Чикаго был хорошо продуманным, хорошо спланированным, и семья Манзареков пользовалась этим с выгодой. Мой отец брал нас повсюду. В парки, на летние пляжи озера Мичиган, в музеи «Естественной истории» и «Науки и промышленности», в деловой центр Чикакого-Луп и театры «Chicago» и «Oriental», где проходили важные премьеры, в леса, тянувшейся защитной линией к западу, где мы ставили палатку, жарили мясо, устраивали пикники и просто гуляли на природе, в «Soldier’s Field» посмотреть на гонки стоковых автомобилей и футбол, в парк «Riverview Amusement» кататься на американских горках, в «International Amphitheater» смотреть на родео и спортивные мероприятия, а так же на обзоры новых автомобилей, и… вообще повсюду! Да, мы посещали все эти места, и отец был душой компании. Он был удивительным. Однако без раздумий мог надрать вам задницу, если вы того заслужили. Но в основном он был замечательным, поддерживал нас, был стойким и мужественным защитником.

Конечно, он понятия не имел, что я задумал. Но когда я садился за пианино и играл буги-вуги или милые, состоящие из двух частей небольшие инвенции Баха, ему это нравилось.

Добавлена 4-я глава нового романа "ФИВЫ. Падение Голиафских гор". Так же хочу сообщить, что главы будут выкладываться ежедневно.

Читайте на Фан-буке.

Игровая площадка «Фивы». Группа диверсантов пробирается в чертоги Старца, чтобы объединиться с повстанцами и начать бунт. Их цель – сломить сопротивление жителей Голиафских гор, позволив воинственной армии телебов проникнуть в Аид, начав передел игрового мира.

Начал выкладку первой книги трилогии "ФИВЫ. Падение Голиафских гор". Читайте на Фан-буке.

Игровая площадка «Фивы». Группа диверсантов пробирается в чертоги Старца, чтобы объединиться с повстанцами и начать бунт. Их цель – сломить сопротивление жителей Голиафских гор, позволив воинственной армии телебов проникнуть в Аид, начав передел игрового мира.

Мне позвонил парень, который типа был нашим менеджером. Вообще-то он просто был администратором в турах, потом мы повысили его, посадив на телефон, но, понимаете ли, он начал считать себя нашим менеджером. Он стал наглым. Брал на себя переговоры с учредителями концертов и с журналистами. Но почему бы и нет, черт возьми, ведь мы ему доверяли. Бил «Южная Бухта» Сиддонс.

«Рэй, у меня плохие новости. Мне только что позвонили из Парижа. Джим мертв».

«Брехня», - подумал я, потому что к концу 1970 началу 1971 волна паранойи охватила молодых Американцев. Слухи о смерти уже доходили до нас, проникали в наше сознание, просачиваясь в бессознательное, поселяясь там, словно злокачественная опухоль

Ангелы, демоны, азоли, траджи и бульвайки – все это человеческие пороки, которые преследуют нас ночью и днем. Их мир не виден нам, но он так же реален, как и наш. Он здесь, он рядом. А эти существа… Они стоят у нас за плечом, трутся похотливо о наши ноги, нашептывают на ухо свои каверзные планы… Главная героиня пытается противостоять им. Но бороться с собственным демоном не так просто, особенно когда судьба сводит ее с молодым таинственным иностранцем, погрязшем в интригах и пороке.ЧИТАТЬ

Мир теней, где обитают демоны и ангелы, служит тонкой прослойкой между Эдемом, где живут люди, и Аидом, куда они попадают после смерти. Чтобы получить разрешение стать парой, ангел мести и демон боли должны покинуть благоприятную для существования прослойку между мирами и отправиться в опасный Аид, просить ангела первой утренней звезды замолвить за них слово перед древними богами. ЧИТАТЬ

Черт, это казалось хорошей идеей, по крайней мере, в то время. Париж был Городом Огней, городом творческих личностей, и Джим определенно мог использовать вливание той яркости и свой темный мир. Он мог стать следующим поколением богемного идеала американца в Париже. Наши литературные герои уже бывали там. Почему Джиму не поступить так же? Эрнест Хемингуэй, Ф. Скотт Фитцджеральд, Генри Миллер, Джим Моррисон, мне нравится такая подборка. Хорошая компания.

