Настроенческое

Большой секрет для маленькой компании

- Что, и слонов видел? – недоверчиво спросил Хрущев.
Гагарин покопался в куче фотографий и вытянул несколько штук:
- Так вот же они. А вот черепаха.
- Мы думали, что мир устроен просто, - раздумчиво проговорил академик Капица. – А он по сути своей сложен. Оказывается, природа вовсе не ищет простоты. И не боится эпициклов…
- И все-таки я не понимаю, - нахмурился Хрущев. – А кругосветные путешествия как же?
- Видимо, на подходе к краю мира существует некая складка или даже щель пространства, мгновенно переносящая любой попадающий в нее объект на противоположную сторону…
- Очень может быть, - вмешался Королев. – Только вот народу говорить об этом ни в коем случае нельзя. Потому что начнутся вопросы: что едят слоны? откуда черепаха? и кто, собственно, нагородил весь этот зверинец? И опять вместо науки станет религия.
- Но народу нужна правда! – горячо возразил Хрущев. – Пусть даже и религия! Главное, чтобы под руководством Коммунистической партии!
- Приехали! – сказал Гагарин. И махнул рукой.
А Королев терпеливо начал объяснять:
- Религия существовала тысячи лет. И ничего не изобрела. А наука всего за один век создала и паровоз, и атомную бомбу. И если снова будет религия, мы так и останемся: на паровозе и с атомной бомбой. Вы этого хотите?
Стало тихо. Хрущев задумчиво скреб в затылке.
- Ладно, - наконец решился он. – В печать дадим вот эти фотографии сверху, где слонов не видно под земным диском и можно подумать, что земля круглая. А народ мы обманывать не станем. Просто кое о чем умолчим. Да, вот еще что, Юра, - обратился он к Гагарину. – Ты когда в Америку поедешь, поговори на эту тему с тамошним президентом. А то они не сегодня завтра своего человечка в космос запустят. Чтобы не проболтались случайно.
- Так он же капиталист, Кеннеди этот. Вдруг он за религию?
- Джек-то? Нет, Джек хоть и капиталист, но мужик умный. Он поймет. Ему тоже бомбу покруче атомной хочется.

Юлия Боровинская

Неудачный выигрыш

Выиграл Семен в лотерею билет на поезд «Москва – Кишинев», вначале приехал в Москву на автобусе, а потом сел в поезд и приехал в Кишинев. Кишинев Семену понравился: черешни на улицах растут, апельсины цветут на широких проспектах, горькое молодое вино тугим фонтаном бьет в небеса на центральной площади. Семен гулял по Кишиневу, ел хрустящее сливовое мороженое, пил пьяную газировку из жестяного автомата, ходил с девицами какими-то к пруду кормить рыбок апельсиновым цветом, знакомился со старичками и расспрашивал их о погоде (он не знал, о чем еще можно расспрашивать старичков, - наверняка, понимал он, о чем-то недолговечном, иначе они будут расстраиваться). Спал Семен на скамейке в парке, подложив под голову газету «Вечерний Кишинев». Как-то он проснулся лицом прямо на газете (ночью было прохладно, и Семен ворочался), видит – там его фотография и написано: «Разыскивается человек». Семен пошел в почтовое отделение, заказал международные переговоры, позвонил по указанному в газете телефону и кричит: «Это я разыскиваюсь! Я никуда не пропал! Я жив, конечно же! Я просто выиграл в лотерею билет на поезд «Москва – Кишинев» и поехал в Кишинев! Пожалуйста, не надо волноваться, я скоро вернусь назад». И положил трубку. А потом подумал – какая чудовищная ложь, как же он вернется назад, ведь билета на поезд «Кишинев – Москва» он не выигрывал.

Татьяна Замировская

Любить поэтессу? Ищи дураков

Назначь мне свиданье...

Автор: natalya_Kozireva

Назначь мне свиданье. Плевать на погоду,
На время, на место, на цель и на суть...
Устала... Глазницы пустынные окон,
Разорванность прошлого в массу волокон
И сводки с фронтов - всё сплетается в кокон
Чего-то паучьего... Жуть.

Назначь мне свиданье на утленькой крыше
Мирка моего под названием ТЫ.
Непрочные стены - руин всё же выше,
А в замке песочном - вот странность - затишье.
Стоит до сих пор, словно выстроен в нише
Отдельной от этой беды.

Назначь мне свиданье. Мне много не надо,
Сместились акценты бессонниц моих...
Хватило бы слова наверно и взгляда.
Быть может - кольнула бы чья-то помада
Мазком на щеке, но - какая отрада -
Ты всё же прочёл этот стих.

------------------------------------------

Просила назначить свиданье - назначил.
Причиной погода, а может судьба,
Нарядный, с цветами, прождал словно – мальчик.
(вот время летит – не налез образ мачо)
Промок, как собака. Она – не пришла.

