Фатальная воронка российской стратегии уже сформировалась: Москва не может добровольно вернуть Крым Киеву из соображений внутренней стабильности и недопущения собственного сепаратизма, также Москва не может бесконечно долго удерживать Крым, поскольку связность его с Россией отрицательна, а издержки неоправданно высоки.

Часть 1. Что было

Мало кто отдает себе отчет в том, что одна из первых и чуть ли не важнейших побед Запада во Второй мировой войне была одержана, как бы это парадоксально ни звучало, 7 декабря 1941 года в бухте Перл-Харбор. Конечно, с точки зрения современников, да и тактики вообще, утопление японцами 4 американских линкоров, повреждение еще 4 и кучи мелочи в придачу – ошеломительный успех, позволивший самураям завладеть на ближайшие пару лет стратегической инициативой на Тихом океане и завоевать половину Восточной Азии. Но что получила Япония в стратегической перспективе, как выглядело утро имперского похмелья? Зрелище, если честно, было так себе. В итоге Страна восходящего солнца пережила тотальную войну, атомные бомбардировки и безоговорочную капитуляцию – согласитесь, такие перспективы в декабре 41-го казались малореальными, и вот все же.

Разумеется, Украина – не США, победить Россию в затяжной войне один на одни нам не светит, но речь об этом и не идет, потому что не все инструменты ХХ века одинаково хорошо работают в нынешнем столетии. Тогда, спросите вы, откуда аналогия с Перл-Харбором и вообще, чем нам поможет этот пример? Закономерный вопрос. Но чтобы ответить на него правильно, следует прежде спросить, а зачем вообще Япония напала на гораздо более сильные Соединенные Штаты и почему 7 декабря я считаю днем победы Запада?

Итак, вряд ли гордые островитяне мечтали смыть кровью позор столетней давности, когда американская эскадра Перри осуществил принуждение Японии к глобализации. Также сомнительно, что японцам было нужно пресловутое жизненное пространство за океаном – далеко, климат неподходящий и вообще неудобно. И уж совсем нелепой может показаться эта атака, если вспомнить, что на тот момент США в войне никак не участвовали и даже, по слухам, тайно приторговывали нефтью с Третьим Рейхом – японским союзником. А вот все-таки самураи взяли и напали – с описанным выше исходом. Почему?

Представим на секунду, что Перл-Харбора вообще не было, – как изменилась бы мировая история? Точно ответить невозможно, но подвижки однозначно были бы тектонического масштаба. Итак, в результате бурных дискуссий осенью 41-го партия «Армии» среди японского генералитета победила партию «Флота» (а не наоборот, как произошло), в результате чего императором принято решение оставить янки в покое и напасть на СССР, особенно с учетом того, что немцы добились на Восточном фронте блестящих результатов. Операция «Тайфун» в разгаре, вермахт отделяет от Москвы лишь 30 километров, а снять войска с Дальневосточного фронта и подчистить сибирские резервы (как это произошло в текущей реальности) нельзя – японцы жаждут отомстить за Халхин-Гол, осаждают или уже взяли Владивосток с Хабаровском и рвутся к Байкалу. Короче говоря, столицу не спасли, немцы выходят к Волге, вступает Турция на Кавказе – в условиях войны на два фронта СССР откатывается за Урал, «ось» празднует победу. А что Америка? А Америка ничего – в конгрессе большинство составляют республиканцы-изоляционисты, которым военные игры демократа Рузвельта поперек горла. Ясно, что никаких сил у Германии и Японии не хватит, чтобы свалить США, но и Вашингтон вмешиваться в дела другого полушария не станет. Finita la comedia.

Чтобы этого не случилось (окончательное решение еврейского вопроса, выселение славян, монополия Рейха на торговлю в Евразии и прочие радости), Рузвельт начинает долгую и хитрую игру с целью втянуть Японию в конфликт и выставить ее агрессором, чтобы ни одна собака не посмела гавкнуть против вмешательства Штатов в мировую войну. Для этого он стимулирует самураев санкциями, вроде нефтяного эмбарго, полностью убивающим островную экономику, и провоцирует маневрами флота в Перл-Харборе – убрав авианосцы, и оставив без прикрытия 8 линкоров. В конечном итоге президенту удается крупнейший в истории гамбит – пожертвовав одним флотом, он, во-первых, заложил основу будущего разгрома Гитлера, а во-вторых, вовлек США в победоносную войну, из которой они вышли мировым гегемоном. Ну и как после этого не сказать, что 7 декабря – первый День победы!

