http://www.liveinternet.ru/users/5146949/post312686372

http://www.liveinternet.ru/users/5146949/post312687740/

о полям дорога вьется
Да над путником смеется:
То заманит в лес дремучий,
То камней навалит кучу,
То рекой закроет путь.
Царь плетется как-нибудь.
И чем дальше он идет,
Тем все меньше узнает
Стороны родной просторы:
Горизонт ломают горы,
Лес намного гуще стал,
Зверь встречаться перестал,
Птиц не слышно. Все кругом
Поросло зеленым мхом.
День прошел, второй и третий,
Уж четвертый в пятый метит,
А кругом одно и то ж:
Паутина, плесень, дождь…
Каждый шаг с трудом дается,
Государь все ж не сдается.

Поворот, подъем, овраг…
Ноги тащат кое-как.
Шаг, другой, еще немного
И к ручью пришла дорога,
Что промеж седых камней
Держит путь к реке своей.
Царь к воде лишь приложился,
Разум сразу прояснился;
Чувства – тоньше, шире грудь.
Только вновь собрался в путь,
Глядь – внизу у самых ног
Щука бьется в пене вод.
Видно вынесло волной.
(Ужин не ахти какой,
Но, коли не есть шесть дней,
Блюда в мире нет вкусней.)
В руки он ее берет;
А она хвостом все бьет,
Рот беззвучно открывает,
Смотрит – будто понимает
То, что смерть ее пришла.
«Угораздило ж тебя…
Да не бойся… не обижу.
Подойдем к воде поближе…
Так… здесь, вроде, глубоко…»
И из рук своих легко

Щуку в воду отпускает
Будто бы не понимает
То, что с нею в глубину
Отпускает жизнь свою.

Только спину разогнул
Смотрит – снова промелькнул
Под водою рыбий хвост.
Миг… и снова в полный рост
Щука бьется плавниками,
А во рту как будто пламя
И сияет, и горит:
«Бог тебя благословит, –
Говорит она царю, –
А за доброту твою
От меня, прошу сердечно,
В дар прими это колечко.
В день тяжелый, в трудный час
Сил оно тебе придаст,
Если будут бескорыстны
Чувства и дела, и мысли.
– А коль будет в них корысть?
– То расплатой станет жизнь».
Лишь слова произнесла,
Как исчезла без следа.
Царь хоть сильно удивился,
Щуке все же поклонился
В благодарность за кольцо.
Разогнулся… Вдруг лицо
Побелело словно мел
И тихонько он осел.
(Шутка ль дело – день шестой
Жить одною лишь водой.)

Час ли, день ли вне себя
Пролежал царь у ручья –
Не известно никому.
Но когда в глаза к нему
Снова зренье возвратилось
Все вокруг переменилось
И уже не темный лес
Закрывал края небес
А замшелая стена.
Щель на ней вместо окна
Освещала грязный пол,
От босых ступней узор,
Стол, нехитрую еду,
Кучу книг в сыром углу,
Трав сушеных под столом
И больших мешков с зерном.

«Так, выходит, я не помер…
Эй!.. Живой ли есть кто в доме?..» –
Прошептал царь в темноту.
Темнота в ответ ему
Только эхо возвратила.
Он, собрав остатки силы,
Приподнялся, встал, кругом
Повернулся… За столом
Что-то тихо задышало.
«Что ж, начнем опять сначала:
– Эй! есть в доме кто живой?..
– …Что орешь как сам не свой.
Видишь, занят человек, –
– В том-то дело все, что нет,
Так темно – себя не вижу.
Кто ты?.. – Подойди поближе».
Царь на ощупь – шаг, другой…
И вот на него седой,
Древний, хмурый, недвижимый,
Тайной жаждой одержимый,
Будто бы с иконы лик
Смотрит пристально старик.
« – Добрый вечер… – И тебе, –
По немытой бороде
Не спеша прополз паук, –
Подавать не будем рук.
Поздоровались и ладно…
– На полу вам не прохладно?..
Неудобно ведь небось
На камнях морозить кость,
– Неудобно спать в воде.
Ищешь мудрости? Тебе
Все должно удобным стать –
В три ложиться, в пять вставать,
Жить водою и зерном,
Да еще при этом всем
Лишних не иметь вещей…
– Вы, наверное, Кощей?..
– Ну, Кощей. И что с того?
– Слухи ходят, что давно
Вы живете на земле.
Не подскажете ли где
Можно отыскать девицу
Всех других цариц царицу.
– Всем, что сердце мое греет,
Город Вечный лишь владеет,
Остальное – прах и тлен,
Понарошек душный плен.
– Это я успел понять.
Но хотелось бы узнать
Как царь-девицу найти?
– Лишь туда хоти идти
Где и в зной, и снег, и град
Высится Пресветлый Град.
Остальное же забудь…
– Слишком долгим был мой путь,
Чтоб бросать его теперь.
Где, вы говорите, дверь?