Сама мне твердила: Плевать на погоду.
И в мыслях уже представлял дамы грудь.
Увы, не смогла разорвать рифмы кокон -
Ей дождик хореем стучал в стёкла окон.
А я как дурак - под дождём (но не суть).

Просила прощенье, назначили снова,
На утленькой крыше (идея – её).
Как мартовский кот. Не пришла. Полвосьмого.
Анапест затмил белый свет – что ж такого?
Ей сердце пронзило стихов остриё.

Опять обещала: Мне много не надо.
Смещала акценты, мол: женщина вамп.
Продрог у реки – там такая прохлада.
В уме составлялась по факту тирада.
Её же увлёк - ненавязчивый ямб.

Закрою всей этой любви партитуру,
Пускай соблазняет других лопухов.
Мне - ноги мочить. Ей – тиамф про цезуру.
Ангину и грипп не словил чуть я сдуру.
Одно вредодейство от этих стихов.

Любить поэтессу? Ищи дураков.

© dvart

Ночная сказка

В эту ночь Андрей так долго не мог заснуть, что постепенно собственная комната начала вызывать у него отвращение. Постель казалась мятой и нечистой, незаметный днем застарелый табачный запах давил на мозг, сосредоточиться на книжке было невозможно, а мелькание картинок в телевизоре только раздражало.
«Пойду-ка я прогуляюсь, - внезапно решил он. – Говорят, перед сном полезно. Ну и что, что половина третьего ночи? Поброжу часок, зато вернусь – и сразу усну. И просплю до обеда – завтра суббота все-таки!»
На улице было свежо и влажно: как видно, пока он ворочался в постели, прошел маленький тихий дождик, смыв пыль и копоть с воздуха. Редкие желтые прямоугольники окон, бархатное небо, бледный свет фонарей, узор листвы на асфальте – он и забыл уже, что летние ночи бывают настолько красивы, особенно если вот так, никуда не спеша, идти по улице, вдыхая прохладный воздух, и рассеянно глазеть по сторонам.
Ее Андрей заметил сразу: темноволосая девушка стояла на остановке и вглядывалась в даль проспекта так уверенно, точно и впрямь ожидала, что вот-вот подкатит автобус. И хотя обычно он никогда и ни с кем не пытался познакомиться на улице, на сей раз, казалось, сама ночь объединяла их, делала уже не совсем чужими, а союзниками-сообщниками в этом спящем мире.
- Вы не боитесь гулять так поздно? – Ничего умнее, увы, не пришло ему в голову. Не спрашивать же, который час или как пройти в библиотеку!
Девушка посмотрела на него без удивления и испуга.
- А кого бояться? Ваши дневные хулиганы и бандиты давным-давно уже спят. А потом я вовсе не гуляю. У меня очень важное дело.
- В три часа ночи? Интересно, какое же?
- Долго объяснять. И вообще, мне нужно ехать.
И действительно, к остановке, ослепляя фарами, подкатил, вывернув из какого-то незаметного проулка, желтый «Икарус». Двери его раскрылись, и девушка влетела внутрь. Андрей едва успел заскочить за нею следом, как-то отстраненно удивляясь и самому себе, и этому припозднившемуся автобусу, и легкой светлой полуулыбке на лице своей незнакомой спутницы.
- Кстати, а куда мы едем? – спросил он, усаживаясь напротив нее.
- В парк. Кататься на карусели.
- Это и есть ваше важное дело?! И потом, ночью ведь…
- …карусели не работают, - подхватила девушка. – Конечно. Для вас, дневных людей, - не работают. А для нас, ночных…
Странная пассажирка говорила с такой небрежной легкостью, словно в ее словах не было ничего необычного, словно не сорокалетний мужчина сидел перед ней, а ребенок, готовый поверить любой сказке. И – странно, но Андрей верил.
- Вы ведь никогда не встречали ночных людей? Конечно, не встречали. Ведь мы появляемся только тогда, когда вы, дневные, засыпаете. Появляемся, чтобы дожить за вас.
- Как это «дожить»?!
- Очень просто. Ваши дни заполнены суетой: работа, семья, хозяйство, какие-то бесконечные долги перед другими людьми. Вы так редко делаете то, чего вам хочется, а многие желания, считая несерьезными, и вовсе задвигаете подальше, не подозревая, что в их исполнении и прячется ваша настоящая жизнь. А мы, ваши ночные половинки, реализуем эти мечты. Воплощаем то, чего вы, возможно, так никогда и не сделаете.
- То есть если кому-то нестерпимо хочется пойти и задушить своего начальника…
- Такого почти не бывает. Разве что с очень больными людьми. Да, не завидую я их половинкам…
- Почему же с больными, - смутился Андрей, - вот я, например, сегодня даже заснуть не мог…
- Ну, вы же не на самом деле хотели задушить своего начальника, правда?
- Начальницу…
- Тем более. Только представьте себе эту женщину с синим лицом, с прикушенным языком… Разве вы смогли бы по-настоящему ее убить?
- Пожалуй, нет… - смутился Андрей. – А вы, значит, едете за кого-то кататься на карусели? – решил он сменить тему.
- Между прочим, за вашу соседку Галю из двадцать шестой квартиры. У нее так много забытых желаний… Например, она когда-то изумительно умела готовить чай со льдом. Но вот уже много лет его не делает. Не хочется пить его в одиночку. А уж в парке аттракционов и вовсе не была с пятнадцати лет! А я сегодня так удачно договорилась с ночной половинкой одного человека, который с детства мечтал поработать карусельщиком, а вместо этого стал налоговым инспектором. Только знаете, вам со мной нельзя. Дневной человек может привлечь к себе внимание…
- Вы не бойтесь, я скоро выйду, - заторопился Андрей. – Только можно еще два вопроса?
- Конечно, - улыбнулась девушка, - вы ведь все равно никому не сможете рассказать о нашем разговоре.
- Если вы – ночная половинка Гали, то почему вы такая юная? Я Галю встречал несколько раз в подъезде. Ей, кажется, уже за тридцать…
- Тридцать пять. Но для нас время течет по-другому. От солнечного света жизнь прогорает быстрее… Нет, этого я объяснить, пожалуй, не сумею. Лучше давайте ваш второй вопрос.
- Скажите, а мы могли бы увидеться с вами еще раз?
Девушка помолчала, и лицо ее стало серьезным и немного печальным.
- Лучше этого не делать. Не потому, что вы мне не понравились. Совсем наоборот. Просто… Понимаете, Гале так не хватает в жизни любви! И если я начну встречаться с кем-то, получится, что я лишу ее последнего шанса. А ведь она – это тоже я. Старше, немного более усталая и печальная – но я. Так что прощайте. И постарайтесь забыть нашу встречу.
Автобус резко затормозил, и его двери с шипением отворились. Андрей сошел на тротуар и медленно побрел обратно к дому. Он размеренно шагал, пытаясь представить ночного себя, который катается на роликах, ест чипсы из пакета прямо на улице, ходит в горы… Может, он и женился уже, и детей завел… Интересно, понравился бы он его новой знакомой? Ему ведь совсем не сорок – лет двадцать пять, не больше…
Андрей и вправду проспал до обеда. А ближе к вечеру он нажал на кнопку дверного звонка двадцать шестой квартиры. И когда дверь ему отворила темноволосая женщина с легкой и светлой улыбкой на лице, задал заготовленный заранее вопрос:
- Извините, пожалуйста, вы не могли бы научить меня готовить чай со льдом?

