Клауд Страйф оказался не таким уж и зашореным молодым человеком....
Читать обязательно!!!

Многие считают это придурью.
Или очередной придурью.
А мне нравится этот стеклянный колпак на крыше здания, расчерченный изящными завитушками и арками стального литья. Попадаешь будто в узорчатую клетку певчей птицы.
Там мое сокровище.
Во влажном, прохладном воздухе, который обжигает легкие, распускаются розы.
Их аромат кого-то сводит с ума, а я живу им. Дышу им и только тогда только успокаиваюсь, останавливаюсь в каждодневной гонке за выживание.
Потому что ухаживание за цветами не терпит суеты.
И все, кто когда-либо переступали порог оранжереи, знают, что напрасно ждать от меня что-либо кроме неторопливой беседы или вовсе тишины. Тогда я думаю.
Принятие решений подождет. Проблемы за ажурными стеклами так далеки, что тот, кто пытается нарушить этот микрокосм, рискует лишиться всего. Может поэтому все считают, что я здесь…странный.
Здесь нет ни связи, ни времени, ни проблем. Только холодный, обжигающий влажный воздух, навсегда консервирующий аромат роз.
У меня есть все цвета и оттенки. И вишневые, которые принято называть черными, и золотые и нежно розовые.
А он почему-то остановился у Паскали. Белоснежной , идеальной формы бутона. Тонкого, морозного аромата.
Я прислонился к дверному косяку и не мог налюбоваться этой картиной. Как длинные серебристые волосы соскальзывают с плеч и кончиками утопают в розовых кустах.
Почему я позволяю ему трогать мои розы? Может потому что это видение прекрасно?
Разве может это понять нервно топчущийся позади генерала солджер? Ему тут не по себе. Наверняка, он думает, что в воздухе витает какое-то безумие. Мысли на его лице, как открытая книга.
Почему-то мне не важно, зачем они здесь, кто их прислал и вообще, что случилось такого в мире, вне этих стеклянных стен. Я просто любуюсь. Тихо, незаметно…
Никаких лишних красок, никаких дисгармонирующих линий. Бледно-розовые губы, белоснежная кожа, чернота длинных ресниц и белый шелк лепестков.
Но розы капризны. И не терпят, когда к ним прикасаются чужаки. Острый, длинный шип, спрятавшийся под листом, прокалывает тонкую кожу и вонзается в палец.
Я отталкиваюсь от двери и стремительно иду навстречу. Почти бегу.
Пальцы его все еще пахнут цветком, к которому прикасались, но на кончике среднего алеет капля крови.
Я слизываю эту солоноватую каплю, прикасаюсь губами.
И вижу, как расширяются от изумления глаза, чувствую, как перехватывает дыхание.
Да, тут запах безумия, запах роз…
- Никаких посторонних оттенков, – грустно улыбаюсь я, с сожалением выпуская длинные пальцы на свободу.
….Только серебро твоих волос, белизна твоей кожи и восхищение лайфстрима в твоих глазах.

Валентинки на FFVII

Репортер заметно нервничал. Ему казалось, что все посетители в этой тихой забегаловке, расположенной на улице с соответствующим названием знали, зачем он здесь сидит. И старик у барной стойки, и барменша, яростно протирающая стаканы и пьянчужка задремавший за столом под разбитой лампой.

Такая паранойя была ему не свойственна. Ситуаций, когда Себастьян рисковал жизнью и здоровьем ради репортажа, было в его карьере бессчетное количество раз. Но еще ни разу он так не нервничал.

Придет – не придет.

Звонок был, по сути – выстрел наугад. Да и информация, которая случайно попала к нему в руки, давно уже не имела никакого значения для истории и в целом….Себастьян сидел в этом баре на свой страх и риск.

Барменша исподволь смотрела на посетителя, который постоянно оглядывался по сторонам и пил уже не первую чашку кофе. Ей неприятности с властями были совсем ни к чему, а этот парень казался очень подозрительным.

Звякнул колокольчик входной двери и на пороге появился необычный посетитель. Нет, в нем не было конечно ничего странного, но хозяйка бара безошибочно определила, что клиент явно не по адресу. Сюда такие не заходят. К тому же, как она сразу заметила, нервный парень, прям таки, подпрыгнул на месте, видимо, не зная, то ли кинуться навстречу, то ли попытаться сдержать порыв, и успокоиться.

Посетитель был одет в дорогое пальто и шляпу, надвинутую на брови, отчего хозяйка бара не могла разглядеть лица. Она решила между делом, что мужчина редкостный урод, раз прячется от посторонних глаз. Приятный запах исходивший от вошедшего мигом распространился по всему помещению, заставив немногочисленных завсегдатаев забегаловки обратить внимание на странного незнакомца.

Мужчина направился к столику нервного парня и уселся напротив, не дожидаясь приглашения.

С минуту он смотрел на репортера молча, словно оценивая, стоит ли вообще заговаривать с ним или…

- Вы хотели меня видеть?

Себастьяна охватила мелкая дрожь, и совершенно ледяными пальцами он суетливо стал доставать из кармана то, ради чего собственно он и решился рискнуть.

Незнакомец снял шляпу и положил на стол, кинул рядом перчатки. И скрестив руки на груди, принялся ждать, когда же его посвятят в суть дела.

В тусклом свете ламп его волосы казались бронзовыми. Легкая седина, пробивающаяся на висках, была совершенно не заметна. Выглядел он моложаво несмотря на свои пятьдесят. Упрямый рот, горделиво вздернутый подбородок и надменный взгляд, буравящий до глубины души. Себастьян впервые был с президентом на расстоянии вытянутой руки.

На стол лег небольшой измятый почтовый конверт без штемпелей.
Мужчина медленно подвинул его к себе.

«Дорогой генерал…» было написано на краешке открытки неровным детским почерком, когда буквы разъезжаются в разные стороны и пляшут, как хотят, не повинуясь неумелой руке.

Теперь его почерк каллиграфический. Он может не только подчинить себе буквы, но и людей. Вот такая безграничная власть в холеных руках.
Себастьян напряженно вглядывался в лицо президента, который имел смелость прийти ради этого истрепанного временем конвертика и ждал реакции. Слегка дрогнули веки, взгляд стал пытливым.

- Что Вы хотите?

Это было равносильно исполнению желаний волшебника. Он мог попросить все что угодно и по загоревшимся искоркам в глазах понимал, что реально может это получить.
- Эксклюзивное интервью. – Себастьян решил, что зарываться не стоит, у президента все еще вокруг верные псы, и можно на утро вовсе не проснуться.

Руфус Шин-ра коротко кивнул и положил конверт в нагрудный карман.

- Копии? – прищурился он на репортера. Мало ли что на уме у этой братии.
Себастьян побелел и энергично замотал головой, словно от амплитуды раскачивания зависело то, насколько президент поверит в его слова.

Руфус снова коротко кивнул и поднялся из-за стола.

- Завтра можете связаться с секретарем, он назначит время и место.

Барменша смотрела вслед удалившемуся незнакомцу, медленно соображая, что так и не подошла к нему принять заказ, настолько была заворожена его появлением здесь. Он показался ей смутно знакомым, но где и когда она его видела, никак не могла вспомнить…

Парень перестал дергаться и откинувшись на сидение расслабился, закурил, глядя в темное окно, по стеклу которого юркими струйками стекал зимний дождь.

***

Руфус шел к машине, где его ждал шофер, прижимая к сердцу конвертик. Он знал каждое слово написанное детским почерком, каждую завитушку.

Оставшись наедине с самим собой, он дал волю чувствам и всю дорогу чертыхался. Как?! Каким образом это все выплыло наружу? Почему сейчас всколыхнулись в душе, казалось, давно умершие чувства?

Тсенг должен, обязан был уничтожить этот детский порыв, безумную выходку своевольного ребенка.

Зря Руфус оставил бывшего начальника ТУРКов в покое и позволил с миром уйти на пенсию…

Автор: Ронин
Название: Визит
Фандом: ФФ7
Пейринг: Тсенг/Винсент
Посвящение: В подарок Аннабел)
Читать далее

у "Корпорации" как у каждой уважающей себя компании были каникулы новогодние...
кто-то провел их в кругу семьи, кто-то путешествовал, но завтра мы все как один на работу...любимую, приносющую радость и нам и вам работу.....)

"Корпорация" поздравляет всех с Новым годом!

и еще

вот такой баг случился)))

хм...какие-то они..не живые....

веселая компания

по семейному

Сегодняшнее обновление на сайте "Корпорация" несколько необычно - во первых, мы поздравляем авторов-призеров "Слешкона" с заслуженным признанием и победой: - краса и гордость фэндома ФФ7 Jasherk получил специальный приз конкурса RSYA за фики "Алгоритм счастья" и "Маленькое грустное порно", которые стали победителями среди более 200 работ. А дебютантка конкурса Ханатаро со своим фиком "О примерном поведении" вошла в пятерку лидеров в номинации "Юмор" А так же горячо поздравляем Romina занявшую первую строчку в этой же номинации. От себя лично - поздравляю Дрейк победившую в номинации видеоклипы! во вторых, в Личной библиотеке появились новые фандомы, некоторые весьма редкие: Jasherk "Время двигаться дальше" ("Samurai Champloo"), Fujin "Брат мой" ("Принц Египта") и Ронин "Хороший день чтобы умереть" (Weiss Kreuz"). в третьих - нам удалось совершить прорыв в параллельный мир Final Fantasy XII - необычный и красочный, полный тайн и интриг. В специальном разделе: официальный арт и совсем неофициальный фанфикшен FFXII не оставит вас равнодушным. Яркая, занимательная игра увлечет в мир фантазии, а мы поможем Вам найти в этом любимых персонажей... мы всегда рады обсудить новости, творчество наших авторов, работу сайта, послушать Ваши советы и просто пообщаться на нашем форуме

и еще....

еще кусок...

разрозненные куски...еще

разрозненные куски....

я не пишу пейринги, я пишу истории...
истории, которые понятны только мне))))
возможно, у меня свой мир...и я не понимаю тех, кто вне его...
убрать всех и бродить оп городу один?
легко....

Он никогда не был религиозным. Он верил в силу разума, логики и денег.
После долгих лет он построил храм, который в его стране вызвал глубокий резонанс. Многие терялись в догадках, что бы это значило и не очередная ли это попытка одурачить мир. Новая пища для политических аналитиков, которые уже не раз перетряхивали грязное белье его семьи, начиная от деда, находя ошибки в управлении, тактические просчеты. Пусть их.

Он молился Вутайским богам. Что было нелепей?

Он шел по извилистым дорожкам храма, мимо выложенных в неторопливую мелодию камней маленького сада.

- Ты знаешь, что у вас белый цвет считается цветом смерти? – он выгнул бровь и вопросительно посмотрел на своего телохранителя. Вутаец кивнул. Его форменный костюм четко контрастировал с белоснежным кимоно босса. Конечно, турк знал, про белый цвет.

Во внутреннем садике храма, совсем крохотном и от этого казавшимся кукольным аккурат посередине лежала черная грабовая плита, с одним лишь еле различимым иероглифом.

Вутаец застыл на месте, не имея полномочий переходить черту этого уединенного уголка. Он издалека смотрел, как его оябун преклоняет колени перед этой плитой, как белоснежные полы кимоно безжалостно впечатываются в пыль.

….
Телохранитель его нисколько не смущал.

Пусть смотрит. Смотреть еще не значит видеть.
Он достал из рукава кимоно палочки дзесс и зажег их, непрерывно читая молитву об умершем.

Порой он и сам не понимал, зачем это делает. Поначалу его это просто успокаивало, приводило в гармонию с миром за пределами храма. Потом стало казаться, что со временем он добьется своего. Ведь он такой упорный. Еще отец говорил, что боится потока его энергии, что созидательной, что разрушительной, потому что его не остановить и не обуздать. Да, в упорстве ему не занимать.
Он долго сидел на пятках перед плитой, вдыхая аромат священного дымка.

