Сегодня Россия бросает вызов самому существованию Европы - при том, что европейцы и их лидеры полностью не осознают этот факт. Европа и Америка, каждая по своим собственным причинам, всеми силами стремятся избежать прямой военной конфронтации с Россией. И Россия Владимира Путина умело извлекает выгоду из такой нерешительности. Россия аннексировала Крым и сформировала сепаратистские анклавы на востоке Украины, нарушив тем самым взятые на себя обязательства по международным соглашениям.

В сентябре президента Украины Петра Порошенко с большим энтузиазмом встретили в американском Конгрессе. В своем выступлении он обратился с просьбой поставить его стране оборонительное вооружение как смертельного, так и несмертельного действия. Порошенко получил радары, но запрос на ПЗРК Javelin, которые можно использовать против наступающих танков, так и не встретил поддержки. Европейские государства тоже не торопятся предоставлять Украине военную помощь из опасения ответной реакции со стороны России. В целом поездка в Вашингтон дала Порошенко лишь видимость поддержки без реального наполнения.

Еще один не менее тревожный момент заключается в том, что международное руководство решило заморозить все новые шаги по финансовой поддержке Украины до парламентских выборов 26 октября. Это еще больше усилило давление на украинские валютные резервы и создало призрак масштабного финансового кризиса по всей стране.

Россия, в свою очередь, чередует кнут и пряник. Хотя она и предлагает договор о снабжении газом, который позволит покрыть все потребности Украины этой зимой, она одновременно создает препятствия для соглашений о поставках между Украиной и европейским рынком через Словакию.

Владимир Путин, безусловно, может предложить договор, по которому Россия поддержит США в борьбе с Исламским государством в надежде, что Америка позволит ему наложить руки на принадлежащие, как он считает, России государства. Более того, не исключено, что президент США Барак Обама примет такое предложение.

Это может стать трагической ошибкой, которая повлечет за собой множество серьезнейших геополитических последствий. Хотя я ни в коей мере не хочу приуменьшать угрозу ИГ, защита независимости Украины все-таки кажется мне приоритетной задачей. Дело в том, что крушение этой страны стало бы большой потерей для НАТО, а также Европейского Союза и США, пусть и не напрямую. Триумф России значительно укрепил бы ее влияние в ЕС и стал бы бесспорной угрозой для прибалтийских республик, в которых проживает крупное русское меньшинство.

В таком случае вместо поддержки Украины НАТО пришлось бы думать уже о защите собственной территории. Это подставило бы одновременно ЕС и США под угрозу, которой они всеми силами стремятся избежать: речь идет о прямом военном столкновении с Россией. В подобной ситуации ЕС оказался бы еще более разобщенным и неуправляемым. Так зачем Америке и НАТО это допускать?

Еще одним просчетом в нынешней позиции Европы по Украине является ее неспособность признать, насколько российская военная агрессия на Украине представляет собой (пусть и непрямую) агрессию против самой Европы. Страна или ассоциация государств, которые де факто находятся в состоянии войны, должна понять, что продолжение проводимой ЕС политики жесткой бюджетной экономии является страшной ошибкой. Все доступные ресурсы необходимо направить на войну, пусть даже для этого придется увеличить дефициты.

Германия, главный защитник жесткой экономии, должна осознать парадоксальность такой ситуации. Канцлер Ангела Меркель пока вела себя как настоящая европейка относительно угрозы, возникшей со стороны России. Кроме того, она решительно отстаивала введение санкций против России и была готова пойти против немецкого общественного мнения и интересов предприятий куда дальше, чем по любому другому вопросу. Немецкая общественность встала на ее сторону только после крушения сбитого в июле гражданского самолета Malaysian Airlines. Как бы то ни было, в плане бюджетной экономии канцлер вновь подтвердила приверженностью ортодоксальной стратегии Бундесбанка. Ангела Меркель, вероятно, не понимает непоследовательность своей позиции. Ей нужно сделать больше как для помощи Украине, так и для наказания России.

У новой Украины есть политическая воля, чтобы защитить Европу от российской агрессии и провести ряд структурных реформ. Тем не менее, ей все же необходима помощь со стороны ее защитников. В противном случае надежды сменятся отчаянием, которое уже начало пускать корни после военного поражения.

