Я ПЕРЕЕХАЛ СЮДА - http://www.liveinternet.ru/users/kocherov/profile

Шаги над головой

1

                «Подвал» с открытия был сомнительным заведением. Уже на второй день несколько бунтарей-пьянчуг учинили драку и угодили в обезьянник, а через пару месяцев в стенах кабака (так его прозвали жители города) совершили первое убийство. Разъяренная женщина ворвалась в бар и на глазах у бармена порезала мужчину. Насмерть. Как позже установило следствие, та была женой несчастного.

            Вот и сейчас, драка в самом разгаре, а у окна сидят двое и пьют пиво, как ни в чем не бывало.

-Хитрый ты, по глазам вижу. Удумал чего и меня за собою тянешь.

-Дядь Захар, ничего такого я и не думал. Просто помощь очень нужна, ваша помощь,- улыбнулся парень. Старик напротив, почесал бороду и отпил из стакана.

-Интересное местечко. Поди, единственное, где можно купить пинту пива. Где ты еще видел пинты? В Баварии, да и только. Нет, потрясающее место и жалко, если его закроют.

-А есть на то причины?

-Есть,- с горечью произнес дед.

-Давайте все же к делу? Мне нужна эта квартира, хотя бы на одну ночь. Нужна! Понимаете?

-Все я понимаю, Вить,- произнес старик. –Да вот только проблема одна. Соседка

-Вы сами говорили, что там ни кто не живет,- удивился Виктор.

-Говорил. Да только живет на первом, бабка. Марьей звать. Мнимая – беда! Если увидит, повяжут и тебя, и меня.

-Так как увидит?

-Сам покажешься, думаешь, зайдешь в квартиру и все просто? Ляжешь спать, после позавтракаешь и вечерком отдашь мне ключи? Нет, такого не будет. Ты там и ночи не выдержишь.

-Почему?- спросил парень. Он потянулся рукой к зажигалке, что бы дать прикурить Захару.

-Спасибо,- ответил тот на жест.– Я тебе рассказывал всю историю квартиры?

-Только про смерть этого, как его… Николая!

-Именно,- подтвердил тот.- Все это было как вчера, словно не прошло и трех лет.

            В далеком 1997 году дом на Миклухо-Переченке не пустовал как сейчас. Все девять этажей и семь подъездов были обитаемы. Лишь квартира триста семь была пуста. Вот под этой самой квартирой и жил Николай Мышиверов – инженер, работающий на фрезерном станке местного завода Урал.

            Николай, как и любой другой тридцатилетний мужик все еще грезил мечтами о хорошем будущем, о том, что вот-вот съедет со своей однокомнатной квартиры, которую еще два года назад делил со спятившей матерью. Грезил о двенадцатиэтажном доме, седьмом этаже и видом на их местную речку «Речку». Но не сложилось и он, как и любой состоявшийся мужчина понимал, что это только мечты. Не помнится, когда он стал вести себя странно, но одним утром он вышел весь бледный и, не поздоровавшись с еще молодым и сильным дворником Захаром, ушел. Пить. Через несколько дней картина повторилась, Захар, было, окликнул Николая  и тот остановился, только-только выйдя из подъезда. Повернувшись на крик, у него с головы слетел капюшон, а под ним – белесые волосы. От былого брюнета ничего не осталось. Седой Николай скупо улыбнулся дяде Захару и продолжил идти. Пить.

            -И видел я его после этого один раз. С месяц прошел, может больше. Не помню. В общем, выходит он как-то, а лица-то нет! Кожа да кости. Как будто обтянули скелет из кабинета анатомии жвачкой и вдохнули в этого Франкенштейна жизнь. Ужасное зрелище. А на следующий день его нашли мертвым во дворе. Перерезав себе, горло и вены и вырезав на груди крест, он выпрыгнул из окна квартиры над ним.

-Да. Не повезло бедняге.- сетовал Витя.- Над ним?

-Именно. Квартира триста семь. Странное местечко, наверное, самое странное, что вообще есть в этом убогом городище. Где-то в пятьдесят седьмом, когда дом построили, заселилась туда семья. Позже, года два спустя, их нашли мертвыми. При этом закрутили такое громкое дело, мол секта у них была или что-то вроде того! Не знаю, знаю лишь то, что после этого квартира пустует и по сей день.

-И что это могло быть?- спросил Виктор.

-Бесы, нечистое – да что угодно. Знай, если ты и попадешь в квартиру триста три, оттуда уже не вернешься.

-Я этого только и добиваюсь.

-Добьешься,- кинул старик.- Не все так просто,- Захар тщательно затушил сигарету.- Можешь ли ты вообразить себе, что убежденный атеист носит с собой распятие?

-Ну, говорить можно все, что угодно. Может он и вовсе не атеист?

-Атеист, Христом богом клянусь,- дед перекрестился.

-Ну, допустим. Что с того?

-Знаю его с пеленок. И родителей знал. Отца, правда, нет, но вот мать хорошо. Она свихнулась, когда ему было десять, и заладила, что он сын божий и прочее. С того, он и не возненавидел своего отца – Бога,- старик усмехнулся и продолжил.- Смешно звучит. Сын божий. Конечно, эта была не правда и всего лишь россказни полоумный бабы, но это повлияло на ребенка сильно. Было у Николая что-то вроде аллергии на все, что связано с религией. Порой даже на верующих, поэтому и знаю его лично мало. Темный был человек,- старик сделал паузу, что бы отдышаться, в этот момент подошел официант. Он безмолвно поставил перед Витей, заказанный ранее, каппучино и так же, не проронив ни слова, удалился.- И знаешь, Витюнь,- продолжил старик.- Человек, который так ненавидел Бога не мог носить распятие и уж точно за несколько секунд до смерти, не попытался бы вырезать его у себя на груди.

            Драка успела утихнуть. Приехавший наряд с безразличным и усталым видом растащил несколько медведей и увез, их в цирк. Компания пошумела от души. Зеркало, висевшее в прихожей у вешалок, было разбито. Барная стойка мокра от крови и водки. Пол влажен и грязен от сапог людей в форме. Теперь Подвал больше походил на затхлый и разваливающейся сарай, где собрались алкоголики фермеры, чем на дорогой и престижный клуб, для любителей крепко выпить.

-Ну что, по рукам?- предложил паренек, старику напротив. Тот с хитрой улыбкой посмотрел на собеседника.

-Э-е-эх, по рукам!- старик наотмашь ударил по ладони парня и, вытащив из кармана ключи от квартиры, протянул их ему.

            Виктор был пареньком лет двадцати семи. Высокий, подтянутый и вечно поникший. Выйдя из Подвала, он достал «честер» и закурил. Промозглый ветер кидал в лицо снегом, а над головой сгущались сумерки приближающейся ночи. Покурив так с пять минут, он направился к своему Святогору. Завел старый и давно уже изживший свои ресурсы мотор и поехал к улице Миклухо-Переченке, к дому номер три, стоящего торцом к темному лесу когда-то процветавшего Реченского лесопарка.

            Подвал находился на смежном проспекте и поэтому путь до Миклухо-Переченки занял не больше пяти минут.

            Дом номер три был серый, и казалось, поглотил всю городскую пыль, все стрессы и злобу в свои стены. Возвышаясь камнем и бетоном над Витей, он гнал от себя, предупреждал. Виктор заглушил мотор и, выйдя из машины, достал из багажника спортивную потрепанную сумку с вещами и направился к подъезду.

            Дверь открыта, воздух пробирал холодом в легкие. Под ногами хрустели стекла некогда образцового дома третьего микрорайона. Шахты лифта голы, а в порядке держится только одна дверь, из глазка которой проходил тусклый свет прихожей. Подниматься нужно было на пятый этаж. Наступивший зимний вечер не сулил ничего кроме переломанных ног – на лестничной площадке сам черт глаз бы выколол. Поднявшись на нужный этаж, Витя удивился: более-менее ухоженный пролет, целые стекла и запертые двери. Казалось, что вот еще одно мгновение и квартира триста три откроется. Из нее выйдет инженер-фрезеровщик завода Урал и, улыбнувшись, кинет приветствие. Ни через минуту, ни через десять Николай Мышиверов не вышел из своей квартиры и Виктор с задумчивым видом вставил ключ в замок. Хруст: механизмы скрепя открыли замок, и парень вошел внутрь.

            Пройдя в коридор, слева была кухня, а чуть дальше единственная комната, Виктор скинул с плеча сумку. Затхлый и пыльный воздух не давал дышать и первое, что пришло на ум молодому человеку, так это открыть все окна, а уж потом как-нибудь согреться. Хоть костер развести.

            В раскрытые окна весело ворвался сквозняк, освежая все нутро жилплощади и пока свежело, парень осмотрелся. Совковая кухня отдавала социалистическим прошлым страны и нагоняла хандру, а комната казалась интересной. Посреди нее стояла двуспальная кровать, а вокруг нее мелом очерчен круг. У ног большое зеркало. На единственном стуле висит черный плащ, а на сиденье лежит книга. Библия. Она была в твердом черном переплете с выгравированным золотым крестом. Нагая комната давила бетоном стен и вгоняла в тоску оголенными окнами. Старый серый паркет скрипел под каждым шагом Виктора. Единственно, что представляло интерес – раскрытая библия с окровавленными страницами, которые колыхались под дуновением ветра.

            Закрыв окна, Витя к радости обнаружил, что в квартиру проведены газ и вода. Света все же не было. Достав и помыв старый чайник, он наполнил его водой и поставил на огонь. Хотелось чая. Чай был наркотиком для Вити, желанным и опасным. Он доставлял блаженство, но медленно убивал упивающегося парня.

            Сев на табурет Виктор достал газетные вырезки. «Жестокая поножовщина в баре Подвал», гласила одна, «Мужчина спрыгнул с крыши собственного дома, находясь под влиянием секты» - говорила другая. Виктор недовольно перебирал всю эту макулатуру, пока не наткнулся на нечто любопытное. «Кровавый ритуал на Миклухо-Переченке».

Закипел чайник, от неожиданности парень дернулся, а затем, отложив газетный листок, снял кипяток с плиты.

            В доме номер три по улице Миклухо-Переченке совершенно зверское убийство. Газнар Степан убил и распял свою жену. Читая, Виктор потянулся за кружечкой чая. Дальше вырезка блекла, и выцветшие буквы читались плохо. Хотя и так читалось, что порядочный семьянин Степа распял жену и их детей. Произошло это у них дома. После, Газнар сжег самого себя. Милиция закрыла дело сразу же после возбуждения.

            Допив чай, Виктор налил новую кружку и стал ею смаковать. На часах нет и девяти, а на улице уже виднеются лишь реденькие прохожие. Мимо дома вообще ни кто не ходил. Странно все, ведь дорога около дома связует большую улицу и протяженный проспект. Люди делают огромный крюк в четыреста метров до развилки, вместо того, что бы попросту пройти мимо дома. Усмехнувшись над мыслью, парень продолжал потягивать чай.

