В комнате было тихо, панк сидел на краю дивана и грыз ногти, задумчиво сидел гот на табуретке повернутый в сторону окна, за которым тихо лил дождь, эмо сидел в углу... и тихо резал вены.Всё было спокойно, пака гот не сказал:
- Жизнь дерьмо!
- Да!!! - подхватили его все остальные.
- От меня ушел мой бой-френд! - сказал эмобой.
- Так вы чё пидары? - спросил панк, ковыряясь в носу.
- Нет! Ты не понимаешь! У нас были такие хорошие отношения. А он ушёл. - сказал эмо и заплакал.
- Не плачь! - сказал гот, и протянул ему платок. чёрный, расшитый в пентаграмму и черепа.
- О черепа это клёва! - сказал панк и заржал в свои 23 зуба.
- А почему вы зубы не чистите? - спросил гот.
- А нахуй? Всё равно все сдохнем, тем более это круто! - сказал панк, продолжая ковыряться у себя в носу.
Эмобой заскулил в углу, он плакал, под ним уже образовалась целая лужа. Панк почесал задницу и пошел на кухню за пивом. Гот продолжал глядеть в окно. Дождь ослабевал и через чёрные тучи начали проглядывать светлые лучи солнца.
- Ненавижу солнце! - сказал гот и закрыл шторку.
- АААА!!! - раздался крик с кухни.
- Что случилось? - разом спросили гот и эмо.
- Пиво кончилось! Надо идти в магазин, но в падло. - он снова сел на диван и начал плевать в стенку.
Воцарилась тишина. Гот сидел и наслаждался этой тишиной. Эмо вытер глаза, размазав туш по всему лицу и встал.
- А почему тя парень бросил? - спросил панк.
- Что? А, да неважно... - сказал эмо и начал поправлять сваю чёлку у зеркала.
И так бы они все и седели уныло, но тут раздался звонок в дверь.
- Кто там? - гробовым голосом спросил гот.
- Эт я! - голос весело ответил.
- Опять этот рэйвер! - грустно сказал эмо.
- Зачем пришёл? - спросил гот.
- Ну впустите, пошлите погуляем, покурим, сожрем по круглой, сходим в клуб, поколбасимся!? Оторвёмся по полной!
- А можно вмажемся? - спросил панк.
- Да ну нахуй. Короче если надумаете, подходите! - сказал весело рэйвер и, заткнув уши плеером упрыгал с лестницы.
- Вот урод. - сказал гот.
- Ага. Он даже не понимает, какая жизнь говно, почему он постоянно весёлый и прётся?
- Да они психи, как можно радоваться такой гнилой жизни!?
Они сели опять все по своим местам и продолжили заниматься своими делами.
Утро. Похмелье. Панк лежит на полу, усыпанный банками из под пива, гот читает книгу мёртвых, а эмо как всегда плачет в углу.
- А вы знали, что когда мой властелин придёт на землю, он убьёт всех жизнерадостных людей? - сказал гот.
- Ура! - вяло сказал эмо. - Ко мне это не относится.
- рррбрррбрр. - проворчал панк, он медленно начал просыпаться.
- Если я разрисую всю квартиру в пентаграммы и перевёрнутые кресты, это защитит нас от злых демонов. - сказал гот и пошёл искать мел.
- Надо опохмелится. - сказал панк и пополз в сторону кухни.
- Я такой одинокий. - сказал эмо и захныкал.
- Какой мудак выпил весь томатный сок? - заорал панк хриплым голосом.
В то время гот почти закончил рисовать на полу в гостиной огромную пентаграмму.
- Ой! извини, мы вчера ходили на кладбище резать кошек и совершать дикие оргии, но кошек не нашли, пришлось вместо крови использовать сок. - сказал гот и начал писать мелом на стене какие-то каракули.
- Ну ты мудак! - сказал панк. - Ты мог эмо попросить, он постоянно вены режет, он мог те крови дать.
