Автор: Сон
Бета-ридинг: Ким.
Пейринг: сплошные намеки.
Рейтинг: PG-13
Жанр: шутка.
Disclaimer: Все принадлежит Дж.К. Роулинг, но если она от чего откажется…
Предупреждение: Увидеть можно много.
Посвящение: Катюше, радости и свету моей сетевой жизни. С Днем Рождения тебя!
Размещение: Что, кому-то надо? Сообщите, я хоть погоржусь.
Не удалось связаться с автором, так что даю ссыль на источник: http://mydraco.narod.ru/fn/26.htm


«Ну где же оно, где?!»
Гарри Поттера бросало то в жар, то в холод. Под плащом-невидимкой было очень жарко, но этого жара хватало ровно до тех пор, пока мысль о Снейпе не заставляла его леденеть.
Как назло, все норовило выскользнуть из вдруг ставших непослушными пальцев – и ручки ящиков, и даже собственная волшебная палочка.
Мысленно пожелав близнецам Уизли всех возможных благ, желательно в тройном размере – так, чтобы за раз и двоим не унести, Гарри дернул очередную ручку, прикидывая, сколько же может быть ящиков в одном столе. Глаза говорили, что всего-навсего четыре, но личные ощущения упорно твердили, что их количество опасно приближается к бесконечности. Столько времени у него точно не было.
Так, пергаменты… Пергаменты… Еще пергаменты…
Убедившись, что нужного предмета не наблюдается и здесь, Гарри резко затолкал ящик назад. Точнее, попытался. Разумеется, с первого раза у него ничего не получилось – стол, явно перенявший все дурные манеры хозяина, от сотрудничества отказывался наотрез. Пришлось снова вытаскивать несчастный ящик, а затем осторожно задвигать его на место.
Уфф!!!
Либо чертово перо будет в последнем ящике стола, либо оно уже не здесь, и тогда искать его точно бесполезно…
А ведь все так хорошо начиналось!
Вчерашний выходной, который они с Роном решили провести в Хогсмиде, ознаменовался присутствием ну ооочень счастливых Фреда и Джоржа. Это само по себе должно было бы настораживать, но поздравления с давно прошедшим Днем Рождения, да и радость от встречи напрочь притупили обычную в присутствии близнецов бдительность.
«Эй, Гарри, ты ведь не думал… - улыбаясь во весь рот, проорал кто-то из потрясающе одинаковых рыжиков. – Конечно, не думал! Думать – это для других, правда, Гарри? – перебил его второй, получил тычок под ребра, и поперхнулся. – Что наша поездка, - попытался продолжить первый, но, получив ответный пинок, был вынужден остановиться, так что закончили они хором. – Оставит тебя без подарка!»
Да, тогда он действительно совсем не думал. Иначе точно не стал бы пользоваться врученным пером: «Гарри, ты только посмотри, что мы тебе привезли! – Очень полезно, просто незаменимо на уроках… - Зелий! Именно Зелий, да Гарри! – Что, по пиву, братец Форж!? – Конечно, братец Дред! – А этим малявкам?».
Ну, может, пользоваться бы и стал, но уж точно не на первом же уроке Снейпа.
А все возмущенный Рон, изо всех сил пытающийся доказать хихикающим братьям, что он уже давным-давно вырос.
Сколько же они выпили?
Да какая, к гремлинам, разница! Суть в том, что с утра у обоих так трещали головы, что на первую пару они с Роном так и не встали, несмотря на очевидный гнев Гермионы, которая еще могла бы простить им пропущенный завтрак, но вот отсутствие обоих на лекциях профессора Бинса…
В общем, влетевшая прямиком в спальню мальчиков фурия обладала только голосом Гермионы (жутко громким и пронзительным), а в остальном процедура изъятия большей половины Гриффиндорского трио из кроватей была молниеносной, как захват заложников во время Второго Зарийского переворота.
