Знаете
Вы заебали.
Честно. Я вам клянусь.

Дорогие мои любимые, каждый божий день вынимающие из меня кишки, мозги и душу.
Вы, прежде чем пенять на соринку в моем глазу, разобрались бы со своим лесоповалом.
Это же, блять, просто невыносимо.
За что ни возьмись - все, сука, не так. Все неправильно.

Ты слишком много времени уделяешь работе! - Ты ни хрена не делаешь, и зачем ты только вообще сюда приходишь!
Постыдилась бы, на друзей положила, из штанов не вынимая, поимей совесть! - Даша, ты гуляешь, как получивший наследство порутчик гвардии! Тебе что, работы мало?!
Даша, ну ответь что нибудь, чО молчишь - то? - Даша, хватит грубить, прекращай орать!Ты же совершенно не умеешь слушать!

И далее по списку.
Даша все делает не так.

Грустит - нельзя. Смеется - тоже нельзя.
Плохо выглядишь. Слишком хорошо выглядишь.
Не хами начальству. Нет, хватит строить глазки руководителю!
У тебя плохое настроение - ты виновата. У меня плохое настроение - ты виновата.
Приехала в отдел - плохо. Не приехала - плохо.

Слушайте
Идите на хуй.

Прекрасная пора для наложенья рук,
Прекрасная пора для форточного Баха,
Для небольшого радостного страха
И для больших нерадостных разлук.

Прекрасная пора для пива наразлив,
Для пьяного по улицам броженья,
Где смешаны в моём воображенье
Цветенье слив и Берингов пролив,

Который пролит и который вдруг
Возник в мозгу без видимой причины,
И вместе с ним - прекрасные мужчины...
(Как поводы для наложенья рук).

(с)

Ночью в изголовье спят твои коты,
На ножах с любовью, с вечностью - "на ты".
Сны твои - стеклярус, и слова - слюда.
Твоя прекрасна ярость, и радость - как беда.

Неразборчив почерк, но, как руны вязь,
Как - то между прочим, не в последний раз.


Я иду за тобой след - в - след, отставая на семь шагов, чтобы ты меня не увидел.
Все органы восприятия взбесились. Обострились слух и нюх, как у зверя, почуявшего где - то рядом охотничью двустволку. Зрение вот только подводит иногда, но в данном случае видеть - не первостепенно важно.

Я_чую_тебя.
Нет, не чувствую. Именно чую. По - волчьи.
Втягивая воздух дрожащими ноздрями, мгновенно улавливая любой запах, хоть немного похожий на твой.
Напряженно выхватывая малейшие изменения в интонации.
В мимике.
В манере движения.

И мне странно.
Потому что, несмотря на всю свою хваленую прозорливость, я пропустила момент, когда перестала быть охотником.
И стала добычей.

А самое странное, что я, кажется, боюсь.
Не стреляй.
Или стреляй уже быстрее.

Есть такая увлекательная игра.
"Сделай из блядей людей" называется.

Никогда не играли?
Правильно, и не пробуйте.
Как ни изворачивайся, не выходит ни хрена.

Вы не нуждаетесь в одиночестве?

Одиночество, хи-хи, я его продаю. Вот все думают, что людям нужно общение, что они страдают без него.

Ерунда все это.
Они страдают от того, что выбирают для себя неправильное одиночество, не подходящее им. Я могу исправить эту ошибку.
Я вам продам одиночество на развес. Какое вы хотите?
У меня есть разное, выбирайте, не ошибетесь.

Есть тоскливое одиночество с привкусом дешевого остывшего чая из пакетика, но ведь вам оно не нужно, верно? У вас оно уже имеется.

Есть безмятежное одиночество, но оно куда дороже. Есть одиночество перед долгожданной встречей, очень специфические ощущения.

Есть одиночество покойника. Хотите?

Ах, вот еще, есть одиночество с оживающими вокруг вещами. Одиночество, в котором пишутся стихи. Очень дорого, но вам уступлю подешевле.

А звездное одиночество не хотите? Правда, легко сойти с ума, зато какое удовольствие!! один! В целом космосе!А вокруг-звезды,звезды,звезды...

(с)

Да - да.

Я тут подумала...

Не стану я тратить силы. Они у меня и так в остром дефиците.
А до тебя все равно скоро все дойдет и без моего содействия.

Не могу у костра согреться -
Заливают тоскою, гады.
Дам пинка крылатому сердцу
И уйду. И так вам и надо.(с)

Молодец, девочка моя. Наступила на те же грабли в стопиццотпервый раз. Похвально.

Вот и расхлебывай, раз ты такая дура.

В колонках играет - Эпидемия - Феонор.
Боже.
Господи, если ты слышишь меня.
Дай мне сил. Хоть чуть - чуть. Чтоб меня, наконец, отпустило.

