Лиса на рыбьем меху

Лиса, висящая на шее у девушки, ничуть не живее вот этого бегемота: она никогда не ела зайчиков, не рыла норки и ей совершенно нечем тявкать. Это Foks – смешной шарф для тех, кому религия или стиль одежды не позволяют носить воротники из настоящих лисиц, но хочется нацепить на себя что-нибудь такое похожее. Разводит вязаных зверюшек польская компания Celapiu, а приобрести особь в личное пользование можно за 58 (которые поменьше) или 70 (которые побольше) долларов без учёта затрат на доставку.

Белая лиса, больше похожая на песца:

Маленькая лиса цвета хаки и большая чёрная лиса:

Лиса-зебра:

Шарф, который галстук

В большинстве случаев галстук - штука непростая: мало того, что его нужно подбирать по цвету (или настроению) к одежде, так ещё и не на всякую одежду его повяжешь. Зато повязывать галстуки можно разнообразно. А для тех, кому завязывать нравится, а деловые костюмы - нет, финны придумали шарф Winter Tie («Зимний галстук»). Состав - шерсть с добавлением акрила. Ширина двадцать сантиметров, длина - два метра. Самое то для всевозможных экспериментов с узлами. Впрочем, и с обычными шарфами можно обращаться как с галстуками. Ну и, конечно, самостоятельно связать обычный шарф с треугольным краем тоже несложно. Так что этот шарф вряд ли стоит того, чтоб ехать за ним в Хельсинки (сам он стоит 39 евро), а идею можно взять на заметку.

А вот нашёлся ещё один шарф-галстук – Andtie:

Выглядит изящно:

Домики для шерстяных опарышей

Некоторые люди не любят опарышей, особенно, если кто-то говорит о них во время обеда. Это очень странно, потому что опарыши – это всего лишь личинки мух, они белые, милые и красивые. И ещё шевелятся. А слова – это вообще просто слова, и ничего более. Удивительно, что кто-то может с несчастным зелёным лицом давиться макаронами и просить «перестаньте, я же ем!» только из-за того, что слышит какие-то там слова. Таким людям лучше не читать дальше эту запись или хотя бы не делать этого во время трапезы.

Итак, опарыши. На первой картинке (если нажать на неё, откроется более полная версия) изображены именно они. Вязаные, но от этого не менее прекрасные. Это – работа Нины Браун (Nina Braun) под названием Tumulus, что в переводе означает «могильный холм». Опарыши, как известно, живут в гнилом мясе и трупах. Ну а наши вязаные твари, разумеется, живут в аналогичных, но вязаных местах.

В Шелбурнском музее в Вермонте выставлена работа американца Джошуа Лонго (Joshua Longo), название её мы узнать не смогли. Судя по другим работам автора, это, должно быть, задумано как украшение интерьера. Отличные розовые кишки:

Целую серию замечательных домиков связала Патриция Уоллер (Patricia Waller), хотя она, конечно, вряд ли имела ввиду именно такую трактовку своих произведений. Но наши шерстяные опарыши наверняка будут рады таким жилищам.

Котик:

Зайцы, погибшие от собственной еды:

Пёс:

Кровожадные зверюшки наверняка оставят после себя кости с остатками мяса:

В «Жестяном барабане» Гюнтера Грасса мать Оскара сходит с ума после того, как видит голову мёртвой лошади, на которую ловили угрей. A Knitted Dead Horse Head:

Ну и небольшой бонус. Стихотворение Шарля Бодлера «Падаль»:

Вы помните ли то, что видели мы летом?
Мой ангел, помните ли вы
Ту лошадь дохлую под ярким белым светом,
Среди рыжеющей травы?

Полуистлевшая, она, раскинув ноги,
Подобно девке площадной,
Бесстыдно, брюхом вверх лежала у дороги,
Зловонный выделяя гной.

И солнце эту гниль палило с небосвода,
Чтобы останки сжечь дотла,
Чтоб слитое в одном великая Природа
Разъединенным приняла.

И в небо щерились уже куски скелета,
Большим подобные цветам.
От смрада на лугу, в душистом зное лета,
Едва не стало дурно вам.

Спеша на пиршество, жужжащей тучей мухи
Над мерзкой грудою вились,
И черви ползали и копошились в брюхе,
Как черная густая слизь.