Юлия Боровинская

Потрясающие (невыдуманные) заголовки бульварной прессы:

1. Вороны выклевали ветерану на лысине свастику.
2. Одинокий мужчина лишился прямой кишки во время самолечения простатита.
3. Пасхальный заяц загрыз отца семерых детей.
4. Группу заблудившихся школьников вывел из лесу дождевой червь.
5. Кошка утонула в менструации хозяйки.
6. Мальчик-телепат глушит радио-сигналы во время мастурбации.
7. Девочку разорвало на экзамене резинкой ее "стрингов".
8. На МКС голод — космонавты едят сперму друг друга.
9. Ребенок онанировал кипятильником, повторяя за матерью.
10. На ночь родители мазали девочку селедочными кишками.
11. Нижегородский крановщик подрабатывал виселицей.
12. Отец омрачил день рождения ребенка расчленением матери.
13. Пылесос с искусственным интеллектом устроил кровавую бойню.
14. Дизайнер могил: не миф, а реальность.
15. Причиной ДТП стал бобер-педераст.
16. Перелетные птицы оскорбили пометом ветеранов.
17. Школьник разбил голову, поскользнувшись на останках учителя.

Мироздание, Время, песок...

Одна необычная работа с экзамена в МГУ по литературе.

Было поставлено задание — написать сочинение по одной из тем:
1. Внутренний мир «маленького человека» в изображении Гоголя и Куприна;
2. Мотив страданий в творчестве Некрасова и Достоевского;
3. Традиции Салтыкова-Щедрина в сатирах Маяковского.

Неизвестная девушка отличилась:

Пускай простят меня Некрасов с Достоевским,
Пускай простят меня и Гоголь, и Куприн,
Пусть Маяковский бросит словом резким,
Пусть скажет «Дура!» Салтыков-Щедрин.

И вы простите, милые эксперты,
Пусть милосердие в сердца придет с небес.
Как жаль, чтобы создать бумагу, в жертву
Был принесен зелёный шумный лес!

Раскрыть я не сумею ваши темы,
Хотите проверяйте или нет,
Здесь вижу трудноразрешимую проблему
(Хоть Маяковский мой любимейший поэт).

