Для меня эти службы явились свидетельством того, что все остальные дни года батюшка Александр жертвовал собою, своими желаниями, ради нас.

Ризница в Ильи Обыденском храме была очень богатой. Здесь хранились облачения, которым не одна сотня лет, часть облачения из Храма Христа Спасителя и других закрытых храмов. Но их надевать отец Александр мог только в праздник. В будний же день более всех других любил свою лёгкую зелёную ризу, латанную-перелатанную (лишь бы аккуратно подшито было). «Кто готовил облачение? Почему такое положили? Ведь махровый будень. Принеси-ка, пожалуйста, моё».

Отец Александр всегда был аккуратен. Не пользовался духами и другими ароматами. Облачался он очень споро и приступал к Проскомидии (это невидимая для мирян часть Литургии, совершаемая в Алтаре). Я, как диакон, приготовлял на особом столе (Жертвеннике) святую Чашу и другие богослужебные сосуды. Но он всегда их хоть немного передвигал, извиняясь: «Ты уж прости, я привык, чтобы по-моему было». Затем горячо, на коленях, молился и начинал священнодействовать. Со стороны мне это казалось делом очень простым: он брал просфоры и резал их особым образом. Лишь став священником и прослужив более 10 лет, я никак не могу повторить то, что делал он. Просфоры Агничная, Богородичная, Девятичинная выходили из под его руки идеальной, до миллиметров формы, хотя были они после выпечки порой скособоченными, а у меня из ровной просфоры криво получается. Не зря Батюшка мастеровым человеком был…


протоиерей Александр Егоров. Кадр из фильма "Нечаянная Радость". Эта фотография, снятая у иконы преподобного Серафима есть практически в каждой семье его духовных чад...