Огромная подборка шрифтов. Очень полезно тем, кто часто связан с работой оформителя, дизайнера.

В данной подборке шрифты самых различных жанров, большое количество кириллических шрифтов.

Состав подборки содержит следующие жанры шрифтов и их количество:

	СКАЧАТЬ ШРИФТЫ  Размер файла 132.47 Мб

Парижский астроном-любитель Тьерри Лего (Thierry Legault) заснял на видео российский космический аппарат "Фобос-Грунт". 

Посмотреть ролик

Технологическая схема этого производства была такова, что частые разливы радиоактивного раствора операторам установок (а это были, в основном, молодые женщины) приходилось ликвидировать вручную, с помощью тряпки и ведра.

Первая тяжелая радиационная авария в Советском Союзе случилась 19 июня 1948 года, на следующий же день после выхода атомного реактора по наработке оружейного плутония (объект "А" комбината "Маяк") на проектную мощность. В результате недостаточного охлаждения нескольких урановых блоков произошло их локальное сплавление с окружающим графитом, так называемый "козел". Ликвидацией аварии руководил главный инженер комбината Е.П. Славский, будущий министр Атомпрома. Реактор был остановлен и в течение девяти суток "закозлившийся" канал расчищался путем ручной рассверловки. Допустимая доза облучения для ликвидаторов аварии была установлена специальным приказом директора комбината в 25 Рентген. Уже на четвертый день весь мужской персонал реактора набрал установленную норму облучения. Затем к работам были привлечены солдаты строительных батальонов. Рассматривалось предложение об использовании заключенных, но оно не прошло по режимным соображениям. Людей, даже при такой норме, все равно не хватало, наиболее сознательных рабочих привлекали для работ в реакторном зале дважды и трижды. В этом случае сменный руководитель аварийных работ обычно "по-дружески" просил рабочего не брать с собой свой личный дозиметр. С солдатами было еще проще, их не пугали никакими дозиметрами.[1] Спустя месяц после первой аварии, 25 июля 1948 г., на реакторе был зарегистрирован аналогичный "козел". Реактор надо было снова останавливать. Однако, на этот раз, из Москвы последовал приказ: "Осуществить подъем мощности. Ликвидацию аварии произвести на действующем оборудовании".[2] Такое решение можно с полным правом назвать варварским. На войне оно было бы равносильно приказу закрыть дот собственными телами. Но "атомный аврал" требовал выполнения государственного плана по наработке плутония любой ценой. При проведении ремонтных работ в активную зону реактора попало много воды. Она усилила коррозию оборудования и уже к концу 1948 г. началась массовая протечка каналов. Работать в таком состоянии реактор не мог и в январе 1949 г. его остановили для капитального ремонта. Возникла сложнейшая проблема, как заменить каналы и сохранить все ценные урановые блоки (запасной загрузки урана в стране в то время не было), уже частично облученные и сильно радиоактивные. Было принято решение, в нарушение существующей системы разгрузки, вручную поднимать блоки в центральный зал реактора, а после ремонта загружать их в новые каналы. Всего было извлечено более 39 тысяч блоков. В течение полуторамесячной работы переоблучился весь персонал объекта. На такую варварскую и одновременно героическую операцию могли решиться, наверное, только в СССР. Работавший, в течение первых двух дней, на сортировке блоков И.В. Курчатов получил дозу облучения приблизительно в 250 Рентген и почти насильно был выведен из зала. По словам Е.П. Славского: "...эта эпопея была чудовищная! Если бы (Курчатов) досидел, пока бы все отсортировал, еще тогда он мог погибнуть!". [3] В тот год, около 60 процентов работников реактора получили дозы от 25 до 100 Р, а более 30 процентов - от 100 до 400 Р.[4] Им можно больше... В декабре 1948 г. первая партия облученного в реакторе урана поступила на радиохимический завод для выделения плутония, и на объекте "Б" началась своя череда аварий. Технологическая схема этого производства была такова, что частые разливы радиоактивного раствора операторам установок (а это были, в основном, молодые женщины) приходилось ликвидировать вручную, с помощью тряпки и ведра. Делалось это зачастую голыми руками, поскольку перчаток на всех не хватало. [5] Главный инженер завода "Б" М.В. Гладышев писал в своих воспоминаниях: "Во время пуска радиохимического завода люди работали с радиоактивностью в своей повседневной одежде, лишь иногда надевая халаты и резиновую обувь. Дозиметрический контроль практически не осуществлялся, радиоактивная грязь разносилась по городу и жилым домам".[6] Работа в таком аварийном режиме привела к тому, что около двух тысяч работников комбината стали "носителями плутония", т. е. имели в своем организме превышение допустимого его содержания. Однако в это число не включены так называемые "солдаты-десорбщики" - военнослужащие, участвовавшие в ликвидации аварийных ситуаций вместо персонала. Вот что пишет о них в своей статье "Северное сияние над Кыштымом" бывший работник комбината Анатолий Никифоров: "Я не помню их лиц. Перед глазами - безликая толпа, сидящая на полу длиннющего коридора. Тесно прижавшись к стене, и друг к другу, в рваных комбинезонах и ботинках третьего срока, они напоминали нахохлившихся серых воробьев в осеннюю непогоду. Призванные в армию из азиатских республик Союза, едва понимающие по-русски, они, в прямом смысле, закрывали нас своими телами. Сохранили здоровье и жизни сотням специалистов, занятым в производстве плутония. Для них не было понятия "рабочий день" и "смена". Их работа - "допуск". За талон доппитания они тряпкой и ведром убирали разливы высокорадиоактивных растворов, отмывали до допустимых пределов поверхности оборудования. Время их допуска - 10, 15, 20 минут из расчета 5 Рентген в заход и 45 Рентген за три месяца работы. Через три месяца их сменяли "свежие" бригады. Земной поклон им и вечная наша благодарность!"[7]

