Судьба песен Петра Лещенко, при их (подчеркиваю – огромном!) тематическом, идейном и художественном отличии от песен Владимира Высоцкого, сродни последним. Мы помним недалекое еще время, когда вся страна заслушивалась песнями Высоцкого или, по крайней мере, слыхивала о таковых. При жизни Владимира Семеновича не было выпущено ни одного полномасштабного диска. Не было ни одного общесоюзного выхода в эфир барда, который (как знала вся страна) любил Марину Влади. Не было ни одного типографского сборника или журнальной подборки песенных творений артиста с Таганки. Это была наша эпоха…

Петр Лещенко жил в другую эпоху и в других странах. Он исполнил и записал на граммофонные пластинки сотни песен, своих и других авторов, в том числе и советских. Первая же пластинка Петра Константиновича была выпущена на его Родине, спустя 35 лет после безвременной кончины чудесного русского певца.

В довоенный период по Стране Советов расходились зарубежные грампластинки. Их привозили советские дипломаты, специалисты и командировочные различных наркоматов и самых неожиданных ведомств. Везли их и советские добровольцы, которые воевали на стороне республиканцев в Испании. По воспоминаниям некоторых людей старшего поколения импортные пластинки Петра Лещенко можно было приобрести в спецмагазинах “Торгсина” в 20 – 30-е годы.

В послевоенное время множество пластинок было привезено советскими военнослужащими из Европы, в первую очередь и во внушительном количестве – из Австрии (до 1955 года).

После смерти Сталина, в эпоху хрущевской оттепели, в стране появились своеобразные записи песен Лещенко – это были невиданные ранее эрзацпластинки (“на костях”, т.е. на рентгеновской пленке). С середины 50-х годов советская промышленность развернула производство бытовых магнитофонов (больших по объему, бобинных, каких-то обстоятельных, представительных…). Именно они осуществили решающий технический прорыв песен Петра Лещенко во всесоюзный народно-неофициальный репертуар, к которому всегда с любовью, интересом или увлечением относился нормальный советский человек.

Знаменательно, что нигде в послевоенные и последующие годы, вплоть до “эры Перестройки”, ничего не писалось об исполнителе этих песен. Ни плохого, ни хорошего. Ни строки, ни полслова простого хоть в каком-то популярном издании. 

Знаток и биограф Петра Лещенко Владимир Михайлович Кридин из Одессы опубликовал в 1998 году книгу “Он пел, любил и страдал”. В следующем году вышло дополненное издание под названием “Прощай, мой табор”. Эти книги на настоящий момент являются самыми обстоятельными трактатами о Петре Константиновиче. 

Петр Константинович Лещенко родился в 1898 году на Херсонщине в православной крестьянской семье, которая в 1910 году в поисках работы переехала в город Кишинев. Участвовал в боевых действиях на Румынском фронте Первой мировой войны. В 1917 году прапорщик Лещенко был тяжело ранен и контужен. Попал в кишиневский госпиталь. Лечение подходило к концу, когда в январе 1918 года румынские войска заняли Кишинев. Румыния аннексировала всю Бесарабию. Так Петр Лещенко оказался заграницей и стал подданным румынского короля 

Петр Константинович от природы обладал великолепно поставленным голосом. Он также мастерски играл на гитаре и танцевал.Постоянным местом жительства семьи Лещенко был Бухарест.

Песни в исполнении Петра Лещенко с его неповторимым бархатным баритоном пользовались большой популярностью в Европе, несмотря на то, что в абсолютном большинстве они исполнялись на русском языке. Многие песни были записаны на граммпластинки.

 В Бухаресте особой славой и популярностью пользовался ресторан “Лещенко”, который певец содержал с Зинаидой Закит, и где они вместе выступали.

Вера Белоусова

В 1942 году, в оккупированной румынскими войсками Одессе, Петр Лещенко познакомился с певицей и аккордеонисткой Верой Белоусовой. Вскоре она стала его женой.

Шла война, чуждая Петру Лещенко, бывшему гражданину России. Используя различные связи, он уклоняется от службы в Румынской армии. Однако, в сентябре 1943 года он все же был призван и в октябре направлен в Крым. Учитывая его беупречный “ресторанный послужной список” командование назначает его на должность заведующего офицерской столовой. Петру Лещенко присваивают звание сублокотенента (младшего лейтенанта) интендантской службы.

Он прибывает в Крым в октябре 1943 года, в дни, когда судьба оккупационных войск на полуострове была предрешена. 31 октября передовые части 4-го Украинского фронта вошли на Перекопский перешеек. Вражеская группировка в Крыму была блокирована.

1 ноября был форсирован Сиваш и завоеван плацдарм, который 8 апреля 1944 года сыграет основную роль в операции по освобождению Крыма.

