Как полезно перечитывать те книги, которые были прочитаны в студенчестве или в школьные годы. Иначе уже видятся и персонажи и ценности ими проповедуемые. Но дух у этих книг тот же. По строчкам прочитанного, как по тропинкам, возвращаешься в атмосферу поисков тех лет, но уже на другие смыслы больше обращаешь внимания, по другому видишь то что помнилось, а иное и совсем не помнишь, как будто не читал. Это было у меня с Преступлением и наказанием Достоевского, это и с перечитываемой Исповедью Августина. Прочитанное в юности не забылось и при упоминании этого труда всегда всплывало. Теперь же открываются новые грани. Если тогда меня поражало как епископ во всеуслышание говорит о грехах своей юности (это меня шокировало поскольку я знал епископов, но только тех кто скрывает, как и большинство, свои недостатки), то теперь поразила та трепетность с которой он говорит о матери, о своих философских исканиях, об самоанализе с помощью которого он ищет в душе занние о Боге, недоумевая откудо оно в нем, когда он его не осязал, не видел, не обонял... Вот строчки полезные для тех, кто испытывает некоторые трудности в соблюдении поста. В них кстати и часто неуместно цитируемые на разной печатной продукции для похудания "Горло надо обуздывать, в меру натягивая и отпуская вожжи" (в контексте это вообще не про тело, а про душу и ее страсти :):
Есть и другая "злоба дня" – если бы ее одной было ему довольно! Мы восстанавливаем наше ежедневно разрушающееся тело едой и питьем, и так будет, пока "Ты не уничтожишь пищу и желудок", не убьешь голод дивной сытостью и "не облачишь это тленное тело вечным нетлением". Теперь же эта необходимость мне сладка, и я борюсь с этой усладой, чтобы не попасть к ней в плен: я веду с ней ежедневную войну постом и частым "порабощением тела" – и муки мои изгоняются удовольствием. Голод и жажда – это мука; они жгут и убивают, как лихорадка, если не полечить их пищей. А так как лекарство под рукой, и Ты утешаешь нас дарами Твоими, которые подносят, служа немощи нашей, земля, вода и небо, то бедствие и стало называться наслаждением.
Ты научил меня принимать пищу, как лекарство. Но пока я перехожу от тягостного голода к благодушной сытости, тут, мне как раз и поставлен силок чревоугодия. Самый этот переход есть наслаждение, а другого, чтобы перейти туда, куда переходить заставляет необходимость, нет. Поддержание здоровья – вот причина, почему мы едим и пьем, но к ней присоединяется удовольствие – спутник опасный, который часто пытается зайти вперед, чтобы ради него делалось то, что, судя по моим словам и желанию, я делаю здоровья ради. У обоих, однако, мера не одна: того, что для здоровья достаточно, наслаждению мало. Часто трудно определить, что здесь: необходимая ли пока забота о теле и помощь ему или прислуживанье обманам прихотливой чувственности. Этой неопределенностью веселится несчастная душа, рассчитывая на нее как на извинение и защиту; она радуется, что не видит меры потребного здоровью и ссылкой на здоровье прикрывает службу чревоугодию. Этим соблазнам я стараюсь ежедневно противостоять; взываю к деснице Твоей. Тебе приношу тревогу мою, ибо здесь я еще в смятении.
Слышу голос веления Господа моего: "не отягощайте сердец ваших объедением и пьянством". От пьянства я далек; будь милостив, да не приближусь к нему. Чревоугодие иногда подползает к рабу Твоему; будь милостив, да удалится оно от меня. "Никто ведь не в силе быть воздержанным, если Ты не дашь". Многое посылаешь Ты по нашим молитвам; и то доброе, что мы получаем раньше, чем попросим, получаем мы от Тебя, и то, что понимаем это только потом, получаем мы от Тебя. Пьяницей я никогда не был, но пьяниц, которых Ты сделал трезвенниками, знал. Ты делаешь, что одни никогда не становятся тем, чем и не были; Ты делаешь, что другие перестают быть тем, чем были; Ты делаешь, что и те и другие знают, Кто это сделал. Слышал я и другой голос Твой: "не ходи вслед похотей твоих и воздерживайся от пожеланий твоих". Слышал по милости Твоей и другое изречение – очень мною любимое: "едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем", иными словами: первое меня не обогатит, другое не огорчит. Слышал и еще: "я научился быть довольным тем, что у меня есть; умею жить в изобилии и умею терпеть недостаток. Всё могу в Том, Кто меня укрепляет". Вот воин небесного лагеря, не прах, как мы. Но вспомни, Господи, что "мы прах", что из праха Ты сотворил этого человека, что он "пропадал и нашелся". И он ничего не мог сам по себе, ибо был таким же прахом, он, кого я так полюбил за эти слова, вдохновленные Духом Твоим: "всё могу в Том, Кто меня укрепляет". Укрепи меня, чтобы я мог; дай, что повелишь, и повели, что хочешь. Павел признаёт, что всё получил от Тебя и "чем хвалится – в Господе хвалится". Слышал я и другую молитву: "удали от меня чревоугодие". Из этого явствует, Святый Боже, что Ты даешь силу исполнить то, чему велишь исполниться.
