Цитата сообщения Galyshenka «Жила молодая женщина в глубокой деревенской глуши… и не было ей другой радости, другого эстетического наслаждения в зимние дни, отрывавшие ее от всего мира, как видеть свое молодое веселое лицо в зеркале, как видеть игру своих обнаженных рук с гребнем… Как само лицо, так и все в этой картине юно и свежо… Здесь нет и следа какой-нибудь модернистической утонченности. Но простая жизненная обстановка в освещении молодости становится прелестной и радостной», — писал об этом знаменитом автопортрете Зинаиды Серебряковой А. Н. Бенуа.
Её автопортретов существует множество, возможно из-за невозможности нанять натурщиков по бедности, или свойственным для женщины желанием нет-нет, да и заглянув в зеркало, увидеть свое изображение со стороны. Так сложилось, что судьба художницы, счастливая и трагическая, отразилась в серии её автопортретов.


Зинаида Серебрякова За туалетом. Автопортрет, 1909

«Мой муж Борис Анатольевич был в командировке. Зима в этот год наступила ранняя, всё было занесено снегом — наш сад, поля вокруг, всюду сугробы, выйти нельзя. Но в доме на хуторе тепло и уютно, и я начала рисовать себя в зеркале, забавляясь, изображать всякую мелочь на туалете»
Этот автопортрет широкая публика увидела на выставке Союза русских художников зимой 1910 года. Картина Серебряковой висела рядом с картинами Серова, Кустодиева, Врубеля. Она не затерялась среди полотен признанных мастеров, более того – работу дебютантки, по совету самого Серова, приобрела Третьяковская галерея.

Зинаида Евгеньевна Серебрякова родилась 28 ноября 1884 года в усадьбе Нескучное (под Харьковом). Отец — Евгений Александрович Лансере — был известным скульптором. Мать — Екатерина Николаевна происходила из знаменитого рода художников Бенуа и сама хорошо рисовала. В этой семье нельзя было не рисовать: в доме любили говорить, что «все дети рождаются с карандашом в руке». Обстановка в семье Бенуа была весьма необычной: три поколения художников, скульпторов и архитекторов жили под одной крышей, дыша искусством, живя им и думая о нем.
Годы учения Серебряковой оказались непродолжительными. В 1901 году она несколько месяцев занимается в художественной школе, которой руководил И. Е. Репин,«Очень много работала, много писала, совершенно не была подвержена художественной моде. То, что от души у нее шло, то она и делала», — говорил о Зинаиде её брат, Евгений Евгеньевич Лансере, видный мастер монументальной живописи и графики


Зинаида Серебрякова Фамильный портрет.


«Фруктовый сад в цвету» 1908 Нескучное


Нескучное 1912


Дом в Нескучном.

Детство и юность Серебряковой прошли в Петербурге. Но больше всего радости приносили Зинаиде месяцы в любимой усадьбе Нескучное — рисовать его она готова была бесконечно. Александр Бенуа так описывал Нескучное, любимый уголок всей семьи: «Ряды невысоких холмов тянулись один за другим, все более растворяясь и голубея, а по круглым их склонам желтели и зеленели луга и поля; местами же выделялись небольшие, сочные купы деревьев, среди которых ярко белели хаты с их приветливыми квадратными оконцами. Своеобразную живописность придавали всюду торчавшие по холмам ветряные мельницы. Все это дышало благодатью...»
Там же, в Нескучном, Зинаида встретила свою судьбу. На противоположном берегу реки Муромки жили на собственном хуторе Серебряковы — мать семейства, Зинаида Александровна, была родной сестрой отца Зины. Борис Серебряков и Зина Лансере полюбили друг друга еще детьми. Они давно договорились пожениться, и родители с обеих сторон не возражали против выбора детей, но были и другие трудности: Лансере и Бенуа традиционно придерживались католического вероисповедания — в их жилах текла французская кровь (первый Бенуа бежал в Россию от Французской революции, предок Лансере остался после войны 1812 года), а Серебряковы были православными. К тому же Зина и Борис были двоюродными братом и сестрой, а обе религии не одобряли столь близкородственных браков. Понадобилось много времени и еще больше хлопот с церковными властями, чтобы влюбленные добились разрешения на брак.
Свадьба состоялась в 1905 г. В браке, заключенном по большой любви, родилось четверо детей.
В творческом плане тоже все складывалось замечательно - творческие поездки в Париж, популярность картин у широкой публики, признание в Академии художеств. Жизнь складывалась безоблачно и многообещающе.