Я здоров уже вполне…
– А не хочешь ли ты мне
Заплатить за то, что я
Спас от гибели тебя,
Предоставил кров и стол,
Застелил соломой пол?
– Да, конечно… только что
Дать могу вам своего?
– А колечко как? Не жмет?
В самый раз мне подойдет.
Ну снимай, чего тянуть.
И потом хоть в дальний путь,
Или даже на тот свет
Уходи. Мне дела нет.
Ну, давай. Чего глядишь?
– За одно вот это лишь
Не отдам его тебе.
Оглянись. В твоей норе
Только плесень, сырость, мрак.
А с кольцом все это так
Приумножится, что мир
Станет кучею руин.
Не отдам, хоть режь меня.
– Силой брать его нельзя,
Волшебство исчезнет все…
– Все равно не дам его.
– Сжалься надо мной, прошу.
Триста лет уже живу
Лишь молитвой и постом
Только сил при этом всем
Мне не удалось скопить
Чтоб суметь врата открыть
В Город Светлый. А с кольцом
Мне все будет нипочем.
Умоляю, дай… – Прости,
Разные у нас пути.
Так тебе же будет лучше.
Будь здоров». Встал и в дремучий
Лес отправился опять
Самого себя искать.

чистом поле ветер свищет,
Дикий зверь добычу ищет,
Тучи сыплют дождь и град.
Царь же наш как будто рад –
Улыбаясь в полный рот,
Прямо знай себе идет.
«Значит разницы и нет
Будь ты молод или сед,
Беден или же богат
Если сам себе не рад,
Если нету пониманья,
Что не ты, а лишь желанье
За тебя в тебе живет, –
А на сердце сладкий мед
Разливается волной, –
И не важно как стобой
Обращается весь свет:
Важен только твой ответ, –
А волна сильней и больше,
Мысль острее, чувства тоньше, –
И лишь это видно станет
Сразу все на место встанет.
Господи, как просто все
Над самим собой смешно».
Так, от счастья словно пьяный
Он идет через поляны,
Горы, реки и леса.
На душе цветет весна
Сердце, только и следи,
Так и рвется из груди.

К ночи день, к закату солнце,
Как река дорога льется.
Поворот, еще, другой
И перед царем волной

Плещет озеро. Вокруг,
Замыкая тесный круг,
Темный лес стеной стоит,
А над ним огнем горит
Солнца диск и из-за туч
Шлет земле последний луч.
Вот подходит царь к воде
И не верит сам себе:
По воде от самых ног,
Как по полю ручеек,
Вся сверкая, словно брошка,
Вьется, стелется дорожка.
Вроде просто солнца свет
На воде оставил след,
Ну а вроде бы она
И надежна и тверда.
«Эко чудо… Ну и ну.
А ведь я, похоже, сплю
И все это снится мне». –
Царь ступает по воде.

Без причины просто так,
Улыбаясь как дурак,
Ног не чуя под собой
Делает он шаг, другой.
Третий лишь собрался. Вдруг
Изменилось все вокруг:
Ни земли, ни неба нет.
Только яркий белый свет,
Словно воды по весне,
Разливается везде.
Все во всем и все – одно.
Сердце до краев полно,
И снаружи и внутри
Место только для любви.
Царь от счастья, чуть не плачет:
« – Боже, что все это значит…
Если это смерть, тогда
Трупом был при жизни я.
Если жизнь, скажи, зачем
Не дано нам это всем…
Или это только снится…», –
Не успел он удивиться
Как опять весь мир вокруг
Изменился сразу вдруг:
Под ногами мостовая,
Самоцветами сверкая,
К Чудо-Городу ведет.
У стены стоит народ;
Ни больных, ни старых нет
Каждый в самом цвете лет.
Словно солнце, весь светясь,
Во главе – пресветлый князь:
«Путь всегда открыт, мой брат,
Только кто же ему рад».
Прямо он к царю идет,
Ему руку подает
И с почетом за собой
Вводит в Город Золотой,
Где как в самой доброй сказке
Рядом с тигром без опаски
(Древняя забыта брань)
Золотая ходит лань
И резвятся словно дети
Тут же волки и медведи.
Всюду травы и цветы
Небывалой красоты;
На ветвях щебечут птицы,
У корней гуляют львицы.
Каждый государю рад
Будто каждому он брат,
Будто он после разлук
Вновь в кругу любимых рук.