- Ничё я вам не дам! А кстати, что ты рисуешь? - спросил эмо, увидав каракули.
- Это язык мёртвых! И здесь написано: "Приветствуем повелителя ужаса! будьте как дома!". - сказал гот и продолжил рисовать.
- Бред. - сказал панк.
- Это не бред! Вот увидишь! Князь тьмы существует! - обижено сказал гот.
- А мне насрать на сатану! Я хочу вернутся к своему парню! - сказал эмо и начал белым маркером разрисовывать свои кроссовки в чёрно-белую сеточку.
- Да бля, одни пидары и психи! - крикнул панк из сортира.
- Сам ты ... пидр... у нас было столько эмоций, чувств, эмоции... - сказал эмо и маленькая слёзка потекла по его щеке.
- Я ж говорил пидр. - сказал панк, и вышел из сортира.
- А смывать тебя не учили? - сказал гот продолжая что-то малявить на стене.
- Нет бля, не учили! - крикнул панк и пошел на улицу.
- Какая же дерьмовая у маня жизнь!
Они как обычно сидели дома, гот, эмо и ... стойте! а где же панк? Звук открывающейся двери.
- А вот и я! - в комнату зашёл панк с довольным лицом, разбитой губой и бровью.
- Иди умойся, ты зальешь кровью всю хату! - брезгливо сказал эмо.
- Погоди! Мне нужно написать на стене послание своему господину, дай мне крови! - гот взял кисточку, подскочил и подскочил к панку.
- Уйди псих! - сказал панк и ёбнул гота по лицу. у того тоже пошла кровь
- Ну ладно, как хочешь, но когда мой повелитель придёт сюда и спросит кто хорошо себя вёл, я скажу только Эмо! и ты будешь гореть в аду! - сказал гот и злобно заржал.
- Ты бальной! - сказал панк. - Я приколитесь пошел в магаз, а там типа очередь, а я типа говорю: "Очередь из одних мудаков!", а они типа маня всей толпой бросились пиздеть, уроды.
- А если он себя плохо вёл и будет гореть в аду, а я вёл себя хорошо, то где я буду? - с надеждой в голосе спросил эмо.
- эээ.. ну там... там, где хорошо! - замямлил гот.
- В раю? - спросил эмо.
- ээ.. не, что за глупости? ты будешь ... ээ.. бля, не задавай глупых вопросов! Я занят! - и он начал смазывать кисточкой со своего лица кровь и писать на стене какую-то херню.
- Где сортир? - заорал панк, который в то время уже не хило истекал кровью.
- Блин, дурак уже ничё не помнит, ТАМ! - гот показал в сторону туалета.
- А если мой парень сделал мне больно, он попадет в ад? и будет там мучится? - поинтересовался эмо.
- Эээ.. ну да... наверное, я не знаю! - гот не знал что ответить.
Тут раздался звонок в дверь.
- Щя, подождите! - крикнул панк из сортира.
- Иди открой дверь! - сказал гот эмо.
- НЕ! Пусть панк откроет.
- Иди на хуй, пидр! Сам открой крашеный! - крикнул панк готу.
- Ты мудак, сколько раз повторять, чёрный - мой натуральный цвет волос! - разозлился гот.
- Заткнитесь оба! и откройте кто-нибудь дверь! - первый раз в жизни заорал эмо.
- Опа! пидр кричать умеет! - засмеялся панк.
- Сам ты пидр! от пидора слышу! Урод вонючий! - эмо разозлился не на шутку.
- Чё? а в ебло?
После этих слов панк подлетел к эмо и зарядил грязным кедом ему в нос. Брызнула кровь, гот охуевший от такого расклада, взял с пола шило и налетел на панка. Засадив шило ему в глаз, в этот самый момент эмо хотел укусить панка за ногу, но почувствовав как она воняет, укусил гота. Тот заорал, вытащил шило и засунул эмо в ухо.
Звонок в дверь.
