Детская площадка - сцена, где вскрываются все изъяны нашей взрослой жизни. Это подмостки театра жизни, на которых вырастают всё новые и новые поколения актеров…

Ну, откуда, скажите, родился миф о том, что ребенок вырастет жадным, если по первому же требованию не научится делиться своими любимыми игрушками? И вот уже мамы и бабушки, с нянями наперегонки, отбирают у детей игрушки, чтобы протянуть их другому малышу, сопровождая своё действие сакраментальным заявлением: «Надо делиться, иначе с тобой никто не захочет играть/дружить»…

Вспомнилось отчаяние, пережитое мной в детстве, в ответ на подобный поступок со стороны моей мамы. Она вырвала из моих рук самую мою любимую куклу и отдала её совсем незнакомой девочке. Отдала то, чем я дорожила больше всего на свете на тот момент. И сделала это только потому, что кто-то заплакал от желания обладать моей вещью. Тогда я тоже разрыдалась в надежде на восстановление справедливости, но вместо этого услышала шокирующий приговор, который тут же был растиражирован всеми присутствующими взрослыми: «Фу! Ты жадина! Как стыдно быть жадиной!!!». В тот момент я почувствовала, что меня предал самый дорогой мне человек.

Стыд прошил моё сознание насквозь. Чувство вины за что-то ещё не вполне осознаваемое, затопило меня доверху. Оно дало мне понять, что я какая-то не такая, плохая и всеми презираемая. Так, невзначай, на меня обрушилось горе от осознания своего полного одиночества и отверженности теми, от кого всецело зависела моя жизнь и чью любовь я испугалась вдруг потерять…

Именно с этого момента я включилась в игру под названием «Соответствовать миру, чтобы заслужить его любовь». Я, наверное, долго бы ещё пребывала в иллюзии, что взрослые - справедливы и безупречны, как боги, если бы не курьезный случай.

Я «щедро» раздавала свои игрушки на время или насовсем, в зависимости от того, какую степень привязанности хотела заслужить. Родители не замечали моей щедрости, порой переходившей всякие разумные пределы до тех пор, пока я не подарила подружке мамину любимую брошь, только потому, что та ей очень приглянулась. Мама обнаружила пропажу. Я во всем призналась и меня жестоко наказали… Стоя в углу, я ощущала и телом, и душой огромную тяжесть несправедливости, суть которой я пыталась понять, но она ускользала от меня по причине моих малых лет…

Урок был с двойным подтекстом… Во-первых, я узнала на собственной шкурке, насколько опасно быть честной и искренней. Во-вторых, в полотне искусно сотканного взрослыми обмана появилась черная дыра, из которой несло смрадом лицемерия. Откровение, что взрослые не готовы следовать своим нравоучениям, потрясло меня и сломало все ориентиры. Я почувствовала, что не всем, чем обладаю, готова делиться. Но и после этого я не перестала уступать тем, кто явно манипулировал моими чувствами, в попытке получить от меня выгоду.

Последней каплей было платье, прожженное и облитое вином моей лучшей подругой, которое я дала ей поносить. Меня поразил не сам факт небрежного отношения к моей вещи, а её слова, брошенные вскользь: «Подумаешь, нашла над чем рыдать. Тебе что, жалко платья для подруги? Считай, что подарила». Они обожгли моё сердце болью откровения. Я поняла, что некоторые люди не могут рассчитывать на мою щедрость. И что не всё в моей жизни можно разменять на звонкую монету признания…

Детская площадка до сих пор разыгрывает спектакли под названием «Чтобы с тобой играли, надо быть щедрым». Хотя уже выросла не только я и мои дети. Вот уж и внук подрастает. А взрослые так и продолжают засевать в детские души зерна лжи и лицемерия. Пройдут годы, и эти всходы прорастут. Кто-то потом начнёт выпалывать эти сорняки и начнёт учиться отстаивать свободу своего выбора по зову сердца, а не в угоду общепринятых расхожих истин. Но кто-то так и не увидит в своей щедрости всего лишь попытку заслужить признание.

Всегда ли мы, взрослые, готовы делиться всем, что нам принадлежит, в отсутствии чрезвычайных обстоятельств? Может, стоит озадачиться этими вопросами прежде, чем вырывать из рук своего ребенка его любимую игрушку только из страха, что и нас самих заподозрят в отсутствии щедрости, столь почитаемой в обществе? Вы действительно верите в то, что именно щедрость воспитываете в ребенке в этот момент? И почему щедрость оказывается важнее доверия ребёнка?

Когда грубо попирается вера ребёнка в то, что мы именно те люди, на поддержку которых он может рассчитывать безусловно, мир для него перестаёт быть безопасной территорией, превращаясь в мир враждебный. Тогда ребёнок либо предпринимает попытки защититься, становясь скаредным, либо ломается под натиском противоречивых эмоций, пытаясь заслужить щедростью любовь к себе. Но и в этом случае мы растим скупого человека, готового делиться только в обмен на привилегии. Так ребёнок вырастает до понятия выгоды.

Как научить щедрости? И есть ли у неё границы? И готовы ли мы сами демонстрировать широту своей души на примере всей своей жизни?