Потому что я больше не могу.

Да, я понимаю, я масштабно лажанула и неоплатно виновата.
Да, оправдываться поздно. И каяться тоже поздно.

Но блеать, сколько еще это продлится?
Год? Два, три? Десять лет? Или всю мою жизнь я так и буду шарахаться от призраков того, что должно было сдохнуть еще в кайнозойскую эру моей сквернохарактерной юности?

Почему от одного прослушанного на пустую душу "Таков твой дух - одно из двух!" меня начинает клинить и кантачить так, как будто не было прожитых с того момента трех лет, и вообще ничего не было, а были только эти четыре месяца. С двадцать третьего марта по двадцать... второе, кажется, июля?

Одиннадцатого декабря я возьму себя в руки и схожу на этот концерт. Не в обиду никому из моих близких и не слишком, я пойду туда наедине с собой. В последний раз наслушать и насмотреться. До передозировки. Чтоб затошнило.

И еще попрощаться с музыкой, которая столько мне принесла. Пусть ненадолго. Пусть я до сих пор расплачиваюсь за этот подарок.

Но я готова заплатить еще. И еще. Все, что у меня есть.
Всё, что ты захочешь принять.

Только хватит уже.

Сделай милость, пропади пожалуйста.

Отчего же непременно
Все случается так сложно?
Отчего же непременно,
С незапамятного дня,
Ты приходишь внутривенно –
Я ловлю тебя подкожно,
Ты приходишь внутривенно
И вживляешься в меня!

В череде перерождений,
Ненавидимы друг в друге,
В череде перерождений
Нам расстаться не дано –
Мы – взаимоотраженье:
В двуединстве этой муки,
Лишь взаимоотраженье –
Различённое одно.

Выгрызая во мне дыры
Ты меня находишь славным,
Выгрызая во мне дыры -
Обретаешь свой объем;
Но моим сокрыто миром,
И одно уж то забавно,
Что моим сокрыто миром
Обитание твоё:

Станешь ты утробной болью –
Обернусь истошным криком...
Станешь ты утробной болью –
Сиплым смехом обернусь...
Этой странною любовью
Мы продлимся многолико;
Этой странною любовью
Этой ненавистью дикой –
Этой странною любовью,
От себя к тебе продлюсь.

By Настя.

Твоя дорога манит вверх, толкает вниз, а всё равно не видно рая.(с)

Сегодня, топая по переходу с кольца на "радиальный" Проспект Мира и клюя носом, я вдруг отчетливо поняла одну вещь. И испугалась. Так, что даже проснулась.

Мы не слышим друг друга.
Нет, я не касаюсь проблем нашего социума как такового. Я, со всей присущей человеческому существу эгоистичностью, говорю о своем таком не слишком большом мире.

Я и мои самые близкие, самые родные, самый любимые.
Вас так_мало, но мы с вами все равно не_слышим_друг_друга.

Да, я понимаю, я не подарок, не мед, не сахар и даже не пастила производства фабрики "Красный Октябрь".
Да, у меня не шекспировский словарный запас и я не обладаю красноречием адвоката Андреевского.
Но я вполне доступно излагаю свои мысли. И не прошу много.

Ну почему, объясните мне, после того, как я день отучилась, ночь отработала и снова день отучилась, сутки не спала и не ела, под вечер нужно триста раз дергать меня, задавать стопиццот ненужных вопросов, потом еще стопиццот раз их повторить, дождаться, пока я начну выходить из себя, а в итоге говорить, что я грублю и неправильно разговариваю?

Почему, когда я прошу послушать меня внимательно, потому что мне нужно сказать кое - что очень важное, нужно сделать такую аристократично - наплевательскую мину, а потом объявить, что всё это фигня и не стоит внимания? Ну почему??

И неужели, черт возьми, так трудно сказать пару теплых слов поддержки вместо занудного "это был твой выбор"?

Господи Боже, я же выслушиваю ваше нытье всякий раз, когда вам нужно! Я, в меру своих возможностей, стараюсь утешить вас и утолить ваши печали. Стараюсь чем - то помочь.
Но я не изваяние Мадонны в Сикстинской Капелле, которая молчаливо выслушает ваши молитвы и ниспошлет душевную гармонию и вселенское умиротворение.
Я живой человек. Мне тоже нехуево бы было получить что - нибудь взамен.

А вся ваша поддержка заключается в тысячном по счету перечислении заезженных истин и потрепанных постулатов, и еще в паре фразочек типа "Хватит ныть, будь мужиком, блеать".

Ныть хватит? Мужиком, говорите, быть?

Ладно. Получайте.

