Чем я останусь в памяти сношенной?
Ясным ли небом под ноги брошенным?
Низким ли тембром чужого голоса?
Пульсом уснувшим.
Искоса, вне смысла.

Кем я останусь на земле вымерзшей?
Живым или вымершим?
Живым или выжившим?
Живым, но боящимся?
Живым, но крестящимся?

Чем ты останешься в прошлом так выцветшем?
Черно-белым портретом?
Улыбкой Всевышнего?
Шершавыми пальцами, взглядом пустующим?
Обручем рук.
Крепко так, терпко так.

Кем ты останешься возле обидшего?
Моим или вышнего?
Моим или низшего?
Моим, но сбегающим.
Моим. Но неважно так.

21/01/21

ВВБ

Мы пили с почтальоном до утра
За то, что он принес пустые письма.
Как знать, чем успокоится душа.
И вторил почтальон мол «да и фиг с ней!»

Я долго не меняла адреса,
Я стала беспросветно нищей.
Я в поле босиком, давно без сна.
И ищешь смысл. Ищешь, ищешь...

Закончился мой поиск оправданий.
Закрыто все внутри на карантин.
Я вяло улыбаюсь ожиданиям:
Майл. «Входящие. Один.»

14/12/20

...«Ты подбежала ко мне, восхищенная, глаза сияют:
«Мамааааа, он приходил!»...
20 лет подряд, каждый декабрь я вспоминаю альбом и медовую акварель. Тогда я впервые поверила в Деда Мороза.
Акварель, шесть цветов. Нужно было обязательно лизнуть языком, чтобы убедиться, что она медовая. Очень скоро альбом заполнится рисунками: ёлка на весь лист и чтоб кривые оранжевые цепочки по диагонали (в школе наряжали именно так), русалочки (мама умела рисовать их лучше всего), дом (обязательно, чтоб дым из трубы и четвертинка солнца в углу), кот Мурысик (ты уж прости меня там, что туго завязывала на шею тебе праздничный бант). Альбом закончился. А память о новогоднем чуде и тепле родительского дома осталась навсегда.

Дорогой Дедушка Мороз!
Пожалуйста, пусть в этом году больше никто не болеет. И никогда не будет войны. А ещё я очень хочу найти под ёлкой себя, счастливую и знающую, куда я иду и кому могу доверять свою руку. Не обижать добрых, не лениться и не бояться. И правильно измерять расстояние от головы до сердца. И чтоб последнее без надобности не трогали. Да все как обычно.

С большой любовью и верой в чудо, твоя Я.

05/12/20

Где-то на длинной улице в доме номер «65А» мне каждый раз десять с небольшим.
Здесь на Новый год достают из погреба пузатую банку компота из июльских яблок. Я переливаю в кружку через край и жадно отхлебываю. Здесь каждый год живая ёлка. Селёдка под шубой. Здесь в дальней комнате в темноте разговоры шёпотом.
Катастрофически много спится, ещё больше читается и отчего-то совсем не волнуется.
Здесь не «я» и «ты», а «мы» на телевизоре щёлкаем каналы и разрезаем медовый торт.
Здесь как будто все войны давно выиграны.
Или я просто больше не воюю.
Здесь я люблю.

01/01/21

Мой размашистый почерк украдкой шептал,
Что давно опустел мой внутри кинозал.
И рябина ржавела в августейшем саду,
Я её себе внутрь теперь отнесу.

Я раскрашу внутри всё в рябиновый цвет,
Чтобы ярче горел мой пустой кабинет.
Я наполняюсь дождём в послелетнем лесу.
И себя на руках через всё пронесу.

Ты ли это, душа? Затаилась во тьме.
У тебя ли прощенья просить теперь мне?
Буду долго одна по пустыне бродить,
Чтобы снова ты, Бог, разрешил мне поплыть.

Я прошу тебя, Бог, научи всех прощать,
Чтобы тяжесть цепей мне с руки оборвать.
Десять заповедей ты завещал мне познать.
Дай мне и одиннадцать: как себя не предать?

11/08/20

ВВБ

Мы пили с почтальоном до утра
За то, что он принес пустые письма.
Как знать, чем успокоится душа.
И вторил почтальон мол «да и фиг с ней!»

Я долго не меняла адреса,
Я стала беспросветно нищей.
Я в поле босиком, давно без сна.
И ищешь смысл. Ищешь, ищешь...

