Кто толкует про крах человечества,
кто куёт себе «счастья ключи»…
Только вновь — на гнездовья Отечества
по весне прилетают грачи.
Всё возможно для русского —
Палехи, и Федоскино, и Хохлома,
и молоховы всполохи памяти,
где кровавой слюны бахрома.
Можно дыбить судьбину хитровую,
стыдный сор выносить из избы…
Только всё ж колокольню шатровую —
средь берёз, в облаках — не избыть.
Вспомни церковку ту, Воскресенскую,
меж грачиных пронзительных гнёзд,
синеву Богородцеву женскую,
что сочится на землю из звёзд.
Вспомни тёмные маковки медные,
тени веток на талом снегу.
И крестьянские хижины бедные
не затри в замутнённом мозгу.
Отдыхай, прозревай или ратничай —
поднимай над горбушкой ржаной
за помин Алексея Кондратьича
русской водки стакан крыжаной!
Помрачившийся классово, расово,
мой народ, заплутавший, как тать,
не забудь живописца Саврасова,
что учил Левитана писать.

Минаков Станислав.