Камчатка — край ссылки элиты

В Петербурге царствовали императрицы и их сановники с континентальным типом мышления. Иначе они не начали бы ссылать на Камчатку — почти отделённую морем от российского материка территорию — политических преступников. Да ещё с дипломами штурманов дальнего плавания.
В 1744 году на полуостров Камчатка был сослан с вырванным языком бывший камер-лакей (лицо особо приближенное к императрице) Анны Иоанновны дворянин Александр Турчанинов. Чуть позже прибыли под конвоем бывший капитан гвардии Пётр Хрущов, прапорщик Михайло Ивашкин и швед — лейб-лекарь Густав Мейдер. У последних перед ссылкой вырвали ноздри. Компанию навечно сосланных вскоре пополнили бывшие гвардейский поручик Василий Панов, капитан армии Ипполит Степанов, полковник артиллерии Иван Батурин и офицер корпуса флотских штурманов Алексей Пушкарёв. Все были жертвами дворцовых переворотов, в первую очередь отречения от престола императора Петра III. Царствование его вдовы они не признавали, обоснованно сочтя её самозванкой. Но на территории Камчатки ссыльные передвигались свободно, ни под каким контролем начальника гарнизона, вечно пьяного капитана с 50 солдатами, не находились. И все было бы неплохо, но ссыльных стал опекать сосланный на Камчатку церковным начальством священник Алексей Устюжинов, кроме того среди них появился яркий лидер — сосланный польский аристократ Александр де Беньёвский. На полуострове проживали несколько десятков казаков-промысловиков, сильно обозлённых произволом местной власти. Жаловаться? Но до царицы было далеко, а вот до свободных от царской власти земель гораздо ближе…

Верноподданные государя Павла Петровича

Считая Екатерину II лишь вдовой свергнутого царя, немкой, незаконно захватившей русский престол, ссыльные военные были убеждены, что обязаны защищать право на престол наследника династии — царевича Павла, которого самовластная мать насильно держала в изоляции. Именно этот аргумент, высказанный поляком де Беньёвским, стал решающим. Никто не выдавал себя за "чудесно спасшегося императора Петра Фёдоровича", обществу был предложен вполне реальный вариант — передача власти его сыну.
Александр де Беньевскии сначала обсуждал с товарищами по несчастью такой план: захватить всю власть на Камчатке, привести население и гарнизоны к присяге государю Павлу Петровичу и… Ему резонно возразили: через несколько месяцев на горизонте покажется эскадра флота "государыни императрицы Екатерины", и "преданных истинному Государю" ждёт плаха.
А тем временем слухи о готовящемся мятеже ссыльных дошли до Иркутского генерал-губернатора (как выяснилось позже, автором сигнала был купец Пётр Казаринов). Но военный комендант капитан Нилов сразу не внял бумаге из Иркутска, требовавшей ареста указанных в ней ссыльных. Те поняли, что счёт пошёл на сутки. 26 апреля 1771 года они убили капитана Нилова, разоружили и склонили на свою сторону целый гарнизон солдат и двинулись в бухту, где у пирса стояли два парусника — "Святой Пётр" и "Святая Екатерина".
Несколько дней всё мужское население припортового посёлка работало на снаряжение галиота "Святой Пётр". Судно вооружили тремя пушками и мортирой, загрузили 848 мешка муки, корабельную кассу пополнили на 300 рублей серебряной и медной монетой — всё, что удалось изъять из казны коменданта. 12 мая 1771 года — дата рождения русских пиратов. На галиоте "Святой Пётр" (переименовывать корабль не стали в знак уважения к памяти отца цесаревича Павла) в Охотское море вышли 70 человек, включая 7 женщин и священника Алексея Устюжинова с его тринадцатым сыном.
В экипаж вошли все ссыльные офицеры, матросами стали казаки-дальневосточники и бежавшие из гарнизона солдаты, грезившие вольной жизнью. Капитаном избрали (согласно пиратским традициям) Александра де Беньёвского, старшим помощником он назначил штурмана Алексея Пушкарёва. Ну чем захват ссыльными русского галиота на Камчатке в мае 1771 года отличается от захвата ссыльными испанского галеона легендарным капитаном Бладом? Эпохой. Во второй половине XVIII века пираты, да ещё в Тихом океане, не могли чувствовать себя так, как их коллеги столетием ранее в Карибском море. Перед выходом в море судовой священник привёл экипаж к присяге "государю Павлу Петровичу".

