Как же я люблю архив! Чтобы всё успеть, нужен будильник на 6 утра. Браслет тихотько трясёт меня за руку, когда пора вставать - и я просыпаюсь. В полной тишине пью кофе, проверяю рюкзак, выхожу из дома. Солнца на участке ещё нет, только на верхушках дуба и берёз напротив уже желтеет. Роса, тишина. Завожу машину и прокрадываюсь по тихим улочкам СНТ. Возле ворот включаю Налича. И еду. Еду каждый раз новой дорогой почему-то, но выезжаю-то всегда одинаково, мимо поворота, где указатель на Смоленск. Не сегодня, но скоро я и туда поеду, а пока прямо. По полям. Там ничего нет, только автобусные остановки с рекламой контрактной службы. Мимо посёлка, знаменитого своей водой. Мимо огромной бетонной горы с грузовиком на верхушке. Через час я на месте, но до открытия ещё полтора часа. Зато я доехала без пробок. Это время посидеть в чужом дворе, разобраться в записях в тетрадке, задать вопросы коллегам в чатике. В конце концов, сходить в Пятерочку за йогуртом или сырками. К 9 утра я у проходной. Нужно получить карточку-пропуск. Нужно показать свой рюкзак. Нужно положить его в шкафчик - с номером 7 или 8, это мои любимые. Нужно подтвердить в читальном зале, что я пришла. Нужно подтвердить ещё в отдельной комнате, что я пришла и буду получать или сдавать дела. Всё, можно взять в хранилище свои железные ящики, в которых лежит то, что я заказала раньше, читала вчера, буду читать сегодня, а в следующий раз, наверное, сдам. И всё, время исчезает, остаётся только сорок первый год. Неожиданно проходит пара часов и приходят хранители с огромными чемоданами. В чемоданах у них дела. Они стоят в отдельной комнате у столов и ждут нас, а одна из сотрудниц в читальном зале громко вызывает: Дивизии! Запасные полки! Военные училища! И мы все идём, расписываемся и получаем толстые папки или совсем тоненькие. Тут настаёт обед, который можно проигнорировать, но не стоит. Нужно сдать пропуск, выйти за ворота и направиться вдоль труб. Будет там детский садик, баптистская церковь, а за ними автобаза. Входим через проходную, спускаемся в подвал с голубыми стенами -и вот буфет. Липкие подносы, салат, компот, суп, второе, 350 рублей. На стене телевизор, там нескончаемый боевик. Обед очень вкусный. Можно и назад. Снова проходная, пропуск, читальный зал. Через пару часов я теряю бдительность, складываю всё в железные ящики, сдаю их и отправляюсь домой. Самый лучший отпуск в мире. |
|
Национальный парк Килларни – это особенное, уникальное место. Он расположен на юго-западе Ирландии. Парк был основан еще в 1932 году. Его площадь составляет десять тысяч гектаров гор, вересковых пустошей, лесистых местностей, водных путей, парковых зон и душистых садов. |
|
Килларни - небольшой городок с населением 15 тысяч человек. Ничего приметного в нем нет. Но все-таки помещаю снимки, сделанные из автобуса. |
|
Во время путешествия по Ирландии нам пришлось переночевать в простом, но уютном отеле, который находится под городком Килларни. Помещаю снимки нашего отеля. |
|
Я давно хотела съездить с детьми в Мицпе Рамон, в кратер, который образовался не от падения гигансткого метеорита, а от того, что почва размылась дождями. Получилась дырка в земле диаметром в сорок километров и глубиной 350 метров. Выглядит эпично. В этом самом кратере есть несколько кемпингов, где можно ночевать прямо в пустыне, но там вечно нет мест и нельзя записаться, если ты решил поехать прямо завтра. А тут я обнаружила, что посредине недели два выходных, глянула на сайт - а места есть. Записалась, а Олег такой говорит: э, нет, в будни я работаю. Да ладно, мы же выедем после обеда, а утром можем сразу поехать домой, в пустыне же всё равно днём жарко. Ну, нет. В прошлом году - я точно знаю - я никуда бы не поехала при таком раскладе. Но у меня реально как будто отвалились какие-то эмоции - или просто наросла носорожья кожа. Я смотрю - ещё одна моя подружка с 2 детьми тоже забронировала вместе со мной кемпинг. О, это уже компания. А тут ещё и её муж собрался с нами. Вообще огонь. Ну и всё, я еду за 280 км в пустыню с детьми. Утром ещё и была воздушная тревога в Хайфе. Ну, это ж в Хайфе, посидели 10 минут в бомбоубежище, да и поехали. (Ё-моё! Неужели вон тот - это я?) До кратера доехали мирно, Ваня достал гитару, я достала мангал и в темноте пожарила шашлык (фига