            Из головы все ни как не выходила библия, лежавшая на стуле. Поднявшись, Виктор пошел в комнату и склонился над ней. Глаза спотыкнулись об кусочек текста:

 «Ты убил, и еще вступаешь в наследство? Так говорит Господь: на том месте, где псы лизали кровь Навуфея, псы будут лизать и твою кровь.

            И сказал Ахав Илии: нашел ты меня, враг мой!

            Он сказал: нашел, ибо ты предался тому, чтобы делать неугодное перед очами Господа и раздражать Его. Так говорит Господь: вот, Я наведу на тебя беды, и поступлю с домом твоим, как поступил Я с домом Иеровоама, сына Наватова, и с домом Ваасы, сына Ахиина, за оскорбление, которым ты раздражал Меня…»

-Редкий бред,- он твердой рукой смахнул книгу, та, ударившись о стену, упала. В отчаянии, Виктор сел на освободившийся стул и закрыв уши ладонями, стал бормотать.

            Еще в детстве его мать свихнулась, говоря о каком-то пророке, который и оказался его отцом. Все конечно было бредом больной алкоголички, но юнец съехал с катушек и на следующий же день задушил в подъезде кошку. Побои и расправы над сыном, которые учиняла пьяная мать, выливались в побои и расправы над его девушками в будущем. Виктор был одинок по жизни. Не мог он удержать около себя кого-то дольше месяца, а все из-за своего неуравновешенного характера и чрезмерной любви к чаю. Да-да, именно любовь к чаю, маниакальная и одержимая, рушили все его планы на будущее с той или иной девушкой. Когда чая не было, он заменялся кофе, но это не позволяло избежать ломки и страданий.

            Свою первую сожительницу, когда та отказывала ему в чае по той простой причине, что его не было, он бил ее до крови и обморока. А запасливые рисковали видеть своего возлюбленного в необъяснимом трансе, вызванным тем самым чаем. Объяснить явление ни кто не мог: ни психологи, ни представители нетрадиционной медицины, в частности медиумы и маги. Как итог, одна за другой девушки возвращались из травмпункта к мужчине-зомби и собирали вещи. Он оставался один в своей однокомнатной квартире триста три, дома номер три в городе Москве.

            На кухне засвистел вновь заполненный водой чайник. Виктор встал и заварил себе еще одну кружечку любимого напитка. Улица погруженная во мрак ночи уже не освещала квартиры, а свечек, что зажег Витя, явно не хватало. Порывшись в чулане, парень нашел кирасиновую лампу, заполненную до середины. И зажег, поставив на стол в кухне. Нужно было достать чистое белье для кровати умершего, застелить и готовиться ко сну – моменту, которого Виктор ждал с особым противоречивым страху азартом. Но так же была и лень, которая держала молодого человека на табурете и заставляла выпивать стакан за стаканом до тех пор, пока организм не скажет стоп. В конце концов, организм запротестовал и вынудил парня наконец-то постелить кровать.

            Простыни покойного Николая не менялись с 1997 года и при малейшем прикосновении поднимали сноп пыли, который тут же норовил осесть в легких. С горем по полам, собрав простыни, наволочки и пододеяльник в один моток, Виктор выкинул его в угол и застелил кровать новым: чистым и свежим комплектом. Лампа догорала на полу, кидая тусклые блики на стены и ярко освещая паркет. В окно стучался продолжительный снегопад и ветки березы растущей под ним же.

            Виктор взглянул на часы. Те показали одиннадцать часов и восемь минут. Унылое лицо парня сейчас было особенно расстроенным, говоря о неоправданных надеждах и несбыточных мечтах. Мечты и надежды были, причем весомые и любой ученый, бьющийся над новым открытием, мог бы им позавидовать. Виктор ходил все вокруг да около чего-то неизвестного, но именно того, что он и хотел. Время от времени парень кидал обиженный взгляд на библию.

            Эта квартира – ответ на все происходящее в его жизни. Он так же жил с полоумной матерью, как и Николай. Так же рос сыном Господа и так же, как и умерший, ненавидел религию. Ненавидел все, что было связано с ней. Он призирал это слово. Религия, самый грандиозный спектакль, когда-либо поставленный человеком в театре нашей жизни, думал парень. Наверное он был атеистом. Да, так оно и было – он бы мог быть основателем новой религии опирающейся на атеист-движение, ибо его веру в то, что нету наимудрейшего была непоколебима. Ничем. Пожалуй, с Николаем они братья. Нет – близнецы, ведомые одной и той же рекой жизни. Жизнь одного тесно связана с другим. Вопросы первого находили ответы в жизни второго. Но Виктор был разочарован. Ответ так и не пришел к нему.

2

            Виктор лежал в кровати, изучая серый потолок. В центре виднелось небольшое цилиндрическое отверстие, из которого торчали провода – видимо под люстру. От него шла маленькая и тоненькая бороздка для проводки. Она тянулась шлейфом к стене и разрасталась на той паутиной. В правом углу возле окна, рыцарь смерти свел свою паутину. Она играла в свете уличных фонарей, и каждая ниточка подобно миражу, вспыхивала белым, отражая. Среди симфонии, в самом углу, виднелась черная точка, закутанная в шелковистую шубу до весны.

-И что я здесь делаю?- задал себе вопрос Виктор, ища на него ответ.- Забрался в какую-то глухомань и ради чего? Посмотреть как жила еще одна семья параноиков? Потратил пару тысяч, что бы перегнать свой Москвич. Раскошелился в самом роскошном баре города, что бы угодить подворному пьянице. Ради чего? Сейчас я лежу в кровати и слушаю. Слушаю себя, свой внутренний голос, который велит валить отсюда ко всем. Слушаю улицу, которой почти и не слышно и слушаю этот топот. Ужасный, монотонный топот.

Тут Виктор осек себя. Дом пустовал около года и жильцов, кроме бабки снизу, не было. Однако сверху отчетливо слышались шаги наряду с необъяснимым звуком: будто перекатывалось что-то тяжелое. Что-то вроде бильярдного шара, увеличенного в несколько раз. Существо сверху жило своей жизнью. Оно то предсказуемо передвигалось от края до края комнаты, то вдруг замирало на пол пути, меняя направление и двигаясь хаотично. Порой оно переходило на четко слышимый бег, а где-то на заднем плане катался бильярдный шар.

            Виктор напряженно всматривался в потолок, пытаясь осмыслить происходящее. В голове крутились всевозможные гипотезы и объяснения. Может бомжи, передвигали мебель строя себе зимовку. Быть может парень уже в полудреме и все это только чудится. На худой конец нужно выпить чая, не исключена ломка. Тут он обратил внимание на частые перебежки у стены противоположной окну. Что-то бегало по потолку, шурша и часто переставляя лапы. Что-то размером с крупную крысу или даже кошку. Но кроме звуков ничего и не было. Пустота. Виктор судорожно мотал головой, вглядываясь и пытаясь выловить невиданное существо, но все что он видел так это потолок и стену. На лбу проступили первые капли пота, а в душу закрался страх. Страх перед неизвестностью.

            Редко человек испытывал настоящий страх, сравнимый с тем, когда он не обладает знанием. В подворотне мы не столь боимся грабежа, изнасилования, сколь боимся, когда стоим в темной комнате и чувствуем на себе взгляд. Хочется повернуться, но одергиваешь себя, уверяя тем, что это твоя квартира и ты в ней один. Но ты отчетливо чувствуешь, как сзади стоит нечто и изучает тебя. Ни это ли тот истинный страх? Быть может.

            Парень часто дышал и лежал, облокотившись на локти. Руки он сжал в кулаки, а глазами все впивался в пространство. Пустота. На мгновение все прекратилось и, расслабившись, он снова прислушался. Абсолютной тишины не бывает. Отсутствие посторонних шумов дает возможность услышать звук нашего мира - монотонный еле уловимый звон, который и слышал Виктор. В ушах звенело, нарастая и нарастая. Когда же это стало нестерпимым, Виктор раскрыл рот от боли и не схватился за уши. Кричали. Кричали звоном по ушам прогоняя, а может и зазывая.

            В порыве, Виктор вскочил с кровати и, держась за уши, со стоном побежал на кухню. Звуки под потолком за ним. Существо в соседней квартире следом. Думая, что происходящее очередной припадок, парень  открыл кран с холодной водой и сунул под поток голову. Простояв так около минуты, он выключил воду и обнаружил тишину. Не было более барабашек в углах и существа сверху. Померещилось.

             С удивительным в этой ситуации спокойствием Виктор вернулся в комнату и зажег тусклый огонь лампы. Все же спокойней, подумал парень и улегся на кровать. В голове крутились мысли о произошедшем и, казалось, все было дурным сном и не больше чем плод воображения больного разума.

-Я жду тебя, Виктор,- вдруг сказал кто-то.- Жду и уже давно.

Сверху проснулось существо и хаотично забегало по полу. Шарик следовал за ним, а под потолком бегали невидимые твари. Голос говорил тихо и смерено, делая ровные паузы меж слов. Он звучал из ниоткуда и доносился отовсюду. Он звал Виктора.

            Оглянувшись, Виктор убедился, что он в комнате один. В ушах тем временем снова загудело то переливаясь в звон, то обратно в гул. Не стерпев, парень выбежал из квартиры и поднялся этажом выше. Он шел к триста седьмой квартире.

            Дверь с номером триста семь была полуоткрыта и зазывала озадаченного парня. Она как бы говорила ему, что открыта лишь для него и исключительно ему. Эта исключительность и привлекала, манила и подкупала. Парень в недоумении вошел в раскрытую дверь.

            Квартира оказалась трехкомнатной и олицетворяла мечту советского человека. В коридоре стояли деревянные шкафы, кухня сияла убранством из белой мебели. Прямо по коридору, в конце, висело старое квадратное зеркало. Двухкомнатная квартира казалась покинутой, если бы не мерцание в самой дальней комнате. Виктор, собрав остатки разбитой воли, двинулся на отблески света. По всей видимости, горели свечи или что-то вроде того. По приближении воздух теплел и становился по-домашнему мягким и приветливым. В нем можно было различить запахи печеных яблок и молока. Небрежно толкнув дверь, Виктор оказался в комнате и его сразу связали цепи страха и ужаса. Темная, зашторенная черным сукном, комната озарялась от свечей на полу. Они окружали рисованную красными красками пиктограмму и стояли на острых углах рисунка. На стене было четыре деревянных креста. Два больших и два помельче. На одном из больших была распята женщина. Она смотрела в пол, а из ее ладоней струилась кровь от вогнанных в них кольев. Ноги были перекрещены и опирались на балку. Остальные два, помельче, служили распятием для детей лет девяти. Мальчик и девочка повторяли позу матери, истекали кровью и плакали. Второй, большой крест пустовал.

-Ты пришел,- напуганного Виктора осек голос, затем кто-то положил свои руки ему на плечи и приблизился нашептывая.- Мы ждали тебя, ждали, пожалуй, слишком долго, что бы все это было взаправду. Но это на яву и я счастлив, что ты пришел.