Все это двигалось, вздымалось и блестело,
Как будто, вдруг оживлено,
Росло и множилось чудовищное тело,
Дыханья смутного полно.

И этот мир струил таинственные звуки,
Как ветер, как бегущий вал,
Как будто сеятель, подъемля плавно руки,
Над нивой зерна развевал.

То зыбкий хаос был, лишенный форм и линий,
Как первый очерк, как пятно,
Где взор художника провидит стан богини,
Готовый лечь на полотно.

Из-за
куста на нас, худая, вся в коросте,
Косила сука злой зрачок,
И выжидала миг, чтоб отхватить от кости
И лакомый сожрать кусок.

Но вспомните: и вы, заразу источая,
Вы трупом ляжете гнилым,
Вы, солнце глаз моих, звезда моя живая,
Вы, лучезарный серафим.

И вас, красавица, и вас коснется тленье,
И вы сгниете до костей,
Одетая в цветы под скорбные моленья,
Добыча гробовых гостей.

Скажите же червям, когда начнут, целуя,
Вас пожирать во тьме сырой,
Что тленной красоты — навеки сберегу я
И форму, и бессмертный строй.

И ещё одно стихотворение:

Update. Иван Ильин прислал ссылку на ещё один замечательный домик. Лабораторная крыса:

Деконструкция медвежат

Переворот в мире моды случился чуть менее тридцати лет назад. Совершили его японские модельеры Ёджи Ямамото (Yohgi Yamamoto) и Реи Кавакубо (Rei Kawakubo). Метод, который они применили к конструированию одежды, называется деконструкция. Слово это придумал французский философ Жак Деррида. Означает оно разрушение и одновременно перестройку, реконструкцию. По сути, любая интерпретация есть деконструкция: воспринимая некий текст, постигая явление, мы (чаще мысленно, но не всегда) разлагаем его на части и собираем вновь в некую понятную нам форму, используя при этом собственный багаж знаний и навыков. В результате получается некий новый, уникальный, свой текст. То есть, с помощью деконструкции мы осваиваем мир, делаем его ближе себе. До Ямамото и Кавакубы деконструкцией изо всех сил радостно занимались литературоведы, поэты, философы, живописцы, но мир моды это веяние обходило стороной. И вот Ямамото в 1984 вывозит свою коллекцию в Париж. Модные критики в шоке: «Как такое можно носить?» Ямамото посягнул на святая святых – на симметрию. А ещё он вывел наружу швы. И оставил края неподшитыми – прямо с неровной бахромой из ниток. А ведь это было представлено даже не как haut couture, где позволено многое (типа – «я художник, я так вижу»), а как prêt-à-porter, т.е. повседневная одежда. Критики не понимали, как можно повседневно, в том числе, например, в офис, ходить в платье швами наружу? Или в пиджаке, у которого одна пола длиннее другой? Или в куртке, будто бы вывернутой наизнанку? Оказалось, можно. И сегодня это стало настолько обыденным явлением, что глядя на сейчас на коллекции Ёджи и его соратников, продолжателей и подражателей, мы не видим ничего такого. Вот… Наверное, вам интересно, почему мы рассказываем вам про моду, когда на картинке у нас какая-то мягкая игрушка? Ну, это же очевидно: Ямамото и Кавакубо деконструировали привычный образ готового платья, а вот другая область традиционного – мягкие игрушки – до недавнего времени оставалась почти незатронутой деконструкцией. И это на закате постмодерана! Но вот появился Кент Роговский (Kent Rogowski). Этот человек распарывает самых обычных плюшевых мишек, выворачивает их и снова набивает. В итоге получаются странные, но кажущиеся смутно знакомыми твари, в чём-то абсурдные и одновременно восхитительные. На первой картинке этой записи – такой вот вывернутый медведь под постмодернистским названием Bear #32.

