Как-то моя бабушка рассказала мне историю о том, как она ходила со своей подружкой на свадьбу. Бабушка была молодой и весёлой, любила петь и танцевать. Её подружка также отличалась красотой и весёлым нравом. У бабушки был жених широкоплечий, высокий, статный мужчина, которого все уважали за то, что он хорошо работал и никогда не бранился. Он был немногословен и всегда говорил бабушке, - какая же ты у меня умница, Сима, сама задаёшь вопросы, и сама же на них отвечаешь. Она не сердилась на жениха, потому что любила его и обожала. Но в этот раз он не смог пойти с бабушкой, и поэтому ей пришлось идти на свадьбу с подружкой вдвоём. Придя на свадьбу, бабушка увидела, как к её подружке подсел молодой паренёк. Бабушка спросила подружку, кем он ей приходится. Подружка ответила, что это её любимый парень. Бабушка не поверила своей подруге, так как никогда не видела её с ним, и стала приглядывать за молодым человеком, тем более, что он сидел рядом. Парня нельзя было назвать красавцем. Не зря говорят в народе: любовь зла - полюбишь и назло себе. Бабушка с подружкой пели под гармонь частушки, плясали, веселились на свадьбе на полную катушку. Присев за стол, чтобы выпить и перекусить, бабушка обратила внимание на то, что паренёк подруги изрядно принял, и теперь сидел за столом осоловевшим. Ему, видно, нравилось пить водку за здоровье молодых. Закусывал он наваристым и вкусно пахнущим борщом. Громко икал. Бабушка, не обращая внимания на паренька, стала кушать салат. Но что это такое. Это уже не идёт ни в какие рамки. Паренёк подруги склонился над тарелкой с борщом, и стал хлебать горячий наваристый борщ. При этом у него с носа свисали две жёлто-зелёные и ужасно отвратительные длинные  сопли. Они дотягивались до нижней губы. Парень периодически зашмыгивал их обратно в нос. Всё это происходило не раз и не два. Наконец, бабушке надоела сия картина. У неё даже появилось желание ткнуть это создание лицом в тарелку. Встав из-за стола, бабушка подозвала подругу и попросила вывести своего парня из-за стола на улицу, так как он своим видом портит не только аппетит, но на него невозможно смотреть без отвращения. - меня сейчас вырвет от одного вида этого тошнотворного создания.- Подруга, не долго думая, достала платок и вытерла нос своему дружку, а затем спрятала платок в кармане его пиджака. При этом целуя его в губы и поправляя его волосы своей рукой. - Вот и всё - сказала подружка - посмотри на него, какой он красивый, симпатичный, а ты ворчала. Не парень, а сокровище, где ты найдёшь ещё такого. - Бабушке после таких слов стало как-то не по себе. Она и подумать не могла, что её подружка, такая красивая девушка, за которой бегали красавцы-мужчины, предпочла им такое мягко говоря, чудо. - Как ты можешь любить такое чучело - сказала бабушка своей подруге в негодовании - он же сопливый и некрасивый, тем более пьяница. - Надо же, сопливый, а я и не замечала даже. Я же люблю его не за это - улыбаясь и подмигивая сидящему за столом парню. - Он такой душка. Бабушка с подружкой пошли танцевать, так как у ней пропал аппетит после увиденного.                                                                                                                                  Видимо, когда мы любим, в любимом человеке нам нравится абсолютно всё, даже если он далеко не эталон для подражания. Бабушка не знала, то ли радоваться за свою подругу, которая нашла свою половинку и любовь, то ли жалеть её, убогую, за то, что любовь её совсем ослепила. Во всяком случае, подруга казалась такой счастливой, что бабушка не стала ничего говорить. Ей не хотелось разочаровывать подругу. Да и зачем? Ведь она счастлива.

                 Олег Батенёв.

1.                                           Мне снился сон.

1.


2.


3.

   Наступила осень 2016-го года. В этом году лето было на редкость жарким и засушливым. Рвощи приходилось поливать ежедневно. Но всё равно капуста выросла довольно хилая, вилочки небольших размеров, а у некоторых садоводов вообще сгнила на корню. Яблок почти не было, так как в феврале случилось потепление, довольно затяжное, деревья вышли из состояния покоя, почки стали набухать. А потом ударил мороз под 20 градусов, и всё замёрзло. Весной яблони цвели, но потом цветки отпали. Лишь небольшое количество почек реализовало свои возможности к опылению и завязало плоды. Белого налива собрали три или четыре ведра, с ведро других сортов. Сразу сделали повидло с добавлением кураги. Очень вкусным оказалось. Во вновь обновлённой теплице состоялся неплохой урожай помидоров. Было много уродившихся экземпляров крупного размера. Это всё дело в купе с кабачками и луком, зажаренным в масле на сковороде, производило вполне эффектный настрой в желудке аборигена и хозяина по совместительству В. П., то есть меня. Ещё нам удалось получить разрешение на посадку картошки у соседки Юли. Там мы собрали десяток ведер, и весьма кстати. Едоков и любителей сего овоща нынче увеличилось втрое. Изъявили желание кушать его Надя с сыном Андрюшей и Тимоша с семьёй. Итого где-то пятьдесят ведер спустили в ямку. Садили семь. Самым хорошим урожаем считается сам-десять. Так что чуть-чуть не дотягиваем. Значит, надо вносить больше органики, то есть навоза. А он с каждым годом дорожает по причине его недостатка. Животных в деревнях всё меньше, некому пополнять количество испражнений. Нынче покупали газельку за три тыщи, думаем в будущем надо будет купить ГАЗик или МАЗ. В общем как получится. Огурцов нынче, как и должно было быть, выросло великое множество, а морковь уродилась корявая и мало. Ну и остального насобирали в достатке. Смородина, облепиха, слива. Короче сад кормит. Причем, надо отметить, что продукция не заражена химией, ведь стараемся не портить растения химикатами, землю удобряем исключительно органикой. Летом я выхожу за территорию сада косить травку, потом таскаю её в мешках под яблони. Это как прикрытие от солнечных ожогов для земли, чтоб земля не перегревалась и не иссушалась. К осени такая подстилка перегнивает и превращается в перегной. В этом слое с удовольствием зимуют разного рода энтомофаги, то есть защитники сада. После уборки картофеля почву посыпаем семенами ржи. Через 5-6 дней она всходит и через месяц-два набирает высоту, готова к перезимовке. Весной она, окрепшая, набравшая силу в своих корнях. Быстро поднимается и при перекопке улучшает свойства почвы, оздоравливает землю от болезнетворных микробов. Очень полезная операция для тех участков, где мы садим картошку, потому что при ежегодном выращивании на одном месте там накапливаются болезни картофеля, а корни ржи их если не уничтожают, то по крайней мере, подавляют. Вот так прошло лето.

