— Сарочка, а шо у нас сегодня на ужин?
— Сема, на улице пока ещё тока завтрак.
Я за ужин ещё не думала.
— А может на ужин винегретик?
— За винегретик надо было думать вчера, там свекла долго варится.
— А мама делала по — одесски, сырой винегрет.
— В смысле » сырой»?. Это шо сырую свёклу жевать?

Давид Израилевич был портным. Не простым портным, а брючным. Брюки он называл исключительно бруками.

Над хлевом щербатым погасла в ночи звезда.
Мечты о былом постоянно выходят боком.
Зачем нас когда-то привел Моисей сюда,
На этот разлом между Западом и Востоком?

Над хлевом щербатым погасла в ночи звезда.
Мечты о былом постоянно выходят боком.
Зачем нас когда-то привел Моисей сюда,
На этот разлом между Западом и Востоком?

Хребты неподвижны – скитаний его итог,
Две пальмы под ветром качаются одиноко.
Хотя здесь и Ближний, но все-таки здесь Восток,
Где следует жить, соблюдая закон Востока.

Завесою мутной дышать не дает хамсин.
Горячие ветры срезают траву, как бритва.
Здесь каждое утро читает молитву сын, –
Тебе, что ни день, все понятней его молитва.

Истошно над крышей кричит муэдзин в свой срок,
И слышен ночами коней бедуинских цокот.
Хотя здесь и Ближний, но все-таки здесь Восток,
И здесь непреложен суровый закон Востока.

Лежат под песками забытые города.
Зеленый росток пробивается вверх упрямо.
Была здесь веками ценнее, чем кровь, вода,
А жизнь человека не стоила и дирхама.

Пустынею выжжен, обуглится тот росток,
И реки иссякнут поблизости от истока.
Хотя он и Ближний, но все-таки он Восток,
И здесь непреложен суровый закон Востока.

И Остом, и Вестом затронутые места
Живут сокровенно, – не зная пути простого.
Не сдвинут их с места ни проповеди Христа,
Ни Запад растленный, ни новый поход крестовый.

Здесь суть пятикнижий читается между строк,
Суды неизменны, где око идет за око.
Хотя здесь и Ближний, но все-таки здесь Восток,
И все здесь живет, соблюдая закон Востока.

Понять здесь нельзя, если в дружбе клянется друг,
Когда он внезапно тебе нанесет удар свой.
Здесь честному слову не верят давно вокруг,
Где хитрость в почете, предательство и коварство.

«Не верь чужеземцу»,- годами учил пророк,
Блажен, кто сумеет исполнить завет пророка.
Хотя здесь и Ближний, но все-таки здесь Восток,
Где следует жить, соблюдая закон Востока.

Ни слов, ни усилий напрасно своих не трать,
Чтоб быть европейцем в обычаях и одежде,-
Европа пришла и обратно уйдет опять,
А здесь все останется так же, как было прежде:

Народ неизменно безграмотен и жесток,
Палящее солнце безжизненно и жестоко.
Хотя здесь и Ближний, но все-таки здесь Восток,
И выжить нельзя здесь, не зная закон Востока.


Александр Городницкий

Мисс Марта Мичем содержала небольшую пекарню на углу, — ту самую, в которую ведут три ступеньки, и где сильно дребезжит звонок, когда вы отворяете дверь.

Елисейские поля полями никогда не были. А ещё 400 лет назад на месте проспекта находились обыкновенные болота, где аристократы стреляли уток.

Каждый народ имеет единственные в своем роде особенности, которые отличают его от других. Евреи являются одной из наиболее самобытных наций. Они имеют древнюю историю, которая сформировала вопреки происшедшим трагическим событиям жизнелюбивый и сильный характер. Это нашло отражение в обычаях, менталитете еврейского народа.

Есть в одесском гастрономическом языке еще одно слово, которое гораздо легче попробовать, чем объяснить. Это «Рачки».

Не те раки, которые ловят в Херсоне и привозят на «Привоз» в мешках – размером с ботинок старшеклассника.

И не тот переводняк, что продают в дорогих супермаркетах с ценником «Хвост креветки тигровой». Рачки – это рачки. Непонятно, кто первым додумался наживку на бычка (а именно в этом первейшее предназначение этого членистоногого, обзываемого культурно черноморской креветкой) кинуть в кипящую воду со щепоткой соли и «веником» (еще один одессизм) из укропа. Но рачки издавна и до сих пор едят на пляжах, дома перед телевизором, на улице с соседями и даже во многих пивных, которые заслуживают только доброго одесского слова «бодега».

Октябрьская революция выбросила из России многих талантливых и красивых женщин, которые стали известны в других странах. Многие из них впоследствии оставили свой след в русской культуре и искусстве. Имя Лариссы Андерсен не так часто можно встретить среди имен русских знаменитостей ушедшей эпохи, но она писала удивительные стихи, была прекрасной танцовщицей и тайной любовью Александра Вертинского, была знакома со Святославом Рерихом, Арсением Несмеловым, Ириной Одоевцевой. Она прожила долгую и интересную жизнь вдали от родины, но всегда помнила, где ее корни.

Хотела стать актрисой

Одна из первых ведущих программы «Время» Аза Лихитченко скончалась в возрасте 86 лет.