А вот, для сравнения, два платья из коллекции Ямамото (весна-лето 2009):

Ну а теперь – мишки:

материал с сайта

Современные калейдоскопы

Этот пост специально для AnnaVS

Советские калейдоскопы из картонной трубы в прошлом. А то, что вы видите на картинке слева, - это одна из моделей калейдоскопа современного. Называется (почему-то) Traditions, сделана вручную. В классических моделях внутри заключённой в картонную трубку зеркальной призмы перекатывается горсть разноцветных камней, которые сочетаются бесконечно разнообразно. Тут же, как видно, с бесконечною похуже, но зато внутри есть две конфигурации зеркал (две и три штуки), получается как будто два разных калейдоскопа в одном. Стоит 298 долларов.

Ужасно красивый:

А вот такие умеет показывать узоры (обязательно кликните на картинку, чтобы получше рассмотреть):

А вот калейдоскоп Fire Star на смешных лапках, при нём не веер, а покрытый камушками бочонок:

Камни:

Узоры получаются вот такие:

Ну а вот калейдоскоп с перемешивающимися камушками (и разными яркими бусинками) - Candy Cane:

Мини-калейдоскоп Miniature Marble - в нём надо крутить разноцветный шарик:

Россыпь:

А так выглядели обычный советский калейдоскоп и его узор:

В отличие от представленных выше моделей, крутить надо было саму трубку, а камушки все были внутри. Вызывающая весьма приятные воспоминания о детстве и очень правдоподобная видеопередача прямо из старого калейдоскопа.

А в Японии бывает ещё калейдоском с бокалом.

материал взят с сайта

Утилитарные календари

Продолжаем разговор. Сегодня у нас снова обзор целого бесконечного числа календарей. На этот раз все они не просто показывают месяц и день, но и в других качествах могут быть полезны. Например, ёлочка с первой картинки выложена шоколадными конфетами и это так называемый Countdown Candy Calendar - популярный на Западе тип календарей, которыми ведётся обратный отсчёт до нужного дня. Когда съедят последнюю конфету, сразу наступит Рождество.

Ещё один, съедобный и шоколадный, - тут на каждый месяц приходится по плитке:

Не все календари хотят закормить своих хозяев сладостями, есть среди них и более заботливые. Например, ежедневно предлагающий отведать капсулу рыбьего жира:

А вот календарь не съедобный, зато с его помощью можно сделать полотно из теста, которое само будет календарём:

Это всё был хлеб, а теперь - зрелища. В нашем случае - игры. Календарь-пятнашки, собирать придётся каждый месяц, зато весело:

Вместо некоторых чисел можно ставить значки для запланированных событий. На случай, если новый месяц уже на подходе, а сложить его вдруг не получается, предусмотрен читерский вариант - вытащить специальную заглушку «Help»:

Ещё один календарь-головоломка для ежемесячного напряжения мозгов – кубик Рубика:

Не головоломка, но игрушка - лего-календарь:

А вот обычная полезная вещь, которая многими воспринимается как игрушка - шредер:

Хроно-шредер - весьма отрезвляюще должен действовать на тех, кто в праздности не замечает, как бежит время.

Календарь для тех, кому нравится стирать защитный слой монетками, тоже уничтожается по мере использования, но вручную:

Линейка-календарь - сантиметры одновременно и дни, дюймы - месяцы, специальные магниты выделяют нужные цифры:

Календарь, похожий на логарифмическую линейку:

Был придуман в 1959 году известным итальянским архитектором и дизайнером Энзо Мари (Enzo Mari, 1932). Более современный вариант:

Настольный календарь, одновременно и банка для всяких скрепок и кнопок:

Этот календарь можно приобрести в «Республике» за 400 рублей. Там они зелёные, бежевые и голубые.

А вот очень полезный календарь, представляет из себя набор из 365-ти маленьких салфеток:

Календарь для записей:

Неизвестно, насколько удобно на этом календаре именно писать, но на рабочем столе такая пачка листиков выглядела бы весьма органично. А вот следующий (и последний на сегодня) календарь – наоборот. Задумка вроде бы похожая, но с функциональностью перестарались:

То есть, подразумевается, что владелец календаря будет ежедневно этому календарю в письменном виде сообщать, что успел сделать за день. Ежедневник наоборот. Трудно представить себе человека, который много успевает, и при этом не жалеет времени на такое странное занятие как ежедневное описание сделанного пост-фактум.

подсмотрено тут: http://hrenovina.net/6286

Новые медведики: меховой добряк и мишка-малышка в недошитом костюмчике.