Джулиан Ассандж родился в Австралии в 1971 году, занимался программированием. Открыл свой сайт, нашел друзей, с ними осуществил давнюю задумку: приоткрыть завесу тайн международных отношений. Этому делу посвятил всего себя. На личную жизнь оставалось то, что осталось. Жена от него ушла, забрав ребенка.

ИСТОРИЯ СЕМЬИ СУВОРОВЫХ И ТАРАБАЕВЫХ

Мы часто задумываемся, а откуда же произошла та или иная фамилия?. Бывает, что происхождение ее зависит от какого-нибудь случая. К примеру, как у Марии Капитоновны Тарабаевой. Ее девичья фамилия Суворова. Да, да. Ее предок, которого, к сожалению она не помнит, ни как звали, ни каким родством он ей приходится, связан с именем великого Суворова. Точно известно одно (эта родовая легенда передавалась из уст в уста), что он служил в войсках фельдмаршала Суворова, переживал с ним тяготы военной жизни, участвовал в походе через Альпы, и, наконец, состарившись, осел в Тульской губернии. Тут ему, как и многим другим участникам суворовских походов, дали землю. Он стал зажиточным крестьянином. У него была своя фамилия Якушин, но постепенно от поколения к поколению она сменилась на Суворов, потому что в крестьянской памяти предок остался одним из многочисленных соратников великого полководца. Род Суворовых процветал, но худо ему пришлось после революции. У Капитона Алексеевича, отца Марии, было свое хозяйство: лошадь, корова, овцы, что давало возможность для более менее сносного проживания семьи. Но в 1921 году разразился небывалый голод. Голод и тиф выкашивали людей. Вымирали целыми деревнями. Потом пошли слухи, что тех, кто живет более менее справно, будут раскулачивать. Капитон Алексеевич не стал дожидаться расправы. Они с женой Матреной Михайловной собрали самые ценные пожитки в большой сундук, в малом кованом лежали документы, запрягли лошадь, сзади привязали корову, детей на телегу - и отправились. Куда? А кто знает, где она лучшая доля. Россия велика. Где-нибудь и для них место найдется. Пейзаж был везде однообразен, унылая дорога, дома с заколоченными ставнями. За полторы недели до отъезда Матрена Михайловна родила девочку. Роды были сложными, поскольку роженица болела тифом. Ей помогала безвозмездно старушка, которая не боялась заразиться, она помогала всем в деревне, у кого в доме был больной тифом. До земли обетованной добирались долго. Прошло три месяца, съели все припасы, что брали с собой. Дохнул морозами ноябрь, когда они остановились в деревне Саево Новосибирской области. В первую зиму хозяева, приютившие переселенцев, за постой взяли корову. Но зато удалось договориться о земле. Суворовым выделили надел. На своем поле можно было сеять рожь, садить овощи, картошку. Этот факт давал семье шанс выжить. А по первости отец не один раз мотался в Ташкент, выменивал ценные вещи на муку. Этим жили . Но, конечно, пришлось хлебнуть лиха. Выбрав, высокое место отец с сыном Василием вырыли землянку. Это жилище выглядело так. Пол земляной, на нем установлена печь из плитняка. Верх ввиду экономии материалов был выложен бревнами и закрыт досками с односкатной крышей. Потом построили баню и амбар. Баня просторная, в ней жили. Тут же котились овцы и телилась корова. Печь топили жарко, потом из топки выгребали угли с золой и в ней мылись. Уголь и вода с золой - получался щелок. Этот раствор вместо мыла, смывал пот и грязь. Амбар построили из бревен, но для быстроты дела углы скрепляли толстыми столбами, в которых делались пропилы. В них вставляли концы бревен стены. Получилось быстро и довольно прочно. В этом амбаре хранили зерно, подвешивали окорока на зиму. А мясо, предназначенное на хранение, сначала вымачивали в крепком соляном растворе, потом высушивали на открытом воздухе до твердой корочки. Разводили кур, короче, постепенно благодаря труду и крестьянской сноровке жизнь налаживалась. Но тут семью потряс трагический случай. Родители работали в поле, дома оставались Анна, Маша, Наташа и маленький Боря. Он, ползая по полу, засунул голову в перекрестия ножек самодельного стола и заревел. Сестры (самой старшей было восемь лет) стали тянуть его за ноги и за руки, пытаясь высвободить, но у них ничего не получалось. Приехавшие родители обнаружили, что ребенку что-то повредили в шее, через неделю несчастный умер. Отец сильно переживал смерть младшенького. Но повседневные заботы и трудности не давали возможности предаваться унынию, надо было выживать. В 1927 году в семье рождается Надя, а затем опять мальчик, которого назвали также Борисом.