Девушке потребовалось ровно три минуты и (кажется) всего одно упоминание о мастере Зелий, который… несколько болезненно реагирует на опоздания на свои уроки, чтобы два покачивающихся тела, увенчанные раскалывающимися головами, начали немного представлять кто они и где они.
Поход в подземелья и первая половина занятия как-то у Гарри в памяти не отложилась – он был слишком занят, пытаясь не расплескать явно ставшие слишком жидкими мозги, через уши. Первый тревожный звоночек прозвенел, когда Снейп начал диктовать ингредиенты к очередному зелью и способы их получения. Взяв в руки перо, Гарри понял, что оно ему активно не нравится. Но кроме нового приступа головной боли, попытка сообразить, чем может быть вызвано такое отношение к несчастному орудию производства, ничего не дала.
Вторым – и последним – звоночком (больше всего напоминавшим набат), стали огромные глаза Гермионы, мельком взглянувшей в его пергамент.
На всякий случай Гарри перечитал написанное.
Удивительное дело – либо Снейп обладал потрясающим преподавательским талантом, либо памяти Гарри теперь хватало ровно на пять секунд, но он хорошо помнил, что последней на данный момент фразой лекции было «…ориентироваться по небу. Ясное означает…». Дальше Гарри не слышал ничего – вслед за Гермионой он с ужасом смотрел на свой пергамент.
Точка самопроизвольно переместилась на три буквы правее, в слове «ясное» появился непредвиденный пробел, исчезла литера «о», и зарвавшееся перо уже выписывало залихватский хвостик над «й»…
Гарри в ужасе отшвырнул от себя предательский предмет, о чем пожалел почти мгновенно.
- Мистер Поттер? – моментально материализовавшийся рядом мастер Зелий, до этого спокойно прохаживающийся по Слизеринской половине класса, злобно переводил взгляд с брошенного пера на взмокшего Гарри.
- Ээээ… Эээээ…
- Оно не пишет, сэр, - пискнула Гермиона, видимо, догадавшись, что на нее одну сейчас вся надежда.
- Двадцать баллов с Гриффиндора, Поттер! За неадекватное поведение на уроке. Десять баллов с Гриффиндора, Грэйджер, за ответ, о котором вас не просили. Покажите ваши записи, - раздраженно приказал Снейп. – Да не вы, Грэйнджер! – отмахнулся он от девушки.
Гарри понял, что все это время он страшно ошибался, и предстоящая битва с Волдемортом – это совсем не самое ужасное, что ему предстояло, потому что до нее он просто не доживет.
Медленно, очень медленно, он начал отдирать от груди пергамент, который, оказывается, прижал к себе как родной. Руки не слушались… К счастью, несправедливо забытый Рон, которому, кажется, стало обидно, что его оторвали от коллектива, так и не сняв баллов, тоже решил внести свою лепту, с чувством проговорив:
- М-м-можно выйти? – после чего зажал рот рукой и пулей вылетел из класса.
- Тридцать баллов с Гриффиндора, Уизли! – прошипел ему вслед Снейп, развернулся на каблуках – и, о, ужас! – поднял перо!
Шестьдесят баллов, отнятые у ненавистного факультета, настолько поправили настроение мастеру Зелий, что тот порылся в кармане, достал собственную самопишущую ручку и со словами «вернете после лекции», вручил ее Гарри. Но весь кошмар заключался в том, что злосчастное перо было небрежно закинуто в какой-то из ящиков преподавательского стола!
Остаток лекции Гарри с Гермионой просидели как на иголках, а на практической части Гермиона, как настоящий шпион (вот бы кого заслать к Волдеморту) умудрилась – и это под неусыпным наблюдением Снейпа - по крупицам вытащить из будущего героя все, что он помнил о вчерашнем вечере. И даже то, что он благополучно забыл.
Рон, кстати, в класс так и не вернулся – Гарри предполагал, что тот отправился обратно в спальню.
Друг называется.
