http://dow4.livejournal.com/

За останні два тижні сталося в моєму житті не багато, але вагою події в  значимість усього життя

те , що мало статися набагато раніше

і те, що мало статися набагато пізніше

як мені завжди думалося

а зараз намагаюся збагнути, що ж воно змінило

виходить, що якісь не надто значимі, але поворотні для когось знайомого (іноді і віддалено знайомого) переживалися набагато більш емоційно заряджено.

чого зараз я собі дозволити не можу

напрошується якась пафосна фраза типу: от і виходить, що чужі життя ми переживаємо (прочуваємо), своє ж вже просто живемо

З.являємося як Ахіли

Йдемо як воскові фігури

а в решті рахуємо кроки

З.І. вперше хочеться пояснити сказану нєсуразіцу: 

в деякихпологових будинках кров новонародженого на аналіз беруть з п.ятки. отак тільки народивсься і з кров.ю на п.яті

мертве тіло, холонучи приймаєбудь-яку форму. зашморг залишиться вм.ятиною на тілі

а рахуванням кроків я займаюся зараз. знати б куди крокуємо

Іноді, коли когось втрачаєш, начагаєшся зайняти його місце.

але одного дня ти не зможеш зайняти усі місця відразу

З часом з.являються дуже прості , але нездійсненні мрії

мало б бути навпаки

і нікому кричати, що це не справедливо, чорт забирай!

метеоритний дощ кажете

і жодної зірки за хмарами не видно

от хто тепер буде розгрібати торбу моїх бажань

пастараніісь

Моя осінь прожила місяць

моя осінь померла вчора

захлинулася чаєм, вдушилася під ковдрою, поперхнулася кісточкою

малеенькою

була похована і не відспівана звичним босим безсезонням,

що ходило обабіч доріг, рахувало номери машин і посміхалося

подалі б звідси

коли з голови ростуть квіти 

от звичка розповідати увісні свої сни, порадувала чимось воїстину милим

надцятий сюжет цієї ночі був:

виходиш сонна з пар, які щось зовсім не там де бувають, але ти все одно на них спиш. і думаю, гарно було б когось зустріти і пишу Ірці (тобі Ластівко, тобі), щось типу давай типи чай, бо у мене ж по дорозі магазин з печеньками то ти і кажеш, що давай, ви з Оксою сидете на Кубані, тіко коли по часу, бо маєте йти потім. і якраз приїзджає Антон з Луцька ( я так впевнено кажу "угу" , шо вигладало б , ніби от якраз і вшарила, що за Антон має приїхати)

захожу за пєчєньками і йду собі знаючи, що оцією вулицею за трамвайними рельсами вгору повз сданіон куренівський і церкву, там будуть такі старенькі будинки, через арки в яких ще одні трамвайні рельси . і от якщо там десь повернути можна вийти на кубанську. дійшовши до того місця розумію, що знову не пам.ятаю куди повертати. і що щось не то.

згадуючи де ж знаходиться поворот на Стрийський ринок повільно розумію , що ніякого, у біса, стрийського ринку у києві немає. і їхати туди не менше 5 годин.

тут же сідий чоловік, що має славу бомжа, але зараз так не виглядає, знову кричить, що вкотре забув, куди йти. (він ніби був тут же снивидінням раніше) і знову виходить дівчинка, схожа на мою колишню однокласницю Олю (що я випадково недавно зустріла), котра в минулому сновидінні вже казаа куди йти. я її знову гукаю, на що вона хапає мене за руку і каже, що треба дууже швидко йти. я спочатку біжу з нею, а потім розумію: навіщо ж мені на Борщагівку. я не пам.ятаю розкладу електричок. а як не встигну чекати довго. бо нічого крім електричок там немає до мене.

і йду назад доходжу знову до того перехрестя і бачу, що назусчтріч Левадська виходить. я вітаюся -обнімаюся і йдемо в якийсь дворик, валятися в снігу. і я давай їй розповідати в якому місці вона з.явилася. і що з просоння у мене було чудове розуміння того, що в кожному місті є ніби маленьке прицтавництво іншого. не тєлєпорт чи врата в інше місто, а саме такий собі райончик києва в котрому знаходиться львів. чи ще будь що у будь-чому. а дійшла і зрозуміла, що таки щось не то. але саме на тому перехресті з.явилася вона. то такищось там круте таке є.

