Торкнет треком из под ребра. Из параллельной непересекающейся

вселенной. И ты снова тупая рыба без жабр, без памяти о кислороде. Нас такими создали на том сертовом заводе железобетонных игрушек. Где, то на самой арматуре внутри высеченными рунами. Это даже не базовые настройки, это сама суть твоего кода. Голод. Тоска по тому, что не может быть даже тенью идеи существования. 

Прости, я не могу защитить тебя. 
он говорит не поднимая глаз. 
он давно знает, что я один себе в поле воин на всех фронтах. 
едва ли меня есть необходимость защищать. 
у меня вечный самовывоз, самопомошь, самотерпия. 
А когда умру, я смогу тебя коснуться хотя бы единожды своим распадающимся сознанием? 

все, о чем прошу. Узнать тебя по колебаниям воздуха, когда ты глухо смеешься совсем изнутри. 
 

И этой тоске ведь столько же, сколько и мне, я помню ее с пяти, но мне кажется и мой первый крик был об этом.  У всех моих мужчин были твои черты. У кого то подбородок с ямкой, у кого- то глаза с нависшими веками будто прорези в броне. У кого то твои 6,6 футов роста и волосы цвета воронова крыла. А еще у одного - твой голос. Дымчатый топаз в ледяной воде, едва растаявшей реки. Я не успеваю собрать этот пазл и полюбить тебя даже по частям. Это будто бы калевала и я собираю тебя в бурной реке по осколкам или где это еще было то. Не помню уже. Не помню. Не хочу больше помнить. 
 

Все о чем прошу. Коснуться тебя на выдохе. И возможно в следующей жизни. 

Теперь, здесь пишется спокойнее. 
так наверное, становятся старыми. После всех этих штормов, выяснений, нападений с ножами. Все стало спокойно. 
я одна на мили вокруг со своим Севером. И впервые в жизни не ищу. Такое странное ощущение. Очень похоже на флуоксетин. Вроде помнишь что надо бы  есть еду, но не понятно ни как, ни зачем. 
очень жаль что я не пришла к этому раньше. 
Хотя был же у меня став «ничья». Нужно было все пройти, чтобы выйти в точку зеро. И понять, что никто и не был нужен. Что все тупые игры гормошков. Психологические ролевые. Всего то три года терапии.
каждый раз, когда я решала сравнить себя с выжженным полигоном , это была новая степень его. Теперь очередная. 

1936689

Все кончается. Зато теперь я больше не хочу никакой любви в свой жизни. Я давно смирилась, мне не коснуться тебя даже по ту сторону. Все стало настолько позеру, что даже странно. Из девочки в белом платьешке- бойцом по обе стороны фронта. Ничего уже не ощущается, как сквозь толщу воды. А я была такой тонко чувствующей натурой блин. Даже не знаю с какой стороны подходить к тому платью теперь. Это освобождает. От желаний, сожалений и всего. Я делаю деньги как обычно, я золотая утка как и всегда. Во мне ничего живого не осталось. Я пью ром как пират, разговариваю английским матом и сто лет как не говорю по русски. Все странно. 
все чего хочется. Вернуться в свои пять с половиной. Когда еще никого не похоронила. И самая большая удача- поймать мороженщика с сумкой квадратной через плечо. 
я все еще жду его иногда. Он говорил, что вернется.