ГОЛОСА ПОСЛЕВОЕННОЙ ГРУЗИИ
ГОЛОСА ПОСЛЕВОЕННОЙ ГРУЗИИ
http://rusvera.mrezha.ru/576/4.htm
Августовская война на Кавказе, где православные стреляли в православных, ещё больше разделила грузин и русских. Как мы уже рассказывали в одном из прошлых номеров (Выбор пути, «Вера», № 574 ), конфликт вполне мог отразиться и на взаимоотношениях двух братских Церквей. Ожидалось, что, возможно, на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви 6 октября будет решено принять под свою юрисдикцию православных абхазов и осетин. Этого не произошло – будут продолжены переговоры с Грузинской Церковью, чтобы решить вопрос в духе христианской любви. Возможно ли это в нынешних условиях? И что думают простые грузины и грузинки о войне, как они относятся к Русской Церкви? По нашей просьбе давний автор «Веры» Мария Сараджишвили провела опрос в церковных приходах Тбилиси. Печатаем ответы людей без сокращений и какой-либо цензуры.
Нелли Гвиниашвили, пенсионерка, прихожанка церкви Св. Троицы в Тбилиси:
– Война – это отдельная тема. В ней виноваты оба президента. Что касается моего отношения к Русской Церкви, то оно всегда было уважительным. Хотя могу сказать, что мне не понравилось. Во время войны наш Патриарх обратился с просьбой к Патриарху Алексию вывезти из зоны конфликта убитых и предать их земле. Его просьба осталась без внимания. Потом уже Патриарх Илья поехал в Южную Осетию и сделал сам, что считал нужным.
Недавно я смотрела передачу по нашему телевидению, где показывали, что в Русской Церкви до сих пор очень много кагэбешников среди духовенства. Я не понимаю, как можно идти к таким людям на исповедь. Ведь это таинство. На этом фоне Патриарх Алексий правильно поступил, что не пошёл на поводу у Путина и не принял епархии Южной Осетии и Абхазии под своё покровительство. Мы, жители Грузии, – все одно целое, и у прихожан негрузин нет никаких проблем в духовном плане в нашей Церкви.
Наш Патриарх Илья очень хороший, его во многих странах уважают. Лично я его очень люблю и считаю, что он ведёт Грузию по правильному пути.
Элене Мгеладзе, студентка, 18 лет, прихожанка Сионского собора:
– Войны без крови не бывает. Что делать, раз так получилось. Всё это, конечно, вина правительства, как России, так и Грузии. В их руках войска, которым отдавали приказы бомбить мирных людей.
Я очень люблю Россию, хотя там никогда не была, люблю смотреть русские фильмы, слушать их эстраду. У меня нет никаких претензий к простым людям. Что касается церковного вопроса, то я всегда с уважением относилась к обеим Церквям и не имею права кого-то осуждать. Моё отношение к Южной Осетии и Абхазии? Думаю, тут играет свою роль «синдром малых народов». Жалко, что их пытаются использовать в политической игре. В Грузии никогда не было межнациональных конфликтов между простыми людьми, никаких погромов. И вот сейчас, в XXI веке, искусственно создают «русско-грузинский» конфликт, вводят войска...
Я понимаю, что в истории бывало разное. Гитлер уничтожал евреев. Но это не значит, что евреи должны с отвращением относиться к немцам. Это глупо и неразумно.
Тем более что уж говорить о наших двух народах, у которых так много общего.
Манана Мирцхулава, врач, прихожанка церкви Св. Николая Чудотворца:
– В войне виноваты обе стороны. Мне одинаково не нравятся как Путин с Медведевым, так и Саакашвили. Кроме того, наш президент не должен был поддаваться на провокации. И так всем было ясно, что за этим последует. Тысячи людей остались без крова, и неизвестно, когда их жизнь войдёт в привычную колею. Как я могу относиться к Русской Церкви, имеющей такое количество святых? С уважением, конечно. Я же православная. Но считаю, что и к моей Церкви надо относиться аналогично. А ведь в истории отношений двух Церквей было много тёмных пятен.