Акакий мёрзнет под стрелою ветра,
В его лицо бьёт, обезумев, жгучий снег…
Мой рост — лишь полтора несчастных метра,
Я тоже «маленький», пожалуй, человек.

А Маяковский же, творя свою сатиру,
Про Салтыкова-Щедрина совсем забыл.
Его мотивы не явил он миру,
Свои мотивы миру он явил.

Некрасов понял, как народ страдает,
Как плачет женщина по малому дитя.
А Соня — всю свою семью спасает,
Во благо их и жизни не щадя.

Жесток был Достоевский к грустной Соне,
Убил ее пропащего отца.
Безумными колёсами погони,
Явилась смерть, не скрывшая лица.

Не думайте, прошу, что я тупая,
Я знаю всех писателей с доски,
Их творчество и их героев знаю,
Но темы ваши жёстче, чем тиски.

Судьбы канва растянута на пяльце,
Но я бессильна в бездне чуждых душ.
Я не хочу высасывать из пальца
На три страницы глупости и чушь.

Надеюсь, вы хотя бы прочитали,
А если улыбнулись – свет рекой!
Спасибо, что листочки вы раздали.
Простите за поступок глупый мой.

Отсюда выйду я одной из первых,
Но прежде, чем миную сталь ворот,
Желаю вам я бесконечных нервов,
Понятных букв в листах других работ.

P.S. За работу поставили «отлично».

АРМАГЕДДЕТКА

- Что это такое? А?! Нет, ну стоило отойти покурить… Ты что здесь наделал?!
(Шмыгая носом.) Я… Я играл…
- Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не смел здесь ничего трогать?! Ну! Отвечай!
(Голос из кухни.) Не ори на ребенка!
(Тоном ниже.) Нет, я просто поражаюсь, как можно за такое короткое время так всё… Вот здесь, например, был сад. С особыми породами деревьев, между прочим. Куда сад делся?
(Всхлипывая.) За… засох…
- Не мог он засохнуть, пока в нем люди жили.
(Постепенно успокаиваясь, поняв, что немедленной порки удалось избежать.) А я их выгнал.
- Как выгнал?! Зачем?! Ты вообще соображаешь…
(Голос из кухни.) Не ори на ребенка!
(Постепенно наглея.) Да, а чего они меня не слушались!
- Правильно, не слушались. Я же им свободу воли дал. Это, понимаешь, такая штука… (Озадаченно.) Постой-ка, а эти луга здесь откуда? Я их тут не творил… Ты зачем здесь луга сделал, а?
- Это не я… Это они сами…
- Кто – сами?!
(Вновь пугаясь.) Лю… люди… Сами лес пожгли и какие-то свои травки тут посеяли…
- Зачем? (Начиная прозревать.) Ты что, их не кормил?!
- Я… я кормил вначале манной крупой, а потом… потом мама сказала, чтобы я не лазил в банки грязными руками…
- Они же у тебя все подохнуть могли! (Задумчиво.) Гляди-ка, выкрутились… Ладно, а вот эти коробочки-то зачем? Ты их для чего повсюду понатыкал?
- Это тоже они сами… Я случайно локтем земную ось задел…
(Хлопая себя по лбу.) Как я раньше не заметил?! Ничего себе – задел!.. Ты хоть понимаешь, что ты с климатом наделал?! То жара, то холод… А-а, так они в этих коробочках от перепадов температуры прячутся?
- Тимпе… чего?
- Нет, ну, ты поправить мог, как было, когда заметил, что ты ось сдвинул.
(Зло.) А пусть им! Чего они не слушаются? Я с ними по-хорошему поиграть хотел… А они то слушаются, то не слушаются, то выдумывают ерунду всякую, то вообще внимания на меня не обращают… Вот и пусть им, раз так!
- Ну а мне что со всем этим делать прикажешь? Вместо нормального мира – что попало! Ландшафт исковеркан, фауну почти всю перебили, человечество вместо духовной жизни черт-те чем занимается, выживает, понимаешь ли… (Грозно.) А кто виноват?!
(Голос из кухни.) Не ори на ребенка!
- Да-а… Чем это всё исправлять, легче всё с самого начала вылепить… Сейчас я твое безобразие распылю и – заново… Только ты чтобы даже смотреть не смел теперь в сторону моей работы!
(Заискивающе.) Па-ап…
- Ну что тебе еще?
- Ты же всё равно всё это распылишь…
- Ну?
- Можно я тогда еще одну битву сыграю? Последнюю… (Радостно.) Тебе после нее уже и распылять-то почти ничего не останется!
- Ах битву тебе?!
(Голос из кухни.) Дай ты ребенку поиграть! Иди лучше пообедай пока что. Я котлет нажарила…
(Смягчаясь.) Ладно уж… Играй свою битву… И что из тебя только вырастет?!
(Уверенно.) Бог, папочка, вырастет, как ты!

