«Но веку он не изменял». Памяти поэта и бойца Павла Когана

Понедельник, 25 Сентября 2017 г. 19:39 + в цитатник

Даже если его имя незнакомо – наверняка всем знакома песня на его стихи. Мятежная, штормовая «Бригантина». Та, что «поднимает паруса» в «флибустьерском дальнем синем море». При жизни, однако, автор этих строк – молодой, талантливый поэт Павел Давыдович Коган – не успел опубликовать ни одного сборника.

«Но веку он не изменял». Памяти поэта и бойца Павла Когана

75 лет назад, 23 сентября 1942 года автор знаменитой «Бригантины» и многих других стихов, погиб в бою с немецко-фашистскими захватчиками под Новороссийском, на сопке Сахарная Голова.

Он мог бы остаться в живых. Мог бы не идти на войну. Молодой человек страдал сильной близорукостью, хроническим бронхитом. Его признали негодным к армейской службе. Но он сделал все возможное, чтобы попасть на фронт. Ибо не мог отсиживаться в тылу – это противоречило бы его принципам и его стихам. Он – из тех поэтов, про которого смело можно сказать: писал, как жил. Жил, как писал.
Родился будущий поэт в Киеве в 1918 году. Когда мальчику было четыре года, его семья переехала в Москву.
С детства Павел увлекался поэзией, знал наизусть множество стихов. Манил его вольный дух путешествий – еще будучи школьником, много ходил пешком по России. Любил он читать Александра Грина, что нашло позже отражение в его творчестве:

В час, когда догорает рябина,
Кружит по ветру желтый лист,
Мы поднимем бокал за Грина
И тихонько выпьем за Лисс.

Именно эти, гриновские, мотивы – и в той самой «Бригантине»:

Пьем за яростных, за непохожих,
За презревших грошевой уют…

В 1936 году Павел Коган поступил в Московский Институт истории, философии и литературы. Через три года, в 1939 г., он стал студентом знаменитого Литературного института имени А.М.Горького (продолжая, однако, при этом учиться и в ИФЛИ). Занимался на семинаре Ильи Сельвинского.

К сожалению, многим из тех, кто поступил тогда в Литературный, так и не удалось его закончить. На страну надвигалась война, с которой многие не вернулись. В книге «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной Войне», изданной в 1965 году, имя Павла Когана - лишь одно из десятков тех, кто отдал жизнь в боях.

Весть о начале Великой Отечественной войны застала его в Армении, где юноша был в составе геологической экспедиции. Он поспешил вернуться в Москву, где узнал, что его семья уехала в другой город. Молодой поэт, как и многие, многие юноши того времени, пошел в военкомат, чтобы попасть на фронт. Да и мог бы тот, кто так презирал «грошевой уют», поступить по-другому?

Однако по состоянию здоровья он не подлежал призыву. Чтобы не оставаться в тылу», Павел поступил на курсы военных переводчиков (которых реально не хватало). Помогло ему увлечение иностранными языками.

Окончив курсы, Коган отправился на фронт. Стал военным переводчиком полкового разведотряда в звании лейтенанта

«Что писать о себе: жив-здоров, бодр, воюю. Очень хочется верить, что останусь жив и что свидимся все у нас, на улице Правды. Только здесь, на фронте, я понял, какая ослепительная, какая обаятельная вещь — жизнь. Рядом со смертью это очень хорошо понимается. И ради жизни, ради твоей седой чудесной головы я умру, если надо будет, потому что человек с нормальной головой и сердцем не может примириться с фашизмом», - такие весточки с фронта, полные жизнелюбия и надежды, слал он отцу.

23 сентября 1942 года Павел возглавлял разведгруппу на сопке Сахарная Голова, под Новороссийском. Группа попала под обстрел, именно там поэт и погиб в возрасте 24 лет. «Возглавляя поиск разведчиков, в рост пошел он под пули, как в рост шел он по жизни...», - так писал о гибели Павла другой известный фронтовой поэт, Сергей Наровчатов.

В своих стихах Павел словно предсказал собственную судьбу:

Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Нет, он не дошел до Ганга, но умер в бою на юге России, около Черного моря, которое неоднократно воспевал в своих строках.

Первый стихотворный сборник Павла Когана вышел только в 1960 году. Он назывался под стать судьбе автора - «Гроза».

В одном из стихотворений он написал:

Так пусть же в горечь и в награду
Потомки скажут про меня:
«Он жил. Он думал. Часто падал.
Но веку он не изменял».

Не изменил он веку, не изменил принципам, не изменил своей стране ни в своих пламенных, наполненных романтикой, морем и патриотизмом строках, ни в своей последней битве…

Мы сами не заметили, как сразу
Сукном армейским начинался год,
Как на лету обугливалась фраза
И черствая романтика работ.
Когда кончается твое искусство,
Романтики падучая звезда,
По всем канонам письменно и устно
Тебе тоскою принято воздать.
Еще и строчки пахнут сукровицей,
Еще и вдохновляться нам дано,
Еще ночами нам, как прежде, снится
До осязанья явное Оно.
О, пафос дней, не ведавших причалов,
Когда, еще не выдумав судьбы,
Мы сами, не распутавшись в началах,

Вершили скоротечные суды!1937

*****************

Гроза

Косым, стремительным углом
И ветром, режущим глаза,
Переломившейся ветлой
На землю падала гроза.
И, громом возвестив весну,
Она звенела по траве,
С размаху вышибая дверь
В стремительность и крутизну.
И вниз. К обрыву. Под уклон.
К воде. К беседке из надежд,
Где столько вымокло одежд,
Надежд и песен утекло.
Далёко, может быть, в края,
Где девушка живет моя.
Но, сосен мирные ряды
Высокой силой раскачав,
Вдруг задохнулась и в кусты
Упала выводком галчат.
И люди вышли из квартир,
Устало высохла трава.
И снова тишь.
И снова мир.
Как равнодушье, как овал.
Я с детства не любил овал!
Я с детства угол рисовал!

20 января 1936