Закончился мой поиск оправданий.
Закрыто все внутри на карантин.
Я вяло улыбаюсь ожиданиям:
Майл. «Входящие. Один.»

14/12/20

ВВБ

Когда во мне «виноградного сброженного»
Чуть больше положенного,
Я предаюсь мечтам и сообщаю друзьям,
Что буду писать.

И в каждой главе расскажу,
Как каждым из них дорожу.
Что люблю каждый голос и смех,
Как меня они тянут наверх.

Шесть бокалов наполню вином,
И присяду к друзьям за столом.
Сбросит тень серую шаль.
Я увижу и станет жаль,

Что одна я на тени той
Болтаю седой головой.
И голос Цветаевский тих:
«Я стол накрыл на шестерых..»

22/11/20

...«Ты подбежала ко мне, восхищенная, глаза сияют:
«Мамааааа, он приходил!»...
20 лет подряд, каждый декабрь я вспоминаю альбом и медовую акварель. Тогда я впервые поверила в Деда Мороза.
Акварель, шесть цветов. Нужно было обязательно лизнуть языком, чтобы убедиться, что она медовая. Очень скоро альбом заполнится рисунками: ёлка на весь лист и чтоб кривые оранжевые цепочки по диагонали (в школе наряжали именно так), русалочки (мама умела рисовать их лучше всего), дом (обязательно, чтоб дым из трубы и четвертинка солнца в углу), кот Мурысик (ты уж прости меня там, что туго завязывала на шею тебе праздничный бант). Альбом закончился. А память о новогоднем чуде и тепле родительского дома осталась навсегда.

Дорогой Дедушка Мороз!
Пожалуйста, пусть в этом году больше никто не болеет. И никогда не будет войны. А ещё я очень хочу найти под ёлкой себя, счастливую и знающую, куда я иду и кому могу доверять свою руку. Не обижать добрых, не лениться и не бояться. И правильно измерять расстояние от головы до сердца. И чтоб последнее без надобности не трогали. Да все как обычно.

С большой любовью и верой в чудо, твоя Я.

1.

Я стараюсь жить ярко, праздно. Но сегодня взяла тоска.

Ирина Астахова

Скоро Новый год. Меня перевели работать в лабораторию, но пока что не звонят. А я, если быть совсем откровенной, и не хочу.
Я бы занималась бумагами в офисе и ждала своего повышения. Но мои резюме просматривают без приглашения. За время отсутствия здесь начала учить английский. Ездила два месяца. Потом обнаружив дикое сопротивление внутри - бросила. Завтра попытаюсь начать снова. Год такой страшный и волнительный. Каждый раз боишься, что не дадут зарплату. В личной жизни всё тихо. Влюблялась в каждого встречного на несколько часов. Потом отпускало. Это всего лишь попытка заполнить пустоту. Прошлое отболело. Голова многое не помнит. Но тело и душа все равно сформировали себе привычки. И иногда триггерит.
Может писать всё в своём телеграм-канале, которого у меня ещё нет?)))
Снова страшно хочется в Питер. Да чего уж скрывать, я бы работать и жить там осталась.
Почти бросила курить кальян и могу этим гордиться.
Вчера приносили нянчить рыжего котёнка и я писала маме:
Мам, ну если котик рыжий сбылся, может сбудется и ресторан? Я же так мечтала в детстве. А ещё о собственном жуурнале.
Настроение плакать и пить вино с кем-то близким.

Вспоминаю институт. Везде за текстами про любовь скрывалась отсутствие самореализации. Тогда я громко об этом выла, а теперь как будто больше не во что не верю. И просто тихо тут шепчу. Через 4 месяца и 6 дней мне исполнится 28 лет. А я, кроме красного диплома, так ничего и не сделала. Было ли мне хорошо? Да, ну конечно. Но все больше неэмоционально. Я как будто очень устала. От карантина, удалёнки и бОльшего неверия в дружбу и любовь.

Пожалуйста, не сгорай.

Если город чужой, то он всегда встречает насторожено. Щурится, нервно стряхивает пепел на пол и быстрее хочет уйти.
Но он ещё не знает, что тебе сегодня тоже нечем крыть.