Зелье они, точнее, она, конечно – Гермиона – сварили правильно, так что пять баллов из шестидесяти уже было отбито, но перо надо было вернуть. Достать и сжечь! (Гермиона пообещала, что они его съедят – Гарри, конечно, не верил, что садизм девушки зайдет так далеко, но на всякий случай согласился). Мысль о том, что будет, если Снейп попробует что-то написать этим самым пером, сделала его на редкость покладистым.
Перечитав на перемене Снейповскую лекцию, точнее, то, что задумывалось как лекция, Гарри даже для себя почерпнул в ней несколько новых оборотов, не говоря уж о Гермионе, которая до конца так и не смогла дочитать «эту порнографию», как она выразилась.
И вот теперь, то обливаясь холодным потом, то задыхаясь под плащом-невидимкой, Гарри шуровал в преподавательском столе, надеясь, что Гермиона еще пару минут-таки удержит Снейпа вдали от кабинета.
Говорят, что понедельник – день тяжелый. Гарри убедился в этом на собственном опыте – не прошло еще и полудня, а он уже умудрился лишить Гриффиндор шестидесяти баллов и поставить под угрозу собственное существование. Вот уж в чем он не сомневался, так это в том, что Снейп, обнаружив, скрытые возможности отобранного (точнее, подобранного, но кого это волнует?) пера, его попросту уничтожит.
Последний ящик открываться отказывался.
Прикинув про себя возможные последствия, Гарри все же рискнул воспользоваться палочкой – и, надо же, обыкновенная «Алохомора!» тут же сработала.
За дверью послышались шаги.
Гарри даже себе самому потом так и не смог объяснить, почему он не додумался отпрыгнуть от стола и попытаться прикинуться ветошью где-нибудь в углу класса, где мог бы потихоньку дождаться следующей перемены и продолжить изыскания. Вместо этого, он запустил руку в ящик и принялся вслепую (оторвать взгляд от двери он был просто не в состоянии) отчаянно там копаться, в надежде нашарить-таки чертово перо.
Под пальцы ему попалось что-то вытянутое и пушистое.
Дверь уже открывалась, когда Гарри задвинул ящик обратно и прикидывал, куда ему лучше отползти. Ладони взмокли, заставляя сжать находку покрепче в кулаке…
Рывок в районе желудка в их с Гермионой плане никак не был предусмотрен.
***
Кое-как справившись с тошнотой, Гарри усиленно заморгал, отказываясь верить собственным глазам – похоже, он находился в личной лаборатории Снейпа! Той самой, которую видел всего один раз – и то, по чистой случайности, в Снейповских же воспоминаниях.
Точно-точно – из мелькнувшей картинки он хорошо запомнил темные сырые каменные стены, с развешенными по ним муляжами летучих мышей. (О том, что мыши могли бы быть и настоящими, он как-то не подумал). Да и котел на странной многоногой подставке ему тоже казался очень даже знакомым.
Ничего не понимая, Гарри разжал кулак и обомлел – он действительно схватил перо из ящика стола, но… НЕ ТО!!!
Получается, что в руки ему попал портключ, с помощью которого Снейп мог мгновенно переместиться в лабораторию.
Вот только проблему с его собственной письменной принадлежностью это никак не решало.
Да еще надо было придумать, как выбраться отсюда; как сделать так, чтобы Снейп не заподозрил, что здесь в его святая-святых кто-то был; и как, наконец, поменять одно перо на другое.
Оглядевшись в поисках дверей, и не найдя ничего даже отдаленно напоминающего выход, Гарри загрустил. Похоже, что из этой лаборатории был только один выход.
«Вперед ногами», - услужливо подсказало ему воображение.
«С помощью еще какого-нибудь портключа», - возразил Гарри, которого такой выход категорически не устраивал. – «Иначе, это будет не выход – проще переработать меня на ингредиенты и оставить здесь расфасованным по пробиркам».
Не прекращая озираться, он медленно пятился назад, пока не наткнулся на непонятную часть мебели, на первый взгляд напоминающую гибрид этажерки и двуспальной кровати.
Этого в мелькнувшем воспоминании Снейпа точно не было.
