Мэри де Морган.*
"Фея дождя".

Маленький рассказ - сказка.

Давным-давно жил на свете пастух со своею женой. Жили они в затерявшемся среди гор маленьком домишке, вдали от городов и деревень. Местность была суровая — в горах гулял холодный ветер, а дом часто поливали такие сильные дожди, что, казалось, его вот-вот смоет.
Однажды вечером, когда пастуха не было дома, началась страшная буря: ливень яростно хлестал в окна и двери. Жена пастуха сидела у огня и слушала шум дождя, и вдруг ей показалось, что звук стал громче — капли барабанили с такой силой, будто кто-то стучал кулаком в дверь, требуя, чтобы его впустили. В конце концов жена пастуха, потеряв терпение, решила выглянуть на улицу, хотя и понимала, что в дом ворвется ветер с дождем. Она открыла дверь, и ливень тотчас хлынул ей в лицо, а затем она увидела на пороге высокую женщину в серой накидке с длинными волосами, ниспадающими по спине.

— Спасибо, — сказала незнакомка. И хотя голос ее был совсем тихим, жена пастуха даже сквозь шум дождя смогла расслышать каждое слово. — Спасибо, что открыла дверь. Мало кто на твоем месте поступил бы так же. Можно мне войти и перевести дух?

— Должно быть, вы промокли до нитки! — воскликнула жена пастуха. — Заходите же! Поешьте и отдохните с дороги. Вы пришли издалека?

— Вовсе нет, — ответила гостья, затем переступила порог и села на стул возле двери. — Есть я не хочу, только выпью воды и сразу отправлюсь в путь. Благо идти осталось немного, поэтому вряд ли я промокну сильнее, чем сейчас.

Жена пастуха с удивлением разглядывала гостью: ее одежда оказалась совершенно сухой. Но она заметила кое-что еще более странное: показавшаяся сперва невзрачной серая накидка незнакомки была усыпана драгоценностями — прозрачными камнями, похожими на бриллианты, которые переливались всеми цветами радуги; да и платье под накидкой было изысканным. Жена пастуха принесла стакан воды и попыталась уговорить гостью что-нибудь съесть, но та лишь покачала головой, сказав, что, кроме воды, ей ничего не нужно.

Осушив стакан, она вернула его жене пастуха со словами:
— Так значит, это твой дом. Все ли у тебя есть? Довольна ли ты своей жизнью?

— Ах, да, мы с мужем довольны всем, — ответила жена пастуха. — Кроме, пожалуй, одного. Десять лет назад умерла моя маленькая дочь, а других детей у меня нет. Я очень хочу ребенка, чтобы заботиться о нем и дарить ему счастье, пока он мал, а когда я состарюсь, он в свой черед будет заботиться обо мне.

Гостья поднялась со стула и теперь стояла прямо перед женой пастуха:

— И ты думаешь, что любила бы своего ребенка пуще всего на свете. Многие женщины так говорят, да мало кому это на деле удается. Вскоре у вас с мужем родится девочка, и, пока вы будете любить ее пуще всего на свете, она будет с вами, но, как только что-то другое станет для вас дороже дочери и ее счастья, она вас покинет, попомни мое слово. А теперь прощай, — гостья направилась к двери и молча вышла. Жена пастуха наблюдала, как силуэт незнакомки исчезает в струях дождя, при этом одежда ее не колыхалась на ветру и, казалось, совершенно не намокала.
Минул год...

Читать далее...

Даниил Хармс,
"Упадание".

Маленький рассказ.


Два человека упали с крыши пятиэтажного дома, новостройки. Кажется,
школы. Они съехали по крыше в сидячем положении до самой кромки и тут начали
падать.
Их падение раньше всех заметила Ида Марковна. Она стояла у окна в
противоположном доме и сморкалась в стакан. И вдруг она увидела, что кто-то с
крыши противоположного дома начинает падать. Вглядевшись, Ида Марковна
увидела, что это начинают падать сразу целых двое. Совершенно растерявшись,
Ида Марковна содрала с себя рубашку и начала этой рубашкой скорее протирать
запотевшее оконное стекло, чтобы лучше разглядеть, кто там падает с крыши.
Однако сообразив, что, пожалуй, падающие могут увидеть ее голой и невесть
чего про нее подумать, Ида Марковна отскочила от окна за плетеный треножник,
на котором стоял горшок с цветком.
В это время,
⊶⊰○○○○○⊱⊷

Даниил Хармс,
"Связь**".

Маленький рассказ.

1. Пишу Вам в ответ на Ваше письмо, которое Вы собираетесь написать мне в ответ на мое письмо, которое я написал Вам.
2. Один скрипач купил себе магнит и понес его домой. По дороге на скрипача напали хулиганы и сбили с него шапку. Ветер подхватил шапку и понес ее по улице.
3. Скрипач положил магнит на землю и побежал за шапкой. Шапка попала в лужу азотной кислоты и там истлела
4. А хулиганы тем временем схватили магнит и скрылись.
5. Скрипач вернулся домой без пальто и шапки, потому что шапка
Читать далее...

Арутюнова Каринэ,
"Ах, эти прекрасные острова любви".

Маленький рассказ.

Она не могла одна. Подряд щелкала выключателями — по всей квартире, наотмашь, ладонью, переваливаясь низким тазом, задевая стены и дверные косяки, — рот вяло морщился, — от поганых звуков становилось еще гаже, из шкафчика выуживался узкогорлый сосуд — янтарная жидкость, пять звездочек, не меньше, выцеживалась легко, — на секунду замирала, пропуская внутрь толчками идущее жжение и тесное тепло.
* * *
Уходил со скандалом, петушиным фальцетом разрывая утреннюю тишину, подрагивая налипшим на мокрый лоб хохолком, выпячивая цыплячью грудь, — ты. ты. ты. — с ненавистью крошил междометиями, — в лицо ей, с выщипанными ниточкой бровями, придерживающей разъезжающиеся полы халата на растопыренных коленках.
Господи, — ах ты, — от пощечины голова откидывалась, а на бледной щеке ...

✎…………

... Однажды к французскому королю Людовику XIV обратился итальянский химик, предложив ему принять на вооружение изобретённое им новое бактериологическое оружие. Король не только отказался от предложения, но и выплачивал химику пожизненную пенсию для того, чтобы тот не пытался продать свой секрет другим государствам.

Сегодня всё было бы иначе в аморальной и дряхлеющей элите старушки Европы.

Аркадий Аверченко,
"По влечению сердца".
(Образцы иностранной литературы)

II. АНГЛИЙСКИЙ РАССКАЗ

Томми О’Пеммикан добывал себе скромные средства к жизни тем, что по вечерам показывал в уайт-чапельском кабачке Сиднея Гроша своё поразительное искусство: он всовывал голову в мышеловку, в которой сидела громадная голодная крыса, и после недолгой борьбы ловил её на свои крепкие, белые зубы… Несмотря на то, что животное яростно защищалось, через минуту слышался треск, писк — и крыса, перегрызенная пополам, безжизненно падала на покрытый кровью пол гигантской мышеловки.
Мисс Сьюки Джибсон упросила своего отца однажды сделать честь Сиднею Грошу и навестить этого старого мошенника в его берлоге.

Отец сначала ужаснулся ("Ты, девушка из общества,— в этом вертепе?"), но потом согласился, и таким образом однажды в туманный лондонский вечер среди пропитанных джином и пороком джентльменов — обычных посетителей дяди Сиднея — очутилась молодая, изящная девушка с пожилым господином.
Представление началось.
○♦○♦○♦○♦○

Притча о белой вороне.


Обычная черная ворона зашла в ресторан и тут же заметила сидящую в углу белую ворону.
Она подошла к стойке, взяла свой кошелёк и демонстративно крикнула:
"Официант! — Я покупаю еду для всех в этом ресторане, кроме этой белой вороны!"

Официант взял деньги и разнес всем еду, кроме белой вороны.
Однако вместо того, чтобы почувствовать себя неловко, белая ворона просто посмотрела на обычную чёрную ворону, улыбнулась и крикнула: "Благодарю!"
Это ещё больше разозлило чёрную ворону.

Читать далее...

