No pa saran…
Забайкалье, край сопок и сусликов, казаков и войсковых частей – середина 70-х … Наш батальон входил во вновь созданное войсковое подразделение, и был обыкновенной мотострелковой частью, иначе «сапоги». Структура батальона в периметре выглядела следующим образом. КПП (контрольно – пропускной пункт), КТП (контрольно – технический пункт) РММ (ремонтные - механические мастерские). Два склада. Вещевой и продовольственный, санчасть, четыре казармы, штаб, спортзал, клуб, столовая и магазин. Когда я туда прибыл в декабре месяце, в общем - то увидел то, что и ожидал.
…Молодых подтянутых парней в военной форме, с разным сроком прохождения службы. Все по военному суетились уже сутра, кто в наряд, кто на плац, кто в учебный класс, кто на политзанятия, кто в спортзал, а кто и в парк к технике. Всё вроде бы по - военному обыденно, но не хватало в нашем батальоне досуга, а главное, наш клуб, не нёс той нагрузки, которая ему полагалась, а вернее совсем не нёс, кроме, как использования кинобудки под склад для привезённых почтальоном посылок с гражданкой почты, да ещё редких всеобщих собраний. Это я обнаружил впервые же выходные.
…И вот в один из будничных дней, когда я был дневальным, а отслужил я к тому времени всего месяц, найдя немного свободного времени, отправился в кабинет к замполиту роты, капитану Микулину и стал рассказывать о своих наблюдениях, на вопрос капитана: - Что ты предлагаешь? – я ответил: - Открыть библиотеку, реанимировать кинооборудование, радиорубку, организовать ВИА, чтобы выступать на конкурсах в ВО, а спецов и музыкантов набрать из своих или проехать по гарнизону и набрать там. Выслушав меня внимательнейшим образом, капитан спросил: « А ты сможешь за это дело взяться самостоятельно?» Я, как и положено, по уставу ответил: «Так, точно».
Вечером, мы с капитаном уже сидели в кабинете замполита батальона, а ещё через два дня, мы с ним поехали на неделю в командировку по гарнизону, предварительно обзвонив соседние батальоны, на предмет наших поисков.
…Из командировки мы приехали не с пустыми руками, а привезли мы с собой радиомеханика, рыжего грузина Абуладзе, ( впоследствии, к нему приклеится прозвище Банифаций) , библиотекаря Юрку Марыкина, ( дослуживающего год, после того, когда его отчислили из военного училища), киномеханика Медведева, а главное, барабанщика, москвича, Андрея Санчеса… В армии нужных людей, как я убедился, найти гораздо проще чем на гражданке. До кучи, Микулин отыскал где- то и флейтиста, по фамилии Брюховецкий.
– Чтоб как в русской армии было, теперь на построениях и строевых, играть будут барабанщик с флейтистом.
До этого, я сам, как – то не смог додуматься. Молодец капитан.
А уже через три месяца, над казармами красовались мачты антенн, в каждой роте теперь стоял телевизор, по субботам, киномеханик по договору с гражданским кинопрокатом, начал показывать кино, библиотека до отказа набивалась солдатами, благо книг было достаточно. В выходные дни, да и по вечерам из колокола, укреплённого на крыше клуба, доносилась популярная музыка. Санчес с Брюховецким вдохновенно играли, свои трели и дроби, словно по плацу ходили солдаты лейб – гвардии Преображенского полка.
Теперь, когда начиналась строевая подготовка на плаце, весь штаб и свободные от службы солдаты высыпали на улицу и любовались строевой премудрости.
С появлением флейтиста и барабанщика, скучная и всеми ненавидящая строевая подготовка, приобрела теперь элемент батальонного шоу, который проходил каждую субботу.
Наш ВИА тоже потихоньку сколачивался, басиста и гитариста, я обнаружил у себя в батальоне, барабанщиком, как я указывал выше, был Санчес, а я играл на клавишных. Одним словом служить стало веселей, а мне, отслужившему к тому времени пол - года, на 9 мая дали отпуск.
Вернувшись из которого, я обнаружил, что Санчес по приказу был назначен начальником клуба, а я остался «организатором» солдатского досуга, хотя такой должности в армии не существовало, но меня не стали учить ни какой военной специальности. Может быть посчитали, что время уже упущено, а может всех устраивало, что я создал нишу массовика – затейника и каким -то образом, всех расшевелил. Нет, ну, конечно в наряды я ходил, на палит занятиях и на стрельбище присутствовал, спортзал посещал регулярно, но не был ни связистом, ни сапёром, ни снайпером, ни даже пехотой, сидел в художке при клубе, писал плакаты, оформлял «красные уголки».
…В конце июня, к нам приехала машина со спортивным инвентарём, который по разнарядке доставили в наш батальон. Организовали выгрузку привезённого инвентаря прямо в клубе, Спортзал исполнял роль строго по назначению, а именно, как зал, в нём не было ни раздевалки, ни душа, ни тем более склада.
Я, вместе с Санчесом, стали более подробно изучать, что нам привезли. В одной коробке мы обнаружили три обшарпанных волейбольных мяча и сетку, в другой коробке, были десятка три шахматных досок, также удалось обнаружить единственный футбольный мяч, который был завален вымпелами спортивных обществ и разными кубками. Ещё была штанга, один баскетбольный мяч, замызганная некомплектная форма, несколько пар бутс, пара насосов, но больше всего в коробках было боксёрских перчаток. Когда мы их посчитали их оказало к нашему ужасу 150 пар. Перчатки были естественно старые, непарные, разные по размеру и цвету: - Блин, на что это они намекают, мы чё тут, боксёрскую спорт - роту должны сделать, что ли? – разорялся Санчес. – Куда на хрен я их теперь дену..?
- Слушай Андрюха - а, у меня тут мысль одна промелькнула… - говорю я ему.
- А, что если устроить боксёрское поединки между ротами, естественно, как полагается с финалом.
- Не понял, давай поподробнее…
- Ну, значит так, вот смотри, всё очень просто. В роте же положено по численности, сто человек, а у нас - то все роты маленькие, с недобором, в среднем где - то по 65 - 70 человек.
- Ну-ну, так, продолжай.
- Допустим, объявляем всеобщее соревнование по боксу между ротами, т.с. рота на роту, два полуфинала и финал, а рингом будет служить старое высохшее болото, мы только канат по периметру натянем и все дела.
- Ну блин Серёга, точно, во потеха будет, а ты думаешь, что так все и согласятся?
- Так давай через командиров рот, мол, повышение боеспособности в реальных условиях, это ж рукопашная, Андрюха.
- Точно, я это предложение поддерживаю. Может, сначала через старшин всех оповестим?
- Да нафига, много лишних вопросов будет, чё, почём, да зачем.
- Ну да в принципе, можно их и потом всех в кучу собрать.
- Тогда Антоныч ты, как начальник клуба, прямо завтра иди в штаб и расскажи замполиту о нашей идее, я думаю, что она ему понравится.
На следующий день, сидя в своём кабинете, ну кабинет это так, условно, это была обыкновенная, клубная художка 16м2, о чём я говорил выше, но для меня то, это был свой мирок, в котором был и стол, и топчан, и пару стульев. Этот мини мир я создал сам и был самым главным в нём, и никто на этот мир пока не покушался.
Так вот, сижу за столом, слышу, хлопнула входная дверь клуба, раздались торопливые шаги, которые приближались к моей двери. «Санчес». Дверь распахнулась, на пороге стоял Санчес, мне показалось, что его широченная улыбка перегородила весь проём двери.
…Андре Антонио де Санчес, именно так. любил называть себя Андрей, сын испанца, которого будучи ещё ребёнком, был перенаправлен к нам в СССР, во время гражданской войны в Испании, и русской учительницы, с которой его отец познакомился в институте. Андре Антонио был довольно высоким малым, когда на нём была одета пилотка, он касался ею дверного косяка, высота, которого, как известно, 2 метра, но узок в плечах, короче шланг. Смуглый, широкоскулый, с чуть раскосыми глазами, он больше походил на мексиканского индейца, чем на испанского кабальеро, но это не мешало быть ему авторитетом среди солдат, да впрочем, и офицеров тоже, за свою принципиальность и чувство юмора. Родом он был из Москвы, до армии, учился в техникуме, на специальность химика – технолога, а по вечерам играл на барабанах в Кремлёвском буфете, врал наверное.. В конце 60х, его отец, уехал в Испанию, и который уж год оформлял документы, что бы вывезти к себе на родину всю свою семью.