Окинув взглядом фантастическое сооружение, Гарри сглотнул – почему-то теперь он твердо был уверен, что если Снейп поймет, что он это видел, то одним потенциальным спасителем волшебного мира на свете станет меньше.
И тут ему в голову пришла прямо-таки гениальная в своей простоте мысль.
Портключ – у него!
Значит, Снейп сюда не доберется!
С удовольствием содрав с себя мешающий плащ-невидимку, Гарри запихнул его под мантию, радостно потер руки…
И обрушился прямо на так называемую кровать.
Если Снейп не сможет сюда войти, то как тогда ему, Гарри, отсюда выйти?!
Приплыли.
Прямо перед носом раздражающе покачивалось что-то отдаленно напоминающее кандалы, но явно новое и блестящее. Да еще и мехом отделанное – это чтобы преступнику удобнее было, что ли?
Разозлившись на себя за откровенно идиотские мысли, в то время как ему грозит смерть от голода и жажды (муляжи летучих мышей как провиант не рассматривались), Гарри изо всех сил дернул блестящие железки…
И снова почувствовал знакомый рывок.
***
Люциус Малфой вернулся с собрания Упивающихся на рассвете. Позавидовав Нарциссе, которая гостила у родственников во Франции, тем самым освободив себя от ночного образа жизни, он с трудом добрался до кровати, взвешивая по дороге, что потребует от него наименьших усилий – раздеться самому или просто уничтожить одежду. На магические выкрутасы, как выяснилось, его уже не хватало, но и руками двигать было не легче.
Стянув мантию, камзол и сапоги, полуодетый Люциус повалился на кровать и тут же уснул.
Одной из самых оберегаемых тайн его жизни (даже перед домашними эльфами, что раздражало больше всего) было то, что Люциус Малфой умудрился уродиться жаворонком.
Это при всем при том, что темные дела обязательно должны вершиться ночью – в то самое время, когда вместо разработки злобных козней, Люциусу лучше всего удавалось проектирование различных дизайнов кроватей.
Узнай об этом Темный Лорд – и карьере Упивающегося останется только помахать ручкой.
Не то, чтобы самого Люциуса очень уж пугала такая перспектива, но вот поставить под угрозу положение Драко в обществе он никак не мог себе позволить.
Сон Люциуса был на редкость беспокойным – сейчас ему снилось, что Снейп, последнее время подозрительно много времени уделявший преподаванию, сидит у него в гостиной и что-то настойчиво ему рекомендует. Люциус кивает, показывая, что полностью согласен, а сам в это время тщетно пытается уловить, о чем идет речь. Снейп начинает нервничать, и вдруг с диким криком кидается на него, больно упав сверху всеми своими костями.
Ловко вывернувшись и придавив собой…
- Добби? – вырвалось у Малфоя.
Под ним лежал кто-то очень бледный, с очень большими глазами (зелеными, отметил про себя Люциус, судорожно пытаясь вспомнить, у кого из домовых эльфов он мог видеть такой необычный цвет глаз), и набирающий воздуха для очередного вопля.
На редкость быстро (для невыспавшегося жаворонка) сообразив, что это уже явь, Люциус вгляделся в лицо перед собой – и обомлел. Если загнать зеленые глаза обратно, туда, где они должны быть, вправить на место челюсть, и добавить немного живого колера на щеки, то получится… Получится…
Люциус ловко прижал руки трепыхающегося мальчишки к подушке и пальцем потер шрам на его лбу.
…Гарри Поттер!
Выхватив из-под подушки палочку – к счастью, заторможенные рефлексы хоть в этом не подвели – Люциус пробормотал:
- Сижакоп… - но видимых изменений не последовало. Либо это и в самом деле Поттер, либо… - Да перестань же ты завывать! – в сердцах прикрикнул Люциус, подозревая, что заклинание просто не дошло до палочки, смытое шквалом децибелов.
Неожиданный гость довольно чувствительно взбрыкнул и замолчал.
Как выяснилось, он просто переводил дух, но Люциус успел попасть в затишье и снова повторить заклинание.
