«Легка и весом, и характером»-Лепешинская Ольга Васильевна

Суббота, 29 Сентября 2012 г. 21:15 + в цитатник

Цитата сообщения Bo4kaMeda

Прочитать целиком В свой цитатник или сообщество!

«Легка и весом, и характером»-Лепешинская Ольга Васильевна

БАЛЕТ

«Она несла в себе энергию счастья» - говорили об Ольге Лепешинской. Одна из самых титулованных солисток Большого театра свой успех объясняла «технически» - когда танцевать легко, на лице нет физического напряжения, которого не могут скрыть даже очень «сильные» исполнительницы.

И всё же, её сила была не в технике. В 1953 году, танцуя главную партию в балете «Красный мак», в первом же акте Лепешинская сломала на сцене ногу. Но продолжала танцевать. Публика не заметила ничего.

Выдающаяся русская балерина дворянского происхождения Ольга Лепешинская родилась 15 сентября по старому стилю (28 сентября по новому стилю) в 1916 году. С детства девочка, которую за буйный темперамент и задиристые повадки многие предпочитали называть Лешей, любила танцевать под любую музыку и даже без музыки.

В семье шутили, будто Леля научилась танцевать раньше, чем ходить. Девочка и не думала о своем увлечении как о будущей профессии: она мечтала стать, как отец, инженером и строить мосты. Она не раз представляла себе, как первой ступит на только что построенный по ее проекту мост. Однажды мама все-таки решилась показать Олю (кстати, вопреки воле папы) приемной комиссии Московского балетного техникума. Девочку внимательно проверили и... не приняли. Тут и проявился ее характер. Все свободное время она занималась хореографией, несколько раз в неделю ездила брать уроки у О. Н. Некрасовой. И ей «повезло». Одна из принятых девочек заболела, и на освободившееся место взяли Олю Лепешинскую.

Сложнее всего давались Лепешинской прекрасные тридцать два фуэте. «Моя мама завела дружбу с нашим школьным консьержем Кузьмой и систематически снабжала его папиросами. К вечеру школа закрывалась, Кузьма открывал зал на шестом этаже, включал свет, я чертила мелом большой круг. Помните у Пушкина? "Стоит Истомина. Она, одной ногой касаясь пола, другою медленно кружит", - это о фуэте. Удержаться на одном месте мне никак не удавалось: на четвертом-пятом фуэте я вылетала из "мелового круга". Постепенно он сужался, количество фуэте увеличивалось. Кончилось тем, что я на спор делала подряд не тридцать два, как полагается, а шестьдесят четыре фуэте».

Иногда на спектаклях дирижер Юрий Файер, зная ее технические возможности, ускорял темп до предела… А один инженер, попав на балет «Дон-Кихот» и увидев, как Ольга Лепешинская «крутит» тридцать два фуэте, загорелся желанием облегчить труд танцовщицы. Изучив строение балетной туфельки, он предложил вмонтировать в жесткий носок… шарикоподшипник. Инженер уверял, что усовершенствованные туфли позволят любой балерине без особых усилий накручивать хоть сто тридцать два фуэте. Его поблагодарили за внимание, но от «механизации» отказались.

В Большом Ольга Лепешинская, появилась в тридцать третьем. И стало понятно, пришла девушка с характером. Неутомимая, веселая, дерзкая. Она несла стихию радости в танце. В тридцать пятом уже танцевала Суок, дублируя Суламифь Мессерер в «Трех толстяках». Ее зашкаливающий темперамент восхищал публику, пугал звездных конкуренток. А ведь рядом блистали легенды – Семенова и Уланова.

«У Улановой была техника намного слабее, чем у Лепешинской, такой техники тогда вообще не было», – вспоминает народный артист СССР Михаил Лавровский.

Вадим Гаевский видел «Золушку» Лепешинской в сорок шестом. До сих пор помнит, ее вариации со швабрами, как она гоняла с комсомольским задором мачеху и сестер.

«Там была великая война с Улановой, – говорит он. – Ольга выиграла эту войну, она танцевала премьеру, первый спектакль».

«Энергетика ее таланта захватывала зрительский зал, – говорит Михаил Лавровский. – Эта была стихия на сцене».

Ее жизнь – образцово-показательная в Советском Союзе. Дед – дворянин, но вольнодумец, отец – коммунист. Одно время соседями Лепешинских в Кремле были Ульяновы. Ей покровительствуют Сталин и Молотов. «Пламя Парижа» в Большом вождь всех времен и народов смотрел семь раз, и только когда танцевала Лепешинская. Она прошла с фронтовой бригадой войну. Танцевала на грузовиках, в госпитале, и даже на песке. Балерине признавался в любви Пришвин, о ней восторженно писал Эренбург, а Немирович-Данченко звал в драматические актрисы.

«Нельзя назвать ее классической красавицей, но столько обаяния, кокетства, огня, что нельзя не влюбиться», – говорит Цискаридзе.
Лепешинская одна из немногих умела держать зал, но так и не нашла своего хореографа. Танцевала то, что давали. Закончив карьеру, учила балету своих учениц в Большом театре и в Европе. В конце жизни – большая драма – отказали ноги, но даже тогда она стремилась в театр, где чувствовала себя свободной и счастливой.