Часть 2. Что есть

Вернемся к нашим баранам… т.е. «зеленым человечкам» в Крыму. Перво-наперво – немного теории. В аналитической стратегии основным элементом оценки театра военных действий (ТВД) является позиция. Позиция, в специальном значении слова, – это система, состоящая из: а) части земной поверхности с находящимися на ней топографическими объектами, т.е. территории, б) совокупности всех инженерных сооружений и логистики на этой территории, в) людей (военных и гражданских, хотя значение вторых, разумеется, невелико). Вопреки распространенному мнению, ценность позиции определяется не ее размером, укреплениями и т.п., а связностью – степенью связи с остальными позициями и свободы маневров. Связность может быть положительной – и тогда ваши войска легко и беспрепятственно смогут перемещаться и воевать на ней, а может быть и отрицательной – тогда удержать ее вам будет сложнее, чем противнику – взять. Пример: позиция, прикрывающая крупный железнодорожный узел, обладает высокой положительной связностью и удобна в обороне, окруженная крепость или «котел» – позиции с отрицательной связностью, затраты на их удержание обычно больше выгод от их существования. Говоря простыми словами, позиция с высокой положительной связностью развязывает на ней руки вам и связывает врагу, с отрицательной – наоборот. И еще одно важное замечание. Все, изложенное ниже, может оказаться неактуальным в случае начала полномасштабной «регулярной» войны с бомбардировками, артобстрелами и танковыми клиньями, но надеюсь, что до этого не дойдет – хотя бы потому, что в этом случае некогда будет читать подобные статьи.

Итак, с точки зрения аналитической стратегии, российский Крым – исключительно плохая позиция. Полуостров и с Украиной имел почти нулевую связность (тупиковое положение обуславливало высокие транспортные издержки и дороговизну товаров, даже при наличии прямого автомобильного и железнодорожного сообщения), с Россией же его связность отрицательна (т.е. стоимость транспортировки предметов первой необходимости больше цены этих предметов). Все, не раз озвученные мнения, что Крым отрезан от таких-то и таких-то магистралей и не подключен к другим (как-то ж/д, водным, авиа) – частные случаи общей низкой связности полуострова в существующих условиях. Занятие позиции с отрицательной связностью уменьшает связность всего ТВД в целом и ведет к уменьшению пространства решений (числу возможных вариантов действий), а это – формальная ошибка командующего. Следовательно, аннексировав Крым, Путин лишь ухудшил свое стратегическое положение, несмотря на все полученные им тактические бонусы. Кстати, чтобы избежать сужения оперативного пространства, Екатерина II буквально сразу после присоединения полуострова (1783) ввязалась в новую разорительную войну с Турцией (1787–1791), чтобы завоевать остальное Причерноморье и не остаться с Крымом как с чемоданом без ручки. Мнение о необходимости захвата россиянами Херсона для удержания Крыма берет свои аргументы из этой эпохи.

Кстати, разговоры о том, что Крым, дескать, удобный плацдарм для наступления на юг Украины – так и остаются разговорами. Перекопский перешеек удобен для обороны в обоих направлениях, а кроме того, от факта вторжения на Херсонщину логистическая ситуация на полуострове не улучшится, следовательно, у «крымской» группировки будут все те же проблемы с тыловым обеспечением. Гораздо удобнее тянуть линии снабжения сразу из Ростова через Таганрог (оттуда и ждать неприятностей) на Донбасс и Северную Таврию, чем с Кубани через Керченский пролив и Перекоп. Сказанное, однако, не отменяет необходимости строительства на Перекопе оборонительных сооружений.

Идем дальше. Кроме почти нулевой связности наземным транспортом, Крым «добился» отрицательной связности в морском и воздушном пространствах. Ничего не стоят (аэро)порты, если в них нет международных или региональных кораблей и самолетов, а внутренние перевозки не по карману большинству населения. Даже в сугубо военно-морском аспекте выгоды от захвата Крыма у Кремля нет (отмененная арендная плата за базирование в Севастополе – это экономический эффект, украинские военные и раньше не особо угрожали флоту, а сам ЧФ РФ сильнее не стал), а убытки очевидны – в Черном море теперь чаще будут оказываться боевые суда вероятных противников России, причем на законных основаниях.