<iframe src="http://wikimapia.org/#lat=55.6944224&lon=60.7864952&z=13&l=1&ifr=1&m=b" width="794" height="533" frameborder="0"></iframe>

Другая работница радиохимического производства, Ирина Размахова, вспоминает: "Еще был такой случай, говорящий о неучтенных дозах, полученных солдатами. За ночь нам было необходимо выполнить одну работу. Для ее исполнения дали солдат. Они сделали часть работы, потом дозиметрист говорит - все бойцы получили допустимую по существующим нормам дозу. И я остановила работу. Утром начальник был недоволен, что работа не доделана и объяснил мне, что эти допустимые дозы определены для нас - персонала комбината. А солдатам можно больше - они ведь поработают и уедут с комбината".[8] Вот отсюда, со времени ликвидации первых радиационных аварий, руководили которыми, в том числе, и будущие "атомные" министры, берет свое начало отношение к солдату, как к дешевой, по сути, рабской рабочей силе: "Им можно больше - они ведь поработают и уедут!". Поэтому неудивительно, что первые случаи острой лучевой болезни в СССР были выявлены врачами, организованного в 1947 г. на "Маяке" медико-санитарного отделения, именно у молодых солдат. Причина получения двумя военнослужащими, несшими службу по охране предприятия, высокой дозы облучения так и осталась тогда для врачей неизвестной. По всей видимости, они были одними из тех, кому довелось выполнять радиационно-опасные работы вместо персонала, чтобы сохранить его рабочий потенциал. Освоение технологии атомной промышленности было настоящим подвигом ученых и персонала атомных предприятий. "Мы знали об опасности, но работали самоотверженно, понимая безотлагательность этой работы, ее жизненную необходимость для Родины", - писала Л.П. Сохина в своей повести "Плутоний в девичьих руках".[9] В противоположность же персоналу, "людей в погонах" использовали на радиационно-опасных работах, в большей степени "в слепую". Многие из них, вряд ли понимали степень риска, которому они подвергались. Да и где они сейчас? Ядерный взрыв в руках Еще одним бедствием, сопровождавшим наработку оружейного плутония в Советском Союзе, как на "Маяке", так и на другом "плутониевом комбинате" в Томске-7, стали самопроизвольные цепные ядерные реакции. Они происходили из-за накопления урана и плутония до критических количеств в аппаратах и трубопроводах радиохимических и химико-металлургических заводов. Многие из них стали результатом сложившейся системы постоянного аврала в условиях строжайшей секретности. Работы проводились под личным контролем Лаврентия Берии и под присмотром сотрудников комитета госбезопасности. Наказывалась любая оплошность. Люди находились в состоянии постоянного стресса, толкавшего их на поступки, приводившие к авариям.