«зачем ты ждешь меня?»
«ты знаешь, что такое гири?»
«Я знаю, что такое гири»
«ты обещал мне. Ты поклялся мне»
«там где я, нет места клятвам»
«я твой оябун»
«да. Гири обязывает меня служить тебе»
«принадлежать мне»

Он открыл глаза и увидел перед собой призрака в жемчужно-сером кимоно, который сидел напротив, в традиционной позе на пятках.

«принадлежать мне»

Снова мысленно проговорил мужчина в белом кимоно и опустил ресницы. Смотреть вперед было больно.

….

Турк почувствовал неладное.
Он столько раз сопровождал босса к этому камню, но еще ни разу не ощущал странной волнообразной энергии идущей из самого центра садика, где сейчас сидел его хозяин.

Ему показалось, что того сейчас просто нет в этом мире, и медитации уносят его куда-то, где турку быть не положено. Не уже ли он?... не уже ли у него получилось?

Вутаец стал пристальней вглядываться в то, что происходит с боссом.
Лицо молодого человека восседающего в центре садика на пятках было прекрасным. Оно излучало умиротворение, недоступное пониманию счастье. Но каждый взмах ресниц приносил боль, печаль, страдание….

Значит, все же он добился своего. Вутаец покачал головой и закрыл глаза, осознав наконец что за всем этим последует.

…

«как и ты мне»
«да»

Легкий ветерок пробежался по его щеке, словно мягкая ладонь коснулась. Он хотел прижать ее сильней, но разве ветер схватишь.

«я не могу»

Услышал ли он печаль в голосе или же это был твердый отказ?
Ему надо видеть его глаза, ему надо преодолеть эту боль.
Взмах ресниц и снова перед ним все тоже видение.
Он столько раз видел упрямый взгляд, вызов, дерзость, пламя, что от печали затопившей взгляд собеседника перехватило дыхание.

«тогда я пойду за тобой. Мне здесь не место»

С этими мыслями он решительно поднялся на ноги и зашагал к стоявшему поодаль телохранителю.

- идем.

…..

Со временем политическая обстановка в мире изменилась и больше не было единственного направляющего вектора, которым долгие годы служила компания. Она никуда не исчезла и до сих пор имела ведущие позиции, но появились и вторые, и третьи силы и, наверно, это называлось демократией, Вутаец точно этого не знал.
Давно уже существовала генеральная ассамблея народов и племен планеты, там заседали старейшины уцелевших народностей и, конечно же,… Шин-ра.
Совет почувствовал неладное еще до того как был построен храм в Мидгаре, когда президент уехал в Вутай и с концами. Турки словно ищейки прочесывали местность, не помогало и то, что их шеф имел местные корни. Это не могло помочь, он просто ненавидел эту страну, не принимал, хоть и жил всю жизнь по ее законам, словно впитав эти особенности с молоком матери. Босс не раз в шутку говорил, что уехал бы в Вутай и остался бы там навсегда. Это было похоже на исполнение угроз.
Как уехал он внезапно, так и вернулся.

Вот тогда то, Вутаец и заметил перемены в хозяине. Еле заметные, но смертоносные, разъедающие постепенно словно ржа.

Чайные церемонии, неторопливость речи… в обиходе появилось столько всего знакомого и ненавистного, что турку пришлось научиться смирению.
А потом появился храм, прямо посреди Мидгара. Островок уединения и тишины, за пределами которого стоял рев моторов, шум мегаполиса, гарь жизни в большом городе. В стенах же – старый Вутаец, пара послушников и….эта чертова плита с одним единственным иероглифом. Он знал что это обозначает. Он знал, что тут похоронил Руфус.

И тогда ему пришлось сделать это. Пришлось предать своего оябуна. Тсенг сплюнул это треклятое слово, которое думал никогда не произнесет, но Руфус его втягивал в свой мир насильно.
Тсенг доложил о своих подозрениях совету старейшин Гайи.

…..

Чайная церемония была на двоих.
Тсенг до автоматизма знал последовательность действий и природная грация, с которой он выполнял этот ритуал, вызывали у Руфуса еще большее эстетическое наслаждение.

На нем было в это утро жемчужно серое кимоно, Вутаец поймал себя на мысли, что невольно любуется своим боссом.

Его умиротворенностью, спокойствием, что турк давно не испытывал, плавностью движений, безупречностью черт лица.

Руфус поднес к губам миниатюрную чашку и Тсенг замер, увидев, как хозяин делает глоток.

…

Ему стало трудно дышать, но он и не подумал распахнуть кимоно, ослабить ворот нижнего - ослепительно белоснежного из тонкого хлопка.
Он смотрел на своего телохранителя, в его горящие праведным гневом глаза, пытался уловить хоть что-то из его гневных, отчаянных слов. Что-то про политику, про долг, про то, что Руфус не имел право так поступать…
Все плыло перед глазами. Чашка чая покатилась по маленькому столику из черного дерева, оставляя мокрый след.
Он впервые видел турка таким взволнованным и горячным, будто тот приберег весь свой темперамент как раз к последнему вздоху хозяина.

- я не мог иначе

В глазах вутайца стояли слезы, он с силой сжимал плечи своего оябуна.

- и я

Печально улыбнулся Руфус, и голова его упала на грудь.

____________________
оябун* - босс якудза
гири* - кодекс чести

Обновление на сайте "Корпорация"

На сайте новые авторы Yisandra, seifer! слешные субтитры к FF АС от Аннабел много интересных фиков:) Welcome

Обсудить новости на форуме

На "Корпорации" обновление...
Продолжение перевода уморительной "Армейской жизни" Маранты
так понравившийся мне перевод от Fluffball - "The Likes of You"
и "О примерном поведении" от Ханатаро
и сюрприз - коллекция фиков от Шулдиха
ммм...это мое любимое, сенитментальное и близкое.....
новые авторы в Галерее
и мы напоминаем, что на новости теперь можно подписаться всего лишь заглянув на наш сайт

у нас обновление....
кто-то пришел и сказал, что до безобразия мало Зака...
получите и распишитесь:)))
"Корпорация"

вот она

Автор: Ронин
Фандом: ФФ
Пейринг: один
Название: Зачот))
Саммари: тренировочная база ТУРКов
Посвящается: Тсенгу

С характерным шипением открылись двери и перед ним предстало знакомое зрелище – неброский промышленный дизайн, ящики с маркировкой, металлические двери с кодовыми замками. Все что необходимо обычной тренировочной базе – ничего лишнего.
Приятный женский голос приветствовал его и сообщил, что по истечении десяти секунд будет запущена программа подготовки сотрудников специального подразделения корпорации. Ну, вперед.
…Семь, шесть, пять, четыре, три, два, один….
Первый этап для новичков.
Попугать, пощекотать нервы, проверить трясутся ли поджилки у того, кто осмелился претендовать на звание ТУРК. Ничего особенного – добежать, активировать, проверить, а сколько волнений у тех кто не знает, что это даже еще не цветочки.
Тсенг мог уже проходить этот маршрут с закрытыми глазами и порой Рено по привычке подстегивал шефа «на слабо» пройти так весь полигон. Отказаться, не значит спасовать, это просто не идти на поводу у тех, кто подначивает.
Женский голос почти воркует где-то в вышине «Мишн комплит»
Второй этап не на много более сложен. Игрушки, андроиды которые тонко настроены на повреждения. Даже на них можно убедиться, насколько чувствительно и непрочно человеческое тело, с разворота в голову и никчемная кукла валяется у ног. Но это не значит, что все здесь несерьезно и ты сам не можешь стать такой же кучей мусора.
Третий этап – перестрелка. Сначала бьешь по мишеням, и многие на этом успокаиваются, думая, что все позади, но как только выбил положенные очки, начинается веселье покруче.
Голограммы. Тут ногой не ударишь, и в ближний бой не вступишь. В тебя попадают чувствительные разряды тока. Это не смертельно, но следы исчезают только через неделю.
Боль Тсенг не любил, поэтому после своего первого и почти провального тренинга он быстро наловчился избегать неприятных ударов. И в общем-то миссия завешалась быстро. Голограммы рассеивались на глазах с характерным треском.
Следующий этап из подразделения никто не любил.
Один против снайперов. Тут кто-то явно потрудился из создателей, чтоб подпортить и нервы и репутацию.
Тут и голограммы и андроиды, причем последние, если ты не прицелился точно в голову вполне могли сделать последний «предсмертный» выстрел в тот самый момент, когда экзаменующийся с триумфом собирался покидать полигон, переходя на другой уровень.
И многие зарезались именно на этом. И это были вовсе не новички.
Тсенг долго поджидал одного, спрятавшегося за ящиком с эмблемой корпорации. Над головой летели пули, которые разработчики сделали предельно реалистичными. Видимо, чтоб жизнь малиной не казалась.
Второго турк снял моментально, еще троих в течение восьми минут. Это был не рекорд, но показатель, что он не сдает позиции.
Наконец выехал «мостик» между двумя полигонами.
Тсенг уже знал, откуда посыплются сейчас солдаты, и выбрал удачную позицию, чтоб их достойно встретить. Последовательность действий была предсказуема, и турк отметил про себя, что пора бы внести разнообразие в программу, если не для новичков, то хотя бы для тех, кто проходит эти экзамены регулярно. Как вдруг в плечо ударил несильный разряд тока.
Тсенг изумленно стал искать глазами откуда его зацепили. Неужели он кого-то пропустил. Да тут знаешь все вдоль и поперек, даже количество снайперов.
Присев за ящик, пока не обнаружит цель, турк повел плечом, чтоб проверить, не повреждено ли оно. Согнув-разогнув пару раз пальцы он удостоверился что вполне может продолжить, стоит только найти этого недобитка.
На верхней галерее никого не было, тогда Тсенг решил взглянуть на второй ярус и тут же как только показался прицел его винтовки из-за ящика он получил ощутимый удар прямо по пальцам.
- Сволочь, я тебя достану. – прошипел турк и кинулся наперерез в нишу под ярусом. Все что он успел заметить, черную фигуру солдата юркнувшего в узкий коридорчик.
Турк бросился к лестнице и в три прыжка был уже наверху. Перебегая от одного укрытия к другому, он добрался до того места, куда ушел этот чертов андроид.
Ход вел на другой полигон, где ярусов и переходов было раз в десять больше и если он тут окопается, то вечером Тсенг точно не пойдет ни на какое свидание.
Чертыхнувшись турк стал медленно пробираться к укрытию. Не может же программа быть умнее и терпеливей человека, она должна продолжаться, а значит, не замедлит объявиться или обнаружить каким-нибудь образом себя.
Но время шло, а солдата все не было.
Новшество конечно замечательное, но совершенно несвоевременное и по большому счету это было свинство со стороны Грегуара, создателя этого полигона испытывать это на Тсенге.
Наконец, турк сам решил сделать вылазку и тут же получил по лодыжке зарядом. Черная фигура в униформе метнулась в ближайшую дверь.
Хитрый и безжалостный симулятор. Но пока он его не уничтожит, программа дальше не заработает.
Тсенг бросился за ним.
На сколько он помнил, за дверью тупик. Имитация командного пункта с фальшивой панелью управления, пара мониторов показывающих совершенно бесполезные участки полигона. Оттуда ему никуда не деется и Тсенг с огромным удовольствием расстреляет эту заразу в упор.
Всадит ему всю обойму, а потом вставит новый магазин и снова все разрядит в механическое тело.
Но в комнатушке никого не было.
Турк ошеломленно замер на пороге.
Этого не может быть.
Он не мог исчезнуть!
Обернуться ему не дали. Он попался в ловушку сильных рук, и острый армейский нож застыл в опасной близости от сонной артерии.
Пары секунд хватило, чтоб освободиться от захвата и приготовится к атаке, но тут же Тсенг оказался под прицелом снайперской винтовки практически приставленной к голове.
- Положи оружие на пол и сдавайся, – услышал он смутно знакомый голос. – Живо.
Дуло винтовки качнулось вниз.
Тсенг не верил своим глазам.
Это полигон! Он тут сотню раз проходил. Программа консервативна, номинальна и «старички» проходят ее за полчаса для того чтоб отметиться у Скарлетт, что они все, если что, к бою готовы.
Солдат, все еще целясь в турка, одним движением руки снимает шлем.
На лоб налипли светлые пряди волос, а на губах насмешка, которую Тсенг с удовольствием стер бы к Дженове. Но статус не позволяет причинять вред вице-президенту.
- Сдаешься?
А что ему остается делать?
Он молча смотрит, как молодой человек обходит его стороной, следит за каждым движением его рук затянутых в черные перчатки. Чувствует запах пота смешанный с дорогим парфюмом, когда тот подходит вплотную и чужое дыхание на шее чуть выше воротничка почти взрезает нервы.
Желание уничтожить никуда не исчезло, оно трансформировалось иные, куда более испепеляющие порывы.
И когда наконец теплые губы, на которых еще недавно играла насмешка, достигают своей цели, адреналин вырывается наружу стирая на время границы реальности. Еще немного и он перестанет дышать.
Оставив на опухших губах надежду, молодой человек смотрит в затуманенные карие глаза турка.
- Ты сдал норматив, Тсенг. Поздравляю…
Развернувшись на каблуках вице-президент выходит из комнатки и мониторы на все лады показывают его удаляющуюся фигуру.[PHP][I]