Отныне, золотые мои, я становлюсь зеркалом.
Ничто не отменяет моей к вам любви, но теперь я буду поступать так же, как поступаете вы.
Я к вашим услугам, если смогу помочь чем - то реальным, материальным, ощутимым.

Но свои душевные излияния теперь несите ко всем чертям. Я больше не желаю в них возиться.

Всем спасибо. Все свободны.

Я в детстве спрятался в шкафу,
Я в нём живу и в нём умру.
Я чувствую что ЭТО здесь,
И ЭТО хочет меня съесть.

(с)

Бьют в висок обрывки песен,
И умолкнуть не спешат.
Что - то нынче ты невесел,
Ворон - черная душа.

Как погода на Майорке,
Потерявшийся в веках?
Перевернутой восьмеркой
Жизнь лежит в твоих ногах.

Ухмыляешься устало,
Дрогнул занавес ресниц...
Или тесно тебе стало
В череде знакомых лиц?

Вызывающим движеньем
Обернешься, а потом
С царственным пренебреженьем
Дернешь бровью - мол, дурдом.

На асфальте дождь рисует,
Осень - так уж повелось.
Через спину, на косую,
Льется золото волос.

Хмурый демон был и не был
В тусклом свете фонаря:
Целишься в пустое небо
Взглядом цвета ноября.

Здравствуй, Художник. Меня обнимает осень.
Я прорастаю всем сердцем в её печали.
Наша игра перевёрнутой цифрой восемь
Жизнь оплетает – лента прочнее стали.

Утро раздразнит солнцем и спрячет его в карман,
Вышвырнет в небо мокрую вату комом.
Знаешь, Художник, тебя же нет, ты – обман.
Есть только осень – в куче листвы за домом.

В пасмурном небе и в прелом запахе дыма,
В лужах, залитых хрупким стеклом рифлёным.
Здравствуй, Художник, кончики пальцев стынут.
Ты же себя почувствуешь окрылённым,

Если я здесь упаду на колени в листья?
Если заплачу, будешь ли ты смеяться?
Ты же до слепоты, невозможно чистый,
Мне же тебя не стоит даже касаться.

Мне же дорога во мглу золотой аллеи,
Где хризантемы пахнут сырой печалью.
Где виноградные стебли ползут, как змеи,
Через кирпич неровной диагональю.

Видишь, Художник, я ухожу всё дальше.
Больше никто ни о чём тебя не попросит.
Мир будет чист: ни истерик, ни слёз, ни фальши,
Только одна бесконечно-грустная осень.

В колонках играет - Flёur - Синие тени
Я бегством от собственной тени спасаюсь,
Я все разрушаю, к чему прикасаюсь.
Я все разрушаю, и снова бегу..
И больше я так не могу.



У меня есть мечта.
Элементарная до смешного, но нихрена несбыточная.

Я хочу всего один день побыть наедине с собой. Никого не видя.
То есть вообще_никого.

Мне охота побыть tête-à-tête с тишиной, тиканьем часов, запахом чая и мыслями, давно вставшими в очередь на рассмотрение и обдумывание.

И поспать. Господи, просто поспать.

Настроение сейчас - Господи, пошли мне сил.

Я подпираю спиной стенку узкого коридора в здании следственного отдела и губами выпускаю горьковатый ментоловый дым, который серебристо - серой струйкой летит к низкому белому потолку.

Знаете, о чем я думаю?

О том, что время, как ни крути, привязывает нас к людям, местам и событиям. На совесть привязывает, так, что узел Линча кажется атласным бантиком по сравнению с этими хитросплетениями. И распутать эту привязь (вот же подлая парадоксальность) может только оно само. Да, конечно, веревки прогнивают, железо ржавеет, но сколько для этого нужно времени?

Сколько я здесь? Два месяца? Три?
Господи, это смешной срок.

А я уже не хочу представлять своё настоящее без этого кабинета, прокуренного и, прямо скажем, не самого уютного, но такого_родного.

Без этих длинных, узких коридоров, в которых двое с трудом расходятся.
Без всех этих лиц.

Без громового ругающегося\смеющегося\ голоса начальника отдела.

Воплей прокурора "Так, мать, опять мы причинное место пинаем?!".

Без денёвского ласкового "Привет, ребенок".

Без моего иногда язвительного, но родного и самого лучшего на свете следока, с его хмурым не выспавшимся взглядом и детской, светлой улыбкой. Спасибо тебе, наверное, ты - главный, кто влюбил меня в это место. В эту работу. В такую вот странную, сумбурную, беспокойную, но чудесную жизнь.



Да. Так, кажется.

Настроение сейчас - Небо в истерике

Меня побили камнями на детской площадке,
Я ушел чуть живым, скрывался в чужом районе.
Но собаки нашли мой след и грызут за пятки,
Я устал считать, сколько суток идет погоня.