потім розумію що йшла не до Левадської , а до Загладько. від чого стає смішно, бо можливості представництва видно таки обмежені. а я валяюся в снігу (який невідомо звідки взявся) і воно забавно і трохи смішно

З.І. але оте "перехрестя" з старющими будиночками і коліями майже в них (де по один бів було футбольне поле і десь за ним Борщагівка, а по інший колії-колії-колії і будинки і деееесь там Контрактова) неймовірно гарне. дуже

Отака зіпсута географія

Коли встаєш рано-рано здається що у тебе ще є час

Коли встаєш рано-рано на кухні нікого немає

Коли встаєш рано-рано чуєш як метуть двірники і як блюють сусіди знизу

чуєш як батько горланить на сина

Коли встаєш рано-рано залишається ще трохи часу до світанку

Коли встаєш рано-рано халат тепліший, ніж завжди, кава не розливається, а по ТБ показують мультики і сюжети про маньяків

давай вставати рано-рано

-  Он это про головы сам выдумал из книги и сам  сначала мне говорил, и
понимает худо, а я только ищу  причины, почему люди не смеют убить себя; вот
и все. И это все равно.
     - Как не смеют? Разве мало самоубийств?
     - Очень мало.
     - Неужели вы так находите?
     Он не ответил, встал и в задумчивости начал ходить взад и вперед.
     - Что же удерживает людей, по-вашему, от самоубийства? - спросил я.
     Он рассеянно посмотрел, как бы припоминая, об чем мы говорили.
     - Я... я еще мало знаю... два предрассудка удерживают, две вещи; только
две; одна очень маленькая, другая  очень большая. Но  и маленькая тоже очень
большая.
     - Какая же маленькая-то?
     - Боль.
     - Боль? Неужто это так важно... в этом случае?
     - Самое  первое. Есть два рода: те которые убивают  себя или с  большой
грусти, или со  злости, или сумасшедшие, или  там все  равно... те вдруг. Те
мало о боли думают, а вдруг. А которые с рассудка - те много думают.
     - Да разве есть такие, что с рассудка?
     -  Очень  много. Если б  предрассудка не  было, было  бы  больше; очень
много; все.
     - Ну уж и все?
     Он промолчал.
     - Да разве нет способов умирать без боли?
     - Представьте, - остановился он предо мною,  - представьте камень такой
величины, как с большой дом; он висит, а вы  под ним; если он упадет на вас,
на голову - будет вам больно?
     - Камень с дом? Конечно, страшно.
     - Я не про страх; будет больно?
     - Камень с гору, миллион пудов? Разумеется, ничего не больно.
     - А станьте вправду, и пока висит, вы будете очень бояться, что больно.
Всякий  первый ученый, первый  доктор, все, все будут  очень бояться. Всякий
будет знать, что не больно, и всякий будет очень бояться, что больно.
     - Ну, а вторая причина, большая-то?
     - Тот свет.
     - То-есть наказание?
     - Это все равно. Тот свет; один тот свет.
     - Разве нет таких атеистов, что совсем не верят в тот свет?
     Опять он промолчал.
     - Вы, может быть, по себе судите?
     - Всякий не может судить как по себе,  - проговорил он покраснев. - Вся
свобода будет тогда, когда будет все равно жить или не жить. Вот всему цель.
     - Цель? Да тогда никто, может, и не захочет жить?
     - Никто, - произнес он решительно.
     - Человек смерти боится, потому что  жизнь  любит, вот как я понимаю, -
заметил я, - и так природа велела.
     -  Это подло и тут весь обман!  - глаза его  засверкали. -  Жизнь  есть
боль, жизнь есть страх, и человек несчастен. Теперь все боль и страх. Теперь
человек  жизнь любит,  потому что боль и страх любит. И  так  сделали. Жизнь
дается теперь  за боль  и страх, и тут весь обман. Теперь человек еще не тот
человек. Будет новый человек, счастливый и гордый. Кому будет все равно жить
или не жить, тот будет новый человек. Кто победит боль  и страх, тот сам бог
будет. А тот бог не будет.
     - Стало быть, тот бог есть же, по-вашему?
     -  Его нет, но  он есть. В  камне боли нет, но  в страхе от камня  есть
боль. Бог есть боль страха смерти. Кто  победит боль и страх, тот сам станет
бог. Тогда  новая жизнь,  тогда новый человек,  все  новое... Тогда  историю
будут делить на две части:  от Гориллы до уничтожения бога, и от уничтожения
бога до...
     - До Гориллы?
     -  ...До перемены земли и  человека физически.  Будет богом  человек  и
переменится физически. И мир переменится, и дела переменятся, и мысли, и все
чувства. Как вы думаете, переменится тогда человек физически?
     -  Если будет все равно жить или  не жить,  то все убьют  себя, и вот в
чем, может быть, перемена будет.
     -  Это все равно. Обман убьют. Всякий,  кто хочет главной свободы,  тот
должен сметь  убить себя.  Кто  смеет убить  себя,  тот тайну обмана  узнал.
Дальше нет  свободы; тут все, а дальше нет ничего. Кто смеет убить себя, тот
бог. Теперь всякий  может сделать, что бога не будет и  ничего  не будет. Но
никто еще ни разу не сделал.
     - Самоубийц миллионы были.
     - Но все не затем, все со  страхом  и не для того.  Не для того,  чтобы
страх убить. Кто  убьет  себя только для того, чтобы страх убить, тот тотчас
бог станет.
     - Не успеет, может быть, - заметил я.