Аркадий Аверченко,
"По влечению сердца".
(Из серии образцы иностранной литературы)

I. ФРАНЦУЗСКИЙ РАССКАЗ

Войдя в вагон, Поль Дюпон увидел прехорошенькую блондинку, сидевшую в одиночестве у окна и смотревшую на него странным взглядом.
— Ого! — подумал Дюпон, а вслух спросил:
— Вам из окна не дует?
— Окно ведь закрыто! — засмеялась блондинка и лукаво взглянула на него.
— Разрешите закурить?
— Пожалуйста. Я люблю сигарный дым.
— Увы! К сожалению, я не курю,— вздохнул Поль.— Разрешите узнать, как ваше имя?
— Луиза.
— Луиза?! Ты должна быть моей! С первой встречи, когда я тебя увидел…
— Ах, плутишка! — сказала Луиза, открывая свои объятия.
. . . . . . . . . . . .

Оправляя причёску,
✎………...

У арабского историка Аль-Мадаини есть рассказ о том, как халиф Осман Ибн-Аффан осаждал крепость Тамисса: после долгих переговоров с осаждёнными был заключён договор о сдаче крепости.
В нём помимо других пунктов было принято условие, гласящее, что "и одного человека мусульмане не убьют, когда войдут в крепость"(дословно). Осаждённые поняли этот пункт как обещание сохранить их жизни.
Халиф же считал иначе.
После сдачи крепости Осман уничтожил всех защитников, оставив в живых только одного человека и утверждал, что точно выполнил условие договора.

Резюме такое: внимательно читайте договоры.

ИЛЬЯ ВАРШАВСКИЙ,
"В АТОЛЛЕ".

Короткий рассказ.

Мы все стояли на берегу и смотрели на удаляющегося «Альбатроса». Он был уже так далеко от нас, что я не мог рассмотреть, есть ли на палубе люди. Потом из трубы появилось белое облачко пара, а спустя несколько секунд мы услышали протяжный вон.
— Все, — сказал папа. — Теперь мы можем сколько угодно играть в робинзонов: у нас есть настоящий необитаемый остров, хижина и даже Пятница.
Это было очень здорово придумано — назвать толстого, неповоротливого робота Пятницей. Он был совсем новый, и из каждой щели у него проступали под лучами солнца капельки масла.
Раздался звонок, и папа сказал, что это, вероятно, вызов с «Альбатроса» и состязание придется отложить.
Звонок все трещал и трещал, пока папа не включил видеофон. На экране появился капитан «Альбатроса». Он по-прежнему был в скафандре и шлеме.
— Мы уходим, — сказал он, — потому что…
— Я понимаю, — перебил его папа.
— Если вам что-нибудь понадобится…
— Да, я знаю. Счастливого плавания.
— Спасибо! Счастливо оставаться.
Папа щелкнул выключателем, и экран погас.
— Пап, — спросил я, — они навсегда ушли?
— Они вернутся за нами, — ответил он. — Когда?
— Месяца через три.
— Так долго?
— А разве ты не рад, что мы, наконец, сможем побыть одни и никто нам не будет мешать?
— Конечно, рад, — сказал я, и это было чистейшей правдой.

Читать далее...

... она достает телефон, пара минут и смс готово. В нем слова от том, как ей его не хватает. Раз — и отправлено. Она не ждет получить ответ, лишь хочет через расстояние почувствовать женским чутьем, что он улыбнулся, что ему понравилось, что он испытывает тоже самое.
Через час раздается сигнал, пришло смс. Она открывает, читает и понимает, что он чувствует совсем другое. В очередной раз ее тыкают носом в очевидное — между ними нет отношений, это просто было развлечение, легкий роман. Не то, чтобы она была нехороша. Просто "ты ему не понравилась", как объяснил Миранде Бергер в одной из серий "Секса и города".
Она сидит, смотрит в окно — там густая ночь, наполненная миллиардом звезд и огоньков в домах. Она одна и одинока. Ложится на софу. В глазах слезы, на сердце боль, а в уме все вертится и вертится мысль — сколько же она будет причинять себе боль? Зачем она напоминает о себе, лишь для того, чтобы получить вежливый ответ?
Смысл в этой изощренной пытке?
©

Случается и такое, почему нет?!
Читаем.

Клеменс Мишальон,
"Эмели".

Эпизод.

Знает ли Эйдан Томас, как меня зовут? Понятия не имею. Даже если нет, я не в обиде. Есть вещи поважнее, чем запоминать имя девушки, которая вдажды в неделю наливает ему вишнёвую колу.
Эйдан Томас не пьёт спиртное. Красивый непьющий мужчина - та ещё задачка для бармена, но для меня самое ценное не выпивка, а доверие людей, приходящих провести часик-другой в моём баре.
Эйдан Томас чувствует себя здесь не в своей тарелке. Он как олень, который застыл на обочине и ждёт пока вы проедете мимо, готовый удрать, если к нему проявят излишний интерес. Поэтому я жду, пока он сам подойдёт. Каждый вторник и четверг. В море завсегдатаев он единственный, кого я хочу видеть.
Сегодня вторник.

С семи часов я поглядываю на дверь. Одним глазом высматриваю его, другим слежу за кухней - за старшей официанткой, сомелье и полным придурком шеф-поваром. Мои руки двигаются на автопилоте. Один "Сайдкар"*, один "Спрайт", один виски с колой. Дверь открывается. Это не он...
Ресторан - ненасытное чудовище, чёрная дыра потребностей.
... первая неделя октября, ранняя осень, но дни становятся короче, холоднеет.
Дверь открывается.
Это он.
У меня на душе светлеет. Радость переливается через край. Эйдан Томас молча сидит в моём баре. Мы не разговариваем, за исключением обычных любезностей.

Клеменс Мишальон,
"Женщина в сарае".

Фрагмент.

Ты предпочитаешь думать, что все женщины кому-то принадлежат, - и он
достался тебе.
Так проще. Если никто не свободен.
Он приходит вечером. Отпирает сарай. Приносит на подошвах ботинок опавшие листья, закрывает за собой дверь, возвращает задвижку замка на место.
Гляньте на него: молодой, сильный, ухоженный. Ты вспоминаешь день вашей встречи, тот краткий миг, перед тем как он открыл свою истинную сущность... И вот он здесь, теперь твой.
Всё подчинено строгому распорядку. Он окидывает тебя взглядом. Ты на месте. Вздох. Приступая к вашему совместному ритуалу, он наклоняется отрегулировать электрообогреватель или вентилятор, в зависимости от времени года.
Его мускулы постепенно расслабляются.

••○••

Иван Тургенев,
" Дневник лишнего человека".

Фрагмент.

Люди бывают злые, добрые, умные, глупые, приятные и неприятные; но лишние... нет. То есть поймите меня: и без этих людей могла бы вселенная обойтись... конечно; но бесполезность — не главное их качество, не отличительный их признак, и вам, когда вы говорите о них, слово "лишний" не первое приходит на язык.
А я...
... про меня ничего другого и сказать нельзя: лишний — да и только. Сверхштатный человек — вот и все. На мое появление природа, очевидно, не рассчитывала и вследствие этого обошлась со мной, как с нежданным и незваным гостем. Недаром про меня сказал один шутник, большой охотник до преферанса, что моя матушка мною обремизилась.

Я говорю теперь о самом себе спокойно, без всякой желчи... Дело прошлое!
Во все продолжение жизни я постоянно находил свое место занятым...

Попалось в нашей дачной библиотеке, в которую, в основном, свозится милое книжное старьё, так вот, попалось несколько книг, представьте, о препятствиях в любви. Читаю сразу две.
Сюжет одной из них:
жил-был талантливейший композитор, красавец, сердцеед конечно, но который всю жизнь любил одну женщину (утверждают биографы) - Каролину Сайн-Витгенштейн, аристократку, полюбившую его ещё до их знакомства и, позднее, уговорившую Листа уйти в монахи после того, как папа Римский отказал ей в разводе и праве на второй брак. Увы.
Любимый ею, он пытался жениться на своём ангеле-хранителе. Трижды на пути двух любящих существ вставали непреодолимые препятствия,а годы шли... Наконец, все преграды были сломлены, впереди ясное будущее, вожделенное счастье, но... появляются опасения возлюбленной: не сам ли создатель противится их воссоединению, ведь сколько раз он их разлучал.
И снова разлука и теперь уж навсегда.
И великий венгерский композитор и пианист Ференц Лист* (Ferenc Liszt, венгерское написание) - в сутане монаха...