Знаете ли вы что…

"Польский капитан Блад" — Александр де Беньевскиё в Россию не вернулся. В Париже он издал книгу о своих приключениях в морях Тихого океана, а потом уехал воевать за независимость США от Англии.

"Польский капитан Блад"

Польский дворянин, ставший капитаном пиратского судна под Андреевским флагом, действовал сначала как вольный купец. Добравшись до японского острова Такао-Сима, он дёшево продал там всю пушнину и груз, который "русские пираты" захватили на Камчатке. Потом "подданные истинного государя" отправились в южную часть Тихого океана. Грабить торговые суда европейских держав не рискнули, зато начали с грабежа поселений аборигенов тихоокеанских островов. Один добытый жемчуг чего стоил. В сентябре 1771 года захваченную добычу продали в порту Макао. Может быть, так бы они все и жили вольными купцами, но капитан Беньёвский допустил две ошибки. Во-первых, он продолжил плавание под Андреевским флагом, а во-вторых, всем встреченным европейским партнёрам рассказывал, что он подчиняется исключительно "истинному государю Павлу Петровичу", а царствующая императрица — самозванка. Послы стран Европы сообщили о странном корабле в Санкт-Петербург.

Конец пиратов — в Париже

В Зимнем дворце известие о галиоте русских пиратов вызвало шок. Не сам факт захвата корабля — одним меньше, одним больше, — а тем, что польский дворянин озвучил "правовой механизм" изгнания вдовы императора с престола. Где записано, настаивал он, что вдова царя обязательно наследует трон? По русским, православным обычаям вдовицу ждёт монастырь, а не самодержавная власть. Или возврат в родную Германию. А есть законный наследник престола — до совершеннолетия его страной может править регент с правительством, а там и до конституционной монархии один шаг… Это вам не народные байки о воскресшем Петре III — это реальный политический проект для аристократии и русских дворян, ненавидевших "немку на троне". А тут ещё и во дворцы европейских монархий — через тех капитанов, кто встречал в морях мятежный галиот, проникла сия идея…
Уже 1 января 1772 года Екатерина II издала Указ о вознаграждении за поимку бунтовщиков галиота "Святой Пётр" по 200 рублей золотом за голову каждого присягнувшего её сыну. Правда, выплачивать никому не пришлось. В конце сентября 1772 года капитан Беньевский продал галиот в Макао. Шторма потрепали судно, а стычки с туземцами островов и тропическая лихорадка сильно сократили экипаж. Вырученных денег хватило на фрахт судна, шедшего к берегам Франции. Куда в апреле 1773 года прибыли 16 мужчин и одна женщина — из числа тех, кто покинул Камчатку в мае 1772-го. Почти пятимесячная эпопея русских пиратов Тихого океана завершилась.

Милость государыни императрицы

Не стало пиратского галиота, но остались носители идеи передачи власти наследнику престола Павлу Петровичу. Его мать была умной и проницательной правительницей, что доказала ещё раз в деле с пиратами-эмигрантами, осевшими в Париже. Большинство их сбежали с Камчатки не оттого, что так уж возлюбили цесаревича. Вечным ссыльным терять было нечего, и шансов на другую жизнь не предвиделось. Если бы из Петербурга слали гневные депеши — с требованием выдать "государственных преступников", их идеями могли заинтересоваться дипломаты и редакции европейских газет. И посол России в Париже получил инструкции: убедить эмигрантов вернуться добровольно и за казённый счёт.
30 сентября 1773 года русский фрегат доставил их в Петербург. 2 октября 1773 года царица подписала указ, возвращавший всем беглецам прежние чины с предоставлением права выбора проживания, без малейших наказаний и ограничений. Офицеры поспешили подать в отставку с тем же чином, а казаки и беглые солдаты… выбрали местом проживания Камчатку.

Автор: Александр Смирнов