Выйдет, во-первых, что вы уверили в своем простодушии, очень надоели и были непоняты - все три выгоды разом!

 - Вы любите детей?
     - Люблю, - отозвался Кириллов довольно впрочем равнодушно.
     - Стало быть, и жизнь любите?
     - Да, люблю и жизнь, а что?
     - Если решились застрелиться.
     - Что же? Почему вместе? Жизнь особо, а то  особо. Жизнь есть, а смерти
нет совсем.
     - Вы стали веровать в будущую вечную жизнь?
     -  Нет,  не  в  будущую вечную,  а  в здешнюю вечную.  Есть минуты,  вы
доходите до минут, и время вдруг останавливается и будет вечно.
     - Вы надеетесь дойти до такой минуты?
     - Да.
     - Это вряд ли в наше время возможно, - тоже без всякой иронии отозвался
Николай  Всеволодович, медленно и как бы задумчиво. -  В Апокалипсисе  ангел
клянется, что времени больше не будет.
     - Знаю.  Это  очень там верно;  отчетливо и  точно. Когда  весь человек
счастья  достигнет, то времени  больше не будет, потому что не  надо.  Очень
верная мысль.
     - Куда ж его спрячут?
     - Никуда не спрячут. Время не предмет, а идея. Погаснет в уме.
     -  Старые философские места, одни и те же с начала веков,  - с каким-то
брезгливым сожалением пробормотал Ставрогин.
     - Одни и  те же! Одни и те же с начала веков, и никаких других никогда!
-   подхватил  Кириллов  с  сверкающим  взглядом,  как  будто  в  этой  идее
заключалась чуть не победа.
     - Вы, кажется, очень счастливы, Кириллов?
     -  Да, очень счастлив, -  ответил тот, как  бы давая самый обыкновенный
ответ.

Цель всего  движения народного, во всяком
народе и во всякий период  его бытия,  есть  единственно лишь  искание бога,
бога своего, непременно собственного, и вера в него как в единого истинного.
Бог есть  синтетическая  личность всего народа, взятого с начала  его  и  до
конца. Никогда еще не было, чтоб у всех или у многих народов  был один общий
бог,  но  всегда и у каждого  был  особый. Признак уничтожения  народностей,
когда боги  начинают  становиться общими.  Когда боги становятся  общими, то
умирают боги и вера в них вместе с самими народами. Чем сильнее  народ,  тем
особливее  его  бог. Никогда  еще не было  народа  без  религии, то-есть без
понятия о зле и добре.  У  всякого  народа свое  собственное понятие о зле и
добре  и  свое собственное зло  и  добро.  Когда начинают  у многих  народов
становиться общими понятия о  зле и  добре, тогда вымирают  народы,  и тогда
самое различие  между злом и добром  начинает стираться и исчезать.  Никогда
разум не в силах был определить зло и добро, или даже отделить зло от добра,
хотя  приблизительно;  напротив, всегда позорно  и  жалко смешивал; наука же
давала  разрешения кулачные. В особенности этим отличалась полунаука,  самый
страшный  бич  человечества,  хуже мора,  голода  и  войны, не известный  до
нынешнего  столетия. Полунаука - это деспот, каких еще не  приходило до  сих
пор  никогда. Деспот, имеющий своих жрецов и рабов, деспот, пред которым все
преклонилось  с  любовью  и суеверием,  до сих пор немыслимым,  пред которым
трепещет даже  сама наука и постыдно  потакает ему. Все это ваши собственные
слова,  Ставрогин, кроме только слов о полунауке; эти  мои, потому что я сам
только полунаука, а стало быть, особенно ненавижу  ее.

Народ -  это тело
божие.  Всякий народ до  тех только  пор  и  народ, пока имеет  своего  бога
особого, а всех остальных  на свете богов исключает безо всякого примирения;
пока  верует в то, что своим богом победит и изгонит  из мира всех остальных
богов. Так веровали все с начала веков, все великие народы по крайней  мере,
все  сколько-нибудь отмеченные, все стоявшие во  главе человечества.