Ты научил меня, Отче Благий: "всё чисто чистым, но худо человеку, который ест, вводя в соблазн; всякое творение Божие хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением; пища не приближает нас к Богу; и никто да не осуждает нас за пищу, или за питье, а кто ест, не презирай того, кто не ест, а кто не ест, не осуждай того, кто ест". Я усвоил это и благодарю Тебя и восхваляю Тебя, Боже мой, Учитель мой, стучащийся в уши мои, озаряющий сердце мое! Избавь меня от всякого искушения. Я боюсь не кушанья нечистого, но нечистой страсти. Я знаю, что Ною было позволено есть. всякое мясо, употреблявшееся в пищу, что Илия восстановил свои силы мясом, что Иоанна, дивного постника, не осквернило употребление животной пищи, т.е. саранчи. И я знаю, что Исава прельстила чечевица, что Давид сам себя укорял за желание напиться, что Царь наш был искушаем не мясом, а хлебом. И народ в пустыне заслужил упрека не потому, что захотел мясной пищи, а потому, что, мечтая об еде, возроптал на Господа.
Пребывая в этих искушениях, я ежедневно борюсь с чревоугодием. Тут нельзя поступить так, как я смог поступить с плотскими связями: обрезать раз навсегда и не возвращаться. Горло надо обуздывать, в меру натягивая и отпуская вожжи. И найдется ли. Господи, тот, кого не увлечет за пределы необходимого? Кто бы он ни был, он велик и да прославляет он Имя Твое. Я не таков; я человек и грешник. Но и я прославляю Имя Твое, и Тот, "Кто победил мир", "да ходатайствует за грехи мои", числя меня среди немощных членов Тела Своего, ибо и "несовершенное видели очи Твои и в книге Твоей будут записаны все"
Orthodox: Серьезной проблемой, существующей сегодня в Православной церкви, является искаженное понимание верующими святости, заявил игумен Петр (Мещеринов) замруководителя патриаршего Центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом монастыре Москвы."Святость, собственно говоря, превратилась в героизм для отдельных людей и в странное, кстати говоря, ложное, положение большинства, которое кается в том, что оно к этому героизму не способно", - подчеркнул священник на семинаре в Доме русского зарубежья. По словам отца Петра, очень многие люди под влиянием церковной дидактики составляют себе ложное представление о святости и начинают к нему стремиться. "Разумеется, ничего не получается, и люди в этом каются. Думаю, многим пастырям известно, что люди приходят на исповедь и начинают говорить о том, чего у них нет: нет Иисусовой молитвы, непрестанного памятования о Боге и крыльев за спиной тоже нет. То, что Бог в Своем слове этого героизма не требует, для нас не имеет ровно никакого значения, потому что эти требования, так сложилось исторически, выдвигаются нам от лица Церкви, причем таким образом, что не принять их значит согрешить против Церкви", - отметил священник.
Инга_С зашел разговор о паломничестве. Сам я не очень понимаю этот вид добродетели. Как он непосредственно связан с заповедью о любви к Богу? Тем более не понимаю почему нужно именно натрудить ноги. Можно ведь и на тренажеры тогда сходить ради Бога, и это принесет стяжание Духа Святого (как и всякое дело делаемое Христа ради, по Серафиму Саровскому). Чем принципиально те физические упражнения отличаются от этих, если делаются Христа ради и те и эти? Конечно посещение культурных и духовных центров я нахожу полезным, но только ради общения, молитвенного, евхаристического, духовно-нраственного, с опытными наставниками побеседовать всегда пойдет на пользу. Куда более оправданным мне видится социальное служение как проявление любви к Богу и ближнему. И совсем не обязательно это будет в каком то церковном обществе или при храме. Прсто в быту служить тем кто рядом, не ожидая вознаграждения. Служение Богу тогда проявится как потребность и осуществление призвания. Оно же послужит основанием для христианского свидетельства в среде людей не знающих сладость веры и общения с Богом. 