Так, за шагом шаг ступая
К центру города от края,
Незаметно все они
Прямо к площади пришли,
Где стоит под дубом вечным
Величаво и беспечно
Чудо-терем золотой.
Самоцветною горой
Купола на нем сверкают,
Крыша небо подпирает,
В стенах будто зеркалах
Все что есть в иных мирах.
Отражается. Всяк здесь.
Виден тем каким он есть.
Смотрит царь – себе не верит:
Прямо возле самой двери
(То есть там где он стоит)
Со стены на них глядит
Не старик, как снег седой,
А мужчина молодой –
От полсотни с лишним лет
Потерялся даже след.
Лишь в себя пришел едва,
Как с крыльца легка, проста,
Белой лебеди стройней
Та, что всех других милей,
Уж к нему спешит навстречу:
«Здравствуй, здравствуй, друг сердечный.
Здравствуй, здравствуй, милый мой,
С возвращением домой».

Все же то, что было дале
Мне не передать словами:
Пир горою, добрый стол,
Полный свадебный набор,
Счастье, радость через край –
Хоть стаканами черпай.
Всем доволен наш герой,
Только лишь одно порой
Не дает ему покоя –
Как же Серый волк с Ягою
На земле совсем одни
Без друзей и без любви.
« – Не печалься, день придет, –
Князь свой голос подает, –
Все достойные, как есть,

С нами тоже будут здесь.
– А помочь я им могу?
– В своем доме чистоту
Сохраняет только тот,
Кто с рожденья в нем живет.
В этом подвиг их и честь.
Но не твой. Теперь ты здесть.
И для них прозрачной тенью,
Легким на заре виденьем,
Тихим голосом в ночи –
Хоть на ухо ты кричи –
Будешь навсегда отныне.
– Что ж никто в огромном мире
Так назад и не вернулся?
– Волком серым обернулся
Брат мой старший в день когда
Мать исчезла без следа
И пересекла границу.
Потеряли оба лица:
Брат мой – волк, Ягою мать
Стали люди называть.
Это – лучшие из нас…
– Волк меня как раз и спас…
– Не тревожь себя напрасно.
То, что здесь ты видишь ясно,
Понимаешь, знаешь точно
Станет зыбким и непрочным
Стоит лишь от нас уйти.
– Твердо я решил идти.
Пусть в разлуке, пусть в печали,
Пусть в сомненьях, пусть сначала
Жизнь придется начинать.
– Даже если собирать
Каждый день себя с нуля?..
– Не разубедишь меня.
Пусть все так. Но больше чести
Жизнь прожить достойно в месте
Где ты нужным можешь быть,
Ошибаться, но любить!»
Князю в пояс поклонился.
Милую обнял. Простился.
Снял кольцо. И для него
Ночь настала одного.

а Земле лесов не счесть,
Много в них диковин есть.
Говорят, в одном из них,
Разделяя на двоих
Все, что жизнь им не пошлет,
Пара юная живет.
Серый волк, Яга кривая,
Живность всякая лесная
Ходят в гости к ней на чай.
Говорят, что невзначай
Даже сам старик Кощей
Заходил на миску щей.
Люди, что живут окрест
Не боятся этих мест
И частенько за советом
Ходят и зимой и летом.
Я бы слухам не поверил,
Но вчера у старой ели
Видел на снегу следы
От куриной от ноги.
Каждый – метра в полтора.
Тут же старая метла
Под березою валялась –
Значит сказка не кончалась,
Значит сказка продолжалась,
И пусть будет так всегда!