Три цитаты композитора:
*"Жизнь — только длинное и горькое самоубийство, и одна только вера может преобразовать это самоубийство в жертву".*
*"Истина — это большая кокетка".*
*"Без фантазии нет искусства, как нет и науки".*

Собирание легенд - одно из моих увлечений, уже рассказывала об этом тут.
На этот раз - легенда с душераздирающим концом.
Это так в названии говориться.

А история такая.
У князя Никиты Алексеевича Волконского была красивая молодая жена. Летом ездила она из усадьбы княжеской что на Коломенке, на дачу, за Клязьму, а с ней сорок человек прислуги. Так было заведено.
Однажды князь имел неосторожность надолго оставить свою супругу на той даче. Сам же пребывал в усадьбе. Скучала княгиня. Служанка Маланья, при барыне была, не знала что и делать. А был, на горе, среди сорока крепостных разудалый молодец, красавец Иван, состоял в высокой должности - числился ключником. Замечает Маланья, часто молодая княгиня стала звать к себе Ивана. Разговоры задушевные пошли в ход. Всё от скуки. Вот уж он и на вечер у неё остаётся.

Испугались дворовые люди князю преданные, собрались, решают: доложить князю о жениной неверности или оставить всё как есть? Если доложить - рассердится князь, да под горячую руку, ещё чего, всех подряд прикажет сечь. А не сказать, так сам дознается и всё ещё хуже обернётся.
Рассудили все послать к хозяину в усадьбу Маланью и чтоб барыня не догадалась, поставили к ней другую горничную - будто Маланья приболела. Бегом побежала Маланья к князю, а в имении его нет - ушёл в гости. Она - туда. Князь под вечер вышел один в аллею, тут она ему в ноги: "Батюшка не вели казнить...". И всё рассказала.
Разгневался князь, приказал свою жену в наказание запереть в усадьбе, а Ивана - ключника бросить в подвал. Били его нещадно. Там и умер.
Имение Волконских до сих пор стоит неподалёку от Каменского пруда.

Ну, не представляю где тётушка смогла познать столько всяких умностей, только почти на всё у неё есть хороший такой
ответ или совет. Иногда я к ней прислушиваюсь).
Пили на кухне чай, заговорили про гороскопы, а я слабо верю в них и так просто, и изволила сказать т. Лоре. Она тут же вспомнила свою красивую молодость, а в молодости она была замужем за умным красавцем, деловым, способным достойно содержать большую семью, но в этом месте уточняется, что она, их семья, была не вполне полной - у них не было и нет детей. А муж её был по гороскопу скорпион, страстно влюбился в красавицу тётушку, долго ухаживал, а когда женился - жутко ревновал ко всему на свете и был человеком, способным разочаровываться... но любовь зла, как объясняет тётушка, и она находила общий язык с мужем и старалась его не провоцировать никак, даже оставила любимую работу. Воспоминание казалось завершено и тут же тётушка добавляет, что никто не верит в гороскопы до первого скорпиона в своей жизни. Вот так она поверила в гороскопы, но не развлекательные, что печатаются в журналах, а настоящие.
Жили они с мужем счастливо, но он тяжело заболел и через 6 лет супружеской жизни его не стало...

Тут тётушка загрустила и я отправила её в кресло в гостиную, укрыла пледом, включила настольную лампу, купленную в прошлом веке в антикварном магазине, красивую и большую, и чтобы она не грустила, зачитала очередную новеллу:

новелла забавная ✿‿✿

Одно из множества моих увлечений - собирание легенд, о который почти никто не слышал.
А вы и не знали об этом.
Для меня привлекательность легенд в том, что они могут интересно и даже загадочно рассказывать о чём угодно в мире.
Сегодня расскажу одну о голубовато - белом благородном камне - опале. Правда есть и разноцветные, и черные опалы, есть и множество неблагородных этих камней.

Тем временем, сто лет назад в почти дикой Австралии, отважный охотник кровей благородных гнался за кенгуру и когда приблизился на расстояние выстрела, зверь остановился и мощной лапой выбросил вверх комья земли. Сверкающие разноцветные искры отвлекли охотника от добычи - это были опалы.
А кенгуру и след простыл.
Так было найдено месторождение голубовато-белых благородных опалов Уайт-Клиффс.

•○•○•○•○•○•○

А. МИНДЕЛЛ,
"Городские улицы и экология".

Маленький рассказ.

Когда мы с Эми были в Бомбее (ныне Мумба́й*), то остановились у небольшой лавочки на одной из отдалённых улиц, чтобы немного перекусить. Мы купили пепси и бананы и, когда покончили с ними, стали оглядываться в поисках мусорного ящика. Когда мы спросили у хозяина лавки, куда можно выбросить мусор, он молча взял у нас пустые стаканчики и банановую кожуру и выбросил всё это прямо на тротуар.
Смущенно мы переглянулись, увидев это.
Бомбей выглядел совсем не чистым городом... было желание очистить его, а не добавлять грязи, выбрасывая мусор прямо на улицу.

До того, как я успел задать вопрос, на улице появился мальчик, ведущий за собой корову. Корова сжевала банановую кожуру, а парнишка подобрал выброшенные стаканчики и последовал дальше. Тут до меня дошло, что мусора-то больше нет - всё выброшенное на тротуар должно быть, оказывается, снова использовано, съедено или перепродано.
Если бы хозяин лавки не выбросил мусор на тротуар, мальчик не смог бы подобрать симпатичные стаканчики, чтобы потом перепродать их, и стал бы ещё голоднее, корова стала бы слабее, если бы не съела банановую кожуру.
Как охарактеризовать такое взаимодействие...
Читать далее...

Дошли до нас и истории трагические, отчасти напоминающие современные некрофильские ужасы.
Всё из средневековья, как считают многие мрачного и жуткого, правда некоторые учёные считают по-другому. Но об этом потом.
Так вот.
Некий Гильем де ла Тор похитил красавицу и будущую свою жену у миланского цирюльника и любил ее больше всего на свете. Девушка смирилась со своей судьбой, но прошло время, она что-то загрустила и она умерла. Гильем, от горя впавший в безумие, не поверил этому и стал каждый день приходить на кладбище. Он извлекал покойницу из склепа, обнимал, целовал и просил, чтобы она простила его, перестала притворяться и поговорила с ним.
Люди из округи стали прогонять Гильема прочь от места захоронения.
Тогда тот пошел к колдунам и гадалкам, пытаясь выведать, не может ли мертвая воскреснуть. Какой-то недобрый человек научил его, что если каждый день читать определенные молитвы, раздавать милостыню семи нищим (обязательно до обеда) и поступать так целый год, то жена его оживет, только не сможет ни есть, ни пить, ни разговаривать.
Гильем обрадовался, но когда по прошествии года увидел, что все без толку, впал в отчаяние и вскоре умер.
Легенда о прекрасной даме.

И тут напрашивается два современных вывода, один из них будет гласить: девушек красть нельзя.
Про второй - может догадаетесь и сами.

Обожаю рассказы о весне и все миниатюры М. Пришвина, они о природе и не только о весне.
А в детстве любила их читать ещё и потому, что они ну, самые короткие. Дед всегда настаивал, чтобы в день, несмотря ни на что, прочла любой рассказ, вот я и выбирала Пришвина, ведь его миниатюра - это тоже рассказ. Минуты две - три, от силы пять на всё про всё и свободна!
Что тут скажешь? Сообразительная была.

М. М. Пришвин,
"Весна".

Весенняя миниатюра.

Что-то делаю, ничего не вижу в природе, ни за чем не слежу. Но чувствую, что кто-то ходит со мной желанный, и как о нем подумаешь — так хорошо становится. А бывает, что-то не клеится, плохо выходит, и в то же время чувствуешь что-то хорошее. Вспомнишь о хорошем и поймешь: это весна.

Орхан Памук,
"Новая жизнь."

Фрагмент.