При каждом удобном случае, Антоныч, любил рассказать, как перед самой армией, он ездил к отцу в Испанию, на целых двадцать дней! « Ну, что мы здесь жрём, извините за выражение ну, что мы здесь пьём, брр! вот, толи дело у меня, в средиземноморье, здоровая и вкусная пища. Очень много, тушёных овощей и фруктов, всё это залито, мм… оливковым маслом, много морских продуктов, лёгких и мягких вин. Кстати, Серж, рекомендую, к любому столу, можешь выставить моё любимое белое немецкое «Мозельское», к рыбе, чтоб ты знал, а к мясным продуктам, лучше сухого тёмного – красного французского «Божоле», не найти, тебя оценят, поверь мне Серж…» Закончив свой рассказ, Санчес, на несколько минут замолкал. Он так вдохновенно об этом рассказывал, что создавалось впечатление, что в советскую армию его призвали прямо из Испании, по обмену опытом…
- Серёга, всем всё понравилось, уже приказ пишут. - довольно выпалил он.
- Да ты чё, ура, ну блин, завертелась машина – вскочив со стула, выкрикнул я.
- Ну, тогда я предлагаю старшин здесь, в клубе, и собрать, вместе с замками.
- Точно Андрюха, чтобы по два раза не объяснять.
- Короче тогда я пошёл к себе, позвоню всем кускам и сориентирую их, на после отбоя здесь в кинозале.
- Ну, давай…
Целый день, с Санчесом мы со смехом, рисовали картины предстоящего болотного ристалища. Определяли награды победителям, и какими будут утешительные призы.
- Какие будут предложения? – спросил Санчес.
- Победителям выдать по 5 рублей призовых и дать увольнительную на сутки, только не в нашем посёлке, а чтобы она была использована в райцентре.
- Нормальная идея, лишь бы «батя» согласился и начфин, это ж надо пару, УРАлов для личного состава – поддержал Санчес.
- К этому, хочу добавить, сделать цветную общую фотографию победителей в парадной форме, ну, как вариант – продолжал Андрей.
- … на фоне болота, а фото в рамочку и под стекло – предположил я шутя.
- Да, точно, в рамочку и под стекло, так, что ещё – серьёзно заключил Санчес и что-то записал на листке бумаги.
- О! Всем без исключения дембель, с первой партией – выкрикнул Андрей – Таак.- потирая руки, сказал он – А ты чё молчишь? Серёг.
- Ну, допустим тогда, пострелять из наградного пистолета комбата, по банкам, каждому, по любому, он у него есть – предложил я.
- Да ты чё, ха-ха, он же у него заклинит раз и навсегда, не, давай что – то другое – озабоченно произнёс Санчес.
- Ну, тогда освободить бойцов, от трёх нарядов по батальону – опять предложил я.
- О! Вот это пойдёт, только три, наверно много, два самый раз – заключил Андрей.
- А утешительные призы? – спросил я у Санчеса.
- Ну с этим-то проще, плюнуть на то болото трижды или пос…ть, а, нормально?
- …ну так ведь болото так ни когда не высохнет – ответил я.
…Кстати, что же на самом деле, представляло, из себя это болото. Оно находилось за расположением нашей войсковой части, метров в трёхстах от КПП. Надо было сначала перейти дорогу, за которой было футбольное поле, довольно сносное по качеству, правда, на нём не было футбольной разметки, кроме единственной – был чётко обозначен центр поля. За полем, почти, что сразу, с перепадом высоты, около метра собственно и начиналось болото Размером примерно 500 Х 500 м З, а за болотом шёл сплошной перелесок, который состоял из березняка, редкого ельника и каких – то кустов, сразу за перелеском, находился ручей, двух метровой ширены, а дальше начиналось подножие сопки. Ох уж эта сопка, не единожды мы её покоряли по всей выкладке…
К половине одиннадцатого, в клуб стали подтягиваться замкомвзводные (замки) и старшины рот.
Я сидел за столом, который мы с Андрюхой вынесли из художки на середину сцены.
- Серёга, чё вы тут с Санчесом затеяли? - Надо сразу заметить, что среди всех тех, кто здесь сейчас собирался, единственным рядовым был я.
- А у командиров спрашивали, зачем мы вас сюда позвали.
- Спрашивали, те только ржут, но ничего не говорят.
- Сейчас Андрюха придёт, и мы вам всё расскажем.
В это время в клуб зашёл Санчес с нашим старшиной, у обоих, недавняя мимика улыбки приобретала привычное выражение лица.
Андрюха запрыгнул на сцену, подошёл к столу, и повернувшись к залу сказал:
- Так, я вижу, все собрались, Серёга тут подал идею, которую я поддержал, а сегодня, и все офицеры согласились, что идея должна осуществиться.
- Давай ближе к теме Андрюха. – выкрикнул кто - то из зала.
- Ближе так ближе, так вот, в целях поднятия боеспособности наших солдат, предлагаю провести турнир по боксу…начал Санчес.
- Чё..? перчатки получил, что ли, кому на хрен нужен твой бокс, Андрей, у нас и ринга то нет.
- Вы дайте мне договорить, мы предлагаем провести такой турнир, не в личном первенстве, а в бою, где биться будет рота на роту. Два полу – финала, и соответственно финал.
В зале повисла тишина…
- Вы чё мужики, это же драка – выкрикну вдруг старшина четвёртой роты, Гришка Шахов.
- Это же бойня - Выкрикнул кто – то из замков.
- Вы чё, охренели, а если челюсть кому ни будь вынесут.
- А салаги, с ними, как быть?
- А где биться будем?
- Ну, во-первых, начнём с того, что биться будем на старом высохшем болоте, там много кочек, которые все разные по размеру, есть и метровые и выше, не больно-то размахнёшься в таких условиях.
Снова начал Андрюха, спустившись в зал, я тоже последовал за ним.
- Да и два санитара будут дежурить рядом – продолжил я.
- Ну не хрена себе, высохшее болото нашли, когда ты там последний раз был Санчес? там почти везде по щиколотку будет, а сапоги нам, кстати, на два года выдали.
Обоснованно сказал Лёха Антапкин, замок 1 взвода 2 роты.
- Да муйня всё это Лёха, по щиколотку только ближе к ручью будет, а так везде гораздо мельче будет, вот так.
И Санчес показал на своём сапоге, до, куда будет болотная жижа, ну да, сантиметров на пять ниже, подумал я.
– А если сапоги кто – то и запорет, выдадим новые.
- Ловлю на слове Санчес – сказали почти все присутствующие.
- А салаги?
- Чё ты всё за салаг переживаешь, камуфляжную краску на складе возьмём и разукрасим всех подряд, поди разбери где салага, где черпак, а где дед.
Высказал свою теорию старшина первой роты Денис Давыдов, и продолжил:
– Слышь, а идея то нормальная мужики, я, лично, ни разу не видел, как дерутся стенка на стенку, поддерживаю.
- А какой регламент по времени?
- Собственно регламента нет. Единственная задача обеих сторон, захватить вымпел противника, которые будет находиться в тылу каждой из сторон. Победители в полуфинальной битве, выходит автоматически в финал. Проинформировал я.
- А ты чё, думаешь, что после полуфинальных потасовок, кто -то захочет участвовать в финале? Неожиданно спросил меня старшина четвёртой роты и подошёл ко мне.
…Если не считать нескольких славян. А собственно, самого старшины, двух замков и одного каптенармуса, то четвёртая рота, состояла практически из грузин, человек десять было азербайджанцев и пять осетин итого 65 человек. Командовал 4-ой ротой, признанный в части «полиглот», капитан Кагиянц, он одинаково мог разговаривать на всех языках и наречиях Кавказа. Какой национальности был сам капитан, так я до конца и не выяснил. В шутку мы называли четвёртую роту «казбеки» (по одноимённому названию папирос и горы на востоке Кавказа), но они на это не обижались.
- А чё мне думать, мы уже с командирами рот решили, что победившие в финале, получат увольнительную на сутки и призовые деньги, или от двух нарядов будут освобождены, или дембель в первую очередь, на выбор. Естественно, что за выход в финале каждый с удвоенной энергией будут биться.
- Ну, в общем -то да, слушай Серёга, а старшинам тоже в этом деле надо участвовать?
- Ну, ты даёшь, а как же, мы вообще с Андрюхой думали, чтобы сначала старшины и бились, как Кочубей с Пересветом, для поднятия боевого духа своих подопечных, так сказать, да командиры не разрешили, во избежание конфуза, а чё Гриня, страшно?
- С чего ты взял, а вы с Санчесом тоже будите участвовать в этой бойне?
