Мы с Т. теперь живем вместе.

Мы ложимся спать, он говорит "спокойной ночи, солнышко" и целует нежно-нежно, несколько раз.
Я улыбаюсь, отвечаю и глажу рукой по щеке. Отворачиваюсь. Он засыпает.

И я смотрю в потолок, и я слышу совершенно другой голос,
и он шепчет мое имя, и он говорит "прости",
и в груди разливается пожар, и мне хочется плакать плакать плакать

потому что мы с Т. живем вместе,
потому что я выхожу за него замуж.

и я никогда больше не услышу своего имени, произнесенного правильным голосом.

 сегодня, в 2:20, я поняла, что значит умереть внутри.

вот я сижу на диване и взглядом прошу его сесть рядом, но он продолжает метаться по комнате. как раненый зверь. как животное, загнанное в ловушку.

что делать, если ты смотришь на него, снизу вверх, знаешь, что он не сядет рядом, а в голове только одна мысль бьется назойливо: "это место [рядом] всегда будет принадлежать только тебе".

вот мы лежим друг напртив друга, всего в нескольких сантиметрах. я чувствую его теплое дыхание. мне хочется, чтобы этот момент никогда не заканчивался. я хочу лежать так всю жизнь.

и что делать, если при этом ты пытаешься не заплакать, потому что твои глаза отчаянно бегают по его лицу, глазагубыщекиносресницыбровискулылобподбородок, в нелепой попытке запомнить его лицо.

потому что понимаешь, что это ваш последний раз наедине. это последний раз, когда ты можешь разглядеть его. это последний раз, когда ты можешь к нему прикоснуться. это, возможно, последний раз, когда ты его видишь.

сегодня, в 2:20, я поняла, что значит умереть внутри. 2:20, время когда он попросил закрыть за ним дверь.

мальчик, чьи волосы навсегда остались цвета лимонов.
мальчик, которого спасли слова.
девочка, воровавшая книги.

история, разбившая мое сердце.

ты уже закрыл -  закончил - вздохнул, неловко вытер слезы, ты живешь дальше. кажется.
потому что она, эта история, маячит где-то чуть левее твоего взгляда, и смотрит на тебя, чуть склонив голову.
и ты знаешь, что она здесь. и ты не можешь ее поймать.
и ты плачешь, плачешь, плачешь уже который час. и куришь так много.
и собираешь слова.
и в твоем разбитом сердце навсегда поселились и немецкий дзжесси оуэнз, и еврейский драчун, и аккордеонист с серебрянными глазами, и сотрясательница слов.
 

и этот великий человек.
эта история всегда будет о тебе, макс ванденбург.

 

и это, кажется, стоит воспринимать как плохой знак,

что ты желаешь, чтобы синяки, оставленные им, никогда не сходили,
что это твой личный ад и алтарь твоих чувств,
что это все, что осталось тебе от него -
синяки и боль и сломаная нервная система и рыдания каждую ночь в подушку.

ты так много оставил мне, милый.

я глажу свои запястья с памятью о твоей ярости
и благодарна хотя бы за это.
? ???????? ?????? - je suis malade

Дни идут. Я не знаю где ты.
С кем ты.
Кто ты.

Выходки моего организма,
моя нервная система,

мои надежды.

Оставляют пустоту.

Я вернулась домой.
Миллиарды впечатлений и столько воспоминаний.

Осталось ждать и надеяться, что не все растеряется.
Что я вернусь, и все будет.

Неведомая хуйня снова творится.

Я знаю что делаю.
Я знаю что делаю.
Я знаю....

А, какого черта. Ничего я не знаю.

Я была неправа.
Я отвлеклась. Еще как.
Двухметровое улыбчивое отвлечение.

Меня скоро разорвет от всех этих внутренних .
И даже отъезд мой на полтора месяца не дает мне долгожданного чувства спокойствия
Я себя уже настроила, что он никак не поможет
И как еще успокоить эту бурю, этот шторм,
который разрывает меня изнутри.
Такой, когда хочется кричать.
А ты улыбаешься.

Желание удалить все записи.
Это все уже прошло.
Я писала здесь об отношениях, которые уже прошли. О людях, которых давно нет в моей жизни. Или о которых я кардинально изменила мнение.
А эти записи, они остались.
Надоедливая муха бьется в моей голове.

Мне хочется каждому из них сказать: "Прости. Прости, что все так получилось. Я глубоко вдыхаю аромат сожаления"

мой мальчик. Хочу называть тебя так. Желательно всю жизнь.

 

Я хочу вечно помнить эти квартиники.
Запомнить его голос.

Я хочу помнить это, и чтобы не было больно.

Давай не будем все портить.
Давай мы уже определимся:
мы либо вместе, либо никак.

Просто чем дальше, тем больше я в тебя.
Я из тех, кто будет валяться в ногах, когда отвернешься.
И пальцы целовать буду.
Только пусть это будет не односторонняя игра.
Просто,

Ты мне нравишься.