Я сказал, что я - однокурсник Джанан по архитектурному факультету. Она не приходит на занятия, поэтому мы стали волноваться; кроме того, у нее мое задание по статике, которое я вынужден с извинениями забрать — мне надо его доделать. Вероятно, я выглядел неубедительно - я держал на левой руке потерявшее цвет пальто покойного отца.

— Кажется, ты неплохой парень, сынок, — заговорил отец Джанан. И добавил, что хочет говорить со мной откровенно, любезно попросив столь же правдиво отвечать на его вопросы. Каких я взглядов придерживаюсь в политике — правых или левых? Я фундаменталист или социалист? Ни то, ни другое! Идеи какого политического течения мне близки? Никакого! Связан ли я с какой-нибудь политической организацией в университете или вне его? Нет, не связан.

Воцарилось молчание.
Мать, демонстрируя расположение, в знак одобрения приподняла брови. А отец некоторое время что-то задумчиво рассматривал на экране светлыми, как у Джанан, глазами цвета меда; казалось, его мысли блуждают где-то очень далеко; затем он повернулся ко мне, очевидно приняв какое-то решение.

Джанан ушла из дома, пропала, сказал он. Ну, может, не то чтобы пропала. Раз в два-три дня она звонит откуда-то издалека, судя по помехам на телефонной линии, и просит не беспокоиться о ней, говорит, что с ней все в порядке, и, не обращая внимания на вопросы отца и мольбы матери, отказывается что-либо объяснять — просто вешает трубку. Поэтому они убеждены, что их дочь попала в лапы какой-то политической организации. Они собирались заявить в полицию, но передумали. Они всегда доверяли здравому смыслу Джанан и были убеждены, что она сумеет выбраться из любых неприятностей...

Дуглас Коупленд,
"Пока подружка в коме".

Фрагмент.

Карен оказалась нетипичной пациенткой, в том смысле, что ее миновали или поразили лишь в легкой форме большинство сопровождающих коматозное состояние осложнений, таких как пневмония, кишечная недостаточность, инфекции мочеиспускательного тракта, тромбы в ногах, судороги, пролежни и кожные высыпания вследствие недостаточности кровообращения.

Считается, что с такими пациентами нужно ждать момента, чтобы "повернуть выключатель".
Карен никак не попадала в такую категорию. Хотя и ее семье пришлось проявлять определенный, делящийся на несколько степеней героизм, чтобы не дать ей умереть.
Например, когда встал вопрос об антибиотиках для лечения воспаления легких. Джордж настоял на полноценном курсе, а Лоис демонстративно уклонилась от высказывания своего мнения. Большинство родителей пациентов, оказавшихся в коме, разводятся через несколько лет проведенных в ссорах, взаимных упреках и самообличениях, в визитах к юристам, врачам, социальным работникам, в оплате бесчисленных счетов.
Джордж и Лоис остались вместе.

— Кома — явление редкое, — как-то раз сказал мне Лайнус.— Это побочный продукт современной жизни. Ведь до Второй мировой войны такие случаи практически не наблюдались. Люди просто умирали. Коматозное состояние столь же ново и современно, как пластмасса, реактивная авиация и микросхемы...

В давние, давние времена, великий трагик Эсхил, умер от того, что пролетавший мимо орёл уронил ему на голову черепаху.
Орла привлекла сияющая лысина драматурга, просто птица решила, что это камень, о который можно разбить панцирь черепахи, чтобы потом её съесть.

Жил был шут по имени Трибуле про дворе Людовика XII.
Он мог позволить себе многое и однажды шлёпнул короля по заду. Король разозлился и приказал его казнить, но подумал и сказал, что простит шута, если он изобретёт извинение более оскорбительное, чем этот поступок.
- Простите меня, ваше Величество, я перепутал вас с королевой, - ответил Трибуле.
В конце концов его всё же приговорили к смертной казни, за, что он издевался над свитой короля. Шуту было разрешено выбрать способ своей смерти. И он выбрал:
- Я хочу умереть от старости.
Король отпустил его.

...Тучи опять возвратились штурмовать горы. Мерцая, менял свою окраску день.
Урсулат пошла через косые холмы и бурьяны к следующему кишлаку.
Из своего убежища выступил Гаиб на зализанную дождём землю. Длинным своим рукавом вытер караковые бока коня. Поправил стремя и привычное, ставшее домом седло. Внезапная прохлада радовала. И тогда глаза спокойно остановились, и горячо кинулся вперёд конь.

Гаиб задел красной чалмой густую зелень и спустился в долину.
Густой вечер уже полз через холмы. Мгла застряла в купах кустарника, обступившего течение большого арыка. Девушка шла по узкой дороге... Урсулат изо дня в день идёт разговаривать с десятками сестёр, призывая идти на курсы женотдела.
Топот за спиной настойчив, а не тороплив. Нагиб схватил её и перекинул через седло.
И погнал коня.
Она знала этот охват рук... охват нетерпелив и тяжёл. От злости задыхается конь. Гаиб хотел бы любить её еще и ещё. Но Урсулат ударила Гаиба в лицо, как в бубен.

Встав на стременах, он поднял её на руки и швырнул о землю.
Сойдя с коня, о пощупал и помял её горло, вслушиваясь в течение смерти. И понёс в кусты над водой. Он расталкивал ею тонкие лозы, похожие на ивняк. И ужаснувшись, споткнулся.
Но это фазан взлетел грохоча вверх.
В эту влажную мглу, лицом кверху, Гаиб бросил Урсулат. Он встал.
Послушал, не хрустнет ли ветка под мёртвой. Не оглянулся. Вышел из маслин.

Вот он насытил и досаду и гнев. Он задушил эту ненавистную тоску. И поскакал.
Подходила ночь.
...
Он отоспал ночь на гостеприимной кошме.
Очень тихо поговорил с хозяином перед светом, ещё не встав. Со светом поскакал он назад. Он снова возвратился сюда. Серые заросли маслин спускались к реке. Она лежала со сжатым ртом, посинев.
Он присел на корочки, глядя на её ровные, будто приглаженные ладонью брови.
Розовой зеленью цветов дышали на него маслины.
Нестерпим стал их крепкий аромат.

С. Бородин,
"Египтянин".
Роман в новеллах.

Знаменитейший и мудрейший царь Давид.
И история о нём.
Так вот, чтобы заполучить красавицу Вирсавию, жену Урии Хеттеянина и жениться на ней, царь хитростью погубил её мужа.
Как это было...



Специалистами отмечается, что в целом история интересна своим коварством: ведь Давид никому не врал, а если и был обман, то скорее обман по умолчанию.
Представьте себе, есть обман и такой.
И, конечно, погибшему по вине Давида Урии эти тонкости, скажу мягко, были бы мало интересны, потому что ему пришлось расстаться с жизнью и он даже не понял, из-за чего его подставили.

Мартин Эмис,
"Стрела времени или Природа преступления".

Фрагмент.

Время идет.
Автомобили все монструозней и малочисленней, своими плавниками и крыльями они откровенно подражают животным.
Пропали одноразовые шприцы. В больнице все больше упор на собственные силы и изворотливость. Мы используем даже пипетки, а это так негигиенично. Прекратили производство искусственного хлопка, слишком накладно.
Положение врачей в обществе выше, чем когда-либо. Мы идем по жизни, задрав нос, уже не страшась суда.

Не видно больше велосипедистов в этих докторских масках. Не слышно предупреждений астматикам и аллергикам в дни, когда начинает лететь пыльца.
Все курят, пьют, распустились. Ущерб никто не подсчитывает.
На прошлой неделе у меня забрали цветной телевизор. Дали черно-белый. Я заработал на этом деньги, но когда включил его, то сразу подумалось: о-хо-хо. Куда смотрит общественность?

На самом деле, общественное мнение как сила не существует уже давно. Невозможно точно сказать, когда это произошло. Вот помню, после полета на Луну у каждого в голове словно лампочка выключилась, мир вдруг стал уютнее, меньше, замкнутее. А вот общественное мнение, наоборот, исчезало медленно. Как чувство стыда за плохие зубы. Повсюду видишь жуткие людоедские улыбки, но никто не обращает внимания. Людей уже не так волнует, как выглядят другие. Так что можно быть таким, какой ты есть, не обращая внимания на тех, кто обращает внимание на тебя.