Поэтому членам ЕС давно пора проснуться и начать вести себя как государствам, которые (хоть и не напрямую) находятся в состоянии войны. Для них будет гораздо лучше сейчас оказать помощь Украине, а не защищать себя потом прямым участием в боях.

В вышедшем в начале сентября последнем докладе Международного валютного фонда говорится, что в худшем случае Украине потребуется дополнительная помощь в 19 миллиардов долларов. С тех пор ситуация только ухудшилась. После выборов на Украине МВФ должен будет пересмотреть свои прогнозы в тесном сотрудничестве с украинским правительством. МВФ нужно будет немедленно предоставить как минимум 20 миллиардов долларов и пообещать при необходимости дополнительную помощь. В таком случае партнеры Украины могут предоставить дополнительное финансирование на условиях реализации предложенной МВФ программы, взяв риски на себя, как это и бывает в обычных условиях.

Трата полученных средств должна регулироваться соглашением между МВФ и украинским правительством. 4 миллиарда долларов было бы достаточно для покрытия накопившихся к настоящему моменту у Украины задержек по платежам. 2 миллиарда пошли бы на восстановление угольных шахт на востоке, которые по-прежнему находятся под контролем центральных властей. Еще 2 миллиарда нужны для закупки газа на зимний период. Остальное пошло бы на расширение валютных резервов центрального банка.

Этот новый пакет помощи должен включать в себя и обмен долга, который позволил бы превратить украинские облигации (в общей сложности речь идет о сумме в 18 миллиардов долларов) в более долгосрочные бумаги с меньшим риском. Это позволило бы уменьшить долговую нагрузку Украины и снизить надбавку за риск. Участвуя в таком обмене, держатели облигаций должны согласиться на более низкую процентную ставку и более длительный срок погашения. Обмен должен производиться на добровольной основе и с опорой на рыночные принципы. Гарантами новых облигаций (пусть и частично) должны выступить США и Европа.

У такого обмена было бы множество существенных преимуществ. Так, в ближайшие два-три года, которые будут иметь поистине решающее значение, украинское правительство смогло бы тратить меньше своих и без того скудных валютных резервов на выплату долга. Высвободившиеся деньги можно было бы направить на более срочные нужды.

Государственное предприятие «Нафтогаз» представляет собой настоящую дыру в бюджете страны, а также серьезный источник коррупции. Сейчас Нафтогаз продает гражданам газ по цене в 47 долларов за тысячу кубометров при том, что сам платит за этот объем 380 долларов. Украинцы не могут самостоятельно регулировать отопление в своих домах, и значительное количество энергии попросту растрачивается. Кардинальная реконструкция Нафтогаза позволила бы, по меньшей мере, наполовину сократить объемы потребления домохозяйств и устранить зависимость Украины от России в газовой сфере. Это означает, что гражданам придется платить за газ по рыночным ценам. Первым этапом должна стать установка счетчиков в квартирах, а вторым — предоставление субсидий самым малообеспеченным слоям населения.

Хотя стремление провести эти реформы на самом деле сильно как в новом руководстве Нафтогаза, так и в будущем правительстве, предстоящая задача выглядит чрезвычайно сложной (как, например, понять, какие семьи в первую очередь нуждаются в помощи?), а имеющийся сейчас опыт недостаточен. Всемирный банк и его филиалы могли бы оказать поддержку группе разработки проектов, в которой собрались бы международные и местные эксперты, чтобы трансформировать существующую политическую волю в проекты, способные привлечь банки. Изначальная стоимость может перевалить за отметку в 10 миллиардов долларов, но эту сумму можно будет покрыть облигациями Европейского инвестиционного банка и получить чрезвычайно высокую прибыль.

Кроме того, ЕС уже давно пора критически взглянуть на себя. Если Россия Владимира Путина может записать на свой счет столько успехов, пусть даже и краткосрочных, значит, что-то явно идет не так. У бюрократии ЕС больше нет монополи влияния, и результаты ее работы оставляют желать много лучшего. Ей нужно больше единства, гибкости и эффективности. Нужно, чтобы сами европейцы проявили больше интереса к новой Украине. Это может позволить им вновь обрести связь с тем изначальным духом, который лежал в основе формирования ЕС. Спасая Украину, ЕС спасет себя.

Джордж Сорос, американский финансист и филантроп.

Источник