Сомнений не было – перед ним (точнее, под ним, но занудой Люциус не был) похоже, действительно находился Гарри Поттер.
Открытие не вызвало ничего, кроме глухого раздражения – к гремлинам политику! Ему дадут когда-нибудь нормально выспаться?! Теперь еще нужно думать, что делать с этим свалившимся на него – в прямом смысле, между прочим – подарочком. Адски шумным, кстати.
Вызов, пришедший со стороны камина, стал ответом свыше. Со спальней Люциуса напрямую могли связаться только два человека, точнее, один человек и один… Как бы его назвать?
В общем, это были Снейп и Волдеморт. Для Волдеморта сейчас должно бы быть рановато, так что…
Как только дело коснулось возможности поспать, Люциус начал соображать гораздо веселее.
Первым делом он рассеянно махнул палочкой, отвечая на вызов (чуть не уронив ее прямиком в руки пленника), а затем, ослабив хватку, приготовился отшвырнуть от себя мальчишку в сторону камина. Снейп сейчас в Хогвартсе, так что у малолетнего придурка должно будет хватить ума прыгнуть тому на шею, чтобы попасть туда же.
В том, что Поттер между ним и преподавателем предпочтет последнего, сомнений у Люциуса как-то не вызывало. А уж потом, ночью… (Нет, лучше ранним вечером – чтобы было время отоспаться.) Двойной шпион точно отблагодарит его. Может быть, даже на той самой, спроектированной во время одного жутко затянувшегося собрания Упивающихся, кровати.
Мысль о кровати неожиданно потянула за собой цепочку догадок о том, каким образом мог Поттер свалиться в его спальню, но окончательно оформиться они так и не успели.
И без того бледный пленник, теперь посинел, вместо следующего дикого вопля (Люциус не уставал поражаться его луженой глотке) тихонько пискнул и обмяк.
Ну и как теперь транспортировать в камин эту желеобразную массу?
Пламя в камине вспыхнуло почти бесшумно.
- Развлекаешься? – шипящие нотки, услышав которые любая ядовитая змея немедленно укусила бы себя из зависти за язык, ясно дали понять, что первоначальный план нуждается в срочной коррекции.
***
Вспышка пламени в камине на миг привлекла внимание Гарри. И без того насыщенный событиями день стремительно набирал обороты. Сначала он думал, что хуже утреннего происшествия со Снейпом, с ним случиться ничего не могло. Затем, оказавшись в кровати у Люциуса, он даже позволил себе немного расслабиться, решив, что критическая точка пройдена, и теперь уже точно наступил предел. Но взгляд в камин ясно дал ему понять, насколько он ошибался.
- Развлекаешься, Малфой? – прошипел гроза и ужас Волшебного мира и… закашлялся. – А кто это у тебя? – чуть прищурившись, уже нормальным голосом спросил Волдеморт.
Хватка на руках у Гарри стала почти невыносимой.
- Да вот, мальчика себе заказал… - абсолютно спокойно ответил Люциус Малфой, как бы между прочим запихивая палочку назад под подушку и накрывая освободившейся ладонью рот Гарри.
Не долго думая, Гарри попытался было его укусить, но внезапно смысл сказанного дошел до его сознания. Лицо Малфоя оказалось вдруг очень близко, а затем тот еще немного наклонился и коснулся губами собственной руки.
- Ты бы ему хоть очки снял! - донесся из камина жизнерадостный совет.
Гарри почувствовал, как Малфой дернулся, но голос его остался таким же отстраненным.
- Ну уж нет, - характерно растягивая гласные, проговорил тот. – Я за них отдельно платил.
- А, - вздохнул Волдеморт, - понятно… Ну ты не смущайся, продолжай, а я посмотрю. Сам знаешь, - голос Темного Лорда стал чуть невнятным, словно он подпер рукой щеку, - мне теперь такие удовольствия недоступны… Пока до настоящего Поттера не доберусь, конечно.
Пламя в камине чуть слышно затрещало.