Одежда стала целомудренней. Все становятся целомудреннее, не память, а решето. Центральный парк стал чище, но не стал безопаснее.
Нас стало меньше...

Маленький рассказ. Пробуждение было внезапным, словно от толчка. Я лежал, не открывая глаз, и прислушивался к внутреннему состоянию. Вроде бы всё как обычно, но возникшее острое ощущение предстоящей утраты росло и крепло. Откуда пришла такая уверенность, трудно сказать, но с некоторых пор я начал понимать, что рано или поздно она уйдёт от меня. Расставание было неизбежно, и вот оно наступило. Мы провели вместе много лет. Наверное, самых лучших лет моей жизни, наполненных радостями и огорчениями, яркими чувствами и хрупкими мечтаниями. Это было время путешествий, встреч и разлук, смелых решений и отчаянных поступков. И всё это время она была верной подругой. Но, справедливости ради, нужно признать: я её особенно не ценил и не берёг. Скорее всего, тогда мне и в голову не приходило, что мы можем расстаться. Жизнь была прекрасна и наполнена до краёв. Казалось, это будет длиться вечно. Но, как известно, даже звёзды не вечны, потому что и вечность имеет свой предел. Я слегка шевельнулся и ощутил в теле некоторую скованность, чего раньше никогда не бывало. Нужно пересилить себя, встать и продолжать жить. Я открыл глаза. За стеклом моросил холодный равнодушный дождь. Нахохлившиеся деревья, безвольно свесив голые ветви, замерли в ожидании прихода весны, которая где-то задерживалась. Сквозь тяжёлые ватные тучи не могли пробиться солнечные лучи. Хмурое серое утро — идеальное для расставания. И она уходила от меня — такая лёгкая, весёлая и прекрасная — моя молодость. А я ничего не мог изменить... А. Валевский, "Расставание". ***

Маленький рассказ.

"На поле летом".

Весело на поле, привольно на широком! До синей полосы далекого леса точно бегут по холмам разноцветные нивы. Волнуется золотистая рожь; вдыхает она крепительный воздух. Синеет молодой овес; белеет цветущая гречиха с красными стебельками, с бело-розовыми, медовыми цветочками. Подальше от дороги запрятался кудрявый горох, а за ним бледно-зеленая полоска льна с голубоватыми глазками. На другой стороне дороги чернеют поля под струящимся паром.

Жаворонок трепещется над рожью, а острокрылый орел зорко смотрит с вышины: видит он и крикливую перепелку в густой ржи, видит он и полевую мышку, как она спешит в свою нору с зернышком, упавшим из спелого колоса. Повсюду трещат сотни невидимых кузнечиков.

Ушинский Константин Дмитриевич.

Маленький рассказ.

На два голоса.

— О ком ты сейчас думал? — поинтересовалась она, но он сделал вид, что смотрит в сторону, в темную складочку штор. Тогда она приподнялась, обеими ладонями повернула его лицо к себе и опять спросила:
— О ком ты сейчас думал?
— Ни о ком, — сказал он и поцеловал ее в плечо, но плечо ускользнуло, он только мазнул губами по воздуху. — Ни о ком конкретном, — сказал он, — просто, ну, о некотором голосе. Просто условном голосе.
— Ничьем? — поинтересовалась она.
— Ничьем, — сказал он успокаивающе, — ничьем.
— Как это странно, — сказала она, сворачиваясь в клубок, отгораживаясь от него коленками. — Как странно. Нет, я понимаю, я понимаю, просто странно.
— Ну прости, — сказал он, начиная потихоньку злиться, — ну прости, мне, наверное, вообще не стоило тебе рассказывать.
— Нет, — сказала она, — это ты прости.

Он попробовал отвернуться, но она взяла его за руку, и ему пришлось снова на нее посмотреть.
— Просто голос? — спросила она.
— Да, — сказал он, — просто некоторый голос.
Тогда она дала ему отвернуться.
Он пошел в ванную, сел на край стиральной машины и с досадой подумал, что не стоило, конечно, говорить ей про голос - и еще подумал, что, конечно, он знал этот голос, стонущий у него в голове, когда она выгибается и закусывает палец, голос, шепчущий ему в ухо бессмысленные горячие слова, когда она касается его мочки губами, голос, который тоненько взвизгивает, когда он её обнимает....
Конечно, - подумал он и пощелкал ногтем по открытой коробке стирального порошка, - конечно, он знает этот голос: это голос его первой жены, последней женщины, с которой он спал, когда его глухота еще не была абсолютной.

Линор Горалик

Маленький рассказ.

Лекарство.

Они зашли уже достаточно далеко, но он все не мог выбрать место, все места были какие-то не такие. Пару раз Патрик рыпался вслед за мышью или ежом, но достаточно было щелкнуть языком, чтобы пес, издав жалобно-виноватый звук, возвращался к ноге. Они уже прошли все знакомые лесные места.
Наконец, он сам себе скомандовал остановиться около довольно большой сосны, велел псу сидеть, быстро отошел на восемь шагов, повернулся, вскинул винтовку и выстрелил. Потом, все еще с винтовкой в руке, он проковылял вперед, с усилием переставляя полусогнутые ватные ноги, и уставился на брюхо Патрика, на рыжий нежный подшерсток, перебираемый ветром, и все это показалось ему какой-то пустой ненастоящей пакостью. Он заставил себя перевести взгляд на морду — верхняя губа у пса задралась, и впервые стало видно, какие бледные, почти белые у него были десны, глянцевитые, выпуклые, в еще не испарившихся мелких пузырьках слюны, и вот именно от взгляда на десны Патрика он скрючился и заорал.

Он упал на колени и, кажется, стал кататься по сухой желтой хвое, он орал и орал, и слезы лились из него, как вода, слезы просто хлестали, а он все орал и орал, сгибался вдвое, сжимая руками живот, и орал, исходя слезами, и даже потом, когда не мог больше орать в голос, он все равно плакал, лежа на боку, все плакал и плакал. Наконец-то он плакал, впервые за три недели, впервые с того дня, как его вызвали опознать тело жены — вернее, то, что осталось от ее тела, выцарапанного спасателями из смятой в лепешку машины. Он очень старался заплакать целых три недели, он задыхался от боли, но ничего не получалось; он специально вспоминал их медовый месяц, давно умерших родителей, все доставшиеся ему горечи, какие только мог припомнить, сильно, с вывертом, щипал себя, даже колол иголкой, но ему все равно не удавалось заплакать, и при этом он чувствовал, что если не заплачет, у него в мозгу вот-вот что-то лопнет, просто лопнет — и все, и он упадет замертво.

Линор Горалик

О ПРОШЛОМ. Бежал как-то заяц по лесу и увидел реку. И вспомнил как однажды хотел её перейти, и начал её переходить. Но потом вспомнил, что не умеет ходить по воде и поплыл. Но потом вспомнил, что не умеет плавать и утонул. Мораль: не вспоминайте прошлое.

БЕСЕДЫ О событиях СОВРЕМЕННЫХ на примерах древности. Однажды в деревне появился торговец и объявил жителям, что он будет покупать у них обезьян по 10$. Жители деревни, видя как много обезьян в джунглях, забросили свои участки и принялись ловить обезьян. Торговец купил тысячи обезьян по 10$, но количество последних стало уменьшаться и ловить их стало труднее. Тогда торговец поднял цену до 20$ за каждую обезьяну. И люди снова принялись ловить обезьян. Вскоре продовольствия в деревне стало совсем мало и жители потихоньку стали возвращаться на свои поля. Торговец поднял цену до 50$. Однако, ему необходимо было отъехать в город по своим делам и он оставил вместо себя помощника. Помощник собрал всех жителей деревни и предложил им сделку: "Посмотрите на все эти клетки с тысячами обезьян, которые вы уже поймали и продали. Я готов уступить их вам всего по 35$, а когда вернётся торговец, вы продадите их ему по 50 за штуку. Жители деревни подумали, посчитали, собрали все свои сбережения, набрали долгов и скупили всех обезьян за 700 миллионов долларов. После этого они уже никогда не видели торговца с помощником. Зато у них остались долги и совершенно ненужные им обезьяны. Это всё, что вам нужно знать о БИТКОИНАХ.

Сократ (470 – 400 гг. до н.э.).

