"Я НЕ ЛЮБОВНИК МАКАРОН",

или кое-что из иврита

Ажиотаж в Москве вокруг многочисленных курсов по изучению иврита.
Не помню, кто из моих приятелей обронил после первого занятия:
"Как вообще сознание русскоязычного человека может воспринять язык, на
котором неприлично звучащее слово "ялда" означает - "девочка "?
И вот - приезд, Иерусалим, обязательный " ульпан" -курсы иврита...

Что там "ялда", доложу я вам ( которая, кстати, через каких-нибудь
два -три урока бегло и просто произносится всеми как "елда")! Что там
невинная "ялда", повторяю, если наш преподаватель - неулыбчивая религиозная
женщина в парике, в глухом, под подбородок, платье с длинным рукавом ( в
июле), каждые три минуты бодро повторяет непристойное слово "схуёт", от
которого напрягается и переглядывается вся группа.
Вдруг Хана прервала свою речь, по-видимому, заподозрив, что мы не
все понимаем.
- Как будет по-русски "схуёт"? - спросила она на иврите, оглядывая
класс. Повисло секундное молчание и один из учеников, пожилой доктор
исторических наук, сказал в тишине мрачно:
- Да так и будет...
И все расхохотались.
Впоследствии выяснилось, что Хана, добрейшей души человек,
рассказывая о непростой жизни в этой стране, просто советовала всем нам
хорошенько изучить свои права (они же " схуёт") с тем, чтобы во всеоружии
вступить в борьбу с пресловутым чудовищем - вездесущей израильской
бюрократией.
И просто неловко вспомнить, как по приезде в Иерусалим я
отказалась от прекрасной съемной квартиры (редкая удача , наплыв
репатриантов, все квартиры нарасхват) только по одной причине: дом, в
котором маклер предлагал нам снять эту квартиру, стоял на улице Писга. Я
представила себе, как сообщаю свой адрес московским друзьям и как, посылая
письма, они выводят на конверте: Pisga - strit...
- Нет-нет, сказала я маклеру, эта квартира мне не подходит. Вид из
окна, знаете ли, спальни не очень, знаете ли, не фонтан...
(Между прочим, "писга" означает - "вершина". Я потом жила в
поселении, которое называлось " Вершины" - во множественном числе -
"Псагот". И ничего . Очень любила это место).
Но в по-настоящему идиотское положение я попала месяца три спустя
после приезда. У меня заболел зуб , и приятели порекомендовали хорошего
зубного врача, не забыв предупредить меня, что Фирочка (именно так!) -
женщина религиозная, в высшей степени деликатная, прекрасно воспитанная и
щепетильная до чопорности. Таким образом мне намекали, чтобы у Фирочки я не
давала воли своему языку и своей свободной манере выражаться. Какой там
выражаться, отмахнулась я, рта не могу раскрыть, всю ночь по стенкам гуляла.