Юлия Боровинская

Русский ''обжора'' или И.А.Крылов на обеде у Императрицы

Великий баснописец Иван Андреевич Крылов был известен между прочим своей необыкновенной прожорливостью. Как-то, на одном обеде хозяин, прощаясь с ним, пошутил:
- Боюсь, Иван Андреевич, что плохо мы вас накормили — избаловали вас царские повара...
(Царская семья благоволила к Крылову, и одно время он получал приглашения на обеды к императрице.)

Крылов отвечал на это следующее: ( Collapse )

«Что царские повара! С обедов этих никогда сытым не возвращался. А я также прежде так думал — закормят во дворце. Первый раз поехал и соображаю: какой уж тут ужин — и прислугу отпустил. А вышло что? Убранство, сервировка — одна краса. Сели — суп подают: на донышке зелень какая-то, морковки фестонами вырезаны, да все так на мели и стоит, потому что супу-то самого только лужица. Ей-богу, пять ложек всего набрал. Сомнение взяло: быть может, нашего брата писателя лакеи обносят? Смотрю — нет, у всех такое же мелководье. А пирожки? — не больше грецкого ореха. Захватил я два, а камер-лакей уж удирать норовит. Попридержал я его за пуговицу и еще парочку снял. Тут вырвался он и двух рядом со мною обнес. Верно, отставать лакеям возбраняется. Рыба хорошая — форели; ведь гатчинские, свои, а такую мелюзгу подают,— куда меньше порционного!.. За рыбою пошли французские финтифлюшки. Как бы горшочек опрокинутый, студнем облицованный, а внутри и зелень, и дичи кусочки, и трюфелей обрезочки — всякие остаточки. На вкус недурно. Хочу второй горшочек взять, а блюдо-то уж далеко. Что же это, думаю, такое? Здесь только пробовать дают?!
Добрались до индейки. Не плошай, Иван Андреевич, здесь мы отыграемся. Подносят. Хотите верьте или нет — только ножки и крылышки, на маленькие кусочки обкромленные, рядышком лежат, а самая-то та птица под ними припрятана, и нерезаная пребывает. Хороши молодчики! Взял я ножку, обглодал и положил на тарелку. Смотрю кругом. У всех по косточке на тарелке. Пустыня пустыней. Припомнился Пушкин покойный: «О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми костями?» И стало мне грустно-грустно, чуть слеза не прошибла... А тут вижу — царица-матушка печаль мою подметила и что-то главному лакею говорит и на меня указывает... И что же? Второй раз мне индейку поднесли. Низкий поклон я царице отвесил — ведь жалованная. Хочу брать, а птица так неразрезанная и лежит. Нет, брат, шалишь — меня не проведешь: вот так нарежь и сюда принеси, говорю камер-лакею. Так вот фунтик питательного и заполучил. А все кругом смотрят — завидуют.
А индейка-то совсем захудалая, благородной дородности никакой, жарили спозаранку и к обеду, изверги, подогрели!
А сладкое! Стыдно сказать... Пол-апельсина! Нутро природное вынуто, а взамен желе с вареньем набито. Со злости с кожей я его и съел. Плохо царей наших кормят,— надувательство кругом. А вина льют без конца. Только что выпьешь,— смотришь, опять рюмка стоит полная. А почему? Потому что придворная челядь потом их распивает.
Вернулся я домой голодный-преголодный... Как быть? Прислугу отпустил, ничего не припасено... Пришлось в ресторацию ехать. А теперь, когда там обедать приходится,— ждет меня дома всегда ужин. Приедешь, выпьешь рюмочку водки, как будто вовсе и не обедал...»

— Ох, боюсь я, боюсь,— прервал его хозяин,— что и ждет не дождется вас ужин дома...
Крылов божился, что сыт до отвала, что его по горло накормили.
— Ну, по совести,— не отставал хозяин,— неужели вы, Иван Андреевич, так натощак и спать ляжете?
— По совести, натощак не лягу. Ужинать не буду, но тарелочку кислой капусты и квасу кувшинчик на сон грядущий приму, чтобы в горле не пересохло.

По рассказу А.М. Тургенева (И. А. Крылов в воспоминаниях современников. М., 1982. С. 273—274).

