Хочешь знать как живу? Как обычно, всё без изменений:
За окном хлещет дождь, барабаня о мокрый карниз,
Как у всех дни идут, разбиваясь на сотни мгновений,
По утрам бутерброд, как всегда, на полу маслом вниз.


Я хожу на работу и делаю вид, что отлично
Понимаю весь смысл мне доверенных, важных задач,
Я не пью, не гуляю ночами – всё очень прилично,
Я ровнее дышу, не срываясь на смех или плач.


Я, наверное, стала терпимей и, может, взрослее,
Никого не сужу, и по правилам строгим живя,
Поняла одну вещь: я уже ни о чём не жалею,
Ни о ком… Никогда… Ни за что… Ни тебя, ни себя.


Я теперь понимаю отлично, где «право», где «лево»,
Что по белому чёрным обычно, не НАоборот,
Я корону сняла и теперь не твоя королева,
Я, отныне, как все, называюсь безлико – «народ».


Я нормально живу. Не поверишь, всё просто отлично.
Но и ты не молчи, мне хоть изредка письма пиши.
И не думай плохого, я в полном порядке обычно,
Просто мне так спокойней прожить…
… не имея души.

Я не любил её, мне просто было в кайф,
Когда она сопела мирно рядом
И провожала по утрам влюбленным взглядом...


Я не любил ее, мне было хорошо,
Ни одиночества с ней не было, ни скуки.
Мне было по фигу, их сколько там ещё,
Но мне не нравились на ней чужие руки.


Я не любил её, но помнил всё о ней:
Любимые цветы и тон помады,
Всех тараканов в голове и всех друзей.
Зачем-то мне всё это было надо.


Я не любил её и никогда не врал,
Я тормозил её: " Малыш, всё несерьёзно".
Рассказывал, когда и с кем я спал,
Но сам боялся на щеках увидеть слёзы.


Я не любил её, меня манила страсть,
Когда шептала: "Хочешь, рядом буду?"
Да, я боялся сдаться и пропасть,
Когда скользили ниже её губы.


Я не любил её, но слушал её пульс,
Пытался отогреть её ладони.
Когда она теряла верный курс,
Я возвращал её настойчивым: "Родная..."


Я не любил её, мне нравился в ней шарм,
Улыбка и ямочки на пояснице.
В попытках отыскать, где мой журавль,
Я называл её "моя синица".

Я не любил её??

Мне с тобою легко... быть самою собой.
Не придумывать... не притворяться.
Слёзы лить потихоньку, уткнувшись в плечо,
И мгновенье спустя... улыбаться.

Мне с тобою приятно себя ощущать
Королевой средь тысячи женщин,
Восхищённые взгляды твои принимать
И не думать, что мир наш изменчив.

Мне с тобою по кайфу девчонкою быть,
Лоск, сменив на кроссовки и джемпер,
По весеннему лесу, обнявшись бродить,
Я твой ласковый бриз... я твой вечер.

Целоваться..., почувствовав сок на губах,
Что стекает слезами с березки.
Утонуть в твоих сильных, любимых руках.
Жаждать тайных страстей отголоски.

Мне с тобою светло от того, что ты есть,
И что любишь... и чувствуешь тонко
Эту жгучую, сладкую, дикую смесь,
Мудрой женщины с хитрой девчонкой…!

Красивая женщина — это профессия.
И если она до сих пор не устроена,
Ее осуждают и каждая версия
Имеет своих безусловных сторонников.
Ей, с самого детства вскормлённой не баснями,
Остаться одною а, значит, бессильною,
Намного страшнее, намного опаснее,
Чем если б она не считалась красивою.
Пусть вдоволь листают романы прошедшие,
Пусть бредят дурнушки заезжими принцами.
А в редкой профессии сказочной женщины
Есть навыки, тайны, и строгие принципы.
Идет она молча по улице трепетной,
Сидит как на троне с друзьями заклятыми.
Приходится жить —ежедневно расстрелянной
Намеками, слухами, вздохами, взглядами.
Подругам она улыбается весело.
Подруги ответят и тут же обидятся…
Красивая женщина —это профессия,
А всё остальное — сплошное любительство.

На самом деле мне нравилась только ты,
мой идеал и мое мерило.
Во всех моих женщинах были твои черты,
и это с ними меня мирило.
Пока ты там, покорна своим страстям,
летаешь между Орсе и Прадо, -
я, можно сказать, собрал тебя по частям.
Звучит ужасно, но это правда.
Одна курноса, другая с родинкой на спине,
третья умеет все принимать как данность.
Одна не чает души в себе, другая – во мне
(вместе больше не попадалось).
Одна, как ты, со лба отдувает прядь,
другая вечно ключи теряет,
а что я ни разу не мог в одно все это собрать -
так Бог ошибок не повторяет.
И даже твоя душа, до которой ты
допустила меня раза три через все препоны, -
осталась тут, воплотившись во все живые цветы
и все неисправные телефоны.
А ты боялась, что я тут буду скучать,
подачки сам себе предлагая.
А ливни, а цены, а эти шахиды, а роспечать?
Бог с тобой, ты со мной, моя дорогая.

