будем работать над этим днем. чтоб вышел как полагается.
В колонках играет: Edith Piaf - La vie en rose

разгуливая по просторам интернета, натыкаюсь на блог человека, разместившего мою фотографию с подписью "я убью ее послезавтра". под катом подробности: раздробит, соскребет с платформы останки и увезет за город. больше всех на свете он ненавидит меня. за какое-то слово или просто потому что он самый натуральный псих и уже убил трех женщин. их фотографии тоже у него на "доске почета" висят.

очень неприятные ощущения. да дерьмово, чего уж там.

хв ***

когда встречаю мольбу о помощи "срочно требуется кровь".

иногда это в известной степени мошенничество, потому как предлагают откупиться деньгами, вместо того, чтоб сострадательно подставлять вену. иногда действительно нужны деньги. иногда любая кровь - на нужную обменяют.

я представляю себе, что чувствует человек, обращающийся с такой просьбой о помощи - ко всем и к никому одновременно.

и я не могу ничем помочь. был случай, когда я могла бы сдать кровь, но оказалось, что при моем весе (до 50 кг) я не могу быть донором. вчера взвесилась - 40 с половиной. в тапочках. в чем только мозги держатся.

такая помощь - это в первую очередь личный выбор и возможность каждого отдельно взятого человека. поэтому копировать просьбу у себя в дневнике, превращая перепост в тупой флеш-моб, в который невольно ввязываются читатели, НЕЛЬЗЯ. ибо вранье, да еще и самому себе. если хотите кого-то попросить о помощи - просите тех, в ком уверены, своими словами.

иначе неспособные помочь будут чувствовать вину и не знать, что делать.

если вы когда-нибудь увидите, что кто-то на улице продает что-то из дерева - буратин, щелкунчиков, птичек - обязательно берите. не раздумывая.

деревянные вещи сначала продаются, а потом уже - нет.

потом уже - никогда.

сначала их никто не покупает, а потом их никто не продает. дерево уходит в никуда, и если вы его на этом пути не перехватите, вы потеряете его, вы даже не сможете вспомнить, как оно выглядело.

а я снимаю с себя майку. джинсы. я все с себя снимаю.




я ложусь спать.


(эта запись специально для тех, кто рискнул подумать, что я балуюсь травой)

теперь я буду просто постить картинки? нет, наверное. мне все еще есть, что сказать, просто говорить имеет смысл исключительно порционально: чтоб на завтрак было слово, на обед афоризм, к ужину - предлог...

слова все равно никто не читает, но моя совесть освобождается от них.

и - да. я украла эту картинку.

в начале 90-х существовали целые виды дорогого бешенства. дорогое бешенство не появится там, где не стираются границы между "можно" и "нельзя". для кого-то это бешенство перестало быть дорогим, для кого-то - перестало быть бешенством. но я запомнила (и только поэтому здесь пишу) полароид.

это был страшный гробик. весомый, дорогой. комплект карточек к нему стоил как бетонный мост. карточка несколько минут проявлялась в нагрудном кармане, что по слухам было опасно для здоровья, но тешило самолюбие.

на свет появлялись уродливые снимки, где никто не был похож на себя. волосы у людей отливали бензином. бензином отливали темные круги под глазами, придуманные полароидом для тех людей, у которых никогда не было этих кругов. казалось, что полароид не знал о существовании зеленого цвета.

но он манил. пусть никогда не останется негативов - мертвого груза, отягощенного надеждой собраться и отпечатать снимки - но кадры материализовались так быстро, превращаясь из воздуха во что-то мерзкое, синее, дорогостоящее.

возможности людей - их сила. мечты людей... я лучше промолчу.


навеяно снимками Janne Peters

просто врубить поисковик и найти любимого с детства пародиста. потому что "валялсо" - редкое слово, которое сегодня про меня.

Александр Иванов

не перестаю удивляться, насколько хорошо мальчишке с девчонкой. даже когда не сэкс. а просто смеются они, за руки держатся, тема у них для разговора животрепещущая. мой мозг смотрит на меня, приспустив очки на кончик носа.

и куда я пойду. со своей развившейся боязнью метро. в эту пургу. вот это и называется "и жили они долго и счастливо".

ну завтра - так завтра. в какой-то же день это должно было случиться.

посмотрела вчера фильм. ощущение такого же наеба, как "Богиня", как все любые другие попытки заигрывать с дьяволом.

я не люблю, когда в фильме плохая музыка (нагнетающие арфы, гаммы на скрипках, фальшивые женские голоса), когда музыка не вписывается в композицию, говоря словами фильма - музыка плохо пахла.