З.Серебрякова. Девушка со свечой. Автопортрет. 1911


Автопортрет в образе Пьеро. 1911


Купальщица 1911


В Нескучном с детьми Шурой, Женей, Татой и Катей, 1914


Серебрякова Зинаида «Тата и Катя» 1917

Идилия творческого и семейного благополучия кончилась в 1917-м году, вместе с революцией. Революцию Зинаида встретила в своем любимом Нескучном. Поначалу жили как обычно — столичные веяния всегда очень долго шли до провинции, но потом мир словно рухнул. Однажды в дом к Серебряковым пришли крестьяне — предупредить, что скоро их дом будут громить, как и все помещичьи усадьбы в округе. Зинаида, жившая там с детьми и престарелой матерью — Борис был в Сибири — перепугавшись, наскоро собрала вещи и сбежала в Харьков. Позже ей рассказали — усадьба и правда была разгромлена, дом сгорел, а вместе с ним — ее картины, рисунки, книги.
В 1919-ом умер от тифа муж. «Это было ужасно, агония продолжалась пять минут: до того он говорил и не думал никто, что его через пять минут не будет. Ты можешь себе представить, мой дорогой, что это было за горе — плач, рыдание детей, мальчики были неутешны (Катюша не понимала). Зинок мало плакала, но не отходила от Боречки...»


З.Серебрякова. Портрет Б.А.Серебрякова.

В такие-то времена остаться одной с четырьмя детьми и больной матерью! В этом году она пишет наполненную драматизмом картину – «Карточный домик», на которой изображены все ее осиротевшие дети (слева направо): Евгений (1906 – 1991), Екатерина (1913), Александр (1907 – 1995), Татьяна (1912 – 1989).


Карточный домик 1919

С детьми в 20-ом, она переезжает в революционный Петроград на квартиру своего деда-Николая Бенуа, уплотненную семьями актеров из МХАТа, работает в музее.
«Я до сих пор не забуду, какое сильное впечатление на меня произвели её прекрасные лучистые глаза, — вспоминала сослуживица художницы Галина Тесленко. — Несмотря на большое горе... и непреодолимые трудности житейские — четверо детей и мать! — она выглядела значительно моложе своих лет, и её лицо поражало свежестью красок. Глубокая внутренняя жизнь, которой она жила, создавала такое внешнее обаяние, которому противиться не было никакой возможности».
Однако творчество Серебряковой не пришлось ко двору в постреволюционном Петрограде. Зинаида не могла согласиться оформлять здания или демонстрации, как многие художники, не было ей близко и столь ценимое в то время «революционное» футуристическое искусство. Вместо этого она продолжает рисовать своих детей, пейзажи, автопортреты...


Автопортрет с дочерьми 1921


З.Серебрякова. Автопортрет в красном. 1921


Серебрякова Зинаида Евгеньевна (автопортрет, 1922)


автопортрет, 1922

Дочь Серебряковой занималась балетом, отсюда балетная серия художницы

Зинаида Евгеньевна Серебрякова Балетная уборная


Балерина

В 1924 году в США прошла большая выставка работ советских художников — среди них выставлялась и Серебрякова. Две ее работы сразу же купили, и окрыленная этим успехом, Зинаида решилась поехать за границу — возможно, там она получит заказы, сможет заработать денег, которые будет присылать в Россию. Получив с помощью Александра Бенуа необходимые документы, в сентябре 1924 года Зинаида, оставив детей матери, уехала во Францию.

«Мне было двенадцать лет, когда моя мать уезжала в Париж, — вспоминала много лет спустя Татьяна Серебрякова. — Пароход, шедший в Штетин, стоял на причале у моста Лейтенанта Шмидта. Мама уже была на борту... Я чуть не упала в воду, меня подхватили знакомые. Мама считала, что уезжает на время, но отчаяние мое было безгранично, я будто чувствовала, что надолго, на десятилетия расстаюсь с матерью...»
В 25-ом, она не выдерживает такой разлуки и все же вызывает из России сначала сына Александра, затем, в 28-ом, и дочь Катю. С двумя остальными детьми – сыном Женей и дочей Татьяной (Татой), она увидится спустя 36 лет!


Портрет дочери Екатерины


Serebriakova_Portrait of Mademoiselle Nevedomskaya

Духовно закрепиться на новой почве у Серебряковой не получалось.
«Здесь я одна — никто не принимает к сердцу, что начать без копейки и с такими обязанностями, как у меня (посылать все, что я зарабатываю, детям), безумно трудно, время идет, а я бьюсь все на том же месте <...> Я беспокоюсь о том, как будет эта зима у наших <...> денег посылаю все меньше, т. к. теперь здесь такой денежный кризис (с падением франка), что не до заказов. Вообще я часто раскаиваюсь, что заехала так безнадежно далеко от своих...». Это из письма к брату год спустя после приезда в Париж.
«Непрактична, делает много портретов даром за обещание рекламировать, но все, получая чудные вещи, ее забывают, и палец о палец не ударяют», — писал о ней Константин Сомов. Хотя по крови Зинаида была француженкой, она в Париже почти ни с кем из местных не общалась — стеснительная и замкнутая по натуре, она болезненно ощущала себя чужой во Франции. Ее круг общения составляли немногие эмигранты, знакомые ей еще по Петрограду, которых она встречала на выставках или у Александра Бенуа — он уехал из СССР в 1926 году, тоже намеревался когда-нибудь вернуться, но в конце концов так и остался за границей.

1928 году с помощью барона Броуэра, который очень ценил ее творчество, Зинаида Серебрякова смогла съездить в Северную Африку.