себе, человек, который в Хайфе выходит из бомбоубежища и на автобусе едет на рынок за мясом для шашлыка - это тоже я?). Вот было вкусно! Плюс ночных парковок от нацпарков в том, что там есть навесы от солнца, туалеты, душевые, газовые горелки и вода для мытья посуды и фруктов. И очень чисто. Стоит 4 с половиной тыщи рублей за ночь, а у нас ещё и скидка за абонемент нацпарков. В туалете была змея, которая сперва просто ползала, а потом спряталась за унитаз в одной из кабинок. Мы сообщили об этом смотрителю - и он погнал по кочкам с фонарём. Фраза дня - еш нахаш бе шерутим (змея в туалете). Утром солнце пролезло сбоку под навес и осветило нашу палатку, так что мы проснулись, выпили кофе, потрындели с женщиной из Наарии (под обстрелами), которая везёт двоих мальчишек на выходные покупаться в Эйлат. Собрали лагерь и поехали в один оазис в пустыне, где находится могила Бен-Гуриона, одного из отцов-основателей Израиля. Могилу посмотрели, горных козлов в парке тоже посмотрели. Этот оазис тоже на краю какого-то каньона пустынного. Тут я глянула в карту - а там внизу серпантин и нацпарк. Смотрю фотки нацпарка - ух ты, а там ручей течёт между скал прям в пустыне. На въезде в нацпарк в будочке сидела смотрительница, мы у неё спросили, можно ли купаться в этом ручье. В этом, говорит, нельзя, а вот рядом есть маршрут 4х4 для джипов на полчаса, там в конце водопад и можно купаться. Мы спустились по серпантину, переложили все вещи в машину к друзьям, а ко мне запихнулись ввосьмером - и поехали по джипову маршруту. Хотя я сперва опасалась и думала повернуть назад. Но потом просто открыла окно и стала искать поддержки у всех едущих обратно. - Есть дорога? - Есть! - Сложная? - Сложная, но езжай потихонечку. - Сложнее, чем тут? - Намного сложнее, чем тут. Но езжай потихонечку! Фраза дня - арбе йотер каше (намного сложнее). Поётся на мотив: арбе йотер каше над нами проплывает... Вместе со всеми джипами припарковалась на какой-то скале в пустыне, температура к тому времени достигла +41, но в пустыне сухо, не то что в Хайфе. Пять минут до водопада по совершенно выжженым камням - а там прохладно, зелень, можно плавать! Чудеса. Обратно тоже выехали без проблем. Я-то на машине только по кружкам детей развожу, а она вон как умеет. Давно забытое чувство орать "давай-давай", когда машина лезет в гору и одно колесо повисает в воздухе над промоиной. До дома доехали абсолютно мирно. Эх, путешествие! Теперь в Эйлат - и тогда проеду всю страну до юга. На севере мы уже были на границе в Рош-аНикра, а до Хермона пока нельзя катать. |
|
В соседнем районе по субботним вечерам проходит митинг. Демонстранты перекрывают улицу и пару часов митингуют. До войны они требовали смены правительства, теперь требуют немедленного прекращения войны и возвращения заложников. А мы с Борей после тренировки ходим через этот райончик в круглосуточный магазин. В этот раз мы решили задержаться чуток и посмотреть-послушать. Каждый раз меня поражает, что на этом митинге (да и вообще на любых тут) можно писать на плакатах и кричать что хочешь. Вот реально что хочешь. Можно, например, в середине воюющей страны ходить с табличкой "палестинские жизни важны". Можно писать и рисовать про главу правительства всё, что угодно. По полёту фантазии напоминает морозную Болотную. Мы встали со своими чипсами на углу у дома престарелых. Из дома престарелых, что характерно, выкатили к дороге престарелых старцев на колясках. Выглядели они уже плоховато, но весело махали руками демонстантам. Какой-то парень подошёл, спросил разрешения у сиделок и всем старикам на халаты наклеил наклейки. К нам с Борей из толпы решительно направилась женщина и дала мне листочек, на котором было написано что-то очень много всего, а начиналось с "Дорогие родители!". Я удивилась - что там может быть? Так обычно начинаются послания от учителей в воцапе. Оказалось, что это памятка о том, что громкие звуки (а на демонстрации дудят в дудки, бъют в барабаны и вообще вопят) могут повредить нежный слух детей, которых мы взяли с собой! И поэтому надо о них позаботиться, наушники им взять или берушки. Немыслимо! Женя, кстати, называет этот митинг "демократья", потому что раньше там всегда пели на популярный мотив: "Де-мо-де-мо-кратья!" |
Метки: Израиль |