СКАЗКАБРАТЬЕВГРИММ

Как меня угораздило в это вляпаться? Нет, ну как же я так, а? Дура, дура бесхарактерная, ведь не хотела же, с самого начала ведь не хотела, принцы какие-то, кому они сдались, эти принцы в наши дни, одна головная боль и протокол, и пива на скамейке как человек не попьешь, а все маменька, все ей неймется, дочь-принцессу ей подавай, на что ей дочь-принцесса, ее все равно в замок не пустят с ее перманентом, и кофта эта розовая, и, говорят, не курят сейчас во дворце-то, а маменька – как паровоз, ее ж не видно за дымом, зато будет перед всем рынком хва… хва… ваааааааааааааааааааааааааа…
И шеееееееееерсть эта в рот лееееееееееееезееееееееееееет… гадость, гадость какая, всю жизнь терпеть не могла!
Кто этих овец придумал, какая сволочь, кому вообще в голову пришло, это ж пытка, натуральная пытка, а они говорят, принцесса должна все уметь, сволочи, сволочи, зачем принцессе это все, она ж не пряха, и вообще у меня на шерсть аллергия, а я тут сижу в этой куче, умру, никто и не почешется…
А правильно, а нечего было маменьку слушать, кто гнал на эти дурацкие курсы, «всего за полгода вы станете настоящей принцессой», три ха-ха, принцесса с дипломом, настоящие принцессы в замках рождаются, а не курсы ходят.
И ведь я хотела на секретарские, а все маменька, всю плешь проела: «Секретарша – это неприлично, секретарши спят с начальством», - смотрите, пожалуйста, а принцессы, наверное, спят с подчиненными… ууууууууууууууууууууууу…
Какая же я несчастная, черт же меня дернул отправить сюда резюме, это все маменька, ехидна: «Ах, у них принц неженатый, ах, всего на три года тебя старше, ах, идеальная пара…» Идеальная пара, как же, меня дважды Мисс школа выбирали – в восьмом классе и в десятом, а принц совершенно галимый, на Тильдиного Фрица похож, такой же очкарик и зануда, и волосы зализывает, а я теперь из-за него пропадаааааааааааааааааааааааааааай…
Господи, ну почему у них смертную казнь за самозванство до сих пор не отменили, они же в Евросоюзе с двухтысячного года, как же так, а?! Как там написано в контракте: «Шютц Гертруда, в дальнейшем именуемая «сотрудник», принята на должность принцессы с испытательным сроком в 3, прописью – три – дня. За это время обязуется напрясть двадцать мотков шерсти. В случае невыполнения обязательства см. Приложение».
Сука, адвокат, сука, в Приложении написал: «Попадает под ст. 146/2 УК», без расшифровки, я ведь хотела посмотреть, что у них там в сто сорок шестой, маменька не дала. Подписывай, говорит, быстро, что ты телишься… Что, маменька, когда меня к стенке поставят по сто сорок шестой за самозванство, тоже будете говорить – телюсь? Ненавижу, ненавижу, гнусная баба, мечты у нее, видите ли, нереализованные, у неудачницы, а я за нее отдувайся: балет, изостудия, английский, курсы принцесс эти…
Вот кто ей велел Крысьему Хвосту взятку давать? Давай отнесем ему то, давай отнесем ему это, одного паштета скормила двадцать порций, мне и понюхать не досталось, чтоб его этим паштетом несло до конца жизни, скотину… «Ах, фрейлейн Шютц, вы никогда не научитесь прясть, но ради вашей матушки, этой святой женщины, я вам поставлю отлично и среднюю скорость напишу «семь мотков в день», все равно никто не поверит…»
Не поверит, как же! Навалили шерсти, а я пряди… Сволочи, веретено им в задницу!
А может, у них все же мораторий на смертную казнь? Может, выкручусь?
Так, ну давайте теперь мне в окно стучать… Кого там принесло?
Господи, какие страшные… и одинаковые… почти… Вот это губа, всем губам губа! А у этой что? У этой ножища… А у третьей… ОООООООООО! Дааааааааааа, таким пальчиком в носу не поковыряешься!
Открываю, уже открываю, надо же, какие нетерпеливые!
Здравствуйте, тетеньки. Да, это я тут плачу. Это я тут ругаюсь. Ну и что, на весь лес слышно? Мне можно. Я – почти покойница, у меня сто сорок шестая, часть два, могу я хоть поругаться в свое удовольствие?!
Как – вы? Сами? Всю-всю-всю шерсть? Все двадцать мотков?
Тетеньки, миленькие, правда, что ли?!
Я… я… ноги вам мыть буду и воду пить! За покупками ходить буду! Собачку вашу буду выгуливать!
Не надо? А что надо? На свадьбе назвать вас родными тетушками? Госссссподи, какие проблемы? Хоть сестричками!
А правда все-все спрядете?
А… вот… чисто из любопытства…
Если не назову на свадьбе тетушками, что будет?

- Что будет? – переспросила тетка с деформированным пальцем, подмигнув товаркам. – Да, в общем, ничего… Ниточку одну чик – и перережу, - она помахала в воздухе невесть откуда взявшимися бронзовыми ножницами, и все три добродушно заулыбались, как будто это была их давняя любимая шутка.

Лея Любомирская

Предупреждение: не пытайтесь повторять, трюк выполнен профессиональным каскадером!

