Цитата из книги
- Видишь, - обратился он ко мне равнодушно, - насекомое
сейчас высоко наверху, под белым потолком галереи, и его видно
только потому, что оно движется. Глядя отсюда, можно было бы
подумать, что это птица высоко в небе, если считать потолок небом.
Моль этот потолок, вероятно, так и воспринимает, и только мы
знаем, что она ошибается. А она не знает и того, что мы это знаем.
Не знает она и о нашем существовании. Вот и попробуй теперь
установить с ней общение, попытайся. Можешь ли ты ей сказать
что-нибудь, все равно что, но так, чтобы она тебя поняла и чтобы ты
был уверен, что она тебя поняла до конца?
- Не знаю, - ответил я, - а ты можешь?
- Могу, - сказал старик спокойно, хлопнув руками, убил
моль и показал на ладони ее расплющенные останки. - Ты
думаешь, она не поняла, что я сказал?
- Так можно и свече доказать, что ты существуешь, загасив
ее двумя пальцами, - заметил я.
- Разумеется, если свеча в состоянии умереть... Представь
теперь, - продолжал он, - что есть кто-то, кто знает о нас все то,
что мы знаем о моли. Кто-то, кому известно каким образом, чем и
почему ограничено наше пространство, то, что мы считаем небом и
воспринимаем как нечто неограниченное. Кто-то, кто не может
приблизиться к нам и только одним-единственным способом -
убивая нас - дает нам понять, что мы существуем. Кто-то, чьей
одеждой мы питаемся, кто-то, кто нашу смерть носит в своей руке
как язык, как средство общения с нами. Убивая нас, этот
неизвестный сообщает нам о себе. И мы через наши смерти, которые,
может быть, не более чем просто урок какому-нибудь скитальцу,
сидящему рядом с убийцей, мы, повторяю, через наши смерти, как
через приоткрытую дверь, рассматриваем в последний момент
какие-то новые пространства и какие-то другие границы. Эта
шестая, высшая степень смертного страха (о котором нет
воспоминаний) держит всех нас вместе, в одной игре, связывает всех
ее участников, не знакомых друг с другом. В сущности, иерархия
смерти - это то единственное, что делает возможной систему
контактов между различными уровнями действительности в
необъятном пространстве, где смерти, как отзвуки отзвуков,
повторяются бесконечно...