(Издание исправленное и дополненное, ссылкой включённое в "Изменника нашему времени").
Некоторые прямолинейные граждане подозревают во мне антисемитские наклонности за полемический пыл в статьях, бывает крепкое словцо – за ним еврейское лицо, как дополнение друг друга – коня любя, но мучает подпруга. Достиг желаемого – иначе называли бы филосемитом – тоже перекос – зная мой бэграунд.
Мы жили, в соседях, через пустотелую стенку, с эвакуированной из Киева еврейской семьёй частнопрактикующего зубного техника, занимавшей вчетвером однокомнатную, но всё же, отдельную жилплощадь; и это было о-го-го! Самоделкин важного фрагмента ротовой механики, что имеет некоторые преимущества перед данной несовершенной эволюцией – Набоковский Пнин мне порукой! Скульптор с мини стилом, красивой формы молоточками, с наковаленками, в том числе, прихотливой формы для золотой зубной эмали, называемой коронкой, – хотя уместно величать короной – ведь из благородного материала, да ещё царской чеканки! – это алхимия на кухне-кузненке в поисках философского камня. Власть над стихией огня, шипящего в сопле газовой горелки, гипсовый прах, пластмассовая чешуйки и потёки, как у стеариновой свечи, отталкивающе-привлекательных челюстей живого цвета, казалось даже, что способные слюною мироточить, так молодо и натурально выглядели. Сам сутулый кузнец-демиург в не сменямой душегрейке, с покатым черепом, с красными веками слезящихся глаз, как у режиссёра Эллая Кросса в исполнении Питера О’Тула, в незабвенном фильме «Трюкач»; прообраз преисподни – Несомненно, сам чёрт дел, свой учёт там точно вел. Шамкающие звуки беззубого рта, помогающие в кропотливости старателя на своеобразном золотом прииске.
В конце тяжёлой жизни мелкотоварный производитель, сойдя с ума, превратился в семейного дебошира из тишайшего человека, менял хрусталь на сигареты, чем приводил в отчаяние бережливую супругу. Безумства продолжались недолго, доломав, уже изношенный организм до выхода из строя, хотя в строю-то как раз и не был…
Тётя Поля – жена, ещё долго после смерти супруга занималась посредническим гешефтом на зубопротезной ниве, но и она оскудела, остался чай вразнос на сенной.
Надо ли рассказывать, как жили соседи коммунального дома: «Хлеба краюха и та пополам» - заимствовано выражаясь; вкус фасолевого, украинского супа мне был привычен, местечковый, не интеллигентский выговор, необычный для посконной Удмуртии, не резал слуха.
Бывало, собирались на «тайные вечери» связанные, главным образом, с погребальными ритуалами (атеистический пресс, не делал послаблений и для моргинальных верований) видные собой, «породистые» такие евреи, со всего города, набивались в однокомнатную квартирку поддержать чтением Торы идентификацию с избранным Яхве народом…
Не одной эзотерикой существовала семитская диаспора. После Демидовых и Дерябина в становлении промышленностей, каких бы ещё ни процветших в нашем краю: оборонной, строительной, автомобильной, лёгкой конечно, присовокупить образование и науку, да что-нибудь обязательно пропустишь – так и есть – культура, медицина забыты…; памятник Дерябину однако имеется…
Много воды утекло с тех пор, унеся с собой людей с их традициями и нравами; тёплые отношения с тремя поколениями еврейской семьи остались в благодарной памяти.
В нынешние времена не раз в Пейсах доводилось преломить по традиции опресноков с еврейскими общинниками, и по сю пору получаю поздравления из благословенного Израиля, но уже без кошерного приношения, визуально – по «Скайпу», эпистолярно – по мэйлу.
Мой сон оберегает не только православная иконка, но и Хамса(пять) – амулет, трактуемый, как рука Бога.
Не буду докапываться до социо-культурных истоков – раз говорят, что еврейство передаётся по материнской линии, то и нехай. Но еврейство возникает, даже, без всякого на то влияния генетики и традиций – в «человеке культуры», если его уму доступны литературные произведения, созданные еврейскими авторами, у того чьё чувство откликается на музыкальные и живописные шедевры еврейских творцов, интеллектуальное же влияние еврейских учёных не требует подтверждения…
Идеологический отдел КПСС, был по всему, того же мнения и изымал всё, что можно из учебного и культурного оборота некогда созданного «своими», но примкнувшими «предательски!» к алие.