Трудно представить, что в нынешнем XXI веке существуют уединенные монашеские скиты, где братия живет, словно на другой планете - без электричества и телефона, без телевизора и радио, без дорог и техники. Керосиновые лампы, одна-единственная лошадка, запряженная в телегу, - вот и все, чем располагают иноки Серапионовой пустыни в Вязниковском районе. Вокруг бесчисленные озера, протоки, болота, сосновые боры, дубравы, непролазные заросли кустарников, медовый аромат всевозможных цветов и тишина, нарушаемая лишь щебетом птиц и шелестом ветра. Попав туда, словно на машине времени переносишься в иной мир, который, казалось, уже навсегда утрачен…
От Вязников до Серапионовой пустыни по прямой всего 8 километров. Однако столь короткое расстояние можно преодолеть разве что по воздуху. А по земле получается крюк едва ли не втрое длиннее. Причем и этот окольный путь непрост - местами можно пробираться лишь пешком, да и то заплутать недолго. Именно поэтому Серапионова пустынь заслужила славу одной из наиболее труднодоступных обителей срединной России. В старину иноки как нельзя лучше находили места, где можно найти уединение для молитв и монашеских подвигов. Так в незапамятные времена и была основана Серапионова пустынь - среди заклязьминских болот и лесных дебрей. Точное время ее возникновения неизвестно до сих пор. По преданию, первым насельником там был монах Серапион - отсюда и название.
Обитель с деревянной Троицкой церковью (сохранилось ее описание за 1702 год - «об одной главе, глава обита чешуею древяною, крест опаян белым железом, с двух сторон паперти, крыто тесом») просуществовала до середины XVIII столетия. В 1764 году императрица Екатерина II своим указом упразднила множество малых монастырей на Руси. В их числе оказалась и Серапионова пустынь. Троицкая церковь была обращена в приходскую, но прежнее название осталось - теперь уже за погостом. В приходе пустыни значилось около 100 крестьянских дворов. В 1828-1829 годах на пожертвования прихожан вместо старой деревянной церквушки был возведен новый Троицкий каменный храм.
В 1865 году епископ Владимирский и Суздальский Феофан (Говоров), позже получивший известность как святитель Феофан Затворник, благословил основание женской иноческой обители на месте упраздненного мужского монастыря. Эта вторая по счету Серапионова пустынь просуществовала чуть более полувека. В 1900 году к Троицкому храму была пристроена каменная колокольня вместо прежней невысокой деревянной звонницы. В июне 1915-го специально прибывший для этого в пустынь архиепископ Владимирский и Суздальский Алексий III (Дородницын) торжественно совершил закладку каменного Преображенского храма. Однако в 1922-м обитель была вновь упразднена - теперь уже Советской властью.
Недостроенную Преображенскую церковь богоборцы взорвали. Но в уцелевшей Троицкой долгое время теплилась духовная жизнь. Там в уединенном месте находили приют гонимые священники и православные миряне.
18 августа 1937 года целый отряд сотрудников НКВД нагрянул в Серапионову пустынь. Там были арестованы укрывавшийся в погосте бывший настоятель Муромского Благовещенского монастыря Мелхисидек (Бирев) и последняя настоятельница общины игуменья Дарья. А через две недели чекисты забрали и последнего настоятеля Троицкого храма священника Михаил Купрессова. Отца Михаила в октябре того же года приговорили к расстрелу. А архимандрит Мелхисидек, отбыв 5 лет в сталинских лагерях, вышел на свободу и остаток дней служил настоятелем храма в селе Станки на противоположном берегу Клязьмы всего в двух с половиной километрах от Серапионовой пустыни.
Долгое время Троицкая церковь в уничтоженной обители стояла почти не разоренной. Но когда в 1950-х годах умер последний церковный сторож, то и этот храм пришел в запустение. Постепенно обезлюдели или вовсе исчезли деревни по соседству. Оставалось только старое название, которым обозначалось место с руинами Преображенского и почти развалинами Троицкого храмов, да старое кладбище рядом.
Новое возрождение Серапионовой пустыни началось в 2001 году. Это уже третья по счету обитель на святом намоленном месте. Сегодня Серапионова пустынь - скит вязниковского Свято-Введенского монастыря. Этот монастырь основан совсем недавно. Все его достояние - Введенский храм в центре Вязников, который долгое время был закрыт и использовался в качестве помещения спортивной школы. Средства у братии более чем скудные. Но постепенное восстановление поруганных святынь идет, в том числе и в Серапионовой пустыни.