СОКРАТОВСКИЕ БЕСЕДЫ. Один человек спросил у Сократа: -Знаешь, что мне сказал о тебе твой друг? -Подожди, - остановил его Сократ, -просей сначала то что хотел сказать чрез три сита. -Три сита? -Прежде чем что-то говорить нужно это трижды просеять. Сначала через сито правды. Ты уверен, что это правда? -Нет, я просто слышал это. -Значит ты не знаешь это правда или нет. Тогда просеем через второе сито - сито доброты. Ты хочешь сказать о моём друге что-то хорошее? -Нет. Напротив. -Значит, - продолжал Сократ, - ты собираешься сказать о нём что-то плохое, но даже не уверен в том, что это правда. Попробуем третье сито - сито пользы. Так ли мне необходимо услышать то, что ты хочешь рассказать? - Нет. В этом нет необходимости. - И так, - заключил Сократ, - в том, что ты хочешь сказать, нет ни правды, ни доброты, ни пользы. Зачем тогда говорить?

Грех и Стыд. Грех и Стыд были некогда друзьями и в начале странствования шли рука об руку. Вскоре, однако, союз этот показался неудобен обоим: Грех частенько причинял беспокойство Стыду, а Стыд то и дело выдавал тайные замыслы Греха. Они всё вздорили меж собой и наконец решили расстаться навсегда. Грех смело продолжал путь, стремясь обогнать Судьбу, которая шествовала впереди; Стыд будучи по натуре своей робок, поплёлся назад к добродетели, которую они в самом начале своего странствия оставили одну. Едва человек, ступит на стезю порока, как Стыд его покидает и спешит назад, охранять оставшиеся немногочисленные добродетели.

В саду.

Она стояла в саду, когда увидела, что он бежит к ней.
— Тина! Цветочек мой! Любовь моей жизни!
Наконец-то он это произнес.
— О, Том!
— Тина, мой цветочек!
— О, Том, и я тоже люблю тебя!
Том приблизился к ней, встал на колени и быстро отодвинул ее в сторону.
— Мой цветок! Ты же наступила на мою любимую розу!

Хоуп Эй Торрес

"Сначала Цезаря отнесли в ванную комнату...
Хапд-эфане, врач, совлёк с тела порезанную тогу, потом туник. Набедренную повязку под таким двойным облачением обычно никто не носил... Хапд-эфане смывал кровь. Луций стоял рядом.
Цезарь был красивым мужчиной, с великолепной фигурой даже в свои пятьдесят пять лет...
- Двадцать три раны,- сказал Хапд-эфане. - Но если бы кто-нибудь пришел ему на помощь, он остался бы жив. Его убил тот, кто ударил сюда. - Он показал на самый умелый удар. Не очень большая рана, но как раз над областью сердца. - Мне не надо вскрывать его грудную клетку, чтобы знать, что лезвие прошло сквозь сердце. Двое из его убийц хотели выразить что-то очень личное.
Он показал на лицо и гениталии.
- Они знали его намного лучше, чем другие. Их оскорбляла его мужская сила и красота."

Колин Маккалоу,
ПАДЕНИЕ ТИТАНА

*Гай Юлий Цезарь (100-44 до н. э.) — римский диктатор, император.

Читаем, господа-товарищи.

"О грибах."

В числе разнообразных охот человеческих имеет свое место и смиренная охота ходить по грибы, или брать грибы. Хотя она не может равняться с другими охотами, более оживленными, уже потому, что там приходится иметь дело с живыми творениями, но может соперничать со многими, так сказать, второстепенными охотами, имеющими, впрочем, свои особые интересы. Я даже готов отдать преимущество грибам, потому что их надобно отыскивать, следовательно, можно и не находить.
•••
Один раз я нашел сыроежку, из шляпки которой выросла другая сыроежка также со шляпкою; я срисовал эту уродливую редкость.
•••
Между поганками есть грибы, которые в иных местах России считают вредными, а в иных местах употребляют в пищу, например: свинухи, или коровьи уши, валуи, моченки, чернухи и проч.; их предварительно отваривают или вымачивают, потом солят и кушают без всякого вреда. Я знал даже человека, который все грибы, кроме дубовиков и мухоморов, считал съедобными и доказывал их безвредность собственным примером и всего своего семейства; он утверждал даже, что так называемые поганки точно так же вкусны, как и другие грибы.
•••
Я не стану самоуверенно утверждать, что взгляд человека не может производить магнетического действия на растительное царство, но скажу только, что бесчисленные опыты меня убедили в том по крайней мере, что мой взгляд никогда грибам не был вреден.

Сергей Тимофеевич Аксаков*,
"...письма и важные замечания о самом главном".



Читать далее...

Первый день долгожданной весны.
Радуюсь просто.



"Март. ВЕСНА",
М. Пришвин.
Маленький рассказ.

Замечаю, что весна в душах людей современных стала раньше наступать, чем в далекие времена, когда жизнь была спокойнее. Тогда в феврале никто в городе не говорил о весне, а теперь со всех сторон слышишь: весна!

... самый замечательный день - это, конечно, завтра.
Завтра все бросят курить, перестанут пропадать где-то ночами и вовремя позвонят нужному человеку. Завтра никто никуда не опоздает и не забудет про чей-то День рождения. Завтра люди будут улыбаться, здороваться, перестанут кричать друг на друга. Завтра поссорившиеся помирятся. Завтра все поздравят друг друга с Новым годом.
А пока не наступило это туманное новогоднее завтра, можно позволить себе быть развязным, подшофе, усталым, срывать свою злость на окружающих и бесконечно лениться.
Завтра, 1 января, же впереди.
©

© Анатолий Валевский

Одинокая роза

Наверное, нет ничего хуже грустного чувства одиночества, способного повергнуть в такую пучину тоски и безысходности, откуда, бывает, уже и не выбраться. Ещё вчера жизнь радостно бурлила, вскипая яркими красками, волнуя и порождая смелые мечты и обещая светлое будущее... как вдруг в одночасье всё померкло, словно задёрнутое серым затхлым покрывалом.
Безжалостно срезанная грубыми садовыми ножницами, нежная роза совершенно неожиданно очутилась в огромной, пустынной комнате, где на полированном столе молчаливо замерла коллекция разнообразных фарфоровых ваз белого цвета. Они выглядели холодными и высокомерными.

Розовый цветок поместили в одну из ваз и... забыли.
Вскоре ароматная красавица затосковала. Она почувствовала себя одинокой и начала потихоньку чахнуть, обессилено роняя лепестки. В комнате было прохладно, неуютно, да и поговорить не с кем. Чопорные вазы надменно молчали, а больше никто в комнату не заходил.
Правда через открытое окошко, выходящее в тенистый сад, ненадолго залетела бабочка, чтобы утешить несчастную розу и рассказать, как обстоят дела на семейном кусте, откуда её вырвала злая судьба-разлучница. Но разве это короткое свидание могло заменить ту прекрасную свободную жизнь, когда совсем ещё юная, не распустившаяся роза проводила всё время со своими стройными прекрасными сёстрами, смущённо покачиваясь от осторожной ласки тёплого летнего ветерка. Тогда казалось, что это будет длиться вечно...

Ах, как порой несправедливо поступает с нами жизнь, отбирая прекрасные мгновения счастья и любви, повергая в холодное уныние одиночества и, чего уж греха таить, полное забвение...

Маленький рассказ.

"По капле".

Он подал ей полотенце, она набросила его на плечи, провела краем сначала по одной руке, потом по другой, другим краем быстро промокнула между бедер, выбралась из ванны на чавкающий резиновый коврик и принялась энергично вытирать волосы.
— Я думал, ими все пользуются, — сказал он.
Она откинула спутанные влажные волосы, едва не задев его по лицу, повесила на крючок полотенце, взяла у него из рук синенькую пачку с прокладками и, привстав на цыпочки, аккуратно поставила ее на самую верхнюю полку шкафа, заслонив пакетом с хвойной солью для ванн.
— Нет, — сказала она, — ими пользуются не все. Ими пользуется твоя жена. Пожалуйста, пойди туда еще раз и купи такие же, но с тремя капельками в кружочке, не с двумя.

Линор Горалик.