взято с просторов  Интернет

Отлично пойман момент! Надеюсь без жертв...

Вот таких красавцев креветок (Cherry Super Red)  мне удалось развести в одном из аквариумов, причем предки их небыли такими яркими )).

Сейчас аквариум выглядит именно так, но в скором времени планирую его переоформить.

Обитатели: Кривополосые Тайэрии, Сиамские водорослееды (SAE), Сомы Таракатумы, Креветки "Вишни", Улитки (Хелены, Катушки, Физы)

Растения: Гигрофила Иволистная, Папоротник тайландский, Бакопа Монье, Сагиттария, Гигрофила Лимонник, Анубиас Нана, Валлиснерия Нана,

Мох Яванский, Кладофора, Эхинодорус Травянистый.

Москвичам грозит намного большая опасность, чем мировой финансовый кризис и даже Третья мировая война. Власти России об этой опасности знают, но скрывают её от жителей Москвы. Многим известно о так называемом "подземном Московском море". Его существование открыл академик Губкин, который производилгеологическую разведку с целью обнаружения нефти непосредственно под Москвой и ее пригородом. Вместо залежей нефти академик Губкин обнаружил огромный водный резервуар, предположив, что это часть моря, которое в свое время покрывало Среднерусскую равнину.

Не понаслышке многим аквариумистам знакома проблема неконтролируемого размножения мелких аквариумных улиток. Существует множество способов ее решения: к примеру, завести рыбок-улиткоедов, использовать специальные химические препараты и другие. Однако в большинстве своем все эти методы борьбы имеют немало «побочных эффектов», а значит их использование не так уж и безопасно. Чего не скажешь об улитках Anentome helena.

Но эти аквариумные обитатели не только полезны, поскольку позволяют контролировать перенаселение улиток, но и прекрасны. Раковина Anentome helena имеет яркую янтарно-черную окраску, благодаря чему в аквариуме улитка хорошо видна. Примечательно то, что на раковине имеется специальная крышечка, с помощью которой Anentome helena закрывается изнутри при возникновении опасности, угрожающей ее жизни. Само же тельце этих улиток серого цвета с черноватыми либо коричневатыми пятнышками. Длина взрослых особей варьируется от 15мм до 20мм.

Что русскому смешно

Кто в мире хуже всех шутит

Вездесущие исследователи всего на свете добрались и до Святого Грааля человеческой души - чувства юмора. Так, в начале недели в прессе появились результаты исследования, посвященного поиску наименее остроумных жителей Земли. Как выяснилось по итогам опроса с участием 30 тысяч человек, хуже всего с шутками у героев детских анекдотов - немцев (первое место) и русских (второе место). Правда, в лидирующем унылом трио не нашлось места ни французу, ни поляку, так что компанию разбавил турок. "Лента.ру" решила разобраться в природе явления и собрала анекдоты тех национальностей, которые, как оказалось, не отличаются особым умением шутить.

 4 июня в субботу планируется проведение покатушки по подмосковным просторам с районе Серпухова. Старт намечен от станции Шарапова Охота (Курское направление Московской железной дороги). Проезд до станции на электричке от Курского вокзала занимает 1ч 30мин. (расписание эл. поездов от ст.Перерва от Курского вокзала )

Сегодня Лента.ру приколола статьей, а точнее её названием:

 И про оленей...

Дмитрий Медведев опять не ответил на главный вопрос

Вот они, его родители! Сенсационный кадр!