У Капитона Алексеевича была неугомонная душа, он все время стремился к перемене мест, к лучшей жизни. К 1930 году он, прослышав, что где-то на Сахалине есть хорошая работа, и там можно легче прожить, завербовался и вместе со старшим сыном Василием уехал туда. Через год семья решилась перебраться к ним. Опять переезд, опять лишения. При посадке на поезд предстояло пережить кошмар. Народу ехало невообразимо много. Люди лезли кто на крышу, кто висел на подножке. Маленького Бориса сунули в окно, но всего труднее, конечно, достался сундук. Он был огромный, как диван. При всем этом в воздухе стоял такой гвалт от людских голосов, что ничего нельзя было разобрать, кто куда сел. В суматохе украли кованый сундучок, где находились документы. Уцелели метрики покойного Бориса, их случайно положили в сундук. В последующем на Бориса не стали восстанавливать свидетельство о рождении, так и ушел Борис в армию на два года раньше, согласно документам покойного брата. Во Владивостоке оказалось, что парохода на Сахалин надо ждать три месяца. А где жить, на дворе уже осень. Начальник станции из жалости приютил их в тамбуре кирпичного здания биржи. Ели сухари, которыми запаслись еще дома (двенадцать гуменных мешков, сшитых из плотной ткани Матреной Михайловной). Она устроилась на время в столовую подсобником, оттуда часто приносила горячее и селедку. До Сахалина плыли по морю восемь суток. Пароход был переполнен отъезжающими людьми. В тесноте и давке незаметно для всех умерла старушка. Но запах мертвого тела учуяли нерпы. Они собирались в стаю, погнались за судном. Опытный капитан сообразил, что на корабле покойник, приказал отыскать. Покойницу выбросили за борт. По приплытию людей выгружали как скот. В больших плетеных мешках с криками и ревом их сплавляли в лодки. На берегу состоялась встреча с отцом и братом. В городе Охе до приезда семьи они выстроили так называемый фаршированный дом, стены которого были обиты досками, внутри опил со шлаком. Готова была и крыша, даже топилась печка. Оставалось обклеить стены и перегородки газетами.

На новом месте семья зажила безбедно, обосновалась надолго. Отец работал, мама вела хозяйство. Немногословная, но знала много пословиц и поговорок, воспитывала детей так же, как и все крестьяне того времени. Честность, трудолюбие и не зариться на чужое. Вот основные постулаты того времени. Ей в наследство достался ткацкий станок, она его берегла. Он прошел вместе с семьей через все передряги путешествий. С его помощью она одевала семью: кому рубашку, кому платок. На нем же ткала половики, которыми застилали пол, на нем же готовила особую тонкую плотную ткань для полотенцев. Это был отрез белой материи в два с половиной метра в длину, вышитый узорами. Для красоты к его концам подшивались тюлевые кружева. Такими полотенцами в избе накрывались иконы и зеркала. Ткань обладала особой прочностью и служила долго. У Марии Капитоновны сохранились подобные полотенца, которым около сотни лет.

Среди переселенцев жил постоянно страх, он как дамоклов меч давил на психику. По этой причине родственники старались не поддерживать между собой никаких отношений. До сих пор Мария Капитоновна ничего не знает о своих дальних родственниках ни со стороны мамы, ни со стороны отца. Конечно, старшие примерно знали, кто где находится, но все держалось в тайне, в семье не принято было рассказывать о родственниках. И тут вдруг приезжает дядя Матрены Михайловны. До революции он держал банк в Александровск-на- Амуре. Он забрал старшего Василия, сказав отцу, что ему нужен помощник, который знает толк в лошадях. Через какое-то время Василий приехал назад. Оказалось, (эту историю он рассказал Марии Капитоновне только спустя несколько десятилетий) родственнику он нужен был для участия в рискованном деле. Нужно было перевезти в другое место закопанный в свое время банкиром клад. За услугу тот обещал поделиться. Василий понял, что дело пахнет керосином и сбежал, ничего не сказав новому хозяину. Что же сталось с тем родственником, до сих пор ничего неизвестно. Ну а то, что страхи не были беспочвенными, постоянно напоминали о себе фактами. Однажды ночью в дом пришли НКВДэшники. Они вспороли все подушки, матрасы, взломали и отодрали со стен доски, оттуда высыпался шлак и опил. Что искали, непонятно. Отца увели. Он просидел в кутузке десять дней, там его допрашивали, потом отпустили. В дальнейшем картина прояснилась. Рабочий, который был в подчинении у отца, неоднократно просил его выделить ему вагон для перевозки дров, но возможности такой не представлялось, и Капитон Алексеевич каждый раз отказывал. Тогда тот, озлобившись, накапал куда следует. Якобы у Суворова в Благовещенске была мельница, а муку в качестве налога государству он не сдавал. Провели очную ставку, и обвинение рассыпалось в прах. Еще случай. В 1937 году Машу (она уже работала учительницей) вызвали к следователю КГБ. - Чья тетрадь, ваша? - Моя, но у меня она пропала уже давно, я не знаю, при каких обстоятельствах это произошло. - А это кто сделал? - и следователь показал на портрет Сталина, обведенный карандашом. - Не знаю. Допрос закончился ничем. Но осадок в душе остался на всю жизнь. Мария выделялась в семье стойкостью характера, к ней тянулись люди. В каждом коллективе она становилась лидером.В восьмом классе ее избрали пионервожатой для четвертоклассников. Одноклассники, жившие ближе к школе, всегда приходили к ним в дом, чтобы в школу идти вместе с Машей. Сестра Надя ворчала: " И чего ходят, только и знаешь пол за ними подтирать" . Марии Капитоновне 88 лет, но она до сих пор помнит, как читала во вторм классе:

" Камень на камень,

Кирпич на кирпич,

Умер наш Ленин

Владимир Ильич" .

