В сентябре 1941 года на окраине Львова нацисты возвели Яновский концентрационный лагерь площадью почти в 3000 квадратных метров. Это был лагерь смерти в особо изощрённом варианте. Во время пыток, истязаний и расстрелов всегда играла музыка. Оркестр состоял из заключённых, они играли одну и ту же мелодию — «Танго смерти».

 

На территории не было газовых камер, крематория, в официальных оккупационных документах лагерь числится как трудовой. Но каждый из офицеров охраны лагеря придумывал свои способы убийства людей.

 

К примеру ставили человека вместо мишени и производили учебную стрельбу. Давали заключенному в руки стакан и стреляли. Eсли попадали в стакан, то его оставляли живым, если нет — значит нет. Так же могли в зимнее время налить в бочки воду, посадить туда заключённого и наблюдать, как он замерзает.

 

Начиная с июня 1944 года немцы проводили мероприятия, направленные к тому, чтобы скрыть следы своих преступлений. Они выкапывали из земли и сжигали труппы, дробили кости в машинах и использовали их в качестве удобрения.

 

Из документов Нюрнбергского процесса, том третий:

 

«Комендант Яновского лагеря оберштурмфюрер Вильгауз ради спорта и ради развлечения жены и дочери систематически стрелял из автомата с балкона канцелярии лагеря в заключенных, которые работали в мастерских. Потом передавал автомат своей жене, и она также стреляла.

 

Иногда, дабы развлечь свою девятилетнюю дочь, Вильгауз заставлял подбрасывать в воздух 2-4-летних детей и стрелял в них. Дочь аплодировала и кричала: «Папа, еще, папа, еще!», и он стрелял».

 

Для тех заключённых, кто больше не мог выдержать подобных издевательств - была устроена так называемая «добровольная виселица». К ветвям корявого, полузасохшего дерева предусмотрительно были привязаны петли... Для тех, кому уже не под силу терпеть измывательства, кто предпочитал покончить жизнь самоубийством.

 

Накануне освобождения Львова частями Советской Армии, фашисты казнили и самих музыкантов. Они выстроили круг из 40 человек оркестра, охрана лагеря окружила их плотным кольцом и приказала играть. Сначала был казнён дирижёр оркестра Мунд.

 

Дальше по приказу коменданта каждый оркестрант выходил в центр круга, клал свой инструмент на землю, раздевался догола, после чего его убивали...

 

«Танго смерти»... всего восемь тактов...

 

Восьми тактов забытой музыки было достаточно, чтобы перезарядить парабеллум.

 

Лариса и Лев Дмитриевы

 

Бараки. Плац. И музыканты.

 

Яновский лагерь. Смерть людей.

 

Под музыку велели оккупанты

 

Стрелять в людей. Так веселей!

 

Над серым плацем скрипки зарыдали,

 

В бараках люди, цепенея, ждали.

 

Опять расстрел! Вгрызалось в души «танго».

 

О, «танго смерти», «танго смерти»!

 

Пощады — нет.

 

Два года — двести тысяч павших.

 

Под «танго смерти» шёл расстрел.

 

И музыкантов, порохом пропахших,

 

Ждал скорбный, как и всех, удел.

 

Над серым плацем скрипки зарыдали,

 

В бараках люди, цепенея, ждали.

 

Опять расстрел! Вгрызалось в души «танго».

 

О, «танго смерти», «танго смерти»!

 

Пощады — нет.

 

Остались сорок оркестрантов,

 

Играют «танго». Их черёд!

 

Под громкий смех и говор оккупантов,

 

Раздевшись, падают на лёд.

 

Над серым плацем скрипки не рыдали…

 

Фашистов вышибли и смяли,

 

Но на Земле фашизм живёт.

 

И где-то вновь стреляют, как стреляли…

 

Людская кровь течёт, течёт…

 

Над всей Землёю скрипки всё рыдают.

 

Под звёздным небом люди умирают…

 

Опять расстрел! Терзает души «танго».

 

О, «танго смерти», «танго смерти»!

 

Забвенья — нет!