)))

- До встречи, бывший солдат Клауд… - мягко произнес Руфус и отключил связь.
Он устало откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
- Ты опять назвал его Солджером? – раздалось из темноты, заполняющей угол кабинета. Теплые сумерки весеннего вечера уютно свернулись там, надежно скрывая посетителя.
- Я не мешаю ему так думать. Он продолжает таскать эту форму, хотя она ему и не принадлежит, его оружие опять же чужое.… А он даже не отпирается, когда я называю его Солджером. – голос молодого человека был тихим. Казалось, что он так устал, что проваливается в дрему и говорит все тише и мягче.
- Он не надежен.
- Конечно. У него разрушена личность. Не удивлюсь, если он разговаривает сам с собой и удивляется после очередного подвига, какого черта он все это сделал….и главное, как! – усмехнулся Руфус.
На плечи ему легли две изящные кисти рук, и сильные пальцы стали медленно разминать затекшие мышцы. Молодой человек улыбнулся и склонил голову вбок, так что щекой коснулся руки посетителя.
- Это его жизнь, Тсенг, и мы не в праве лишать его этих иллюзий. Пусть это даже простое…недоразумение. Главное, что мы с тобой это знаем.

11.04.2007

ну не прелесть ли?


ну, это в тему сказки...

5 декабря

 Вторник

 Восход  9.40

 Заход 15.59   

 Долгота дня 06.19

 9.00

 9.30 совещание директоров холдинга

Линдлей - Корел

Фишер - Гонгага

Айдзава - Джунон

Ватанабэ – Вутай (северная провинция)

Сайто - Кальм

 

 Уволить Айдзава, назначить на его место Ямагути.

NB! Полная отчетность за 11 месяцев от Линдлея!

К следующему вторнику. 12 декабря 10.00!!!

 

10.30 интервью

 

 Вопросы:

 1. Почему всегда белое?

2. Дарк Нейшн. С тентаклем

3. Почему в адвентах президент изменил своему любимому дробовику с какой-то совершенно непонятной конструкцией, больше всего напоминающей страшный сон похмельного оружейника?

 

 

Мисс. Или миссис? Лучше не акцентировать…

Белое?

Я бы поинтересовался,  кто у Вас портной, мистер президент!

Надеюсь, его выслали за пределы континента и я больше не увижу его!

Пусть шьет попоны для чокобо!

А как его любил мой отец, упокой боги его душу!

Но цвет…

Вы явно не знаток психологии.

Белый - утончённость восприятия.

Цвет невинности, впечатлительности и эмоциональности.

Я эмоционален. Но вы увидите лишь лаконичные жесты, скупую мимику делового человека. Ровно настолько, насколько я могу позволить Вам заглянуть в меня.

Этот цвет говорит, что я замкнут в себе.

Ключевое слово  – чистота.

Вот он я….

*наброски костюма, зачеркнуто. Густо зачеркнуто.*

 

Дарк?

Мне не хватает ее.

Продукт генной инженерии.

В комплекте с оружием.

В своем время, я бы не советовал прикасаться к ее наросту на голове, да и гладить тоже не рекомендовал. «Забавный хвостик» не самое точное определение этому.

Оружие?

Вспомнить бы, что это было….

Ах, да. Надеюсь, не надо говорить, что ружье в кресле не спрячешь. Это самое компактное, что нашлось в арсенале, и я бы сказал, это оружие зарекомендовало себя с отличной стороны в экстремальных условиях. Громоздкий только. Доработаем и на поток.

Какой поток? У нас мораторий на пять лет на производство оружия….

Чертов Рив. Строит из себя святошу. Только доберусь до архивов корпорации, прижму к ногтю. Никогда не доверял ему. И нашим и вашим. Отцу следовало его раскусить раньше. Теперь этот выскочка строит из себя героя войны, а сам отсиживался в поместье и пил папашино виски. Пару раз я ему даже врезал, чтоб очухался и перестал вопить как баба «что же будет, мы все погибнем!» Это я чуть не погиб, а он теперь герой…. Скользкая б *текст обрывается*

 NB! Отменить интервью.

Доклад Тсенга о текущей обстановке и ходе розысков архива Шин-ра.

 10.30 покормить рыбок

 

 Далее деловые записи о встречах

Вопросы касающиеся инвестиций в автомобильный концерн Ирвина Браза и реорганизации развлекательного центра «Золотое блюдце»

 

 

*скомканный листок достается из урны для бумаг, тщательно разглаживается на столе, пробегается глазами. Человек с гладко зачесанными черными волосами подхватывает бумагу двумя пальцами, щелкает зажигалкой и огонь жадно пожирает записи, которые никто не должен видеть*

 

Автор: Ронин
Фандом: ФФ7
Пейринг: НЕТ ПЕЙРИНГАМ!


Руфус напряженно ждал, когда на том конце провода отзовутся. Ему казалось, что гудки в телефонной трубке издевательски длинные. Наконец, прозвучал щелчок и Руфус, не дожидаясь ответа, выпалил:
- Тифа? Ну, ты и дура! Думаешь на двух стульях усидеть? Ты и мне нафиг не нужна и своему малахольному герою!
По уши в адреналине, молодой человек повесил трубку и яростно зачеркнул что-то на изрядно помятом листочке.
Достав из ящика стола чистый лист бумаги и ручку с золотым пером, он стал аккуратно выводить слова:
«Сефирот – ты лопух….» Зачеркнул. Подумал, покусал кончик ручки. Написал:
«Сефирот, ты вирус! Я к тебе и за милю не подойду. Да здравствует здоровый образ жизни!
Президент «Шин-ра Элекрик Инк.» Руфус Шин-ра»
Молодой человек так же тщательно переписал текст на чистовик и взял фирменный конверт с тиснением логотипа корпорации.
«Северный полюс. Деревня Сант-Клауса» - вышло у него из-под пера. Руфус хохотну и, смяв конверт, метко отправил его в корзину для бумаг.
«Северный кратер. Сефироту (лично)»
Заклеив, наконец, послание, он снова с энтузиазмом зачеркнул что-то на измятой бумажке.
Настроение заметно улучшилось. Мурлыкая под нос какой-то незатейливый мотивчик, он резво вскочил с кресла-каталки. За зеркалом у него был небольшой тайничок, из которого он выкатил здоровенный велотренажер. Под ненавистным костюмом у Руфуса было надето спортивное облегающее трико.
Молодой человек не успел еще отрегулировать нагрузку, как в дверь решительно постучались. В кабинет вошли двое.
- А…. Пришли! – с каким-то злорадством в голосе приветствовал их Руфус. –Тсенг, верни все же ноутбук. И что за непорядок? Если у сотрудников гормоны играют, то решайте эти проблемы на местах, без привлечения вышестоящего начальства! Рено, слюну утри. Хочу вам заявить, что я абсолютно здоров и в тщательном уходе не нуждаюсь! Так то!
Руфус усиленно нажимал на педали и лучезарно улыбался, глядя на вытянутые лица подчиненных.
- К делу, господа. Бросаем это гиблое дело с поисками Дженовы. К февралю я собираюсь жениться на Вутайской принцессе. Она еще правда об этом не знает. Тсенг, ты займешься переговорами. Рено…Рено, ты слышишь? Ты займешься банкетом.
Полюбовавшись на изумленную парочку Руфус радостно объявил:
- Кругом!
Оба турка абсолютно безмолвно вышли за дверь….
Руфус сполз с велотренажера. После такой нагрузки мышцы на ногах непроизвольно дергались, что не мешало полету мысли.
Пока эта парочка не очухалась, надо придумать, что делать с новоиспеченной миссис Шин-ра. О, поймать с поличным…и «прости, дорогая, так получилось»
Руфус потер довольно руки и рухнул в объемное кожаное кресло.
Свобода.
Он подвинул к себе измятый листик бумаги, черным маркером зачирикал последние три популярных пейринга.
Завтра он поедет на горнолыжный курорт. Отдыхать. Надо только позвонить кое-кому…..
Взяв в руку красный маркер, Руфус аккуратно ввел на бумажке Руфус/Клауд…..

Автор: Ронин
Фандом: ФФ7
Пейринг....да, все тот же
Сон, только сон....


Я видел все это позавчера. Дерзкого, отчаянного, беззастенчиво говорящего со мной на равных мальчишку.
Помню, что сидел и задавался вопросом кто он, откуда, когда же он явит свою настоящую сущность.
И открылась мне тайна. И увидел я яркий свет безукоризненных черт лица, и черноту души в узких зрачках.
Твои глаза другие. Твой взгляд проникает в самую сущность. И я не чувствую себя больше в безопасности, скрывшись под покрывалом….
Это не можешь быть ты. Я не хочу. Снова терять над собой контроль только по воле этих колдовских глаз.
Сейчас все кончится, и я увижу нахального мальчишку склонившего передо мной колени.
Надо его нейтрализовать во что бы то ни стало, потому что он несет в себе опасность куда большую чем кажется на первый взгляд.
Но мое видение не исчезает ни сейчас, ни потом.
Сердце начинает бешено колотиться, когда колено преклоненный мужчина смотрит мне в глаза вполне осознавая природу моей дрожи.
Ты должен исчезнуть…. Должен. Сейчас вот.
Предательский сон лишает меня возможности отступить.
Я чувствую, как тяжелая ладонь ложиться на мое колено. Я чувствую колебание воздуха, скрип кожи. И просто не в силах открыть глаза, чтоб снова попасть в плен пристального взгляда.
Даже когда я чувствую ладонь на затылке, то все еще сопротивляюсь, зажмуриваясь все сильней.
Твои губы мягкие и влажные. А я жаден до поцелуев, поэтому сразу перехватываю инициативу и теперь без страха могу открыть глаза и увидеть изумленный взгляд, искорки желания на дне узких зрачков.
Да. Хочу! Еще жестче, резче…
Я запускаю пальцы в длинные серебристые космы. Стараюсь тесней прижать тебя к себе.
Ты разводишь мои колени. И я не сопротивляюсь, помогая тебе удобней устроиться между моих ног.
Я жаден, я ненасытен и хочу большего. А ты потакаешь моим желаниям и продолжаешь гладить мои бедра, в то время как мои пальцы перебирают шелковые пряди твоих волос.
Ты запрокидываешь голову, подставляя под мои поцелуи шею. Ты пахнешь порохом, опасностью и это меня возбуждает. Этот запах, и твоя близость сводит меня с ума.
С твоих губ срывается еле уловимый стон и я ловлю его губами. Смотрю на тебя и ты улыбаешься. Чему?
Ты заставляешь меня откинутся на спинку, ставшего таким удобным, кресла. Обнаженная кожа с удовольствием принимает холод металла, но тут же я выгибаюсь навстречу твоим ласкам и судорожно начинаю цепляться за подлокотники.
Твои губы оставляют на моем животе чувствительный след…. Я не могу больше сдерживаться и начинаю шептать чтоб-то бессвязное. Хочу тебя!
Я открываю глаза и тут же зажмуриваюсь, от проникающего сквозь жалюзи утреннего солнца. Сон, всего лишь сон…. Но мое тело ломает…..
Я снова закрываю глаза и вижу тебя….Хочу….

