В прозрачном наряде святой наготы
Дочь Сатаны, дьяволица
Пристала на землю как дева любви,
Чтоб крови людской здесь напиться.

Чарует людей её нагота,
Красоты её неземные.
И кожа её, так чиста и светла
И очи её голубые.

Но в этом лице выражения нет,
И очи красавицы хлады.
Прекрасная дева семнадцати лет
Как ветер веснней прохлады.

Рождение Ада, как чудо с небес
Пришла обнаженная дева.
Не знает никто, что жрица она,
А с виду эдемская Ева.

Сквозь платье-вуаль жрицы грудь трепещит,
Вздымается тихо и манит.
И у людей наготою своей
Любовную страсть вызывает.

Бессмертия ищет Дьявола дочь,
На землю поднялась не даром.
Она совершает убийство за ночь,
Людей придаёт адским карам.

Заманит мужчину в обьятья свои,
С ним хочет занятся любовью.
Предастся она наслажденьям людским,
А после умоется кровью.

И вот окунувшись туда с головой,
К ней сила и мощь пребывают.
Но кровь человека со жрицы любви
Надолго всю прелесть смывает.

И зубы не те, и впала щека,
И груди уже тут иные.
И рот без зубов, будто триста ей лет,
И волосы стали седые.

Но вдруг полюбила мужчину она,
Не ведая этого чувства. 
Она никогда не была влюбленна,
Впервые ей стало вдруг грустно.

Впервые холодное сердце её 
Забилось так жарко, и быстро.
Впервые она пожалела о том, 
Что дева собою не чиста. 

Впервые устала от крови и зла,
Что людям всю жизнь причинила.
Вдруг чувством святым овладела она,
Любовь вдруг беречь она стала. 

Во взгляде её теперь есть глубина,
Влюбилась в него, но несчастна,
В жертву себе приказал Сатана 
Любовь свою дать, но она не согласна. 

Раз в девять недель она предстаёт
Пред богом, властителем Ада.
И этого дня подходит черёд,
И ждёт уж её не награда.

В наначенный срок предстала она
У Дьявола в адском обличьи.
Ужасная ведьма как сажа черна 
Пред демоном в гордом величьи.

И в гневе своём рассержанный Бог
Лишил её ведьменской власти.
И сделал её человеком на срок,
Наложил заклятие страсти.

За девять недель жрица должна 
Ни разу не спать с человеком.
А если не сделает это она,
Умрёт он, никто и не вспомнит об этом. 

Сдержала жрица проклятье своё,
А он не поняв в чём причина, 
Подумал: "Не может, чтоб был у неё,
Другой у неё был мужчина." 

И время кончины проклятья пришло,
А он стал следить в непокое, 
И Дьявол явился, заклятье сошло,
И тут он увидел такое!

Увидел, там жрица стояла в тени.
Увидел, как облик меняла 
Увидел, как дева его через миг
Ужасною ведьмою стала.

Костлявая ведьма порокам далась,
Тут рёбра торчат словно пики. 
Глазища в глазницы успели запасть,
На теле же тёмные блики.

На теле повсюду видны синяки,
Из язв выливаются яды,
И груди стикают, и руки-пеньки,
В ногах пресмыкаются гады.

Увидел он это и чуть не сдержал 
Себя от ужастного стона.
Безумству отдался, сломясь побежал,
Не дева она, а Гаргона.

И начал гадать, как растаться на век 
Со злом и мерской дьяволицей. 
Покончить решил с ней и раз навсегда
Растаться с зловещею жрицей.

Безумно любил, но безумству конец.
Откуда пришла пусть уходит. 
И вот он убить её, Сатану, 
Подумавши способ находит. 

Гуляя со жрицей по брегу реки
Об этом он с ней говорил.
И на руки деве оковы надел,
И речке её потопил. 

Но в страшной борьбе девы рука
Вонзилась любимому в грудь. 
И рана его была глубока, 
А Дьявол отправился в путь.

Путь в Ад через воду не долго лежал
В Ад снова уходит она, 
Едва побежал он, обмяк и упал, 
Тяжелая рана была.

Слабело дыханье, и кровь пузырём 
Текла из раскрытого рта.
Судьба не дала ведь побыть им вдвоём,
Меж ними стоял Сатана !