- Пидарасы, совсем охуели? - заорал панк. Струя крови и вытекший глаз стекали по его кожаной куртке усеянной нашивками с черепами. Эмо разозлился не на шутку и когда гот упал, схватившись за свою ногу, он въебал ему в нос.
- Туфой уфот! - сказал гот, выплёвывая зубы.
- проклятые дегенераты, как я с вами жил?!? - панк достал из кармана бутылку пива "Жигулёвское" и разьебав её об голову эмо, кинул её остатки в гота. Эмо лежит без сознания. Гот схватил кисточку и острой стороной засадил её в живот панку. Тот от неожиданности, схватил шило с пола и падая, засунул шило в уху готу. Панк лежал не двигаясь. Гот лежал на боку, от боли он заплакал, слёзы размазали чёрную тушь по его лицу. Он лежал, плевал кровью и пытался осознать, что же здесь произошло.
Звонок в дверь.
- фаю мафь. - прошипел он и пополз к двери. Сделав нечеловеческие усилия он подполз к ней и открыл дверь.
- Сюрпрайз!!! - на пороге стоял рэйвер. красные глаза и в руке недоеденный сникерс.
- фо те нафо? - гот упал, прижавшись к стене.
- Да вот, покурить принёс ... но ... эээ вижу вы и так тут развлекаетесь! - он оглядел комнату и затем перевёл взгляд на гота.
- Пафол ты нафуй! Фиснь ферьмо! - сказал гот и умер.
- Бля пиздато вы пагуляли... но я это... позже зайду? - он исчез раз оглядел комнату вышел и закрыл дверь...
...Через 2 недели из-за жалоб соседей на вонь милиция вскрыла квартиру и обнаружила 3 трупа. а рэйвер в тот же вечер закинулся кислотой и поехал на пиздатый опен-эйр. ведь он знал - что жизнь дерьмо, только если ты так её проживаешь.

В 1546 Vlad Dracula и экспедиция во главе с Принцем Стивеном Батори въехали в Валлахию, чтобы требовать трона. Приблизительно в одном столетии позже Countess Элизабет Батори стала ужасом Трансильвании и наиболее печально известным вампиром в мировой истории.

Графиня Элизабет Батори была лесбиянкой, которая совершала невероятные жестокие вещи над симпатичными служащими и девушками-крестьянками.
Замок Csejthe, массивная крепость, около деревни Csejthe, была местом кровавых оргий.
Рожденная в Венгрии в 1560 г., Элизабет имела родственников семейства, включая сатиров, лесбиянок, и ведьм. В четырнадцать она родила незаконного ребенка, которого породил мальчик крестьянина . Элизабет и граф Ferencz Nadasdy были только обручены, так как ей было одиннадцать лет возраста. Брак
имел место 8 мая, 1575, когда Элизабет была пятнадцать. В те дни, задолго до
Женского Освобождения, Элизабет сохранила ее собственную фамилию, в то время как Граф изменил её на Ferencz Bathory. Граф процветал на конфликтах и войне, предпочитая поле битвы к внутренней жизни в замке, и заработал репутацию как Черный Герой Венгрии. В то время как Ferencz был далеко на одной из его военных кампаний, графиня начала посещать свою тетю лесбиянку, Коунтесс Карлу. Элизабет тогда поняла ее истинные амбиции, причинение боли молодым девушкам. Но не только увлекалась этим Элизабет, она также развивала интерес к Черной магии. Thorko, служащий в ее замке, проинструктировал ее в путях колдовства, в то же самое время одобрил ее садистские тенденции. ' Thorko преподал мне прекрасный новый урок, Элизабет написала Ференцу. 'поймайте черную курицу, и бейте это до смерти белым тростником. Возьмите кровь, и намажьте немного на вашем враге. Если Вы не имеете никакой возможности намазать это на его тело, получите один из его предметов одежды и намажте это.