Автор: Ронин
Фандом ФФ7
Пейринг: (Руфус, Сефирот, Дженова)

Она была прекрасна. Прекрасна, хоть и висела на последнем уцелевшем сухожилии и желанна, так как мысль об обладании захватила все помыслы. Рука Руфуса машинально потянулась к ней.
- Что ты здесь делаешь, Шин-ра?
За спиной раздался удивленный голос.
- Это она? – Руфус продолжал во все глаза смотреть на вожделенный предмет, игнорируя вопрос вошедшего.
- Ты мне не ответил!
Голос за спиной стал раздраженным.
Руфус повернулся на каблуках говорившему, и встретился лицом к лицу с молодым человеком, смотрящим надменно и холодно. Взгляд его был словно ледяное дыхание полярных льдов. И поза со скрещенными на груди руками не сулила приятной беседы.
- Тебе она так нужна? – спросил Руфус, склонив голову на бок.
- Хватит играть и отойди подальше от нее.
- А если мы договоримся?.. - по-кошачьи вкрадчиво спросил юноша. Его движения были насторожены и плавны. Он как укротитель отступал мягко, будто опасаясь спровоцировать хищника на прыжок. Многолетнее общение с Дарк приносило свои плоды. Молодой человек стоящий напротив только следил глазами за перемещениями противника.
- Нет.
Отрицательный ответ не удивил Руфуса, скорей наоборот прибавил ему энтузиазма и решительности. Препятствия и сопротивление только подливало масло в огонь.
- И все же?.. - голос Руфуса стал совсем медовым. Он оказался в непростительной близости от воинственного молодого человека.
- Нет смысла спрашивать, как ты сюда попал, ты все равно не скажешь. Ведь ты – Шин-ра…- презрительно бросил тот, даже не оглянувшись, когда Руфус зашел к нему за спину. – Лживое племя….
Руфус тихо фыркнул, но этот звук потонул в шуме мако-реактора.
Неожиданно он уткнулся лбом прямо в затылок молодого человека и глубоко вдохнул аромат его волос.
- Я скучал….
Реакция противника была мгновенной, и Руфус больно ударился спиной о металлический кожух резервуара реактора. Она висела в соблазнительной близости…. Морщась от боли, юноша покосился вправо….
- Я сказал тебе, Шин-ра, больше не играй со мной!
Молодой человек, яростно сверкая изумрудными глазами, навис над ним. Угрожающе рыкнув, он, было, собрался направиться к вожделенному предмету, но Руфус мгновенно обвил его шею руками и уткнулся в плотно сжатые губы губами….
Ну, почему, почему он всегда такой холодный и неподатливый? Почему каждый раз будто берешь приступом непокорную крепость? Все снова и снова…. И конца и краю этому не видно….
Руфус терпеливо ласкал губами этот упрямый рот, изнывая от возбуждения, пока он не поддался. Он ощутил, как сильные руки заключают его в объятья. Да. Вот так гораздо лучше. Гораздо…. Сефирот зажмурился, целуя юношу так же яростно, как до этого старался убрать его со своего пути….
Руфус получал удовольствие вдвойне. Получить все и сразу, могло ли это быть реальностью? Он нащупал правой рукой влажные пряди волос и оторвал, наконец, голову от туловища…. Экстаз…..
Молодой человек проснулся в холодном поту, весь в напряжении и смущении…..
Нащупав под покрывалом лакированный ящичек, он облегченно вздохнул….
Кошмар….

19.01.2006

*стремительно понимается с кресла и подходит к мини-бару*
Р: вина?
*девушка смущается. Мужчина наливает один бокал белого вина и подает журналистке*
Р: Простите, присоединиться не могу. Через *смотрит на часы* двадцать минут у меня встреча с делегацией из Вутая. По поводу раздела сфер влияния на территории принадлежащей корпорации по пакту капитуляции. Так о чем мы?...
И: *краснея то ли от вина, то ли от приготовленного вопроса* Наше сообщество интересует….много ли Вы разговариваете в постели?
Р: *левая бровь ползет вверх* Даже так? Мне даже любопытно стало, что ж это за сообщество такое на самом деле, и где Тсенг его нашел? * забирает лист с вопросами и снова пробегает глазами* И это Вас тоже интересует?!
*журналистка краснеет еще больше, но гордо вскидывает подбородок*
Р: *вздыхает* я как и любой мужчина в постели не многословен, предпочитаю слушать. И…нет, садо-мазо-штучки не мои любимые игрушки. А что по мне заметно, что я таким пользуюсь? *обаятельная улыбка*
И: н-нет…
Р: *понизил голос так, что по телу побежали мурашки* Вот видите. Я предпочитаю вообще обходиться без игрушек, стимуляторов и прочего инвентаря. Хотите проверить?
И: Вы всем девушкам такое предлагаете?
Р: Этого вопроса там не было *улыбается, глядя на смущение* Нет, только тем, которые мне нравятся.
И: Вы постоянно всем врете!
Р: Сложно говорить правду людям, которые так думают. Мне нет необходимости врать, все равно мне никто не верит.
И: Я Вам верю! *узкая ладонь на широкую*
Р: Спасибо. Увы, лимит. Надеюсь, я Вас еще увижу.
*за ней шлейф духов. Вздох. Щелчок селектора*
Р: Тсенг.
Т: Да?
Р: Забери у нее диктофон и блокнот.
Т: Ты опять играл в правду?
Р: Я никогда не играю в правду.
Т: *вздох* а ее?
Р: Отпусти.
Т: Ты великодушен.
Р: Только не говори об этом никому.

Просторный кабинет.
Не спрячешься. Не пошепчешься.
И: - Мистер Президент….
*стремительная походка. Порывистые движения. Скрип кожи, когда молодой человек опускается в кресло напротив*
Ш: Мисс, коротко. Мое время строго регламентировано.
И: Мистер Президент, я представляю…
Ш: Да, я знаю. Тсенг уже информировал меня о том, какое сообщество Вы представляете. И самое главное, какой оно имеет вес в обществе. Ну что ж, если он считает, что мне необходимо осветить в этом сегменте горожан некоторые вопросы и прояснить ситуацию, то… Я не возражаю.
*журналистка закрывает рот и протягивает президенту список вопросов*
И: Я набросала наиболее интересующие наше сообщество темы.
*молодой человек смотрит на часы, берет лист бумаги и бегло просматривает текст. Одобрительно кивает и отдает его обратно*
И: *приободрившись* И так….Мистер президент….
Р: Руфус.
И: *краснея* Руфус, наших читателей интересует, расстаетесь ли вы когда-нибудь с ружьем.
Р: *улыбаясь* Вы начали издалека. Ну, как видите, при мне его нет. Я бизнесмен и предпочитаю, чтоб во мне видели делового партнера, а не врага. Согласитесь, это несколько нервирует, когда поблизости находится оружие. Нет?...
И: но еще до падения метеорита, Вы….
Р: Ах, да, до падения метеорита…. Время было неспокойным. Мы. Наша корпорация пыталась стабилизировать обстановку. Трагическая гибель моего отца должна послужить ответом на Ваш вопрос. Я удостоверился, что должен сам позаботиться о своей безопасности. Но сейчас настали мирные времена. И в этом отпала всякая необходимость.
И: Вот вы затронули тему гибели Артура Шин-ра. Ходят упорные слухи….
Р: …что я хотел смерти своего отца? Ваш отец жив?
И: Да… *крайне удивленно* но какое?....
Р: у Вас с ним хорошие отношения?
И: не очень.
Р: и у Вас возникает желание избавиться от него?
И: Нет. Но у моего отца нет многомиллиардной мега-корпорации.
Р: О. Значит в том случае оно бы возникло? Тогда сложней Вам это объяснить. Нет, у меня не было желания устранять моего отца. Ну, во-первых потому что он мой отец, а во-вторых, потому что он был мне нужен. На тот момент, я был совершенно не готов занять пост главы компании. Это было бы чистым самоубийством….
И: Но Ваша речь во время инаугурации….
Р: Не более чем попытка показать, кто тут главный. Слабая попытка подростка расставить точки над и. И найти выход позже. Я знаю, что многие из этого сделали неверные выводы о моих кровожадных намерениях. Но это был всего лишь тактический ход.
И: но слухи о заговоре имели место быть. И нет дыма без огня…..
Р: Несомненно. Но если углубиться в суть проблемы, кто распускал эти слухи? Вы кажетесь мне девушкой благоразумной и здравомыслящей – с кем, по Вашему, на тот момент, я мог бы строить заговор? На кого положиться? Ответ, мне кажется, очевиден.
И: ТУРКи?
Р: *тяжело вздохнув* Еще одно неверное в корне предположение. Подразделение ТУРКи никогда не подчинялось мне напрямую. Если Вы удосужились просмотреть накануне визита документы, то они что до падения метеорита, что после – находились непосредственно в ведении начальника департамента безопасности. Какое-то время мне пришлось плотно с ними контактировать, но уверяю Вас, это было уже после тех памятных событий.
И: Сефирот?
Р: Данная теория абсурдна на том основании, что предполагает наличие некой связи между мной и генералом. Могу Вас уверить, что такого не могло быть в принципе.
И: Но это показалось всем тщательно спланированным актом.
Р: *разводит руками* совпадение, не более того. Лично я с генералом не был знаком. Но слышал о его честности и прямодушии. Вряд ли даже после того, что случилось в Нибельхейме я смог бы уговорить его совершить подлый поступок. Его действия были продиктованы только личным отношением к моему отцу.
И: *загоревшийся взгляд* Личном?.....
Р: *вздернув бровь* Несомненно. Месть. Других мотивов я не вижу.
И: *поскучнев* Вы точно не встречались с генералом Сефиротом?
Р: *улыбнувшись* Никогда.
*журналистка зачеркивает что-то на листке бумаги*
И: С Тифой?
Р: Той сексапильной брюнеткой, которая работает в баре «Седьмое небо»?
Пересекался пару раз. Но при очень неблагоприятных обстоятельствах. *вздох* Женщина все-таки не должна воевать. Как Вы считаете?
И: Так Вы все же знаете ее!
*девушка с энтузиазмом хватается за перо*
Р: Я все про всех знаю. Особенно про тех, кто вертится вокруг бывшего солджера Клауда. И если Вы о том, не связывает ли меня с ними что-либо, то – нет. Кроме классовой вражды ничего. Ровным счетом. Они не доверяют мне. Я им.
И: А Клауд?
Р: Я на время забыл, представителем какого сообщества Вы являетесь.
И: *безжалостный взгляд* Вы не ответили на вопрос.
Р: Мне не нравятся постоянно рефлексирующие молодые люди.
*достает сигареты и закуривает, журналистка забывает о чем хотела спросить*
И: Вы курите?
Р: иногда
И: После секса?
*удивленный взгляд, усмешка*
Р: бывает
И: но на экране этого никто не видит.
Р: я видите ли, фигура не особо стремящаяся к популярности, а так же предпочитающая держаться в тени. Пусть национальные герои пестрят на публике и мелькают в прессе.
И: значит ли это, что Вы ведете замкнутый образ жизни?
Р: скорей всего да. Я руковожу довольно большой корпорацией. Она представляет собой маленькую часть того, что было в руках моей семьи до того, как разразилась, не побоюсь этого слова, гражданская война. Не мне вам рассказывать какое это было время и что представляла из себя Шин-ра после падения метеорита. Я сам. Своими руками возродил из пепла семейный бизнес. В условиях конкуренции, которой не было на веку моего отца, мне приходится вкладывать все силы и все время в Шин-ра. Как вы думаете, много ли у меня остается сил на личную жизнь?
И: и сколько же?
Р: хватает, что бы спать…
И: с кем?!! *краснеет, прячет лицо в ладонях. Плечи подрагивают*
Р: *смотрит на девушку с легкой улыбкой на губах* с плюшевым мишкой….
*слышится славленый смех*
И: Простите…. Я прошу прощения, мистер президент…. *промакивает платочком нижние веки* не сдержалась.
Р: Ничего страшного. Я полагаю, Вы уже перешли ко второй части своих вопросов.
И: Вы абсолютно правы. Перескочила…. У Вас есть плюшевый мишка?!
Р: Нет. Так Вас интересует моя личная жизнь? *забирает листок с вопросами из рук девушки. На нем уже зачеркнуто несколько имен. Пробегается глазами* ну, начнем, пожалуй, с моих подчиненных.
И: это особенно интересует наше сообщество!
Р: В моей корпорации жесткая дисциплина. Это подразумевает четкое разделение власти и отсутствие, каких- либо неуставных отношений. Для успешной деятельности необходима успешная команда единомышленников, чьи действия слаженны и, так сказать, монолитны. Как только в этом появляется слабина в виде романтики, охов-вздохов, всякого рода сантиментов, бизнес начнет пробуксовывать. Все усилия будут сосредоточены на том, чтоб уладить дела сердечные… Многие считают, что мне как президенту делать нечего…
*в зал бесшумно входит черноволосый мужчина и направляется к ним*
Р: Тсенг, оказывается многие считают, что у меня насыщенная сексуальная жизнь внутри корпорации! *смех*
* в глазах брюнета явно читается насмешка, он склоняется над плечом президента и что-то шепчет. Девушка стремительно записывает то, что видит, на бумаге*
Р: но полчаса еще есть?
*Тсенг кивает. И президент отпускает его*
Р: как видите, мое время строго регламентировано, так на чем мы остановились?... ах да, на служебных романах. Нет, сам не завожу и если узнаю о чем-либо подобном среди сотрудников – уволю без объяснений.
И: только два имени – Тсенг и Рено.
Р: *вздыхает от того, что приходится повторяться* Тсенг? С ним меня связывают дружеские отношения. Я с друзьями принципиально не сплю. Пришлось выбирать либо кратковременное помешательство либо многолетняя крепкая дружба. Согласитесь, дружба лучше. Рено? Кому такое вообще в голову пришло?
*смотрит изумленно на девушку* значит все же пришло? Мне даже не чего сказать, кроме как «нет». Не могу придумать, что бы нас такое могло объединять. Он забавный малый. Хороший специалист, за что еще не вылетел с работы. Профессионализм важней чем выкрутасы. В общем-то, это все комментарии по поводу этих двух людей.
И: но у Вас кто-то есть?
Р: я не железный. Я не могу сказать, что у меня есть кто-то постоянный, но и стремительно менять партнеров я не могу, как вы думаете, просто не располагаю на это ни временем, ни силами.
И: мы знаем его имя?
Р: Вряд ли. Я не стал бы подвергать ни себя, ни моего партнера риску быть пойманными врасплох. Я не могу себе позволить быть слабым и уязвимым. Чтоб хоть кто-нибудь решился шантажировать меня моими же слабостями. Поэтому, у меня нет слабостей, как и нет привязанностей.
И: это мужчина?
Р: Мужчина. Женщина…какая в принципе разница? Для меня нет никаких различий.
И: когда Вы это узнали? В смысле, что Вас не смущают отношения с мужчинами.
Р: в юности. Большего я Вам сказать не смогу.