Потрясений для одного дня, пожалуй, получился перебор. Одно дело, когда тебя рассматривают как реального врага, можно даже сказать, уважают в каком-то смысле. И совсем другое, когда тебя, кажется, собираются… собираются…
Да еще под неусыпным наблюдением красноглазого урода!
Окончательно потеряв от ужаса человеческий облик, Гарри рванулся изо всех сил, что привело только к тому, что он всем телом вжался в Малфоя.
- Да я, в общем-то его не иметь собирался, - громко заторопился Люциус, сверля непослушную жертву глазами. – Я помучить его хотел…
«Он не собирается *того*, он только…» - от нахлынувшего счастья, Гарри обмяк.
- Садо-мазо? – со знанием дела осведомился гость.
- Что-то вроде, - небрежно ответил Люциус, убедившись, что мальчишка под ним, кажется, больше не пытается дергаться. – Драко говорил, что у Поттера аллергия на спиртное и на персики. Сейчас проверю, - с этими словами он извлек из-под подушки палочку и под одобрительным взглядом своего повелителя наколдовал стакан огневиски и здоровенный персик.
- А что, у этого тоже аллергия? – восхищенно поинтересовался Волдеморт.
- Да за ту сумму, что я отвалил… Сейчас руки отпущу, он на вас кидаться начнет! – в подтверждение своим словам Люциус чуть ослабил хватку и наконец, позволил себе украдкой вытереть о простыню обслюнявленную будущим героем ладонь.
Гарри, решив, что пришел его звездный (он же последний) час, запыхтел и трепыхнулся на пробу, но Люциус не дремал.
- Во! Зверь, а не Поттер! - с гордостью драконозаводчика, демонстрирующего особо агрессивный экземпляр, произнес он, укладывая пленника обратно.
Донесшийся запах спиртного вызвал у Гарри что-то настолько похожее на рвотный рефлекс, что Волдеморт пришел в искренний восторг.
- Ты смотри, как ему плохеет! Молодец у тебя сын – ценные сведения предоставляет!
«Ну поганец, вернусь – прикончу», - мелькнуло в голове у Гарри.
Вторая мысль была куда как менее приятной – что-то на тему «если вернусь».
Но спиртное было уже совсем рядом, настолько рядом, что Гарри пришлось попробовать дышать ртом, чтобы чувствовать как можно меньше мерзких испарений.
Чем не преминул воспользоваться Люциус, моментально залив в образовавшееся отверстие почти половину содержимого стакана.
- Буль-буль! – запротестовал Гарри, сделав несколько судорожных глотков, но все равно подавился и принялся громко и надсадно кашлять плюясь во все стороны.
Волдеморт одобрительно похрюкивал из камина, явно полностью одобряя действия Люциуса.
Сам хозяин спальни довольным не выглядел и после очередного приступа кашля, уже очень смахивающего на бутафорию, изловчился и заткнул рот Гарри персиком, пробормотав что-то похожее на «фонтан», и, кажется, выругавшись.
Персик оказался очень спелым, сладким и сочным – в рот и на подбородок тут же брызнул тягучий нектар. По венам разливалось мягкое тепло. Голова внезапно резко прекратила болеть и стала легкой-легкой, настолько, что Гарри даже забеспокоился – а не втянет ли его в камин. Смутно осознав, что его прочно удерживают, он даже испытал что-то вроде прилива благодарности.
Тело, прижимающее его к кровати, было теплым и тяжелым, хватка на руках стала мягче, но все равно чувствовалось в этом что-то надежное…
Внезапное ощущение безопасности нахлынуло неожиданно, вместе с уверенностью, что теперь с ним точно все будет в порядке.
- Слушай, ты его уже запытал, - забеспокоился Волдеморт, вызывая у Гарри еще один прилив благодарности к этим замечательным людям, с которыми его сегодня свела судьба. Перед глазами плавала пелена, мешая рассмотреть их чудесные лица.
- Может, все-таки хоть поимеешь его перед смертью? – донесся между тем голос из камина, моментально напомнив будущему герою Волшебного мира о важности предназначенной ему миссии.