Виктор тяжело дышал, разглядывая женщину. Тоненькие струйки крови текли из ее ран. Они стекали по стене, вливаясь в широкую кровавую линию, которая текла дальше до пола, а на полу рассыпалась на маленькие ручейки и те подпитывали пиктограмму. Да, Виктор понял, никакая это не краска – пиктограмма рисована кровью. Человечьей кровью.

            Дети плакали, но с каждым новым всхлипом их плач становился все тише и тише пока не умолк. Но они продолжали плакать, беззвучно. Словно призраки.

-Знаешь, что тебя привело сюда, Виктор?- добродушно спросил человек сзади.

-Нет,- неуверенно ответил парень. Он знал что все что видит и то, что происходит, перечит здравому. Такого не может быть. Только не с ним, не здесь и не сейчас.

-Тебя привел твой брат. Колей звали его. Он пришел сюда, так же как и ты, три года назад. У него были те же самые вопросы, что мучают тебя. Я расскажу тебе обо всем. Ты ведь хочешь знать правду?

            В ответ молчание.

            -Существует две семьи,- человек запнулся и убрал свои руки с плеч Виктора. Он прошел вперед и встал в центр пиктограммы. Одет мужчина был в серо-коричневый балахон с капюшоном. Он медленно снял капюшон со своей головы, оголяя серую кожу, покрытую желтыми волдырями гноя. Когда же он повернулся, Виктор мог разглядеть, что лица у человека нет. Есть лишь кровавое месиво и гниющая плоть. Но Виктор этого не видел, он с ужасом смотрел на женщину.- две семьи и ты принадлежишь одной из них. Считается, что Господь создал человека по своему образу и подобию и это наглая ложь. В те времена, когда земля только зарождалась и наполнялась жизнью Бог и Дьявол заключили перемирие и создали высшее существо – человека. И было две семьи, рожденные от Бога и рожденные от Дьявола. Спустя многие века, Господь нарушил данный обет перед Дьяволом и пошатнул шаткий баланс двух семей, создав и распространив веру. Ты, Виктор, ты сын Дьявола и рожден ты от рода, тянувшегося от самого Хозяина. И ты избранный, твоя вера должна помочь нам восстановить равновесие мира.

            Виктор внимательно слушал существо, попутно оглядывая комнату. Она была исписана рунами и прочей оккультной ахинеей. Везде были ошметки крови, плоти и кровью рисованные лики.

-Принеси себя в жертву во имя Хозяина,- продолжало существо, поднимая руки к верху.

-Нет,- неожиданно для человека без лица возразил Виктор.

-Это твой долг перед Отцом.

-Нет никакого Отца и не было,- найдя в себе силы возразил паренек.

-Но ты глубоко заблуждаешься. Вот, возьми,- человек без лица протянул парню кинжал. Тот взял его и покрутил в руках.

-Я долго искал ответ на вопросы о своей судьбе и ни как не смерюсь с тем, что я исчадие ада.

-Но так оно и есть! Вспомни свою жалкую жизнь, ты был монстром. Настоящим монстром и заслуживаешь высшей награды – вечную жизнь в царстве Отца своего. Исполни миссию, принеси себя в жертву, да придет в этот мир Моам, брат твой!

-А Николай, он принес себя в жертву?- спросил Виктор, изучая в руках оружие.

-Да!- воскликнул человек.

            Николай не приносил себя в жертву, он пытался спасти свою душу искуплением. Он умер во имя имени Господа, в которого не верил до последнего своего вздоха. Распятие, он вырезал у себя на груди распятие и погиб, не следуя цели этих сумасшедших, размышлял Виктор.

-Он погиб не зря,- Виктор сделал паузу, а человек без лица одобрительно покивал головой.- Но он погиб не за вашу веру,- продолжил парень.- Он погиб за свою душу, искупив ее и очистив. Не будет жизни ни какому Моаму, а уж тем более за мой счет.

            Человек без лица печально вздохнул и полушепотом молвил.

-Мне очень жаль, но ты умрешь, и твой брат войдет в этот мир, хочешь ты этого или нет. Войдет. Ты умрешь, ты умрешь,- начал повторять человек.

Женщина продолжила причитать за своим мужем. Да, это был Степан Газнар жестоко убивший свою супругу и детей. Это он, человек, который должен открыть врата и выпустить прямого сына Дьявола. Дети подняли головы и впились взглядом в Виктора. Второй раз в жизни парень почувствовал страх. Черные и пустые глаза истекали кровью, которая катушками словно слезы, текла по щеке. Черные глаза умоляли – умри. Постепенно простой шепот разлетелся по комнате и Виктор слышал голос уже внутри себя. Он мучил и искушал. Голова парня закружилась, а все вокруг поплыло, заливаясь красным цветом.

-Нет!- закричал Виктор и метнулся в сторону Степана, выставив перед собой клинок. Но человек без лица растворился в воздухе и в туже минуту оказался позади парня.

-Ты умрешь. Ты обязан, такова судьба,- доносилось из головы и Витя не выдержав, зажал уши руками, пытаясь приглушить этот зов. Бесполезно. Слова были вперемежку с нестерпимым звоном и гудением, голова раскалывалась и умоляла о смерти.

            В сумасшествии Виктор переложил кинжал в правую руку и проткнул свою плоть. Он кромсал и резал свои уши. Потом, откинув железяку, рвал их руками, крича от боли. Рвал до тех пор, пока все вокруг не потемнело, и он не потерял сознание.

            Очнулся Виктор уже в больнице с перебинтованной головой. Справа в палате сидела медсестра и приветливо улыбалась пациенту.

-Вам что-нибудь нужно?- любезно спросила та.

-Там, там люди распятые и, и Газнар. Он. Его нужно остановить,- речь Виктора была несвязной и медсестра, улыбнувшись, подошла к нему. Ее нежная ручка коснулась его лба.

-Все будет хорошо. Вы проспали больше недели, все будет хорошо.

-Неделя,- будто под гипнозом повторил Виктор. Он безразлично смотрел в потолок.

-Давайте я включу вам телевизор? Все же лучше, а я пойду на обход.

Виктор одобрительно кивнул. Несмотря на увечье и марлевую повязку на голове, слышал он хорошо.

            По телевизору крутили новости городка.

- Несколько дней назад был зверски убит известный архитектор Аркадий Рупков,- спокойным, слегка игристым голосом начала брюнетка в малиновом пиджачке.- Он умер в собственной квартире от ножевых ранений. Прибывшая на место милиция обнаружила Аркадия с перерезанными венами и вырезанным крестом на груди. Органы пока отказываются комментировать случившееся.  В свою очередь, мэр пояснил дальнейшую судьбу проекта Рупкова о сносе жилого здания на Миклухо-Переченке и строительстве на этом месте крупного торгового комплекса. Он уверил нас, что сноса не будет, а напротив, здание будет подвержено реставрации и вскоре его снова заселят.  

Теперь я доволен результатом, хочь в печать шли....

Потянуло в лирику... новый рассказ "Пять встреч". Часть первой главы:
P.S. ИМХО, под конец текста я сдаю и стилем и языком(((

Утренний и свежий ветерок колыхал растрепанные волосы. Парень шел спешно, время от времени, поглядывая на часы. Утро пестрело золотыми и красными цветами, складывалось мозаикой в единую картину осени на редкость теплой и душной из-за частых дождей так присущих ей. В лужах отражались плывущие по синему небу облака, а солнечный зайчик то и дело норовил ослепить, весело прыгая по дорогам и тротуарам. Ребятишки резвились на детских площадках, протирая штаны у колен и пачкая куртки в пылу игр. Многочисленные прохожие наслаждались солнечными днями осени. Октябрь радовал и стариков с их вечной хандрой, и нигилистическую молодежь без интересов и стремлений. Погода не оставляла равнодушным ни монтажников-высотников которые работали над новыми зданиями, ни вечно хмурых сотрудников милиции работающих на благо общественного порядка.

            Поступь молодого человека была спешной. Он рьяно огибал попутных прохожих, обходил припаркованные машины и переступал через выбоины в асфальте. Парень воодушевлялся солнцем, которое плавало в небесном море, и восхищался белыми корабликами облаков, мерно покачивающихся на волнах. Причин спешить не было, но старая привычка брала верх. Артем не любил приходить ко времени, напротив, он любил приходить раньше (бывало, придет за пол часа, а то и за час) что бы осмотреться и привыкнуть к обстановке. Будь то его собственный двор или новый, доселе неизведанный им район городка, маленького, но полного на укромные местечки, неописуемо красивые парки и леса. Последние постоянно содержались в чистоте, лишь изредка можно было наблюдать, как со стороны опушки выезжает на дорогу самосвал, битком нагруженный разного рода мусором. Все же картина грязной машины на фоне золотых россыпей крон не могла омрачить солнечного настроения, которое царило день ото дня в душах и лицах людей.

            Артем шел в один из многих парков своего города. Сам парк был небольшим и представлял из себя не более чем пруд, опоясанный аккуратно протоптанными дорожками и огороженный невысоким заборчиком, но не смотря на это он был притягательным и тем укромным, что привлекало вечерами немногочисленные парочки, которые, стремясь уйти от суеты обыденной жизни ютились на лавочках вокруг спокойной водной глади. Деревья вокруг укрывали первозданный островок природы от света уличных фонарей, фар машин и звуков цивилизации, унося любого гуляющего в какой-то волшебный мир. Артем, пройдя через небольшую калитку, очутился как раз таки в таком мире. Свежий ветерок, колышущий его волосы ранее, теперь нежно поглаживал пухленькие щечки парня и ласкал немногочисленные волоски на лице. С каждым новым шагом и не без того радужное настроение приобретало еще более яркий окрас счастья. Глаза сияли в предвкушении чего-то необычного и поистине волшебного.

            В парке было немноголюдно. Лишь несколько стариков неспешно прогуливались, наслаждаясь спокойствием, царившим здесь среди крон деревьев, которые еще с горем по полам могли укрыть горожан от лучей солнца. Небесное светило не было по-летнему жарким, да и свежий и иногда порывистый ветер все же остужал разгоряченных в пылу городской жизни людей. Несмотря на это, хотелось спрятаться от назойливых и игристых лучей. Спокойно почитать в тени или обсудить дела минувшие, со знакомыми и не очень, людьми. Просто погрузится в свою думу.

            Артем в пятый раз обходил пруд кругом. Вода казалась мутной из-за песчаного дна, при этом, присмотревшись можно было углядеть оттенок зеленого который, и придавал ей ту неповторимую свежесть и притягательность, которая может быть лишь в природе. Пруд был чистым, лишь в близи моста, перекинутого через середину водоема, рос камыш и обильно цвели лилии. Красивые, кремово розовые они привлекали на мост горожан и необъяснимой магией увлекали их в себя. Пока прохожие в беспамятстве смотрели на природную и откровенную красоту цветов, серые утки и темно зеленые селезни подплывали поближе и крякали, клянча еду. Люди и не думали отказывать. Кидали то, что было под рукой. Чаще всего черный или белый хлеба. Птицы радовались каждой крошке. День ото дня их становилось все меньше и меньше. Несмотря на теплую погоду, инстинкт одерживал верх и в предвещании заморозков, которые могли ударить в любую минуту и оборвать царящую в парке идиллию, птицы улетали на зимовку.