На любом торжественном собрании ее выбирали в президиум. Вот поэтому ни для кого не стало неожиданным то, что после окончания девятого класса, ее пригласили учить детей с первого класса по третий. Она боится,что не справится, советуется с отцом. А тот: " Иди, ну не будешь же ты пионервожатой до сорока лет. " И она решилась. А тут война. Прибыли первые эвакуированные с территории, занятой немцами. Ей дали в нагрузку еще один класс, который полностью состоял из татар. По русски понимала только одна девочка. Объяснялись жестами и знаками. Помогало то, что дисциплина стояла строжайшая. Слово война на всех действовало отрезвляюще. Однажды был курьезный случай. Мария Капитоновна объясняла новый материал, и тут за спиной услышала: " Киль манда!" Она среагировала моментально. Тут же выставила за дверь того, кто, как ей показалось, сматерился. На перемене девочка на ломаном русском языке объяснила: " Моряк Капитан, он харошее слово сказал! " В другом классе, где русские, ученики были чуть-чуть помладше ее по возрасту. С ними она нашла общий язык через художественную самодеятельность. У бывшего беспризорника и воришки вдруг "прорезался" голос, он с удовольствием пел " Раскинулось море широко", ее племянница Аллочка распевала частушки:

Сидит Гитлер на заборе,

Плетет лапти языком,

Чтобы вшивая команда

Не ходила босиком.

За тот концерт школе вручили грамоту, Аллочке - семиструнную гитару, а Марии Капитоновне - шелковую блузку.

В городе стояла военная часть. С ее командиром Мария Капитоновна договаривалась, чтобы присылали лектора для знакомства детей с положением на фронтах. Приходил всегда молодой лейтенант сотрудник окружной многотиражной газеты Александр Тарабаев. То был умный начитанный молодой человек. Он даже писал стихи. Но главные его качества были, как показала дальнейшая жизнь, это честность и обостренное чувство справедливости. Однажды, будучи дневальным, он готовил чай для завтрака всей части. И тут, надо же такому случиться, при открывании крышки котла одна из рукавиц, в которых он укладывал дрова в топку, упала в кипящий чай. Другой бы поступил просто: вытащил бы злополучную рукавицу - и дело с концом. Тарабаев же засомневался, все-таки для всей части напиток. Вдруг у кого-нибудь желудок слабый. И он пошел докладывать командиру о случившемся. Так личный состав в то утро остался без чая. Однажды в Сталинграде ( к тому времени война уже закончилась, а Мария Капитоновна и Александр Васильевич поженились) был такой случай. Тарабаев с учений вертается домой, а дома ни крошки хлеба. В чем дело? Оказывается, у магазинов перед открытием выстраивается огромная очередь, и Мария Капитоновна с грудным ребенком уже третий день не может купить хлеба. Его просто на всех не хватало. Пошел Александр Васильевич, как настоящий газетчик правду-матку искать. Докопался до истины и пошел в обком партии. Там ответили, что ничего не знаем, это не в нашей компетенции. Тогда газетчик решил действовать до конца. Он отправил в ЦК партии телеграмму: " В городе-герое Сталинграде огромные очереди за хлебом. Считаю это антисоветчиной. Член партии с 1942 года, Тарабаев. " В то время на подобный шаг мог решиться только очень смелый человек, потому что последствия могли быть непредсказуемыми. Через день на их адрес приходит ответ: " Ваша телеграмма за номером таким-то вручена лично министру хлебопечения Микояну. " А соседские девчонки, которые работали в продовольственном магазине, сообщили, что к ним сегодня приходил какой-то армяшка, все выспрашивал про хлеб, когда привозят и сколько, а потом когда того спросили, кто вы такой, он показал корочки, где было написано: А. Микоян. Ой, что тут началось! Все забегали, засуетились. С тех пор Сталинграду увеличили нормы поставок хлеба, перебои прекратились.

Время было послевоенное тревожное. Александр Васильевич вместе с семьей за восемь лет службы сменил не одно место жительства. Из Охи на Южносахалинск, потом Симферополь, Германия, Сталинград. Здесь он вышел на пенсию с окладом в 550 рублей, и семья уехала на Урал, так как старшей дочери Людмиле врачи прописали жить в другом месте, где растут сосны. Так они попали в Реж. Здесь Тарабаев устроился ответственным секретарем в газету. И жил бы себе преспокойно, но, как писал Пушкин: " ...Упрямства дух нам всем подгадил. "- не смог. 1 мая 1962 года жители пожаловались ему, что хлеба на всех не хватает, некоторые за хлебом ездят в Артемовский. Помня историю с хлебом в Сталинграде, он не пошел в горком, знал: не помогут, отбил телеграмму в обком партии. Но телеграфистка, видимо, негласно ей было приказано подобных телеграмм не посылать, передала текст А. Петелину, первому секретарю горкома. Тот ей ответил, чтобы телеграмму не отсылала ни в коем случае. На следующий день А. Петелин вызывает Тарабаева на внеочередное бюро горкома. Там, ясное дело, все навалились на "виновника" выноса мусора из избы. Но Тарабаев стоял как стена, был неколебим. Петелин, как все руководители того времени, не привык к инакомыслию, критики не терпел. Послал в парторганизацию, где состоял на учете Тарабаев, сопроводиловку: мне такой коммунист не нужен, забирайте его себе. Но коммунисты Артемовского, где состоял на учете Тарабаев, обозвали Петелина "культиком", поддержали справедливые требования Александра Васильевича. А тот и не собирался переезжать в Артемовский, справедливо полагая, что пусть Петелин оглядывается, пусть знает, что в городе есть коммунист, человек, который не будет петь под его дудку. Тогда проводились эксперименты, объединяли одно предприятие с другим. Газету почти прикрыли, штат сократили, и Тарабаев перешел на работу замполитом в поселок Первомайский. Потом опять реорганизация, газету вернули, и Александр Васильевич проработал в ней до того момента, когда старшая дочь Людмила не пришла в нее вместе с мужем Евгением на работу. Глава семьи решил уйти, так как в то время считалось неэтичным, когда в газете работают родственники. Людмила Александровна с успехом заменила отца. Она работала какое-то время в " Правде коммунизма", потом вместе с мужем уехала в Чебоксары, сотрудничала на республиканском радио, ее очерки печатались в областных и республиканских газетах, попадали в книги и альманахи. Сейчас она опять житель Режа, работает в газете " Режевская весть".