Как-то я повела своих детей в Золотой фонд Грузии, который находится на улице Пушкина, чтобы показать шедевры Беки Опизари. Мои дочери увидели кусочки пластмассы на ризе Хахульской Богоматери и спросили: «Мама, а почему это так?» Мне пришлось рассказать им о грабеже нашей Церкви русскими экзархами, который происходил в Грузии до революции. О том, как вывозили наши святыни в Россию, и о многом другом, о чём сейчас написано в учебниках по истории. От этого никуда не уйдёшь.
Простые россияне здесь, конечно, ни при чём. Только иногда смешно и горько читать на форумах в интернете отзывы о Грузии. Многие думают, что нас, оказывается, «40 миллионов» (когда на самом деле еле-еле 4 миллиона наберётся) и мы к тому же ещё и мусульмане, хотя Грузия приняла христианство в четвёртом веке, на 600 лет раньше России. Просто нет слов.
Что касается вопроса автономий, мне очень больно об этом говорить. Я мегрелка. Мне иногда до сих пор снится сухумское море. Абхазия и Осетия – это часть меня. О чём речь, Патриарх Алексий правильно сделал, что признал территориальную целостность Грузии.
Шота Хухунаишвили, прихожанин церкви Св. Троицы:
– Во-первых, я не могу согласиться с формулировкой «русско-грузинский конфликт». Тогда надо уточнять – конфликт между политиками, а не народами. Нам нечего делить. К России я всегда относился с уважением, как соседям. Я противник входа в НАТО. Империя – русская или американская – одинаково не вызывает симпатий. Что касается Абхазии и Южной Осетии, то можно смело сказать: вся Грузия в восторге от мужества Патриарха Алексия, не признавшего независимость наших автономий. Пойти против государственной власти в самый разгар политической грызни между Россией и Америкой – это поступок.
«В НАШИХ ЖИЛАХ – ХРИСТИАНСКАЯ КРОВЬ»
Мы попросили дать комментарий настоятеля Леушинского подворья в Санкт-Петербурге протоиерея Геннадия Беловолова.
– Отец Геннадий, вам не кажется, что, несмотря на добрый тон, в ответах православных грузин всё же чувствуется влияние антироссийских СМИ? Не разведут ли наши политики два народа по разные стороны?
Протоиерей Геннадий Беловолов
– Развести можно всегда даже самых близких людей и самые близкие народы. Кто бы мог подумать, что русские будут воевать с грузинами? Или что на Украине начнут ставить памятники Бандере, Мазепе и шведскому королю Карлу? Это какая-то фантасмагория. Если в Грузии будет продолжаться та же политика, то через поколение-другое там будет сформирован образ России-врага. Российскую империю представят как оккупанта и забудут, что Персия и Турция хотели просто уничтожить Грузию, что её ждала судьба Армении, у которой осталась малая часть прежней исторической территории. И что Грузия сама попросила включить её в состав империи. Вот когда это забудется, тогда действительно можно будет вбивать клин между нашими народами.
– Как нам, христианам, относиться к случившемуся в августе?
– Как к беде. Ей ещё не придумали названия: одни называют её «пятидневной войной», другие – «августовской войной», третьи – «грузино-осетинским конфликтом». Но дело не в названии. Для нас важно, что возникло два государства, статус которых совершенно различно определяют Россия и Грузия. И вот эта ситуация поставила вопрос для наших Церквей, стала, я бы сказал, каноническим экзаменом для нас всех. Вопрос на этом экзамене звучит так: «Должна ли Церковь прямо и автоматически следовать за решениями государства, его политикой?» И, как мне видится, наши Церкви на этот вопрос ответили различно.
Русская Православная Церковь, как известно, не стала автоматически распространять свою юрисдикцию на новые государства. То есть она заняла позицию реальной независимости от государственной власти. В случае с Грузинской Православной Церкви всё сложнее. Считая Южную Осетию своей канонической территорией, Грузинская Церковь делает ссылки на церковные каноны. И встаёт вопрос определения этого понятия – «каноническая территория». Обязательно ли она должна совпадать с границами государства? Что мы видим на практике? Взять хотя бы Русскую Православную Церковь. Сейчас она в силу исторических обстоятельств имеет епархии за пределами Российской Федерации – на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, Средней Азии. А во времена Советского Союза, наоборот, не охватывала всю территорию страны. В частности, юрисдикция РПЦ не распространялась на ту же Грузию. Так сложилось, что на территории СССР существовали два независимых Патриархата – Московский и Грузинский.