Прославленная столица вдохновляет. Я хотел, чтобы Джим отправился туда и снова начал писать. Забыв о том, что он рок-звезда. Для Джима Моррисона наступало время снова стать творческой личностью. Как когда-то вначале. Как летом 65-го, когда мы были молодыми идеалистами, заряженными энергией и готовыми изменить мир. Я хотел, чтобы тот парень вернулся. Чуткий, заботливый, веселый, с которым я сидел на песке Венеция-Бич шестью годами ранее, парень, с которым я собирал Doors. Это был, пожалуй, лучший поэт из всех, кого я когда-либо читал. (Легендарный поэт-битник Майкл Макклюр ссылается на Джима, как на «лучшего поэта своего поколения»). Этот парень был творческой личностью, и моим другом.

Седьмой роман серии "КвазаРазмерность" в ФИНАЛЕ конкурса Эксмо и Фан-бука.

Читать

Вирусная атака блокирует доступ к игровому проекту «Мекка». Тысячи людей не могут покинуть игру. Скрывая от СМИ происходящее, руководство отправляет на закрытую территорию площадки группу ученых, которые, притворяясь обычными игроками, должны восстановить контроль над «Меккой». Роман выложен полностью!

Позднее в докладах появилась информация, что у Джима на лице была улыбка. Люблю эту часть. Что бы ни происходило, он всегда ухмылялся.

Скрываясь от хранителей Института всемирной иерархии в неиндексированных территориях Подпространства, бывший клирик вступает в союз с беглым адептом террористической организации «Мункара и Накира» - непримиримые враги, которым теперь нужно прикрывать друг другу спину, чтобы выжить вдали от цивилизованных районов мира.

(Не смотря на принадлежность к серии, книгу можно читать как самостоятельный роман).

Как бы настойчиво нас ни убеждали, какие бы догмы ни вбивали в сознание, люди все равно остаются людьми. Мы не можем стать бесчувственными машинами: чувства есть, и чувства эти возьмут верх над любыми внушенными истинами, когда придет время…

Позднее в докладах появилась информация, что у Джима на лице была улыбка. Люблю эту часть. Что бы ни происходило, он всегда ухмылялся.

К тому времени университетская среда идентифицировала Джима Моррисона, как поэта. Уоллис Фоули, известный биограф Артюра Рембо, начал преподавать поэзию Джима в университете «Duke». Подобные курсы были предложены в «Йельском университете», «Стэнфорде» и других учебных заведениях…

«Джим всегда хотел стать колоссом, - позднее сказал Робби Кригер. – Он хотел стать, как Beatles, и чтобы вокруг были девушки, которые выглядели бы так, словно спустились с небес. Но в те дни ничего подобного не было. Но будь Джим сегодня здесь, ему бы это понравилось. Потому что сейчас Beatles, Stones и Doors – это колоссы, понимаете?»

С.Дэйвис: «В августе 2001, за месяц до того, как Америка оказалась перед лицом новой реальности, я читал журнал «Rolling Stone» у голубого бассейна на юге Франции, когда мне на глаза попалась статья «Незабываемый огонь» Микаила Гилмора, посвященная памяти Джима Моррисона, со дня смерти которого прошло тридцать лет. Вместо того, чтобы ходить, как обычно, вокруг да около, используя прежние клише касательно Doors, Гилмор сосредоточился на Джиме, как на безумно любящем, сострадательном человеке, который направил свое безумие и суицидальные помыслы на создание мрачных, но от того не менее прекрасных работ, оставшихся после его смерти. Закончив читать статью, я задумался, вспоминая, как впервые увидел Джима Моррисона, когда он вышел на сцену ныне разрушенного бостонского театра с пейотной звуковой аурой Doors, пульсирующей за его спиной. Выступление было таким зажигательным, а концерт, под руководством Джима, таким клёвым, что это изменило всю мою жизнь в тот вечер. Это была энергия, частью которой мне хотелось быть каждый день на протяжении всей моей жизни.