Жил-был один король.
И захотелось ему такую картину, которая излучала бы умиротворение и покой. Чтобы каждый раз, глядя на нее, на душе становилось спокойнее и легче. Наградой за такую картину был мешок золота.
Многие художники принялись за работу. Когда все картины были дописаны, король осмотрел их, но среди них лишь две привлекли его внимание.

На одном полотне было изображено тихое озеро. Оно, как зеркало, отражало возвышающиеся вокруг него горы и голубое небо с белыми облаками. На берегу росли диковинные цветы, а над ними порхали пестрые бабочки. Каждый, кто смотрел на эту картину, был убежден, что это и есть совершенная картина покоя.

На втором полотне были горы - острые и угрюмые. Над ними бушевало небо, шел ливень и сверкали молнии. По горной стене падал пенящийся водопад. Это выглядело никак не мирно. Однако, присмотревшись, король увидел у водопада под небольшим каменным козырьком крошечный кустик, растущий из расщелины в скале. На нем птица свила гнездо. Там, в окружении стремительно падающей бушующей воды, несмотря ни на что, она продолжала высиживать птенцов.

Именно эту картину и выбрал король.

Мораль: Покой - это не там, где тихо и мирно, где нет шума и беспокойства.
Это там, где при всем этом, вы сохраняете спокойствие в душе.
(автор неизвестен)

Л.Горалик,
"Полезное".

Маленький рассказ.

— Это было подло, — сказал он.
— Нет, — сказала мама, — это было не подло, и никогда не говори мне таких слов, ты что себе позволяешь? Это было не «подло», это было полезное. Ты сделал полезное дело.
Он пнул ногой диван и стал яростно слюнявить и тереть палец, испачканный фиолетовым фломастером. Она легонько шлепнула его по руке.
—Ты попросила нарисовать собаку, я нарисовал тебе собаку, я думал, ты хочешь, чтобы я нарисовал тебе собаку, — сказал он плаксиво.
— Правильно, — сказала она, — я попросила тебя нарисовать для меня собаку, мне нужна была табличка, и ты нарисовал очень хорошую собаку, а я написала «Собакам вход в магазин запрещен», и теперь это стала полезная собака.

Сорока пяти летний Соломон был мудр и красив, а слава о великолепии его жизни и двора распространились уже за пределы Палестины. С каждым годом росло богатство царя. Шестьдесят воинов самых сильных и храбрых держали караул в его внутренних покоях и щиты его телохранителей были покрыты золотыми пластинами.
Белым было лицо царя, губы алыми, волнистые волосы черными, глаза темны как темный агат, руки белы и нежны, красивы как у женщины.
На указательном пальце левой руки носил Соломон гемму из кроваво - красного астерикса, на оборотной стоне которого вырезана надпись на языке древнего народа: "Всё проходит".

Чего бы глаза Соломона не пожелали, он не отказывал в веселье и любви своему сердцу.

У Соломона было семьсот жен и триста наложниц, а кроме этого - бесчисленное количество рабынь и танцовщиц. Среди них были и белолицые, и черноглазые, и высокие, и коренастые, и округлые, и стройные - всех очаровывал царь своею любовью, потому что Бог дал ему такую неиссякаемую силу страсти, какой не было у людей обыкновенных. Кроме того, разделял царь свое ложе с Балкис-Македа, царицей Савской, самой красивой и мудрой женщиной в мире.
Но больше всех любил Соломон тринадцати летнюю Суламифь, бедную девушку из виноградника, прекрасно сложенную, нежную и пламенную, преданную прекрасную и эта любовь царя станет для него дороже богатства, славы и мудрости.
Примерно так писал о царе и Иосафат, историк его дней.

Отчего же великолепный царь познав много умного и нечто прекрасное в жизни, более чем в среднем возрасте, предпочёл простую, бедную девушку... всё же остаётся тайной.
^^^•^^^

«Не заходите ко мне, но раз уж зашли...»

«Ну, само собой, я буду или дома, или я буду во дворе не стучите, если у меня не горит свет или если вам послышатся голоса, может быть, я читаю Пруста если кто-то подсунул мне под дверь Пруста, или если кто-то подсунул мне его косточку для жаркого, я не могу одолжить ни денег, ни телефона ни того, что осталось от моей машины хотя вы сможете взять вчерашнюю газету или старую рубашку, или сэндвич с болонской колбасой, или переночевать на диване, если вы только не кричите во сне, вы сможете говорить о себе — только и стоит говорить о себе нам всем теперь приходится туго, но я не пытаюсь содержать семью, отдавать детей в Гарвард, покупать охотничьи угодья, я особо не замахиваюсь, я пытаюсь лишь продержаться еще немного, так что если вы когда-нибудь постучите и я не отвечу и в доме не будет женщины, то возможно я сломал челюсть и ищу шнур или гоняюсь за бабочками на обоях, в общем если я не открываю, значит не открываю, а причина в том, что я еще не готов убить вас или полюбить вас, или хотя бы признать вас значит, я не хочу разговаривать, я занят, я помешан, я рад или, может быть, прилаживаю веревку; так что если даже будет гореть свет и будет слышно как кто-то дышит или молится, или поет, слушает радио или метает кости, или печатает на машинке — уходите, это неподходящий день ночь, час; это не невоспитанность, это не неучтивость, я никого не хочу обидеть, даже муху не хочу обидеть, но иногда я получаю сведения которые нужно рассортировать и ваши голубые глаза, пусть они будут голубыми, и ваши волосы, если они у вас есть, и ваш разум — они сюда не войдут пока веревка не порвана, не завязан узел, пока я не врежусь в новые зеркала, пока мир не кончится или не распахнется навеки.»

Буковски Чарлз.

Достоевский Федор Михайлович.

"Мне припомнился август месяц в нашей деревне: день сухой и ясный, но несколько холодный и ветреный; лето на исходе, и скоро надо ехать в Москву опять скучать всю зиму за французскими уроками, и мне так жалко покидать деревню.
Я прошел за гумна и, спустившись в овраг, поднялся в Лоск — так назывался у нас густой кустарник по ту сторону оврага до самой роши. Я весь погружен в мое дело, я занят: я выламываю себе ореховый хлыст, чтоб стегать им лягушек; хлысты из орешника так красивы и так непрочны, куда против березовых.

Занимают меня тоже букашки и жучки, я их сбираю, есть очень нарядные; люблю я тоже маленьких, проворных, красно-желтых ящериц, с черными пятнышками, но змеек боюсь. Впрочем, змейки попадаются гораздо реже ящериц.
Грибов тут мало, за грибами надо идти в березняк, и я собираюсь отправиться. И ничего в жизни я так не любил, как лес с его грибами и дикими ягодами, с его букашками и птичками, ежиками и белками, с его столь любимым мною сырым запахом перетлевших листьев."



Читать далее...

Очень тронула эта история...

Однажды слепой человек сидел на ступеньках здания со шляпой возле ног и табличкой: «Я слепой, пожалуйста, помогите». Один человек проходил мимо и остановился. Он увидел инвалида, у которого было всего лишь несколько монет в шляпе. Он бросил ему пару монет и без его разрешения написал новые слова на табличке. Оставил её слепому человеку и ушёл. К концу дня он вернулся и увидел, что шляпа полна денег. Слепой узнал его по шагам и спросил, не он ли был тот человек, что переписал табличку. Слепой также хотел узнать, что именно он написал. Человек ответил: "Ничего такого, что было бы неправдой. Я просто написал её немного по-другому." Он улыбнулся и ушел. Новая надпись на табличке была такая: «Сейчас весна, но я не могу её увидеть». ©

О сказках братьев Гримм*.

Вообще-то, истории на которых я росла мало напоминают старинные сказки братьев - это что-то недетское и просто этот оригинальный вариант смущает очень, например, классическая сказка "Спящая красавица" (1634 г.).

Назову её сказкой № 2.
Так вот.
Принцессе под ноготь попадает кудель, и та падает замертво. Отец, который не в силах смириться с утратой дочери, приказывает оставить принцессу на кровати в одном из своих замков.

Спящую красавицу находит некий король, охотившийся неподалеку. Не в силах разбудить принцессу, он насилует ее спящей и отправляется домой. Через некоторое время, так и не проснувшись, принцесса дает жизнь сыновьям. Один из них достает кудель из-под ногтя, и красавица просыпается.