На снимках: слева направо в первом ряду Боря, отец и его первая внучка Аллочка, мама, во втором ряду Наташа, Анна, Маша, Надя. 1938 год; Мария Капитоновна с вышитым полотенцем; Тарабаевы Мария Капитоновна, Люда и Александр Васильевич.

Владимир Сергеев.

ЗАПОЗДАЛЫЙ ВЫСТРЕЛ ВОЙНЫ

Вот уже 65-й год пошел, как отгремели бои Великой Отечественной. Совсем мало осталось ветеранов, бывших ее участников. Поседели сыновья тех, кто воевал и погиб за Родину. Выросло поколение, которое не только не слышало взрывов, но даже некоторые из нынешних школьников ничего не знают, кто такая Зоя Космодемьянская и Александр Матросов. Не за горами то время, когда события этого страшного времени станут такими же далекими, как война 1812-го года. Время все сглаживает. А пока нет-нет, да сверкнет страшным оскалом война: то воспоминаньем кого-нибудь из знакомых, то рубцом на теле фронтовика, то рассказом о чьей-нибудь исковерканной судьбе.

У Веры Васильевны Беженцевой папу Василия Спиридоновича взяли на фронт в 1941 году, а ее с мамой Меланьей Митрофановной и четырьмя братишками и сестренками эвакуировали из Запорожья в Омскую область. Жили в деревне, мама работала в колхозе сторожем, охраняла колхозное добро. На своих детей времени часто не хватало. И однажды, когда копала картошку на поле, дома случилось несчастье. Дети, как всегда, были предоставлены сами себе. Играя, старший братик ткнул иголкой Вере в глаз. Через какое-то время он закрылся бельмом. Надо бы было обратиться к врачам, чтобы сохранить зрение у второго глаза, но то ли врачей не нашлось, то ли просто по нашей русской халатности вовремя не спохватились, так или иначе, но квалифицированной помощи девочке не оказали. Развилось соматическое воспаление, и начал слепнуть второй глаз. Вот так, казалось бы, нелепо для маленькой пятилетней Веры захлопнулся этот прекрасный цветущий мир. Для нее наступила вечная темнота. Примерно в это же время на западной окраине Москвы пятеро ребятишек, пробегая по недавно оставленным окопам и траншеям (немцы же отступили, в городе сняли маскировку с окон, так чего же бояться) нашли какое-то непонятное устройство, то ли трофейное, то ли наши оставили. О гранатах и минах они имели представление. Их, неразорвавшихся, поначалу было много, даже специальная бригада саперов обезвреживала. Вот и заинтересовались. Постучали, конечно. Ну и достучались. Одного насмерть, другому руку оторвало, третьему - пальцы, а Вите осколок в глаз угодил. Он остался жив лишь только потому, что находился дальше всех от взрыва, поэтому осколок потерял силу, был на излете, сумел выбить глаз, а в мозг войти не смог. Нужна была операция, но врачи побоялись, а вдруг во время операции осколок заденет мозг, и не стали делать. Витя с мамой жили очень бедно, можно сказать, чуть не умирали от голода. Так что тут не до больницы и решили уехать в сытный край, к маминой сестре в Курган. Там корова, куры и полное хозяйство. К этому времени Виктору исполнилось 12 лет, а его отец гвардии капитан командир батареи Федор Лаврентьевич Беженцев пал смертью храбрых, защищая Родину от немецко-фашистских оккупантов. Вот так отомстила война семье Беженцевых, убив отца и искалечив сына. Мама, Прасковья Михайловна,

поступила работать в столовую, зимой торговала пирожками у проходной завода или в другом месте, где побольше народа. Морозы были трескучие, вот и простыла. Потом простуда перешла в болезнь, признали туберкулез. Витю пришлось отдать в Шадринскую школу для слабовидящих детей, у него ослеп и второй глаз. Он жил в интернате, учился хорошо, играл в духовом оркестре, читал наизусть про Василия Теркина, аккомпанируя себе на баяне. Вообще способный был, не зря он потом окончил школу с золотой медалью. Вера Волкова (это ее девичья фамилия, Беженцевой она станет, выйдя замуж) училась в этой же школе. И они с Витей подружились. Оба инвалиды по зрению. Конечно, у них все не так. У зрячих отношения складываются намного проще. Дружба и любовь, как поется в песне, из глаз пробраться в сердце норовит. А инвалидам информацию приходится черпать с помощью слуха посредством радио или телевизора, или из разговоров со зрячими, с которыми общаются. Вера узнала, что парень начитанный, талантливый, одевается прилично, всегда в чистой рубашке, характером ровный. Вот, казалось бы, те основные отличия, за которые она полюбила Виктора. Но опять же чувства, которые она испытывала, были отличными от той Веры, будь она зрячей. Ведь когда какого-то органа не достает у человека, он напрягается, старается дополучить недостающее за счет других органов чувств, к примеру, слуха. Если она слышала голос Виктора, то ей представлялись его голубые глаза, русые волосы и гладко выглаженная рубашка. Любовь ведь не имеет границ. Будь ты белый или черный, иностранец или свой в доску. Любовь только тогда вспыхивает, когда ей есть место в сердце. И не важно, инвалид ты, или полностью здоровый. И еще. Не зря говорят, что любовь делает человека чище, благороднее что ли. Чтобы понравиться, он начинает лучше учиться (если он студент), прихорашиваться, следить за своей прической, стараться выглядеть всегда опрятно одетым. Так и с Верой вышло. Вспыхнувшая любовь, а надо сказать, что она была взаимной, придала силы, у нее как бы выросли крылья, в жизни появился смысл. Школу она закончила с серебряной медалью.