Гарри вяло сжал зубы, наткнулся на что-то твердое, очевидно косточку, и попытался пораскинуть мозгами.
Можно конечно, попробовать исхитриться и, каким-то образом предпочесть смерть бесчестью… Но для этого нужно хотя бы рот освободить, а это на данный момент казалось недосягаемой мечтой.
К тому же Люциус был таким милым…
Прокрутив эту мысль еще раз, Гарри от ужаса чуть не перекусил косточку (или чуть не обломал об нее зубы – это еще с какой стороны посмотреть).
- Ммм! - подал он голос и замотал головой, намекая, что его мнение тоже должно учитываться.
- О, смотри, он кажется тоже не против, - неправильно истолковал его порыв Волдеморт.
- Не против? – с сомнением протянул Люциус, немного подвигавшись (ну сколько можно терпеть впивающееся чуть ли не в пах острое бедро и такие же немягкие коленки?)
От трения у Гарри немного поплыло перед глазами… Да и в голове, похоже, что-то сместилось – а как иначе объяснить волну удушающего жара пополам с невыносимой, на грани тоски, истомой?
- Да какой-то он тощий… оказался, - еще более неуверенно проговорил Люциус, озадаченный поведением пленника. Больше всего ему хотелось закончить этот балаган, отправить костлявого подростка куда-нибудь подальше из кровати и ВЫСПАТЬСЯ, наконец!
Вариант со сдачей Поттера Волдеморту сейчас уже не рассматривался – сразу не сориентировавшийся, Люциус понимал, что заврался настолько, что путей к отступлению не оставалось – теперь его красноглазый господин нипочем не простит ему этого представления.
С другой стороны – и хорошо, что не сдал – объясняйся потом с Упивающимися, почести принимай… Ритуал опять же. А так – отстреляться сейчас, а потом – спать!
Тоскливо всмотревшись в перемазанную персиком мордочку знаменитого Гарри Поттера, Люциус отчетливо понял, что попал – в зеленых глазах явственно читалась… ну, не то, чтобы совсем уж похоть, но что-то схожее с вожделением.
Шок от открытия оказался так силен, что выход нашелся моментально.
- Я не могу! – радостно воскликнул Люциус. – Не могу, когда вы на меня смотрите, - чуть потише добавил он, и заторопился, предупреждая возражения. – Понимаете, у вас великолепное тело, а при мысли о собственном несовершенстве, у меня… пропадает все желание! – отчаянное вранье содержало настолько неприкрытую лесть, что Волдеморт недовольно поморщился, заставив Малфоя усомниться в гениальности найденного выхода.
Из камина донеслось тихое покашливание. Люциус даже не решился повернуть голову в ту сторону, ожидая следующей фразы как приговора.
- Так ты потому никогда не участвуешь в оргиях? – очень тихо спросил Волдеморт.
- Конечно! – горячо подтвердил Малфой, упрямо глядя в зеленые глаза перед собой, машинально замечая, как они заволакиваются чем-то очень похожим на слезы.
Может, он слишком жестко обошелся с мальчишкой? Судя по поведению Темного Лорда, который продолжал держать паузу, предполагаемый спаситель волшебного мира мог очень и очень понадобиться живым и здоровым ему самому.
- Люциус, милый… - без сомнения, он ему уже срочно нужен. В голосе Волдеморта было столько же нежности, сколько в скрипении ржавого крана, зато слова никаких двойных толкований не допускали. – У тебя прекрасное тело! Не настолько, конечно, совершенное, как мое… - Люциус поежился, отчего пленник под ним вдруг тихо застонал.
- Да, мой Лорд. Не настолько… - машинально ответил Малфой, чувствуя, что в живот ему упирается теперь не только костлявое бедро.
- Ты прав, - печально констатировал Волдеморт. – Но это не…
- Никому никогда не сравниться, - перебил его Люциус, угадывая следующую фразу.