тепле міцне пиво після гарячої ванни

ранкові пробіжки

цигарки

тужливий плейліст

майже з тобою прокидатися

майже з тобою засинати

добраніч

все інше потім

Я хочу быть любимым, я хочу жить любя,
В первый день осени.
И дурная, приятная, пьяная блажь
Смотрит хитро глазами раскосыми,
Каждый раз, когда наступает на нас
Первый день осени

працювати на знос не допомагає. не встигла. шкода

переглядала фотографії різних років. таки щось змінилося. 2008 геть не такий як 2009. 2009 не дуже схожий на 2010. 2010 подібний на 2011, але наскільки поки не знаю. да і з тим "10 у мене були особливі рахунки. він був визнаний винуватцем усіх земних і неземних бід.

цей рік

от зараз дуже не звично розуміти, що йде дощ , а ти вдома. в приміщенні. не треба виходити на дощ. все сухе. не треба збирати речі. не намокнуть дрова

але того навіть не вистачає.

тільки повернулася, а дуже хочеться втекти звідси. поїздки як нав.язлива звичка

спогади. найсильніші спогади є негативними. не неприємними, але негативними

коли падаєш на кладовищі після трьох годин блукань майже наосліп, колі всі надгробки перед очима вже зливаються, а ти таки знаходиш те. і ця могила таки є. і ніхто вже не скаже, що це жарт. злий і невдалий. потріпані квітки і цукерки, що висипаються з кишень.

коли наскрізь мокрий і холодний в чужих теплих речах ридаєш у чужий светер. нівідчого. просто витираєш сльози об чуже плече.

коли роз.їзджаєшся

коли губиш усіх і весь брудний і мокрий блукаєш болотом в свій же день народження

та ще ж дуже багато приємних дрібниць

нічні розмови твого дитинства. і плечі, руки з яких видираєшся

і непорозуміннь. коли невитримуєш співжиття з ніби гарною людиною. і нічого не скажеш, бо дурні образи є ще менш потрібними. коли втомлюєшся геть від усіх

і нісенітниць. коли розумієш, що деякі строни твого життя в певних колах обростають міфами. коли слухаєш різні припущення власних прив.язаностей. коли, людина, що бачила тебе раз в житті в такому ж незграбному фестивальному стані, каже, що ти дуже змінилася.

людині потрібно бути комусь потрібним

а дім зараз геть не тримає. вибачте

люблю вас за те, що ніхто не сниться

На асфальті не розкладається органіка

Асфальт не розкладається в органіці

Людина розкладається усюди

Один білет на двох без постілі. просрочений

Коли вас двоє, одна рука зайва

На осиновом суку высоко вишу

На осиновом суку далеко гляжу

На осиновом суку мухи надо мной

На осиновом суку, здравствуй червь родной

" честные были гараздо непонятнее беспечных и грубых; но неизвестно было кто у кого в руках"

"Никогда еще она не видывала таких литераторов. Они были тщеславны до невозможности, но совершенно

открыто,  как  бы тем  исполняя  обязанность. Иные  (хотя  и  далеко не все)
являлись  даже пьяные, но  как бы  сознавая в этом особенную,  вчера  только
открытую красоту. Все они чем-то гордились до странности. На всех лицах было
написано, что  они сейчас только открыли какой-то чрезвычайно важный секрет.
Они  бранились, вменяя себе это в  честь.  Довольно трудно было узнать, что именно они написали; "

а далі я нічого не писатиму
бє-бє-бє

Любі сєбя, йопта

сьогодні викинули кувшин для води котрий стояв на кухні все моэ життя

так сумно бачити в сміттєвому відрі його червоні кола на білому

а ще стоматолог сьогодні сказав, що на найближчий місяць черепашка мій кращий друг

а ще

* видаляю все, що тут було. нехай розмови до 5 ранку залишаються розмавоми до 5 ранку. або до дупи усе. амінь.*

йожмайо

Сектантские теории Юнга и Адлера, начинавших как сторонники психоанализа, представлены в главах 3 и 4.