Вера с Виктором поженились в Свердловске. И он ей сказал: "Ты, Вера, поступай в институт, а я буду работать". Виктор устроился в фирму "Урал", выучился на настройщика, и поскольку у него был тонкий музыкальный слух, то пианино всегда настраивал качественно. По другому говоря, Виктор Федорович был востребован, а значит, и получал неплохую по тем временам зарплату 400 рублей. Жили они с Верой Васильевной душа в душу. Одно удручало, не было детей, тревожило и то, что муж часто болел. Врачи долго не могли определить диагноз. Но потом как гром среди ясного неба: туберкулез легких. Война еще раз дала о себе знать: сказался тот голодный и холодный период военной поры, когда простыла мама Виктора. Впоследствии ее болезнь перебралась к нему. И Вера Васильевна решилась. Она страстно захотела иметь детей. Сейчас или никогда.

Ее мама, Меланья Митрофановна, как все словоохотливые хохлушки, выговаривала при встрече на перроне: "Чого ж ты будэшь з ним робиты, яки вон обсерется?" А у Веры, как говорится, живот уже на нос лез. Так что мамины советы хоть и были жизненно верными, но все-таки запоздалыми. Дочка родилась, за нею сын. Времечко настало, конечно, ай да ну. Или, как говорят у нас в народе: садись и матушку-репку пой. Какой там институт. Тут главное, не до жиру, быть бы живу. То, из-за чего тревожилась Меланья Митрофановна, оказалось не столь уж и трудным делом, тем более, пока она была жива, то помогала. Говорят же: маленькие детки, маленькие и бедки, а вот когда по полю-то пойдут... Там уж всякое может приключиться. Ко всему прочему в душе у Веры Васильевны росла тревога за детей. Если вдруг из них кто кашлянет, сразу боль в сердце: а вдруг болезнь отцова. Так она боялась за детей, что однажды у нее перекосило лицо. Врачи признали неврит лицевого нерва. Боялась за детей, а мужа не уберегла. Болезнь его доконала, в 1994 году он умер от инфаркта.

В жизни не бывает, чтобы одна черная полоса. Обычно полосы чередуются: черная, белая, или наоборот. Так и у Веры Васильевны. Еще в детстве в Омской школе она научилась игре в шашки. В 1970 году на соревнованиях выполнила норматив первого разряда. В общем играла как все, просто для удовольствия. А потом ей в жизни опять повезло на хорошего человека. К себе в команду ее пригласил мастер спорта по русским шашкам Геннадий Константинович Варюхин. С этой командой она объездила все города России. Со временем освоила, опять же под руководством тренера, игру в шахматы. А ведь это на самом деле не просто. Представьте себе, что вы сидите за шахматной доской и на несколько минут закрыли глаза, а противник в это время ходит, переставляет фигуры. Вам постоянно надо держать в голове всю картину боя и просчитывать ходы, иначе успеха не видать. Если кто-нибудь видел книги для незрячих, то мог заметить, что листы в них из плотной бумаги, а обычный шрифт заменяют выпуклые точки. Изобретатель шрифта для незрячих француз Л. Брайль создал различные комбинации из выпуклых точек, которые в пределах шести дают возможность получить 63 знака. Этих знаков вполне достаточно для обозначения всех букв алфавита, цифр, знаков препинания, математических и химических формул и нотных знаков. Вера Васильевна освоила рельефно-точечный шрифт и стала читать не только художественную, но и книги по игре в шахматы. Разбирала различные комбинации, изучала игру чемпионов, И стала добиваться неплохих результатов. В их команде из пяти мужчин и одной женщины тренер доверял игру на первой доске Вере Васильевне, так как она приобрела уже солидный опыт. В 1981 году в Нижнем Тагиле она стала чемпионом России среди слабовидящих, а в 1982-м в Вильнюсе на первенстве Союза поделила первое место с Ингуите. Та перед этим соревнованием взяла первое место в Союзе среди зрячих. В тот же год В. Беженцева получила звание кандидата в мастера, перевыполнив норму на четыре очка.

После смерти мужа Вера Васильевна, привыкшая быть всегда на людях, вдруг ощутила, что она никому не нужна. Да, конечно, дети. Но у них свои семьи. Им тоже надо как-то выживать. А тут реформы, безденежье. Добавилось ко всему большое горе. Сын потерялся. Все надеялась, что найдут. Но увы. Кто-то подбросил его документы. Тогда стало ясно, что искать бесполезно. Сын всегда жалел мать, помогал ей, чем только мог. Тут у нее окончательно сдали нервы, и она стала думать, как уйти в дом инвалидов. Что ей однокомнатная квартира, если в ней пусто и тоскливо. И вот с 2005-го года Вера Васильевна живет в Режевском доме инвалидов. Здесь она ведет общественную работу, проводит конкурсы на лучшего чтеца, участвует в шахматных баталиях. Два раза была чемпионом интерната. Не порывает она связи и с родными. Ее часто навещает внучка Людмила. В доме-интернате пожилой женщине нравится, у нее отдельная комната, где у нее, кроме мебели и других вещей, всегда под рукой шахматы. Сесть за шахматы для Веры Васильевны - не просто так. Для нее это своего рода ритуал. Она приведет себя в порядок, оденет лучший костюм, весь облик ее преобразится, и станет она похожа на светскую даму. Так было в лучшие годы ее молодости. Она старается поддерживать ту же форму, тот же ритм жизни, как и раньше.

Владимир Сергеев.

На снимке: В. Беженцева.