И, наконец, самый важный аспект. Позиция, которую нельзя оставить добровольно по причине чрезвычайно высоких издержек, относится к ключевым, а утрата ключевой позиции под натиском противника может привести к развалу всей линии фронта на ТВД. Нет никакого сомнения, что совокупность последних внешнеполитических действий России и небывалого размаха ура-патриотической пропаганды привела к превращению Крыма в ключевую позицию РФ не только в Причерноморье, но и на всей Европейской равнине. Трудно назвать другую область, захват которой имел бы столько негативных последствий для Москвы, как Крым. При этом, строго говоря, материковая Украина остается в плюсе – Крым был для Киева самым проблемным регионом, и уход его в Россию существенно повышает связность Украины и в материальном (транспорт, дотации), и в моральном (пантеон героев, видение будущего) плане. Сказанное, опять же не означает, что не следует вести борьбу за возвращение Крыма, просто следует, во-первых, видеть позитив нынешнего положения и извлекать из него выгоду, а во-вторых, по-новому выстраивать в будущем отношения центра и полуострова.

Итак, занятие Крыма и официальное включение его в состав РФ: а) лишило Россию самого важного рычага влияния на Украину и невиданно сплотило украинцев, б) подвергло Москву не только экономическим потерям в самом Крыму, но и мировым санкциям, способным, в среднесрочной перспективе, полностью обрушить российскую экономику, в) сделало невозможным оставление полуострова (это еще было реально между 16 и 21 марта) и возвращение к ststus quo без внутреннего социального взрыва (91% россиян поддержали «возвращение» Крыма плюс в случае «отделения» серьезный импульс получит российский сепаратизм). Таким образом, перед нами классическая ситуация присвоения РФ упомянутого чемодана без ручки, который и выкинуть нельзя, и нести тяжело, а в стратегических терминах – появление фатальной воронки. Это означает, что каждый последующий шаг в заданных рамках будет все больше сужать пространство решений до такой степени, когда уже ни одно действие в принципе не сможет привести к победе.

Часть 3. Что будет

Заниматься прогнозами в подобных ситуациях – занятие неблагодарное по двум причинам. Во-первых, мы не обладаем всей полнотой информации, позволяющей делать обоснованные прогнозы, во-вторых, обстоятельства меняются так быстро, что иной текст успеет устареть, пока будет публиковаться (это уже произошло). Впрочем, благодаря аналитической стратегии мы можем обозначить коридоры возможных решений хотя бы на ближайшую перспективу.

Итак, фатальная воронка российской стратегии уже сформировалась: Москва не может добровольно вернуть Крым Киеву из соображений внутренней стабильности и недопущения собственного сепаратизма, также Москва не может бесконечно долго удерживать Крым, поскольку связность его с Россией отрицательна, а издержки неоправданно высоки. Уже сейчас ясно, что на превращение полуострова в витрину РФ пойдут средства из резервных фондов, накопленных за счет замораживания пенсий россиянам, стабилизационных фондов, полученных от продажи нефти и т.п. Крымские пенсионеры уже получили первые российские выплаты – миф об их четырехкратном повышении развеян. С учетом того, что санкции в ближайшее время сняты не будут, крымский туризм загублен на несколько сезонов, а Украина может начать продавать полуострову электричество и воду по мировым ценам – деградация региона вместо его расцвета неизбежна. Если же РФ начнет направлять в Крым финансы, предназначавшиеся «старым» субъектам, нас ожидает появление в самой России лозунгов «Хватит кормить Крым» (как вариант – усиление риторики в духе «Хватит кормить Кавказ, раз Крыму не хватает»). В обычных условиях бюджет небедной, в общем-то, России рано или поздно справился бы с этим «приобретением», но экономическая изоляция Москвы существенно понижает шансы такого исхода.

Следовательно, у России есть только два пути – совершать бесполезные по сути действия внутри имеющегося оперативного пространства, оттягивая неизбежный финал, или попытаться сломать существующие рамки и сформулировать новые правила, например, затеять большую войну. Но даже если глобальный Запад и не придет на помощь Украине военной силой – одного лишь полного нефтяного эмбарго хватит, чтобы манипулировать Москвой 2014-го как Токио 1941-го.

Я не знаю точной даты, когда Россия достигнет дна фатальной воронки, да и бессмысленно было бы сейчас ее прогнозировать. Самое главное, что финал неизбежен и неумолим – рано или поздно российская экономика обвалится, не будучи в состоянии вести противостояние со всем миром, после чего Москва, как Рим когда-то, начнет отзывать легионы с окраин, чтобы поддержать шатающийся центр и подавить голодные бунты в моногородах. В этот день Украина без единого выстрела вернет себе Крым, а до этого все наши усилия следует сосредоточить на том, чтобы повышать связность собственных имеющихся позиций, а по-человечески – строить новую успешную страну.

На фото: Японский бомбардировщик, за мгновения до столкновением с авианосцем «Эссекс» у побережья Филиппин, 25 ноября 1944 года. (U.S. Navy)