Вскоре Графиня стала романтичнее, вовлеченная с черно - одетым незнакомцем с бледным цветом лица, темными глазами и неправильно острыми зубами, сельские жители, кто верил в вампиров имели причины опасаться Csejthe Замка. Возможно, к воображению, незнакомец был Dracula, непосредственно, возвращенный из могилы. Когда Граф Nadasdy вернулся, он быстро простил неверность его жены. Теперь твердо внедренная в своем замке, Графиня Элизабет экспериментировала в развращенности с помощью Thorko, Ilona Joo (прежняя медсестра Элизабет), ведьмы Дороттиа Сзентес и Darvulia, и карлик главный - domo Johannes Ujvary, кто скоро станет главным мучителем. При помощи этой команды Элизабет захватила приятных девушек-служанок в замке, отводя их к подземной комнате известной как ' палата пытки ее Ладишипа ' и подвергала их самым ужасным пыткам, которые она могла бы изобретать. Под предлогом наказания девушек за неумение исполнять некоторые тривиальные задачи, Элизабет использовала каленое железо, литой воск и ножи, чтобы пускать их кровь. Она рвала одежду девушки, обмазывала ее медом, и оставляла ее голодным насекомым в лесу. Скоро, Графиня начала нападать на ее связанные жертвы зубами, резк откусывая проклятой плоти от их шей, щек и плеч. Кровь стала навязчивой идеи Элизабет, поскольку она продолжила ее пытки с бритвами, факелами, и ее собственной традицией, серебряными щипцами. Элизабет Батори была женщина исключительной красоты. Ее длинные волосы ворона были противопоставлены с ее молочным цветом лица. Ее глаза янтаря были почти кошачими, у неё была чувственная фигура. Она была чрезмерно тщеславна и ее самовлюбленность, привела ее к новым глубинам извращения.
Как Элизабет и ее красота с возрастом начали увядать, она пробовала скрывать ухудшения через косметику и наиболее дорогой из одежды. Но они не
закрыли распространяющиеся морщины. В один роковой день девушка-служанка проявляла внимание к волосам Элизабет и потянула их, отметив, что кое-что было неправильно с прической ее хозяйки. Приведенная в бешенство Графиня ударила девушку настолько сильно что кровь брызнула у нее из носа. Кровь брызнула налицо Элизабет. Где кровь коснулась ее кожи, Графине в зеркале, о по-видимому показалось. В ее глазах, кожа потеряла морщины. Элизабет стала уверенной в знании, что она могла бы восстанавливать ее потерянную молодрость через вампиризм. Darvulia проинструктировал доверчивую Элизабет, как она могла бы снова стать молодой. Графиня верила древнему кредо, что взятие крови других могло бы быть ассимиляцией физических или духовных качеств того человека. После инструкций ведьмы, Элизабет и ее соратники-мучители, похищают красивых молодых девственниц, хлестают их ножами и собирают их кровь в большом чане. Тогда Графиня продолжила купаться в крови девственницы. Когда она купалась в крови, она по-видимому восстановила молодость и сияние. Фавориты Элизабет обеспечивали её большим количеством девственниц из соседних деревень под предлогом наема их как служанок. Когда их бескровные трупы были обнаружены вне замка, слухи быстро распространение что вампиры населили старую крепость. Графиня Элизабет продолжила такие методы после смерти ее мужа в 1604. (Рассчитайте, Nadasdy очевидно умер от отравления, хотя его смерть была также приписана колдовству.) Когда Darvulia умер и Элизабет казалась состарившейся, другая колдунья, по имени Erzsi Majorova сказала ей, что девственность жертвы должны иметь благородное рождение. Но даже при том, что Элизабет мучала молодых девственниц и сопровождала ванны крови с обрядами колдовства, она не
могла бы восстановить ее потерянную молодость. Более чем десятилетие
она совершала ее действия vampirism, калеча и высасывая кровь более чем 650 дев.