Автор: Ронин

Задание: Когда Руд увидел, что сделал Руфус с Сефиротом, то просто потерял дар речи. И решил, что ему стоит побыстрее смыться. Но не тут-то было. На его пути внезапно возникла Аэрис.

6.15
Мидгар
Сайлент стрит

Комната, увешанная плакатами кумира. Для коллег это повод для приколов, для него – несбывшаяся мечта попасть в Солджерс.
Он был не только внутренне готов к службе в этом подразделении, но неустанно совершенствовал свое тело, чтоб соответствовать всем предъявляемым там требованиям. И, тем не менее, на приемной комиссии его признали непригодным для службы в Солджерс и его мечта так, и осталась мечтой.
Но за то все приобретенные навыки он с успехом начал применять в нынешней работе. Она вполне отвечала его требованиям: коллеги как одна семья, оплата более чем, статус даже выше чем у Солджерс.
Но, не смотря на явные преимущества, он все равно методично собирал материалы о достижениях элитного армейского подразделения и наклеивал на стену своей комнаты одну за другой фотографии своего героя.

16.45
Мидгар
Шинра-билдинг
Пентхауз

Айрис стояла, уперев руки в бока, преграждая Руду путь к отступлению.
- Тебе что велено делать?
Вместо ответа Руд предпринял еще одну попытку вырваться на свободу.
- Руд!
Голос Айрис разнесся по коридору ультразвуком.
Возня возле двери приняла угрожающий характер.
- Тебе было дано распоряжение!
- Я туда не пойду!- наконец воскликнул Руд, теряя надежду вырваться от Айрис и сбежать. – Ты не видела, чем они там занимаются! Это извращение!
В голосе довольно грозного вида мужчины уже стали проскальзывать визгливые нотки.
Айрис решительно сунула Руду коробку и отчеканила:
- Марш тебе сказали!

Отчаявшись, Руд повернулся кругом, и все еще прижимая коробку к груди, направился к двери.
За ней было обманчиво тихо. Мягкие вечерние сумерки заползали в укромные уголки. Все еще на полусогнутых ногах Руд двигался к кухне, откуда доносился шепот, хохот вперемешку с отборной солдатской бранью.
В ярком пятне света стоял кумир в розовом переднике. Лицо и руки его были в муке, сам он был сосредоточен на манипуляциях с миской. Руфус Шин-ра заплетал его волосы в косу и заглядывая через плечо фыркал.
- Ну, как ты мешаешь?! Половина муки на столе!
Тут они оба заметили Руда с ужасом смотрящего на героя его грез.
- Я принес яйца, босс!- дискантом выпалил руд.
Перехватив кончик косы резинкой, Руфус произнес:
- А вот теперь, я научу тебя как надо вводить в тесто яичные белки…

 

Автор: Ронин
Название: Прокрустово ложе любви или Сладкоежка
Фандом: ФФ 7
Пейринг: сколько найдете
Дисклаймер: на чужое не претендую, но и своего не отдам
Саммари: Бюрократия, планирование, контроль и…. сказ о вреде служебных романов…
Посвящается Сефироту :Р

Он ненавидел принимать такие решения. Еще с тех самых пор, как мальчик, с которым его оставили играть в одной комнате, решил угостить его, предложив на выбор две конфеты из белого и молочного шоколада.
Руфус не задумываясь, забрал обе и стукнул, запротестовавшего мальчишку игрушкой по лбу. Чем умилил родителя.
Эта ситуация конечно более сложная. Любовники не конфеты, но взять хотелось обоих.
Отложив в сторону аналитику биржевых сводок и бюджет расходов на апрель лаборатории Ходжо, Руфус предался размышлениям о насущном.
Рено. Темпераментный. Экзотичный. Яркий, как райская птица.
Зеленые глаза, смотрящие с вызовом. Нет ничего более волнующего, чем противостояние. Дальше? Все закручивается в тугой узел страстей, из которого выбираешься выжатым как лимон.
До следующего раза, как воспоминание – лаймовый аромат белоснежной кожи.
Тсенг. Невозмутимый. Солидный. Всегда собран и сосредоточен. Иногда хочется тряхнуть его как следует, чтоб снять это оцепенение.
Получается.
Такой вулкан страстей…. В карих глазах нешуточный огонь передается крови, которая, разбегаясь по венам, сжигает остатки благоразумия и осторожности.
До следующего раза – лишь взгляды украдкой полные чувственных обещаний.
Они сговорились. Оба. Это заговор.
Чуть ли не в одночасье один надул губы и взорвался неприятным скандалом с обвинениями и обидами, другой – сухо и официально отрапортовал, предельно холодно глядя в глаза.
В обоих случаях это означало: «Выбирай»
Если бы этот ультиматум, поставил бы, например отец, то игрушкой по лбу получил бы, несомненно, он, но тут взбунтовались конфеты…
Если он выберет одного, то автоматически лишается другого. Если он пустит все на самотек, то лишится обоих. Если будет усердно добиваться и того и другого, они еще чего доброго решат, что особенные и выставят такие условия, что легче их будет отстрелить поодиночке.
С такой перспективой на будущее ни одна дельная мысль в голову не лезла. На экране монитора уже минут сорок моргало сообщение, что пришел отчет за март из Нибельхейма. Подождет.
Руфус отвернулся от стола, чтоб рабочая обстановка не отвлекала и продолжил размышлять о своем, глядя на распростертый у подножия Шинра-билдинг город.
Совершенно неожиданно, в тишине кабинета раздался грохот открывающейся двери, и послышались тяжелые шаги. Без стука? Наглость какая…
- Мисс Скарлетт сказала, что пока вы лично не одобрите и не подпишите нашу заявку, наше подразделение не получит финансирование на вооружение и экипировку на этот месяц.
Руфус беззвучно чертыхнулся, но в слух как можно более нейтрально произнес:
- Положите на край стола, как будет время, я взгляну…
Посетитель и не думал уходить.
Руфус чертыхнулся еще раз. Этим солдафонам надо все объяснять и не по одному разу.
- Я посмотрю - медленно произнес молодой человек – Сегодня. Позже…
Неужели снова не понял? Неандерталец! Ладно, постоит и уйдет….
Так как же быть? Сегодня как раз свободный вечер….
Внезапный треск заставил Руфуса отвлечься от своих мыслей и крутануться в кресле. Наконец, он увидел посетителя, которого скрывала от его взора высокая спинка.
Ах, вот кто к нам пожаловал в качестве просителя! И чего так нервничать и искрить? Стучать кулаками по столу?
- Взгляните на нашу заявку, мистер вице-президент.
Руфус поморщился, слушая, как Сефирот произносит последние слова, словно водит железом по стеклу. И глаза такие холодные и колючие, как айсберг. Об такой ледяной холод любое пламя разобьется без следа.
Молодой человек придвинул пару исписанных листков бумаги и пробежал их глазами.
- Тридцать литров спирта?! Вы что, решили открыть ликероводочный заводик? – изумился Руфус, наткнувшись взглядом на странную строку бюджета.
- Ну, радиация… - растерялся Сефирот. - Санобработка экипировки.
- Тридцать на одного???! – изогнул бровь Руфус, понимая, что это риторический вопрос и зачеркнул полностью эту графу.
Сефирот упорно молчал, глядя, как Руфус безжалостно вычеркивает килваровые бронежилеты и белые лайковые перчатки для строевых смотров.
Заявку писали в последний момент в полевых условиях буквально на коленке. Зак для смеху вписал туда коробку презервативов. Еще месяц назад это бы прошло, но сейчас Сефироту было не до смеха. Наткнувшись на строчку «Презервативы – 20 уп. по 10 шт.» вице-президент изумленно уставился на него немигающим взглядом:
- А это? – последовал ожидаемый вопрос. – Как «это» отражается на боеготовности вашего подразделения, господин генерал?
Руфусу определенно это все понравилось. Еле заметный румянец, проступивший на скулах Сефирота, это так…неожиданно. И кончики серебристых волос на темной полированной поверхности стола, когда он тут так грозно нависал над ним. Руфус еле удержался, чтоб не потрогать их. Красиво смотрится. Очень…
- Ну, в принципе вот, это вполне можно включать в общий бюджет расходов – улыбнулся вице-президент, рассматривая перечеркнутую вдоль и поперек заявку – но я сегодня задержусь ради этой заявки на работе, вы могли бы мне помочь и рассказать подробней о назначении расходов. Видите ли, я не знаю всей специфики вашей работы и могу все это неверно истолковать.
Сефирот пожал плечами, но противоречить не стал.
- В семь, – улыбнулся Руфус, провожая взглядом удаляющуюся фигуру генерала.
Шоколад? Белый или молочный? Нет, надо определенно переходить на леденцы….