- Мы с Андрюхой, принимаем участие, как организаторы и боковые судьи, нам не положено.
- Какие судьи..?
У старшины 4ой роты округлились глаза.
– Вы с Санчесом приборзели тут, тот год прослужил, ты вообще пол – года, службы не знаете, а права тут качаете, ты знаешь, что с положенными делают…? организаторы херовы. Свалились на наши головы, без вас тут была служба, как служба, наряд, устав, строевая, а тут турнир …ля устроили – разорялся Шахов.
- Ты не прав старшина, мы с Андрюхой так же, как и все и в наряды ходим, и в спортзал, и на стрельбище, марш броски со всеми вместе делаем, а всё остальное свободное время от службы мы занимаемся общественной нагрузкой, пока ты в своей каптёрке в дембельский альбом фотки клеишь.
- Ладно, проехали… – резко оборвал разговор старшина четвёртой роты.
- Э, чё, там у вас Серёга? – раздался голос Санчеса.
- Всё нормально Андрюха, мы со старшиной, тут приоритеты расставляли. – ответил я ему.
- Минуточку внимания куски, – Андрей поднял руку – После выхода приказа, я вас ознакомлю с правилами поединков, а вы должны подготовить своих бойцов к этим боевым играм за пять дней. Да, чуть не забыл. Каждая рота, должна придумать себе название и девиз для своей команды.
- А это - то ещё зачем? – спросил, молчавший весь вечер Виктор Рудольф, старшина третьей роты – девиз какой – то придумали. Что мы пионеры, какие – то?
…Третья рота, полностью состояла из немцев, кроме замкомвзводных - двух русских, Орехова и Морозова одного латыша Вышкылиса и армянина Гарибяна. Все остальные были сплошь Майеры, Шеферы, Кохи, Шульцы, Веберы, Шнайдеры и т.д. Все они призывались из Приволжья и многие знали друг друга ещё по гражданке. Нормальные служаки, проблем для свих командиров, особо не создавали.
- Положено так Рудольф – начал объяснять Санчес – у нас воено – патриотическое, мероприятие, и всё должно соответствовать соревновательному духу, а не какой – то драке. Понимать надо. У кого ещё есть вопросы – Санчес пристально стал смотреть на присутствующих.
- А когда приказ огласят? – выкрик из зала.
- Думаю, что в понедельник, так, что к субботе, чтобы у всех личные составы были готовы к полуфиналам, всем ясно.
- Да ясно, ясно…
Разошлись по ротам глубоко за пол – ночь. В понедельник на построении был оглашён приказ, который зачитывал замполит батальона, майор Есипов.
- Солдаты, сержанты, старшины – Начал он:
– В целях повышения боеспособности и сплочённости нашего батальона. Приказываю, ну и комбат тоже…, - Замполит покосился в сторону комбата:
- Провести всеобщий турнир между ротами, по боксёрским поединкам. Особо отличившиеся, будут отмечены по заслугам, а кто сдрейфит, того упечём на кичу, на трое суток, а то взяли моду…понимаешь, мать вашу…как по самоволкам, так это мы можем, а когда…
Замполит завёлся…
- Сынки!
Забасил «батя», который не дал договорить замполиту, отодвинув его своей массой в сторону.
– Покажите, на, что вы способны не посрамите батальон, меня не посрамите, сражайтесь честно, но беспощадно, да, кстати, я пригласил в гости двух командиров из соседних батальонов, так, что сами понимаете, что на вас лежит большая ответственность за наше подразделение, вперёд сынки...!
После построения все разошлись по ротам. Теперь уже тут в расположениях рот, командиры объясняли бойцам, что и как им предстоит делать через пять дней. Все стояли в напряжении, но вопросов не задавали. К нам с Андрюхой подошёл старшина роты, к которой мы были приписаны, Александр Эмов.
– Ну, вы и затеяли бузу, мужики.
- Да чё ты переживаешь Саня, уже через два, три дня все будут в боевом состоянии, это сейчас кажется, что солдатиков, ни кто не жалеет, что их обижают, мы где, в армии, а в присяге, что сказано, стойко терпеть все лишения. Мы же не на дубинах предлагаем драться… – стали мы пояснять старшине.
- Да я не о том, вы представляете, сколько в батальоне тайных и явных врагов, какой «дед» позволит, какому ни будь черпаку, а тем более салаге, дать себя бить по морде. Чем будет являться каждое поражение? – высказал сомнение старшина.
- Между ротами может быть, зато в ротах, все начнут уважать друг друга – ответил я.
- Точно, деды теперь своих салаг начнут оберегать – подхватил Санчес.
- Хорошо с этим, я пожалуй соглашусь – подвёл итог наш старшина.
- Только предупреждаю, если мне фингал поставят, сгною в нарядах, поняли – серьёзно сказал Эмов.
- Саня, так ты это, ты особо - то не подставляйся – посоветовал Андрюха.
- Да ладно… - махнул рукой старшина и пошёл по своим делам.
- Я тоже, пожалуй, пойду Андрюха, надо посмотреть, начали делать трибуны или, как всегда.
- Ну, давай Серёг, поторопи их там, я в клуб.
Трибуна была не простой конструкции: девять листов фанеры, три листа снизу и шесть листа сверху с перепадом в 15см, для второго яруса. Всю эту конструкцию, надо было ещё увязать с ландшафтом, а для этого надо было сделать грамотный вынос, учитывая перепад высот. Трибуна предназначалась, только для офицеров.
Я шёл в техпарк, настроение было прекрасное, такого в моей жизни ещё не было…
… И вот настал момент истины. Утро выдалось солнечным. Если не считать, что подул свежий ветерок, а небо с севера стало затягивать серым налётом, а вдали, ещё дальше, за горизонтом виднелась чёрная дождевая полоса.
Мы с Санчесом, стояли на краю болота.
- Серёга, давай-ка чайку, что ли попьём – сказал Санчес, доставая из вещевого мешка, солдатские кружки, одну из них, он протянул мне и разлил из фляжки сладкий, горячий чай.
- Если ветер так будет дуть, то и до начала боёв здесь будет новое болото Et Tu quid dicas? (а что вы скажите) Андре Антонио?– с пафосом спросил я, дуя на горячий чай.
- Tecum ita sentio. (я разделяю ваше мнение) Серж.
Этим и некоторым другим латинским выражениям меня научил Санчес.
- Андрюха, тебе не кажется, что канат, натянут низковато?
- Да куда выше - то, метр, самое то, для границы пойдёт. – ответил Санчес, взявшись за канат, на котором через каждый метр висела красная ленточка.
На двух углах площадки, стояли две вышки двух метровой высоты.
Вышки, это тоже наше изобретение, в принципе-то ничего сложного, обычный двухметровый столб, подпёртый лестницей, на вершине которого, было сконструировано сидение со спинкой и подлокотниками, в основание, которого и упиралась лестница. А посредине, в одну линию с нашими, стояла настоящая волейбольная вышка, для гл.судьи соревнований, её нам тоже прислали по разнарядке.
- …вот факелов маловато, всего двенадцать штук, а надо было, хотя бы пятнадцать. – произнёс Санчес, подойдя к одному из них, который стоял у входа шатра.
Факелы это тоже наша совместная идея, мы их делали сами, их старых воронок, которые нашли в техпарке. Факел представлял собой двухметровый осиновый кол, на котором торчал крючок, на него и вешалась модифицированная автомобильная воронка, с не совсем отпиленным носиком. Отверстия у носиков, я запаивал в кузнице моего друга по гражданке и земляка Генриха Дундича – громадного белоруса. Его взяли в армию по принципу – «Авось, где и сгодится».
Про него нужно сказать отдельно: Это был, наверное, единственный солдат - Гулливер, которого когда-либо видела армия. Не считая конечно, былинных богатырей. Из-за его, просто огромных габаритов, состоявших только из мышц, мяса и костей, без единого намёка на ожирение, это был почти, что правильный прямоугольник – шкаф, нет, сейф, 205м роста, 1, 50м в плечах и 190кг живого веса. С неделю Генка, пробыл в первой роте, но, как командир и старшина роты, не подбирали ему специальность, ничего не получалось.