Преподобный Andras Berthoni, Лютеранский пастор Csejthe, понял правду, когда
Элизабет приказала, чтобы он хоронил тайно бескровные трупы. Но он не успел что-либо сделать так как он умер.
Графиня становилася настолько печально известной, что ее преступления больше не могли бы быть скрыты. При использовании примечания, написанного Преподобным Berthoni, кузен Элизабет, Считает Thurzo, прибыл в Csejthe Замок. В канун нового года 1610, Преподобный Janos Ponikenusz, кто следовал За Berthoni и нашел примечание, и часть персонала замка, найденного в
подземной комнате пыток Элизабет и там обнаружил не только невероятно
кол-во искалеченных тела множества девушек, но также и саму Графиню непосредственно. По политической причине, Элизабет никогда не посещала суда. Она осталась заключенной в своем замке. Все мучители были казнены, Графиня была приговорена к пожизненому заключению в башне замка Csejthe .

Охрана пропускала ей продовольствие через маленький люк.
14 августа, 1614, измученная Элизабет Батори, Кровавая Графиня Трансильвании, была мертва.

Элизабет Батори - дьявол во плоти.
Трансильвания всегда считалась родиной вампиров. Чего стоит хотя бы ужасный граф Дракула, герой многих легенд. И потому не удивительно, что именно здесь родилась ужасная женщина, заслужившая, и вполне оправданно, прозвище графини Дракула. Эржбете Батори доставляло наслаждение истязать людей, и делала она это с изощренной жестокостью.
Кровавая графиня и черный витязь.
Родилась Елизавета Батори в 1560 году в весьма знатном семействе, считавшемся едва ли не самым богатым и влиятельным протестантским кланом страны. Он дал Европе немало героических воителей, уважаемых святых отцов и могущественных властителей. Двоюродный брат Елизаветы - знаменитый Стефан Баторий, снискавший себе славу бесстрашного воина, стал правителем Трансильвании, а затем и королем Польши. Но один из отдаленных ее предков, валашский князь Влад Тепеш, прозванный Пронзителем, стал реальным прототипом стокеровского Дракулы.
Вельможные фамилии тех времен грешили кровосмесительством, и конвейер воспроизводства все чаще давал брак. Один из дядек Елизаветы был колдуном и сатанистом, ее тетка Карла - лесбиянкой, знаменитой своими жестокими садистскими наклонностями. Родной брат графини, тоже Стефан, стал распутником и пропойцей. В роду было немало душевнобольных и буйных сумасшедших.
Падучая болезнь и психопатия не пощадили и саму Елизавету. Впрочем, при всех своих странностях она была смышленой девочкой и прилежной ученицей. Все схватывала на лету и выгодно отличалась от других дочерей благородных семейств образованностью и умом. Пятнадцати лет от роду Елизавета свободно владела тремя языками, в то время как правитель Трансильвании едва умел читать и писать.
Елизавета с раннего детства знала, что высокородным особам дозволено все, и без стеснения пользовалась этим. Она любила забавы ради сечь плетью своих горничных, а в припадке ярости могла избить несчастную служанку до полусмерти. Созерцание потока крови из глубокой раны жертвы приводило юную садистку в восторженное исступление. Рано начав предаваться страшным увеселениям, Елизавета завела дневник, в котором прилежно описывала каждый шаг своего кровавого пути длинною в тридцать пять лет,
Какое-то время родители не позволяли девочке заходить 'слишком далеко'. Но уже в пятнадцать лет все ограничения были сняты, после того как в мае 1575 года Елизавета стала женой грифа Ференца Надащды, владетеля многочисленных родовых вотчин и знаменитого военачальника, отличившегося в бесконечной войне против Османской империи. Турки называли его 'черным витязем Венгрии' и боялись, как чумы.
Елизавета родила ему трех дочерей и сына. Но материнство ни в коей мере не смягчило дикий нрав графини, и она по-прежнему предпочитала садистские игрища спокойным развлечениям женщин ее круга.