вонял исполнитель главной роли. он не вызывал ничего, кроме отвращения. никто не дал мне почувствовать, что у него нет морали, что он хорош среди таких, как он сам (просто таких больше нет). не знаю, недостаток ли это только фильма - или и фильма, и книги в целом. книгу читать не буду.

нет никакой неоднозначности, нет никакой границы между добром и злом - поэтому не удалось вдвинуть персонажа за пределы и того, и другого. положительные персонажи жгли и тянули одеяло на себя - их играли хорошие актеры.

только девушки отвратительно пусты. от них пахнет тупостью, я так и не поняла, зачем их было убивать. красоты не было. не было красоты и в массовых истеричных оргиях. площадь трахающихся истериков не дала мне ощущения гармонии.

сцены растянуты, особенно в фатальных местах - то есть, там, где этого делать было нельзя. категорически. монтаж, цветовая гамма - все говорит о том, что фильм снимал Тимур Бекмамбетов. нет? не Бекмамбетов? а как похоже-то... ну все равно рекламщик какой-нибудь.

ночью засыпать было трудно, неприятно, в голове один тошнотворный кадр сменял другой. этот фильм не оставил меня равнодушной - он вызвал во мне чувство глубокого омерзения к себе, к книге, к автору. потому что дьявол всегда так делает - протягивает к самому твоему носу вожделенный дар, и в последний момент отнимает обратно.

и не было пока ни одного положительного кадра, чтобы привести меня в чувство. их два таких досадных дерьмофильма на моей памяти - "парфюмер" и "город грехов".

на что расчитывает человек, поступая глупо?

всяко не на то, что его окатят ледяным тоном.

даже мне хочется расчитывать на кого-то; даже мне хочется тепла и спокойствия; даже я умею плакать.

меня прет с кокосов. всякий раз, когда есть возможность, мы покупаем кокос. сначала я сливаю сок, который почему-то называется молоком. потом съедаю белую серединку. или тру ее на терке для выпечки. в ней есть масло, поэтому она гораздо вкуснее обычной кокосовой стружки.

но это никому не интересно. и не может быть интересно.

еще меня прет с цифры 11. и с Бетховена. и я, возможно, напишу даже одиннадцатую симфонию, "кокосовую".

но это никому не интересно. и не может быть интересно.

а кто-то пробежит эту строчку глазами, угомонившись при мысли о том, что учится или работает - или учится и работает. и с чувством выполненного долга ляжет спать; но долг долгом, а кому объяснить, зачем все это? не для ровного же сна на поляне. и мнеп нет дела до тех, кто учится и работает. до этих честных труженников. я о них не думаю, не болею за них, не страдаю сердцем.

и это никому не интересно. и не может быть интересно.

кокосы...

у русичей - Купала, у католиков - как обычно насильно причисленный к лику святых Валентин, у остальных христиан - любовь к ближнему своему, изо дня в день. и что характерно - с каждым днем все сильнее.

у меня, у человека, считающего себя "простым смертным", нет к этому дню претензий, и я даже очень полюбила бы его - стань он последним днем моей жизни. так что я не хочу никому ничего желать, потому что редко бывает так, что наши желания совпадают, и людям всегда лучше знать, что им нужно. а чтобы сделать вид, что что-то все-таки произошло, и что настал какой-то особенный день, могу предложить скинуть мне в комменты фотки, которые вас обидели своим существованием. в том смысле, что если вам не хватает любви, то хотя бы "нелюбовь" вы можете сбросить сюда. и больше нигде ее не хранить.

и начинать с нуля.

у меня тут год не было нужды ездить в общественном транспорте с наушниками. а сейчас людей все больше не люблю, если слышу их и обращаю внимание. не люблю я людей, ну что поделаешь - в принципе не люблю. так что хочу обратно в наушники. там когда звук хороший, появляется ощущение, что хоть что-то приятное есть в этих переездах. да, самое неприятное понимать, что в людях самое лучшее - это битрейт 192 kbs...

I
Писатель:
Я писатель!
Читатель:
А по-моему, ты говно!
(Писатель стоит несколько минут, потрясённый этой новой идеей, и падает замертво. Его выносят.)

II
Художник:
Я художник!
Рабочий:
А по-моему, ты говно!
(Художник тут же побледнел, как полотно,
И как тростинка закачался
И неожиданно скончался.
Его выносят.)

III
Композитор:
Я композитор!
Ваня Рублев:
А по-моему, ты говно!
(Композитор, тяжело дыша, так и осел.
Его неожиданно выносят.)

IV
Химик:
Я химик!
Физик:
А по-моему, ты говно!
(Химик не сказал больше ни слова и тяжело рухнул на пол.)