            Артем сидел на лавочке так, что бы его взору был открыт вход в парк. Конечно же, было тяжело разглядеть на таком расстоянии ни того, кто зашел в парк ни какого-то конкретного человека. Но парень верил, что сердце подаст знак. Забьется в судорогу, оповещая разум о том, что идет она. Сзади послышался шорох травы, но Артем не придал этому значения и продолжал невозмутимо наблюдать за небольшой калиткой в оградке. Маленькие розовые ручки с бархатной и нежной кожицей неуверенно коснулись лица парня, закрывая ему глаза. Сердце в его груди ударило сильнее обычного и, начиная медленно улыбаться, он коснулся маленьких женских рук. Произнес:

-Юля…

Небольшая заминка.

-Артем.

Хихикая, произнесла девушка. Ее тоненький медовый голосок ласково звенел в ушах молодого человека, и тот, не выдержав еще одной секунды забвения, убрал ее руки со своих глаз. Он резким движением поднялся с лавки, боясь, что все, что происходит не более чем сон. Что он спит и ласкового голоска, что он только-только слышал, и в помине нет. Но страхи были пустыми. Перед парнем стояла невысокая девушка. Брюнетка. Она опиралась руками на скамейку, заставив одну ножку за другую. Ее глаза осматривали молодого человека, уже в который раз давая ему оценку. Вчера он мог быть шикарным мужчиной, а сегодня бездарностью. Завтра богом, а всего через несколько часов наскучив ей оказаться холопом. Сегодня он явно был кем-то положительным в ее глазах. Они смотрели на него со страстью и желанием сквозь небольшую челку, которая выделялась на фоне длинных достающих до лопаток волос. Юля медленной походкой напоминающей больше походняк заправской львицы направилась к Артему, тот робко делал шаг за шагом, огибая боком скамейку. Встретились двое влюбленных около мусорки, сбоку деревянной скамьи выкрашенной в зеленый цвет.

-Я скучал по тебе. Сильно. Очень сильно

Жалобно провыл парень, взяв девушку за руки. Он смотрел ей прямо в глаза, и казалось, вот-вот прослезится. Она лишь невозмутимо и с улыбкой на устах чуть покивала головой из стороны в сторону и со словами «глупенький» обняла его.

            Молодые люди встречались уже на протяжении нескольких месяцев. Гуляли в парках, иногда просто бездумно бродили среди бетонных лесов пыльного города. Девушка не могла уделить Артему достаточного внимания, и зачастую виделись молодые лишь по выходным, порой разлука длилась неделями. Любил парень самоотверженно, со всей присущей ему щепетильностью и нежностью. Он обожествлял ее коротенькие, но, безусловно, выразительные ножки, цвета угля волосы, лоснящиеся по спине и зеленые игривые глазки. Улыбку тоненьких губ, которые каждый раз кокетливо приоткрывали беленькие и аккуратненькие зубки.

Читая Нору Галь и ее лингвистические исследования, изрек свою мысль о том, каким же должен быть русский писатель. Попытался все это написать в соответствии с "идеальным русским языком" на котором можно учить детей. На которо, удобно читать, а главное - правильно.

Русский писатель тот, кто бережет русский язык, стараясь сохранить его в своем первозданном виде. Это тот человек, который способен передать всю красоту, чувственность и простоту своей мысли всего несколькими мазками работая словом так, словно кисть художника постепенно рисует картину. Наполняет ее красками и обогащает героев неповторимым обаянием.

Идея еще одной книги....

"2073 год от рождества Христова. Россия лежит в руинах после непродолжительной гражданской войны начавшейся в результате отрешенности страны от внешнего мира. Неизвестное образование под названием «зона» возникшее в чернобыле разрослось, поглощая города, страны. Роман повествует о молодом девятнадцатилетнем парне, Артуре который жил в небольшом городе посреди руин Москвы. Он мечтал стать стрелком – почетным воином его народа. После посвящения его отправляют на рядовое задание, по возвращению он обнаруживает на месте своего дома руины. Выживших нет. Немедля он решается на поход. Вместе с небольшим отрядом стрелков он отправляется на поиски нового города, иначе – голодная смерть."

P.S. Сумбурно, невыразительно - но идею обрисовал О_о

В "Игроманию" не взяли. Жалко и обидно...

Собственно Глава 1, ее еще нужно доделывать, где-то что-то дописывать. Какие-то моменты я буду менять. Но сейчас она более менее похожа на то, чего я и добиваюсь. Кстати ищу редактора, который поможет с русским языком, так же нужны художники!

Ребятки без обид. Я буду комментировать, да и комментирую тех, кто ставит у меня коменты. Нет, вы не правильно подумали=))) Просто у меня времени нет выписывать приятных мне людей, писать им, выискиват ьв контактах и т.д. Мне куда легче в коменте к посту нажать на ник, и прогуляться по дневу. Так удобнее всего, опять же, все из-за времени!

А теперь я хотел бы поговорить на тему любви да и вообще жизни (такое отвлеченное начало и серьезный поворот поста, не ожидали?!)). В последнее время девушки нагло ноют. "Мне плохо". "Меня бросили". "Я люблю, а он меня нет". Я обращаюсь ко всей женской половине до 18 лет включительно:

-Хватит ныть по пустяку. Серьезно, пустяк. Это ваша животная прихоть. Хочется ласки, секса и отношений. Забудьте про замуты, реально мутные замуты с любовью и просто встречайтесь с приятными вам мальчиками. Без слез и прочего.
-Вы ноете про любовь. Это не любовь. Любовь рождается годами, зачастую при совместной жизни. Любви с первого взгляда нет, есть животная страсть и влюбленность. Так что прекращаем страдать и айда на улицу - знакомится!
-Вы ноете, что устали. От чего? От жизни - идите вешайтесь. Серьезно, что за бред я слышу от подруг, незнакомых мне людей?! " Я устала". От чего ты устала, девочка? Иди в школу портфель собирать. Устают солдаты в Чечне, устают дети в Африке.... устают те, кого все предали. А вы просто витаете в облаках, а когда они испарились, все "Я устала".
-Вы ноете, что вас предали все и вся. См. предыдущий пост и иди вешайся. Серьезно. Даже объяснять человеку, что еще и предавать то нечего, сил нет.

Я думаю, девушки задумаются о своем мироздании, а юношуис присущей нам логикой поддержат меня. Я извиняюсь если обидел чьи-то чувства, но ребята, я писатель реалист, а не фантаст лирик для детей младшего возраста. Удачи. Читайте только хорошее.

Начал читать Библию. Все же роман "Крестовые", а точнее его идея, мне понравилась. Кстати следующей записью, я надеюсь, будет первая глава "Чистого Неба".

Чего-то я не дорогой какой-то, наверное они еще не разглядели моего таланта=))) Надеюсь книги будут расходиться большим тиражом *вставил мезиниц в рот* бу-га-га-га

Стоимость Вашего блога

Стоимость блога http://http://www.liveinternet.ru/users/1977752/profile составляет 2 200 $ Посчитать стоимость моего блога!

Продолжаю расгребать кавардак в моей голове. Вторая задуманная мной книга завется "Человек ветра". По своей "механике" она будет похожа на "Дозоры" Лукьяненко. То же организация высших сил, но только в центре внимания не битва добра со злом.... ее попросту нет... Собственно накляпал тут за минутку синопсис, ужасно получилось но идея думаю понятна.

"Кто-то верит в судьбу, а кто-то нет. Это неважно, когда судьба похожа на горную реку с каменистыми порогами. Человек волен сам, пройти этот путь к конечной его точке или же ему потребуется в этом помощь. Помощь, человека ветра.

В Москве есть резиденция тайной организации прозванной Заветом. Ее заседают не простые люди, даже уверенности в том, что это люди никакой нет. Завет управляет нашей жизнью, помогает нам, наставляет на путь в этой реке судьбы. Ни кто из простых людей не волен знать о его существовании.

Роман повествует о парне, Сергее, который попадает в Завет и становится служащим одного из отделов. Он становится человеком ветра. После продолжительной работы в Завете, он неожиданно получает странное задание по предотвращению самоубийства…"

Размышляя, написал рассказ в мире своей книги "Чистое Небо", то бишь в мире "Сталкера" от компании GSC Game World. Неважно кто вы: я думаю рассказ будет понятен как девушкам так и юношам, как играющим людям так и тем, кто за компьютером впервые. Просто вчитайтесь. Сам рассказ месячной давности...

Прокаженный.

 

-Учитель, мы давно так сидим. Зачем это все?

Я смотрел прямо в глаза старого сталкера. В древности таких людей называли шаманами.

Мы сидели в полуразрушенном железнодорожном туннеле. Судя по всему, это был его дом. Дом моего учителя. Он никогда не приводил меня сюда, за исключением сегодняшнего дня. Я был весь во внимании.

-Ты уже давно у меня. Я тебя обучил всему, что знал. Как выживать и бороться. Рассказал о психологии людей и о сущности этого места…

Старик был одет в черный балахон с капюшоном, лишь изуродованные рубцами руки и часть его лица, проступали и освещались огнем костра. Паленья звонко постреливали, и я невольно расслабился.

-Да учитель…

Я уважал этого старика. Он…

-Не перебивай меня. Ты знаешь, как убивать. Убить зверя или человека, не важно – ты просто знаешь. Ты знаешь, как обмануть. Обмануть эту природу, ее сущность. Обмануть самое глупое существо – самого человека. Все это ты знаешь. Но ты не понимаешь, зачем тебе это нужно. Ты не понимаешь причину твоей борьбы с внешним миром, с миром который воцарился здесь. Ты попросту не понимаешь смысла противостояния двух «я».

 

Я виновато потупил взор, рассматривая приклад своего автомата. Старик продолжал.

-Я не могу дать тебе понимание этого, ты сам должен к нему придти… Но вот скажи, ты хочешь действительно понять все?

-Да учитель.

По телу пробежала небольшая дрожь, я был в предвкушении чего-то неизвестного.

-Проказа… -он резко сменил тон, с того торжественного и возвышенного который был ранее. Теперь он говорил приглушенно с некой толикой скорби. Учитель замялся. –она дается за чрезмерную гордыню. Так говорили в древности и, наверное, так оно и есть. Но здесь проказа, это божий дар, открывающий нам до селе неизвестный мир. Я получил этот дар, получил его так же как и мой учитель, так же как и его… Но все началось с одного. Был человек, который захотел понять мир... Мир, в котором мы, сталкеры, боремся. Он захотел узнать мотивации тех законов, которые работают лишь здесь и ни где более. Он узнал, но он боялся унести постигнутое знание в могилу. Накапливая в себе знания и мудрость этого места, он нашел ученика. Он раскрыл ему все тайны, ведомые и не ведомые. Он показал ему это место со всех возможных точек мышления. Ученик был способным, он усвоил все… кроме одного. Он не понимал, зачем это все. Тогда учитель спросил его: «Хочешь ли ты, обзавестись даром… с помощью которого ты бы понял, ради чего ты тут?» и ученик ответил «Да».