В те дни я не знал, что, по крайней мере для Джима Моррисона, эти выступления были настоящей мукой.»

Будущее. Люди в Токио живут рядом с биороботами, имитациями животных и силиконовыми деревьями. Природа умирает, а власть в стране – демократическую технократию – разрывают на части корпократы и тоталитаристы. Порядок поддерживают кланы якудза. Один из их членов становится жертвой политической игры и попадает в коррекционную тюрьму. После того, как его сознание проходит через серию исправительных программ и он возвращается в общество, клан отрекается от своего якудзы. Теперь он сам по себе.

Скрываясь от хранителей Института всемирной иерархии в неиндексированных территориях Подпространства, бывший клирик вступает в союз с беглым адептом террористической организации «Мункара и Накира» - непримиримые враги, которым теперь нужно прикрывать друг другу спину, чтобы выжить вдали от цивилизованных районов мира.

(Не смотря на принадлежность к серии, книгу можно читать как самостоятельный роман).

В тот воскресный день 4 июля 1971 года никто еще не знал, что Джим Моррисон умер. Когда вернулся Роне, то Памела, кажется, немного пришла в себя. Продавец льда приходил еще раз, но уже ушел. Памела выглядела изможденной, но сказала Роне, что чувствует себя спокойней, когда Джим лежит в доме, добавив, что если бы могла, то жила с ним так всю жизнь.

Полиция прибыла полчаса спустя. Памела скромно сидела в спальне, рядом с телом Джима, держа его за руку и тихо что-то ему говорила. Инспектор, капитан Берри, вел себя весьма оживленно, без тени сочувствия. На Джиме не было ни следов крови, ни дорожек от уколов. Полиция спешно осмотрела квартиру и ничего не нашла. Свежий пепел в камине остался незамеченным. Но капитану Берри все равно что-то не нравилось. Он чувствовал – что-то не так. Двадцать лет спустя он дал интервью, сказав, что подозревал будто мистер Моррисон умер от передозировки наркотиками. Он позаботился, чтобы главный патологоанатом появился в квартире, осмотрев тело. Потом сказал Памеле, что если новый доктор не найдет никаких несоответствий, они получат свидетельство о смерти и разрешение на погребение.

Они верили, что пастырь ведет их в лучшую жизнь, что помогает им освободиться от земных оков, от рабства, на которое они были обречены с рождения. Они - его дети, его паства. Они называли себя «Общиной света», проповедовали незнакомцам, приглашали к себе, говорили, что двери открыты для всех, потому что истина неизбежна. Их истина. Их бог. Их свобода.

Иногда к ним действительно приходили люди извне, влиятельные люди, люди закона и власти. Но приходили не для того, чтобы присоединиться к ним. Приходили для того, чтобы проверить их, заглянуть за опущенный занавес, убедившись, что людям ничего не угрожает. Простым людям, у которых когда-то была жизнь вне секты. И детям, родившимся уже на старой ферме – новые люди, как называл их пастырь, новое семя… Но свобода была не полной. Здесь. В оковах. На земле. Среди сильных и бесчестных. Поэтому у пастыря был план. Их план. План секты.

Дверь в спальню была закрыта. Табличка «не беспокоить» (надпись была сделана на французском и арабских языках), привезенная из Марокко, висела на дверной ручке. Внезапно дверь открылась и все пожарники покинули квартиру. Роне не мог заставить себя войти. Все что он видел – босые ноги Джима, свисавшие с края кровати.

Памела вышла в коридор. На ней все еще была надета джелаба. Роне сказал ей, что ему нужно назвать полиции правильное имя Джима, а она сказала, что уже это сделала. Вышла Аньес Варда и отвела их в гостиную.

«Расскажи, что случилось, - потребовал Роне от Памелы. – Я ведь сам не так давно расстался с ним».

Скрываясь от хранителей Института всемирной иерархии в неиндексированных территориях Подпространства, бывший клирик вступает в союз с беглым адептом террористической организации «Мункара и Накира» - непримиримые враги, которым теперь нужно прикрывать друг другу спину, чтобы выжить вдали от цивилизованных районов мира.

(Не смотря на принадлежность к серии, книгу можно читать как самостоятельный роман).