Поначалу молодая графиня ограничивалась щипками и оплеухами и лишь иногда избивала своих служанок дубинкой. Но вскоре истязания окружавших ее девушек сделались более изощренными - гвозди под ногти, иглы в губы, в руки и в груди. Этим садистским приемам графиню, вероятно, обучила ее тетка Карла, которую считают тайной любовницей Елизаветы.
При грубых нравах XVI века такого рода 'развлечения' знати формально не противоречили закону. Словацкие крестьяне были бесправными рабами своих венгерских господ и не могли рассчитывать на заступничество закона, который позволял насильно 'набирать' крепостных и нещадно бить, пытать и даже убивать тех, кто пытался бежать от своих господ.
Заметив, что Елизавета становилась менее кровожадной, когда в замке были гости, слуги старались всячески препятствовать их отъезду. Они то тайком ломали кареты гостей, то выпускали в чистое поле их лошадей, а потом очень долго не могли их поймать. Но эти уловки помогали ненадолго. Камеры пыток были оборудованы не только в главной резиденции Елизаветы, но и в замке Бецков на реке Ваг. Как впоследствии показали свидетели, именно там она едва не сожгла одну из своих служанок, когда решила потехи ради подпалить свечой ее лобковые волосы. Другой девушке графиня в припадке садистского умопомрачения разорвала губы и щеки. Молодые служанки Елизаветы считали, что им повезло, если их просто раздевали догола и заставляли исполнять свои обязанности в таком виде.
Дикий зверь в юбке.
В еще одном страшном семейном замке Баториев Кахтице, где были просторные винные погреба, Елизавета устроила свой театр боли и смерти. Там пытали долго, убивали неторопливо, со смаком. В этом, кроме Гелены Йо, хозяйке помогали Ката Бенечко и личная служанка графини Доротея Шентес по прозвищу Дорка. Единственным слугой мужского пола, которому разрешали участвовать в кровавых забавах, был уродливый хромой карлик Янош Уйвари по прозвищу Фичко.
По рассказам сообщников Елизаветы, ее жажда убийства стала совершенно неутолимой после кончины Ференца Надашды. Ее стали называть 'тигрицей из Кахтице'. Под стать ей была и ее новая любовница из служанок Анна Дарвулия. На суде, которому в конце концов, была предана графиня, об Анне говорили как о 'диком звере в юбке'. Именно Дарвулия приохотила Елизавету к новому садистскому увлечению, заставляя горничных зимой прислуживать гостям голыми, графиня потехи ради выгоняла девушек на мороз. После этого она приказывала облить их холодной водой и оставляла умирать в виде заледеневших статуй.
В арсенале Елизаветы были и 'легкие' кары за мелкие или просто выдуманные хозяйкой провинности. Если какую-то служанку заподозрили в краже денег, ей в руку клали раскаленную монету. Стоило горничной плохо выгладить хозяйское платье, в лицо несчастной девушке летел горячий утюг. Плоть девушек рвали щипцами, пальцы кромсали ножницами.
Но излюбленными орудиями пытки у графини были иглы. Она загоняла их девушкам под ногти, приговаривая при этом:
'Неужели тебе больно, потасканная блудница? Так возьми и вытащи'. Но как только истерзанная девушка пыталась извлечь иглы, Елизавета принималась ее избивать, а потом отрубала ей пальцы. Впадая в исступление, графиня грызла свои жертвы зубами, отрывая куски плоти от их груди и плеч.
По подсказке Анны Дарвулии графиня начала собирать по крестьянским дворам юных девственниц, исчезновение и смерть которых не были чреваты трениями с законом и опасными последствиями. Поначалу находить живой 'материал' для садистских забав было довольно легко: крестьяне прозябали в беспросветной нищете, и некоторые охотно продавали своих дочерей. При этом они искренне верили, что на барском подворье их детям будет гораздо лучше, чем под отчим кровом.