в жизнь
У человека две руки. Так вот хироманты (те, что гадают по руке) говорят, что на одной написана судьба человека, его данность, а на другой - его конкретные дела. Линии на ладонях и их конфигурация могут разниться. Все зависит от того, по какому пути пойдет человек. По той ли дороге, что предначертано, а значит, подтвердит уготованное, или свернет с пути, тогда появятся новые другие штрихи в его биографии. Они, штрихи, будут говорить о многом. О страхах, о переживаниях в трудные минуты, о его упорстве в достижении цели. И не важно, какого звания будет человек. Каждому судьба дает шанс в зависимости от его способностей и по его силе.
У Бияновых Раисы Петровны и Анатолия Петровича нынче весной юбилей. Они будут справлять золотую свадьбу, прожили вместе 50 лет. Не каждому удается дойти до такого рубежа в физическом здравии и сохранив твердую память и ясный ум. Что ж поделаешь, таковы пока реалии нашей действительности. Достаточно вспомнить нашего классика, который говаривал: для веселия планета наша мало оборудована. И тут же добавлял, что сделать жизнь значительно трудней. Посмотрим, как делали жизнь наши герои. Сразу оговорюсь, они не выдающегося плана люди, выходцы из гущи народной. Но они являют собой суть того материала, который нужен практически везде, который составляет самую прочную фракцию, его цементирующую силу.
Мать Анатолия Петровича Марина Алексеевна работала в колхозе на ферме. Работы выполняла всякие: и доила коров, и привозила для них на лошадке корм, весной пахала землю, засевала ее зерном. Когда мальцу исполнилось два года, она впервые его посадила на лошадь, везущую телегу с грузом. Такое было не в новинку. Подобным образом поступали все. Ведь малому предстоял долгий путь обучения крестьянскому труду. Главное тут, суметь сохранить себя, как говорится, суметь вовремя ухватиться за гриву. Еще через два года в семью пришло извещение, что отец Петр Григорьевич пропал без вести в боях с немецко-фашистскими захватчиками. И побежали дни военного лихолетья. Потом долгожданная победа, и Анатолий пошел в школу. На Урале в небольшой деревне Соколово жила семья Бруснициных. Петр Иванович, глава семьи, погиб под Сталинградом в 1942 году, а брат его Василий - в плену. При каких обстоятельствах и где, до сих пор неизвестно. Любовь Кирилловна, жена погибшего П. Брусницина, работала конюхом в колхозе им. Свердлова, в котором объединены были Сохарево и Глухарево. Воспитанием меньшей Раи занимались племянник Иван Петрович и дедушка Кирилл Яковлевич. Они настояли, чтобы девочка пошла в школу на год раньше положенного срока. К тому времени она уже умела читать и писать. Ее первая учительница Александра Гавриловна Ярославцева была удивлена тем, что Рая - единственная из пришедших учеников смогла написать свою фамилию и год рождения. Первые годы учебы запомнились двумя несхожими между собой понятиями. Первым был страх. По деревне ходил великовозрастный полоумный Федот. При встрече со школьниками его лицо искажалось гримасой ужаса, отчего малыши пугались, пытались убежать, а он им кричал вслед:" Изжую, изжую!" Его так и прозвали Федот Изжую. Вторым было постоянное чувство голода. Однажды с Раей случился голодный припадок прямо на уроке. Дедушка понимал, что это от недоедания. И он посадил внучку на диету. Морковь тертая и парное молоко. И вылечил. С тех пор у Раисы отвращение к парному молоку, пьет только холодное. Анатолий Биянов в своей родной деревне в Удмуртии после седьмого класса поступил в милицию конюхом (материнская выучка сказалась). И до того он хорошо исполнял обязанности подъезчика (а надо сказать, что в те годы машин в милиции иметь не полагалось, весь транспорт состоял из 14 лошадей, через 18 лет службы лошадь списывали) к тому же животных любил, ухаживал за ними, как отец родной за малыми детьми, что подполковнику Поздееву понравился молодой служака. Пришло время идти в армию, а Анатолию говорят, что его военкомат не пропускает. Вот уж его "годки" отслужили, обидно стало. Приходит в военкомат, а там и говорят: " Ты здесь нужнее". Анатолий переживал недолго, он понимал, что пока есть здоровье, он не пропадет. В нем жила любовь к животным, привитая с детства. Знал также и то, что лошадь необходима в качестве рабочего животного. А работа бывает разная, это и перевозка грузов в повозках, санях, пахота и боронование небольших участков земли, косьба травы, сгребание сена. Лошадь в легкой упряжке и под седлом нужна для поездок, особенно в условиях сезонной распутицы и зимой во время снежных заносов. Партия позвала молодежь на целину. И Анатолий тоже решил испытать себя там, где труднее. Но в Казахстане, куда он прибыл, коней не было, Там использовались быки. На них ему пришлось и пахать, и перевозить строительные грузы. Но однажды привычное " цоб - цобэ! " не помогло. Один из трех быков не подчинялся. Оказалось, он нализался цементной пыли. В том, что бык пал, Анатолия не завинили. Но ему, деревенскому парню, не понравилась обстановка, отношение к хлебу. Земля давала огромные урожаи, и оказалось, что горы зерна никому не нужны. Перелопачивать его было некому, зерно перегорало, а потом его просто закапывали в землю. И он вместе с отчимом, матерью и сестрами приезжает в Реж. Работал на пилораме, что на Гавани. Распиливал сосновые стволы на доски. Тогда пруд перегораживали боны ( стальные тросы, которые соединяли семь ветров с Гаванью). Они удерживали сплавляемый по реке лес. Затем подвернулась работа коновозчиком в Глухарево. Там же поработал севачом и прицепщиком. В Глухарево клуба не было. Молодежь ходила на танцы в Соколово. Там и познакомился с Раисой. Знакомство переросло в любовь, и они решили пожениться. Раиса Петровна перешла жить к мужу. Дом, который дали под жилье Бияновым, был большой и крепкий. Бывший его хозяин был раскулачен и сослан. Глухаревцы рассказывали, что он работал как сумасшедший. Отдыхал совсем мало. Зимой ходил в шапке, летом-в картузе. После очередной работы приходил домой, садился на табурет, ногу на ногу, чуть задремлет и, если верхняя нога соскользнет, а от ее удара о пол шапка или картуз (смотря по сезону) спадет с головы, он резко просыпался, вставал и опять шел на работу.