Утром ты прилизан, расчувствован до неприличия так, что тебя умиляют руки парня в окошке киоска, что делают тебе «капучино триста». Просто жилистые руки с кривыми зелёными тату сердцами на каждом пальце. Руки кладут конфету «Коровка» на крышку стакана. И тебе немного стыдно за свой потрёпанный вид, но уже добрее, теплее.
В палатке рядом нерусский мужчина высыпает по ящикам перец.
Красный и зелёный, пахнущий так, что сразу вспоминаешь, что неплохо бы вспомнить, как готовить борщ. И улыбнуться своей обыденности.
На углу продают газету «Веста». Когда-то мама покупала её с зарплаты.
И каждый раз на обложке огромное, как блин, лицо модели. И почти всегда с чёлкой.

Если честно, то я и не вспомню, как оказалось здесь в очередной попытке от себя убежать.
По моим «на мокром месте» от восхищения глазам и дураку понятно, что я турист.
Можно я ещё останусь?

1.

Сентябрь в Москве как похмелье. Тебе ещё немного пьяно. Как фортепьяно. Только начинает нахальнее.
Я пытаюсь купить бокалы под вино уже месяц. Но нигде нет тонкого стекла. И одной пары. Ну это же так просто, как носки. Что вы в самом-то деле?!
В лавке богом забытого ТЦ, где все цифры на ценниках выведены ручкой, как на уроках каллиграфии, женщина настаивает, чтоб я взяла шесть бокалов. Бокалы красиво звучат. И раз они аж «чешскиевынепожалеете», я поддаюсь. Вдруг у меня будет много друзей. И бокалов будет как раз много. Но скорее всего, я их просто разобью, как и предыдущие.

Зачем ты снова спрашиваешь у меня, какая она, эта моя Москва? Моя Чертановская/Калужская/Семёновская?
И каков тот таксист, что стал мне лучшим другом минут так на тридцать.

Вот тебе моя вторая история. И ты, пожалуйста, подожди ещё 98 других.

Каждое воскресенье меня встречает модельный вальяжный кот. Его зовут Симба. Но я бы назвала его Туча. Толстая серая тучка перед проливным московским дождём.

Сегодня хозяйка кота сначала вытирала с глаз плохо стертую тушь. Я думала, что она плакала, потому что её папу забрали в реанимацию. Она тараторила, пытаясь вовлечь меня в изучение английского. Потом смеялась и делилась ощущениями от вчерашнего девичника. Я слушала ,и грусть от болезни её отца улетала в окно и сменялась потоком дерзкой девчачьей радости от её вчерашних приключений. Энергия била в меня. Я наполнялась чужим счастьем.
Я закрыла дверь и долго думала, зачем я так сильно чувствую людей. Ругала себя, что так нельзя. Благодарила себя, что это дар.

Октябрь оставался в одном предмете нижнего белья. Ноябрь дышал ему в шею. Я дрожала в автобусе.

И сейчас я стараюсь отнести эту историю к тем двум историям о Москве и её людях. Ты же помнишь, теперь останется ещё девяносто семь.
И когда цифра станет нулем, я постараюсь,
чтобы никто мной не был забыт.

С неба лей, с неба лей, с неба лей
С неба — неба — неба лей
С неба лей, с неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
Я бы мог
Сделать солнце ярче
Чтобы растаял лед
Ты бы мог
Но между мной и тобой
Ни холодно, ни тепло
Я бы мог улыбнуться
Но в этой песне только минор
Ты бы мог
Но в этой истории слишком много «но»
(Слишком много но)
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
Я бы мог все объяснить
Но это значит – подвести итог
Ты бы мог
И все закончится плохо
Я знаю наперед
Я бы мог
Прости
Но слишком жестоким был урок
Ты бы мог
Но когда уходит любовь
Бессилен Бог
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
Быть рядом надо ли?
Чувства – это лифт
И чем выше мы от земли
Тем невесомей флирт
Не каждому везет
Забивать на все
Я снова близко к сердцу
Пусть хоть дождь, хоть снег
Мой дом пуст
… ночи
Не болтаем, децибелы
Я не злюсь, это точка
Это точно разбег
Наизусть знаю
Что ты скажешь мне
В ответ, моя грусть
Я просто не успел
И пусть
То дождь, то снег
Я дымлю
Еще пара сигарет на краю
И нас нет и нас нет
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей
С неба лей, с неба — неба — неба — неба лей
Дождь пока меня ты ждешь
Не болей, небо — небо — небо – не болей

2013 год

Мне часто снится телогрейка,
Что пахнет крепким табаком,
Столяркой, сладкой карамелькой,
Холодным, злым, ничьим дождём.