– А Армения? Там же тоже свой Патриархат.
– Мы говорим о Православных Церквях, которых объединяет одно Таинство евхаристии. То есть Грузинский Патриархат имел полную независимость. И это уважалось. У нас не было такой канонической чересполосицы, как в Америке, где на территории одного государства находится масса Церквей, которые догматически ничем не отличаются. Разница между ними только в национальной принадлежности или, как это было между РПЦ и РПЦЗ, в политических каких-то недоразумениях. И что получается. С одной стороны, американский опыт, конечно, неправилен, в идеале на одной территории должна быть одна Православная Церковь. С другой стороны, эта территория необязательно должна совпадать с национальными границами.
А теперь посмотрим на ситуацию в Южной Осетии и Абхазии. Сложность в том, что православная паства этих республик категорически не приемлет пастырского окормления Грузинской Церковью. В этом виноваты разные исторические обстоятельства, военные конфликты, в которых пролилась кровь. И это требует какой-то корректировки, потому что все же понимают: пастырское окормление не может осуществляться принудительно, насильно. Церковь никогда не устанавливала какую-то, грубо говоря, каноническую диктатуру, тем более тоталитарное подчинение. Грузинам стоило бы учесть опыт нашей Церкви, которая не раз добровольно слагала с себя каноническую власть в пользу местной Церкви.
– Вы имеете в виду Финляндию?
– Прежде всего я говорю о Православной Американской Церкви. Известно же, что православие в Америку принесла именно Русская Православная Церковь и к началу ХХ века она, по сути, создала там новую Церковь. Позже, после II Мировой войны, наша Церковь приняла мужественное решение – даровать автокефалию АПЦ. Так же мы поступили и с Японской Церковью, и с Финляндской. Как видите, Россия подаёт пример очень гибкой и мирной трактовки понятия «каноническая территория». Соблюдение такой территории всё-таки не самоцель. Главное – это окормление паствы, спасение отдельных душ и целого народа. А что мы видим в Абхазии и Южной Осетии? Почти два десятка лет православные без духовного окормления, там масса некрещёных людей. Этой целиной уже воспользовались различные сектанты, раскольники, иноверцы. Мы знаем, что в Абхазии довольно активно действует мусульманская миссия, а в Южной Осетии возникла какая-то неизвестная церковная структура греческих старостильников. Там теперь есть и свой епископ – Григорий. Вряд ли он добровольно сложит свои полномочия, когда туда придут русские или грузины. У этой раскольнической структуры есть определённые героические заслуги – во время боевых действий она была вместе со своей паствой, так что народ её поддерживает. Это, конечно, очень осложняет и так трудноразрешимую проблему.
– В Абхазии священники тоже были среди бойцов сопротивления, и они с надеждой смотрят на Россию. Глава непризнанной Сухумо-Абхазской автономной епархии о.Виссарион Аплиаа напоминает, что его прапрадед Аплиаа в 1810 году лично подписывал в Петербурге договор о вхождении Абхазии в состав Российской империи в качестве автономного княжества. Также он говорит, что после революции, в 1918 году, Патриарх Тихон не признал полномочность притязаний Грузинского Католикоса на Абхазию и Осетию.
– Да, вот видите, как всё переплетено.
– И как же в этом разобраться?
– Кроме понятия «каноническая территория», есть ещё одно понятие – «церковная икономия», то есть церковная польза. Нужно исходить из пользы церковного народа. Сейчас однозначно видно, что если руководствоваться одним только принципом единства канонической территории, то проблему решить вообще невозможно. Нужно думать о реальных людях, о некрещёных и невоцерковлённых, у которых нет пастырей.
– А конкретно, что можно сделать?
– Думаю, надо пожелать Грузинской Церкви больше самостоятельности от политического руководства страны и большей заботы о реальных людях. Безусловно, ситуация требует компромисса в пользу простых христиан.
– Судя по опросу, у православных грузин сложилось впечатление, что раз наш Патриарх не принял к себе абхазов и осетин, то, значит, он не признал независимость их республик.