Учитель сделал вторую несвойственную ему заминку. Снял капюшон с головы.

На меня смотрело изуродованное лицо старого человека. Оно было все в гнойных подтеках, глаза наплывали на щеки, а нос смешался со ртом. Один глаз был полостью заросшим кожей, второй смотрел на меня голубыми зрачками. Из головы торчала небольшая прядь седых волос.

-Так вот я тебя спрашиваю, хочешь ли ты понять, ради чего я дал тебе эти знания? Хочешь ли ты, продолжить хранение секретов… люди еще не готовы их знать, они не поймут. Они интервенты в этом мире. Но когда-нибудь, придет время… ты должен продолжить цепочку.

-Да учитель…

Неожиданно для себя ответил я. Это именно то, о чем я мечтал – знания и понимание. Более мне ничего не нужно было. Я сталкер.

 

 

Омерзительная и изуродованная рука старого человека направилась к лицу молодого, лет двадцати пяти, мужчины. Тот не колеблясь, поцеловал ее.

-Теперь я ухожу. Ты обязан продолжить наше дело… обязан.

Молодой человек смотрел в след уходящему старику, у которого в руках был сруб, больше похожий на посох.

-----------------------------------

-Эй, Кузьмич! Смотри, какое чудо! Я его уложил с первого…

Матерый сталкер указывал рукой на бездыханный труп изуродованного существа, по всей видимости, это был человек. У него был лишь один глаз, а в руке он сжимал деревянную палку.

Советую группу Unkle. Ребята молодые, но несомненно стараются. Выложил их песню (к сожалению ресурс li.ru больше не может вместить в себя музыки от меня, поэтому выложил тут - http://ifolder.ru/4110091)  Lonely Soul. Ниже ее текст...
P.S. Впервые услышал их в ролике посвященному проекту Assasin's Creed для консоли xbox360.

Сейчас пытаюсь разобрать кавардак у себя в голове, как я раньше говорил, несколько книг варятся в соку серой жидкости... Пора бы написать небольшие "синопсисы" для каждой, что бы хотя бы систематизировать этот "кавардак". Собственно начал с первой книги, первое ее рабочее название было "Добро и Зло". Теперь она "Крестовые".

"Народы земли ждали его пришествия и верили, Господь рано или поздно снизойдет на землю и подарит вечный рай ее обитателям. И он пришел. Сотни и сотни миллионов, а затем и миллиарды людей уверовали во второе пришествие господа нашего Бога. Но все они ошибались. Вера людей даровала Лукавому силы для изменения нашего, привычного нам, мира. И мир изменился. Наши предки, прадеды, убиенные друзья восстали против нашей воли, под началом Лукавого. И началась война. Начался передел нашего мира. Но были и те, кто сопротивлялся. Под началом истинного, мы восстали против зла и тирании. Мы встали на защиту чести, света и нашего будущего. Пришло время нашему роду, роду людей вспомнить об отваге и доблести. Пришло время разрушить разделяющие наши веры суеверия, объединится под флагами истинного господа нашего Бога и пойти против тирании и анархии исчадия ада. Пришло время нам, Крестовым, вернуть благополучие в наш мир.

(между строк: будем вводить в моду религиозные мотивы)

Роман повествует о священной войне в 2012 году, когда некто выдающий себя за нового Иисуса Христа заставил веровать в себя многих и многих жителей земли. Но он не был тем за кого себя выдает. Получив достаточно силы, он показал свое истинное лицо. Лицо существа, у которого нет определенного имени. У него много имен: Дьявол, Люцифер, Лукавый. И он поднял неисчислимую армию наших предков. Убиенных и умерших людей. Призвал их души для порабощения мира людей. Но приходит несколько ангелов, которые поднимают разрозненное людское племя на бой с армией истинного зла. И собирают они армию людей для последнего боя. И зовутся те - Крестовыми."

P.S. Чуть позже поделюсь мыслямтя по прочим задумкам... Приоритет же пока "Чистое Небо".

небольшая литературная зарисовочка

На операции

Белый коридор. Несуразные желтые стены и еще более несуразный паркет. Что в поликлинике делает паркет? Неважно. Белым в коридоре был, пожалуй, только потолок, хотя и на том были какие-то черные пятна. Что тут скажешь. Матушка Россия, и ее бесплатное медицинское обслуживание. Палец тем временем ноет в предвкушении все объемлющего кайфа, который вот-вот словится от анестезии.

-Сергей?

Мрачный бородатый (интересно, а он умылся или как) доктор в очках протянул мне руку. Я мужественно ее пожал, тем временем он продолжил:

-Переодевайся вот тут –он указал на комнатку, где на кушетке были сложены коричневые штаны и коричневая футболка. Сделаны они были из материала больше похожего на бумажные салфетки, только был он гораздо толще. –и проходи дальше, в операционную.

Ну что ж, теперь я выгляжу как моляр Степа, который живет подо мной. Мило, ничего не скажешь. Прохожу дальше по коридору и сворачиваю в операционную.

           

Операционный стол, над ним типичная лампа. Ложусь и чувствую как будто я голый посреди Красной Площади. Доктор с медсестрой копошатся где-то внизу у ног, а сердце бешено колотится. Палец дергает в предвкушении. В голове мысли о том, что два месяца муки с вросшим ногтем наконец-то кончились и теперь все будет хорошо.

-Сергей, сейчас потерпи. Первые четыре укола неприятные, еще два ты не почувствуешь.

Я сказал - будет хорошо?! Глаза медленно увеличиваются в размерах…

          

Операция в самом разгаре. Я потный. Ужасно потный, наверное, от меня пасет больше чем от «био» туалета в центре нашей столицы. Доктор ковыряет внутри пальца, что-то режет. Чувствую это, морщусь. Боли нет.

-Доктор, вы замечательный врач! Я вас уважаю, по настоящему…

Тактично подмазываюсь.

-Прекрати –рассмеялся тот. –ты меня смущаешь, у меня руки трясутся.

Глаза медленно становятся размером с дыню. Все же у хирургов нет чувства юмора…

Небольшой опрос о том, как кончит наше человечество (пища для писателя фантаста):
1) Уничтожит себя в пылу ядерной войны
2) Будет медленно погибать в послеядерное время, точнее после той самой войны
3) Земля станет местом "посещения" внеземных культур с целью интервенции последними
4) Земля станет полем битвы между раем и адом, доброми злом. Богом и дьяволом, в результате которой будет сформирован новый мир в котором не будет места преслоутым приесмыкающимся
5) Массовый суицид во имя спасения забавных, плюшевых хомячков!

Ответы оставлять в виде цифры, можно даже с пояснениями. Так же предлогайте свои варианты (гламурные гении неуважающие себя и окружающих буду заигнорены, а их комментарии потерты. Давайте уважать друг друга)

56 ПЧ, от силы просматривает 20 человек.... коментит не больше семи. Ребят простите меня, что я не могу просматривать ваши дневы. Это все не потому, что я эгоист или еще что. Все это от того, что я не успеваю по времени уделить внимания хотя бы самому себе... побриться и т.д. Без обид! Дневник же мой создан специально для публикации работ, внимания я ему тоже много уделить не могу. Просто к чему я... не очень хочется иметь у себя за спиной массовку "призраков" которые на вопрос обо мне ответят "А кто это?".

Ну а все же?

Прошу прощения за то, что ничего нового не выкладываю. Сейчас туговато со временем. Не покладая рук, работаю над первой главой своей книги, которая, я надеюсь, в скором времени увидит свет. Я не хочу писать некие "фанфики" по играм и работаю с полной отдачей и работой над текстом в связи с этим времени улетает просто куча!

Маленькие рассказы так же сейчас писать не могу в силу сказанных ранее обстоятельств, но тут я приготовил вам небольшой сюрприз. Сюрприз будет интересен всем любителям моего творчества, и о нем я скажу чуть позже. Сейчас же я пойду опять лягу на кровать, возьму в руки ручку и, попивая крепкий настой, буду писать, писать, что бы радовать вас и свой мозг. Что бы выдавить из себя что-то по истине ценное и высокое! Удачи вам. Читайте только хорошее!

Настроение сейчас - Ножка болит

Приветствую всех! Я Владимир Польских-Потьмин, начинающий (еще не сформировавшийся до конца) писатель фантаст. Так же время от времени пишу в жанре "короткого рассказа" пародируя батюшку Чехова. Короткие рассказы в основном лирические, но попадаются и сатирического плана. На данном этапе жизни учусь в 11ом классе общеобразовательной школы, в последствии намерен поступить в МИРЭА (Московский Институт Радио Электроники и Автоматизированных систем). Конечно же, учусь "не по жизни" и буду технарем, к сожалению, многое мне не позволяет стать гуманитарием, да и надежд на поступление мало, но они есть. Странно, что такой неуч как я еще что-то пишет, странно мне, да и моим знакомым. Ну что ж, это нам постичь еще видимо, не дано, и я принимаю такой поворот вещей как должное.
 
На данный момент работаю над первой в своей жизни книгой (первая вариация которой была не более чем отпиской или же "планом работ" и вышла более месяца назад) по мотивам игры S.T.A.L.K.E.R. под названием "Чистое небо". Пусть вас не смущает, что пишется по игре ибо пишу о людях, о их жизни лишь на фоне тех ужасных вещей, которые творятся в новой чернобыльской "зоне отчуждения". Уже готов пролог, активно пишется первая глава, и продумываются все тонкости книги. Книга будет отправлена в издательство с робкой надеждой на тиражирование.

В голове у меня просто полнейший хаос, еще две части "Чистого Неба" наряду с еще двумя независимыми книгами полностью моего "креатиффа" перевариваются в те минуты, когда я не занят учебой. Успеть бы, все изложить на бумаге. Зарекаться не буду ни о чем, когда станет ясно с трилогией "Чистое Небо", тогда и раскрою некоторые интересны идеи. Всего наилучшего! Читайте только хорошее.

 

Фотография - я слева, разговариваю с PR менеджером у одного из стендов выставки ИгроМир.

P.S. Кто-то там просил фотографию *смущенно шаркает ножкой"

Ну вот и сделали мне операцию, ощущения я вам скажу не самые приятные... причем когда заморозка спадет, полный "ахтунг". Вы то там как?
Сейчас выпил обезболивающего и пивасика чуть принял, хорошо и гармонично, даже первая завтрашняя перевязка не столь страшна! Но да ладно, впереди еще много работы, я должен поступить внештатным сотрудником в журнал!!!

Завтра еду к врачу, не знаю будут ли прямо завтра оперировать палец или нет... но страшненько=)) Причем цвет пальца, какой-то сливо-лиловый. Как бы гангрены там не было?! Одно стремает больше всего, то что врастает ноготь с обеих сторон - двойная операция это наверное ужас О_о. Ладно, главное мне есть ради кого быть здоровым - не буду огорчать своих настоящих читателей, которые наверняка уже успели появиться.