Но вот сами посудите; каска помещалась и прикрывала только макушку, а ремешок не дотягивался до подбородка. Та же история и с солдатской шапкой, её «наушники», не доставали до ушей пять сантиметров, а самая большая шинель, с отстёгнутым хлястиком, прикрывала только его бока, голенища сапог, не могли закрыть его огромные икры, их позже разрезали по вертикали и вставили туда брезентовый клин…
Да, он попросту не мог примоститься на солдатской кровати, её сетка, тут же порвалась, когда он на неё присел. Генка, так всю неделю и проспал на полу. Он ни куда не помещался и нигде не проходил в стандартные габариты. Его указательный палец не входил даже в ограждение спускового крючка автомата, когда его попросили это сделать, так потом больше часа, автомат снимали с его пальца, туда, как выяснилось позже, помещался только мизинец, но им, наверное, было неудобно стрелять. Вот, так с Генкой мыкались, мыкались, пока одна светлая офицерская голова не посоветовала определить его в кузницу. Вот с тех пор, Генка, в кузнице и жил и служил. По началу, старшина Давыдов хотел приобщить Генку к схваткам, но к его сожалению, ни одни боксёрские перчатки, Генке не подошли.
…В качестве топлива была использована, какая-то смесь, которую Санчес, делал сам. По-моему, она состояла из бензина, с добавлением мазута и гудрона. Такая смесь горела долго, но и копоти, выделяла, как потом выяснилось, достаточно.
Мы стояли на месте предстоящего ристалища, как стратеги, нам не хватало только двух белых коней, киверов на голове, да денщиков в обозе.
До общего подъёма оставался ещё час.
- Хорошо хоть шатёр над трибуной догадались поставить, красиво – сказал я.
- Комбат приказал, сказал, что это будет НП для офицеров – ответил Санчес. – Будем надеяться, что пройдёт небольшой ливень, лето же.
- Ты представляешь, что тут будет Андрей, если действительно пройдёт ливень, такая каша начнётся.
- Да, уж херов насобираем, успевай только задницу подставлять, бать, копать.
- Особенно от грузин и азеров, им только дай волю…
- А от немцев, меньше что ли.
- Эмчик, точно нас затаскает по нарядам…
- Да не дрейфь ты Серёга, я тебя отмажу от этого дона Эмчика, ха – ха – ха!
Вот так мы стояли с Санчесом посреди нашей идеи и тихо переговаривались, пока со стороны КПП вдруг не раздался голос дежурного.
- Эй, стратеги – я даже вздрогнул от неожиданности от этих слов - Вы долго ещё стоять там будете, в столовую не поёдёте, что ли?
- Да щас – отмахнулись мы с Андреем.
- Ну, чё, пойдём, что ли в столовку сходим, когда ещё придётся… - сказал я.
- Мне бы сейчас стакан водки, в самую пору – ответил Санчес
- Ещё рано Андрюха, береги печень, после финала отметим.
- Ну, тогда пошли, делать пока нечего…
…Начало боёв было назначено на семь часов вечера. Уже к шести в расположение батальона, стали съезжаться командиры - приехал офицерский автобус и офицеры разошлись по своим ротам, вот приехал УАЗик комбата, а через пару минут заехала «Нива» НШ, который привёз с собой и замполита. Неожиданно раздался звук, который напоминал блеяние козла. Ворота КПП открылись и в них , гордо проехал командир четвёртой роты, на мотороллере «Вятка». А ещё, через минут пять, через КПП прошли незнакомые офицеры, не останавливаясь, они прошли в штаб. Гости. Мелкая дрожь пробивало всё моё тело, ни фига себе, я даже и не мог и подумать, что вроде бы такая простенькая идея столкнуть лбами людей на болоте, могла в результате, так заставить меня волноваться. Стрелки на часах показывали ровно шесть.
…Не найдя глазами в толпе солдат Санчеса, я пошёл к месту предстоящих боёв. Андрюха был уже там, он нервно ходил вдоль периметра участка и проверял канаты, натянутые по его границам. Суммарная площадь «ринга» составляла 250 – 300 м2.
- Санчес, ты чё за мной - то не зашёл?
- Да я почему- то решил, что ты здесь, а вообще- то Серёга мне, так хреново, ля буду, я уже и жалею, что мы всё это с тобой затеяли, не опозориться бы.
- Поздно.
- Что поздно…
- Переживать говорю уже поздно, и гундеть тоже, вон смотри…
Из открытых ворот КПП навстречу нам, шли все наши офицеры, а чуть поодаль в метрах десяти, шли ротные коробки, зрелище было не, для слабонервных. Старшие офицеры и гости шли на пять шагов вперёди от остальных, им не хватало только пенсне, тростей и кожаных перчаток, а так один в один «капелевцы», на марше психической атаки.
А личный состав, те вообще мало походили на нормальных людей, две роты были в белых майках, две другие в майках цвета хаки, лица и тела у всех до одного были разукрашены камуфляжной краской, а на руках двух рот, были одеты боксёрские перчатки. Впереди каждой роты помимо офицеров, шёл солдат, который нёс табличку с названием команды, а надписи были такими. Название первой роты было «Гусары», второй, «ДМБшники», третьей, «Русские гансы», четвёртой, «Чёрные полковники»
Картину всего происходящего дополняли звук флейты Брюховецкого и барабанная дробь, нового барабанщика, которые шли сразу за офицерами. Мы с Санчесом, стояли по стойке смирно, деваться было некуда, кроме как стоять и отдавать честь, этому представлению. Батальон прошёл мимо нас, вдоль канатов…: «Батальон, на месте, стой, раз, два, на пра …во!» раздался голос офицера.
Когда офицеры только, только стали рассаживаться, тут к воротам КПП подъехал гражданский оранжевый ПАЗик и из его нутра появились, многочисленные девушки, их было не менее тридцати. Они с присущим все женщинам визжанием и воплями, побежали к месту проведения турнира. Услышав женский смех, замполит, не успев даже сесть, подпрыгнул и, развернувшись, побежал им на встречу, растопырив в стороны руки.
- Стоя…ять, сюда нельзя, назад, не положено! – закричал он.
Но девушки, смеясь, продолжали бежать, ловко уклоняясь от рук майора Есипова.
- Назад, кто их сюда пустил, а ну стоять… – кричал замполит и стал гоняться за девушками, со стороны это выглядело очень смешно, замполит бегал за девушками, как неопытный пастух, за разбежавшимися овцами. Пробежав очередной раз мимо шатра, и выстроившихся солдат, он вдруг услышал голос своего непосредственного начальника.
- Товарищ майор, отставить, хватит тут посмешище устраивать – смеясь, сказал комбат.
- Так ведь товарищ полковник, ну, что же это такое, не успеешь, часть покинуть, а эти, тут, как тут – начал оправдываться замполит, повернув голову в сторону комбата, козырёк его фуражки, видимо от бега сместился ближе к уху, он стоял с вытянутыми вперёд руками, словно ждал команды: «Пошёл»…
…Успокоившись, офицеры стали рассаживаться по местам, впереди сели комбат, замполит, начальник штаба и гости, на втором ярусе расселись все остальные офицеры. Весь личный состав выстроился лицом к центру шатра, навстречу им, спустившись по ступенькам, вышел комбат, и глядя на часы произнёс:
- Военные игры считаю открытыми, ура товарищи солдаты!- и над болотом пронеслось мощное, троекратное ура…
Солдаты выстроились слева, а девушек попросили встать справа от шатра, что они с удовольствием и сделали, а потом стали махать руками солдатам с возгласами:
- Мальчишки, мы вас всех любим!
- Дениска, я тебя люблю!
- Ревазик, что - то давно тебя не видно…
- Сашка, приходите сегодня на танцы…
И всё в таком же ключе, девчонки даже не представляли себе, что с головой сдают тех, к кому обращались.
- Нет, ну вы слышали, товарищ полковник, что эти девки кричат, я вот сейчас этих ревазиков, сашек, кешек, васек, я их всех на кичман посажу, что это такое, вот кабелёвы дети… - майор уже было порывался встать, но комбат, осадил его, держа за подол кителя.
- Да успокойся, ты майор, потом будешь разбираться, не порти вечер.
Официальную часть продолжали старшины рот. Они вместе с личным составом по порядку зачитывали девизы.
А выглядело это примерно так: Сначала вышел старшина первой роты, Денис Давыдов, перед ротой и стал отрывисто кричать: «Наша команда «Гусары» и наш девиз: и тут первая рота, как рявкнет – С неба звёздочка упала, во гусарские штаны, мы за барышень прекрасных, всех сегодня победим. Давыдов гордился своей фамилией и считал, что декабрист Денис Давыдов – полный тёзка старшины, его родственник.
Следом за ним, вышел старшина второй роты, Эмов: - Наша команда «ДМБшники» и наш девиз: - Мы не вашим и не нашим, мы не сеем и не пашем, чтобы знали вы мать вашу, все победы будут наши – пронеслось над болотом – «наши» и чуть тише «…аши».
