Моя статья для последнего, четвертого номера журанала (с) "Христианское слово".

Загадка Иеронима Босха

Иероним Босх (Иеронимус Антонисзон ван Акен, 1460—1516) — выдающийся нидерландский живописец, причудливо соединивший в своих картинах черты средневековой фантастики, фольклора, философской притчи и сатиры. Один из основоположников пейзажной и жанровой живописи в Европе.

Творчество этого выдающегося нидерландского живописца остается волнующим, загадочным и удивительно современным. Спустя четыре столетия после его смерти сюрреалисты нарекли Босха «почетным профессором кошмаров», считая, что он «представил картину всех страхов своего времени... воплотил бредовое мировоззрение конца средневековья». В чем только не обвиняли Босха, но так ли непредсказуемо его творчество и полно ли оно мистицизма, как его пытаются трактовать сейчас?

Жизненный и творческий путь Иеронима (Иероена) ван Акена неразрывно связан с его родным Хертогенбосом — небольшого ныне голландского городка близ бельгийской границы, а в те времена — одного из четырех главных городов герцогства Брабант. Окончание его названия и послужило основой для псевдонима Босх.

Иероним родился около 1460 г. в большой семье потомственных художников. Живописью занимались дед Босха Ян ван Акен и его брат, двое дядей, отец — Антонис ван Акен и брат Гооссен, который в 1478 г. унаследовал отцовскую мастерскую. Mать происходила из семьи резчика по дереву. Иероним был с детства окружен художественной средой, приобщился к семейным художественно-ремесленным традициям.

Затем последовало обучение в нидерландских городах Харлеме и Делфте, где молодой художник познакомилея с искусством Рогира ван дер Вейдена, Дирка Боутса, Гертгена тот Синт Янса, влияние которых ощущалось потом в разные периоды его творчества. В 1480 г. Босх вернулся в Хертогенбос уже свободным мастером-живописцем. В следующем году он заключил брак с Алейд Гойартс ван дер Меервенне (Мервей). Эта девушка из богатой и знатной семьи принесла в приданое мужу солидное состояние, предоставив ему право распоряжаться им по своему усмотрению.

Нидерланды и Италия в XV веке определяли пути развития западноевропейского искусства, но пути эти были различны: Италия стремилась к разрыву с традициями Средневековья, Нидерланды предпочитали путь эволюционных преобразований. В Италии переворот в области культуры получил название Возрождения, так как опирался на античное наследие. В Северной Европе его обозначают термином «новое искусство». Иероним Босх был современником великих мастеров итальянского Возрождения — Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля; однако творчество нидерландского художника совсем не затронуто влиянием итальянского искусства ни в области идейного содержания, ни в решении художественных задач. Босх не использовал метод работы с натуры, не интересовался проблемами точного изображения человеческого тела (анатомии, пропорций, ракурсов), а также построением математически выверенной перспективы. Живописцы Северной Европы по-прежнему были склонны изолировать человеческую фигуру от ее окружения, так и не преодолев средневековой традиции расчленения композиции на фрагменты, в рамках которой каждую фигуру и каждый предмет полагалось трактовать как некий символ. Главным для Босха было содержание его произведений, экспрессия, эмоциональная выразительность: художник «переводил» сюжет или текст непосредственно в изобразительное повествование.

Босх создал особый мир образов, где царит зло и страдание. Этот мир, населенный грешниками, отвратительными монстрами, демонами, предстает перед нами как «Царство Антихриста», «Новый Вавилон», заслуживающий разрушения и гибели. В преддверии эпохи Возрождения крушение сложившейся в течение тысячи лет Средневековья системы представлений о мироздании, рождение в муках нового миропорядка вызывало смятение и ужас в душах людей. Никто из художников не выразил эти умонастроения времени столь убедительно и наглядно, как Босх.

Светские братства были в то время очень многочисленны и играли важную роль в религиозной и общественной жизни. Братство Богоматери было основано в 1318 году группой светских и духовных лиц, поклонявшихся чудотворному образу Богоматери, хранившемуся в церкви Святого Иоанна, где у них была своя капелла (ставшая более просторной и роскошной после перестройки 1478 года). Символом братства был белый лебедь, и все адепты, называемые также «братьями лебедя», ежегодно собирались на пиршество (председателем которого в 1498-1499 году был Босх), где основным блюдом как раз и была эта белая птица. Родившееся из культа Девы Марии братство постепенно все больше и больше склонялось к благотворительной деятельности, чему способствовали тесные связи с братьями Общей Жизни, или «иеронимитами» — другим значительным светским орденом, открывшим в течение XV века в Хертогенбосе два института, в одном из которых три года учился молодой Эразм Роттердамский.

Основанная в XIV веке в соответствии с учением отшельника и мистика Яна ван Рейсброка конгрегация выступала и против еретических сект, и против развращенности духовенства, проповедуя более простой и личный подход к религии, более глубокий союз с Богом, возможный даже вне официальной церкви. Некоторые положения их учения в чем-то предвосхитили идеи Реформации.

