За линию фронта поодиночке было отправлено несколько разведчиков, включая Виктора Ломова. В свои 19 лет он успел получить ранение, потом воевал в разведбатальоне 55 армии. Не единожды ходил за «языком» в тыл к немцам. С оперуполномоченным Тарасовым и работником особого отдела 55 армии капитаном Александром Фёдоровичем Приходько, дававшим последние наставления, дошли до передовой.

…Немцы отправили «перебежчика» в лагерь военнопленных в селе Покровском под Лугой. В ужасных условиях дни тянулись невероятно медленно. Пока однажды комендант на построении не потребовал выйти вперёд тех, кто хорошо знал Ленинград. Так Виктор попал в Гатчину, где готовились будущие каратели. Командовал ими унтерштурмфюрер Бибель. В непосредственное подчинение Ломов поступил к некоему Рутченко, мужику лет 50-ти с пудовыми кулачищами. Это был бывший белогвардеец.

Сначала он орал на «перебежчика» и стучал кулаком в стол так, что тот подпрыгивал. Требовал сказать, в каком отделе НКВД Виктор служил. Разведчик с ухмылкой ответил, что школу НКВД действительно прошёл – отсидел 3 месяца перед войной. Рутченко действовал методом «кнута и пряника». То беседовал с Ломовым за чаем на разные темы. А то неожиданно рассказывал, как играл с таким же как он в шашки, а потом повесил «вон там, за окошком».

Потом Рутченко стал агитировать пойти в полицейские. Уговаривал, «по-отечески» переживая, что иначе можно и сгнить в лагере-то. А потом пообещал устроить в разведку, если Виктор себя проявит. Но добавил, что это скорее всего не по его уму.

Будущих полицаев учили боксу и самбо, а также хорошо стрелять и ходить строевым шагом. Виктор внимательно присматривался к народу. Когда получили оружие, трое почти сразу сбежали к партизанам. Бибель выстроил всех и пригрозил, что в случае новых побегов прикончит каждого десятого из строя.

В ноябре выяснилось, что взять Ленинград не выходит, поэтому «вновь испечённых» полицаев отправили эшелоном в Белоруссию. Пока все спали, Ломов сумел сбросить оружие главного доносчика за окно. В результате того отправили в штрафной лагерь. Одним негодяем стало меньше.

…Подходили к белорусской деревне Борки, где скрытно ночью нужно было захватить партизан. Улучив момент, Виктор произвёл выстрел, что сильно напугало карателей. Кто-то «увидел» в темноте партизан и стал «отстреливаться». В результате полегло шестеро полицаев. Конечно, партизаны, если таковые были неподалёку, приняли меры, чтобы уйти подальше.

А когда впервые состоялся бой, Виктор и ещё несколько человек так и не смогли «расклинить» свои автоматы. Ещё через 3 дня снова исчезло четверо. А потом Бибель всё-таки решил, что 33 человека из отряда стоит отослать обратно за колючую проволоку, включая Ломова.

Он скитался из лагеря в лагерь. Свой 21-й день рождения отметил в лагере Бреслау. Ночью сделал себе подарок – нацарапал углём на портрете Гитлера, висящем у входа «сумасшедший палач». С утра потрет срочно сняли, но всё-таки многие успели увидеть надпись.

Его долго держали в Крайцбурге. Виктор старался запоминать тех, кто явно прислуживал немцам. Немцы заметили его интерес и решили, что узник присматривается, как бы попасть к ним на службу. Он вошёл в группу отобранных предателей. Их переправили в Эстонию, где в местечке Вано-Нурси готовили диверсантов-разведчиков для заброски в советский тыл. После долгих сомнений Ломов доверился двум курсантам – Александру Брославскому и Виталию Полохову. Теперь они знали настоящие имена друг друга и делились новостями о положении на фронте.

Но Ломов чуть снова не испортил дело своим характером. Вечером, выйдя в город, он дал в глаз местному чиновнику. А утром тот пришёл жаловаться и показал на Виктора. Начальник школы собирался отправить строптивца в лагерь, но немец, который привёз Ломова из лагеря, попросил отдать ему русского денщиком. Теперь Виктор вёл себя безукоризненно.

В январе 1944 года обучение агентов прекратили, школу закрыли. Учеников разделили на три группы. Первую отобрали для «Бюро Целлариуса», где обучали будущих агентов для заброски в тыл к Красной армии, вторую – вернули в лагерь. Ломов с друзьями попал в третий отряд, который отправили в Белоруссию бороться с партизанами.

Разведчик очень переживал. Он знал всех, кого забросят за линию фронта, но из Белоруссии точно не мог ничего сообщить за линию фронта нашим. Верного человека среди будущих агентов не было. И он решил сам напроситься в такую группу. Но вовремя вспомнил, что капитан Приходько, провожавший его в тыл врага, советовал никогда не торопиться.

Решил при первой возможности уйти к партизанам, а оттуда связаться с чекистами. Теперь в их группе надёжных ребят было уже 8 человек. В белорусской Большой Тростянице их дважды посылали на поиски партизан. К счастью, никого обнаружить не удалось.

Ломов не мог больше ждать и в лютый мороз ушёл один на поиски партизан, предупредив единомышленников из группы. Трое суток шёл по деревням, пытаясь что-то узнать. Но жители молчали. Только в деревне Рогатке неприветливый старик зыркнул на него внимательным взглядом, а потом указал направление поисков.

Он вышел к партизанскому отряду «Ленинец». Месяц воевал с ними. Только потом представилась возможность отправить разведчика самолётом в Москву, а оттуда в Ленинград.

Партизаны возвращаются с боевой операции

Имея отличную память, Ломов представил контрразведчикам целый список агентов, диверсантов и осведомителей немцев, которых он внимательно запоминал (и по мере возможности записывал). Значительный интерес представляли сведения и о школе в Вана-Нурси – методика обучения, данные на преподавателей и подготовленных агентов.

Виктор Фёдорович Ломов был награждён орденом Красного Знамени. Но после войны прожил недолго. Пребывание в лагерях военнопленных привело к заболеванию туберкулёзом. Он лечился несколько лет, но всё же в 1957 году болезнь одержала верх. Ему было всего 35 лет.

https://dzen.ru/a/ZdHUVbpPi2OKuJwj