Батальон похоже, входил в раж. Выбежал Витька Рудольф, – Наша команда «Русские гансы» и наш девиз: - Мы немецкие ребята, озорные дьяволята, не допустим, чтоб нас били, а не то расколем дыни – чётко отчеканили немцы третьей роты.
Ну, и последними, с самым коротким, и самым решительным девизом выступила четвёртая рота. Шахов встал в конце шеренги, лицом к шатру и выкрикнул: …наш девиз: - Побэдить у нас приказ, чтоб уэхать на Кавказ – всё и точка, не больше, не меньше.
Речёвки закончились, бросили жребий при выборе сторон. Первая и третья роты зашли в периметр, Вторая и четвёртая встали слева от шатра. Главным судьёй, был назначен командир 2взвода первой роты, старлей Каратаев. Он подошёл ко мне и спросил:
- А факелы, почему не зажигаете, рядовой?
- Товарищ, старший лейтенант, так на финал же отложили – отрапортовал я.
- Ясно.
Каратаев подошёл к канату и стал громко говорить:
- Правила все помните? ниже пояса не бить, не душить, посторонними предметами не пользоваться, нокаутированными не претворяться, в плен никого не брать, за периметр не выходить. Санчес и Яковлев боковые судьи, будут следить за правильным захватом вымпела. Задача, захватить вымпел противника и отдать его судье. Начало схватки по зелёной сигнальной ракете, окончание схватки по красной ракете, все, всё поняли, тогда займите исходные позиции.
Роты разошлись и встали лицом к лицу у красных флажков, воткнутые в высокие кочки, которые определяли невидимую линию своей зоны, они стояли друг от друга на расстоянии примерно метров восьми, десяти. Центр площадки, мы решили сделать более ровным, и для этого снесли самые высокие кочки, получился пригодный, просторный прямоугольник.
Бойцы, в подразделениях, были, конечно, разные по сложению и комплекции, ну и конечно роста, встанет взвод по ранжиру, первые гренадёры, последние шибзики, а в целом коллектив. Но в шибзиках было немало «дедушек», и чтобы как - то компенсировать свой недостаток в росте, шибзики – «деды», доставали гренадеров – салаг, какими, ни будь поручениями. Военная специальность у шибзиков, были разные, от разведчика и снайпера, до простого пехотинца. Гренадёры же занимались в основном захватом плацдармов, их в основном и обучали приёмам рукопашного боя.
Настала гнетущая тишина. Что сейчас произойдёт, не мог знать никто. Всё было впервые, бойцы стояли друг против друга, выражений лиц не было видно за маскировочной краской, руки все держали на уровне груди, многие из них, в той или иной степени владели боевыми приёмами, но то приёмы, а тут боксёрские перчатки, которыми и надо было молотить и молотить.
Первая рота неожиданно для всех, перестроилась в «клин», «немецкая» рота осталась стоять «коробкой». Раздалась барабанная дробь, а через несколько секунд в воздух взметнулась зелёная ракета.
Первая рота, в защитных майках, впечатляюще издавая под каждый шаг, синхронно отрывистый звук фу или ху, ринулась «страшной» массой своего клина, на немцев. Те стояли и молчали, обдуваемые ветром, который поднимал пыль и нёс её вместе с высохшей травой, на бойцов. Не хватало только, шлемов, копий и щитов. Картина была нереальной, третья рота, выждав и подавив в себе первое волнение, вдруг, с криком ура, разбежались в противоположные стороны, когда до них оставалось не более двух метров. Образовав, таким образом, две шеренги, они побежали, в сторону вымпела противника, сокрушая по пути, тех, кто был по краям «клина». Не считая тех, кто спотыкался о кочки, и падал в болото…
И вдруг всё вокруг почернело, внезапно раздался оглушительный треск и гром, разорвавшийся молнии и хлынул ливень, который стал вносить коррективы первой схватки. Пяти минут ливня хватило для того чтобы из ещё сносного сухого болота, весь его участок превратился в буро – серо - зелёное месиво.
А между тем, на месте схватки, первая рота, не ожидая такой прыти от третьей роты, по инерции продолжала движение вперёд. Неожиданно не увидев перед собой никого, первые, самые видимо подготовленные бойцы, встали, как вкопанные, а тут ещё ливень, и вдруг раздался истошный вопль: «Суки! Подстава! Наза…а…д!» те, кто был совсем недавно в авангарде, оказались ни кому ненужные в арьергарде. Ни у кого из них не хватило ума бежать к вымпелу, который весел на колышке ни кем не охраняемый в метрах тридцати.
Эмоции перехлестнули разум бойцов. И они, развернувшись на 360 градусов, стали топтаться на месте, смешиваясь в общей потасовке, а третья рота продолжала методично с двух сторон сокрушать противника. Всё бы так и закончилось бесславно для первой роты, но они догадались оставить охранение у своего вымпела из крепких вояк, численностью в десять человек и теперь уже и от них зависел исход боя. А тут и бывший авангард пришёл в себя. Они заскакивали на болотные кочки и прыгали с них на своих обидчиков. Ряды у третьей роты стали заметно редеть, не учли их стратеги, поставив последними неподготовленных бойцов, а вернее будет сказать, салаг, вот их то и исключали из боя опытные бойцы, первой роты.
Вскрики, стоны, хлюпающие смачные удары от намокших перчаток, делали своё дело, появилась и первая кровь, размазанная по лицам воинов, возгласы раздавались то тут, то там: «Сука, я тебя узнал», «Сам сука, на !» «Падлаа ну держись, на, на», «А, ты ещё стоишь кабан, получай, получай». Один боец, встал за высокую кочку, и поочерёдно то справа, то слева выбегал из -за неё и наносил свои разящие удары кому попало. «Ааа, мля, ты чё Мороз свих то бьёшь», «Извини Юрок, на!» Остановить руку, которая уже летела в лицо Юрка, Мороз уже не мог…
Шибзики, бегали по двое, по трое, и в таком составе они нападали на одного, более рослого противника, и тому основательно доставалось. Тут, от общей массы сошедших в рукопашной, отделился, кто -то из бойцов и побежал, перепрыгивая и огибая кочки, в сторону вымпела третьей роты. Кому принадлежал этот боец, понять было уже трудно, все, кто был в белых майках, были неотличимы теперь от тех, кто носил майки цвета хаки, «Держите его!» раздалось сразу несколько голосов, но было уже поздно, боец сорвал вымпел с колышка и устремился обратно.
Я поднял руку с жёлтым флажком вверх, что означало чистое взятие вымпела. Наперерез бойцу, который сорвал вымпел, бежали три воина из третьей роты. Но за ними рванули и люди первой роты, догнав их, завязалась короткая стычка, которая позволила бойцу с вымпелом добежать до главного судьи, вверх взметнулась красная ракета, которая и закончила эту непродолжительную 35 минутную схватку.
Ошарашенные офицеры с выпученными глазами и раскрытыми с неподдельными улыбками от увиденного ими боя, одинаковыми овациями награждали бойцов, обеих рот.
- Спасибо, сынки не подкачали, знай наших! – кричал комбат.
- Ну, молодцы, можете же, а то взяли моду, мать вашу… - кричал замполит.
- Поздравляем, мы такого ещё не видели – кричали гости.
- Ну, ребятушки, всем всё прощу! – кричал командир первой роты Крюков: - Удивили, порадовали..! И дальше, всё в таком же духе.
Но это был лишь первый бой, солдаты первой и третьей роты снимали перчатки и передавали их бойцам второй и четвёртой роты. «Э, слюшай, зачэм мнэ такой пэрчатка дал, грязний, мокрий, ванючий, нэнавижу такой грязний пэрчатка». «Сам оботрёшь, не маленький» «Канэчно, канэчно иди, одыхай Вовик, шютка нэ понимашь, э» . «Ха, щас ты пойдёшь на болото, а мы посмотрим на твои шутки, Ревазик» . «Нэ обжайся друг, черз пол- часа я буду таким -же, как и ты Вовик, врэдним и уставщим». «Ну, давай, давай»
Уже через 30 минут, разыграв стороны, вторая и четвёртая роты вставали на свои позиции. Каратаев, как и положено главному судье ознакомил всех с правилами ведения схватки. Было душно, снова набежали тучи, и стало темно, как вечером. Раздалась ожидаемая дробь, вверх взмыла зелёная ракета. Все присутствующие замерли в ожидании нового действия, но оно почему – то не начиналось.