– Как раз если бы он их принял, то тем самым не признал бы независимость их республик. Не забывайте, что Россия не аннексировала эти территории, они не входят в Россию. Я считаю, Патриарх действует мудро, выверенно. И, видимо, он рассчитывает, что ГПЦ согласится на компромисс и речь пойдёт о какой-то автономии этих епархий или каком-то союзе между РПЦ и ГПЦ в окормлении брошенной паствы.
– Скоро ли забудется эта «неназванная» война, которую, кстати, ещё называют «войной 888» – из-за даты, когда она началась?
– Ну, хорошо ещё там шестёрок нет. А если серьёзно, то этот военный конфликт, хотя он и завершился победой России, оставляет горький привкус. Потому что все четыре народа, которые в ней участвовали, – все они православные. Я специально вспоминал, была ли в истории России война, где бы она воевала против православной страны. И, знаете, не вспомнил.
Конечно, мы не можем радоваться этой победе. Единственно, что утешает и даёт чувство достоинства, – что мы защитили православных осетин, христианство которых, кстати, более древнее, чем у нас. Ведь Аланская епархия возникла в VIII–IX веках. Эта война была искушением, навязанным нам Западом. И грузины должны это знать – мы воевали не по собственному желанию, а по жёсткой необходимости. Эта война, я думаю, требует взаимного покаяния. Она должна стать первой и последней войной между нами. Мы должны дать такой обет. И знать, что искушения ещё будут, ведь политики на Западе и их эмиссары не остановятся ни перед чем, чтобы разрушить вековые связи.
– А их возможно разрушить?
– Я надеюсь, грузины всё-таки не забудут, что Россия всегда защищала Грузию, начиная со времён царя Фёдора Иоанновича, к которому грузинский царь обратился с просьбой о вхождении в Россию, и далее во времена Екатерины II, когда был заключён Георгиевский трактат. Существованием в своих границах Грузия обязана России, и если она об этом забудет, то забудет милости Божьи, явленные её народам. С другой стороны, если мы забудем, что Иверия – это первый удел Божией Матери, что это Её жребий, что Грузия – страна великих святынь, то потеряем благодать. Поэтому случившееся в августе надо как можно быстрее пережить. И осмыслить его в духовном плане, потому что явно оно несёт какой-то мистический смысл. Я не говорю о «трёх восьмёрках», а о том, что она началась в день памяти Феодосия Кавказского. Это главный молитвенник Кавказа в наше время, и 8 августа как раз было 60-летие его памяти.
Конечно, можно найти и другие совпадения. Когда выбирали нашего Президента Дмитрия Медведева, то накануне, в феврале, наш Патриарх прославил икону Божией Матери «Августовская Победа». Так совпало, что празднование этой иконы установлено на 14 сентября, на день рождения Медведева. И в этом же году Президент России получает первое своё испытание – в августе. Ещё что меня поразило: грузинские войска в Южной Осетии разрушили храмы Святителя Николая и Святого великомученика Георгия. И вот это страшно: Грузия, Джорджия – страна святого Георгия, рушит его храм. Может, Грузия впервые за историю изменила своему призванию. Конечно, на войне не всегда точно целятся, и, надеюсь, грузины не специально попали. Но всё равно возникает вопрос: с кем был святой Георгий на этой войне?
– Стало общим местом, что мы с грузинами всегда жили в дружбе. Но одна из грузинок напомнила о вывозе святынь русскими. Значит, не всё было гладко в наших отношениях?
– Честно сказать, я не знаю, о каких святынях речь. Может, и было такое. Но стоит ли разжигать страсти, делая из этого выставку? Мы же не выставляем мемориал из наших иерархов, проливших кровь в Грузии, и не трубим о нашем мученике, епископе Грузинском Никоне (Софийском), которого летом 1908 года убили грузинские националисты. Если мы считаем себя христианами, то должны помнить, что самое главное у нас – это вера. Что мы, грузины и русские, можем подойти к одной Чаше и причащаться. И стало быть, у нас в жилах течёт ОДНА христианская кровь. И тот народ, который это забывает, он предаёт не только братский народ, он предаёт Христа.