Мне снятся сани на крылечке,
Что в детский сад меня домчат.
И валенки на старой печке
Уже который день стоят.

Мне снится треск сухих поленьев,
Как чайник на печи кипит.
В холодный погреб за вареньем -
От сладости весь рот синит.

Мне снятся папины объятья,
Как руки пахли табаком.
И перел сном целует чуню:
«Спокойной ночи. Всё потом!»

Мне снится детство, 8 лет.
Подружка милая Иришка.
Сосед мой Леха. Как же так?
Давно уже не мой мальчишка.

Мне снится мамино «не бойся»,
Когда я скромной в новый класс.
И слёзы ливнем: «Успокойся!
Ты будешь лучше не сейчас!»

Ушли вопросы-почемучки,
За руку папа не ведёт.
И к бабушке уж лет как восемь
Мы не идём на Новый год.

Грустит малышка перед дверцей,
Девчушка, с солнцем в волосах.
Прижми её поближе к сердцу,
Позволь ей быть в своих мечтах.

Моё улыбчивое детство,
Прощаться быстро не спеши!
Мы будем рядом, по соседству,
Делить с тобой земные сны.

От того-то и все незадачи.
Если честно, то меня тошнит от всех этих психологов, которые знают, каким надо быть, чтобы быть счастливым.
Столько всего навешано сейчас на мне. Что от этой самопсихологии ещё хуже и хуже.
Хочу полетать на параплане.
И больше не думать.

не заменяй себя никем.

"Когда ты счастлив, тебе хочется обнять весь мир. Ты стараешься тише идти, чтобы ничего не расплескать," - мама.
С Днём рождения, моя милая мама.
Когда ты меня любишь, мне кажется, что я ничего не боюсь и вот теперь-то точно всё получится.
Это какая-то кислородная любовь. Я не понимаю, откуда ты так чувствуешь, что мне сегодня надо.
Сегодня твой голос был как у совсем юной девушки. Наверно, сегодня ты себе сказала, что надо бы радоваться в День рождения.

Мама, я кажется теперь за старшую здесь. Но увы мне пока что нечем крыть.

Меня так разрывает на несколько сторон. Я хочу переехать ближе к центру Москвы, снять там комнату, бросить матрас на пол. И чтоб разрешили перекрашивать стены. И чтоб район был тихий-тихий. А комната большая. Я буду улыбаться соседям, правда. Куплю прозрачную посуду. И наконец-то попробую испечь чизкейк. Ведь там же будет духовка, да?
Мама, я хочу фотографировать эмоции людей и ветер в их волосах. И просто ветер, сам по себе.
Мама, я хочу интересную работу, а не эти выкручивающие холодные звонки.
Мама, я так устала бояться, что больше нет сил. Хочется играть "в шалаш", как в детстве. Строить его из подушек и накрывать это все одеялом, чтоб темно, тепло и безопасно. И никого не видеть.
Мама, я чувствую, как выворачиваются рёбра, чтобы сломаться, а я им сопротивляюсь, ведь так боюсь потом не встать с кровати совсем.
Мама, почему я взрослею так поздно? И почему никто не сказал мне, что смысла в жизни нет и ко всему надо относится как к игре? Почему 10-ки прочитанных книг не дают ответа на самый главный вопрос?
И как долго меня будут рвать все эти "почему".

В вск у меня было тестирование у психолога. Сказали, что возможность наличия депрессивного эпизода. И высокий, мать вашу, интеллект.
А Оля писала. что когда неинтересная работа, отсутствие тусовок, личной жизни и жилье и еда только на мне - разве у самого психолога депрессия не случится?
Я улыбалась. И в мыслях обнимала Олю.
А девочка-психолог молчала и скорее всего я не буду с ней работать.
Знаешь, ма, год назад я тут за свою никчемность хотела бы дать себе пинка и обозлиться (это есть во многих моих ранних записях). А теперь мне хочется постоянно себя обнимать и говорить, чтоб не боялась. Сложно будет невсегда. Постепенно, шаг за шагом, соглашайся на меньшее. На постепенное. Не бывает сразу все суперкруто. Сначала найди силы сменить работу, но только выйдя с удаленной работы. Возможно помощником директора. Учи английский спокойно и старайся. По чуть-чуть, по зёрнышку. чтобы тебя повысили. А потом уже думай о чуть больше. А пока просто замедлись. Видимо, этому времени нужно это время. Поплыви по течению. Но только не тони в алкоголе и еде. И слава Богу, что больше ни с кем не встречаешься.
Ты заметила, как из твоей жизни ушли все случайные мужчины? Которые, как ходить в носках по полу - просто так должно быть и не замечаешь. Хотя некоторые из них были пенопластом, который без вкуса, но так скрипит на зубах.
Можно мне уже настоящее? Чтоб и сердце чаще билось и обнимал тебя не только плюшевый слон.
Чтоб не как: я как в пустыне - я хочу пить, а вместо этого читаю твои сухие буквы.