Вдруг, как по команде четвёртая рота стала подпрыгивать, как это делают боксёры в ожидании атаки противника, издавая при этом громкое чавканье, которое издавали их сапоги, соприкасаясь с поверхностью болота. «Ээээ»! закричал командир четвёртой роты, капитан Кагиянц «Битчо, ушаглар, тцин, тцин, ирэли, вперёд, что вы прыгаете, как горные бараны, вперёёёд»!!! Но рота, как будто и не слышала своего командира, продолжала прыгать, но при этом всё -таки стала постепенно двигаться вперёд. «Зачем, зачем силы тратите, вперёёёд»! не унимался их командир.
В это время все вдруг услышали трель флейты Брюховецкого, вторая рота, сделав несколько замысловатых движений, и неожиданным образом для всех, скрылась из поля зрения, как для противника, так для зрителей, она попросту исчезла с места схватки. Рота Кагиянца, ожидавшая прямого контакта, перестала прыгать, и встала, опустив руки, их старшина теперь напряжённо смотрел в пустое пространство, не зная, что делать дальше. Кагиянц молчал, старшина молчал, молчали зрители, «казбеки» тоже молчали в ожидании команды, офицеры привстали со своих мест, вытянув шеи, в ожидании непредсказуемой разрядки. Прошло минут пять странной тишины. И тут произошло то, чего не мог себе представить ни один человек, находившийся на месте проведения боёв, в воздух полетели шарики, обычные надувные шарики.
Их было достаточно много, чтобы все переключили своё внимание именно на них. Ну, Эмчик, ну, старшина, это надо же догадаться, когда успел. «Слюшай битчо, что это»? «Красиво, да, как первое мая, слюшай». Неожиданно, словно по команде, новый барабанщик, вдруг, заиграл дробь. И в этот самый момент, выскочив, как будто откуда - то из под земли. Буквально в метре от противника, бойцы второй роты с криком ура, стали сокрушать своих «врагов». Первые шеренги четвёртой роты, которые только, что любовались полётом шариков, не ожидали такого и даже не успели поднять руки к изготовке, были повалены и остались, лежать в болоте.
Вторая же рота не пошла, как ожидалось вперёд, а развернулась и побежала назад и через минуту снова пропала из виду. Четвёртая рота вроде бы бросилась за ними, но увидев, что на болоте, кроме них опять никого нет, встала и тут же пожалела об этом. В одно мгновение, бойцы второй роты выскочили из – за кочек и нанесли опять неожиданный удар и в следующий же момент стали разбегаться врассыпную. Немногочисленные «казбеки», полностью дезориентированные, ну нет, чтобы бежать к вымпелу, стали гоняться за бойцами второй роты, с перекошенными от злости и жаждой мести ртами. «Им бы сейчас кинжалы» невольно подумал я.
Пока они так гонялись с переменным успехом за бойцами, в это время группа воинов второй роты спокойно сняла вымпел с вешки, и почти шагом отнесли его судье. Всё вокруг озарилось красным светом от выпущенной ракеты. «Казбеки» кинулись к Каратаеву, «Эээ, слюшай лейтенант, зачем так судишь, ты где видель, чтоб так дрались, совсем не честно, все папратались, с кем схватка мы проводить, зачем они так нагло випригивать и нас по морда бить, мы честно хотель поединка провести, зачэм шарик пускать, давай нам снова переиграть»
«Тише, тише, бойцы, вас вторая рота по всем статьям сделала, всё честно, по правилам» парировал Каратаев. Трибуны и болельщики, визжали от увиденного, среди офицеров не было только капитана Кагиянца, но этого никто и не заметил. Где- то были правы и «казбеки», их можно было понять. Почти неделю они готовились к физическому контакту, а их на самом деле лишили такой возможности, обыграв тактически. В правилах- то чётко было написано: использовать местность по своему усмотрению, что и сделала вторая рота, а четвёртая, почему -то проигнорировала. И теперь, где -то в стороне от трибуны, перешагивая канат, они ругаясь между собой, не смотря в сторону ликующей солдатской толпы, шли в сторону КПП.
- Четвёртая рота, вернитесь на место, отдайте перчатки первой роте – закричал Каратаев.
- Битчо, эээ, - на манер командира 4ой роты закричал замполит Есипов
- …будьте мужчинами вернитесь на место, я вам приказываю!
- Рота, слушай мою команду - раздался тусклый голос старшины 4 роты, Гришки Шахова – правое плечё, вперёд, па…а- шли! и 4 рота не в шаг, поплелась, к месту действия.
А старшина Эмов, со своей ротой, принимал заслуженные поздравления.
- Эмов, твоё место рядом с нами - кричали офицеры.
- Эмов, на дембель пойдёшь последним, молодец Саша – кричал комбат.
«Эмов, Эмов, Эмов» только и неслось отовсюду.
К Эмову, подошёл старшина первой роты, Денис Давыдов
- Молодец, Саша, здорово ты «казбеков» сделал, особенно мне понравилась идея с шариками, уважаю – и Денис протянул руку Эмову.
- Спасибо Денис, ваш клин, тоже был внушительным – пожимая руку, сказал Эмов.
- Да уж, немного лажанулись по началу, но вовремя исправились – ответил Давыдов.
- Бывает и хуже Денис – ответил Эмов.
- Да, не говори, бывает, а что ты имеешь ввиду ? – насторожился Денис.
- С чего ты взял, я так, образно – парировал Саня, улыбаясь краешками губ.
- А что ты лыбишься, Эмчик, нам тоже приготовил подставу? – высказал своё опасение Давыдов.
- Деня, дружище, я тебя почти два года знаю, ты ведь ни на какие провокации не поддаёшься, с тобой только в прямом контакте можно, что- то поиметь, ведь так?
- Так - то оно так, но слушай Сань, меня, то как «казбеков» ты не проведёшь. – с подозрением продолжал старшина первой роты.
- Да успокойся ты Деня, всё будет, как будет – ответил Эмов.
- Ну, Эмчик зараза, что -то ты затеял, нутром чую – буркнул Давыдов и пошёл к своей роте.
Между тем, Каратаев, который стоял около шатра, отошёл от него на несколько метров и повернувшись лицом ко всем присутствующим, зычным голосом скомандовал:
- Батальон, слушай мою команду, поротно, становись!
Солдатская толпа оживлённо засуетилась и с точностью, в течении двух минут исполнила команду Каратаева.
- Товарищи солдаты, перед финальной схваткой между второй и первой ротой, объявляю сорокаминутный перерыв, воль – но!
- Воль - но – эхом прозвучали команды старшин.
В это же время к шатру подошли солдаты, которые проходили службу в штабе; шифровальщик, картограф, два техника и писарь, они очень грамотно и быстро опустили пологи шатра с трёх сторон, кроме той, которая выходила на болото. На каждом из пологов было окно, разделённое металлическим крестом. Затем они же занесли в шатёр стол и несколько вещевых сумок и подожгли факел, который стоял рядом с входом…
Как мне рассказывали, этот шатёр был личным достоянием нашего бати Зденека, иначе командира батальона, полковника Зданчука. И то, что он его всегда возил с собой с тех самых пор, когда стал служить в армии, бывало, что шатёр, служил ему и домом, в котором он жил с молодой женой, да, вот такой вот факт….
…Я, со своего угла стал махать флажком Санчесу, увидев сигнал, он показал рукой в сторону нашей роты и я спустившись с вышки, поспешил в её расположение. Мой путь к роте проходил мимо шатра, и девушек, но я решил обойти его с тыльной стороны, чтобы не попадаться на глаза девчонкам и офицерам, но знаете, не буду кривить душой, я пошёл этим путём и потому, что хотел подслушать, что говорят наши командиры о происходящем. Так, как окна были открытыми, слышимость была великолепной.
«…товарищи офицеры, то, что мы наблюдаем сейчас с моим коллегой из Новопавловки, хочу заметить, что такие игры смело можно записывать в учебники по военному делу… давайте за бойцов, за ребятишек…ура товарищи…а вы видели как мои …а мои чем хуже…да и твои…а как этот, как его…горжусь, за сынков, значит не зря всё…да конечно товарищ полковник …за вас…»
Пробежав, согнувшись под окном, и повернув за угол шатра, вдруг, на моём пути появился какой – то силуэт, я буквально врезался в него.
- О, бл…, чё пугаешь – чертыхнулся я, спиной ко мне, согнувшись, стоял Санчес. Он был настолько увлечён процессом подслушивания, что явно не замечал, что происходит вокруг.
- Вы бы ещё на карачки встали, товарищ сержант, смирно! – рявкнул я.
- Да, тихо…- Андрюха вдруг резко выпрямился и встал по стойке смирно.