В 1606 году Анна Дарвулия начала страдать эпилепсией и вскоре умерла. Елизавета утешилась в объятиях новой любовницы, Эжси Майоровой из Мьявы. Та была простолюдинкой, вдовой крестьянина, и, следовательно, не испытывала добрых чувств к особам королевских кровей. Именно она уговорила Елизавету включить в человеческий 'материал' для истязаний дочерей мелкопоместных дворян. И это стало началом конца безумной кровавой графини. Но тогда Елизавета не думала о последствиях. Главной ее проблемой было, как избавляться от мертвых тел? Пусть убийства крепостных и ненаказуемы по закону, но 'что подумают и скажут люди'? Какое мнение сложится о ней в высшем свете?
А трупов в результате кровавых оргий появлялось все больше и больше, и пятидесятилетней Елизавете уже было не под силу устраивать своим жертвам похороны по христианскому обычаю. Их закапывали без отпевания, и об этих тайных похоронах подчас становилось известно. Духовенство начало подозревать неладное и задавать, поначалу лишь себе, вопросы, на которые у Елизаветы не было и не могло быть правдивых ответов.
В страхе перед ее богатством и могуществом священники молчали. Но это длилось недолго. В конце концов, преподобный Майорош, духовник почившего супруга Елизаветы, заклеймил ее с кафедры как изувера и убийцу. Графине удалось угрозами заставить его умолкнуть. Но после этого другой священник преподобный Пыретройс, тотчас же обрушил на нее поток гневных обличений и отказался отпевать жертв Елизаветы по христианскому обряду. То же заявил и преподобный Януш Паникенуш из Кахтице, После этого Елизавета стала собственноручно расчленять трупы и хоронить их в поле. Но чаще всего трупы просто бросали в реки, откуда их потом вылавливали рыбаки.
Но этот способ избавления от тел был сопряжем с риском: люди начали находить эту 'расчлененку'. Поползли слухи о якобы появившемся в округе оборотне, но вскоре выяснилось, что это чепуха, дело не в нечистой силе. Несколько девушек, чудом вырвавшихся из рук графини, рассказали о ее садистских забавах,
Зимой 1609 года по наущению Эжси Майоровой Елизавета пригласила в замок Кахтице двадцать пять дочерей мелких дворян, чтобы преподать им 'завершающий курс светских манер'. Для нескольких из девушек этот 'курс' стал завершением их жизненного пути. Они погибли в камере пыток в подземелье замка. На сей раз графиня уже не смогла избежать объяснений с обществом. Она наспех выдумала сказку о том, что одна из учениц 'курса' вдруг потеряла рассудок и, убив в беспамятстве нескольких подружек, покончила с собой. Эта история звучала совершенно неправдоподобно. Но высший свет снова поверил графине на слово: ведь она была 'своей'.
И кровавые оргии возобновились. Как показали впоследствии подручные графини, однажды на полу личных покоев Елизаветы было столько крови, что ее пришлось засыпать углем, иначе было невозможно ходить. Когда одна из жертв умерла слишком быстро, разочарованная садистка с грустью записала в своем дневнике убийств: 'Бедняжка, она оказалась такой хилой...'.
Но все когда-то кончается. Оказалось, что необузданная жестокость графини была удовольствием чрезмерно дорогим. В конце концов, ее казна истощилась. В 1607 году Елизавете пришлось продать свой замок Девено, а в 1610 - заложить и Бецков за две тысячи золотых монет. Напуганные мотовством графини и слухами о возможном обвинении ее в колдовстве (что повлекло бы за собой изъятие всех земель и достояния в пользу церкви), родственники Елизаветы встретились с графом Тужо, пфальцграфом Трансильвании, и попросили его содействия в расследовании преступлений безумной садистки. Эрцгерцог Маттиас, брат императора Священной Римской империи Рудольфа II, в марте 1610 года приказал начать следствие.