Путешествие в Марокко будто воскресило Серебрякову: в ее картины вернулось буйство красок, солнце, давно забытая радость жизни и легкость бытия. Многие из марокканских работ были позже выставлены — пресса отзывалась о них очень благожелательно, называя Серебрякову «мастером европейского значения»,«одной из самых замечательных русских художниц эпохи», однако большого резонанса выставка не имела. В то время в моде было совсем другое искусство, и немногочисленные рецензии на рисунки Серебряковой потонули в лавине статей об абстракционизме, сюрреализме и прочих модернистских течениях в живописи. Ее картины казались устаревшими, несовременными, и постепенно сама художница начала чувствовать себя ненужной, устаревшей...


З. Серебрякова. Автопортрет. 1938 г.

Правда, иногда ей устраивали выставки, находились и спонсоры. Так, барон Броуэр из Бельгии заказал Серебряковой портреты жены и дочерей, оформление его дома. Но в целом искусство Серебряковой в Европе, в отличие от России, было никому не нужным. Вскоре разразилась война, дом Броуэров сгорел, и почти все созданное Серебряковой погибло.


Автопортрет. 1946 г.

Серебрякова всей душой стремилась вернуться в Россию — но долгие хлопоты
почему-то никак не могли увенчаться успехом. «Если бы вы знали, дорогой дядя Шура, — писала она Александру Бенуа, — как я мечтаю и хочу уехать, чтобы как-нибудь изменить эту жизнь, где каждый день одна только острая забота о еде (всегда недостаточной и плохой) и где мой заработок такой ничтожный, что не хватает на самое необходимое. Заказы на портреты страшно редки и оплачиваются грошами, проедаемыми раньше, чем портрет готов».
Ее навещали приезжавшие в Париж советские художники — Сергей Герасимов, Дементий Шмаринов — звали в СССР, но она, после стольких лет, не могла решиться, боялась оказаться там никому не нужной.

«Может быть, и мне вернуться? — писала она дочери. — Но кому я там буду нужна? Тебе, дорогой Татусик, нельзя же сесть на шею. И где там жить? Всюду буду лишняя, да еще с рисованием, папками...»


Автопортрет. 1956 г.

Можно только гадать, как сложилась бы ее судьба, вернись она в Россию, ведь той России, которую она знала и любила, и где знали и любили её, уже не было.
Между тем оставленные в Советском Союзе дети выросли. Евгений окончил архитектурный факультет Ленинградского института коммунального строительства, работал во Владивостоке, вернулся в Ленинград, где занимался восстановлением Петергофа. Татьяна, окончив хореографическое училище, в конце концов тоже променяла танец на декоративное искусство: расписывала ткани, работала художником-оформителем и декоратором в театрах, например, в прославленном МХАТе. В конце пятидесятых годов, когда «оттепель» проделала первые проталины в «железном занавесе», Татьяна решилась навестить мать.


З. Е. Серебрякова (в центре) в мастерской на улице Кампань-Премьер с детьми и С. К. Арцыбушевым. 1960 г.

«Мама никогда не любила сниматься, — вспоминала Татьяна, — я не представляла себе, как она теперь выглядит, и была обрадована, увидев, что она до странности мало изменилась. Она осталась верна себе не только в своих убеждениях в искусстве, но и во внешнем облике. Та же челка, тот же черный бантик сзади, и кофта с юбкой, и синий халат и руки, от которых шел какой-то с детства знакомый запах масляных красок».


Зинаида Серебрякова в старости

В 1966 году в Москве, Ленинграде и Киеве состоялась большая выставка произведений Зинаиды Евгеньевны Серебряковой. Отзывы посетителей, признание Советским государством заслуг этого большого мастера принесли художнице огромную радость.
Она скончалась 19 сентября 1967 года, в возрасте 82 лет после перенесенного инсульта. Ее похоронили на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа




«Вспоминаю свои надежды, «планы» молодости — сколько хотелось сделать, сколько было задумано, и так ничего из этого не вышло — сломалась жизнь в самом расцвете», — писала она. В Серебряковой не было ни капли русской крови, она была француженкой по национальности, но во Франции, в Париже, чувствовала себя русской, ощущала Россию как единственно свою страну, как Родину. Творчество её не забыто, но т.к. картины французского периода художницы принадлежат Фонду Александра Серебрякова (её сына, ставшего на западе более успешным художником, чем мать) и постоянно находятся в Париже, увидеть все эти картины в России - большая редкость.


На выставке З.Серебряковой в Третьяковской галерее (2014 г.), в 2015 г. была выставка Серебряковой и в моем городе, Казани

http://wmshpilka.ru/persona/zinaida-serebryakova-sudba-razbitaya-nadvoe
http://www.liveinternet.ru/users/4706758/post293361020/
http://www.liveinternet.ru/users/ehdu/post372377605/
http://www.liveinternet.ru/users/5057026/post299653412/
http://www.frenchday.ru/node/461
http://cultobzor.ru/2013/05/serebryakova-gallery/serebryakova1-122/