Словарный запас робота Путина невелик – около 360 слов, включая
предлоги, которые были ранее частью одной из длительных телеконференций
премьера. Небогатый словарь, однако, позволяет «премьеру» говорить о
многих вещах.
Первые пользователи конструктора беспощадно для
премьера воспользовались возможностями «робота». Пользователи, например,
составляли такие фразы:«Возможно я как Сталин. И мы на Кавказе
решим острые проблемы до полного уничтожения с минимальными
административными издержками повторяю до полного уничтожения Это мне
никто не запрещает Конечно репрессии внутри России будут Я своей
собственной рукой хочу схватить и наказать Ответственности вы не
дождётесь».
Трудно ли было сконструировать Путина,
рассказывает один из создателей «робота», редактор сайта Esquire.ru Сергей
Кривохарченко.
– Сергей, нарезка из выступлений
премьера, фрагменты которой можно складывать в фразы и предложения –
ваше изобретение?
– Нам тут знающие люди подсказали, что
в 1980-х годах в «Огоньке» была публикация, где можно было составлять
речи Политбюро из имеющихся фрагментов. Но мы об этом не знали, когда
придумывали этот сервис.
– Чья была идея?
–
Общая, все основные идеи придумываются у нас совместно. В любом случае,
они совместно обсуждаются и доводятся до какого-то результата.
–
А ваша роль какая была?
– Я, как редактор сайта, должен
был найти видео с Путиным, должен был организовать процесс его
обработки – нарезки на отдельные слова, отбора слов.
–
Много вам пришлось просмотреть выступлений премьера, и почему именно
такой составлен лексикон?
– На самом деле, тут было
довольно много чисто технических проблем. Если вы внимательно посмотрите
на «конструктор», то заметите: при составлении длинной фразы Путин
дергается. Тем не менее, везде один и тот же фон, и везде премьер снят с
одной и той же камеры.
Мы нашли очень длинное его выступление,
на три с половиной часа, выбрали камеру, на которую он дольше всего
говорит, и брали слова и выражения, которые были сказаны именно в эту
камеру. Мы не могли использовать какие-то другие камеры, на которые
режиссер периодически переключался – где Путин был в профиль, потому что
это бы выглядело еще хуже.
Словом, нам пришлось ограничиться
видео, снятым с одной-единственной камеры. Не могу сказать, сколько с
нее было исходного видеоматериала. Но потом нам пришлось это дело
расшифровывать дословно, и выбирать слова и фразы по разным критериям.
– По каким критериям?
– В первую очередь, мы
старались найти какие-то наиболее часто употребляемые слова – типа
междометий «я», «он», «мы», какие-то частоупотребляемые глаголы и
прилагательные, чтобы из них можно было составлять более или менее
связные фразы. Кроме того, нам в какой-то степени повезло: именно на эту
камеру Путин произнес несколько веселых слов и словосочетаний, которые
мы тоже посчитали необходимым вставить в сервис. Это «финтифлюшки»,
«ламборджини», «мазать черной краской», «хочу обратить внимание всех
присутствующих селян».
– Понятно. Я-то сразу полез искать
слова «мочить», «сортир». Не нашел фирменных путинских словечек, и
очень расстроился…
– Вы понимаете, эти слова были
сказаны довольно давно, в другой обстановке. Их было невозможно
использовать просто потому, что там и камера была другая, и свет другой.
Если бы, грубо говоря, вырезали их из других видеофрагментов, они бы в
итоге смотрелись бы очень чужеродно и некрасиво.
– Чисто
юридически к вам могут возникнуть претензии со стороны аппарата
правительства? Что вы без разрешения используете образ Путина?
– Честно говоря, не знаю, поскольку я не юрист. Надеюсь, что нет.
– Можно расширить возможности «робота», добавив склонения в
слова, чтобы оживить лексикон?
– Теоретически – да. Но
на практике… Видите ли, сайт делается усилием трех-четырех человек. У
нас сейчас довольно много мелких проблем, которые всплывают каждый день,
потому что сайт только что запущен. И расширять сейчас
один-единственный сервис, наверное, не очень целесообразно.
В
Интернете все очень быстро происходит. Сейчас есть взрыв интереса к
нему, но, боюсь, через три-четыре дня он будет падать. А у нас есть еще
миллион веселых идей, которые мы хотим реализовать.
– Кто
будет следующим говорящим «роботом»?
– В самом начале
мы думали, что будет несколько персонажей. Вообще, в российской
действительности довольно много кандидатов на «робота».
Евгений
Минченко, политолог:
– Не стоит искать в этом сервисе
глубокого политтехнологического смысла. Ну, решили люди приколоться – и
прикололись. Не думаю, что это какой-то пиар Путина: у него и без того с
пиаром все очень и очень неплохо. Я считаю, у премьера реально работает
одна из лучших команд пиарщиков.
– А
вообще такой «робот» может стать популярной пиар-фишкой, эту идею будут
тиражировать?
– Практика показывает, что такие разовые
проекты не воспроизводятся. Мне кажется, это одноразовая штука. Повторы
возможны, конечно, но вряд ли они будут эффективными. Анекдот,
рассказанный два раза, перестает быть смешным.