Такая светлая моя,
такая нежная,
Как будто осень по душе
листву рассыпала…
Сечется время на висках,
а ты все прежняя,
За что же счастье мне тобой
такое выпало?
И за дождями в листопад,
и за туманами,
Когда срываются ветра
навстречу бешено,
Цветет улыбка на губах
твоих тюльпанами,
И значит все, что будет впредь –
не занавешено.
А ты была моей весной,
пусть запоздалою,
Цвели сирени за окном
до одурения,
И все, что было до тебя –
водою талою
Смывалось с памяти моей
без сожаления.
И мне в объятиях твоих
от зноя летнего
И задыхалось, и рвалось
сердцебиением,
А как мечталось нам с тобой
до дня последнего
Не расставаться никогда
ни на мгновение.
Я узнавал тебя в толпе
по шагу легкому,
Издалека ловил твой взгляд,
что ярче зелени,
Так это ж надо было мне,
такому ловкому,
Княжну украсть, когда ведь сам –
без роду-племени!
А ты смеялась надо мной –
нафантазировал!
Клала мне голову на грудь,
и пахли волосы;
А за окошком соловей
вовсю солировал,
И я пьянел от поцелуев
и от голоса…
Да сколько прожито за эти
дни – мгновения,
За годы – ласточки… И вот –
предзимье стылое –
Еще немного и пора
дарить прощения,
Я буду рядышком с тобой,
не бойся, милая…

Грустит дурнушка :"Мне ль, надеяться,
Что я кому-нибудь понравлюсь?"
Но женщины на свете делятся
Не на дурнушек и красавиц.
Другая шутит :"Я , не девица,
Я - Лето, даже не в июне.."
Но женщины на свете делятся
Не на стареющих и юных.
Вздыхает Золушка : "Что делается!
Бал в драгоценностях несметных!"
Но женщины на свете делятся
Не на богатых и на бедных.
Любовь?...Казалось бы безделица!
Но годы мимо, горе мимо.
Все женщины на свете делятся
На нелюбимых и любимых.
От счастья, расцветёшь, как деревце
В год засухи от струй дождливых!
Все женщины на свете делятся
На несчастливых и счастливых!

Когда безмерно утомляет путь,
Когда неведомо, что дальше будет,
И ускользает этой жизни суть,
Придите к Женщине -
Она рассудит.

Когда уже совсем невмоготу,
Когда смеется над душою леший,
И разум заступает за черту,
Придите к Женщине -
Она утешит.

Когда в плену пустяшной маеты,
Когда тоскливый дождь стучит по крыше.
И от людской обидно глухоты,
Придите к Женщине -
Она услышит.

Когда мосты сжигаются дотла,
Когда от стужи сердце леденеет,
И не найти желанного тепла,
Придите к Женщине -
Она согреет.

Когда напрасно спорите с судьбой,
Когда сомненье веру в счастье губит,
Отбросьте все и став самим собой,
Придите к Женщине -
Она вас любит

Кто объяснит мне, - это ль любовь?Любовь — это то, ради чего стоит умереть. Те, кто видел эти кадры, никогда их не забудут. После землетрясения в Японии, спасатели нашли в развалинах мертвое тело молодой женщины. Опустившись на колени, как это делают молящиеся, она телом своим закрывала трехмесячного сынишку. Малыш все еще мирно спал, когда спасатель взял его на руки…

Просыпаешься утром и думаешь: буду хорошей!
Буду всем улыбаться, любовь и тепло излучать.
Буду корм выносить для бездомных собачек и кошек,
А в критических случаях – думать и мудро молчать.
Убеждаешь себя: мол, отныне не буду метаться,
Обижаться, кокетничать, злиться, ругаться, вопить,
Буду делать зарядку и день начинать с медитаций,
Минералкой лечиться и деньги на отпуск копить…
Упадешь, обессилев, зароешься сладко в подушку,
Проведенному дню, как обычно, подводишь итог:
Двадцать восемь обид (две – смертельных) и ссора с подружкой,
Пять значительных вздохов и три демонстрации ног.
Восемнадцать ехидств, тридцать шесть шепоточков вдогонку,
Девять сплетен, три кофе (которых не стоило пить),
Семь бессмысленных трат, двести пять замечаний ребенку,
И одно (но большое!) желанье кого-то убить.
Засыпаешь и думаешь: завтра… конечно… хорошей…
Застилают сознание рваные сны-облака.
Где-то в сердце скребут коготки голодающих кошек...
Ничего, ничего… не забыть бы купить молока