Фирочка и вправду оказалась приятнейшей особой - с круглым
улыбчивым лицом, ласковым голосом и убаюкивающей речью.
- Откроем ротик, - бормотала она нежно, колдуя над моим зубом, -
сейчас откроем зубик... положим ватку с лекарством... поставим пломбочку...
полощите ротик..." и т.д.
Я расслабилась. Я, можно сказать, совсем размякла. Ангелы, кроткие
ангелы реяли надо мной, и один из них - в белом халате - нежно овевал меня
крылами...
Наконец я покинула кресло. То, что у зубного врача может быть
совсем не больно, само по себе было ошеломляющей новостью. Все еще пребывая
в сферах небесных, я достала из сумки чековую книжку , ручку и, почти без
усилия придав голосу интонацию кротости, приличествующей этому религиозному
дому , спросила:
- Сколько я должна вам выписать, Фирочка?
Не меняя лучезарного выражения на лице, Фирочка ласково сказала:
- Можете выписать дохуя...
Моя рука над чековой книжкой окаменела. Умолкла музыка небесных
сфер. Все смешалось в доме Облонских ..
Повторяю - я далеко не ханжа. Я, можно сказать, человек циничный,
крепкое слово ценю и употребляю, но.. В нужном контексте, помилуйте, в
соответствующем окружении близких по духу людей и, главное -к месту . Так
сказать, ложка к обеду.
Не поднимая глаз от бланка чековой книжки, я сказала суховато:
- Ну... столько у меня нет. Но если вы назовете определенную
сумму, то я выпишу чек.
Взглянув на Фирочку, я впервые в своей жизни увидела физическое
воплощение литературного штампа "алая краска залила ее лицо ". Фирочка стала
даже не багровой - фиолетовой. Крупные капли пота выступили на ее высоком
опрятном лбу. Я испугалась за ее давление.
- Боже мой! Боже мой! - вскрикнула она, всплеснув руками, - Что вы
подумали?! Чек "дахуй " - это значит, "отсроченный чек", а вы подумали... в
моем доме!
Бедная! Движимая религиозным чувством сострадания неимущей
репатриантке, она хотела облегчить мне условия выплаты . Хорошая штука -
отсроченный чек. Выписываешь его сию минуту, а деньги со счета в банке
сходят через месяц или два .
Словом, я оскандалилась.
Мои приятели сказали на это: сама виновата, мы тебя предупреждали,
что дом приличный, а ты со своими замашками..
Что касается отсроченного чека, тут я уже навсегда держу ухо
востро, и меня провести не так просто . И вообще как услышу незнакомое
словосочетание на иврите, в котором явственно слышны знакомые русские слоги
или даже слова, стараюсь помалкивать или , по крайней мере, реагировать
осторожно. Правда, и тут случались накладки.
Однажды в поликлинике, в очереди к врачу, со мной разговорился
старичок, одинокий репатриант . То, сё - как всегда, разговоры у эмигрантов,
особенно пожилых, особенно одиноких, особенно неимущих , крутятся вокруг
темы: "где еще что можно получить". Он говорил , я вежливо слушала вполуха.
Он рассказывал о благотворительной столовой, в которой бесплатно кормят
стариков -репатриантов..
Этим же вечером нас пригласили в гости. Семья адвокатов, в Израиле
лет уже тридцать, люди респектабельные. За ужином речь шла о колоссальных
благотворительных суммах, перечисляемых сюда американскими еврейскими
общинами . О том, как эти суммы контролируются и на что идут. Словом, как
всегда, - о злоупотреблениях израильских чиновников.
Тогда я встряла, как обычно со мною бывает, - некстати. Полезла
защищать этих чертовых чиновников. А вот, говорю, есть благотворительная
столовая.
Хозяин дома небрежно так пожал плечами, закуривая.
- А, - говорит, - да. Тамхуй.
Черт меня потянул за язык.
- Что, - спрашиваю сочувственно, - плохо кормят?
- Да нет, почему - плохо? Кормят хорошо . Только это не выход из
положения.
Тогда я и сообразила, что слово "тамхуй", собственно, и означает -
"благотворительная столовая". ( Обыгрывая непристойность для русского уха
звучания некоторых слов в иврите, можно было бы привести немало примеров.
Что стоит, например, одно только слово "ибуд" ("потеря ")? А производное от
него - "ибадти" (" я потерял")?
Но мне не хотелось бы приводить их здесь только ради легкой
усмешки читателя. В любом языке есть слова, воспринимаемые с трудом
носителями других языков. Важно то, как влияет на человека чужая языковая
среда в совершенно новой реальности.)
В совсем уже запредельную ситуацию я попала месяца два спустя
после приезда. С моим хорошим приятелем - историком и журналистом Мишей
Хейфецем мы ехали в автобусе в Тель- Авив на писательский семинар. Сидели
через проход друг от друга и, надо полагать, громче принятого разговаривали.
Впереди нас сидел почтенный господин лет шестидесяти, который время от
времени оборачивался и внимательно на нас с Мишей посматривал.
В один из таких его оборотов, когда на нас вновь остановился
пристальный изучающий взгляд, Миша , улыбнулся и спросил доброжелательно:
- Ата (ты) - мудак?
Я онемела.
Во-первых, это неожиданное, неоправданное, чудовищное хамство по
отношению к пожилому человеку так было несвойственно Мише! Во- вторых,
непонятна была Мишина доброжелательная улыбка, сопровождающая хамский текст,
- она усиливала циничность оскорбления. И в третьих, откуда израильтянин
вообще мог знать это исконно российское словечко из сленговых пластов
последних лет? И почему Миша уверен, что тот его знает?!
На какую-то долю секунды я почувствовала дурноту нереальности
происходящего. И в этот момент , так же доброжелательно улыбнувшись,
почтенный господин охотно откликнулся на иврите:
- С чего это вдруг я - мудак? Я вовсе не мудак. - И отвернувшись,
уставился в окно на дивный пейзаж, бегущий вдоль шоссе.
- Так вот, - увлеченно продолжал Миша Хейфец, как ни в чем не
бывало, снова обращаясь ко мне, - я, значит, иду в Центральный архив...
- Миша... - пролепетала я, впервые в жизни ощущая буквально, что
значит выражение "поехала крыша", - Миша, за что ты обозвал этого человека?
- Кого? - изменившись в лице, спросил Миша. - Как - обозвал?
- За что ты обозвал его "мудаком"?
Хейфец напрягся и... расхохотался.
- "Мудъаг"! - повторял он, хохоча , - "мудъаг" - " обеспокоен"! Я
спросил его, не обеспокоен ли он чем-то. Он ответил : с чего это вдруг мне
беспокоиться?
Однако, живешь-живешь и привыкаешь... Более того - постепенно
теряешь чувствительность "русского уха" к звучанию слова, начинаешь
прилагать немыслимые усилия, чтобы не засорять речь привычными названиями на
иврите. И это, поверьте, действительно требует значительных усилий, потому
что иврит как язык более "удобен" в употреблении, сжат, краток, ёмок.
Отрывок из Пятикнижия на иврите занимает на странице, скажем,
три-пять строк; перевод на русский того же отрывка занимает почти всю
соседнюю страницу.
Гораздо проще, рассказывая о знакомом, которого на службе перевели
в статус постоянного работника со всеми вытекающими из этого статуса
льготами, сказать "он получил "квиют", чем вот так, как я - двумя строками
выше - объяснять это по-русски.
Гораздо быстрее сказать "мисрад-клита", чем "министерство
абсорбции новых репатриантов". Посопротивляешься с полгода, а потом и рукой
махнешь. Жизнь плотная, не до разговоров, ну его - так проще . Вот и слышишь
то и дело в автобусе разговор двух, вполне российского происхождения, особ :