Мне нужен секс по любви.
Мне нужно,чтобы ты хотел меня любой,

а не только когда ты пьян.
Не когда я ненавижу себя, потому что все равно отдаюсь.
Не когда я прощаю твое невежество.
Не когда рядом только я.

Мне нужен мужчина, а не мальчик.
И ты.

Что-то происходит, меняется.

Меня целует мальчик по имени А. У него есть девочка, мальчик спит со мной в одной постели.
Я зарекаюсь быть с ним, я зову его другом.

Я жду В., которого выдумала себе. Я не знаю как себя вести.

А мальчик А. вечно что-то хочет сказать. Пугается и молчит.

А я молодею, а мне страшно.
А я не прекращаю все это безумство.

"-Мама, я влюбилась. -Я поняла это, когда ты начала крутить обруч"

Его зовут Женя, он не помнит как меня зовут и я его никогда больше не увижу.

Какое это прекрасное чувство - влюбленность.
Как же прекрасно ходить по улицам и высматривать его машину.
Всматриваться из окон маршрутки в прохожих, в надежде просто увидеть.
Как замечательно, видеть во снах сюжеты, которым не суждено сбыться.
И смотреть на удрученные лица друзей. И все равно продолжать говорить-говорить-говорить.

 

Как прекрасно чувствовать себя недостойной.

Сначала мне хочется петь очень громко-кромко,
а спустя пять минут - читать стихи вслух.
И где же кто-нибудь, кто будет все это терпеть.
Кто будет все это любить.
Кто будет.

Он умрет от опухоли мозга.

Мне просто необходимо было это кому-нибудь рассказать.

Все хуже некуда, понимаешь. Все совсем плохо.

Ничего нет. совсем ничего. ебаная пустота. сука.

она ничего не оставляет. ничего нет дает.

 

я не могу ничего написать. я не могу ничего написать. я не могу ничего написать

 

ничего. 

блять.

Настроение в последнее время такое дебильное, что хоть бери и бросай.
Разбирает апатия. Чего-то хочу, а чего не знаю.

Хочется жить. Ну знаешь, как подростки в фильмах.
А натсроения жить нет. Как нет солнца уже 2 недели, так и нет стремления к чему-либо.

Попытки написать более-менее достойную (читай: сносную) работу никак не хотят быть удачными.
Только ночью, когда ложусь спать, я придумываю все новые и новые идеи и концепции,
но как нет солнца, уже 2 недели, так и нет желания записывать эти мысли.

И что может быть хуже, когда не можешь подобрать музыку под натсроение?
Что может быть хуже?

Мой отец пьет. Не постоянно, периодически. Но много.
И это всегда слишком часто, и слишком много для меня.
В такие моменты я ненавижу его. Я ненавижу мать за то, что позволяет ему.
В такие моменты я еще сильнее, острее, яростней ненавижу себя.

Просто, он перестает себя контролировать.
Пристает с дурацкими разговорами, какие-то вечные споры.
Его нельзя перебивать. Мужик прав. Мужик говорит.

Но в такие моменты он открывается. Он плачет.
Он рассказывает. Он просит прощения за события двадцатилетней давности.
Он верит, надеется, доверяет.

В такие моменты я люблю его как никогда раньше.
И за это ненавижу себя до потери пульса.

 

И пусть хочется казаться саркастичной.
Что плевать. И какая разница, что о тебе думают эти идиоты-парни.
И, что ты самодостаточна и независима.

Но так приятно (мерлин, так приятно) чувствовать, что тебя хотят.
Что привлекательна.
Что ты привлекаешь.

Мир знает, что ничего не будет. Я знаю, что ничего не будет.
И от этого мне уже грустно.
Мне бы, наверное, хотелось чтобы было. Чтобы все сгорело.

Я бы хотела сидеть дома, в кресле, держать кого-нибудь за руку и докуривать последнюю, самую сладкую сигарету.

Маме приснился конец света. Ей приснилось, что было пусто, страшно и горячо.
Я бы хотела, чтобы все сгорело.
Лучший конец.

-

На самом деле, если что-то и было бы, я не верю, что навсегда.
Просто перерождение самой Земли. Потом появился бы новый вид, совершеннее, чем мы.
И мне бы хотелось, чтобы они нашли наши книги.

Сначала ты знакомишь его с лучшим другом.
Ты видишь, как они начинают общаться, начинают дружить.
Потом ты расстаешься с ним.
Тебе больно, неприятно, грязно.
И ты ищешь поддержки у лучшего друга.
А потом лучший друг специально не берет трубку, потому что проводит время с ним.
И так все чаще. И так каждый день.

И вот ты проводишь субботний вечер с вином и сигаретами.
И вот ты уже себя сама не уважаешь.

Вечная, призрачная, встречная
сможет уберечь меня

...

Предана, мне и мной предана.

...

Я устала от этого состояния.
Мне хочется тебя никогда не знать