июль-август

У каждого человека есть две стороны. Светлая и темная. Со светлой все кажется понятно, а вот темная…. С этим гораздо сложней. Можно сказать про себя – я эгоист или я завистник. Будет ли считаться это темной стороной личности? Я не уверен. Так, отклонения и только. А вот когда ты признаешься себе, что ты можешь ради какого-то результата совершить нечто, которое сочтут в последствии, при условии что это когда-нибудь раскроется, ужасным, подлым…. Если ты вынашиваешь планы мести и получишь от этого реальное удовлетворение - не каждый может себе в этом признаться, а уж другому тем более. Многие совершенно не знакомы со второй своей половиной, хотя не раз шли у нее на поводу, но никогда не признаются, что сделали что-то намеренно и получили чистый кайф.

Обе мои  стороны затеяли безрезультатный спор о том, как быть. Я понимал, что все уже давно надо забыть, жить дальше, простить. Глупо требовать от человека чувств, которые испытываешь сам, так пусть он идет с миром. Другое «Я» прощать что-либо было не намеренно. Я хотел, чтоб ему было больно, больней, чем мне, чтоб он на себе узнал, каково жить с разбитым сердцем.

И я взорвался.

Он начинал ухаживать за девчонкой,  я – уводил ее у него из-под носа. Он покупал себе новую машину, я – круче и дороже. Ради того, чтоб сменить квартиру и иметь возможность кататься на своем собственном автомобиле, я научился преодолевать отвращение и неприязнь к потенциальным партнерам по бизнесу. Мне было уже плевать, что Баз, тот самый которому набили морду не чист на руку и вообще неприятная личность, это не помешала мне объединить свои усилия с ним и расширить свое дело.

Быть БИ стало модным в наших кругах. И когда я заметил, что он не равнодушен к довольно хорошенькому мальчику с младшего курса, то, конечно, выбрал его своей целью. Мало того, я стал обладателем этого приза, со всеми потрохами.

Мы улыбались друг другу, но я видел, с какой ненавистью смотрят на меня его глаза. И я платил ему той же монетой.

Такая вот шахматная партия со множеством ходов, где разыгрывались амбиции, тщеславие, зависть, и главное люди. И все это чтоб насытить ненасытное израненное в клочья второе я.

Он сам втянулся в это, перетягивая на свою сторону часть моей удачи.

Апофеозом этого безумия было то, что мы женились в один день в церквях в квартале друг от друга.

Только тогда я позволил себе остановиться, имея в активе кладбище разбитых сердец, инфаркт отца, семью, два дома в столице и небольшую виллу в Коста-дель-Соль. А что у него? Да, плевать мне было, что у него. Я ужаснулся тому, что имел и еще больше ненавидел его за то, к чему он меня подтолкнул.

И я вычеркнул его из своей жизни. Окончательно. Потому что он получил не меньше.

И вот на тебе, письмо.

У нас последнее время активная деловая переписка. Новый контракт, никто не хочет упускать выгоду, вот и препираемся из-за каждого пункта договора.

Обычно мой секретарь вскрывает деловую почту, а это письмо лежит запечатанным. Значит личное.

Несомненно, я знаю адресата и пометка «лично» острым лезвием вскрывает так и не затянувшуюся рану на сердце.

Хотя, какого черта! Быть может это конфиденциальная коммерческая информация, которая не должна пройти через руки секретаря, а я тут выдумываю несуществующие причины, довольно грубо подсказанные моим нездоровым воображением и не менее больным сердцем.

Он один воплотил свою мечту в жизнь и стал владельцем единственного концерна, разрабатывающего и выпускающего авиационную технику.

Такой вот хозяин всего неба.

Надо признать, что если отбросить мои амбиции держать руку на пульсе всего и иногда возникающее желание стереть его с лица земли, я извлекаю из нашего сотрудничества больше выгоды, чем, если бы моя компания поглотила его и взвалила на себя этот сегмент рынка.

Каждый должен нести свой чемодан, как говаривал мой отец.

Он летает в своем небе, я твердо стою на земле.

Так почему же мне так тяжело вскрыть конверт?

 

 

 

Первая половина письма вызывала у меня недоумение? Дополнительные пункты контракта? Такие несущественные уточнения и в личном послании…. Странно.

И тут мой взгляд натолкнулся на: «Все чаще и чаще при наших встречах ловлю себя на желании прикоснуться к тебе. Мысли о делах испаряются, и остается лишь одна - вернуться обратно, в то самое лето.  Понимаю, что толку нет ворошить прошлое и так неуместно тебе об этом напоминать, но я так и не понял, с чего все началось, но  вполне осознаю, чем закончилось. Мне трудно это признать, но я ждал, что ты меня остановишь тогда, я до конца не мог поверить, что ты так легко от всего отказался, сказав «давай все прекратим». Какое-то время я пытался относиться к нашим встречам, как к, всего лишь, приятному сексу, но потом весь мир стал крутиться вокруг тебя и я понял что, это далеко не так просто. Мои попытки подавить эти чувства или забыться не привели ни к чему хорошему, и тогда ты сам стал отдаляться от меня. Я понимал, что не в праве удерживать тебя, потому что это твой выбор и моих чувств на двоих не хватит.

Я постарался все забыть и даже наивно полагал, что сделал это. Но, увы, с сердцем не поспоришь. Твоя холодность и подчеркнуто официальный тон разбиваются о мою нежность, с которой я смотрю на тебя украдкой.

Я сентиментален? Пусть так, но я хочу знать, что наши отношения хоть что-то значили для тебя.

Я очень надеюсь, что мы поговорим об этом, когда я прилечу из*****. Прошу не отказывай, мне это и, правда, необходимо»

Дата, подпись с припиской, от которой у меня побежали мурашки. «Твой…»

Мой?!

Меня парализовало. Я был подавлен. Нет, я был просто убит.

- Когда он прилетает!!? – с таким вопросом я ворвался к секретарю, словно торнадо, потрясая в воздухе конвертом.

Молодой человек впервые увидевший меня в таком смятении начал заикаться, испуганно косясь на письмо в моей руке.

- Я… я не знаю. Но м-м-могу уточнить в секретариате «Хейвен Майнинг».

Отменив все встречи на сегодня, я заперся в кабинете и тупо измерял его шагами в ожидании информации. Доведя ситуацию до абсурда, я стал считать минуты, размышляя что, скажу ему, что услышу в ответ.

Наконец, я упал в кресло не в состоянии больше держаться на ногах. Не помогли даже таблетки,  я целую горсть успокоительного отправил в рот, словно это были орешки. Они нисколько не притупили мою тревогу и волнение, зато отлично сработали на уровне физиологии. Я будто стал тяжелей, и даже веки налились свинцом, не сомкнувшись только усилием воли.

И я увидел его. Он сидел напротив меня в кресле и смотрел на меня с нежной грустью, от которой сжималось сердце. Когда же он успел войти?

- Я так и не сказал, что люблю тебя, – почти прошептал он.

- Мистер президент, в «Хейвен Майнинг» паника, я только что сумел добиться от них хоть какой-то информации – это меня практически тряс мой секретарь, глядя испуганными глазами, – в новостях этого пока еще нет, компания сейчас пытается контролировать утечку….

Я смотрел на него в упор, на взволнованное выражение лица, на то, как он часто дышит, когда выдает мне новости, на суетливые нервные движения, на трясущиеся руки.

- Когда он прилетит?

- Его самолет исчез с радаров в пятнадцать часов сорок семь минут, он находился в это время на полпути межу Коста-дель-Соль и Джуноном. Последние сообщения пилота, о том, что они попали в воздушную яму. Он не прилетит, мистер президент…

Жизнь пошла своим чередом. И я бы вспоминал сейчас это приключение как пикантный момент в моей биографии. Моя память избирательна. Она оставила бы мне эту ночь как приятное воспоминание о безрассудной юности. Если бы судьба сжалилась и дала бы время на забвение.

В июле вернулись его родители, и я вынужден был встретиться с ним на празднике в честь установления дипломатических отношений с *****.

Мне показалось, что не все так сложно.

И почему я не верю своим предчувствиям, когда они восстают против моих желаний? Мне надо было бежать без оглядки, как только я увидел его, в сопровождении родителей. Он был такой необычный, без привычной манеры держаться небрежно и так же небрежно одеваться. Нас просто  свели лицом к лицу. Так положено по протоколу. Светская беседа. Обязательная полуулыбка. Наклон, поворот головы. Ничего не значащая беседа о погоде, новостях политики. Все так дипломатично, не придерешься. Но какой же клубок желаний закрутился у меня внутри, когда я заметил пристальный совершенно не вписывающийся в светский протокол взгляд самых желанных для меня глаз на свете. Наверно я мог бы проявить силу воли и не поддаться на эту провокацию, мог, но не хотел.

Я никогда больше не позволял себе так терять голову, чтоб разом отказывали тормоза, и мне было плевать, какой ценой я оплачу все это безумие.

«Это все не по настоящему. Мы просто получаем удовольствие. Не больше. Нет никаких обязательств» - шептал он, впиваясь зубами мне в шею. «Конечно, никаких» - отвечал я, в блаженстве зарывая глаза. Я уговаривал себя, что это на самом деле так, а фактически неумолимо подталкивал к собственному сокрушительному падению.

Наши встречи были нечасты, но томительное ожидание мы компенсировали безумным накалом страстей.

Моя квартирка быстро стала обитаемой и я не чувствовал уже в ней безнадежную пустоту, которая действовала на меня угнетающе, когда я в нее переехал.

У него была мечта. Самая настоящая. Летать. Он строил феерические планы на будущее, делая ставку на летательные аппараты. Он с таким упоением рассказывал о них, что мне казалось, что ничего для него больше не существовало в такие моменты. Он ужасно злился, когда натыкался на мой скепсис, хотя я говорил вполне разумные вещи с позиции экономического обоснования. Порой он взрывался и хлопал дверью. И я не понимал, как терпели его выходки девушки, мне же приходилось  не раз идти на уступки и на что-то закрывать глаза. Мы были на столько разные по темпераменту и мировоззрению, что я, в конце концов, смирился с тем, что нас связывает только секс.

Иногда он пропадал вовсе. Без объяснений причин. И вот тогда я уже откровенно бил себя по рукам, чтоб не схватиться за телефон и не броситься на поиски с криками «ты где?» «Нас ничто не связывает» стало уже мантрой и повторялось в те минуты, когда мне казалось, что в моем сердце есть немного больше чувств, чем того требуют наши отношения. И мы молчали. Пока он не объявлялся сам. С какой-нибудь идеей, которая опять же разбивалась о мое спокойное объяснение на счет ее несбыточности.

Конечно, я понимал, что все это мимолетно и ни к чему не ведет, и мне хотелось от этого получить все что можно, по максимуму.

Мой отец, каким бы тираном не представлялся окружающим, был неплохим человеком и многому меня научил, быть может, не совсем хм….гуманными способами. Например, никогда не лгать, если ты знаешь, что собеседник может быть прекрасно осведомлен о том, что ты лжешь. Это лишает тебя доверия, которое потом очень трудно вернуть. А если ты лжешь человеку к тебе неравнодушному, то несложно представить что творится у него в душе.

А я был прекрасно обо всем осведомлен. Не потому что не доверял, а потому что был любопытен.

И эти глаза мне лгали и эти губы, с легкостью произносили слова неправды. А в голове у меня крутилась одна мысль: за что? И кровь моя, вскипая, сжигала вены.

Я смотрел на него, впадая в какое-то оцепенение, которые многие принимают за холодное отчуждение и равнодушие. Просто у меня был эмоциональный предел, за которым наступало бесчувствие.

Я был холоден? Нет, я был слишком горяч, чтоб бурно реагировать. После того как мы довольно прохладно расстались, я перестал с кем-либо разговаривать.

Наверно он почувствовал облегчение. Я ведь не спрашивал ничего, вроде пребывая в счастливом неведении,  только слегка в не в настроении.

То, что легко сходит с рук, в дальнейшем приводит к повторению. И так далее и так далее. Он был с каждым разом лживей, я с каждым разом отчужденней. Нас больше не тянуло друг к другу, и я понял, что ниточка, которая нас соединяла, оборвалась совсем и вряд ли что-либо можно исправить.