Я царапался в двери в поисках двери в лето,
Где коты, если верить Хайнлайну, живут как дома.
Но и там находили, орали и шли по следу, -
Параллельный мир оказался до боли знакомым.

Я не знаю, чем вызываю злость -
Никому не мешал, всю жизнь починял свой примус,
Не брал их игрушек, не вырывал их кость,
Не перебегал им путь, и не целился в спину.

Да я даже не знаю, что там за дверью в лето.
Может это задрочка типа Тома и Джерри,
Может просто тупик, и в поисках смысла нету,
Но должны же коты, пес возьми, во что-нибудь верить!

Я мечтаю о лете под грустным осенним дождем,
Спрятав свой хвост трубой за мусорный бак,
Ведь любой дурак знает - кошке нужен дом,
Хотя б уголок, просто укрытие от злых детей и собак.

***

И теперь я знаю, что там за дверью в лето -
Это место для тех, кто выжил зиму и осень.
Эти дверь повсюду и в тоже время их нету,
Без замка, зато с табличкой "милости просим".

Я нашел эти двери когда собирался в ад,
Мне помог в этом деле его величество случай.
И с тех пор так и гуляю туда и назад,
Потому что вечное лето - это тоже скучно.

Сегодня я, периодически отрываясь монитора с недописанным обвинительным заключением и с опаской высовываясь из - за компа, наблюдала за своим следаком. Мне, признаться, это доставляет большое удовольствие. И дело не в выработке собственной тактики и стратегии, не в желании почерпнуть опыт и даже не в эстетическом удовольствии, а в том, как удивительно совмещаются в этом человеке такие сложно сочетаемые и редко встречающиеся черты.
Из взаимоисключений и парадоксов соткан бледный зеленоглазый мальчик, в двадцать три года ставший старшим следователем. И так забавно бывает смотреть, как он влетает в кабинет, высаживая дверь плечом, роняет пиджак и не подшитое дело, которое тут же распадается, пинает ногой системный блок, швыряет на стол мобильник и громко матерится на "тупых уродов" из ПНД, которые не берут трубку. Потом поворачивает ключ в замочной скважине, открывает окно, нервно закуривает и, поднимая на меня глаза, вдруг совершенно так по - детски светло улыбается и говорит: "Извини, нервы сдают". "Достали" - сочувственно улыбаюсь ему в ответ и тоже щелкаю зажигалкой.
Как он серьезно хмурится во время допроса, а через пятнадцать минут весело хохочет в соседнем кабинете на пару со своим другом.
Как бегает по всему отделу с кучей важных и неотложных поручений, высиживает сутками на работе, хронически не высыпается и ест раз в два дня, но пашет, как вол. Пока не упадет. И ведь на совесть пашет, а не так, для отчетности.

К чему это я?
Да так, ни к чему.
Удивительные мне попадаются люди.

Девочка - профи по катастрофам.

В колонках играет - Екатерина Болдырева - Кем я была
Я не желала петь грустные песни ему, а он
хотел услышать их.
Я не умела читать по глазам о любви, а он
читал в глазах моих.
И мне было трудно даже понять, как горят, а он
умел сгорать дотла,
Но я не лгала ему, не лгала ему, не лгала!

Если ему было больно, он жаждал любви, а я
не понимала боль.
Он призывал меня быть режиссером во всем, а я
тихо вела свою роль.
И он либо взлетал, либо падал на землю ко мне, а я -
я просто была.
Но я не лгала ему, не лгала ему, не лгала!

Я никогда не любила прямого пути, а он
вел меня за собой.
Я убегала, нарушив запреты его, а он
оставался со мной.
И люди хулили его за глаза, но в лицо ему
лилась лишь хвала.
А я не лгала ему, не лгала ему, не лгала!

Я, как и все, уродилась на этой земле, а он
пришел издалека.
Я, как и все, от дождя укрывалась зонтом, а он
разгонял облака.
И жил он, как Дьявол, а умер, как Бог - на кресте, а я
лишь теперь поняла -
кем я была ему, кем была ему.
Кем я была...


Нипочему.
Просто такое настроенческое.

В колонках играет - Сплин - Моя любовь
Между

тем, что я думаю,

тем, что я хочу сказать,

тем, что я, как мне кажется, говорю,

тем, что я говорю,

и тем, что вы хотите услышать,

тем, что, как вам кажется, вы слышите,

тем, что вы слышите,

тем, что вы хотите понять,

тем, что вы, как вам кажется, понимаете,

тем, что вы понимаете,

стоит десять вариантов возникновения
непонимания.

Но все-таки давайте попробуем.

(с) Эдмонд Уэллс.