Про птиц и счастье

Помнится, кто-то давно высказался в том смысле, что человек создан для счастья, как птица для полета. Это, конечно, правильно, но у каждого свое счастье, как у каждой птицы свой полет.

Вот один человек встает в половину шестого утра, бреет лицо, чистит зубы и готовит завтрак на пятерых домочадцев, из которых один – парализованный, еще двоим недавно исполнилось три года; потом там есть мама его бывшей жены, которой больше негде жить, и еще один мальчик сорока лет, который говорит, что они с человеком учились в одном классе, и на этом основании уже пятый месяц живет в их квартире, в прихожей. Потом человек занимается утренней зарядкой – выносит судно из-под одного парализованного и двух трехлетних людей, а также пытается разбудить и выставить из квартиры мальчика-одноклассника. Потом он всех кормит, выносит судно из-под тех, кто опять успел нагадить, перешагивает через лежащего на пороге мальчика-одноклассника и уходит на работу. Потом мама его бывшей жены уходит гулять с трехлетними людьми, а мальчик-одноклассник берет пустую пластиковую бутылку и фольгу. Через десять минут от густого запаха ганджубаса у парализованного человека начинают непроизвольно дергаться руки и ноги. Потом с прогулки приходят мама бывшей жены и два извалявшихся в грязи трехлетних человека. Мама, уставшая на прогулке, валится на диван и просит одноклассника раздеть, умыть и накормить трехлеток, потому что у нее ни рук ни ног. Одноклассник к этому моменту настолько просветлен, что уговаривает парализованного человека станцевать тур вальса. Услышав про руки и ноги мамы бывшей жены, он с тихой радостью начинает целовать ее в тело. Мама вяло отбрыкивается, упирая на то, что ей уже давно не пятьдесят лет, да и дети смотрят, и парализованное тело может что-то не то подумать, но одноклассник так нежен и упорен, что она сдается. Потом, когда они полуголые вместе вдыхают веселый дым из бутылки, в квартиру врывается человек, который на работе чуть не умер от беспокойства, потому что дома никто не подходил к телефону. Брызгая слюной и издавая боевой клич пациентов психбольницы имени Ганнушкина, человек выставляет маму и одноклассника раздетыми на балкон, кладет на место парализованного человека, которого опрокинули на пол трехлетние бандиты, моет и кормит всех малых и убогих сих и убегает обратно на работу. До вечера мама бывшей жены и одноклассник сидят раздетые на балконе, хорошо, что на дворе лето и замерзнуть им не грозит. Когда человек приходит с работы, они устраивают скандал, кричат, плюют на пол и на человека, топают ногами и машут руками. Человек тоже плюет на пол, разворачивается и уходит, хлопнув дверью. Человек идет в дешевый бар, где негде даже присесть, а можно только стоять у высоких пластиковых столиков, и выпивает два стакана водки подряд, не закусывая. Выходит на улицу, смотрит в небо, закуривает сигарету и идет домой. Дома он мирится со всеми, готовит ужин, выносит судно, моет, чистит, стирает и гладит. Поздно ночью он выходит на кухню выкурить последнюю сигарету, и тут из радио раздается жизнерадостный голос, который и возвещает человеку, что он создан для счастья, как птица для полета. И тут человек думает совсем не о том, о чем вы подумали, а хватается за голову и бежит в комнату, где на шкафу стоит клетка с попугаем. Он бережно вынимает из клетки попугая, который похож на обгрызенное чучело воробья, потому что его не кормили и не поили с прошлых выходных. Потом он поит птичку, чистит ей перышки, задает корму и пускает полетать по квартире. Однако попугай долетает только до своей клетки и как приклеенный замирает у миски, полной корма. Попугаю совершенно не хочется отходить от этой миски даже на шаг. Человек вздыхает, машет рукой и идет спать, потому что становится очевидно: эта птица не летает.

Виктор Кожевников

Рождество

Дорогой Pai Natal!

Поздравляю тебя с наступающим Рождеством!

Пишет тебе Маргарида де Соуза Пинту, авенида 24 Июля, 3-2 А. Если ты уже получил мое письмо, в котором я прошу Барби с мобильником, набор косметики и все фильмы про Гарри Поттера на DVD, порви его, пожалуйста, и выкинь в мусор. В то отделение, где на мусорном ведре написано «Бумага. Картон». А то неэкологично, а я не хочу, чтобы мое письмо навредило окружающей среде.

Дорогой и милый Pai Natal! Ты ведь, наверное, уже купил Барби, косметику и фильмы? Отдай их, пожалуйста, бедным. Например, Инеш Сеабра, она хорошая девочка и моя лучшая подруга. И у нее еще нет ни одного фильма про Гарри Поттера. У нее и DVD-проигрывателя нет, поэтому она будет приходить ко мне, и мы будем смотреть фильмы вместе. И косметику тоже ей отдай, может, она покрасивеет немного, и мне будет не стыдно с ней дружить. А я могу еще год пользоваться маминой или попрошу бабушку мне купить.