Граф Тужо сам допросил Елизавету. Его интересовали девять трупов, найденных в подземном ходе замка. Садистка заявила, что явно замученные и израненные девушки якобы умерли от какой-то болезни и были спешно погребены, что бы не допустить распространения заразы. Это была явная ложь. Посовещавшись с родней графини, Тужо решил без лишнего шума упрятать ее в монастырь. Но не успел - венгерский парламент, тоже начавший следствие, предъявил Елизавете Батори обвинение в убийствах.
Кровавая вакханалия продолжалась.
В Братиславе открылись специальные парламентские слушания. В ночь на 29 декабря 1610 года граф Тужо сам провел в замке Кахтице обыск и обнаружил обезображенное тело горничной по имени Дорица. В покоях графини лежали еще два трупа. Несмотря на проходившее расследование, Елизавета уже не могла остановиться - кровавая вакханалия продолжалась. Не успев избавиться от тел трех последних жертв, графиня попалась с поличным.
Первое из двух судебных заседаний по делу кровавой графини открылось в Битце 2 января 1611 года. Семнадцать свидетелей, в том числе Дорка, Ката, Фичко и Гвлена Йо, рассказали о зверствах Елизаветы в Кахтице и в других замках. Дорка призналась в соучастии в тридцати шести убийствах, Фичко припомнил тридцать семь, Гелена Йо заявила, что они, умертвили более пятидесяти человек. Ката назвала цифру пятьдесят.
Второй процесс состоялся 7 января. Были выслушаны тринадцать свидетелей. Саму Елизавету на заседание суда не вызвали. 'На род Батори, прославивший свое имя на поле брани, не должна пасть черная тень позорных деяний этой бестии', - решил граф Тужо и вместо устных показаний Елизаветы представил суду ее дневник с описаниями шестисот пятидесяти садистских убийств, совершенных графиней за три с половиной десятилетия.
В ходе слушаний выяснилось, что у Елизаветы была еще одна соучастница, хотя ее имя так и осталось неизвестным, поскольку она посещала кровавые оргии в мужском платье и неизменно называла себя 'Стефаном'. Убийства, совершенные при ее участии, отличались особой жестокостью. Историки предполагают, что 'Стефаном' была та же тетушка графини Карла. Но ни одного свидетеля, способного это подтвердить, не нашлось, и она избежала наказания
7 января 1611 года суд вынес приговор. Дорка и Гелена Йо должны были умереть в муках. Судьи постановили оторвать им пальцы раскаленными щипцами, а затем сжечь преступниц заживо. Карлика Фичко тоже приговорили к костру, но перед сожжением великодушно обезглавили. Ката осталась в живых потому, что суд не нашел весомых доказательств ее участии в убийствах.
Для главной виновницы граф Тужо приготовил, как он считал, особо изощренную казнь. 'Ты есть дикий зверь, Елизавета, - заявил он графине. - Тебе будет оставлено несколько месяцев жизни дня мучительной смерти. Ты недостойна дышать свежим воздухом и созерцать свет божий, посему ты навеки исчезнешь из этого мира. Тени окутают тебя, и ты будешь оплакивать нечестивую свою жизнь'.
Графиню Батори замуровали в ее покоях в замке Кахтице, оставив в стене лишь узкую щель для передачи пищи. Там она прожила три с половиной года. 31 июля 1614 года ей было разрешено подписать завещание и высказать свою последнюю волю. Спустя три недели, 21 августа, один из тюремщиков, захотевший своими глазами посмотреть на 'страшное чудовище', заглянул в щель в стене и увидел распростертое на полу бездыханное тело кровавой графини.
Говорят, что по ночам из проклятого замка доносятся протяжные стоны, отзывающиеся эхом по всей округе. Местные жители полагают, что стоны принадлежат кровавой графине, которая не может найти покоя уже 400 лет.

e1.ru/fun/photo/view_album.php?id=18712

planeta.rambler.ru/users/ppussycatdoll/