Проезжали малюсенький уютный городок Сним. Он находится в южной части полуострова Айверах. |
|
С интересом обнаружила, что от эмигранта (по-нашему, репатрианта) не ожидают знания песен! А я, например, намного лучше запоминаю слова, если это текст песни или стихотворение. Ну и вообще, интересно же, о чём по радио поют. Я иногда за рулём услышу какой-нибудь кусок и прошу Борю записать кусок песни на телефон, а Лёня потом дома в Шазаме находит, что это был за трек. Потом переводим в гугле, если нет перевода уже готового. Удивительно, что здесь на радио немедленно ставят злободневные песни буквально на тему дня. Когда у нас ещё был склад и в нём была колонка, я накачала в неё сто популярнейших израильских песен со времён основания государства. Заслушали мы их до дыр - и теперь я их угадываю с первых нот. Это прикольно. Когда мы в ульпане (это курсы для изучения иврита) лепили анемоны в память о погибших в начале войны, учительница попросила кого-нибудь включить патриотическую музыку. Я мигом включила, потому что у меня и подборочка в телефоне всегда готова. Заходит директор и подходит ко мне. Это ты сама включила такую музыку? Я: ну да. Она: откуда ты её знаешь? Ну вот, знаю, говорю, дети у меня в школе учатся, мы с ними слушаем. Боря не только знает всякие песни, но ещё их поёт! Правда, он знает ещё меньше слов, чем я, но иногда получается неожиданно. Например, скачет он на продлёнке и поёт песню со словами вроде: ты ложишься спать рано, а я ночью, ты говоришь на иврите, а я не понимаю. Учитель Том спрашивает: Боря, ты что, знаешь эту песню????? Откуда??? Я так поняла, этой песне уже лет семьдесят )) |
Или сервис совершенно загнулся? Вопрос пока что в пустоту, но, мы же с тобой знаем, читатель, что подобные публикации побуждают ответить. Или не? |
|
Наш путь пролегал через маленький городок Уотервилль. Аккуратный, ухоженный, как все ирландские городки. |
|
На берегу моря всё безумие как на ладони. Купальщики принесли тонну еды, стулья и столы. Сидят с комфортом. Играют в мячик. Солдаты ползут по песку по кругу. Потом ещё такое у них упражнение: ползут к воде, потом плывут кружок, потом выползают и опять ползут. Пока одни ползут, другие отжимаются. Только один предусмотрительно надел длинные штаны, остальные во время передышки грустно смотрят на свои ободранные коленки. Старшеклассники в одинаковых футболках занимают место под тентом, потом вдруг все хватают рюкзаки, молниеносно перебегают под другой тент и располагаются там. Выстраиваются полукругом и тоже по-военному что-то коротко отвечают старшему. Мертвые медузы лежат на берегу, как огромные прозрачные желейные тазы. Оказывается, чем дольше лежит медуза, тем более плоской она становится, а потом вообще остаётся только контур на песке. Каждый раз, приезжая погулять, я нахожу на берегу пакет и наполняю его мусором, который вынесло море. Фоткаю бутылки, приплывшие из разных стран. Есть из Ливана, с Кипра. Вчера встретила банку спрайта из Египта, вся она обросла маленькими ракушками. Сперва у нас цивилизованный пляж со спасателями, купальщиками и навесами. Потом просто большая парковка у моря. А потом камни перегораживают проезд - и остаётся только широкий песчаный берег с маленькими дюнами, по этому берегу можно идти пешком хоть до Ашдода. Впрочем, многие мои друзья уже ходили до Атлита - идти шесть часов, а по дороге найдёшь мёртвых черепах, гуманитарку из Газы, сушёных рыб и много чего ещё. Но я так далеко не хожу. Я прохожу мимо камней и просто иду вдоль берега. Сперва там в море впадает ручей. В смысле, зимой впадает, а сейчас это просто небольшая лужа. За ручьём песчаный холм - и там тоже ползает по песку солдат. Он всегда один - и с ним собака. Быстро ползает, а потом бегает. Дальше скукота, редкие гуляющие с собаками. К этому времени мешок обычно наполняется мусором и становится тяжёлым. Я оставляю его и иду к дюнам посидеть. Интересно, что я хожу так и одна, и с друзьями - и всегда мы устаём в одно и то же время. Там возле дюн лежит доска и три оранжевых палки от швабры. Они изгибаются, как змеи. Сидеть там хорошо. Потом можно и возвращаться. Кожа к этому времени уже засыпана песком, на очки налипли мелкие брызги - и всё выглядит размытым и сумрачным. Выкинув мешок в первую встречную мусорку, наконец-то топаешь по песку с облегчением. |