|
|
Я родилась немножко раньше срока, не очень доношенным ребёнком. А всё почему? Да потому что сильно беременная (мною) мама была призвана на комсомольское собрание, где им зачитали решения двадцатого партийного съезда о разоблачении культа личности Сталина. На маму (ну не на меня же) это всё произвело такое впечатление, что у мамы начались преждевременные роды, и она сразу с собрания пошла в родильный барак. И с моим появлением на свет и началась Хрущёвская оттепель. Или так: с началом Хрущёвской оттепели я и появилась на свет. Я и первый Фестиваль молодёжи и студентов помню, хотя мне никто не верит - мне годик только был с небольшим. Я помню, что было ужасно много народа, когда мы приехали в центр. Нас встречал дедушка, который тут же схватил меня на руки и начал ругать маму, как она могла маленького ребёнка потащить в такую толпу! Мы пошли домой к бабушке и дедушке, где все из окон смотрели на улицу (это было Садовое кольцо), по которому шло очень много людей, и они все смеялись и пели песни. И я смотрела, стоя на подоконнике, крепко удерживаемая дедом. И не хотела уходить. Но тут бабушка смогла меня заставить слезть с подоконника, потому что знала, чем меня (ну, в том возрасте) можно было отвлечь от зрелищ. Она положила в блюдечко вишню со сметаной и сахарком (А это было самое вкусное, что я тогда ела!) и сказала: "Пойдём в ту комнату, ты сядешь на скамеечку и будешь это кушать!" Вот как легко было меня подкупить!)))
Но я отвлеклась. С того года к нам хлынул поток иностранных студентов, и остро встала нужда в преподавателях, которые смогут их научить русскому языку. Моя мама, учительница русского языка, прошла конкурс и стала работать на подготовительном факультете, где год иностранных студентов обучали только русскому языку. А я уже ходила в детский садик, когда у нас сделали субботу нерабочим днём, и садик тоже в субботу не работал. А мама по субботам работала. Поэтому она ехала на работу со мной, и я тихонько сидела на заднем ряду у неё в аудитории и рисовала. Или меня брала поиграть секретарь кафедры. В общем, к школе я даже не сомневалась, кем я хочу быть. Ну, на какое-то время в школе у меня сменилось направление - я захотела быть учительницей. Но потом вернулась к первоначальному плану. И что я вам скажу, ребяты: "Мечтайте с осторожностью - мечты сбываются!" Потому что я стала и преподавателем русского языка у иностранных студентов, и в школе проработала в общей сложности 10 лет.
И вот сейчас, в такое ноябрьское время, захотелось мне посмешить вас, мои читатели, рассказами о моих студентах, которые столкнулись не только с нашим могучим языком и совершенно непонятными грамматическими правилами (не к ночи будь помянуты), но и с нашим прекрасным климатом!
Ну, конечно, снег. Идёт урок, я стою у доски и вдруг вижу, что пошёл первый, тихий, медленный и довольно крупный снег. И говорю: "О, первый снег!" Что случилось с моими! Весь Вьетнам, Африка и кто ещё был, не помню, повскакали с мест, бросились к окнам, открыли их, высунулись и стали хватать снежинки руками. Я просто боялась, что выпадут из окон-то! Стали проситься на улицу и совершенно потеряли голову. Я первый раз не пошла с ними, побоялась, что начальство моего самоуправства и срыва урока не поймёт, но потом, зная прогноз погоды, старалась показать своим студентам первый снег не только из окна аудитории))
Но на следующий день-другой восторги заканчивались. Помню, ноябрь, то дождь, то снег, то дождь со снегом и ветер, в полчетвёртого уже мгла спускается на город. Один китаец с тоской смотрит в окно аудитории и спрашивает: "Преподаватель, а когда в Москве будет хорошая погода?" И не успеваю я ответить, как аспирант-сириец, уже не первый год живущий в России (а группа у меня была сборная, тут и первый курс, и аспирантура) со знанием дела говорит: "А в июне! В мае тоже может быть, но не всегда. А в июне - точно! А до этого - нет, не будет!" Я только кивнула. Выражение лиц китайской части группы было непередаваемым.
Или вот, началась зима. Мороз и солнце. Минус 20-25, небо голубое, снег под солнцем сверкает - чудо. Захожу в залитую солнцем аудиторию - и у меня отваливается челюсть. Мои африканцы, в одних футболочках и шлёпанцах на босу ногу, совершенно белые (я и такое видела, да), сидят и трясутся от холода, и зуб на зуб у них не попадает. А вчера ещё сидели в ушанках и писали в шерстяных перчатках. Я даже русского языка забыла. Спрашиваю: "А где ваша одежда?" Они: "В комнате, в общежитии". А общежитие - в другом корпусе. Я, совсем уже обалдев: "Почему???" Они, показывая на улицу: "Мы увидели солнце и подумали, что жарко". Ну, зато стихотворение "Мороз и солнце" как они прочувствовали!
Или я сама ещё лучше как-то выступила. Была у меня одна африканская студентка с худграфа, училась на художницу. А в Москве стояли непривычные холода, градусов так под тридцать. Бывает и такое, и всё равно студенты учатся. И постепенно потеплело. А одна большая интересная выставка в Москве заканчивала уже работу. Я студентке и говорю: "Поезжайте сейчас на эту Читать далее...
|
Новостной_листок
Пипетища