Всё будет хорошо.

Кажется, у меня совсем закончились слова и теперь я всё больше фотографирую: босые ноги, голую шею, ягоды черешни и небо, очень много неба в моём телефоне. Как знать, может быть, когда я замолчу совсем, я сделаю еще больше крутых фотографий.

Недавно приехала из СПб. Это была моя первая самостоятельная поездка за два последних года и я очень рада. Из-за пандемии не удалось попасть в музеи. Ну да и Бог с ними.

Так страшно от того, что хочется молчать и кажется, что это уже навсегда. И как будто молчу не по своей воле, а просто смирилась с одиночеством. Вынужденное кричащее молчание.
На улице страшная жара. Воздух на вздохе как будто обжигает.
Все меньше становится лимит терпения для мамы. Моя накопительная система даёт сбой.
В воскресенье у меня психолог. Я очень надеюсь, что в этот раз всё пойдёт как надо.

Внутри меня всё больше настраивается оптика на всё прекрасное. Оно для меня в природе и детях. И немного в собаках. Сейчас модно спрашивать о месте собственной силы. Для меня это красивое окружение, начиная от одежды и люстр, заканчивая таинственной луной.

Стыдно стало писать. Но чувства прорастают во мне, притворяясь фотографией.

В отпуске убедилась на этот раз твёрдо, что везде таскаешь себя с собой. Такого осиротевшего и чужого. Вот, нашла точное слово определения себя - Осиротевшая.

Вера Полозкова пишет, что не надо быть железной. И если тебе дано цвести, то надо цвести.
Ах, когда же я уже до этого дойду. Пока хочется только драться и кусаться.
"А кусаться нам нельзя, потому что мы друзья..."- нет. Совсем нет.

Я одна тут посижу, ладно?

Я искал в тебе жадно поверхности гладкой, что со мной в абсолютном родстве.
А нашёл образа над зажжённой лампадкой, аромат спелых яблок в траве.

У меня в шкафу над столом накопилось много оранжевых пакетиков с сахаром. А сахар я не ем. А зачем тогда коплю?
Наверно, потому что кто-то очень добрый, когда делал мне кофе нарочно положил мне лишний пакетик и подумал: "Пусть будет сладко этой девочке!"
Каждый из нас послан в эту жизнь для чего-то важного. И чёрт его знает, как бы это важное быстрее бы так понять и приблизить.
Из позиции ребёнка я люблю громко так заявить исподлобья: "Несите сюда уже быстрее ваш смысл жизни. Да соусом заправьте. И не вот этим, а тем, что ближе ко мне. И в добротной такой коробке, чтоб если что можно определить её под что-то другое..."

Я вижу, как я обижаю себя строчкой за строчкой. И это 100500 попытка разобраться в себе.
Зачем обижать? Что заранее извиниться за свои мысли?
Чуваааки, я пишу херню, извините. Но писать её всё равно буду?!
Как будто бы если ты будешь собой, то с тобой никогда никто не будет. И ты такая "на показуху": "Отвалите. Я и так одна. И уже привыкла." И наврать в последнем слове.

Почему теперь так много вопросов к себе? Почему дальше только непонятнее?
Ау, там внутри ты кто? Ты запачкался сажей? Так идём я тебя вымою и обниму. И расскажу, что что бы быть важной для мира, достаточно просто быть. Ну, так психологи пишут. Если честно, то я до сих пор не пойму, как это.

Всё время преследует ощущение, что мне чего-то кто-то не рассказывает.
Агрессия. Люди. На блюде. Почему они все молчат?

Вот кто-то мне сейчас скажет, что надо заняться делом и прочее. Что надо это и вон то. Выходит, когда внутри бардак, надо кидаться во всё и сразу, чтобы понять? А я точно не утону?

Всё чаще боюсь уснуть и не проснуться. Боюсь умереть. А то самое важное так и найти.

Может, попробовать кофе с сахаром?