Вспоминая мои слова, когда-то там... Еще перед выходом первой версии "Чистого неба" я сказал:"Если у меня соберется коммьюнити читающих меня людей, хотя бы десять человек, то я уже добился чего хотел. Останется только расти в лучшую сторону."

Собственно пытаюсь пробиться в журналистику. Писатель-журналист помоему хороший тондем, особенно когда все это в одном лице. Пытаться буду в GameDev, сфера связанная с играми. Почему?! Нет я не обожаю игры - бывает увлекусь на пару дней, но времени страшно не хватает. Иду туда потому, что там крутяться баснословные деньги, Голивуд отдыхает и это не сарказм!

Буду пытаться пробиться на прафах фрилансера (удаленное напечатание статей, проще говоря, внештатный сотрудник). Выбрал два более менее крупных журнала: "Навигатор игрового мира", на должность простого обозревателя и "Игромания", где мне пообещали работу на диске в разделе on-line игры. Чтож, первым я уже отослал свои первые наработки по прошедшей выставке ИгроМир (внизу кстати ссылка на законченную статью), а вторые потребовали очень интересную и неимоверно сложную тематику (лично для меня), а звучит она так: "Экономическая состовляющая LineAge 2"(причем это еще не работа, а только мой тестинг). Если кто-то может помочь в написании статьи - буду рад!



"Плоды выброса" (интервью с PR менеджером компании GSC Game World) http://ifolder.ru/4010445 - 4.7mb

А что вообще, как лучше писать книги/рассказы? От первого или же от третьего лица? Ваше мнение...

Теперь осознал, что буду писать далее... Говорил о том, что хочу готическое фентези в средневековье. А что если показать "святую войну" но в наше время... все говорят о великой войне добра и зла. Классического противостояния двух миров на нейтральной территории, на нашей земле... Сегодня в общем в какому-то позыве родилось:

"Цитата из книги «Крестовые», вторая глава, третья страница, второй абзац:

            «И явился он, озаряя все богоугодным светом. И просил он «веруйте в меня» и мы уверовали. Увековечили его славой и разослали призыв о вере по всей земле. Мы уверовали его и признали в нем истинного Бога. Но пришел мор, и ад снизошел на землю, ибо уверовали мы Лукавого. Провозгласили Богом, Лукавого. И поработил он нас. Покарал он нас, а мы дали ему силу своей верой. И ослабел истинный Господь. И не смог подняться против зла. Лукавый овладел нашим страхом. Он пришел на землю разрушать. Ибо пришел он строить новый мир…»"

P.S. Пока же "Чистое небо" - приоритет.

Читаем. Комментируем. Оцениваем. Пишу под издательство, если уровень написанного не дотягивает - прошу сказать на прямую!


Пролог

Из-за угла вышло двое людей. Они шли по длинному и широкому коридору, стены которого были выкрашены в белый цвет, а пол покрыт мраморной плиткой. По обе стороны коридора было множество дверей, некоторые из них - закрытые. Другие приотворены. У каждой на стене висела позолоченная табличка. Звуки размеренной тяжелой поступи то и дело перебивались частыми и звонкими ударами каблучков. Впереди показался поворот. Коридор забирал левее.
-Постой Дим.
Женщина осекла парня рукой и остановилась. На вид ей было около тридцати. Густые волосы на голове были заколоты в пучок. Черный и достаточно строгий, он удачно контрастировал с белым халатом и синими бахилами, за которыми были спрятаны черные туфли на невысоком каблуке. На груди гордо водружался бейдж: «Старший помощник заведующего третьим пультом. Стриженова Людмила Александровна».

Людмила поправляла слегка растрепанный пучок. Дмитрий с нескрываемым интересом наблюдал за ее движениями.
-А по моему прическа «разбуди меня в три» тебе очень даже к лицу.
Дмитрий улыбнулся, и, поймав довольный взгляд собеседницы, та уже закалывала собранный заново пучок, продолжил:
-Красавица.
Людмила побагровела.
-Пойдем?
Робко предложила та, разглаживая складки халата на своем теле. Сама Люда не была худой маникенщицой, но и толстенькая торговка из нее ну ни как не получалась. Широкие бедра и объемная грудная клетка сочетались с мягкой и выразительной талией наряду с не менее выразительными руками и достаточно прямыми ногами. Грациозная походка Людмилы была одной из изюминок этой женщины. Шикарной женщины во всех отношениях.

Если говорить откровенно, то женщин на станции было мало. Попросту потому, что представительницы, как нам кажется, слабого пола предпочитают больше бумажную волокиту испытаниям в физических лабораториях. Да и работа в всякого рода «НИИ», на атомных станциях, в первую очередь, была связанна с риском для здоровья. Стриженова, не смотря на все предрассудки, была рабочей женщиной и вот уже около двух лет состояла в должности заместителя управляющего третьим пультом на Чернобыльской АЭС переименованной в «научно-исследовательский институт Чернобыль»  Людмиле много раз предлагали сменить место работы. Перейти к бумажкам, но она гордо отказывалась и продолжала работать на затухающей Украинской станции.

Сама ЧАЭС была превращена частично как раз таки в «НИИ», где в нескольких лабораториях проводились всевозможные тесты. Исследовалось поведение атомов при определенных условиях. Работала станция на собственных внутренних ресурсах. Она уже порядка пяти лет бегала на втором реакторе. Первый остановили еще в начале нового столетия, а другие и того раньше.

Станция находилась на постоянном военном положении, так как правительство Украины считало ее стратегическим объектом и одним из главных «НИИ» страны. На самом предприятии работали многие известные тогда миру физики и математики. Стриженова несколько раз номинировалась на высшую награду Украины за вклад в развитие науки, а начальник «ЧНИИ» был лауреатом Нобелевской премии по ядерной физике.

Создание «НИИ» было выгодно по многим пунктам. Во первых, держался институт не только на средства Украины, но и на материальную помощь «ООН». Те в свою очередь перечисляли баснословные денежные средства, стране, помогая ей в содержании института. Деньги не доходили. Коррупция была неотъемлемой частью стран СНГ и бывшего социалистического лагеря. До самого «ЧНИИ» доходили лишь гроши. Институт еле-еле сводил концы с концами. Второй неотъемлемой частью выгоды было то, что перезахоронение ядерного топлива из-под саркофага теперь более не требовалось. Было издано постановление о том, что «ЧНИИ» занимается непосредственно «саркофагом» и реакциями внутри него. Дополнительная экономия позволила увеличить руководству страны свои счета в банках на лишний ноль.

Двое людей шли по коридору. Они уже миновали поворот влево, тем самым перейдя из корпуса «C-1» в корпус «A-3». Корпусов у «НИИ» было несколько. Строения «А» были выделены под администрацию и «для людей и отдыха». «B» и «С» были предоставлены под всевозможные лаборатории. В одних вели исследования реакций непосредственно в самом саркофаге, в других проводили эксперименты уже в специально отведенных на то лабораториях.

Корпус «А-3» был небольшим досуговым центром в два этажа, где располагалась небольшая кафешка, бар и комната отдыха с бильярдной и телевизорами. Однако всевозможные правила и ограничения не позволяли в конце дня придти в бар и наклюкаться от души, а в бильярдной сыграть партеечку с коллегой в квадратных очках на деньги, а проиграв, с досады разбить кий об его спину.

На станции жили месяцами, посменно. Возможности каждый день проводит смену персонала не было и по этому мудрое правительство решило пойти на рискованный шаг. За несколько месяцев было сколочено здание (хрущевки так привычные на постсоветском пространстве были и того более приятного вида, чем новые современные общежития «ЧНИИ») в которое попросту впихнули сотрудников. Расчет руководства подтвердился и не смотря на убогие трущобы, которые были единственным тем уютным что иногда называют домом, люди там жили. Они боролись за рабочие места в институте, и изрядная бедность жилищ не отпугивала закаленных советским рублем ученых. Люди работали ради имени. Правда были и те, кто встал в «позу». С теми разговор был короткий. Были и моменты, когда приходилось выписывать билет на нары.

            Дмитрий и не заметил, как под ногами вместо мраморных плит появился паркет, а воздух постепенно наполнялся запахом домашней выпечки. Всевозможные ароматы теста, лесных ягод и прочих вкусных лакомств ласкали обоняние каждого идущего по коридору соединяющего корпус «С-1» с досуговым центром «А-3». Впереди была та самая «кафешка». Название ее было не заурядным, домашним как и сама обстановка внутри – «Атом». «В Атоме вы можете: заказать свежую выпечку, выпить горячительные напитки и попросту насладиться хорошей обстановкой. Так же у нас есть выходы в Интернет и Wi-fi зоны. Приятного отдыха!» - это текст рекламного плаката с изображением лица Ньютона, красовавшегося на стене каждого образцового пульта или же лаборатории. Так же такие плакаты можно было найти в переходах между корпусами.

            У входа в кафе «Атом»  под потолком на растяжке висел темно синий плакат с изображением атома состоящего из ядра с электронами. Из невразумительных нарисованных кружков разных цветов было составлено «Добро пожаловать!». Дмитрий вместе с Людмилой зашли в кафе и оглядев его (внутри сидело всего лишь несколько человек с ноутбуками, у каждого рядом стояла кружечка горячего и томительного кофе) сели за первый попавшийся столик. Ретроспективный антураж приободрил обоих.
-Капучино пожалуй. -Дмитрий улыбнулся подошедшей официантке и переведя взгляд на Люду кивнул.
-Мне наверное… -Та слегка замялась, но собралась с мыслями. -…тоже самое, и без сахара!
-Одну минуточку.

            Проведя официантку взглядом, Дмитрий достал из красно-белой пачки «Marlboro» сигарету. Закурил. Людмила сидела, смотря на него своими зелеными глазами, и улыбалась. Она закинула ногу на ногу и с интересом наблюдала за тем, как мужчина делает затяжку. Выдыхает дым.

            Дмитрий сделав тягу положил сигарету на пепельницу.
-Ужасный день.
Сказал тот.
-Почему же? Как по мне, так очень даже ничего. Моросящий дождик и гнусные тучки, это еще куда не шло. Вот прошлой зимой, когда снег валил неделю без остановки, вот тогда было действительно худо. Завалило пару выходов и  все встало! Как с голодухи не померли, вот что интересно. Да ты и сам, я думаю, помнишь. Все эти перебои с электричеством потом панику и –Людмила сделала загадочное лицо, но не выдержав улыбнулась. –возможность взрыва, аварии. Сейчас вспоминаю, кроме улыбки ничего и нет… И как только такие глупости приходят людям в голову. Посадить нужно. Всех.
-Ну и правильно! Кто-то там чего-то не проверил – полетела система. Дальше, веселее… зная о нагрузке на сеть и перебоях с энергией седьмой пульт начал плановые тесты на «вертушке». Разогнали, значит, они фотоны, а тут бац! Кина, как говорится, не будет.
Дмитрий не смог сдержать эмоций, засмеялся. Он снова зажал между пальцев сигарету и сделал затяжку. Людмила покраснев от смеха смотрела на стол проводя по нему пальцем.
-А тут вообще пыль протирают?
-Ага… Ты тут работаешь уже на протяжении нескольких лет, хотя бы раз при тебе вытирали пыль с чего-нибудь?
Дмитрий улыбался и смотрел прямо в глаза собеседницы.
-Нет. -кокетливо заморгала та и ее взгляд упал на приближающуюся официантку.
-Ваш кофе.
-Вы сразу нам посчитайте…
Дмитрий поставил маленькие чашечки на стол перед собой и Людмилой. Та взяла свою и сделала глоток. Парень продолжил.
-На счет Устенко… Дмитрия Владимировича.
Официантка улыбнулась, косясь на бейдж мужчины. На самом бейдже было написано: «Офицер безопасности Устенко Дмитрий Владимирович».