Говорить я могу только за свой народ, и мне кажется, что мы, русские, пока не теряем голову и помним о братстве с грузинами. Эту идею братства, к сожалению, не может сформулировать светское государство. Поэтому кто как не мы, православная общественность, должны сказать грузинскому народу: вы наши братья, мы скорбим об этой братоубийственной войне, и, поверьте, в неё мы вступили вынужденно. К сожалению, официальная пропаганда в Грузии строится на идее российской агрессии, а то, что русские встали на защиту осетин – точно так же, как 200 лет назад защищали грузин, – эта мысль на корню отвергается. А ведь Россия всегда кого-то защищала. Да и сейчас, если на Грузию кто-то вероломно нападёт, весь наш народ подымется, не оставит в беде. При всех наших недостатках и слабостях никто не может отнять у русского народа таких качеств, как доброта и милосердие. Ни советская власть, ни перестройка, ни либеральная демократия, слава Богу, не изменили этого.
Знаете, есть такой факт, я недавно узнал. На территории России практически за 1000 лет не было ни одной национальной войны – то есть чтобы народ, вошедший в её состав, начинал против неё воевать. Не считая, конечно, Польши, которая была особым случаем, – её включили в империю непонятным образом, по договору с Германией. Можно вспомнить ещё Дагестан и Чечню, этот кавказский узел, когда ради защиты христиан в Закавказье приходилось воевать с мусульманами в горах. На территории других стран возникали национальные движения, велись полномасштабные войны. А у нас были только крестьянские, сословные выступления. Воевали ли сибирские народы против России или татары? О чём это говорит? О том, что им прекрасно жилось в России, что, войдя в состав Российской империи, они не входили в конфликт с русскими. Из этого видно, что Россия создала такую уникальную цивилизованную модель, в которой всем жилось, говоря самым простым русским словом, хорошо. Никто не хотел бежать из России, никто умаления своего народа не чувствовал. Почему? Потому что изначально Российская империя строилась на христианских ценностях. Этот опыт – объединительной русской души – очень важен и сейчас для нас, для нашего многонационального государства.
Идея «белого Русского Царя» – действительно великая идея, прецедентов её в истории мало. Посмотрим на другие великие империи, например на Китай. Тибет как стремился отделиться, так и поныне продолжает конфликтовать. Уйгуров там тоже в железном кулаке держат. Или взять Индию, где постоянно кровь льётся. А в Европе? Сейчас, правда, там проводится эксперимент по объединению в сообщество с одной Конституцией – пытаются наладить то, что Россия осуществила много веков назад. Чем всё закончится, неизвестно. Объединение там основано на куске хлеба, это объединение вокруг пустоты – не случайно на флаге ЕЭС кольцо из звёзд, а внутри кольца – дырка. Эксперимент только начинается, а швы уже трещат, Конституцию так и не смогли принять. Почему? Потому что нет объединительного жертвенного начала, как это было в России.
– Какие уроки вы видите в августовской войне?
– Думаю, эта война была попущена, чтобы испытать нас на верность Христовым заповедям. Чтобы проверить, действительно ли мы христианские народы. Это, действительно, серьёзный экзамен. Ещё раз повторю: в жилах у нас, как у причастников одной Чаши, течёт одна – христианская – кровь. И восставая друг на друга, мы восстаём на Христа. Дальнейшее покажет, кто мы такие – христиане или язычники, для которых национальное выше религиозного, а государство земное выше Царствия Небесного.
Записал М.СИЗОВ
Серия сообщений "О ЖИЗНИ":
Часть 1 - ЧЕЛОВЕК БУДЬ ЧЕЛОВЕКОМ!
Часть 2 - ЧЕСТЬ ИМЕЮ
...
Часть 42 - Есть ли Божия справедливость?
Часть 43 - О Божием промысле. С БОГОМ!
Часть 44 - ГОЛОСА ПОСЛЕВОЕННОЙ ГРУЗИИ
Часть 45 - «ГОРЕ МИРУ ОТ СОБЛАЗНОВ»
Часть 46 - "ЭТО ЗАКОН ЖИЗНИ..."
Терапевт - это не врач, это менеджер. Он понятия не имеет, как вас лечить, но может сказать, кто это знает. Если знает, кто это знает. Но не факт, что тот, кого он знает, знает, как вас лечить. В общем, несмотря на то, что медицина шагнула далеко вперед, надежда остается по прежнему только на бога, которого, как известно, отменили еще в 1917 году.
Однако жить в России все любопытнее. Спасибо «Единой России». Если бы не ее