Но что творилось у меня в душе!  Мое сердце отказывалось в это верить. Оно с отчаянной надеждой ждало, что все вернется, что все еще можно исправить и понять, простить…. Но время шло, все становилось только хуже, и я решился, наконец, узнать истинную цену нашим отношениям.

- Быть может нам все это прекратить?

- Как хочешь, – улыбнулся он и, отвернувшись, ушел прочь.

Как я хочу? Да что я мог сказать? Что я хочу, что б он остался со мной? Что эта дурацкая мантра так и не сработала, и я влип? Что мне легче убить его, чем вот так просто отпустить? Что своею ложью он препарировал мое сердце, и что мои нервы стали, как оголенные провода?

В лучшем случае, я напоролся бы на «мне нечего тебе сказать», в худшем… Я даже не хотел знать, что было бы в худшем. Я слишком горд и слишком раним. Но ради него я попрал свою гордость и дал истерзать свое сердце. Этого было мало???

Лето подходило к концу, впереди маячил последний курс университета, и это было для меня огромное испытание.

Отец, решил, что мое поведение можно расценивать как примерное и позволил не возвращаться домой, а перебраться жить в снятую квартиру окончательно, пока я сам не заработаю себе на собственное жилье. Ну, да, вот такой экстравагантный способ либо держать меня на поводке, либо добиться каких-то результатов от вложенных в мое обучение средств. Экстравагантный, но эффективный. Я так хотел от нее избавиться, как от болезненных воспоминаний, что организовал свое собственное дело. Не ахти что, но переезд был мощным стимулом.

Честно говоря, я до сих пор горжусь этой своей конторой, где работало всего три человека. При этом я все равно должен был выполнять свои обязанности в корпорации отца. Мои проблемы нисколько не должны были ущемлять семейный бизнес.

В общем, чтоб забыться, я целиком и полностью погрузился в дела на двух направлениях.

Конечно же, цветущий вид и хорошее расположение духа моего бывшего любовника, по сравнению с моими кругами под глазами от недосыпа и угрюмым выражением лица вогнал меня при первой же встречи в депрессию. Неделю я валялся на диване и тупо смотрел в потолок и внутри у меня свивался недобрый клубок эмоций.

А он все держал меня за руку. Разговаривая с Бенедиктом, потом с Ремом, Патрицией. Они смеялись, а он все держал меня за руку и я вовсе не хотел, чтоб он меня отпускал. Я смеялся вместе с ними, и им казалось таким естественным, что мы держимся за руки, как будто держаться за руки между парнями добрая традиция.

И вдруг стал смотреть на мир другими глазами. Словно то, что мне казалось противоестественным, теперь поменяло вектор и является нормой. Что, так как я смотрел на него, как реагировал на прикосновение, на взгляды серых глаз было закономерно. Как впрочем, и мое внезапное желание поцеловать его в губы. Я был наверно пьян. Я был дезориентирован пляшущими вокруг нас друзьями с факелами в руках, их сумасшествием и хмельными выходками и криками в ночное небо. Я тоже позволил себе сойти с ума. Подойти вплотную к нему, и поразительно долго глядя на влажные в свете костра губы прикоснуться к ним своими губами. Просто попробовать их на вкус.

Я испугался. Своих желаний и его реакции. Он испуганно смотрел на меня. Испуганно, но без отвращения. При этом, все еще держа меня за руку. И я боялся, что вот теперь то он разожмет пальцы, и я просто…упаду.

Но он, когда я уже совсем отчаялся,  еще крепче сжал мою ладонь и притянул меня к себе, обнимая за талию, прямо как девчонку. Он видимо тоже потерял ориентиры, если сам начал целовать меня, не обращая внимания на свист и удивленные крики друзей.

Я никогда не забуду этот поцелуй. Поцелуй, от которого я окончательно потерял голову и понял, что никогда я уже не смогу захотеть что-либо другого, потому что все другое будет жалкой подделкой, бледной тенью и суррогатом.

Нам было мало. Мы не хотели ждать, когда придет осознание того, что мы творим. И что быть может, мы раскаемся к утру, и будем стыдиться прозошедшего.

По крайней мере я точно знаю, что хотел большего, а то что хотел он, я знал, чувствовал, ощущал потому что мы не могли оторваться друг от друга пока поднимались по винтовой лестнице ведущей в его комнату.

Конечно же утром наступило протрезвление.

Не было дурацких вопросов: «как ты здесь оказался?» и «какого черта мы делаем в одной постели?»

Я был, по крайней мере, не настолько пьян накануне, чтоб не помнить, какая сила довела меня до его комнаты. И все же мне казалось, что мир рухнул, и я сам же первым начал это разрушение.

Он же был подавлен и смущен. Старался не смотреть на меня, а потом и вовсе отвернулся, чтоб одеться.

Почему-то тогда я сам забыл о своем положении, о том, что будет, когда узнает отец, когда поползут мерзкие слухи, и каждый будет тыкать в меня или мою фотографию пальцем и говорить, что сын президента извращенец.

Наверное, я впервые забыл о себе, увидев его сгорбленную спину и мысль, которая не давала мне покоя была просто ужасна: «Что же Я наделал?»

- Прости – вырвалось у меня тогда в напряженной тишине.

Я уже вполне осознавал, за что прошу прощения в отличие от него.

Он посмотрел на меня как на идиота и выскочил из комнаты так до конца и не одевшись.

Не в силах дальше усугублять свое положение я тут же уехал в столицу к отцу, чтоб выслушать  массу нелицеприятных вещей о своем поведении, о своей безответственности, но ни слова о том, что я опустился до мужеложства. До отца эта история еще не дошла, не исказилась передаваемая из уст в уста, не обросла мнимыми подробностями.

В течение двух недель вместо законного отдыха я изнурял себя работой, пытаясь заглушить дерзкое желание увидеть его снова или хотя бы узнать как у него дела. А ведь я клялся себе, что никогда больше наши пути не пересекутся. И это обещание я намерен был сдержать.

Отец таскал меня по деловым встречам в качестве своего секретаря. И вот как-то вечером за чашкой кофе один из финансовых советников – владелец крупнейшей металлургической компании пожаловался на то, что его сына избил однокурсник. Дело в том, что Баз учился с нами на одном факультете, и я его хорошо знал, правда, не со всем хорошей стороны. Все естественно повернулись ко мне, чтоб я как-то прояснил ситуацию, но я лишь пожал плечами, потому что ничего не слышал об этой истории.

- Какие нравы у нынешней молодежи! Мой сын всего лишь осведомился о сексуальной ориентации приятеля и что в итоге? Три шва и множество ушибов. Да что говорить, на нем не было живого места! – негодовал промышленник – и это наше будущее! Золотая молодежь! Только из уважения к родителям я не стал подавать в суд.

- Да, молодежь сейчас распоясалась. Не чтут традиции, попирают законы, да еще и развратничают… - согласился с ним отец, снова выразительно на меня посмотрев, – я не хочу, чтоб ты общался с такими людьми.

Я был в ужасе, узнав, что началось из-за нашего неразумного поведения, и подозревал, что дело этой дракой не ограничится. Мне то вряд ли что-нибудь посмеют сказать в лицо. А вот новость, что ему приходилось принимать удар в одиночку, и как он на это реагировал, меня сильно напрягла.

Правда, на фоне этих слухов в нашей компании вдруг появились целых две пары нетрадиционной ориентации. Вот уж никогда бы не подумал, что самые озабоченные среди нас парни  - Геи. А ведь меня порой от их разговоров о девчонках порой начинало тошнить.  И почему-то в результате их признаний ни одно лицо не пострадало.

И все же мне было неловко, словно я ушел от ответственности и оставил его разбираться в этой ситуации одного.

Я послал ему письмо, но ответа не получил. Хотя ждал, очень ждал. Хотя бы «все нормально».

Со временем все перестало казаться таким уж острым и трагичным. Я узнал, что он встречается с девушкой с параллельного курса, и совсем успокоился. Жизнь налаживалась хотя бы у одного из нас.

Отец разрешил мне переехать в снятую для меня квартиру, где я почувствовал немного свободы от опеки и наблюдения.

Сейчас вспоминая об этом, я одергиваю себя, когда хочу излишне контролировать своих сыновей. Тогда же я был рад и этому.

Я помню солнце, ветер трепавшие мои волосы, когда я вел свой кабриолет сразу за приятелем, слева ко мне прижималась Дина. Ее разморило на солнце, и она примостилась у меня на плече, совершенно не подозревая насколько мне неудобно было вести в таком положении машину.

Он же решил ехать на одном из своих мотоциклов, коих у него было множество. Я думаю, что здесь была скорей жажда скорости, чем желание покрасоваться перед девчонками. Хотя, они были от его вида в экстазе.

Он то сбавлял скорость и ехал рядом с нами, зубоскаля на ходу, то мчался, словно сумасшедший вперед, поднимая на проселочных дорогах клубы пыли.

Это был самый необыкновенный день в моей жизни. То ли на меня так подействовало вино и я наконец то позволил себе быть самим собой, то ли я устал сдерживаться и опять же вино придало мне сил. Думаю, я многих удивил в тот день своим поведением и любовью к танцам, а главное тем, что я умею танцевать и тем, что меня можно было спровоцировать на любую безумную выходку.

Слава богам, никто не подбил меня ни на что сверхнеприличное, максимум на совместное купание голышом в бассейне, когда солнце уже стало клониться к горизонту.

У меня хватило духу сказать в тот вечер Дине «нет». Отец, конечно же, после моего своеволия устроил мне небо в алмазах и принуждал меня просить ее вернуться обратно, но тогда я и помыслить об этом не мог и был тверд в своем решении.

После нескольких тяжелых моментов во время объяснений я с легким сердцем побрел на пляж, чтоб как-то привести свои чувства в равновесие.

И наткнулся на него.

Он сидел на берегу у самой кромки воды. Теплая волна как белая кошка подбиралась к его босым ногам и лизнув их уносилась прочь. В сгущающихся сумерках я его различил лишь по белым закатанным брючинам.

- Почему ты не там? – спросил я, мотнув головой в сторону дома, откуда доносились музыка, смех, кто-то пытался весь этот гомон перекричать.

- Устал.

Я пожал плечами и собирался пойти дальше, когда он схватил меня за штанину и почти силком усадил рядом.

- Посиди со мной.

- У тебя что-то произошло? – просил я, когда молчание уже стало невыносимым.

Мы никогда с ним не были друзьями, я никогда не интересовался что там у него внутри, от чего он мог вот так уйти с вечеринки, где, несомненно, его с нетерпением ждали и сидеть в одиночестве на берегу моря.

- Нет. Все в порядке.

Я снял обувь и, закатав брюки, тоже подставил ступни под ласковые набеги волны.

Так мы и сидели, пока солнце совсем не скрылось за горизонтом, оставив напоследок ярко алую полоску на бархатном небе. Завязался разговор о девчонках и я понял, что скорей всего его постигла неудача, вот он и сник. Дело в том, что слово «неудача» абсолютно не вязалось с его жизненной позицией. Он спросил, как мне удается знакомиться и поддерживать отношения без всяких напрягов. И тогда я рассмеялся. Рассмеялся и упал навзничь, зарывшись волосами в теплый песок. Я хохотал, а он смотрел на меня, ничего не понимая. Надо же, он верил этой дутой репутации. Вот уж никогда бы не подумал.

            - Наверно, тебе никогда не приходило в голову, что иногда женщины смотрят на размер кошелька, твою машину, твоих родителей, примериваясь, насколько ты крут.

Он задумался, погрузившись в себя, и мы какое-то время молчали.

            - Ладно, пойдем, нас наверно уже заждались, – наконец произнес он, вставая и подавая мне руку, чтоб помочь подняться на ноги. – Я подумаю об это после.

Я протянул ладонь, совершенно без всякой задней мысли. Я просто протянул ладонь, чтоб подняться. Прикоснуться на мгновенье и разжать пальцы, разойтись в разные стороны. Но тут наша шумная теплая компания, которую мы оставили без своего общества на произвол судьбы, решила устроить фейерверк.

Черное бархатное небо разрезала первая огненная стрела и взорвалась над нашими головами разноцветным шаром с миллионами искр.