            Дима был больше исключением из общих правил, чем самим правилом. Он был из военной семьи, сам служил. И духов видел в  Афганистане, и воевал на улицах Грозного, в Чечне. Потом мигрировал на Украину. В России ему жилось не сладко, он считался ветераном, но тяжелое экономическое положение, усугубившееся после торговой блокады Соединенными Штатами Америки и торговым вето, заставили его уехать. Язык и средства не позволяли податься куда-то на чужбину и, выбирая между Беларусией и Украиной, Устенко предпочел вторую. Сейчас он не жалел об этом. Он фактически выбился в «большие начальники» на государственном, правда, закрытом «НИИ». Получает стабильную заработную плату, имеет какой-никакой статус в обществе. К тому же он был влюблен как мальчишка.

            На Украине он начинал, как водится, с самых низов. Еще с военного министерства, работая там штатным сотрудником. Позже, показав свои организаторские способности, был приставлен к штабу. Дальше, разработка учений совместно с Натовскими специалистами. Позже – закрытый исследовательский институт «Чернобыль». Офицер безопасности на производстве.

            Людмила, оторвавшись от чашечки, вдруг вся порозовела, вспомнив что-то очень важное. Сейчас ее пухленькие щечки были особенно милы и привлекательны.
-У нас сегодня проверка на станции. Вроде бы как плановая, а я не на месте…
-Читал я, читал. Это же все через нас идет. Инспектора сейчас в «C-1» как раз таки сидят, а там их кормят рассказами о термоядерной реакции. О том, что вот-вот и она станет управляемой, что в институте уже добились этого, и теперь осталось лишь стабилизировать процесс. Это минимум на пару часов, там сейчас бригада Рубцова.
-Рубцова?
-Ну, как тебе объяснить. –Дмитрий поморщил лоб. -Пашка! Он еще на прошлой неделе со мной в бильярд играл, просадил две тысячи гривен, а потом мы на это все крепко выпили.
-Ты тогда еще вломился ко мне с охапкой грибов?
Людмила захихикала, Дмитрий улыбнулся и потупил глаза.
-Ну да-да. Кстати, грибы такие только у нас растут, треугольные такие... –подражая Людмиле, с более беспечным лицом, захихикал тот. –забавные.
-Ну, я их в вазочку, конечно же, поставила. Так значит, Рубцов там сейчас и промывает им мозги?
-Промывает – мягко сказано. Этот червь способен заговорить любого, я не удивлюсь, если через пару часов он приведет всех сюда и начнет отыгрываться на них в бильярд. Потом они все выпьют и пойдут…
-…грибы собирать!
В «Атоме» послышался смех. У обоих уже не было сил его сдерживать, особенно после напряженного рабочего дня. В пятницу.
-Вот именно! Так, что, Люд… не волнуйся. Тем более третий пульт у них числится в конце списка, я думаю, ты знаешь, кого благодарить.
-Конечно. –девушка улыбнулась.
Дмитрий смущенно продолжал.
-А вообще, давай завтра в Киев смотаемся? Я выпишу нам увольнительные на пару дней и отдохнем. Хоть чуть-чуть. А?
-Даже и не знаю. -девушка была в замешательстве. -Может быть… Завтра будет видно.

            Дмитрий смотрел прямо в глаза собеседницы. Кофе был уже полностью выпит за дружеской беседой, и хотелось чего-то большего. Должно быть алкоголя. На часах, висевших на дальней стене, (сами часы были сконструированы так же нелепо, как и весь остальной антураж кафешки) было уже пол шестого. Рано для того, что бы напиваться и поздно для продолжения работы.
-Выйдем покурить? –предложил Дмитрий и не дожидаясь ответа подруги подхватил ее под руку. -…идем.

            Двое спустились по винтовой лестнице в низ, в прокуренную бильярдную. Они миновали барную стойку и морщась от табачной дымки, которую уже успели «накурить» за несколько часов, двинулись к выходу. Устенко кивнул двоим парням, играющим партию с пинтой пива, и продолжил вести свою девушку на свежий воздух. Оба вышли в прихожую, и тут парня как будто что-то осенило.
-Постой, мне нужно… -он замялся переминаясь с ноги на ногу. –в общем я попудрить носик.
-Понимаю.
Благосклонно проговорила Людмила и смотря в след уходящему Дмитрию потянула отекшие руки вверх.

            Дмитрий, зайдя в уборную и сделав все нужные и не нужные ему дела, принялся мыть руки. В это мгновение, бра которое весело слева, хаотично замигало, издавая характерный звук. Дима, вымыв руки, уставился на нее. Она гасла, то загоралась вновь.
-Чтоб твою…-сделав пару щелчков по ней, Устенко улыбнулся. –так то, не шали.

         -Ты все?
Люда с интересом рассматривала своего мужчину, который посвежевший вышел из уборной. Парочка, обменявшись любезностями, направилась к выходу во внутренний дворик. Их окликнули где-то сбоку.
-Здравствуйте Дмитрий Владимирович. –человек в военной форме сидел за небольшим столом в углу прихожей. На столе была небольшая кипа бумаг, документов, «амбарная» тетрадка и старенький компьютер. –Вы, собственно, на улицу?
-И тебе не болеть, Захар! Да… вот решили проветрится.
-Дмитрий Владимирович –человек с подозрением оглядел парочку. –вы знаете правила, поэтому будьте любезны…
Захар глазами показал на «амбарную» тетрадь и подозвал Устенко. Тот, подойдя, стал что-то в нее писать. Когда пауза изрядно затянулась, и стало слышно, как в соседней комнате двое гремят бильярдными шарами, Дмитрий решил разрядить обстановку:
-Захар…
-Вы не отвлекайтесь. Вдруг, что-то не то напишите. –Захар покосился на Людмилу.
-Напрасно беспокоитесь. –Дмитрий оторвал глаза от тетрадки встретил взгляд военного. –у меня это профессиональное –вернувшись к тетрадке он продолжил. –Так вот, что хотел-то. Сегодня с утра не слышал вертолетов.
-Ды-к праздник же, Дмитрий Владимирович! Сегодня всех наших в увольнительную на неделю. А потом и я уйду отдыхать.
-А мы… -робко спросила девушка сзади.
-А вы… -Захар ехидно улыбнулся и заморгал. –Вы товарищи, ученые…
-Все… -с чувством выполненного долга заявил Дмитрий и не обращая ни какого внимания на служащего направился к выходу, взяв под руку Люду. Сзади послышалось сухое «Всего доброго». С характерным звуком запищала дверь на электромагнитном замке.

            На улице парочку сразу встретила прохлада и небольшой, но усиливающейся ветер. На небе свинцовые облака иногда поблескивали от зарниц. Где-то вдалеке слышались слабые раскаты грома надвигающейся грозы. Дождя не было, лишь на земле небольшие лужицы, в которых изредка появлялись разводы, говорили об обратном. Моросило. Оба стояли под небольшим облезлым козырьком здания.
-Приличный будет дождь.
Людмила с опасением оглядела небо и перевела взгляд на Дмитрия. Устенко стоял с задумчивым лицом, хмуря густые брови. 
-Люд…-Устенко сделал паузу. -Я хочу уволиться. Не перебивай меня, пожалуйста. –Он вздохнул, затем ,разглядывая свои ботинки, продолжил. –Мы работаем вместе вот уже несколько лет, я пришел сюда раньше, а ты чуть позже. Это не важно. Но здесь люди постепенно гниют. Я это чувствую. Недавно Зубова увезли с подозрением на рак, а когда он прошел обследование, то там уже было не до химии. Умер в течении двух недель. Знаешь, он сгорел изнутри. Я каждый день приходил к нему и каждый день как будто проходил месяц его жизни. Ему было все хуже. С ребятами из «B-1» тоже все практически так же. Конечно, уровень радионуклидов около саркофага превышает норму, лучевая может развиться, а при том, в каком темпе и ритме мы работаем – она возможна, как насморк зимой. Но для нас делают специальные препараты, а они бесспорно действенны. Убивает нас не радиация, которой тут в принципе и нет. Не абсурдные опыты, которые в итоге приведут человечество к гибели. Мы и так на пороге третьей мировой войны, а тут еще и новый ядерный синтез откроем. Будет не сладко, ты сама это понимаешь. -Людмила слушала своего мужчину внимательно, тот продолжал. –Дело в самом этом месте. Проклятое оно. Ты ведь украинка, должна помнить старые предания о черном лесе. –Дмитрий покраснел. –я о них узнал из детских журналов, но не суть важно. Я приметил хорошенький институт под Харьковом. Они там занимаются нано технологиями, и я думаю, ты там будешь востребована, тем более меня зовут туда уже не первый год. Им нужны специалисты… Поехали?
-Нет, Дим. Прости. Ты прекрасно знаешь, что исследование причин трагедии восемьдесят шестого года и всей этой физики-чепухи – дело моей жизни. Всей жизни. Не более и не менее. У меня в Припяти погибла вся семья, во время давки у автобусов. Ты должен помнить… и понимать.. Я не могу подвести матушку. Я обещала ей и самой себе, что мы найдем способ обезопасить выработку ядерной энергии. Максимально стабилизируем процесс.. Да и вообще, родина моя тут. Родилась я тут. И отец у меня физик и матушка математик. Они еще в институте познакомились, так и стали жить вместе. Вообще я не хочу об этом. Обними меня.

            Двое людей стояли во внутреннем дворике «ЧНИИ». Сам дворик был огорожен деревянным забором , чуть дальше старых досок был уже серьезный бетонный забор с колючей проволокой. Слева от них был четвертый энергоблок, саркофаг. Сзади главные здания «ЧНИИ». Впереди - надвигающееся гроза.
-Ветер усиливается… Тебе не холодно?
Побеспокоился Дмитрий и обнял Людмилу покрепче.
-Немножечко, смотри –Людмила кивнула в сторону «саркофага». –ты видел когда-нибудь что-то подобное?
Над саркофагом в небе был огромный просвет, где-то километр в диаметре. Из него падали лучи солнца прямо на «саркофаг». Вокруг самого энергоблока на небе закручивались спиралью облака в которых игристо занимались молнии. Грома уже не было около пяти минут.
-Нет… Впервые такое. Что за чертовщина?
Молнии сверкали все активней, рассыпались ветками по небу. Одна из них ударила в верхнюю часть саркофаг. От него отломился кусок стены.
-Так, это уже интересней. Быстро внутрь и давай на свои места. Чувствую нам сегодня работать –с горечью и грустью заключил Устенко и обхватив Людмилу направился в здание.

