говорю – но.
Но раньше я тоже была уставшей. Когда этого не было? У меня были художественная и музыкальная школа, и просто школа, и сайт, и статьи в газеты, статьи в журналы, статьи на биржи, олимпиады по журналистике и обществознанию в течение трех лет, работа – четыре статьи в день, когда мне пятнадцать, работа – десять звонков в день, заполнить табличку, раскрутить сайт – в шестнадцать, поступление, университет и работа, университет и работа и попытки найти себя, университет, работа и еще несколько других работ, и попытки себя поправить. И теперь тоже легче не стало: я работаю в агентстве, работаю на фрилансе, беру дополнительные заказы, как только представляется возможность, я учу английский, я учусь писать, пытаюсь вести блоги, хожу в зал, ношу брекеты, лечу депрессию, ищу что-то другое, надежное и звонкое, что, наконец, станет тем самым, но станет ли?
И теперь каждый вечер я прихожу домой, ложусь, беру всю еду, что есть в квартире, и включаю сериал. Я говорю – он на английском, и в самом деле, я уже справляюсь с ним без субтитров. Но все-таки, все-таки, после двух, трех серий я чувствую, что снова уехала назад – что я делаю не то, что во мне, если поскрести, есть немного еще сил – написала бы рассказ на конкурс, начала бы вторую книгу, подготовила презентацию на работу, сделала бы себе лендинг, взяла бы репетитора по английскому – а еще по французскому, разобрала бы шкаф или, на крайний случай – голову.
Но я этого не делаю.
Я лежу, смотрю сериал, листаю страницы интернет-магазинов на фоне. Я не знаю, заслужила ли отдых: я сходила в офис, я сделала фриланс, я, может быть, сходила в зал и может, помыла посуду. Я сделала много, но всегда можно немного больше, и если этого «больше» не случается, у меня внутри что-то сверебит и ноет.
Но теперь нет сил, в самом деле нет сил, не физических, но тех самых, не осознаваемых человеком – мне все равно. Мне даже по-жуткому нравится, что дни складываются одинаково и ритмично, время от этого идет медленно, что пока ничего не меняется, что я могу, черт возьми, впервые за много лет, прийти домой и ни-че-го не делать, у меня никаких домашних заданий, никаких экзаменов, никаких попыток доказать кому-то, что я в принципе, могу пригодиться.