Четко попадая из смертельной магии в умерщвляющее волшебство.
- Именно! – ликующе подтвердил собеседник, на радостях заставив пламя всколыхнуться и затрещать. – А поэтому твое, как наиболее приближенное к идеалу…
- Совсем не приближенное, - в панике начал отпираться Малфой, понимая, что если он сейчас не выкрутится, то… Озарение пришло неожиданно. – Хорошо, открою свой секрет, - словно кидаясь в пасть дракону, выпалил он. - Я уже сейчас выполняю комплекс специальных упражнений, которые помогут мне стать достойным… достойным…
- Оказанной чести?
- Да! – из последних сил стараясь не смотреть на мальчишку, весь вид которого кричал о том, что его слова, это явный оговор, Люциус набрался наглости и закончил. – Результаты будут видны уже где-то через год.
- Через год?! – возмущенный вопль чуть не сорвал балдахин над кроватью.
- Ну, или месяцев через десять…
- Через десять… - тем же тоном повторил Волдеморт, - если через десять, то тогда ладно.
Люциус выдохнул и повернулся к камину.
- А можно спросить… - как бы повежливее намекнуть, чтобы чертов Лорд, наконец, сказал, что ему было здесь нужно, а затем отвалил? – Вы вызывали меня…
- Да какие уж тут вызовы, - зевнул тот. – Мне вообще-то скучно было, бессонница что-то навалилась, вот и зашел на огонек.
Моментально исполнившийся черной зависти Люциус чуть было не высказался нецензурно, но вовремя спохватился.
- Зато твои развлечения очень подняли мне настроение, - продолжил Волдеморт. – Пойду, пожалуй, закажу себе такого же. Да, и… - он попытался подмигнуть, похоже, забыв о некоторых особенностях нынешнего строения организма – гримаса получилась просто кошмарная. – Ставлю отметку в календаре. Значит, через десять месяцев?
Зеленоватое пламя вспыхнуло и погасло, унеся с собой жуткое видение.
Счастливо вздохнув, Люциус отпустил руки Гарри, сполз с него и со смачным звуком вытащил наполовину сожранный персик.
- Не благодари меня Поттер, - начал он, намереваясь стребовать себе за его спасение, самое малое – полную амнистию и протекцию при переходе на сторону Ордена, но договорить не успел.
Мальчишка вдруг кинулся к нему, вцепился в рубашку, пачкая ее ошметками персика и потребовал:
- Где можно достать этот комплекс упражнений?
- Какой комплекс? – опешил Люциус, смутно подозревая, что выспаться он сможет разве что уйдя в глубокой подполье.
- Который делает тело совершенным за десять месяцев! – от подростка разило огневиски, персиком и еще чем-то… Чем-то таким, что не позволило Малфою презрительно ухмыльнуться.
Молча отодрав от себя Гарри, Люциус встал, устало пошарил в тумбочке и извлек на свет снитч, странного голубоватого оттенка.
- Лови! – рефлексы Ловца сработали безошибочно, даже с учетом почти полной невменяемости конкретно этого Ловца.
Очередной рывок в районе желудка отправил Гарри в неизвестность.
***
Выбравшись из захламленной комнатки, полной старых метел и потертых квиддичных мантий, Гарри обнаружил, что находится на территории Хогвартса совсем недалеко от стадиона. Ориентация в пространстве прошла почти успешно, так что до душевых он добрался почти без потерь – не считать же пару падений за серьезный ущерб.
Холодный душ привел его если не в чувство, то в состояние, близкое к почти полной вменяемости. Теперь даже можно было попробовать объясниться с друзьями…
Если бы еще не ощущение, что за этот день он повзрослел как минимум года на два… или даже на все пять…
«Ладно, - пообещал Гарри неизвестно кому, шагая к Замку. – Десять месяцев – это серьезный срок. Добуду я этот комплекс упражнений, опыт приобрету… а там посмотрим, кто из нас будет нос воротить!»
***
Тренироваться Гарри решил пока на кошках, точнее на хорьках.

Энд;).