Я с детства не люблю, когда меня трогают. До сих пор это вызывает у меня неприятные ощущения и эмоции, а тогда я просто запаниковал. Он держал меня за руку и смотрел вверх на тающие, на глазах всполохи фейерверка с поистине счастливым лицом. Зачем он держал меня за руку? Почему он меня не отпускал? Эти мысли роились у меня в голове, и я уже не замечал ни грохота, ни вспышек. Тогда я смотрел на него, будто видел впервые, потому что в этом долгом прикосновении я почувствовал новые для меня ощущения. Мне не было неприятно. Мне не было неловко. И глядя на его смеющееся лицо, мне уже не хотелось вырвать руку, а наоборот, чтоб он не выпускал ее из своей никогда.  Его смех был заразителен и я тоже рассмеялся.

К нам присоединились остальные. Откуда-то они достали факелы и двое парней из нашей компании уже сооружали костер на берегу моря.

Настроение сейчас - аут

"Банальная история"

1.

Я смотрю на запечатанный конверт и не могу заставить себя его открыть. Столько лет прошло, а чувства мои ни сколько не притупились и я все так же зол и все так же ненавижу его. Как в прочем и люблю….

Люблю сильней.  И не менее ярко ненавижу. До дрожи. За все, что он сделал мне, за всю мою боль, которую я испытал, с того момента, как наши пути так глупо разошлись.

            Глупо, банально, нелепо. В принципе, я смирился с его решением. Но сердце мое решило по-своему и до сих пор щемило, когда я читал про него в прессе, видел его на светских раутах в окружении коллег, партнеров по бизнесу, семьи, сыновей.

            И даже улыбку на его лице предназначенную не мне я не мог ему простить и ненавидел страстно.

            Как я уже говорил,  прошло очень много лет. Но я помню все как вчера.

Вечеринку по случаю окончания предпоследнего курса университета, где собралась вся золотая молодежь нашего факультета.

Мы были пьяны от пряного вина от воздуха свободы, бередившего кровь и подбивавшего нас чудить, совершать безумства, строить планы далеких путешествий. Наши родители могли обеспечить нам такие мечты, поэтому мы не были ограничены в нашей фантазии. Мы даже соревновались, у кого идеи буду безумней, на грани реальности и на сколько можно все это осуществить.

Мои возможности были практически безграничны,  мой отец не мог мне обеспечить только воскрешение из мертвых и полеты меж звезд. Хотя как оказалось в последствии, последнее вполне реализуемо. Тогда это было из области фантастики.

Естественно все ждали, что моя то фантазия будет такой же безграничной. Увы, мои мечты не выходили за рамки планов на следующий семестр и ближайшего будущего в компании отца. Я не был особо красноречив, и искрометно весел. Я знал все свое будущее наперед, и фееричные желания в планы на мою жизнь не входили. Может, поэтому я так завидовал своим приятелям, которые загадывали кругосветные круизы, вылазки в суровые горы на Северном континенте, охоту на огнехвостых псов. Это было круто, но нереально. Мое время за деньги не купишь. После недели такой свободы, я непременно бывал заперт в кабинете и продолжал штудировать учебники.

Может, потому что я выглядел таким примитивным, девочки из нашей компании, считали, что меня можно охмурить, приручить, завоевать. Я так и не понял до сих пор женской стратегии, хотя женат семнадцать лет.

А парни наивно полагали, что мне так с ними везет. И считали меня ловеласом. Да я даже не мог мечтать о девушке, которая мне нравилась, настолько  не принадлежал себе. Поэтому разговоры в мужской компании о том, сколько и кого я уложил в постель, вызывали у меня удивление и неприязнь.

А он. Он был душой компании. Вот уж кому нужно было присвоить титул ловеласа. Что ни день то новое увлечение, а то и несколько. И фантазии подстать упорству, с которым он их реализовывал. Несмотря ни на что, нам все же пришлось неоднократно общаться по вопросам коммерции. И я проглатывал свою обиду, признавая за ним великолепные стратегические находки, когда мы обсуждали некоторые планы развития общего бизнеса, перспективы партнерства. И все же временами я ловил себя на мысли, что  думаю о том, как причинить ему боль.

Так вот, о вечеринке. Ее решили организовать у него в поместье на берегу моря, пока родители находились с дипмиссией в другой стране. Все сначала хотели завалиться ко мне, но я возразил, что, вряд ли кто-нибудь захочет проходить процедуру досмотра и

быть под пристальным наблюдением весь день и ночь. Хотя вилла моего отца находилась неподалеку и была раза в три больше и роскошней. Толку то?! Компания, конечно же, отказалась от такого сомнительного развлечения, и мы поехали в Коста-дель-Соль, прихватив все же из запасов моего отца три ящика коллекционного вина.

Автор: Ронин

Фандом: FF7

Пейринг: мой

                                                                   Он теряет контроль, сейчас он такое

                                                                   беззащитный и весь как на ладони на последних 

                                                                   секундах к оргазму. Я уже чувствую, как с его губ

                                                                   готово сорваться имя. Не мое.

                                                                  Я закрываю его рот рукой и шепчу:

                                                                   - Нет, не надо…

 

Я слушаю, как он стонет во сне.

Ворочаюсь в постели, мысленно чертыхаюсь и никак не могу уснуть под эти звуки, раздающиеся в зеленоватой темноте моей квартиры.

Не знаю, зачем я поехал туда.

Увидел его без привычной одежды, она просто оплавилась и свисала заскорузлыми  кусками.

Я стоял и раздумывал.

Такой типичный для столицы пасмурный день, как будто небо вечно зареванная девчонка. Привычный натюрморт из железобетона и асфальта.

В лужах отображаются стальные стяжки.

Он такой же покореженный, как и все что нас окружает и такой же молчаливый.

Взгляд исподлобья.

Я открываю заднюю дверцу, и он валиться на сиденье, тут же проваливаясь в небытие.

Меня никто не останавливает, меня просто никто не может остановить. Все козыряют и вытягиваются в струнку, не понимая, что их план-перехват уже провалился и причина этого я. Врубивший на полную катушку музыку, так что наверно бока моей машины вибрируют.

Каждый из тех молодых кадетов на блокпостах наверняка неприязненно проводил меня взглядом.  Папенькин сынок возвращается с очередного пати, когда все в усилении, потому что существует реальная угроза благополучия этого придуманного корпорацией мирка.

Нет, я сквозь рев музыки слышал эти стоны. И мне было не до веселья.

Я не нянька, не сиделка….  Самое большее, я снял с него эти обрывки плаща и постелил на диван плед.

Он свалился кулем и снова потерял сознание.

Глупо было  пытаться растолкать его и спросить, что же случилось.

Конечно же, я в курсе, что произошло в ходе спецоперации. Но только в общих чертах, и с точки зрения военных.

Я хотел знать, что случилось с ним.

Но тревожить не стал.

Если захочет, сам расскажет.

Но не захочет.

Кто я?

Ему никто…

Так почему же я?

Наверно, потому что именно НИКТО.

Иногда он замолкает, и я смыкаю веки, но все же продолжаю видеть темно-зеленый свет. Проваливаюсь в короткий сон.

Снова слышу стон и снова вижу зеленый свет.

Встаю и, шлепая босыми ногами, подхожу к дивану.

За потоком спутанных волос не разглядеть лица.

Скомканный плед валяется на полу.

Я мог бы спать уже, мог бы спать не один, а не бродить по квартире в ночи. Я не нянька!

Убираю волосы с его лица.

Свет уличной неоновой рекламы не разбавляет бутылочно-зеленого мрака, скорей добавляет некую нереальную ноту в картину бытия.

Оно напряжено.

Я все равно не могу расслышать, что он говорит. Бессвязная речь, видимо, как отголосок произошедшего накануне. Оно все еще держит его в своих цепких объятьях.

Я любопытен. Да хотя бы, потому что я уже повелся на эту авантюру.

Черт, если его здесь обнаружат, меня не спасет ни мой статус ни Бог, ни Дьявол.

Я снова убираю налипшие на лицо пряди волос и чувствую на  своем запястье горячую ладонь.

Он сильно сжимает мою руку, похоже, машинально.

Мне его не разбудить. И спит ли он? Мне кажется, что он где-то в своем мире, и это совсем не сон.

У меня онемела кисть, и я сажусь рядом.

Пусть держится, если мое запястье все, что связывает его с этой реальностью.

Он больше не стонет.

Дыхание выравнивается и мне до смерти хочется спать.

Никогда не думал, что за простую физиологическую потребность организма можно быть готовым на все.

У меня просто не было возможности проверить это.

Мне холодно и неудобно сидеть на полу.

И я ненавижу сумрак. Он рисует моему воображению странные метаморфозы.  Например, что он улыбается или хмурится тут же.

Какого черта я сижу ночью около мятежника и пытаюсь рассмотреть, что же на самом деле скрывает зеленая тьма?

Попытки освободиться ни к чему не привели, он еще сильней сжал мое запястье.

Тогда я просто лег с краю.

Не слишком удобно лежать на его руке, но мои глаза непроизвольно слипаются, и я снова проваливаюсь в сон. Такой вот ночной слалом, заснуть – проснуться - снова заснуть….

Я заснул, чтоб снова проснуться со стучащим у горла сердцем.

Я это сделал? Я прижался к нему во сне?

Нет. Это он прижал меня к себе, обняв второй рукой.

Я снова пялюсь в темноту, стараясь упокоить, словно взбесившееся сердце.

Пальцы без перчаток оказываются удивительно мягкими. Они касаются моей груди, вызывая целый рой противоречивых эмоций.

Мне все это не нравится! И эта двусмысленная поза и то, что его дыхание так близко и щекочет мне шею. Разбегающиеся по телу искорки, заставляют меня  содрогнуться. Реакция моего тела меня пугает.

Я знаю прикосновение женских рук. Обычно я стряхиваю с себя назойливые объятья, отворачиваюсь, оставляю разочарованными….

Сейчас я в недоумении пытаюсь понять, почему не бегу от этих пальцев, как от огня, а сильней прижимаю к своей груди?

У меня ведь есть девушка. Ее зовут…. Зовут…Черт, мне даже не вспомнить ее имя….

Мне кажется, сердце стучит уже так громко, что способно разбудить его.

Что я делаю?

Это все сводящая с ума зеленая тьма. И моя нерешительность.

Бежать!

Но поздно.

Переплетение пальцев. Разворот и я встречаюсь с ним глазами.

Нужны ли мне слова, чтоб понять его желания? 

Но я не подчиняюсь, а всего лишь следую своим…

Да.

Я просыпаюсь в кровати, укутанный пледом и, не отрываясь, смотрю в окно, за которым серая парусина облаков образовала прореху. Сквозь нее виден нереально голубой проблеск.

Я не вскакиваю с постели, не кидаюсь к дивану.

Я просто знаю, что его там нет.

Что он ушел навсегда, оставив меня в вечно-зеленом сумраке. И я до смерти буду смотреть из него с тоской на крохотный кусочек неба.

Фандом: FF7

Мне тепло.

Утро еще только собирается вступить в свои права и в комнате царит ночная прохлада.

Я тесней прижимаюсь к нему и кладу голову на плечо. Он потревоженный моей возней машинально притягивает к себе ближе и целует в макушку.

Ради этого бессознательного я готов на все.

Готов бросить все и всех.  И не сгибаемо противостоять тем, кто вознамерится быть против моих желаний и моему постоянству.

Зажмуриваюсь, шепча на грани сна что-то милое, бессвязное, адресованное только ему.

И проваливаюсь в небытие.

Солнце светит слишком ярко и слишком нагло. Под веками пляшут яркие пятна.

Разлепляю ресницы и оглядываю пустую безликую комнату в которой лишь я…распростертый на кровати. Больше никого и ничего.

Я, кровать и солнце…

В ужасе зову его, безумно шаря по кровати руками.

На мои крики появляется какая-то грозная дама.

- Доктор, ему опять плохо. Да, обострение. Снова зовет его…. Хорошо. Два кубика успокоительного и смирительная рубашка….