- Я говорю "менаэлю" (начальнику): пока я не подпишу "хозе"
(договор) со всеми "тнаим"(условиями), я работать не стану. Я без "пицуим"
(денежной компенсации при увольнении), без оплаченных "несиёт" (поездок на
работу), без "битуах леуми"(национального страхования) и без " купот-гимел"
(пенсионных касс) не буду работать !
До отъезда мне несколько раз попадались книги ивритских писателей,
переведенные на русский язык. Одна была из жизни мошава -
сельскохозяйственного поселения. Жители мошава назывались "мошавники". Я
читала и содрогалась . Как же не чувствует переводчик, думала я, что это
слово ассоциируется в русскоязычном сознании сразу с тремя словами :
"мошенник", "шавка" и " мошонка"!
Прошло несколько лет, и я совершенно спокойно слушаю в последних
известиях и про мошавников, и про кибуцников . Да что там! Абсолютно не
моргнув глазом перевариваю какое-нибудь " мемшала мехуевет" (правительство
обязано).
Я даже привыкла, наконец, к тому, что имя моей дочери Евы звучит в
настоящем, первородном варианте как "Хава" ( правда, с ударением на
последнем слоге). Мне уже не слышится в звучании этого имени словечко
провинциальных лабухов - " хавать". Я уже не морщусь, когда звонит ее
одноклассница и спрашивает Хаву. Я просто вежливо отвечаю, что Хавы нет
дома. Больше не ассоциирую. Сознание отсекает . Сознание раздваивается и
живет отдельной - русской - жизнью дома, в кругу близких друзей.
Мимо меня течет густая плотная река жизни на иврите. По
необходимости я вступаю в эту реку и осторожно плыву мелкими неуверенными
гребками, никогда не заплывая на глубину - боюсь утонуть.
Вот и сейчас: сижу за компьютером, а в соседней комнате ссорятся
на древнееврейском дочь и сын .. Они долго и подробно выясняют отношения,
прибегая к сложным словесным выкрутасам (большинство из них я не понимаю и
не вдаюсь ); это совершенно не похоже на русскую ругань - иные принципы
словообразования. И я уже не расстраиваюсь, я смирилась: у них свой язык, у
меня - свой.
Вот только пытаюсь еще - довольно жалко - "качать права" в
собственном доме. " Со мной - только по-русски!" - кричу я в ответ на ту или
иную обращенную ко мне фразу на иврите. И они пытаются, бедные. "Хочешь
макарон?" - спрашиваю я дочь, и она отвечает смиренно:
- Нет, спасибо. Я - не любовник макарон.
Или, когда мне звонят и, попадая на дочь ( голоса похожи),
спрашивают: "Это Дина?", она отвечает терпеливо: "Нет, это ребенок от Дины.
Она не находится ". Как говорит мой муж ядовито: "За этим, кажется и ехала,
голубушка?"
Кстати, есть слова в иврите до смешного похожие и по смыслу и по
звучанию на русские. Например , слово "нудник", означающее просто - "
зануда". Израильтянин, мой сосед, прогуливая своего кобелька , не
обделяющего вниманием ни одной суки, говорит горделиво:
- У (он) романтик ве ( и) нудник!
Что касается настоящего русского мата в полнокровной повседневной
жизни израильтян, то он тоже имеет место. Да и как же иначе - страну эту
строили, главным образом, выходцы из России, люди , поди, не чуждые традиции
ядреного русского слова. А условия жизни в Палестине начала века,
губительный ее климат и непростые, мягко говоря, взаимоотношения евреев с
арабским населением очень и очень располагали к широкому употреблению
глубинного матерного пласта русского фольклора.
Правда, с течением времени смысл того или иного выражения
сместился, как- то смазался, пожух. Например, очень распространенное здесь
выражение "лех кебенимат" означает всего навсего что-то вроде - "иди к
черту".
В Тель-Авиве даже есть ресторанчик - "Кебенимат".

Не была там ни разу. Не знаю - что подают.