Плутарх, помогая жене достойно перенести утрату их ребенка, советует ей: «… Попытайся мысленно перенестись в то время, когда у нас не родилась еще эта дочка - и у нас не было никаких причин жаловаться на судьбу,- а затем связать нынешнее наше положение с тогдашним, как вполне ему подобное. Ведь .окажется, дорогая жена, что мы считаем несчастьем рождение дочери, если призна-ем, что время до ее рождения было для нас более благополучным, И промежуточное двухлетие надо не исключать из памяти, но принять как минувшую радость и не считать малое благо большим злом: если судьба не дала нам того, на что мы надеялись, то это не должно отменять нашу благодарность за то, что было дано. … Мысль о радостном и в горестных обстоятельствах будет необходимой помощью для тех, кто не убегает воспоминаний о радостном и не предается всецело сетованиям на судьбу. Не подобает нам такая клевета на собственную жизнь, если на одну ее страницу пало пятно, тогда как все прочие остаются чистыми и безупречными»
 

Рамиль Гарифуллин ПОЛЁТ НАД ЛЮДЬМИ ПСИХУШКИ Психоаналитические рассказы, истории, миниэтюды, портреты

Я не хочу повторювати те, від чого зарікалася

"Я есть мой выбор" Сартр

"Ничто не заменит опыт, совершенно ничто" Маслоу

"Целое – больше чем и отлично от суммы его частей"

"Если мы умрем в другой войне или если мы будем оставаться напряженными, невротичными и тревожными в нарастающей холодной войне, то это благодаря тому, что мы не понимаем себя и друг друга. Улучшите природу человека, и вы улучшите все... Нам нужна психология..."

"Теперь, если мы еще раз попытаемся суммировать индивидуальные черты и феноменальные формы модусов бытия-в-мире [Эллен] в различных пространствах мира,.. нам вновь лучше всего начать с мира-ландшафта [Urnwelt], ограниченность и стесненность проявляет себя здесь как потемнение, тьма, ночь, холод, отлив; границы и пределы – как стена влажного тумана или облака, пустота – как Сверхъестественное, стремление к свободе (от мира) – как воздушный полет, Я – как замолкнувшая птица. В мире вегетации ограниченность и стесненность проявляются как увядание, барьеры – как духота, пустота – как пустыри, стремление к свободе – как стремление к росту, Я – как засохшее растение. В мире вещей мы обнаруживаем ограниченность в норе, могильнике; барьеры – в стенах, кладках, узах, сетях; стремление к свободе – в сосуде изобилия, Я в сброшенной оболочке. В животном мире ограниченность видится как существование в норе, барьеры – как земная поверхность или черная ночь, Я – как червь, более не способный стремиться к свободе, пустота – как простое растительное существование. В Mitwelt ограниченность видится как подчиненность, притеснение, вред, преследование; пустота – как недостаток мира, безразличие, безрадостная покорность, уединение, одиночество; барьеры – как узы, ежедневные расчеты, нехватка воздуха, сама нора – как маленький мир (мир повседневности); стремление к свободе как желание независимости, непокорность, бунт; Я – как бунтовщик, нигилист; позже – как опасливый соглашатель. В Eigenwelt как мире мысли мы распознали ограниченность как трусость, терпимость, отказ от высоких планов; барьеры – в обвинениях, насмешливых призраках или привидениях, кружащих и вторгающихся отовсюду, пустота – как подчиненность единственной идее, даже как Ничто; Я – в робком земляном черве, замерзшем сердце, стремление к свободе – как отчаяние. Наконец, в Eigenwelt как телесном мире, мы находим ограниченность или стесненность как толстое тело, барьеры – в слоях жира, о которые, как о стены, стучит кулаком существование, пустота – в скуке, глупости, старости, уродстве и даже в смерти, стремление к свободе – в желании похудеть, Я – просто как наполняющийся и опустошающийся тюбик" (1958, сс. 328-329). Бинсвангер

Поговори зі мною

Як же ж іноді не в кайф прокидатися

І Нііічого ж ти мені сьогодні не скажеш,

Як/ким привести комп у стабільно працюючий стан

як/ким виселити людину з квартири

Біля дому чорний кіт перебіг дорогу

а білих вночі немає

в кишені одне старе бажання "на щастя" розсипалося на дріб.язок - багато багато маленьків двійнят

а хто з них буде жити

хіба то хто покаже

двері дому зустріли мене купою старих дощок

збираю розбиті шматки

і ще довго будемо заглядати в чужі кишені

чужі вінка

 і все намагатимемося сховати свої

думатимемо, що не боїмося дивитися в очі

але так нічого і не казатимемо в обличчя

все будемо робити робити себе щасливими

писати усякі несінітниці

і думати, як воно могло б бути

ви ніколи не звертали увагу на те, щоу старших людей дивна спина?

жіноча дивна спина

можна було б навіть фантазувати про врослі у неї крила

чи фаталізувати про невіддерту з неї буденність

а то всього ж лиш банальна схильність до зайвої ваги

чи то вікова схильність

але спина дивна