Лихитченко была сотрудником Гостелерадио Союза ССР с 1960-х годов. Известность она приобрела как диктор Центрального телевидения.

Диктор вела программу «Время» плоть до 1993 года. Она появлялась в эфире с такими корифеями советского телевидения, как, например, Игорь Кириллов.

Хрустальные изделия легендарной фабрики Moser без преувеличения можно назвать истинным произведением искусства. Уже более 150 лет хрусталь Moser является символом богатства, социального положения и эстетического вкуса. Эксклюзивные его экземпляры украшают дома коронованных особ, богатых и знаменитых мира сего, апартаменты президентских резиденций, истинных ценителей этого бренда. В нашей публикации вы увидите лучшие образцы, узнаете историю возникновения фабрики и некоторые секреты производства.

Разнообразие состава и способов приготовления позволили паштетам войти в кулинарную элиту. Современное же его исполнение не только не уступает классике, но и превосходит по изяществу вкуса

Позднесоветский кулинарный гуру Вильям Похлебкин посвятил паштету пару скучных абзацев, из которых можно было сделать один вывод: такая кухонная «свалка» решает проблему утилизации остатков и производственного брака. Это означало одно — наследие дореволюционных кулинаров утрачено. А было оно богато и разнообразно по содержанию.

Как-то, уже после ухода Высоцкого, к Марине Влади во Францию приехал корреспондент советской газеты и обратил внимание на «нефранцузскую» обстановку в её доме. Она тогда ответила:

Это МОЯ обстановка. Я — русская, только с французским паспортом!

Семья Поляковых-Байдаровых

Марина была младшей, четвёртой по счету, дочерью в семье русских эмигрантов Поляковых-Байдаровых. С раннего детства они воспитывались в наших традициях, ходили в православную церковь. В доме говорили по-русски, готовили русскую еду, а на столе всегда стоял большой русский самовар, за которым собиралась вся семья. Причем, эта традиция не прекратилась и когда дочери выросли и обзавелись своими семьями.

Он покорил СССР музыкой к «Тому Сойеру», а до того тронул весь мир песнями к «Мэри Поппинс». Умер композитор Ричард Шерман – их тандем с братом перевернул кинематограф.

«Никакого красного, никакой анимации и никаких сантиментов!» – заявила Памелла Трэверс, согласившись на экранизацию своей повести о сказочной няне Мэри Поппинс. Уолт Дисней добивался ее согласия более 20 лет, так что пообещал все, что душе писательницы будет угодно. Но обещания своего он не сдержал – и не прогадал: премьера мюзикла, ставшего классикой мирового кинематографа, прошла с оглушительным успехом.

Его «Подмосковные вечера», «С чего начинается Родина», «Сиреневый туман» и другие песни, ставшие по-настоящему народными, знала вся страна. Еще при жизни он стал классиком советской литературы, оставаясь при этом скромным, добрым и отзывчивым человеком. Его имя Михаил Львович Матусовский

Этот певец родился в США, однако свою популярность он больше зарабатывал за ее пределами – в государствах Латинской Америки и Восточного блока, как именовались некогда страны СЭВ и Варшавского договора.

Будучи совсем молодым парнем, он, прекратив учебу в университете, отправился покорять мир с помощью песен, а потом увлекся антивоенной и общечеловеческой тематикой. За его плечами – участие в антивоенных митингах, съемки в художественных фильмах, многочисленные гастроли, в процессе которых он исполнял собственные песни, а также сочинения других авторов. Этим неординарным человеком является Дин Рид.

Репродукция рисунка К. Кольмана «Восстание на Сенатской площади в Петербурге 14 декабря 1825 года»

Эта статья подкреплена мемуарами самих декабристов и их современников, которые, кстати, начали издаваться практически сразу после того, как участники восстания стали возвращаться из ссылки. Один из них, Сергей Петрович Трубецкой, оставил наиболее полные и интересные воспоминания. Репутации Трубецкого серьезно повредило его поведение 14 декабря.

Когда исполнится мне восемьдесят лет,
Я буду забывать про дни рождения,
И буду летом прятаться под плед,
И мерзнуть от любого дуновения.

Я буду переспрашивать не раз
И все равно услышу все иначе.
И буду засыпать, прервав рассказ,
И буду забывать в аптеке сдачу.

Я буду только с палочкой ходить
И перестану узнавать знакомых.
И стану хлеб в воде сырой мочить,
И трепетно коситься на иконы.

Морщины одолеют меня всю
И я пойму, что тихо умираю.
Но знай, тебя за все благодарю
И что любовь к тебе не потеряю.
__________

Когда исполнится ей восемьдесят лет,
Я подарю букет на день рождения,
И буду укрывать ее под плед,
И целовать ее до изнеможения.

Я буду повторять ей много раз
И пересказывать ей новости и вести.
Смотреть, как спит, не слушая рассказ.
И буду с ней ходить в аптеку вместе.

Я буду ее под руку водить
И говорить, кто встретился сегодня.
И буду ее с ложечки кормить,
Когда на Бога смотрит исподлобья.

Когда исполнится ей восемьдесят лет,
Мне будет больше, но дожить я должен.
Чтоб вместе умереть, укрывшись в плед,
Сказав «Люблю» той, нет кого дороже…

Мария Куткар
Картина художницы Dianne Dengel