Став замужней женщиной, Раиса Петровна решила уйти с фермы, где работала дояркой. Возник конфликт. Свой отказ она мотивировала тем, что просто физически не могла бегать на работу из Глухарево в Соколово. Тем более, что ферма находилась чуть ли не у самой Точилки. Но начальство такие доводы не устраивали.Их мнение: коли ты состоишь в колхозе, обязана работать там, куда пошлют. В противном случае увольняйся. Правда, это на словах. На самом деле никаких документов тогда не выдавали. Что же делать? Надо было выходить из положения. Анатолий Петрович побывал на приеме у директора никельзавода А. Ферштатера. Тот согласился взять его на работу - " Мне деревенские и крепкие ребята нужны!" Пообещал жилье дать года через два. Но Биянову жилье нужно было сразу. В раздумье он остановился около " Голубого Дуная". То была чайная в здании бывшей единоверческой церкви. Располагалась она на том месте, где сейчас Вечный огонь. Видит, объявление: требуется повозочный на Первомайку. А главное, сообщалось, что будет жилье. Он туда. Командир Василий Андреевич Котляр: " Давай, выходи! С жильем проблем не будет. " С этой поры для молодой семьи настали благоприятные времена. Как работник Анатолий Петрович был хоть куда. Он возил сено, заготовлял дрова, разделывал их, разгружал вагоны. В общем все, что требовалось для военной части, выполнял на совесть. Ну и командир, видя старание Биянова, шел ему на встречу. Анатолий Петрович построил теплое помещение для скотины из бревен 6х6,5 метров. В этой стайке семья держала корову, теленка, овечек, поросят.
Однажды на радость работящему конюху командир привел орловского рысака. Теперь как праздник, так выезд. Летом тарантасом, зимой - в кошевую проверять посты. А это ни много ни мало десять километров. Конь попался норовистый. Никаких обгонов не терпел. Любое самодвижущееся средство для него - соперник. Хоть мотоцикл, хоть автомобиль, если увидит его впереди - обязательно будет стараться обойти. Однажды они с женой поехали в Соколово попроведать тещу. И на повороте возле кочневского магазина их вздумал обогнать автомобиль. " Пион " закусил удила и, не слушаясь хозяина, рванул. От резкого толчка Раиса Петровна вылетела из кошевки. Хорошо, уже выпал снег, он смягчил падение, она не ушиблась.
Был у Биянова эксперимент. Загнали как-то собаки лосенка во двор базы райпотребсоюза. Командир поручил воспитание дикого зверя конюху. Два года он его выхаживал. Лось уже не боялся людей, брал из рук пищу. И вот настал день, когда конюх решился вывести лося на свет, чтобы попробовать, не пойдет ли он на выучку. А вдруг в будущем после тренировок его удастся запрячь как коня. Ведь лось и сильнее, и выносливее. Но попытка не увенчалась успехом. Лось, увидев людей и незнакомые постройки, чуть не умыкнул в лес. А там бы он стал легкой добычей браконьеров, потому что не боялся людей. Так ничего и не получилось, пришлось пристрелить.
Время шло. Дети подрастали. Старшая Люба ходила в 10-ю школу и еще на танцевальный в " Горизонт". Средний Петя пристрастился играть в шахматы в доме пионеров (сейчас клуб "Росто"). Вообще-то решение перебраться в город возникло не вдруг. Раиса Петровна заочно закончила курсы закройщиков в Пермской области. Хотела поступить на работу на швейную фабрику. Уже и с главным инженером договорилась. Короче, ушли Бияновы с насиженного места. А принял их Асир Абрамович. И квартиру дал. Оба стали работать на подсобном. Оттуда и на пенсию оба ушли почти в одно время. Но перед пенсией мечта Анатолия Петровича достигла апогея. Ему удалось приобрести жеребца, потом кобылу. В конце концов, у него в конюшне проживало два жеребца и три кобылицы. Хотел он развести свою лошадиную ферму. Что им двигало? Конечно, не коммерческие интересы. Для этого нужны финансовые вложения. Просто он любил лошадей, это была его страсть. И вот теперь он на пенсии. У него осталась кобыла Машка. Она неприхотлива, неплохо переносит морозы, имеет спокойный нрав. На ней он совершает праздничные выезды, возит на потеху детвору. К нему часто обращаются родители больных ребятишек. У кого ДЦП. Если зима, то ребенка он садит на коврик, а если лето, то - чуть ли не голой попой на лошадь. Врачи говорят, что лошадь лечит. Езда не только укрепляет мышцы, но лошадь как бы передает ребенку часть своей энергии, и тот с благодарностью ее принимает. Возможно, действие это не заметно для глаза и происходит оно на генетическом уровне. Все-таки не зря лошадь прошла рядом с человеком шесть с половиной тысяч лет. Наверное, произошло взаимовлияние. А еще конюх имеет свою небольшую кузню, где выковывает подковы. На них тоже спрос. Особенно спрашивают молодожены. Сейчас возрождается мода на свадебный конный выезд. И подковы на конях должны быть только новыми. Таков обычай.
Дети у Бияновых выросли тоже работящие. Старшая Любовь живет в Красноуральске, работает воспитателем в детском садике. С мужем воспитывают двоих детей. Петр строит для семьи 2-х этажный дом, а младшая Лена работает бухгалтером, воспитывает двоих детей.
Владимир Сергеев.
На снимках: А. Биянов и его лошадка Машка на проводах русской зимы; Бияновы Раиса Петровна и Анатолий Петрович с лошадью Машкой во дворе.