 О появлении Петра Лещенко на земле Тавриды впервые поведала газета “Голос Крыма”.  Для нас “Голос Крыма” является единственным печатным источником, который может приоткрыть некоторые страницы жизни и творчества Петра Лещенко.

Итак, о его пребывании в Симферополе газета сообщила в номере от 5 декабря 43-го: “В пятницу 3 декабря выступил по радио известный за границей исполнитель цыганских романсов и жанровых песен, эмигрант Петр Лещенко. Он исполнил на русском языке четыре песенки, в том числе “Прощай мой табор” и свою коронную песенку – “Чубчик”. 

Удивляет и само исполнение песни, и сама песня, а также упоминание, что певец – “исполнитель цыганских романсов”. (В начальный период оккупации Крыма все представители “расово-неполноценных народов” были уничтожена безжалостно и полностью – не только евреи с крымчаками, но и цыгане. 

П.Лещенко много видел на свете: он был в Турции, Сирии, Месопотамии, Индии, Греции, Англии, Франции и Германии. Он как-то даже пел перед Кемаль-пашой в Константинополе. 

Для исследователей жизни и творчества П. Лещенко несомненно представляет интерес информация (рабочая гипотеза!) о гастролях певца в Индии, Месопотамии (Ирак? Иран?) и о концерте, на котором присутствовал знаменитый Ататюрк, основатель и первый Президент Турецкой республики.

Следует также разъяснить, что в ту пору в симферопольском (“Городском”) театре шли спектакли в двух номинациях – для гражданской публики (публичные) и для военных (немцы, румыны, татарские добровольцы, “власовцы” и т.д.)

Редакция газеты "Голос Крыма", 1943 год.

До настоящего времени сохранилось здание, в котором располагалась редакция газеты “Голос Крыма”. Это дом № 9 по улице Горького (в период оккупации – улица Таврическая). Сейчас здесь находится музыкальная школа № 3.

16 января 1944 года в воскресном выпуске “Голос Крыма” дал информацию о третьем выходе в эфир Петра Лещенко:

Анонсируемый концерт П. Лещенко так и не состоялся  Вероятно, основной причиной этого было ухудшение для немецко-румынских оккупантов военно-политической обстановки в Крыму. При этом, по всем пунктам! Несмотря на пропагандистскую победную риторику того же “Голоса Крыма” , читатель мог уловить и совершенно нехарактерные ранее для газеты нюансы. Как предвестие наступающего 44-го года: “Новые (советские – В.Г.) военнопленные, взятые сегодня под Керчью или у Сивашей, несомненно заражены победным духом красной армии…” (29.12.1943 г.).

30 января 1944 года “Голос Крыма” впервые опубликовал стихотворение Петра Лещенко “Крымский ветер”:

“Не страшна мне мгла ночная
И зловещий, переменный гул.
Ты со мной, моя родная…
Крымский ветер сильно дул.В звуках гула, в свисте ветра
Вместо горя – радость.
Мимо смерть прошла с полметра,
Суждено пожить мне малость.Беспощадный вой шрапнели,
Земля кровью оросилась,
В стонах ветры мне напели,
Что ты…в тот миг молилась.Целовал твой фотоснимок,
Ослабел зловещий гул,
Час свидания наш близок…
Крымский ветер повернул!”

Стихотворение написано 11 января 1944 года. Координаты указаны самим поэтом: “Крым, где-то на фронте”. Стихотворение было обращено, как мы понимаем, к любимой женщине – Вере Белоусовой.

27 февраля 1944 года “Голос Крыма” опубликовал второе стихотворение Петра Константиновича “Солнце и ты”. Стихотворению предшествовала строка: “Посвящается В.Белоусовой”.

“Зло украло мое счастье
На минуту ль, навсегда.
Ну, угадай мое ненастье:
Выйдет солнце и когда?Солнце правды, солнце мира,
Солнце добрых, светлых дней,
Ты ведь радость, светоч мира,
Не оставь моих детей.Как люблю я твои косы,
Твой зеленый цвет очей.
Где ты правда, мои грезы…
Чтоб назвать тебя своей?Понеситесь думы необъятны
Ей скажите обо мне,
Что я рвусь к тебе , мой друг желанный,
Поскорей и лишь к тебе”

За последним четверостишьем следовала подпись (“П.Лещенко”), а также были указаны место и время создания стихотворения: “Чонгар, 24 – 1 – 44 г.”.

И еще одна немаловажная деталь из газеты “Голос Крыма” от 27 февраля 1944-го. В примечании (от редакции) извещалось, что ранее опубликованное стихотворение “Крымский ветер” Петром Лещенко “положено уже на музыку и включено в его репертуар”, а “Солнце и ты” также “готовится к переложению на музыку”.