Отец ее детей уже женат, но он без колебаний сжигает жену, чтобы пара могла воссоединиться. Но вообще-то та сначала пытается убить и съесть детей, так что, можно сказать, получает по заслугам.

Иллюстрация к сказке того же года издания.

Читать далее...

Однажды мудрый суфий сказал: — Никто не поймёт человека, пока не осознает связи между алчностью, угодливостью и невозможностью. — Это, — сказал ученик, — головоломка, которую я не в состоянии постичь. Суфий промолвил: — Не ищи понимания с помощью решения головоломок, когда его можно достичь посредством опыта. Он повёл ученика на ближайший базар, туда, где продавались халаты. — Покажи-ка мне самый лучший халат, — сказал суфий лавочнику, — и притом самый дорогой. Ему принесли роскошное одеяние, и на него была названа исключительно высокая цена. — Это именно то, что мне хочется, — промолвил суфий. — Вот только я бы предпочёл, чтобы воротник был расшит блёстками и оторочен мехом. — Ничего нет легче, — тут же ответил продавец. — Именно такой халат лежит у меня в мастерской за магазином. Он на несколько мгновений исчез и вернулся с наспех пришитыми к тому же самому халату мехом и блёстками. — И сколько же стоит этот? — спросил суфий. — В двадцать раз больше, чем предыдущий, — ответил лавочник. — Превосходно! — воскликнул суфий. — Я беру оба. ***

Иэн Макьюэн,
"Амстердам".

/Фрагмент/.

— Я думал о Молли, — наконец сказал он. — Как она умерла, с какой быстротой, о ее беспомощности и о том, что она не пожелала бы себе такой смерти. Мы с тобой об этом говорили.

Он умолк. Вернон отпил и ждал продолжения.

— Дело вот какое. Я тут тоже слегка напугался. — Он повысил голос, предупреждая сочувственные расспросы. — Наверно, зря. Знаешь, ночью от таких мыслей бросает в пот, а при свете дня все кажется вздором. Но я о другом. Это почти наверняка ничего не значит, но беды не будет, если все-таки тебя попрошу. Если я вдруг основательно заболею, как Молли, начну распадаться, делать ужасные ошибки, потеряю способность разумно судить, стану забывать названия предметов, забывать, кто я такой, — словом, ясно. Я бы хотел быть уверен, что есть человек, который поможет мне покончить с этим... То есть умереть. Особенно если дойдет до того, что сам не смогу принять такого решения — или выполнить его. Так вот что я говорю — я прошу тебя как старого друга помочь мне, если увидишь, что это нужно. Как мы помогли бы Молли, если б могли...

Клайв не закончил, слегка расстроившись оттого, что Вернон глядел на него с поднятым бокалом, замерев в процессе питья. Клайв громко откашлялся.

— Я понимаю, просьба странная. Это противозаконно у нас в стране, и я не хотел бы ссорить тебя с законом — предполагая, конечно, что ты скажешь «да». Но есть способы и есть места, и если до этого дойдет, я хотел бы, чтобы ты доставил меня туда на самолете. Это трудное дело, и я могу попросить о нем только близкого друга, такого, как ты. Одно скажу: я не паникую, ничего подобного. Я крепко об этом подумал.

Линор Горалик.
"Каждый божий день."

Маленький рассказ.

Вчера она купила эспрессо-машину и пять одинаковых кофейных чашек — толстобоких, тяжелых, чудовищно дорогих, но денег было не жалко. Теперь все чашки стояли перед ней рядком, каждая на своем блюдце, и в каждую был налит эспрессо.
По поводу молочной пены, тщательно взбитой в специальном кувшинчике, у нее были сомнения: пена казалась ей слишком плотной, но это, решила она, лучше, чем слишком жидкая.
Первую чашку она испортила буквально за две секунды — рука с кувшинчиком дрогнула, линия, которая должна была превратиться в лепесток большого коричневого цветка на белой шапке пены, пошла вкось. На второй чашке ей удалось изобразить два лепестка из четырех прежде, чем пена поползла через край.

На третьей чашке зазвонил телефон.
— Да, — сказала она в трубку.
— Миссис Дарнтон? — спросила трубка.
— Да, — сказала она, — миссис Дарнтон слушает.
Трубка помолчала.
— Миссис Дарнтон, — сказала трубка, — это инспектор Милверс. Мы говорили с вами вчера.
Читать далее...

Король Эдуард I (Длинноногий) в 1283 году подавил восстание в Уэльсе, в результате завоевав его полностью. Собрав сложивших оружие валлийских вельмож, он ласково предложил им принести вассальную присягу. Ладно, говорят они, но ты назначишь нам правителя-наместника, который подойдёт под три наших условия. — Какие ещё условия? — удивился Эдуард. — А такие! — говорят они ему дерзко: 1. Он должен был родиться в Уэльсе. 2. Ни слова не уметь говорить по-английски. 3. Не совершить ни одного бесчестного поступка в своей жизни. Понятно, что вельможи Уэльса банально намекнули, что выбрать надо одного из них. Внезапно Эдуард согласился. Хорошо, говорит, будет по-вашему. Завтра утром я объявлю, кто станет правителем Уэльса. Уже чувствовавшие себя кровавым фаршем вельможи еле слышно выдохнули. Король-то простак попался. Утром выходит к ним Эдуард и говорит: — Вы хотели, чтобы наместник родился в Уэльсе? — Да! — Чтобы не говорил по-английски? — Да! — Чтобы на его счету не было ни одного плохого поступка? — Да! — кричат вельможи и уже во все уши слушают, кого же из них назначит главным Эдуард. Да будет так — говорит Длинноногий и выносит своего только что родившегося ночью ребенка, тоже Эдуарда. Вот вам правитель Уэльса. Можете начинать присягать. Все три условия были соблюдены. С тех пор и до настоящего времени наследник престола Англии, а теперь — Британии, по традиции носит титул принца Уэльского.

 

Мелани Берли.
"Страшные короткие истории".

1. История.
«Я проснулся, потянулся поцеловать жену, но её не было. И не только её тела, но и любой вещи, любого следа, который мог бы подтвердить, что она когда-то существовала в моей жизни. Я давно заметил, что при упоминании её имени знакомые смотрели на меня с жалостью, будто у меня не всё в порядке с головой».

2. История.
«В пять лет я обнаружил у себя способность читать мысли собак. Всё бы ничего, но со временем они начали выдвигать свои требования, которые я должен был выполнять немедленно – неважно, шёл ли я по улице, сидел в туалете или обедал с семьёй».

Марио Варгас Льоса
" Зеленый дом. "

Фрагмент.

«И ничего не помогало, — говорили матери, жены, невесты, — ни наши молитвы, слезы, мольбы, ни проповеди священников, ни посты, ни обеты.
Может, и правда, что Зеленый Дом принес нам несчастье, но уж и веселились в проклятом! — говорили, облизываясь, старики.

Через несколько недель после возвращения дона Ансельмо с караваном жилиц Зеленый Дом утвердил свое господство над Пьюрой. Вначале его посетители выходили из города тайком, дождавшись темноты, украдкой переходили через Старый Мост и ныряли в дюны. Потом эти вылазки превратились в настоящие набеги, и молодых людей уже не заботило, что их узнают приникшие к жалюзи сеньоры с улицы Малекон.
В ранчо, гостиных, асьендах только об этом и говорили. С церковных кафедр все чаще раздавались предостережения и увещания, отец Гарсиа клеймил распущенность, цитируя Священное Писание.

Был создан Комитет благочестия и добрых нравов, и входившие в него дамы нанесли визиты префекту и алькальду. Представители власти, понурив головы, соглашались: конечно, они правы, Зеленый Дом — это позор для Пьюры, но что делать? Законы, изданные в Лиме, этой прогнившей столице, на стороне дона Ансельмо, существование Зеленого Дома не противоречит конституции и не подпадает под действие Уголовного кодекса. Дамы перестали здороваться с префектом и алькальдом и закрыли для них двери своих гостиных.
А между тем юнцы, зрелые мужчины и даже старики, мирно доживавшие свой век, толпами стекались в сверкающий огнями притон...