Для того чтобы попасть в пустынь, надо преодолеть два моста. Первый - гремящий железный наплавной через Клязьму близ Вязников. Второй - недавно устроенный из бетонных блоков через исток неподалеку от турбазы Порзамка. Дальше мостов нет, но местами нет и самой дороги. Даже заслуженно славящаяся своей проходимостью "Нива" забастовала на очередном топком месте, которое, если проще сказать, больше напоминало обычное болото, нежели проселочную дорогу. Дабы не искушать судьбу и не утопить транспорт, дальше пришлось продвигаться пешим порядком.
Топкая луговина сменилась перелеском, потом вновь пошло поросшее разнотравьем поле, над которым в знойном мареве роились тучи слепней. Дальше колея, проходимая разве что для «Урала», вывела на более сухое место в сосновый бор. Идти стало легче, но не надолго - дорога вновь завела в дебри, причем по непролазной грязи там смог бы пройти разве что танк. Затем колею перегородило подобие шлагбаума, за которым над болотиной была настелена гать из местами покривившихся древесных плах, стянутых ржавым металлическим тросом. Грубо сбитый деревянный крест на краю этой «дороги жизни» с образком Святой Троицы, словно дошедшее из седой старины ведение, указывало, что пустынь рядом.
Действительно, сквозь листву показалась сверкающая оцинкованным железом маковка краснокирпичной колокольни. Слева на возвышенности - восстанавливаемая Троицкая церковь. На небольшой опушке среди сосен и дубов находится небольшой кирпичный домик, заново выстроенный насельниками скита. Рядом - несколько деревянных хозяйственных построек. Напротив, словно место боя, вывороченные давним взрывом обломки кирпичных стен Преображенского храма, над которыми уже выросли деревья изрядной величины.
Монах Тихон, который является старшим в скиту, принимает гостей радушно. «Экскурсия» по Серапионовой пустыни включает непременный подъем на колокольню Троицкой церкви. Деревянные лестницы узки и круты, но неудобство восхождения с лихвой возмещается красотой открывающегося вида. Оттуда все немудреное хозяйство братии как на ладони. Пустынь находится на берегу Троицкого озера - старицы Клязьмы. Рыбалка - одно из любимых занятий насельников скита. В озере - изобилие рыбы. Там обитают два вида щук, карась, окунь, плотва, линь, лещ и иные, менее ценные виды.
Монастырский «флот» состоит из двух видавших виды лодчонок. На одной из них отец Тихон за капитана вывозит гостей на середину Троицкого озера, откуда открывается прекрасный вид на храм и окрестности пустыни.
Конь Буран - единственное транспортное средство. Запряженный в телегу, он исправно преодолевает самые тяжелые участки так называемой дороги.
Троицкий храм возрождается медленно. Местных прихожан практически не осталось, разве из деревень, что за несколько километров, кто-то иногда забредет. Приезжие бывают в пустыни частенько, но попадают туда или туристы-экстремалы, или же особо настойчивые паломники. По большому счету и тех, и других немного.
Инок Тихон находится в скиту два года. Прежде состоял при Владимирском епархиальном управлении. Потом владыка Евлогий благословил его на служение в удаленном скиту.
Всего в Серапионовой пустыни нынче жительствуют 5 человек: кроме инока Тихона, еще два монаха-послушника - Анатолий и Алексей, трудник Георгий из вязниковского поселка Лукново и оставшийся в обители паломник Анатолий из Никологор. Скитоначальником является недавно назначенный настоятелем Свято-Введенского монастыря иеромонах Севастиан - тот самый, который возродил Свято-Казанский скит в Акиншино неподалеку от Мстеры. Теперь отцу Севастиану предстоит благоустраивать новую обитель. В скит он приезжает регулярно, но у него и в Вязниках немало забот.
Летом солнце заходит поздно, рабочий день в скиту продолжается дотемна. Осенью и зимой, когда над пустынью сгущаются ранние сумерки, послушания и чтение душеспасительных книг продолжаются при свете керосиновых ламп (сегодня к ним очень сложно достать керосин особого «светового» сорта) или при обычных свечах. Никакой навязчивой музыки из динамиков, никаких теле- или радионовостей, ни газет, ни телефонных звонков, не говоря уже о компьютере и Интернете. Бытие здесь течет размеренно и неторопливо, позволяя увидеть, услышать и понять то, на что у большинства из нас не хватает времени, внимания, желания, а, в конечном счете, и всей жизни.