            Они пробежали уже два пролета и были в корпусе «A-2». Людмила работа тут, Дмитрий чуть подальше в смежном здании.
-Ну все, до скорого! Подумай над моими словами. –Дима поцеловал Людмилу крепко обняв ее. После этого взглядом поблагодарив ее за взаимность, направился дальше по коридору.

            Под ногами была привычная мраморная кладка, а стены все так же были выкрошены в белый цвет. Как вчера, как год назад. Как тогда, когда был построен «НИИ».
-Провались оно все пропадом! В ад! Ненавижу эту станцию, ненавижу эти исследования. Ненавижу чернобыль. Ты убиваешь меня скотина! Убиваешь мою женщину и смеешься над беспомощностью человечества. Я знаю, что ты живой. Ты живая… «зона». Да-да, ты «зона» которая поглощает все, что есть, а потом медленно уничтожает, убивает… да будь ты проклят! –Дмитрий шел быстрым шагом что-то причитая себе под нос не сбивая дыхания. Впереди показалась табличка «A-1». Корпус Дмитрия.

            Как только Дмитрий перешел по коридору в свой корпус почувствовались толчки и раздался гудящий звук. Он сначала медленно нарастал, затем перешел в откровенное гудение сравнимое лишь со звуком самолетного двигателя. Земля уходила из под ног, а стекла в окнах лопались. Дмитрий склонился на колени зажав руками уши из которых уже текла кровь. Звук продолжался вместе с несильными но ощутимыми толчками. В стенах появились трещины. Люстры на потолку падали, падали так же и картины развешанные в переходах.  Невыносимый гул сменился сильным грохотом и раскатами похожими на гром. За окном разрезали небо молнии.

            Дмитрий поднялся с пола и огляделся. Облупившееся краска стен коридора местами падала на пол, на верху осыпалась штукатурка. Стекла в окнах не было, все они были рассыпаны крошкой под ногами. Слева в окне был виден «саркофаг». Над ним воронка из черных облаков с огромным просветом в центре и чистым, золотисто голубым небом.
-Будь ты проклят… -повторил про себя Дмитрий и собрав остатки воли в кулак двинулся к своему рабочему месту.

            Коридоры корпуса «А-1» были пусты. Кабинеты тоже. На полу везде валялся какой-то мелкий мусор: кипы бумаг, папки, стекла из окон и штукатурка вместе с краской. Где-то попадали люстры, искрились оборванные провода. Миновав несколько ответвлений в сторонние кабинеты, Дмитрий зашел в дверь с табличкой «Пульт охраны и управлением процессов ЛОН-1». Внутри все было перекручено. На полу валялись компьютеры и ставшее привычным за эти пару минут стекло. На полу, в дальнем углу комнаты, собралась группа людей из пяти человек. Все они склонились над телом.
-Зажмите рану! Нужно остановить кровотечение, быстрее… Коля! Снимай пиджак.
-Да не пиджак нужен. Рубашкой заткни. Руками, надавите руками. О Господи – как его так?
Дмитрий медленно подходи к толпе, которая суетилась над бездыханным телом человека. Подойдя чуть ближе, можно было разглядеть, как хлещет кровь из распоротого живота, а несколько человек, используя подручные средства и одежду, пытаются остановить кровь. Безуспешно. И вот последний вздох человека, из раны брызнула кровь, и в испуге все пятеро отпрянули от тела.
-Что тут творится? –Дмитрий задал вопрос скорей не окружающим, а самому себе. Он был сегодня за старшего. Он руководил парадом.
-Дмитрий Владимирович. –самый молодой из группы, похоже приехавший недавно на стажировку, подбежал к уцелевшему компьютеру. –зафиксированы толчки в три балла по шкале Рихтера. Плюс, минус – бал.
-А звук?
К разговору подключился третий, уже постарше.
-Мы не знаем –продолжал молодой. –это что-то вроде низких частот! Дмитрий Владимирович, у вас кровь! Вы меня слышите?
-Да Валентин… слышу…
-Сколько я пальцев показываю?
Валентин пытался определить контужен ли Дмитрий и нет ли сотрясения.
-Три...
-Да хватит вам! –к разговору подключился четвертый человек в комнате. Он был одет в белый халат и синие бахилы, в точности как на Людмиле. Он выделялся среди офисной одежды остальных людей. Бейдж отсутствовал. Строгие черные брюки, в которые была заправлена рубашка и жаркий пиджак на плечах – вот истинная одежда служащего «А-1». Лишь Дмитрий был одет не по стандарту. Вычурная рубашка золотого цвета была заправлена в не менее вычурные и яркие коричневые брюки. На груди был галстук с золотой подвеской. Все же он был начальником. Лишь на территории этого кабинета, но начальником. –Неужели вы не понимаете, что это уж точно не авария. Это более похоже на вторжение!
-Кого? –Валентин обратил свое внимание на незнакомца.
-Русские –продолжил тот. –Это скорей всего русские. Кризис давно уже зрел… Еще вчера
-Кто это такой? –Дмитрий наклонился к коллеге. Он говорил шепотом, а незнакомец продолжал активно рассуждать о вторжении и начале войны, то и дело косился в сторону начальника.
-Лаборант с «вертушки». –ответ последовал незамедлительно. Так же шепотом. –Говорит в «А-3» направлялся когда это все произошло.
-На вертушке все беспробудно пьют…
Дмитрий попробовал разрядить обстановку переведя весь разговор в фарс.
-Возможно, но этот еще не успел…
Тем временем незнакомец продолжал свои искания:
-Да-да! Точно. Нам надо спрятаться в подвалах. Скоро тут ровное место будет, есть мнение, что русские используют разработки Тесла…. Дмитрий Владимирович! Спасаться нужно.
-Все останутся на своих местах, Успокойтесь лаборант.
Дмитрий старался говорить размеренно, отделяя каждое слово паузой.
-Тогда все погибнут! Вы должны это понимать! Будьте человеком…
Незнакомец в два шажка оказался у Дмитрия. В глазах читалось отчаяние.
-Вы зарываетесь, лаборант!
Дмитрий нахмурился.

            Кулак попал лаборанту прямо в челюсть и тот от удара упал на пол. Он схватился за подбородок а на глазах проступили слезы. Третий человек подскочил к Устенко и схватив его проорал.
-Дмитрий, не надо! Это лишнее.
-Дмитрий Владимирович. Похоже на втором энергоблоке зафиксирован подъем радиационного фона. Саркофаг четвертого частично обрушился…
Дмитрий побледнел.
-Что со стержнями? –взволнованно поинтересовался тот.
Валентин умело работал с компьютером, он быстро набирал текстовые команды и вовремя нажимал кнопку «enter». Лаборант, похоже, пришедший в себя, резким движением поднялся, Владимир развернулся к нему, готовясь продолжить беседу, но тот, не жаждя более общения, выбежал в коридор в сторону корпуса «A-2».
-Дмитрий Владимирович –обратился Валентин. Этот худенький двадцатилетний юнец ни как не походил на кандидата наук, возможно «высокий» отец устроил его в этот институт или мальчуган попросту был вундеркиндом. –нет подтверждения. Стержни не в реакторе! Радиационный фон поднялся в два раза и продолжает расти.
-Так чего же ты ждешь? Сигнал на третий пульт, пусть займутся этим!
Дмитрий взволнованно взмахнул руками и чертыхнувшись пошел на свое рабочее место. Кровь из ушей продолжала течь маленькой струйкой, она капала с подбородка.
-Мы все прокляты и будем гореть в аду. –тот, что стоял, склонившись над трупом, медленно встал и продолжил оглядывая всех присутствующих в комнате. –наши души поглотит Сатана, да и будем мы мучаться в страшных муках во веки веков! Будь мы прокляты. Будь проклят Чернобыль и эта планета! Она обречена, обречены и те люди, которые живут на ней. Все это – все пустое. Мы уже не жильцы, мы лишь оттягиваем неизбежность. Мы лишь боимся, боимся неизбежности ада, которая нас ждет по ту сторону жизни! Да сдохните вы все!
Человек орал и метался по комнате. Другой пытался его успокоить, пока Валентин и Дмитрий занимались тем, для чего учились в институтах – работали.

            Дмитрий набивал на клавиатуре какие-то слова, складывал их в предложения. Отсылал куда-то. Ему приходил ответ. Он снова писал. В ушах опять послышался звон, слабый и еле заметный. Постепенно он нарастал, переходя то в шум (Дмитрий постоянно огладывался по сторонам, пытаясь найти источник шума), то опять утихая. В комнате кипела работа. Валентин стучал пальцами по клавиатуре своего компьютера. Второй человек стоял у дальней стены и снимал показания каких-то приборов. Гул, звеневший в ушах всех находившихся в комнате, снова стал медленно расти, затем, резким импульсом звук поравнялся с гулом турбин. Все кто были в комнате, упали на пол. Земля затряслась.

            Небольшой толчок, здание пошатнулось, но осталось стоять. Офис Устенко находился на третьем этаже и если бы случился обвал, шансов выбраться живыми не было б. Сверху еще два этажа подсобных помещений. Внизу склады.

            Дмитрий Владимирович поднялся. Кабинет был весь перелопачен, и уже было тяжело найти хотя бы один уцелевший компьютер. В том месте, где вот еще пять минут назад было тело человека – бетонная плита. Дмитрий поднял глаза вверх. Над ним было ясное синее, с оттенками золота, небо. Это был центр воронки. Все остальное было черным с небольшими коричневыми просветами. Молнии все так же сверкали без грома. Дмитрий смотрел на всю эту красоту через огромную сферическую дыру в крыше, проходящую насквозь через два верхних этажа. Обломков было на удивление мало. Лишь несколько бетонных плит повисли на железных прутьях или же упали на третий этаж. Где-то на четвертом свисала чья-то рука. Дождем падал мелкий мусор. Кружилась завивающаяся ветром бумага. Падали компьютеры и мебель. Какие-то эскпериментальные аппараты разбивались, ударяясь об пол и выступающие железобетонные конструкции. Дмитрий стоял и смотрел вверх. К нему сзади подошел Валентин, у которого из головы, медленно разливаясь на несколько, струй текла кровь.
- Дмитрий Владимирович, что это? –Он, восхищаясь красотой, смотрел на небо.
-Это наша участь Валентин. Чистое небо. Слишком поздно…
Новый толчок, теперь сильнейшая вспышка затмила солнце и ослепила всех оставшихся живых в «ЧНИИ». Мощные толчки сотрясали землю. Послышался сильный гул. Темно.

*скептический вздох* принимайте:

Хорошая усталость залог того, что в тебе еще очень много сил.

***

Если представить нашу жизнь как забор, раскрашенный в черное и белое, нужно отметить, что черное рисуют нам, а белое – красим мы.