- Кру-гом! – скомандовал я.
– А, ну ты, так это ты Серёга…не дал дослушать… бля…перебил всё – поворачиваясь с улыбкой, стал тихо говорить Санчес.
- Да, чё, там слушать, одна похвальба…противно даже - так же тихо, сказал я.
- А, так, ты тоже подслушивал – во весь рот заулыбался Санчес.
- Грешен, Господи, грешен – сложив на груди руки, произнёс я. И мы торопливо пошли к своей роте.
- Ну, давай говори… - с нетерпением произнёс Санчес.
- Водку они там пьют, херню всякую несут, Андрюха – произнёс я.
- Ты же говорил, что хвалят… - с недоумением сказал Андрей.
- Не перехвалили бы, лучше бы ругали, а то ещё ничего не кончилось, а они – большим пальцем через плечё, показал я в сторону шатра – уже в военные учебники собираются вносить наши схватки.
- Не, ну и ладно Серёг, не вижу причины расстраиваться – улыбаясь, ответил Санчес.
- Слушай, Андрюха, а ты Эмова видел? – спросил неожиданно я.
- Эмова? Лучше бы ты о нём не спрашивал Серёга – Андрюха остановился и сделал серьёзное лицо, озираясь по сторонам.
- А чё, такое? – спросил я, и стал тоже озираться..
Санчес, глядя на меня и поняв, что попал в точку, стал меня добивать.
- Губа, вот так отвисла – и Санчес показал, как – Глаз заплыл, другой косит…короче всё шандец тебе Яковлев, вечным дневальным теперь будешь, с чем тебя и поздравляю – резюмировал Санчес и протянул мне руку.
- Ну, козёл…- в сердцах сказал я
- Кто козёл? – не понял Андрей.
- Эмчик твой, козёл, два года прослужил, а драться так и не научился, мудила.
- Точно, ты представляешь, я ему давиче говорю, Эмчик, насморк у меня, не могу я в наряд заступить, а он мне, молчать, сгною – размахивая руками, стал нагонять жути Санчес. – Да ты не переживай, я же обещал тебя отмазать …
Мы пришли в расположение своей роты, которая, как и все остальные находились в метрах пятнадцати от шатра и стали искать место где – бы присесть, земля была сырой и просто так, сесть где придётся, не было возможности. Как только мы нашли подходящее местечко, в окружающем нас пространстве, что – то вдруг произошло и никем неконтролируемое время, покатилось само по себе.
- Младший сержант Санчес, рядовой Яковлев ко мне! – раздался ненавистный и знакомый голос нашего старшины. Надо отметить, хотя мы и считались служащими клуба, но в роте, куда мы были приписаны и находились на продовольственном довольствии, полновластным хозяином, был старшина Эмов, и мы обязаны были подчиняться его приказам. Наша относительная свобода наступит только через три месяца, после демобилизации Эмчика.
- Не, ну, чё надо- то ему, не терпится руки об нас обтереть? покурить не даст собака. – забубнил я себе под нос.
- Пошли Серёга, не бзди, ничего не будет – сказал с улыбкой Санчес.
- В смысле, ни чего не будет…- с недоумением произнёс я.
- Х ха- га-га-ха-га-ха а - на выдохе засмеялся Андрей – ну ты Серёга и дубина, я ж тебя разводил, а ты так и не понял, ха-ха-ха на счёт старшины, ха- ха – глядя на мою идиотскую физиономию - ржал Санчес – Ой не могу, держите меня. ха – продолжал он, держась за бока.
- Х ха-а-га – ха-га-ха а, ну ты и скотина Андрюха, сволочь, ха –ха, я же –ха- ха, я же завтра собирался дезертировать – довился я, от хохота – К -а -азёл ты Андрюха ха-ха-хи!
- Стой, ты чё правда, что ли, хотел из армии свалить, а я ха-ха, тебе помешал-ха –л- ха устроить побег ха –ха-хии! Чё правда бы рванул… - вставая и вытирая мокрый смех со своего лица произнёс Санчес.
- Да нет, ха-ха, была только мысль о свободе, а желания не было. – досмеявшись сказал я и тоже встал.
Насмеявшись вдоволь, мы двинулись к старшине, который стоял в метрах пяти от нас, в пол – оборота, по отношению к нам и терпеливо ждал.
- Здравия желаю, товарищ старшина – отрапортовали мы с Андрюхой.
Вдруг Эмчик, сделал движение, которым человек обычно надевает очки и развернулся к нам. За тёмными очками, ничего нельзя было разобрать, а вот нижняя губа у старшины действительно выглядела опухшей и свисала, как показывал Санчес.
- Уу, шхо, повехелилихсь?! – держась за губу, с трудом проговорил Эмчик.
Надо было видеть реакцию Санчеса, его глаза, вместе с пилоткой, поползли наверх, он попятился назад, вытянув вперёд руку.
- Эммчиик, ккто это тебя, как же та –ак! – выкрикнув последний слог фальцетом, Санчес и спиной грохнулся о землю. Я стоял, как вкопанный и не мог сообразить, что происходит и с Антонычем и с Эмовым…
- Шхо, Ханчех, хстрахно, а я предупрехдал или могхет нет? – оскалив зубы и наклонившись к Санчесу, произнёс старшина.
- Да пошёл ты Саня, два ля года прослужил, а …б…ё…на х… ты ж… ну ты б… - пытаясь, что – то сказать, отряхиваясь и вставая, быстро говорил Андрюха и, как то странно посмотрел на меня, выпучив глаза, пожимая плечами.
Вдруг Эмов, выплюнув, что – то изо рта, поочерёдно показывая на нас пальцем, стал издевательски смеяться над нами, снимая очки.
- О, хо – ха – ха, ну вы и чмошники мужики, ну сыкуны, я вас, как пацанов сделал, а вы попались, о, ха – ха!
- Саня, у нас чё сегодня вечер юмора, что ли, ну давай беги щикати всех, чтобы поржали за компанию – стал нервно кричать я.
- Да ты что шуток не понимаешь Серёга – стал оправдываться Эмчик – что это ты тут распсиховался, а.
- Не надо Сань, Серёге сегодня дважды досталось, сначала от меня, точно с таким же приколом – стал говорить Санчес, держа старшину, за плечё.
- Да!? ха – ха – ха, а ну тогда понятно, не бери в голову Серый ха - ха – уже доброжелательно сказал Эмов. – Сколько там время? – сказал Эмчик и посмотрел на часы – О, десять минут осталось до финала.
В этот момент, к нам подбежал солдат штабист и сказал, что пора зажигать факелы. Мы с Санчесом встрепенулись и побежали зажигать факелы. Подбегая к шатру, навстречу мне, шёл Каратаев, я его почему-то сразу не узнал, что-то произошло с его лицом, а что…? И я продолжил свой путь, пробегая мимо шатра, увидел, что факел, который стоял у входа, ярко горел. Внутри шатра продолжалось какое-то обсуждение «Видимо темно было в шатре…» подумалось мне. За спиной, я услышал, как Каратаев скомандовал: «Первая и вторая рота приглашается в периметр…» Схватив факел – поджиг, это был прут сделанный из проволоки с загнутым концом, на котором была привязана береста. Мы с Андрюхой специально подготовили их, для того, чтобы можно было проще и быстрей поджигать основные факела. Наконец все факелы были зажжены, и я со спокойной душой, полез на вышку.
Финальный бой – апогей всего турнира, генеральное сражение, решающий исход, борьба умов и силы, стратегия, против бесхитростной решающей атаки. Две роты стояли друг против друга, прошедшие полуфинальные схватки, обе познавшие вкус победы, «Гусары» и «ДМБшники», кто кого, свобода или вечное рабство, третьего не дано.
… Непременным атрибутом таких сражений являются стая воронов, беркутов, или орлов, которые в предвкушении предстоящего пиршества, кружат, над таким местом, издавая характерные крики. Но так, как по уговору, наша схватка не должна была перерасти в смертельный бой, то в доказательство этому, над болтом вдруг, пролетела стая воробьёв, да два голубя, а по дороге пробежала хромая собака. Вот вам и всё предвкушение.
Наконец - то прочадив, факелы разгорелись, и вокруг стало, гораздо светлее. Наш с Санчесом план по освещению площадки, оказался верным, факелы освещали только, то место, где происходили основные события на болоте. Каратаев, стоял спиной к публике и глядя на часы, стал медленно поднимать руку с ракетницей.