Тесная связь Босха с духовной жизнью этих организаций — веский аргумент против тех, кто считает его адептом еретических сект, например адамитов, которых в Хертогенбосе тоже было немало.

Символика Босха настолько разнообразна, что невозможно подобрать один общий ключ к его картинам. Символы меняют значение в зависимости от контекста. Вопреки устоявшемуся мнению, Босх был противником алхимии и оккультизма. У Босха алхимия наделяется негативными, демоническими свойствами, и атрибуты ее часто отождествляются с символами похоти. Зубчатые башни, полые внутри деревья, пожары — это символы ада и смерти. Из всех грехов у похоти, пожалуй, больше всего символических обозначений, начиная с вишни и других «сладострастных» плодов: винограда, граната, клубники, яблока. Легко узнать сексуальные символы: мужские — это все заостренные предметы: рог, стрела, волынка, часто намекающая на противоестественный грех; женские — все, что вбирает в себя: круг, пузырь, раковина моллюска, кувшин (обозначающий также дьявола, который выпрыгивает из него во время шабаша), полумесяц (намекающий еще и на ислам, а значит, на ересь).

В своих картинах Босх очень умело отражает уродство греха, призывая, прежде всего, отречься от него. Именно поэтому таким контрастом в его картине "Несение креста" выглядит единственное красивое лицо — лик Христа. Босх показывает ужас страданий и мук ада, пытаясь вызвать страх и отвращение у своих зрителей к греху и похотям человеческим. Его творчество исходит из его консервативного богословия, которого он придерживался. А отнюдь не из страсти к алхимии и оккультизму, которые ему приписывали позже.

К мотиву спасения полного зла мира через самопожертвование Христа художник обращался постоянно. Если на первом этапе творчества главной темой Босха была критика человеческих пороков, то, будучи зрелым мастером, он стремится создать образ положительного героя, воплощая его в изображениях Христа и святых. Этим классическим алтарным композициям большого формата с величественными фигурами, заполняющими передний план, присуща торжественность и приподнятость настроя. Они лишены новаций, какие Босх охотно вводил в ранние свои работы. В сценах из жизни Христа зло сбрасывает «карнавальные» маски и обнажает свое истинное лицо, лицо реального человека, обладающего целым «букетом» пороков — ханжеством, трусостью, лицемерием, жестокостью, корыстолюбием. Босх выступает в этом цикле как ученый-аналитик, предмет изучения которого — человеческая душа. Зло по-прежнему выражается через привычные символы, но оно все чаще оказывается присущим непосредственно человеку. К концу зрелого периода Босх отказывается от композиций, изобилующих маленькими подвижными фигурками, и возвращается — уже на новом творческом уровне — к простому построению, крупным формам и светлым тонам своих ранних работ.

Для Босха образ Христа — олицетворение милосердия, чистоты душевной, терпения и простоты. Ему противостоят мощные силы зла. Они подвергают его страшным мукам, физическим и духовным. Христос демонстрирует человеку пример преодоления всех трудностей. Ему следуют как святые, так и некоторые обычные люди. Подобный человек, благочестивый донатор, лицо которого по своей одухотворенности походит на лик Христа, изображен Босхом в «Распятии». Положительный настрой, который несет образ донатора, поддержан полным благодати и гармонии пейзажем. Природа выступает у Босха в двух качествах: это либо фантастический пейзаж, либо вполне конкретный. Мы видим, как мир, созданный Творцом, преображен человеческой деятельностью: возведены здания, вскопаны и засеяны поля, проведены дороги. И везде, как муравьишки, на фоне величия природы копошатся человечки, снуют туда-сюда, одержимые бренными, суетными мыслями и желаниями.

Как и все истинные художники, в конце жизни Иероним Босх становится художником одной темы — темы осмысления происходящего и нравственных исканий. От венского «Несения креста» к гентскому (Босх неоднократно возвращался к этому сюжету) образы врагов Христа радикально меняются: из людей из плоти и крови, наделенных портретными чертами, они превращаются в разнузданную демоническую силу, оскалившуюся клыками множества лиц. Обличительная направленность картины оказывает сильнейшее воздействие на зрителя.

По своим художественным качествам гентское «Несение креста» противоречит всем живописным канонам. Босх изобразил сцену, пространство которой утратило всякую связь с реальностью. Головы и торсы выступают из мрака и во мраке же исчезают. Но что бы ни создавал Босх, он никогда не бывает ни тривиальным, ни грубым. Уродство, как внешнее, так и внутреннее, он переводит в некую высшую эстетическую категорию, которая и спустя шесть столетий продолжает будоражить умы и чувства.

Творчество Иеронима Босха показатель того, какими мифами и сказками может обрасти за столетия наследие гениального христианского художника. Именно многослойность художественного мира, сложность символов и метафор показывает глубину и гениальность Босха. Творчество Босха до сих пор вызывает множество споров. Но несомненно одно — именно его мир оказал влияние на многих христианских художников, писателей и режиссеров, побуждая внимательней относиться к тому, что мы чувствуем и как мы живем. А это уже немало!