вагон качало и дергало. что-то мелькало за матовыми оконцами. может быть ветви деревьев, может пригорки и заводи. может небольшие дома и тихие люди, убыстряющие своим рациональным трудом продолжительность жизни. вагон был пуст. радио не работало. купе проводника просто отсутствовало. как и туалетная комнатка, между прочим. перегородки между купе очевидно когда-то были, но теперь, это было видно, грубо оторваны, вырваны или насквозь пробиты. я увидел плакат, на котором доходчиво объянялось, что подобная реконструкция для вагонов придумана под руководством Единого Человека и служит для улучшения качества продуктов и убыстрения продолжительности жизни. потому что в результате разборки ненужных перегородок вагон становится легче, значит, меньше изнашиваются колесные пары, значит, может быть увеличена скорость его эксплуатации, а соответственно, люди, которые тратили на дорогу четверо суток, теперь могут тратить семнадцать часов. или двадцать семь по другой транскрипции. это позволило убрать из вагона туалетные комнаты и повысить чистоту территории, по которой проложены рельсы. это позволило убрать купе для проводника, потому что теперь один проводник успевает обслуживать не один, а четыре вагона и сидеть у окна ему некогда. кроме того, удаление двойных больших стекол также уменьшили вес вагона. а установка маленьких матовых стекол усиливает эффект удивления для людей. которые едут в столицу. и это скрашивает их нахождение в очереди за счастьем и убыстряет продолжительность жизни, так как удивление способствует учащению пульса и соответственно большей нагрузке на сердце. это было похоже на бред, но я сам обещал удивляться. и я удивлялся. думаю, что брови мои подвинулись вверх и оставались всё время чуть выше пока я изучал доходчиво изложенный и приятно раскрашенный плакат на простенке меж двумя крошечными оконцами. правда, я удивился отдельно, когда в самом нижнем правом углу плаката заметил крошечную надпись латиницей made in... и дальше название государства, стоящего в списке номер один как враг Этой Великой Страны. как это может быть, размышлял я. неужели этот плакат привозят оттуда? неужели там неизвестно, для чего этот плакат? или это игра такая? всё несерьезно. так быть не может. это какой-то сон.