Знаменательно, что “Солнце и ты” заканчивается строками, которые по существу повторяют и эмоционально усиливают смысл аналогичных последних строк “Крымского ветра”. На мой взгляд, здесь заложена основная информация, которая в лирическом антураже обошла военную цензуру: я предпринимаю все возможное, чтобы вырваться из обреченного Крыма, это реально, жди с надеждой, скоро мы встретимся.

Как многие заметили, упомянутые песни перекликаются с некоторыми популярными советскими песнями периода войны – “Землянка”, “Темная ночь”, “Жди меня” и др. Однако, последние аккумулируют в себе и чувство любви к женщине, и любовь к Родине. Это были песни справедливой и бескомпромиссной народной борьбы с агрессором. Такие стихи и песни органически не могли быть написаны в рядах оккупационной армии.

Тяжелые чувства испытывал на земле советского Крыма и Петр Лещенко. Он, русский человек, здесь был чужим, пришлым. Он мог погибнуть при артобстреле, во время авиационной бомбардировки и от какой-то пули, выпущенный советским пехотинцем из “мосинской трехлинейки”, знакомой прапорщику Русской армии Лещенко по Первой мировой.

В случае сдачи в плен отношение к нему могло быть хуже, чем к среднестатистическому румынскому офицеру. Следователи НКВД могли “добавить” ему как “белоэмигранту”, “белогвардейскому офицеру” и (самое главное!) – как лицу, сотрудничавшему с оккупантами. 

Могли инкриминировать ему и незаконный переход границы СССР в 1941 году, и возрождение капиталистических порядков (факт налицо – частный ресторан), и т. д. По прошествии многих лет мы понимаем, что такая развязка была реальна. Одно только ресторанно-эстрадное “сотрудничество” с фашистскими оккупантами само по себе могло потянуть не только “на полную катушку”, но и на смертный приговор.

Можно предполагать, что Петр Лещенко читал “основополагающую” статью О. Славича в “Комсомольской правде” от 5 декабря 1941 года. В ней певец характеризуется как оборванный белогвардеец, бывший унтер, продажный лакей, кабацкий хам и как (самое безаппеляционно-смертельное!) – фашистский пропагандист, подручный немецких оккупантов, предатель Родины и своего народа. Это был приговор… Заочный. Приговор, приведенный в исполнение через десятилетие.

Несправедливое и жесткое отношение к лицам, которые были на оккупированной территории в тот период вошло в норму. При этом, зачастую с военными преступниками, извергами, палачами, мародерами и другими отечественными мерзавцами в “поток” шли тысячи и тысячи людей, вина которых заключалась в том, что они вынуждены были жить по законам, существовавшим на  оккупированных территориях.  Нацистская пропаганда целенаправленно и рьяно использовала факты произвола и крутых репрессивных мер советских властей. Понятно, что к реальным событиям могло быть прибавлено и неограниченное количество вымысла. Подобная пропаганда, конечно, воздействовала на человеческое сознание простых смертных.

И вот желание, страстно выраженное в стихах “крымского цикла”, сбывается. В марте 1944 г. Петр Лещенко прибывает в Одессу, откуда 22 числа со своей семьей выезжает в Бухарест. Конец марта ознаменован и выходом советских войск на государственную границу с Румынией, которая в августе месяце признала себя побежденной и объявила войну Германии. В 1945 году румынский король Михай получил от товарища Сталина высший воинский орден “Победа”.

Петр Лещенко в начале 1951 года возбуждает очередное ходатайство о возвращении на Родину, в Советский Союз. В марте он был арестован органами безопасности Румынии как офицер армии, верховным главнокомандующим которой в свое время был будущий советский орденоносец. Румыния к этому времени из “антинародной монархии” превратилась в Народную Республику. Русский певец Петр Лещенко умер в тюремной больнице Бухареста в 1954 году.

Вера Георгиевна Белоусова была арестована на своей Родине через год после заключения мужа. Получила 25 лет “за измену Родине”. В июне 1954 года Верховный суд СССР за отсутствием состава преступления вынес решение об освобождении бывшей комсомолки, которая в 1941 году пела песни защитникам героической Одессы. Ныне она полностью реабилитирована.

Такова судьба двух людей, о любви которых мы узнали из малоизвестных и совершенно забытых стихотворений 1944 года. В этих стихах четко просматривается и ощущение трагических предчувствий автора. Бесхитростные и, на первый взглад, сентиментальные строки являются при аналитической оценке необычным информационным источником и свидетельством эпохи.

Несомненно, эти два стихотворения известного русского певца Петра Лещенко представляют интерес для тех, кто стремится воссоздавать утраченные страницы многострадальной истории нашего Отечества 

Гуркович В.Н.