Извини меня, дорогой Pai Natal, что я тебя заставила потратиться на Барби и другое, а теперь говорю, что мне это не надо. Ты не думай, я не неблагодарная! И я могу тебе возместить! Я подсчитала, и получилось, что мои подарки стоят 70 евро или даже меньше, если тебе сделали рождественскую скидку. Я могу оставить тебе в ботинке деньги, которые мне подарит бабушка. Она всегда дарит мне деньги, а мама потом всегда отбирает, говорит, что нечего меня баловать, и если мне понадобится, она сама мне потом даст. И все равно не дает. Поэтому лучше я отдам их тебе.

Дорогой Pai Natal! Ты, наверное, думаешь, что я ненормальная. Потому что нормальные девочки не отказываются от Барби с мобильником, набора косметики и фильмов про Гарри Поттера. Инеш Сеабра говорит, что я сама не знаю, чего хочу. Но я знаю. Только не могу сказать про это Инеш. И маме не могу, и бабушке. Даже отцу Инасиу не могу, потому что стыдно и потому что он после уроков катехизиса все время гладит меня по попе, как папа.

Дорогой, миленький Pai Natal! Я тебя ОЧЕНЬ ПРОШУ и даже умоляю! Ты ведь все можешь, пожалуйста, пожалуйста, сделай, чтобы папа больше никогда не приходил ночью ко мне в комнату! Пожалуйста, Pai Natal, пусть он больше никогда не приходит и не делает это, ты знаешь что! В книжке написано, что такое может быть только между мужем и женой, и еще от этого бывают дети, а я же сама его ребенок, что он, с ума сошел, что ли? Один раз он плакал и говорил, что покончит с собой, если я его не прощу, а я сказала, пусть покончит, потому что я никогда не прощу, и он меня ударил, а на следующий день подарил ролики и сказал, что убьет меня, если я кому-нибудь расскажу. Милый Pai Natal, если ты не можешь сделать, чтобы папа никогда больше не приходил, пожалуйста, подари мне какой-нибудь смертельный яд. Просто, для игры.

Желаю тебе счастливого Рождества и прекрасного Нового года! Всегда к твоим услугам, Маргарида де Соуза Пинту (Гидиня).

* * *

Гидиня перечитывает письмо, тщательно складывает листочек и аккуратно засовывает его в конверт, на котором уже написано: «Лапландия. Pai Natal. В собственные руки!» Несколько секунд прикидывает – кинуть ли просто в почтовый ящик или постоять в очереди, но отправить заказным. Решает, что заказным оно вернее, отрывает бумажный талончик с номером, садится на лавочку и раскрывает книгу «Энциклопедия сексуальных отношений».

Еще через полчаса Гидиня строго смотрит в лицо молодой и симпатичной почтовой служащей:
- А оно точно дойдет?
- Конечно, дойдет, - улыбается служащая.
- Может, отправить с уведомлением?
- Да не надо, - смеется служащая, - оно и так дойдет, я тебе гарантирую!
Гидиня серьезно кивает, вежливо благодарит, желает всем счастливого Рождества и выходит на улицу.

Конечно, она слегка смошенничала и нарочно привлекла внимание симпатичной служащей к своему письму. Но дело того стоило. Шику Феррейра поставил свой велосипед на то, что на почте не открывают письма, отправленные в Лапландию. А Гидиня сказала, что открывают. И если теперь Гидининого отца посадят в тюрьму за педофилию, Гидиня получит велосипед. Новенький горный велосипед с десятью скоростями. А отцу так и надо. Гидиня вначале хотела написать, что к ней приставал учитель рисования, но потом отец нашел черновик ее самого первого письма к Pai Natal и долго кричал, что она – избалованная эгоистка, что не видать ей Барби с мобильником, косметики и фильмов про Гарри Поттера как своих ушей, потому что она плохо учится, грубит старшим, без спросу пользуется мамиными вещами и завалила тест по математике. Гидиня немножко поплакала, а потом подумала: «Ладно-ладно! Я тебе еще покажу!» И переписала письмо. Подумаешь, Барби с мобильником! Она и велосипедом обойдется.

Гидиня представляет, как она будет кататься по парку на горном велосипеде, и тихонько смеется от удовольствия. Прохожие смотрят на хорошенькую счастливую девочку и тоже смеются. Всем кажется, что в этот момент мир стал немножко лучше.

Лея Любомирская

Глаааамурненький!.. а где стразы?

Замужем за папиком.

Вулканы.

Мужик вырезал бензопилой в стволе дерева лисицу. Честно сказать, меня это фото просто возмутило. Поняла бы, если бы на пне или на сухостое, но на живом дереве! А если бы ему самому по ногам бензопилой? Скульптура удалась, но меня такое творчество не порадовало.

Как ты красива сегодня...