До девяти часов оставалось 30 секунд, послышалась барабанная дробь и тут оттолкнувшись от ствола ракетницы, шипя и извиваясь, вверх взметнулся белый раскалённый шар, оставляя за собой искривлённую траекторию, он добрался до нужной высоты, и издав мощный хлопок, осветил всё пространство в яркий зелёный цвет. И в это же мгновение пологи шатра, тоже резко раскрылись и на свет явились тридцать офицеров из дружественной нам Эфиопии, они сидели тихо и только блеск их глаз и редкие белозубые улыбки выдавали местонахождение их головы. Факел, стоявший и горевший у входа шатра, сделал своё дело, освещая внутреннее пространство шатра, он ещё и издавал при этом копоть, разукрашивая лица, в свой родной цвет, находившихся там, офицеров…
…а на болоте происходило, нечто, похожее на цирк, это заключалось в том, что вторая рота показывала чудеса «магии", а первая рота была в качестве очаровательных, милых и безмолвных зрителей. Я уселся, как можно удобнее на сидении, и стал с интересом наблюдать за происходящим. А началось всё с того, что старшина роты Эмов, выйдя на средину площадки и встав спиной к своим подопечным, громко и чётко скомандовал: «Рот - а - а, слушай мою команду, последняя шеренга четвёртого взвода на месте, остальные, на две дистанции, одного линейного, шаг - ОМ Марш»!
Повинуясь команде своего командира, рота в точности исполнила данный приказ. А выглядело на самом деле это, так: последняя шеренга четвёртого взвода, оставалась на месте, а каждая другая шеренга взводов, делали два шага вперёд и останавливалась. Создалось впечатление, что рота увеличилась вдвое. И тут началось, на – Лево! напра – ВО! круг – Ом! Ша ГОм Марш! Конечно, мешали болотные кочки, жижа, но это не портило общей картины строевой выучки.
Первая рота, начала, как-то суетиться. Давыдов, словно, чего-то ждал, но действий никаких не принимал, но вот видимо, почувствовав, что представление второй роты заканчивается, он вдруг скомандовал: «Рота, повзводно, становись, быстрей, быстрей»! Тут же последовала команда Эмова: «Рота, в две шеренги становись»! скомандовав, он и побежал на левый фланг. Встав там, он вытянув горизонтально руку, по которой вторая рота выстроилась во фронт.
- Что-то здесь не то…, что же ты задумал? – шептали губы, озадаченного Давыдова. Как будто, чего-то спохватившись, он выбежал перед ротой и громко скомандовал: «Рота в две шеренги становись»! Первая рота стало поспешно перестраиваться, а в это время раздалась команда Эмова: «Рота, шагом марш, короче шаг»! практически одновременно, прозвучала и команда Давыдова: «Рота, шагом, марш, а, так ты меня хочешь в лоб взять, ну давай, давай» подумал Денис ,как же он ошибался.
Две роты шли навстречу друг другу и неминуемо должны были встретиться, как нитка с иголкой, как паровоз с тоннелем, как самолёт с землёй, как ракета с космосом, как мужчина с женщиной, как Иисус с иудеями, всё было предначертано именно так.
Но Эмов решил эту встречу, немного разнообразить, и когда до центра площадки оставалось метра четыре с обеих сторон, вдруг, с противоположных флангов второй роты, отделились по два солдата , которые быстро побежали вперёд и добежав до центральной линии, они быстро присев ближе к канату, находясь спиной к первой роте, и что -то начали, как будто, что-то искать в болотной жиже.
И в это же мгновение раздалась пронзительная команда Эмова: - ВИРААА!!!
С невероятным шумом, от земли оторвались две берёзы, устремив свои макушку ввысь. И какое – то страшное, чёрное, извивающее длинное тело, резко полетело вверх, а солдаты, которые сидели около каната, резко вскочили и предали ещё большее ускорение, этому чудищу…
– Ах!!! – пронеслось над болотом ошарашенными болельщиками. Дальше всё происходило, как в замедленном кинокадре, длинное извивающее тело, поднявшись над бойцами на метра три, стала расправляться и превратилось в маскировочную сетку, которая всё это время, пролежав в воде, стала стремительно падать вниз, накрывая собой, бойцов первой роты. Которые второй раз за вечер наступили на свои же грабли, они опять по инерции продолжали решительно идти вперёд, и видели, как перед ними, что-то взлетело, но когда они поняли, в чём дело, было уже поздно… И тут же, прозвучала команда Эмчика, переходящая в визг: - В атаку, вперёд, ура! – Ура-а- а! – подхватили бойцы второй роты и ринулись на первую роту, которая накрытая сеткой беспомощно барахталась, пытаясь освободиться, и ещё больше запутываясь в ней…
Офицеры вскочили со своих мест и разгорячённые алкоголем, выпитым в перерыве, улюлюкали, свистели и орали, что есть мочи. Болельщики, тоже неистово орали и свистели, шум стоял невообразимый, но среди этого гвалта, вдруг раздался женский возглас:
- Ой девчонки, смотрите негры! Ха-ха-ха!
Поначалу на это никто, не обратил на это внимание и все продолжали скандировать: «Давай, давай, бей их…» Пока снова не стали доноситься девичьи голоса.
- И правда негры, смотрите, смотрите, ха-ха-ха-ха!
А тридцать «негров», в это время размахивали руками и фуражками, топая ногами по фанерному настилу, продолжая орать. Пока, кто-то из офицеров, вдруг не услышал, что-то про «негров». Он стал оглядываться, по сторонам, а увидев перед собой «негра», неожиданно отпрянул от него, а потом всё, поняв, стал неистово смеяться, показывая на «негра» пальцем. Тот тоже, увидел, что над ним смеётся «негр», и стал ржать так же, во весь голос, растирая копоть по лицу всё больше, и больше. Он похлопал по плечу, впереди сидящего офицера, и когда тот повернулся, то сначала онемел от неожиданности, но увидев форму советского офицера, стал гоготать, видимо сопоставляя её с лицом «негра». И тут пошла цепная реакция, офицеры, оглядывая друг, друга, видимо ещё не осознавая, что происходит на самом деле. Они, держась за животы и чуть - ли не катаясь по земле, ржали гомерическим хохотом, покрывая своим смехом, всё болотное пространство.
К ним подключились девчонки, и две роты солдат…
…а в это же время на болоте, вторая рота, нанося удары, по практически беззащитным рядам первой роты согнала их в кучу и таким образом заставила их капитулировать. Серёжка Кузнецов, самый маленький и худенький боец второй роты, шагом сходил за вымпелом и отнёс его главному судье. Вверх, взлетела красная ракета, которая известила об окончании всего турнира. Каратаев, пожал руку Серёжке – Молодцы! - сказал он при этом.
Бойцы второй роты обнимались между собой и кричали одно слово «Победа»! и она им досталась по праву, по праву сильнейшего из всех участвующих в соревновании. Среди зрителей, больше всех, радовалась, четвёртая рота. Они почему – то считали, что проиграли в полу-финале, менее позорно, чем первая рота, в финале. И теперь со всеми болельщиками кричали: «Да здравствует, Эмов, да здравствует вторая рота»!
На первую роту, было жалко смотреть. Они, наконец - то освободились от сетки, стояли, понурив головы, и не знали, что им делать. Тем более, что они видели и слышали, что над «ними» ржут все присутствующие. И тут, прыгая с кочки на кочку, если это позволяло расстояние между ними, к ним приближался непонятный субъект в офицерской одежде, матерясь и чертыхаясь, он встал на боле менее сухое место и стал, остервенело орать.
- Что расселись там, хватит нюни на кулак наматывать, Давыдов, что это за деморализация, а ну строй своих гусар, в другой раз будите умней, вашу мать…твою ети, я вас всех на кичу…а ну строиться ребятки, ещё отыграетесь, не последний день в армии то, не унывайте. – Ребятки, подчиняясь, «незнакомому» офицеру, стали кое – как строиться. «Ты не знаешь, кто этот офицер, голос вроде замполита, а рожа, как у негра, откуда он туту взялся? а ты возьми да у него и спроси».
- Товарищ замполит, а это вы? – донеслось со стороны ребяток.
- …вашу мать, что за вопрос, можно подумать, что негр тут перед вами выкаблучивается, а ну строиться, вопросы они тут будут… – закричал Есипов, утопая в болотной жиже. – А ну быстро на всеобщее построение.
Первую роту, как будто прорвало, они не могли сдержаться от смеха и все недавние горести и переживания, улетучились, как не бывало и теперь всё болото сотрясалось от всеобщего смеха.
А через месяц, в нашей части произошло ещё одно похожее событие, но это уже совсем другая история…
